Шаг восьмой. Второй транш и форс-мажор.

Сегодня я буду кутить. Весело, добродушно, со всякими безобидными выходками. Приготовьте посуду, тарелки: я буду всё это бить. Уберите хлеб из овина: я подожгу овин.

Шаг восьмой

Очередная встреча. Очередной ресторан. Бетанкур в очередном безупречном костюме.

- Скажи мне, ты что – даже спишь в костюме?

- Нет, - он невозмутим. – Сплю я голый. Я думаю… - тут Софи уже догадалась, что он ей ответит, и мысленно отвесила себе подзатыльник, - ты в этом в скором времени убедишься.

Она с досады прикусила себе губу. Это надо же было так неудачно сформулировать вопрос!

- Я… хм… хотела спросить. Ты носишь только костюмы?

- Нет. А можно, я задам встречный вопрос? Почему ты перестала надевать платья с декольте?

- Кончились.

Он усмехается, оглядывая ее красно-синюю тунику в этническом стиле. Разумеется, он Соне не верит.

- Мне пришла в голову идея. Куда нам пойти в следующий раз. Вот там я буду не в костюме.

- И куда же это?

- Сюрприз, Софи, сюрприз. Я позвоню тебе в пятницу, и обозначу дресс-код.

- Отлично, - вздернула подборок Софья. – Вот, наконец-то, и будет повод вывести в свет свой сарафан, кокошник и салоп.

Тут ей снова пригодились лекции по межкультурной коммуникации.

У подъезда он снова мил и невинен – насколько эти слова можно применить к Сержу Бетанкуру. Короткий поцелуй в щеку, пожелание спокойной ночи тихим шепотом на ухо. Он явно уже настроился на следующую встречу, и брать реванш будет там. А у Софьи именно сейчас, от этого шепота на ухо, дрожь по спине.

________

У Сони была мысль сорвать Бетанкуру его план и придумать свой вариант, где бы они могли встретиться. Но тут вмешались обстоятельства в виде мсье де Лилля, ее великолепного и неугомонного шефа. Который отправил Софью в Марсель – тамошнему офису «Кристис» срочно понадобилась очная консультация по ее профилю.

Поездка растянулась на три дня, к тому же Соня плохо переносила поездки в принципе – особенно, самолеты. Не любила эту сутолоку и мельтешение лиц – наездилась, точнее, налеталась в свое время. Вот на машине – другое дело. Но для деловой поездки это слишком хлопотно, поэтому выбор был сделан в пользу скоростного TGV. Именно в нем, на обратной дороге из Марселя, ее и застал звонок Сержа. А она только-только задремала.

Соня поморщилась, растерла ладонью затекшую шею. И сказала хрипло в трубку:

- Алло?

- Привет, Софи, - голос Бетанкура отвратительно жизнерадостный. – Соскучилась?

- Только-только прекратила рыдать от тоски в подушку.

- То-то я слышу – голос у тебя хриплый, - Бетанкур за словом определенно ни в чей карман не лазит. – Ну, не плачь, маленькая. Я в субботу поведу тебя развлекаться. Соответственно нашему в принципе молодому возрасту.

- Развлекаться соответственно нашему возрасту еще время не пришло, - огрызнулась не до конца проснувшаяся Соня.

- Какая порочная девочка, - хмыкнул Серж. – Мы идем танцевать и отрываться в «Chez Moune».

- Что это?

- Один из лучших ночных клубов Парижа. Неужели ты о нем не слышала?

- Я хорошая девочка и не шляюсь по ночным клубам.

Бетанкур на том конце расхохотался.

- Ну, тогда готовься. В субботу я буду лишать тебя невинности.

- Размечтался, - буркнула Софья. – А может, ну его – этот клуб?

- Почему?

- Я только-только подъезжаю к Парижу. Возвращаюсь из деловой поездки.

- Да завтрашнего вечера куча времени. Я заеду за тобой к девяти.

Поблажек он ей не даст. Софья откинулась на спинку сиденья, глядя на быстро мелькающий за окном пейзаж. Ночной клуб? Оторваться? Ладно, как скажешь, Бетанкур.

Про ночные клубы она, конечно же, пошутила. В свое время, в годы студенчества, Софья позажигала не в одном парижском ночном клубе. Только они явно были не такие пафосные, как те, в которых тусуются владельцы косметических компаний и прочий бомонд. Но дресс-код везде чем-то схож. Мы же собираемся отрываться, не так ли?

______

Они смотрят друг на друга со смесью изумления и восхищения – так же, как и в свою первую встречу.

- Серж, сердце с другой стороны, - комментирует Соня его очередной театральный жест.

- Черт, я снова забыл, - белозубо усмехается Бетанкур. – Но, Софи… Где бы оно ни было – я смертельно ранен в него.

- Тебе тоже определенно идет… быть не в костюме.

Если говорить совсем откровенно – он безбожно хорош в этих светло-голубых джинсах, бело-бежевой с мелким принтом рубашке, короткие рукава которой обнажают руки. Руки, у которых есть вполне приличный рельеф и чуть тронутая загаром кожа. Картину дополняют бежевые замшевые мокасины и художественный беспорядок на голове.

- Что с прической, Бетанкур? Сломался фен?

- Поленился, - ухмыляется он. Наклоняет голову. – Зато ты, Софи… безупречна.

А то она не знает! À la guerre comme à la guerre, как говорится. Ультракороткие шортики из черной кожи, топик из золотистой ткани с пайетками на тонких лямках. Черно-золотые, в тон, босоножки на десятисантиметровой шпильке – но проверенные не одним ночным клубом, удобные. На макияж ушел час – основательно, чтобы держался, не «поплыл» в жарком свете стробоскопов и от танцев, все, как положено: основа, тон, пудра, карандаш, тени, тушь, румяна, блеск. Волосы, недолго думая, гелем уложила назад – самый удобный вариант, проверено. Огромные золотые кольца в ушах и на руках. В общем, отвыкла она от себя такой. А Бетанкур ее такой и вовсе никогда не видел. И сейчас пялился. Смотри, смотри, для тебя старалась.

- Ну что, я угадала с дресс-кодом?

- Угу, - он не может оторвать от нее взгляда: ноги, плечи, бездонные глаза – на все хочется смотреть. И кое-что еще и потрогать хочется ужасно. – Только я себе кокошник несколько иначе представлял…

- Вы оторвались от родной культуры, князь Бобровский. Ну что, едем? Что-то я твоей машины не вижу… Ни одной из твоих машин.

- Я на служебной, - Серж, наконец-то, смог отвести от нее взгляд. Мотнул головой в сторону стоящего в паре метров черного автомобиля. – Отрываться – так отрываться. Алекс отвезет нас.

- Алекс – это твой водитель?

- Да. И гонец… для особых поручений.

- Хорошо быть богатым.

Серж хмыкнул, открывая перед ней заднюю дверь черного «ситроена». И всю дорогу до клуба не сводил глаз с ее голых коленок, представляя, как целует их. Совсем в иной обстановке.

___________

Клуб как клуб, между прочим. Только коктейли по пятнадцать евро. Наверное, они туда за такие деньги что-то особое подмешивают. Или это Соне после долгого перерыва так в голову ударило? Но после парочки коктейлей – вкусных, надо отдать должное, - фурия вырвалась на волю. Точнее, на танцпол.

Наверное, она действительно давно не отдыхала - так вот, до отключения всего. В студенчестве это было обычное времяпрепровождение – коктейли, танцы до утра и возвращаешься оттуда далеко не всегда одна. И ведь это было совсем недавно. Неужели она так изменилась всего за пару-тройку лет?

А сейчас было хорошо. Хорошо вот так забыть – о работе, об амбициях, о планах на будущее. И снова ощутить себя королевой танцпола. Серж двигался неплохо, но куда ему до нее. Он, впрочем, и не пытался угнаться – основной задачей для себя считал не подпускать к черно-золотой богине других поклонников. Это потом Софья оценила, что это было весьма благоразумно и даже благородно с его стороны. А в тот вечер она просто отдалась знакомой магии ритма, музыки, мелькания огней и, называя вещи своими именами, алкоголя в крови. Отрываться – так отрываться.

__________

- Не представляешь, как я благодарен ди-джею, - его губы у ее виска.

- Устал? - они плавно покачиваются в ритм медленной музыки – тягучий вокал Лары Фабиан. – Слабо, Серж, слабо.

- Я в другом силен, - он плотнее прижимается губами к ее виску. А потом не только губами и не только к виску – прижимает ее всю к себе вплотную. Она его. На этот вечер – его. И пусть почувствует это. Чувствуешь? Да, это твоя заслуга, вредная девчонка. Королева танцпола. Богиня в черном и золотом.

А она вдруг покорно кладет голову ему на плечо, и все с той же невозможной грацией неспешно двигается в его руках. И не отстраняется, хотя наверняка чувствует реакцию его тела на ее близость. Ну, они же взрослые люди, в конце концов.

_________

- Тебе не холодно? – весна в этом году ранняя, теплая, но уже ночь и довольно свежо. Такси довезло их до ее дома, в котором почти все окна темны – час поздний.

- Немного, - Софья поводит плечами. Действие алкоголя рассеивается понемногу, сказывается усталость от танцев. Единственное, что остается неизменным – волнующее присутствие Бетанкура.

- Ты помнишь, что прошло два месяца? – голос его негромкий.

- Помню, - отвечает так же тихо.

- И?..

- Да целуй уже меня, Серж! Я хочу домой, спать.

Спать ей хочется! Ведьма!

На губах ее уже нет никакой косметики. И только сами губы – мягкие. Нежные. С грешным привкусом дайкири. Сладость сахара, кислинка лайма, крепость рома. И ее губы. Это не может не ударить в голову. А Серж почему-то вспоминает их дурацкий, нелепый уговор... Я позволю вам поцеловать себя в губы… С языком?.. Понял, без языка. Вот на этом и стоит остановиться. Не поддаваться магии этой сладости со вкусом рома и лайма.

Ее рот вдруг приоткрывается, сменяя нежную сухость на интимную влажность. И все его благие намерения летят в тартарары. Рукой обнять ее за талию, ладонь под топик, к гладкой коже спины, прижать к себе крепче. И – к черту все, я обманул тебя, девочка. Я больше не могу ждать. Ты виновата сама.

Она приняла его сразу – его объятья, его поцелуй, его руки, губы, все тело, прижимающееся к ней. И вжалась сама ответно. И ответила на поцелуй. Еще как ответила.

Ее пальцы, скользнув от его затылка вниз, пробрались под ворот рубашки и гладили основание шеи. Откуда она знает, что у него там очень чувствительное место?! Его пальцы нетерпеливо порхали по ее пояснице под топиком, чертя что-то. Откуда он знает, что от прикосновения там у нее подгибаются колени?! Обвила своей ногой его бедро, прижалась еще крепче. Потерлась о его пах. Он глухо застонал ей в губы, не прекращая целовать. Да, я знаю, чего ты хочешь. Знаешь, и я…

Раздался негромкий стук, потом смех, потянуло табачным дымом. И они словно опомнились, шарахнулись друг от друга. Кто-то из жильцов открыл окно, чтобы покурить. И заодно спасти их от неминуемых глупостей.

Они молчали долго оба, уравнивали дыхание, собирались с мыслями. Никто не мог решиться начать разговор первый.

Соне сейчас холодно. А ведь совсем недавно было жарко, очень жарко. Она обхватила себя руками и решила, что молчать – глупо.

- Мы так не договаривались, Серж, - голос прозвучал так спокойно, что впору аплодировать себе.

- Ты меня спровоцировала! - он словно ждал ее слов. И тут же взорвался – гневно, запальчиво. На самом деле, вдруг понял, что если она сейчас скажет какую-то глупость – что он нарушил уговор, что это их последняя встреча, - то он просто зажмет ей ладонью рот покрепче, отберет ключи от квартиры, взвалит на плечо и… И потом у нее дома будет трахать ее до изнеможения, пока сил не останется совсем!

- Серж…

- Я просто поцеловал тебя! А ты раздвинула губы и спровоцировала меня!

- Ты прав.

Он замер. А ей сейчас больше всего хочется остаться одной, уйти, любой ценой спасти остатки собственного достоинства.

- Софи, моей вины в том, что так вышло, нет, - уже спокойнее.

- Да.

- Все наши договоренности остаются в силе!

- Хорошо, - голос ее звучит безразлично. – Я пойду домой, Серж, ладно? Замерзла и устала.

Почему с ней все так сложно? Он уже ни хрена не понимает - чего хочет от нее, чего не хочет, чего боится.

- Иди, - кивнул кратко. – Только сначала… - короткий крепкий поцелуй в губы. – И не провоцируй меня больше!

Он дождался, пока за ней закроется дверь подъезда. И пошел. Лишь спустя два квартала до него дошло, что брести пешком по ночному Парижу, когда у тебя на руке золотые Patek Philippe за двадцать тысяч - как минимум, неблагоразумно. А если точнее – то опасно. Серж засунул руку с часами в карман джинсов и поднял правую, голосуя такси. Зря он отпустил Алекса. Самонадеянно.

______

Она начала раздеваться, едва шагнула за порог. Сбросила босоножки, резко топик через голову на пол, прыгая на одной ноге – шорты туда же. Завтра воскресенье, уберет завтра. А сейчас – в душ.

Смыть с себя все. Гель для волос, тонну косметики. Прикосновения его рук, вкус его губ, запах его кожи. И это липкое между бедер, будь он проклят! Она долго стоит под льющейся водой, упершись ладонью в стену и наклонив голову. Глядя, как стекает вода в отверстие в полу. Утекай. Утекай. Исчезай.

Душ не помог. Стоило ей оказаться под одеялом, непрошеные мысли вернулись. Боже, как он пахнет. У него совершенно сумасшедший парфюм – с какими-нибудь феромонами наверняка, она читала, что есть такие запахи. Иначе какого черта она так на него реагировала?! Терлась об него, как… Фу, стыдно! Стыдно, не стыдно, а от воспоминания о том, какой он был твердый там, где она к нему прижималась, обдало жаром. Он хотел ее. Как мужчина хочет женщину – просто, явно, безыскусно. У них сложились какие-то сложные, идиотски запутанные отношения, но в тот момент все было предельно просто. Он хотел ее. Она хотела его. Да она и сейчас его хочет!

Софья повернула голову и застонала в подушку. Чтоб тебе, Литвинский, жена полгода не давала!

После полчаса бесплодных попыток уснуть и осознания того факта, что ни ромашковым, ни мятным чаем делу не поможешь, Соня поступила как взрослая и разумная женщина – закрыла глаза и развела в стороны бедра. Это крайнее средство, но если она себе сейчас не поможет, то при следующей встрече просто изнасилует Бетанкура.

Спустя десять минут Софья уже сладко спала. Снился ей Серж, одетый в средневековый костюм. В руках у него лук, и он целится, прищурив один глаз. Ей кажется, что он целится в нее. А потом сильные пальцы отпускают тугую тетиву. И стрела улетает высоко. В небо.

__________

Он долго ругался, разыскивая по всей квартире свою заначку. Грохотал ящиками в ночи. Нашел в серебристой спальне, в тумбочке под телевизором. Как там они оказались – не помнит категорически. Надо быть все-таки внимательнее – дело, в общем-то, уголовно наказуемое. Хорошо, что Zippo и пепельница предусмотрительно положены рядом с портсигаром.

Он щелкнул зажигалкой, прикурил, затянулся сладким дымом. Откинулся в кресле, сполз пониже, так, чтобы достать ногами до уголка кровати. Он сейчас выкурит одну сигарету и спокойно заснет. Марихуана всегда на него действует именно так.

Серж не считал себя постоянным курильщиком марихуаны. В студенчестве баловался – трахаться под марихуану кайфово, он помнит. А потом, когда мадам Нинон поставила его перед фактом – потом стало не до того. Большой бизнес и его проблемы выносят мозг похлеще любого наркотика. Но сигареты с марихуаной дома до сих пор держал – на всякий случай. Как правило – на всякий поганый случай. Последний раз Серж курил около года назад - когда Вивьен…

С губ молодого мужчины сорвался смешок – в тишине и пустоте большой спальни он прозвучал громко.

- Поздравляю тебя, Бетанкур, - он глубоко затянулся. – У тебя появилась еще одна причина курить марихуану. Синеглазая, отлично целующаяся причина. И как ты до этого докатился?..

Ответная тишина удручала. Не глядя, нашарил рукой слева пульт, щелкнул на «play». Грозно и тревожно зазвучали струнные, от удивления Серж едва не свалился с кресла. Какая-то классика заряжена в музыкальный центр. Господи, что с его памятью? Не помнит, как убирал сюда сигареты. Не помнит, откуда здесь диск с такой музыкой.

Вступили ударные. Черт, а ему нравится. Еще одна затяжка. Надо будет завтра посмотреть, что это играет.

Оркестр еще доигрывал «Ночь на Лысой горе», когда Серж уснул - прямо там, в кресле. На полу, в пепельнице, еще какое-то время дымилась сигарета, но потом погасла и она.

Дата добавления: 2015-07-26