Глава 2. - Ну и что вы себе вообразили?

- Ну и что вы себе вообразили? – с неудовольствием вздохнул Майкрофт Холмс, морщась и откладывая ежедневник на угол стола. – Домашнее насилие, ужасные тайные извращения?

Он усмехнулся, выпрямляясь в кресле и глядя на Джона без выражения.

- Думаете, он бы вырос таким заносчивым засранцем, если бы над ним зверски надругался старший брат? Это человек-то, который вполне серьезно считает, что Земля вращается вокруг него?

- Он так не считает, - мрачно сказал Джон. – Он вообще не в курсе, что Земля вращается.

- Это частности.

- Он саб и он не получает удовлетворения от сессии! Что надо было сделать с Шерлоком, чтобы он рассматривал порку исключительно как наказание? Вы - его первый и единственный партнер, ладно, я не говорю о том, что вы братья, и это вообще выглядит немного странно, если хотите знать мое мнение, но…

- Я был его партнером исключительно номинально, - перебил его Майкрофт. Джон моргнул.

- Хорошо. Не то, чтобы это было мое дело, но я немного лучше себя чувствую, зная, что моего саба не трахал его собственный брат.

- Не только, как вы выражаетесь, не трахал, - жестко сказал Майкрофт, глядя ему в глаза. – Я его ни разу пальцем не тронул. Во всех смыслах.

Джон снова моргнул, чувствуя, как сбивается дыхание.

- Вы хотите сказать…

- Я хочу сказать, - вздохнул Майкрофт, - что Шерлока воспитывали не как саба. Это деликатная тема, но раз уж мой брат вдруг решил заключить с кем-то контракт, что само по себе стало изрядной неожиданностью, вам придется быть в курсе небольших семейных… особенностей.

Майкрофт посмотрел на Джона со значением, и тот растерянно пожал плечами, подаваясь вперед и выражая готовность внимательно слушать.

- Дело в том, - слегка неловко продолжил старший Холмс, чуть понижая голос, - что наша… мама, будучи ярко выраженным доминантом с консервативным взглядом на социальную картину мира, не смогла смириться с тем, что и я, и Шерлок… не проявляли отчетливых признаков доминантности. И если с моими особенностями она с трудом, но все-таки свыклась, то Шерлок... Шерлок не получил необходимых для саба навыков. Ему с детства отказывали в том, что составляет саму основу мироощущения саба, - его поощряли так, как следует поощрять доминанта, его наказывали так, как наказывают доминантов… Ему пытались, надо заметить, безуспешно, привить ценности и мироощущение доминантов… Что привело только к тому, что он стал совершенно невыносим и неуправляем. Хуже того, мой брат не видит границ собственным возможностям и постоянно пытается взять на себя ответственность, которую не в силах нести.

Майкрофт скорбно улыбнулся и сложил ладони перед собой.

- Он ни разу не подвергался должной дисциплине, мистер Уотсон. Шерлок, безусловно, знает теорию и несколько раз в школе и университете получал наказания за свои выходки. Но у него никогда не было доминанта и, боюсь, что мой брат не особенно хорошо представляет себе свои потребности. - Майкрофт чуть склонил голову на бок и задумчиво добавил. - Если он вообще испытывает какие-либо потребности.

Джон слабо понимал, как можно не испытывать основной потребности. Нет, он был в курсе, что люди разные, есть вот, например, свитчи, которые в зависимости от обстоятельств могут переключаться из одного модуса в другой. Есть доминанты-мазохисты и сабмиссивы-садисты, с одним из таких он даже встречался некоторое время, не очень понимая, зачем, сейчас он подозревал, что таким образом просто пытался реализовать свой подростковый бунт. Очень нелепый бунт, надо признать. Да что там, существуют и уже вполне приняты обществом те же айвори, люди вообще без модуса, его сестра была такой и ничего, если бы не алкоголизм, она вполне и до сих пор была бы счастлива в личной жизни. Это было нормально. Все вкусы, все пристрастия, при условии, что они не наносили вреда партнеру помимо его желания, это все было нормально. Просто Джон не представлял себе, как это - не чувствовать инстинктивной ответственности за оказавшегося в зоне твоего внимания. Не испытывать потребности выяснить сферу комфорта и выстроить ее вокруг близкого человека. Не стараться избавить своего саба от угнетающих переживаний, от дестабилизирующих эмоций, от бытовых проблем… Он не представлял, как это – не быть доминантом. И еще меньше он представлял себе, как можно отказаться от потребностей, будучи сабом. Нет, безусловно, многие сабы были очень терпеливы и стойки, и многие из них даже более достойно справлялись с одиночеством, чем доминанты. Но для доминанта его модус был заложенным генетически способом самореализации, и при отсутствии постоянного саба доминант мог сублимировать свою нерастраченную заботу и чувство ответственности в общественной или профессиональной деятельности. А для сабмиссива его модус был способом существовать. Потребность в подчинении было невозможно перенести, ее можно было только заглушать с разной долей успешности, и почти всегда такое вынужденное лишение необходимой разрядки приводило к огромным психологическим проблемам и срывам. Не зря в бюро знакомств подавало заявки раз в пять больше сабов чем доминантов…

Быть одиноким сабом было тяжело и в социальном плане. Все-таки сколько бы речь ни шла о равенстве модусов, ни для кого не секрет, что одинокому сабу сложней получить хорошую работу или снять жилье, получить кредит и так далее. Одинокий саб – это всегда в некотором смысле группа риска, в то время как в определенных областях деятельности одиноким доминантам даже отдавалось предпочтение по сравнению с доминантами, состоящими в браке или обладающими постоянными партнерами...

Что удивительно, Шерлок на первый взгляд не создавал впечатления фрустрированного саба. У него случались обычные для многих периоды расслабления и задумчивости, а в моменты возбуждения к активности он был собран и деятелен, хоть и немного эксцентричен. И если бы Джон уже месяц не жил с ним бок о бок, он вряд ли заметил, что с Шерлоком что-то не так. Но проблема была даже не в том, что Шерлок нуждался, а в том, что он понятия не имел о своей нужде. А Джон никогда не был особо силен во всяких психологических штуках и понятия не имел, что ему с таким вот Шерлоком делать. Чего ему хотелось меньше всего, так это покорно дожидаться одного из срывов, о которых его любезно предупредил Майкрофт. Поэтому он как мог пытался занять Шерлока такой деятельностью, которая бы включала в себя активную передачу или хотя бы распределение обязанностей с Джоном, надеясь, что постепенно Шерлок привыкнет к тому, что о нем заботятся не только в бытовых вопросах, и начнет отпускать накопленное напряжение. Пока же от него чуть не искрило, и на большую часть предложений Джон получал в ответ или раздраженное ворчание или полнейшее игнорирование.

Прорыв случился на исходе второго месяца совместной жизни. Джон за это время так ни разу и не воспользовался своим правом, и Шерлок уже начинал поглядывать на него с недоумением, хотя и не предлагал сам. Жизнь шла своим чередом: пару раз за это время появлялся инспектор Лестрейд, приходили клиенты, и на несколько дней квартира на Бейкер-стрит превращалась в поле битвы и цирковую площадку одновременно. Джон уже почти не обращал внимания на своеобразные выходки Шерлока, на вой и скрежет музыкального инструмента по ночам, на неаппетитные объекты любознательности соседа, аккуратно распиханные по разным частям кухни.

Время от времени погруженный в медитативный мыслительный процесс Шерлок, чрезвычайно похожий в такие моменты на застывшую на камне ящерицу, внезапно подскакивал с места, хватал Джона в охапку и принимался куда-то бежать.

Время от времени они проводили совершенно обычные вечера – Шерлок за компьютером, Джон у телевизора. Рыба с картошкой, чай, забавное ток-шоу и полутьма в гостиной. Эти вечера так походили на идеальные мирные вечера, о которых Джон изредка мечтал во время службы. Довольно умозрительно мечтал, надо сказать, скорей потому, что об этом мечтать полагалось. Но это было мило, особенно когда Шерлок заканчивал свои дела и присоединялся к Джону на диване или в соседнем кресле. Шерлок мог или молча пялиться в экран телевизора, саркастически задирая брови все выше и выше, или раздраженно бурчать хоть час подряд, не меняя интонаций и не двигаясь с места. Слушать его обычно было еще смешней, чем ведущих, у Шерлока было очень своеобразное чувство юмора. Ну, по крайней мере Джон надеялся, что это именно чувство юмора, а не что-то еще.

В этот раз все пошло по второму сценарию. Шерлок захлопнул крышку ноутбука уже через двадцать минут после того, как Джон сел к телевизору, и, бормоча под нос ругательства, плюхнулся рядом с ним.

- Уже доделал, что хотел? – поинтересовался Джон, не отводя взгляда от экрана.

- Нет. – буркнул Шерлок. – Тебе никогда не приходило в голову, что не так просто думать, когда тебе в ухо вопит телевизор? Впрочем, извини, о чем я говорю – думать! Это наверняка слово из твоего списка табу.

Джон хмыкнул, переводя взгляд на Шерлока.

- Почему ты молчал, что тебе мешает звук? Хочешь, чтобы я выключил?

Шерлок молча передернул плечами, уставясь в телевизор с гримасой отвращения на лице. И в этот момент, несмотря на полутьму и легкое беспокойство, Джон неожиданно отчетливо увидал, как бьется на виске Шерлока жилка, как он стискивает колени пальцами, как чуть наклоняется вперед, напряженный, как бегун на старте, словно готов в любую секунду сорваться с места... Джон инстинктивно протянул руку, запуская пальцы в волосы на затылке Шерлока, легонько дернул. Шерлок замолк на полуслове, слепо глядя перед собой с полуоткрытым ртом. Джон провел кончиками пальцев по коже головы и мягко нажал на затылок, укладывая Шерлока головой себе на колени. Тот подчинился беспрекословно, неожиданно легко лег боком на диван, поджимая длинные ноги, уткнулся лицом Джону в бедро. Он дышал судорожно и рвано, а Джон гладил и гладил его, долго, неторопливо, то запутываясь пальцами в кудрях, то проводя ладонью по шее, по вздрагивающему горлу, пока дыхание Шерлока не выровнялось, и колотящее электрическое напряжение не отпустило тело. Джон не знал, просто расслабился Шерлок или заснул, но так и не поднялся с дивана до самого утра, только перед самым рассветом ненадолго забывшись. Когда он очнулся, Шерлока в квартире уже не было, а в окно серо светило зимнее утро. Через полчаса, когда Джон еще не знал, что выбрать - наконец позавтракать или все-таки пойти в свою спальню досыпать в комфорте - на телефон пришло смс: «Форти Холл. Все сходится! Ты мне нужен». Кажется, выбирать было не из чего.

Они не говорили об этом. Джон не чувствовал необходимости обговаривать такие естественные и в сущности невинные вещи, а Шерлок… Шерлок теперь держался ближе. Подходил очень осторожно, словно бы ненамеренно, глядя куда-нибудь в сторону, и только когда Джон со вздохом брал его за руку, моментально расслаблялся и становился прежним Шерлоком – заносчивым, грубым, резким, гениальным… держащимся за руку Джона Шерлоком Холмсом.

Время от времени Джон думал о том, что стоило бы поговорить с Майкрофтом еще раз. Расспросить его подробней о матери, о друзьях детства, собрать полную историю. Историю болезни, если так можно сказать. Проблема была в том, что даже получив все необходимые данные, он вряд ли сумел бы их правильно использовать. Его познания в психологии были минимальны и не касались детских травм, скорее, его вынужденной специализацией были стрессовые состояния. Обращаться к кому-то за помощью в таком деликатном деле он не мог, а «лечить» Шерлока кустарными методами было просто небезопасно. Так что, поколебавшись, Джон решил оставить события развиваться естественно.

И они развивались – чем дальше, тем интересней.

Впервые за недолгое время знакомства Джон наблюдал Шерлока, у которого не клеилось дело. Это он раньше думал, что Шерлок «сложен в быту», а сейчас на собственной шкуре отлично понял, что имел в виду его саб под этими словами. Казалось, все отрицательные и невыносимые качества Шерлока удесятерялись, когда у того не ладилось с расследованием. Если принять за чистую монету выражение «женат на своей работе», которое слегка ввело Джона в ступор в самые первые дни их совместной жизни, то сейчас можно было с уверенностью сказать, что работа явно изменяла Шерлоку, и тот был в ярости и отчаянии одновременно.

- Нет, нет, нет! – бормотал он, носясь по гостиной в халате с волочащимся по полу пояском, вцеплялся обеими руками в волосы и с трудом дышал от обуревавшего волнения. – Нет мотива! Улики есть, доказательства есть, все-все-все совпадает! И нет мотива, зачем, зачем ей его травить?.. Даже случайно, это… Что?

Он развернулся к Джону, глядя на него безумным взглядом человека, висящего на краю пропасти.

- Что я упускаю? Джон, я…

- Принеси стек, - как можно более спокойно сказал Джон. Шерлок замер, глядя на него расширившимися глазами.

- Сейчас? Джон, это…

- Стек, - повторил Джон твердо, глядя ему в глаза. – Немедленно.

Шерлок опустил руки, длинно вдыхая и недоуменно моргая.

- Приведи себя в порядок и будь здесь через три минуты. - Джон взглянул на часы и кивнул. - Время пошло.

Шерлок сглотнул, его лицо сделалось обиженным и несчастным, как у несправедливо наказанного ребенка. Он сжал подрагивающие губы и быстрым шагом ушел к себе в спальню, задрав подбородок и стиснув кулаки.

Вернулся он, впрочем, ровно через три минуты, в том же сессионном фартуке и со стеком. Не глядя на Джона, он опустился на колени в центре комнаты и протянул стек обеими руками, сухо выговаривая:

- Я заслужил наказание и готов принять его покорно.

- Нет, - сказал Джон, подходя к нему вплотную и чувствуя, как сердце колотится в горле от горячего волнения. – Ты не заслужил наказания, Шерлок. И я не стану тебя наказывать.

Шерлок недоуменно поднял голову, и Джон осторожно обнял ладонью его щеку, большим пальцем проводя по тут же разомкнувшимся губам.

- Вот так… - прошептал Джон, невольно облизываясь сам. – Все будет хорошо. Просто расслабься. Позволь мне. Дай мне тебя вывести…

Шерлок медленно опустил ресницы и снова поднял их, как будто веки внезапно стали такими тяжелыми, что хотелось закрыть глаза. Бедный мой, подумал Джон с неуместной нежностью. Сколько же тебе приходилось голодать.

Он забрал из подрагивающих рук стек, и Шерлок прерывисто вздохнул.

- На четвереньки, - приказал он негромко, и Шерлок в ту же секунду занял требуемую позицию, вероятно, даже не отдавая себе в этом отчета. Может быть, у него было мало или совсем не было опыта подчинения, но он все-таки был сабом, и его потребность вела его безошибочно.

- Можешь закрыть глаза и опустить голову, - разрешил Джон, легонько проводя широкой лопастью стека вдоль позвоночника. - Главное - удержись на руках и коленях, хорошо? Ты можешь говорить.

Шерлок тем не менее только кивнул, опуская голову между рук и прогибаясь в пояснице так, что у Джона перехватило дыхание.

- Стоп-слово?

Шерлоку пришлось сглотнуть и вдохнуть поглубже, прежде чем ему удалось выговорить:

- Майкрофт.

Джон невольно усмехнулся.

- Оригинально… Но, вероятно, действенно.

Ему показалось, будто бы он кончиком стека чувствует, как растекаются, расслабляются мышцы Шерлока под кожей, как он улыбается, не поднимая головы. Как выдыхает до конца, когда Джон поглаживает хлопушкой по маленьким ягодицам, надо же, такая ровная кожа, белая, гладкая, ни одного шрама, ни единого синяка... Не так уж много сабов, даже не склонных к мазохизму, могли к тридцати годам похвастать такой нетронутостью. Это, надо сказать честно, слегка пугало, но и возбуждало просто невероятно. И больше всего на свете хотелось оставить на этой белизне свою отметку. Свой знак. Конечно, они с Шерлоком не связаны ничем, кроме соседского контракта и чего-то вроде зарождающейся странной дружбы, и у Джона, конечно же, нет никаких прав на то, чтобы клеймить это чистое тело, но… Он перевел дыхание, пора было приступать. И не увлекаться, ни в коем случае не увлекаться, потому что помимо отсутствия прав, у Шерлока это был фактический первый раз в его взрослой жизни. Да и в детстве, как видимо, ему не часто удавалось получить необходимое. Сейчас следовало все сделать правильно, угадать так, чтобы этот саб наконец проснулся.

В контракте ничего не говорилось о том, может ли он использовать прикосновения, но Джон решил, что раз уж все равно начал с прикосновений, и Шерлок не был против, можно и дальше продолжать в том же духе. И когда после первых легких шлепков кожа на ягодицах Шерлока начала потихоньку розоветь, Джон на пробу погладил горячую задницу ладонью, легонько сжимая. Шерлок в ответ ахнул и прогнулся еще сильней, и Джону пришлось на какое-то время отстраниться, чтобы взять себя в руки. Уж очень призывно выглядела маленькая розовая задница, выставленная напоказ так, что видны яички и полунапряженный член. Чертов фартук, было бы проще, если бы Шерлок надел обычные плавки! А, главное, что Шерлок и сам наверняка не подозревает, насколько провокационно выглядит. Для него это – просто наказание, очередная сессия, которая внезапно стала более приятной, чем то, что он помнил со времен университета.

Чтобы сменить угол обзора, Джон обошел Шерлока и встал сбоку, кладя ладонь ему на шею под затылком и легонько сжимая, добиваясь очередного вздоха и нетерпеливо вздернутых ягодиц. Следующий удар был сильней предыдущих, и Шерлок дернулся с тихим стоном, но Джон сильней надавил на его шею, отвешивая еще один удар, а потом еще и еще, аккуратно, упорядоченно забивая бледно-розовое более яркими отпечатками. Когда на раскрасневшуюся кожу лег последний удар, Шерлок уже поскуливал и дрожал, у него явно подгибались колени и локти, и Джон, отложив стек, снова погладил его по ягодице, ощущая ладонью пышущий жар. И неожиданно для самого себя нырнул рукой вниз, между раздвинутых бедер, касаясь поджатых яичек и твердого, влажного члена. Он точно не должен был этого делать, по-хорошему, это преступление, это нарушение правил контракта, самое худшее, что только может сделать доминант по отношению к сабу – превышение полномочий. Но Шерлок так жалобно застонал, и выгнулся, и забормотал что-то невнятное, что Джон не мог устоять. Шерлоку было нужно, ему было жизненно необходимо, чтобы Джон довел его до конца, и Джон опустился на колени, удобней обхватывая горячий член пальцами и закрывая глаза. Шерлок, будто сломленный тяжестью его руки на шее, опустился на локти, упираясь лбом в пол, он тяжело дышал и всхлипывал, пока Джон его гладил и сжимал под черной тканью фартука.

- Да… - неожиданно отчетливо выдохнул Шерлок, содрогаясь и выплескиваясь под его рукой. Джон торопливо подхватил заваливающегося на бок саба и уложил его головой себе на колени, погладил по мокрому пылающему лицу, отводя в сторону слипшиеся от пота кудри. Шерлок, не открывая глаз, перехватил его руку и прижал к губам, все еще дрожа. От этого ритуального в сущности жеста у Джона так свело в паху, что он даже не сразу понял, что бормочет обессиленный саб на его коленях.

- Это же очевидно, - заплетающимся языком говорил Шерлок. – Случайная нижняя. Не знакомы, договора нет… Он нарушил устный договор. Она не могла пойти в полицию и решила его наказать сама... Какая ирония, умереть из-за того, что не удержался и дотронулся до саба...

Шерлок негромко рассмеялся, и Джон похолодел.

- Ты великолепен, - мечтательно проговорил Шерлок тем временем и свернулся у него на коленях, обхватывая длинными руками за талию. – Извини, мне нужно поспать. Скоро… скоро я проснусь… и… мы…

- Обязательно, - вздохнул Джон и попытался сесть поудобней. Жесткая молния джинсов давила на член просто ужасно. Шерлок, со своими разметавшимися кудрями, румянцем на высоких скулах и искусанными яркими губами сейчас нелепо походил на спящего ангелочка. Джон не выдержал и погладил его пальцами по щеке. Шерлок вздохнул во сне и ткнулся носом ему в живот. Джон невольно поморщился и принялся ждать.

Дата добавления: 2015-07-26