Осень 93-го.

Сентябрь. Работы становилось все больше, а времени все меньше. С друзьями встречался раз в неделю, а то и в две. А вот Оля практически перебралась ко мне. Мы уже жили почти семейной жизнью и это было, пожалуй, самое незабываемое время. Все проблемы решали вместе, а я как мужик брал на себя большую часть ответственности. Она в свою очередь со своими обязанностями справлялась очень хорошо: дома всегда было чисто, в холодильнике всегда была еда, мужик, то есть я, всегда ощущал теплую поддержку, в коей тогда я остро нуждался. Я был счастлив с ней. Был.

Все случилось в конце октября той же осени.

В октябре проводились областные соревнования. Сначала я не хотел участвовать в них - не мой уровень. Я, чемпион Сибири, давно положил глаз на титул чемпиона России, а тут какая-то область... Избиение младенцев. Однако, тренер настоял на своем. Он сказал, что практики не помешает. Действительно, я уже давненько нигде не выступал, а тактику своих оппонентов с бойцовского клуба знаю, как свои пять пальцев. Сражаться с незнакомцами и сложнее, и интереснее. Никогда не знаешь чего ожидать от человека, которого видишь впервые, чего не скажешь про соклубников.

До финального поединка я дошел без проблем. А вот в финале мне попался куда более сильный противник. Казалось, что он давно дотягивает до Российского уровня. Кто знает, может он как и я был приглашен для того, чтобы придать зрелищности скучному спортивному юниорскому мероприятию?

Два из трех раундов мы стояли на равных. Ни синяков, ни ссадин. Большинство ударов с обоих сторон были блокированы. А вот в третьем раунде, как мне показалось, легким хуком я отправил его в нокдаун. Это даже как-то смешно и нелепо выглядело со стороны. Легкий толчок, пусть и в челюсть, уложил его на ринг. Зрители ликовали. Наверное, все-таки это смотрелось куда техничнее, чем мне казалось.

Моя известность и популярность снова немного подросли. Даже в местных новостях показывали. И эта известность сыграла против меня.

Однажды, возвращаясь с работы, я ехал мимо института, где училась Оля. Из окна автобуса я увидел, как на предвузовской площади к ней приставал какой-то чмырь. Подозрения пали на того, кого еще в конце прошлого семестра, весной, я по-хорошему предупредил. Подозрения оправдались, когда я, выбежав на следующей остановке, марш-броском преодолел все это расстояние. Без разбора я сразу врезал ему в табло, на глазах у Оли, которая стояла в стороне с подругами. Ясное дело он рухнул на землю. Я сел на него сверху, взял за шиворот и начал говорить то, что обычно говорят пацаны в таких ситуациях. Его угрозу с расправой я не принял в серьез. Отстал только тогда, когда Оля со слезами начала умолять прекратить.

Конечно, после всего этого Оля обиделась и ночевала у себя дома, не разговаривая со мной. А у меня было время подумать. Правда печаль от ссоры с любимой мешала делать это в полной мере. Многие мужики, дорожащие отношениями, были в моем положении, когда всего трясет, думаешь только о ней и не подаешь виду, что тебя что-то волнует. Только порывы нервных волнений ударяли в голову и заставляли хорошенько приложиться к чему-нибудь кулаком. Меня всегда успокаивала физическая боль, затмевая свою душевную сестру. Поэтому тренировки были для меня своеобразными психическими лечебницами, в одну из которых я как можно раньше поспешил на следующий день.

Почти пятичасовая тренировка дала о себе знать. Я ели нашел силы, чтобы переодеться и выйти на улицу. Как я собирался добираться до дома, я не представлял. Правда дойти до дома в тот вечер мне так и не пришлось...

Я уже был близок к цели. Представлял как зайду домой, доем приготовленную позавчера Олей вкуснятину и рухну на кровать. Оставалось завернуть за угол, пройти несколько десятков метров под светом окон и вот я дома. Но за этим углом меня ждал сюрприз.
Был бы я при свежих силах, я бы раскидал эту толпу, несмотря на их кастеты и ножи, последние из которых они собирались применять только для психологической атаки. Сил не хватало даже на то, чтобы сказать что-то обидчикам, не то что сопротивляться. Прежде чем они меня вырубили, я успел врезать парочке мудаков и узнать среди них назойливого ухажера.

Не знаю сколько я провалялся в отключке возле подъезда, но очнулся я в карете скорой помощи. Голова была перебинтована и ужасно гудела. Видимо, кто-то все-таки приложился кастетом по моей черепушке. Изображение в глазах плыло и я увидел только как сверкнула капля на острие иглы. Боль от укола пронизала каждую жилу в районе правой руки и я снова вырубился.

Неделя проведенного мною в больнице времени казалась вечностью. Боль в голове мешала нормально двигаться, а душа требовала физической нагрузки и хоть какой-то активности. Одно радует: врачи сказали, что травма не повлияет на мою спортивную карьеру.

На нее повлияют слухи о том, что чемпиона отмудохали наркоманы. Народ ведь любит приврать, а я все еще был на слуху после последней сокрушительной победы. Насчет того, что эти придурки были наркоманами я не сомневался. Но ведь в конце концов окажется, что меня одолел один нарик, а не толпа из десяти-двенадцати человек, что все мною выигранные бои куплены, а я - папенькин сынок, который продвигается в люди за его счет. Отец при этом наверняка окажется Новым русским.
Чисто теоретически, конечно, при таком редком общении друзья могли не знать о том, что со мной случилось. Но Оля бы подняла всё на уши, не обнаружив меня дома. И за такое время она добралась бы до истины и моем местоположении. Но ее все еще не было. Я ловил себя на мысли, что она на верном пути и вот-вот появится на пороге палаты.

Этого не случилось ни еще через одну неделю, ни через две. Я уже устал терзать себя мыслями о любимой. Они загнали меня в какое-то отчаяние. Я лежал на больничной койке и меня будто что-то грызло изнутри. И это не метафора. Я реально чувствовал какие-то покалывающие ощущения в районе груди и рук, так что даже было не то чтобы больно, а неприятно и лениво пошевелиться. Мне было все равно на все вокруг. Я уже тупо существовал и ни на что не надеялся. Оправдывать Олю, искать оптимистические объяснения всему происходящему мне надоело.

Я устал. Устал, сука, любить.

До выписки из больницы мне оставалась еще неделя. Так никто меня и не навестил. Я уже смирился с мыслью, что там, "на воле" меня никто не будет ждать. Смирился с одиночеством.
Я планировал выписаться, заняться тренировками и больше времени уделять работе, чтобы поскорее отдать долг Жене. Тем более девушки у меня теперь, кажется, нет, а я один смогу прожить на минимальное количество средств.

Только я подумал про долг и вспомнил Женю, как он появился в дверях. За ним вошел Рома. Я был в шоке. Рома начал пристально осматривать палату, заглядывая под каждую ее выпуклость. Женя подошел к окну, сделал двумя пальцами щель в жалюзи и посмотрел в нее на улицу. Я лежал и без слов наблюдал за происходящим. В это время в палате был только я. Все ушли толи на процедуры, толи еще куда-то.

- Вроде чисто. - сказал наконец Рома.

- Тём, собирайся. Мы уходим. - не отрываясь от окна сказал Женя.

- Что? С какого перепуга?

- Братан, я конечно понимаю, что возможно я обидел тебя чем-то...

- Возможно?

- Так! Давай щас без этих бабских штучек!

- Да ты охренел?- подскочил я.

- Потом разберемся! Некогда лясы точить. Сука, мы жопы своим рвем, а он... - вмешался Рома.

- Приехали...-не дал договорить Женя, все так же пялясь в окно.

Началась суета. Женя взял большую дорожную сумку, которую при входе в палату бросил на соседнюю кровать, достал оттуда какой-то пакет и кинул мне со словами "одевайся". В следующую секунду что-то черное в руках Жени мелькнуло из сумки и шлепнулось все на ту же койку. Последнее повторилось еще раз, но что это, я понять не мог. Лежали эти черные предметы за сумкой и их я не видел. Глядя на всю эту суету мне стало страшновато и я нехотя раскрыл пакет и не торопясь достал оттуда черный спортивный костюм фирмы Adidas. Хорошая вещичка. На дне пакета я увидел еще что-то.

- Это что за херня?- спросил я расправляя в руках балаклаву и поднимая голову. Я обомлел от увиденного.
Женя и Рома уже стояли в масках и прикручивали глушители к "черным предметам".

- Да давай ты быстрее, ну!- рявкнул Женя.
Наличие стволов у моих бывших друзей (или все-таки не бывших) заставило принять всю серьезность происходящего и через пол минуты я уже был готов.

-Карманы.- кинул Женя.

Я понял его и достал из адидасовской олимпийки их содержимое. Что в карманах было что-то мягкое и шарообразное я приметил еще когда надевал кофту. Мягкими шариками оказались скомканные тряпочные перчатки. Но даже сквозь них я ощущал прохладу рукояти Тульский Токарева, который протянул мне Женя.

Сказать, что было страшно - ничего не сказать. В суете мы пробирались сквозь больничные коридоры, резко изменяя направление движения для выбора оптимального пути. Правда я не знал куда мы бежим. Мелькавшие в глазах стены и лица испуганных медсестер и пациентов надолго отпечатались у меня в памяти. Чувство повышенного уровня адреналина в крови до сих пор преследует меня, когда вспоминаю те минуты.

Стрелять тогда, к счастью, ни в кого не пришлось. Разве что Женя прострелил замок двери, которая привела нас на чердак.

Полет с крыши пятиэтажки на крышу трехэтажного здания мне тоже запомнился. Хоть я и умел группироваться и страховаться, пятки все равно здорово обожгло, а боль эхом повторилась в пробитой голове и чуть ниже пояса (мужики поймут). Дальнейшая дорога давалось с трудом из-за неприятных ощущение.

Спустились мы по пожарной лестнице, где в одно мгновение с нашим приземлением, с визгом тормозов появился Бумер.

Я сначала подумал, что это наши преследователи и уже почувствовал как перехватило дыхание от мысли, что придется использовать пистолет по прямому назначению, но увидел, как Женя прыгнул на пассажирское место рядом с водителем, а Рома обежал машину, предоставив мне возможность сесть в ближнюю заднюю дверь. BMW с прошлифовкой рванула с места, едва я успел сесть в салон.

Так быстро и резво я еще никогда не ездил. На поворотах меня то и дело кидало в разные стороны, а во время движения по прямой – вдавливало в кресло.

-Это что сейчас за херня была?- выдавил я, все еще тяжело дыша и перебивая свои неприятные ощущения между ног.

-Давай в переулок уходи!- хлопнув водителя по плечу, бросил Женя, потом обернулся ко мне:

- Тём, ты куда деньги дел, которые тебе давал?

- Опять ты про бабки...-закатил я глаза.- Верну я!

- Да плевать я хотел на них! В пачке среди банкнот была записка, которую ты обязан был прочитать! А ты, мля, выкинул ее и финансовую помощь для тебя. Мы же с тобой вместе вагоны грузили. Я понимаю каково тебе! Вот и хотел помочь.

- Стоп-стоп-стоп! Что за записка? И почему ты в такой грубой форме донес это все до меня? Почему свалили тогда с Ромой из спорт-бара, увидев меня? Я ничего не понимаю...

- Ох, братан. Долгая это история...

- И все же.

- Я скажу кратко: один конкурент по нашему бизнесу в серьез взялся нас шантажировать,
запугивать, не знаю чего он еще там хочет. В общем, мы люди серьезные и если бы он тронул кого-то из нас, то всей нашей городской братве это не понравилось бы и ему пришлось бы ох как не сладко. Поэтому он принялся за наших близких людей. Именно поэтому я назначил тебе встречу, дал понять, что не нужно меня искать, потому что это для тебя опасно. А в записке было извинение и краткая история всего этого. Еще там была просьба уехать из города на некоторое время. Если бы я не узнал от Вовы, что ты еще в городе, я не знаю чем бы это все закончилось. Сам видел как мы убегали в спешке. Приехали бы мы минут на пять позже... Мне очень жаль, что ты влип в эту историю.

-А где Вова с Саньком?- пытаясь упустить детали услышанного и отвлечься от мыслей "что теперь меня ждет."
Женя перевел взгляд на Рому. Тот приподнялся от спинки автомобильного кресла и наклонился ко мне:

-Я даже говорить о них не хочу, хотя один из них мой родной брат.

- Что такое?- удивился я.

- Не друзья они теперь нам.

- По крайней мере они были со мной все это время. И пытались помочь с деньгами.

-Да? Помочь?! А ты в курсе где пять лимонов, которые ты выбросил? Да они их нашли и потратили. А тебе они признались в этом?! Благо у Вовы хоть совесть проснулась, когда записку увидел. Предупредил меня о том, что ты в городе. Да и рассказал про эти пять соток зелёных.

-Вот...сволочи. А мне обещали найти способ найти эти же пять лямов.

- Ну а ты на нас гонишь! Неужели ты не понял, что кинуть тебя это была вынужденная мера?!

- Да, простите пацаны.

- Тём, как баба ведешь себя сегодня. Без обид!

- Простите меня. Видимо, что-то там у меня в башке сломалось. Сам себе поражаюсь.

- Проехали.

- А с Олей что? Где она? Не знаете?
Рома и Женя переглянулись.

- Не, не в курсах. А что такое?

- Она меня так и не навестила за все это время.

- Может не нашла тебя просто?

- Нашла бы. Просто мы поссорились там чуть-чуть.

- Ты меня прости, конечно, но хочешь я скажу то, что думаю?

- Ну. - заинтриговано ответил я.

- Ты знаешь что про тебя сейчас говорят?

- Представляю.

- А тут еще недавняя твоя громкая весьма сомнительная для некоторых победа. Твоя известность против тебя и сыграла. У всех на слуху. И твоя больница тоже на слуху.

- Ближе к сути.

- Извини, но мне кажется, как только ты приобрел дурную ставу, она и...

- Я понял. - кивнул я. Слышать это дальше я не мог, хотя сам понимал это уже давно. Рома лишь разделил мои догадки.

- Не расстраивайся ты.

- Да ладно. - я попытался сделать хладнокровный вид. Не знаю на сколько у меня это получилось.- Я хочу отомстить.

-Ясен фиг.

Дата добавления: 2015-07-26