Прилипалы и изоляционисты

Многие дети испытывают расстройства на этой критической стадии развития. Некоторым попадаются излишне заботливые, не допускающие никакой самостоятельности попечители. Мама или папа чувствуют себя неспокойно, если ребенок вне пределов видимости, но сам малыш этого не ощущает. В силу определенной причины, корни которой кроются в приобретенном самими родителями в детстве опыте, матери (или отцу) необходимо, чтобы ребенок оставался от него зависимым. Когда маленькая девочка выходит из комнаты, ее мама в волнении может закричать на нее: "Не ходи туда! Будет бо-бо!" Ребенок тут же послушно возвращается к ней на колени. Но внутри своей "оболочки безопасности" девочка уже чувствует боязнь. Ее внутренний позыв к автономии отрицается. Она опасается, что если все время будет бегать за маминой юбкой, то утратит собственное "я" и навсегда будет скована условием симбиоза с опекающим родителем.

Ребенок не отдает себе в этом отчета, однако страх подавления своей личности становится доминирующей чертой его характера. В последующие годы эта девочка станет, по моему определению, "изоляционистом" - человеком, который бессознательно отвергает окружающих. Она будет соблюдать определенное расстояние, так как ей всегда будет необходим "запас свободного пространства" вокруг нее, свобода прийти и уйти, никого не спрашивая; она не захочет быть связанной обязательствами совместной жизни с одним партнером. Но тогда, конечно, никто не сможет даже предположить, что такой характер сформировался у этой женщины, когда она еще была двухлетней девочкой, которой не позволяли утолять свой врожденный интерес к познанию мира и независимости. Когда она выйдет замуж, ее потребность проявлять свое "я" будет превалировать в скрытой от сознания шкале приоритетов.

В то же время некоторые дети вырастают в совершенно других условиях. Речь идет о тех случаях, когда родители отмахиваются от их приставаний, выражая это примерно так: "Иди погуляй, я сейчас занят", или: "Иди лучше займись своими игрушками", или: "Да отстань ты от меня!" Воспитывающий игнорирует потребности ребенка, и тот вырастает с чувством эмоциональной отверженности. В конце концов из них вырастают так называемые "прилипалы" - люди, которые испытывают ненормально навязчивое желание быть постоянно с кем-то в доверительно близких отношениях. "Прилипалам" все время нужно что-то "делать вместе". Если, допустим, кто-то не встречается с ними в назначенное время, они чувствуют себя брошенными. О разводе они думают с ужасом. Им постоянно требуется делиться с другими людьми своими переживаниями, часто они не могут жить без постоянного словесного контакта с кем-либо. А первопричина такого навязчивого поведения - невнимание родителей к детям.

Ирония жизни состоит в том (и об этом мы поговорим в последующих главах), что "изоляционисты" и "прилипалы" проявляют тенденцию заключать браки между собой. Вступив в брак, они начинают тяжелую, изматывающую игру, когда один навязывается, а другой этого не принимает, и в результате оба разочарованы друг в друге.

Итак, мы убедились в том, насколько сильно реакция воспитывающих людей на ваши запросы повлияла на ваше эмоциональное здоровье. Скорее всего, в какой-то период они вели себя правильно, но допускали определенные ошибки. Например, они могли проявлять исключительную заботу, когда вы были младенцем, но допускали ошибки в воспитании, когда вы начали подрастать. Или, скажем, они радовались вашему буйному темпераменту, но затем не на шутку встревожились, когда вы в возрасте пяти-шести лет вдруг проявили влечение к своему родителю противоположного пола. Ваши родители (воспитатели) могли полностью удовлетворить ваши потребности, а могли сделать это лишь частично. Таким образом, как и все дети, вы выросли, познав чувство неудовлетворенности запросов, что в конце концов непосредственно сказывается на вашей супружеской жизни.

Потерянное "я"

Мы завершили изучение важного свойства огромного скрытого мира под названием "подсознательный брак" - хранилища наших неутоленных в детстве потребностей, нашего нереализованного желания быть под присмотром и защитой и затем стать самостоятельными в период формирования личности. Теперь мы рассмотрим еще одну разновидность детской психической раны, еще более скрытую, ее можно назвать "социализацией", подразумевая под этим все наставления, которые мы принимаем от своих воспитателей и от других людей, указывающие на то, кто мы и как нам следует себя вести. Этот момент также играет очень важную, хотя и скрытую роль в браке.

На первый взгляд может показаться странным, что социализация, или, иначе, вхождение в общество, может нанести эмоциональный ущерб. Чтобы объяснить, почему так происходит, расскажу вам об одной моей посетительнице. Ее зовут Сара. Это привлекательная своеобразная женщина лет тридцати пяти. Главной проблемой своей жизни она считает неспособность мыслить ясно и логично. "Я не могу думать",- неоднократно говорила она мне. Сара работает младшим менеджером в компьютерной фирме, где прилежно выполняет свои обязанности вот уже пятнадцать лет. Она могла бы значительно продвинуться по службе, если бы была способна самостоятельно решать возникающие проблемы. Столкнувшись с малейшей трудностью, Сара паникует и спешит обратиться за помощью к начальнику. Начальник дает мудрый совет, и Сара при этом каждый раз все больше убеждается в том, что ей не под силу принять какое-либо решение самостоятельно.

Нетрудно разглядеть хотя бы поверхностно причину беспокойства Сары. С самого раннего возраста она от своей матери усвоила, что не слишком умна. "Ты не такая сообразительная, как твой старший брат",- часто говорила ее мама. Еще она добавляла:

"Хорошо бы тебе выйти замуж за неглупого человека, ведь тебе во всем нужна помощь. Но умный человек вряд ли тебя возьмет". Как ни было обидно Саре слышать такое, все-таки главной причиной того, что она не может логично мыслить, является не это. Все сказанное матерью многократно усиливала социальная атмосфера пятидесятых годов, когда маленькие девочки должны были быть милыми, очаровательными и послушными, но не особенно талантливыми. Девушки, которые были ровесницами Сары, мечтали стать домохозяйками, медсестрами и учительницами, а не директорами, менеджерами, космонавтами и врачами.

Еще одним фактором, оказавшим влияние на неспособность Сары принимать решения, было отсутствие у ее матери веры в собственные способности. Она занималась домашним хозяйством и воспитывала детей, а все важные решения в семье принимал ее муж. Эта пассивная, зависимая модель и определяла для Сары понятие "быть женщиной". Когда Саре исполнилось пятнадцать, ей повезло и она попала в класс к учителю, который разглядел в ней врожденные способности и вдохновил серьезнее заняться учебой. Впервые в жизни Сара пришла домой, сияющая, с дневником, где были только пятерки. Но она никогда не забудет реакцию матери на это событие: "Ума не приложу, как же тебе удалось такого добиться? Наверное, случайно, и вряд ли ты сможешь сделать это еще раз". После таких слов Саре уже не хотелось закреплять свои успехи, и она перестала напрягать свой мозг.

Трагедия заключается не только в том, что Сара утратила способность принимать решения, но и в том, что она подсознательно усвоила убеждение, что мыслить - это опасно. Какова подоплека происшедшего? Из-за того, что мать Сары сама давно потеряла веру в свои интеллектуальные способности, Сара была убеждена, что, высказав самостоятельную мысль, бросит вызов собственной матери и перестанет соответствовать своему привычному образу.

Однако Сара не могла взять на себя риск противопоставить себя матери, так как была всем в своей жизни обязана ей. Иными словами, для Сары было опасно сознавать то, что у нее есть собственное мнение. Тем не менее, она не могла полностью отказаться от возможности принимать собственные решения и, испытывая зависть к людям, наделенным умом, вышла замуж за талантливого человека, реализовав таким образом подсознательное стремление залечить психологическую рану детства.

Мы все, как и Сара, имеем скрытую в подсознательных глубинах информацию о самих себе. Такие утраченные элементы сознания я называю "потерянное "я". Каждый раз, когда мы говорим, что "не можем мыслить", "ничего не чувствуем", "не можем танцевать", "не ощущаем оргазма" или "не обладаем созидательной натурой", мы тем самым сообщаем о своих природных данных, мыслях и ощущениях, которые мы сами намеренно удалили из области доступного нашей психической воле. На самом деле это все живо; мы все это можем. Но в данное время в нашем сознании нет для этого места, и мы это воспринимаем так, как будто этого в нас не существует.

Как и в случае с Сарой, у нас сформировался некий комплекс в раннем детстве, причем это произошло, скорее всего, как результат самых благих намерений наших воспитателей, старавшихся научить нас ладить с окружающими. В какой общественной среде приняты определенные правила поведения, имеются свои системы ценностей, которые усваивает ребенок, и его родители при этом являются главным источником такого рода информации. Процесс закрепления догматов осуществляется в семье и в обществе. Установилось всеобщее правило: если личность не ограничить определенными рамками, она может стать опасной для общества. Как писал Фрейд: "Страсть проявить свое властное и неукротимое "эго" каждый из нас может понять, но опыт цивилизации показал, что это противоречит самим основам организации общества".

Хотя наши родители, воспитывая нас, всегда исходили из лучших побуждений, они часто бывали с нами строги. Для нас существовал запрет на определенные мысли и ощущения, на некоторые проявления естественного для ребенка поведения; мы вынуждены были подавлять в себе определенные таланты и способности. Тысячью различных способов родители давали нам понять, что они одобряют не все наши действия. Фактически нам было сказано, что мы не можем постоянно находиться в гармонии с природой, сохраняя природную целостность, мы должны вести себя так, как принято в обществе.

Дата добавления: 2015-07-18