VII Петра Великого стремленья

Между тем крепла и вырастала в мировую империю Россия. Динамично развивающееся молодое государство, сбросившее с себя в 1480 году остатки ордынского владычества, неумолимо расширялось на Восток. Идет интенсивное собирание земель. На севере и востоке Азии Московия почти достигает своих естественных границ, образуемых Ледовитым и Восточным океанами. Семен Дежнев в 1648 году подводит своеобразный итог нескольким десятилетиям продвижения русских в Северную Азию после Ермака, огибая северо-восточную оконечность Азиатского континента. Таким образом, вся основная территория (за исключением Среднеазиатских земель и Туркестана, некоторой части Дальнего Востока) была приобретена до восшествия на престол Петра I. Лишь исконно русские земли на западе оставались захваченными шведами, поляками, тевтонами. Но это не могло продолжаться вечно. Государство крепло и не за горами было время, когда утраченное вернулось бы.

С приходом Петра нарушилось победоносное движение России, естественное собирание земель. После того, как Петр познался с Западом, он проникся идеями чисто военной экспансии. А ведь после того, как Иван Грозный открыл взятием Казани и Астрахани путь на Восток, Россия прирастала органично, бескровно вбирая в себя соседние, почти безлюдные земли. Москве даже не приходилось снаряжать для этого военные походы. Сибирью поклонился Ермак своей отчизне. Впоследствии и более восточные земли без насилия, естественным образом вошли в состав России. Когда Иван Грозный пришел к предгорьям Кавказа, гребенские казаки подтвердили свое русское подданство и просили у царя защиты. В преданиях, существовавших у горцев и у самих гребенцов, говорилось, что с незапамятных времен казаки занимали всю плоскость Большой и Малой Чечни и передовую часть Ичкерии, где жили, роднились с чеченцами как единоверцами, и ходили вместе с ними на войну. С принятием горцами мусульманства казаки подверглись сильному гонению, вследствии которого были первоначально оттеснены на левый берег реки Сунжа, а потом прижаты к правому берегу Терека, где и жили в большой нужде. Появление русских отрядов гребенцами было принято радостно, и казаки тут же зачислились на царскую службу.

Донские казаки, которым надоели притеснения крымских татар и турок, решили поклониться России Азовом. Отвоевав крепость у турок, пять лет с 1637 по 1642 год казаки обороняли город. Да только не готова была Россия к принятию азовских берегов. Разрушив укрепления, казаки оставили устье Дона. Требовалось время для собирания сил.

Но тут приспело время Петра. Пушкин отмечал нетерпение этого властителя России, его стремление ускорить ход истории. «Петр I — одновременно Робеспьер и Наполеон на троне (воплощение революции)» — отмечал поэт. Этот царь отошел от национальных традиций и ломал вековые устои Руси. Армию, созданную Иваном Грозным на национальных традициях, он заменяет по европейскому образцу регулярной. В стране создается подобие военно-промышленного комплекса. Необходимость мобилизации всех ресурсов страны для продолжения войны со шведами при пустой казне, заставили Петра предпринять беспрецедентные карательные меры для создания необходимого резерва бесплатной рабочей силы. Именно при нем российский народ был окончательно низведен до положения крепостных — рабов без всяких формальных прав. В конечном счете, Петр одолел шведского короля Карла XII. Окрыленный небывалым везением под Полтавой, он двинулся на юго-запад, в Молдавию, движимый идеей ликвидировать южную угрозу России — разгромить турецкого султана. Турецкие войска устроили русским войскам ловушку. В результате Петр вернул туркам Азов, взятый пятнадцатью годами ранее ценой тяжелых потерь, и даже отдал половину флота, который держал на Азовском море.

Петра I действительно распахнул для России окно в Европу, завоевав выход к Балтийскому морю и построив в устье Невы будущую столицу. Царь способствовал установлению контактов, благодаря которым пришли на Русь не только новинки техники, но также диковинные обычаи и порядки. Многое было чуждо, что-то оказалось полезным, а что-то даже враждебно сложившимся порядкам. Но главное, цена за это знакомство с Европой и преображение России по европейским лекалам оказалась чрезмерной. П. Милюков в своей «Истории государственного хозяйства» констатирует, что к концу правления Петра убыль населения России со времени переписи 1679 года равняется 40 %. Примерно те же цифры приводят и другие исследователи. Во всяком случае, цифр ниже 30 % не называется. Никогда прежде столь незначительные территориальные приобретения не получались столь дорогой ценой. Обретение земель означало всегда увеличение числа подданных. Теперь же Россия была полностью разорена. Помимо чудовищной убыли населения, исчезли целые отрасли промышленности, не говоря о повальной деградации культурного и духовного уровня. Конфликт с турецким султаном, вообще привел к поражению, последствия которого были искоренены лишь к концу правления Екатерины II. Зато конфликт с Англией обострился, неприязненные отношения русских и англичан переросли в открытую враждебность. Питали ее уже и вполне конкретные внешнеполитические цели и устремления держав, строившие каждая по-своему империи.

В период семибоярщины и малолетства Петра вновь возобновились контакты с Лондоном. А вскоре и сам русский царь побывал в Европе. Этому предшествовало взятие у турок 9 июля 1696 года Азова. Это был крупный военный и внешнеполитический успех. Пётр шумно празднует победу, но прекрасно осознает, что борьба с турками этим не завершается. Выход в Чёрное море запирала Керчь, овладеть которой можно было только в результате долгой и тяжёлой войны. Осознавая недостаточность сил для продолжения борьбы, Петр предлагает боярам «схватить фортуну за власы» и изыскать средства на постройку флота, чтобы продолжить войну с «неверными» на море. Бояре возложили постройку кораблей на «кумпанства» светских и духовных землевладельцев, имевших не менее 100 дворов. Остальное население должно было помогать деньгами (Построенные «кумпанствами» корабли позднее оказались никуда не годными, и весь этот флот, стоивший населению около 900 тыс. тогдашних рублей, не мог быть употреблён ни для каких практических целей). Одновременно, решено было снарядить посольство за границу с целью поиска союзников против «неверных».

«Великое Посольство» в составе 250 человек выехало из Москвы 9 марта 1697 года. Формально его возглавляли адмирал Ф. Лефорт и генерал Ф. Головин, но в его составе находился «урядник Преображенского полка Петр Михайлов», — русский царь. Посольство посетило Пруссию, Польшу, Францию, Голландию, Англию, Австрию. В ходе поездки стало совершенно очевидно, что шансов на заключение в Европе союза для войны с Турцией нет, так как Европа стояла на пороге войны за «испанское наследство». Это исключало возможность продолжения войны с Турцией, зато появлялись надежды на успешный исход войны за выход к Балтике. Швеция в случае войны с Россией вряд ли могла получить поддержку какой-либо из крупных стран Европы. Россия, в свою очередь, могла попытаться привлечь на свою сторону Польшу и Данию, у которых были серьёзные разногласия со Швецией в Прибалтике.

Отбыв с «Великим Посольством» в Европу, молодой царь Петр к делу, а чаще шутейно шлепал свою печать, на которой было выбито «Я ученик и ищу себе учителей». Учителей нашел себе он и в Лондоне во время пятимесячного заезда в Англию. Но не только наставников-кораблестроителей. Главный вывод, который сделал молодой властитель России, глядя на великую морскую державу, что государство процветает, когда научится правильно «делать коммерцию». Что для этого требуется? И на этот вопрос был получен ответ: требуется выйти на мировые торговые пути, чтобы без посредников, самостоятельно вести дела на рынках.

Уверовав, что лучше и дешевле всего товар доставлять водой, Петр всю свою неуемную энергию направил на обретение Россией надежного флота и выхода с ним во все моря — на Север, Балтику, к Черному и Средиземному морю. Даже столицу России он, решив сделать ее главным торговым портом страны, перенес, в конце концов, к самому на тот момент доступному для выхода «в Европу» морю — на Балтику.

Во время Великого Посольства Петр усвоил также и приоритеты внешней английской политики — обогащение за счет торговли товарами из колоний, прежде всего из Индии. Потому Петр вновь поднял вопрос об установлении влияния России на путях в Индию, что сделало бы ее, как и Англию, посредницей в торговле между государствами Востока и Европой, а главное позволило бы русские товары менять на экзотические индийские напрямую. Молодой царь надеялся и при решении этой задачи использовать водные пути. Но проложить их рассчитывал через Каспий.

Однако имевшиеся в распоряжении Петра I карты Каспийского моря были туманны и не удовлетворяли молодого царя своей подробностью. В 1699 году Еремей Мейер назначается капитаном астраханского морского флота и получает поручение сделать общий чертеж «моря Хвалижского», как издавна назывался русскими Каспий. В 1704 году Мейер представил свою карту царю и приложил к ней описание увиденного. Но карта эта не увидела света из-за гибели морехода во время восстания стрельцов в Астрахани. На вопросы, которые поставил Петр, отвечать было некому.

В 1714 году гвардии капитан-поручику Александру Бековичу-Черкасскому, кабардинскому князю, воспитанному в России, поручается составить новую карту Каспия. Он должен был с отрядом в 1500 человек морем ехать «от Астрахани возле левого берегу... и делать карту как берегу морскому, так и рекам и пристанищам». Осенняя экспедиция 1714 года оказалась по сути безрезультатной. В апреле 1715 года эскадра в 20 бригантин вновь вышла в море. На этот раз экспедиция проследила и описала северный и восточный берега Каспия до его юго-восточного угла. От местных туркмен Бекович-Черкасский услышал легенду, что сравнительно недавно Амударья впадала в Каспийское море, а когда хивинцы запрудили реку, она потекла в Аральское. Разведчики князя даже «отыскали» прежнее устье. О том, что это всего лишь легенда, узнали через многие годы.

В Астрахань князь Бекович-Черкасский вернулся в конце октября «со всеми во благополучии», не потеряв ни одного человека, и тут же сообщил Петру I о результатах своего похода. Узнав, что Амударья будто бы впадала в Каспий, царь заключил, что Амударью удастся снова повернуть в Каспийское море, а по ней удастся дойти до Индии. Он приказывает немедленно организовать в Астрахани под начальством князя Бековича-Черкасского новую экспедицию. Князю было между прочих поручений предписано:

«1) направить Амударью по старому ея ложу в Каспийское море, воздвигнув плотины, преграждающие ей путь в Аральское море;

2) построить укрепления на нижнем течении реки Амударья;

3) предложить ханам Хивинскому и Бухарскому полу-русские, полу-киргизские отряды, в виде почетной стражи их, содержимой на счет этих ханств, но подчиненных в политическом отношении нашим агентам;

4) исследовать течение реки Амударьи вверх по ее течению и отыскать удобные пути от Каспийского моря в Индию».

Петр тешил себя надеждой, что «окно в Азию» тоже будет морским, или уж хотя бы речным. Потому и отправлял на Каспий одну за другой экспедиции для поиска водного пути в Индию. Бековичу-Черкасскому было предписано «просить у хана хивинского судов и на них отпустить купчину по реке Амударья в Индию, наказав, чтобы изъехал ее, пока суда могут идти», а потом продолжил движение, «описывая водяной и сухой путь, особенно водяной, и возвратиться из Индии тем же путем; если же в Индии услышит о лучшем пути к Каспийскому морю, то возвратиться тем путем и описать его»[13]. Под видом купца должен был ехать поручик Кожин.

Для перевозки войска на восточный берег Каспия была построена специальная флотилия, почти в сто судов. 15 сентября 1716 года свыше 6000 человек вышли на этих судах из устья Волги и на восточном берегу Каспия заложили три крепости. Князем Бековичем-Черкасским были посланы к хивинскому хану три человека с сообщением, что он намерен идти в Хиву, и требует помощи. Но посланцы не вернулись.

Бекович-Черкасский отплыл в Астрахань, откуда решил идти прямо на Хиву. После распределения солдат по трем закаспийским гарнизонам в его отряде осталось около двух с половиной тысяч человек. Кроме того, к нему присоединилось около 200 торговых людей. В июне 1717 года объединенный отряд двинулся на восток и через месяц вышел на окраину Хивинского оазиса. В 100 верстах от Хивы хан во главе большого отряда пытался остановить русских, но был отбит, отошел к городу и вступил в переговоры с князем Бековичем-Черкасским, сообщившим, что прибыл как русский посол. К несчастью в это время князь получил известие о гибели жены и двух детей, утонувших в Волге. Он впал в уныние, обезумел, утратил осторожность и предусмотрительность. Князь согласился на предложение хана — по частям впустить отряд в город и расквартировать его там небольшими группами. Вскоре по приказу хана хивинцы напали на русских и перебили всех. Убит был и сам Бекович-Черкасский. «И предприятие великое с ним вместе погибло», резюмировал позднее Пушкин в «Истории Петра».

Петр I направлял свою деятельность также и в сторону Персии, через которую многие пути-дороги тоже вели в Индию. Но не обнаружил водного пути в Индию посланник в Персии Волынский. Природа не подарила России кратчайшего водного пути в страну сказочных богатств. Более того, воздвигла между странами неприступные горы и раскинула пустыни.

В феврале 1722 года Петр I для дипломатических переговоров с правителем Джунгарского ханства (хунтайджи) и изыскания речных путей из Сибири в Среднюю и Центральную Азию направил миссию капитана артиллерии Ивана Степановича Унковского. В состав миссии вошли несколько специалистов горного дела, что придало посольству характер научной экспедиции. Прибыв в ноябре в резиденцию хана, Унковский безуспешно пытался выполнить основное задание — убедить хунтайджи перейти в русское подданство. Не удалось послу получить согласие джунгарского правителя на строительство в его владениях крепостей с русскими гарнизонами. Позиция хунтайджи была двойственной: он добивался помощи России в борьбе с маньчжурскими захватчиками и стремился не допускать русских в свои владения. Но изучение владения хана во время кочевки и распросные сведения показали, что на юге неприступные горы и в Среднюю Азию, а также в Индию водного пути через них быть не может.

Однако Петр не оставлял мыслей о морском пути для установления прямых торговых сношений с Индией. Тем более что флот Россия к тому времени уже обрела. В июле 1722 года Петром I предпринимается Каспийский поход. Война с Персией завершается приобретением в сентябре 1723 года западного и южного побережья Каспия, а также заключением союзного договора с Персией. Это было последнее территориальное приобретение первого русского императора. Однако и оно не открывало пути в Индию

В декабре 1723 года Петр I посылает в обход Европы и Африки экспедицию под началом адмирала Вильстера с поручением явиться к «Великомочному Моголу» (в то время официальному правителю Индии) и «его склонить, чтоб с Россией позволил производить коммерцию и иметь с ним договор». Адмирал Вильстер из-за неисправности спешно снаряжаемых кораблей не сумел выполнить задуманное и вернулся назад в Петербург, даже не выйдя в Атлантику. Петр «принял нещастие с немалою болезнью» и приказал «с величайшим поспешением» исправить корабли или заменить другими. Кроме того, Петр знал о попытке голландцев и англичан отыскать путь в Индию через Ледовитый океан. Он собственноручно составил план экспедиции Беринга, которая должна была для достижения главной цели — отыскания северного морского пути в Индию — разрешить вопрос о том, «соединяются ли Азия и Америка вместе, или же, напротив, они отделены друг от друга проливом». Кстати, основной причиной приглашения именно Беринга на русскую службу была как раз та, что он «в Ост-Индии был и обхождение знает». Эта экспедиция отправилась в путь уже после смерти Петра Великого. Экспедицию же Вильстера возобновлять не стали.

Вопрос о возможности морского пути от северных окраин Европейской России на Дальний Восток, а оттуда в Китай и Индию интересовал не только Петра, но многих выдающихся отечественных мыслителей. Ломоносов даже написал по этому вопросу статью «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию».

Дата добавления: 2015-07-26