Малая серия

дневник кришнамурти /

Пер. с англ. — М.: Разум, 1994. - 160 с. — ISBN 5-87488-002-Х

В сентябре 1973 г. Кришнамурти начал вести днев­ник. В продолжение почти шести недель он ежедневно делал записи в записной книжке. Первый месяц этого периода он находился в Броквуд Парке (Хемпшир, Англия), а остальное время — в Риме. Он возобновил записи в дневнике через полтора года в Калифорнии.

"Человек должен быть светом для самого себя; этот свет является законом. Другого закона не существует. Все другие законы созданы мыслью, и поэтому они фрагментарны и противоречивы. Быть светом для са­мого себя означает не следовать свету другого, каким бы разумным, логичным, исторически обоснованным и убедительным он ни казался. Вы не можете быть све­том для самого себя, если пребываете в мрачной тени авторитета, догмы, умозаключения. Нравственность не складывается мыслью, она не результат давления окружения, не порождение вчерашнего дня, традиции. Нравственность — дитя любви, а любовь — не жела­ние и не наслаждение. Сексуальное или чувственное наслаждение не является любовью... Быть свободным означает быть светом для самого себя; тогда свобода — не абстракция, не плод воображения, рождённого мыслью. Подлинная свобода — это свобода от зависи­мости, от приверженности, от жажды переживания".

"Традиция очень сильна, она сильнее, чем любовь. Традиция войны сильнее, чем любовь; традиция убивать для пищи и убивать так называемого врага препятствует человеческой нежности и привязанно­сти; традиция многочасового труда порождает действенную жестокость; традиция брака очень скоро превращается в рабскую зависимость; традиции богатых и бедных удерживают их обособленность; каждая профессия имеет свою особенную традицию и свою эли­ту, что порождает зависть и вражду. Традиционные церемонии и ритуалы в местах поклонения по всему свету отделили человека от человека, а слова и жесты не имеют вовсе никакого значения. Тысяча вчерашних дней, как бы они ни были ценны и прекрасны, препятствуют любви".

"Там, внизу, на земле, есть тираны, лишающие человека свободы; есть идеологи, формирующие ум человека; есть священники с их вековыми традициями и верой, превращающие человека в раба; есть поли­тики с их бесконечными обещаниями, приносящие растление и рознь. Там, внизу, человек захвачен вести бесконечного конфликта, печали, в сети ярких огней наслаждения. Это все так ужасающе бессмысленно — страдание, труд и высказывания философов. Смерть, несчастья и тяжкий труд, человек против человека".

"Склонность к насилию существует всюду, среди людей высокообразованных и крайне примитивных, среди людей интеллектуальных и сентиментальных. Ни образование, ни организованные религии не способ­ны укротить человека; напротив, они сами ответственны за войны, пытки и концентрационные лагеря, за истребление животных на суше и море.Чем больше человек продвигается вперёд, тем более жестоким он, похоже, становится. Политика превратилась в гангсте­ризм, одна группировка против другой; национализм привел к войне; происходят экономические войны; всюду личная ненависть и насилие. Ни опыт, ни зна­ние, по-видимому, не учат человека, и насилие во всех его формах продолжает существовать. Каково место знания в преобразовании человека и его общества?

Энергия, затраченная на накапливание знания, не изменила человека, не прекратила насилие. Энергия, затраченная на тысячи объяснений, почему человек так агрессивен, так груб и бесчувствен, не положила конца его жестокости. Энергия, затраченная на ана­лиз причин нарушения его психики, — его наслажде­ние насилием, его садизм, бандитизм, — отнюдь не сделала человека внимательным к другому и добрым. Несмотря на все слова и книги, угрозы и наказания, человек по-прежнему остаётся склонным к насилию".

"Слезы человечества не смыли человеческое желание убивать. Ни одна религия не остановила войну;

все они, напротив, вдохновлял и её, благословлял и ору­жие войны, сеяли рознь между людьми. Правительст­ва обособлены; они оберегают свою обособленность. Учёные зависят от правительств...

Вы будете лить слезы — но вы будете воспитывать своих детей так, чтобы они убивали и были убитыми. Вы принимаете это как образ жизни; вы видите свою обязанность в том, чтобы обеспечить надёжную гаран­тию собственной безопасности — это ваш бог и ваше горе. Ваша забота о собственных детях так старатель­на и щедра, но потом в порыве энтузиазма вы не воз­ражаете, чтобы они были убиты. На экране показали детёнышей морских котиков, с огромными глазами; их убивали... Назначение культуры в том, чтобы пол­ностью преобразить человека".

"Всё живое имеет свою особую, присущую ему вос­приимчивость, свой особый образ жизни, своё особое сознание — но человек считает, что он стоит гораздо выше всех других существ, и поэтому он утрачивает любовь и достоинство и становится бесчувственным, бессердечным и разрушительным".

"Лишь человек создаёт беспорядок в мире. Он без­жалостен и чрезвычайно склонен к насилию. Где бы он ни был, он всюду приносит горе и смятение себе самому и окружающему миру. Он уничтожает и разрушает, не зная сострадания. В нём самом нет порядка, и все, к чему бы он ни прикоснулся, оскверняется и становится хаотичным. Его политика стала утончённым гангстеризмом власти и лжи, личной или нацио­нальной, группа против группы. Его экономика имеет ограниченный характер и потому не универсальна. Его общество аморально, и свободное, и живущее в усло­виях тирании. Он не религиозен, хотя верует, поклоня­ется и участвует в бесконечных, бессмысленных риту­алах. Почему он стал таким — жестоким, безответственным и до такой степени эгоцентричным? Почему?"

КРИШНАМУРТИ Дж. Беседы в Париже /

Пер. с англ. -М .: Разум, 1997. - 208 с. - ISBN 5-87488-006-2

В сентябре 1961 года Дж. Кришнамурти провёл в Париже девять бесед. "Беседы в Париже" — сборник текстов этих бесед, дополненных записями сентября из "Записных книжек Кришнамурти".

"Даже в смерти мы хотим быть важными; нет кон­ца нашему тщеславию и претензиям. Всякий хочет быть кем-то или ассоциироваться с тем, кто является кем-то: хочет власти и успеха, большого или малого, хочет признания. Без признания они не имеют смысла — признания многими или одним, над которыми или над которым они властвуют, на кого они имеют вли­яние. Власть всегда почитается, и потому она считается респектабельной. Власть — всегда зло, будь она у политика или у святого или у жены над мужем. Хоть она и зло, каждый жаждет её, а у кого она есть, хо­тят большей власти... и даже смерть не кладёт конца власти, так как она продолжается в другом. Это факел зла, который передаётся от поколения к поколению. Немногие могут отбросить его, легко и свободно, без оглядки назад; они не получают награды. Награда — это успех, это ореол признания. Если нет речи о том, чтобы быть признанным, неудача забыта; если вы — никто, тогда как все к чему-то стремятся, а конфликт прекратился, приходит благословение, которое не от церкви, не от человеческих богов".

"Медитация разрушает границы сознания — она разрушает механизм мысли и чувство, возбуждаемое мыслью. Медитация, подчинённая методу, системе наград и обещаний, уродует, подавляет и разрушает энергию. Медитация есть высвобождение энергии в изобилии, а контроль, дисциплина и подавление за­грязняют чистоту этой энергии. Медитация — пламя, пылающее интенсивно, не оставляя пепла. Слово, чув­ство, мысль всегда оставляют пепел, и жить на пепелище — путь и образ жизни этого мира. Медитация опасна, ибо разрушает всё, не оставляя совершенно ничего, даже намёка на желание; и в этой огромной, бездонной пустоте — творчество и любовь".

кришнамурти Дж. Вне насилия /

Пер. с англ. — М.: Разум, 1997. - 224 с. - ISBN 5-87488-007-0

Сборник текстов бесед Джидду Кришнамурти в Санта-Монике и Сан-Диего (С. Ш. А.), в Лондоне и Броквуд Парке (Англия), в Риме (Италия) в 1971 г.

"Мы создали общество, наполненное насилием, и мы как люди также склонны к насилию в своих про­явлениях; окружение, культура, в которой мы живём, есть продукт наших стараний, борьбы и боли, нашей ужасной жестокости. Поэтому самый важный вопрос такой: можно ли положить конец этому чудовищному насилию в самом себе? Это действительно вопрос".

"Мы жестоки; мы склонны к насилию и насильственны в своих проявлениях. На протяжении всей истории своего существования люди такими были и такими остаются. Я —как человек—хочу понять, как мне выйти за пределы этого насилия, как превзойти его. Что мне делать? Я вижу, к чему привело насилие в мире, как оно разрушило все формы взаимоотношении, как оно породило в человеке глубочайшее мучение и страдание, я вижу всё это. И я говорю сам себе: "Я хочу жить по-настоящему мирной жизнью, жизнью, полной любви, и всякое насилие должно исчезнуть". После этого — что мне делать?"

"Мы привыкли к обществу, морали, основанным на насилии. Мы все знаем это. С детских лет нас учат насилию, подражанию, подчинению, — сознательно или бессознательно. Мы не знаем, как выбраться из этого. Мы говорим себе, что это невозможно и чело­век должен действовать насильственно, что насилие можно творить и в перчатках, вежливо и прочее. Итак, нам нужно рассмотреть вопрос насилия, ведь без по­нимания насилия и страха — может ли быть любовь? Может ли ум, принявший необходимость соответст­вовать обществу, принципу, общественной морали, которая вовсе не является моралью, ум, наученный религиями верить, принимая идею Бога или отвергая эту идею, — может ли такой ум освободить себя без всякой борьбы, без всякого сопротивления? Насилие порождает дальне и шее насилие; сопротивление лишь создаёт новые формы искажения".

"Любая группа, начинающая войну, всегда утвер­ждает, что это война для самозащиты. Войны существовали всегда, оборонительные или наступательные, но войны существуют и на протяжении многих веков представляют собой особую чудовищную игру. И мы, к несчастью, так называемые образованные и культур­ные, всё же по-прежнему вовлечены в наиболее дикие формы бойни. Поэтому не следует ли нам рассмотреть вопрос о том, что такое это глубоко укоренившееся насилие, эта агрессия в человеке? — не можем ли мы посмотреть, возможно ли вообще быть свободным от насилия, от агрессивности?"

"Итак, мы видим, что насилие в мире — это часть страха, часть удовольствия. Существует громадная тяга к возбуждению; мы хотим сто, и мы побуждаем общество дать его нам. А потом мы обвиняем общество, несмотря на то, что ответственность лежит на нас же самих. Мы спрашиваем себя, можно ли использовать ужасную энергию этого насилия по-другому. Для на­силия требуется энергия, так можно ли трансформи­ровать эту энергию или направить сё в другое русло?"

"Жизнь — это серьёзно; человек должен отдавать ей свой ум и своё сердце полностью; с жизнью нельзя играть. Так много проблем и смятения в мире; налицо разложение общества, различные религиозные и поли­тические противоречия. Налицо великая несправедливость, печаль и нищета, не только внешняя, но и внутренняя. Любой серьёзный человек — достаточно разумный, не просто сентиментально эмоциональный, — видя всё это, понимает необходимость перемены".

КРИШНАМУРТИ Дж. Единственная революция /

Пер. с англ. — М.: Разум, 1997. — 224 с. ISBN 5-87488-008-9

"Единственная революция" была издана в Англии через 10 лет после книги 3 "Проблем жизни", как бы продолжая данную трилогию. Это светлое произведение насквозь пронизано мыслями о медитации.

"Медитация приходит только тогда, когда ваше сердце по-настоящему открыто, открыто не ключом мысли, и не застраховано от опасности при помощи интеллекта, но открыто так, как открыто безоблачное небо; и тогда медитация приходит без вашего ведома, без вашего призыва. Но вы никогда не в состоянии удержать её, сохранить её, поклоняться ей. Если вы попытаетесь сделать это, она никогда не вернётся; что бы вы ни делали, она будет избегать вас. В медитации вы не важны, вам нет в ней места; красота сё — не в вас, но в ней самой. И к этому вы ничего не можете прибавить. Не глядите из окна в надежде застать ее врасплох, не сидите в затемнённой комнате, ожидая ее; она приходит только тогда, когда вас совсем нет, и сё блаженство не имеет продолжения".

"Медитация происходит без участия ума, всегда ее призывающего: медитация является из спокойствия сознания, не внутри, а вне сознания, не на периферии мысли, по там, куда мысль не имеет доступа. Потому мы её и не помним: воспоминание — всегда от про­шлого, но медитация — не воскрешение прошлого. Медитация исходит из полноты сердца, не из интел­лектуального блеска и способностей".

"Медитация — освобождение ума от всей нечестности. Мысль порождает нечестность. Мысль в своих попытках быть честной производит сравнение и тем самым оказывается нечестной. Всякое сравнение есть процесс уклонения, уловки, и потому порождает не­честность. Честность — не противоположность нечестности. Честность— не принцип, не приспособление к образцу, а скорее тотальное восприятие того, что есть. Медитация — движение этой честности в безмолвии".

"В свете безмолвия разрешаются все проблемы. Этот свет не рождён из древнего движения мысли. Не рождается он и из самопознания; и его не зажечь ни временем, ни каким-либо действием воли. Он возникает в медитации. Медитация — не частное занятие, неличные поиски наслаждения; наслаждение всегда разделяет и отделяет. В медитации исчезает раздели­тельная линия между вами и мной; в ней свет безмол­вия разрушает знание "я". "Я" можно изучать без кон­ца, ведь оно изменяется изо дня в день, но кругозор его всегда ограничен, каким бы обширным мы его ни представляли. Безмолвие—свобода; свобода приходит с окончательным установлением полного порядка".

кришнамурти Дж. Полёт орла /

Пер. с англ. — М.: Разум, 1997. - 256 с. — ISBN 5-87488-010-0

"Полёт орла" — сборник текстов бесед 1969 года, проведённых Дж. Кришнамурти в Лондоне, Амстер­даме, Париже и Сааннене (Швейцария).

"Что такое страх?... Мы пытаемся понять суть этого вопроса настолько полно, чтобы ум уже никогда более не поддавался страху, а значит внутренне, психо­логически, был бы свободным от любой зависимости от кого-либо другого. Красота свободы в том, что вы не оставляете за собой следа. Орёл в своём полёте не оставляет следа; учёный же оставляет. Исследование этого вопроса о свободе требует не только научного наблюдения, но и полёта орла, не оставляющего ни­какого следа".

"Мы смотрим на состояние мира, на господствую­щие в мире тенденции и видим, что в нём происхо­дит: студенческие бунты, классовые предубеждения, конфликты чёрных с белыми, войны, политическая неразбериха, смятение, разделение, производимое на­циями, религиями. Мы также видим противостояние, борьбу, озабоченность, одиночество, отчаяние, отсут­ствие любви, страх. Почему мы миримся со всем этим? Почему принимаем общественную мораль и социальное окружение, если прекрасно видим их крайнюю аморальность; почему мы, зная это, не просто эмоци­онально или сентиментально, а из наблюдения мира, самих себя, почему мы живём таким образом? Почему наша система образования вместо живых человеческих существ выпускает существа механические, обучен­ные мириться с определёнными работами и в конце концов умирать? Образование, наука и религия ни­коим образом не разрешили наших проблем.

Почему каждый из нас, наблюдая весь этот хаос, мирится с ним, подстраивается под него, вместо того, чтобы полностью разрушить в себе этот процесс? Мне кажется, следует задать этот вопрос не интеллектуально, не чтобы найти некого бога, реализацию или осо­бый вид счастья, что неизбежно уведёт к различным вариантам бегства. Мы должны посмотреть на это спо­койно, твёрдым взглядом, без какого бы то ни было осуждения и оценки. Мы должны спросить себя, как взрослые люди, почему мы живём таким образом — живём, боремся и умираем? И когда мы задаём этот вопрос серьёзно, с твёрдым намерением это понять, философиям, теориям и спекулятивным идеям здесь уже места нет. Имеет значение не то, что должно бы быть, что могло бы быть, какому принципу мы дол­жны следовать, к какого рода идеалам, религии или гуру нам следовало бы обратиться. Очевидно, что все подобные ответы бессмысленны, когда вы сталкива­етесь с этим хаосом, с этим смятением, страданием и постоянным конфликтом, в которых мы живём. Мы превратили жизнь в поле боя, где каждая семья, каж­дая группа, каждый народ противостоит другим.Видя всё это, и не как идею, а как нечто, что вы действи­тельно наблюдаете, с чем вы сталкиваетесь лицом к лицу, вы спрашиваете себя — что это такое? Почему мы продолжаем существовать таким образом, не живя и не любя, но в страхе и в ужасе, пока не умрём?"

"Когда видишь всё это, войны, нелепые разделе­ния, созданные религиями, отчуждённость человека в обществе, противостояние семьи всему остальному миру, приверженность каждого человека некому лич­ному идеалу и разделение самого себя на "я" и "ты", на "мы" и "они", когда видишь всё это, объективно и психологически, остаётся только один вопрос, одна фундаментальная проблема: может ли человеческий ум, столь сильно обусловленный, измениться? Измениться радикально, и не в каких-то будущих воплощениях, не в конце жизни, а сейчас, так, чтобы стать новым, свежим, юным, невинным, неотягощённым; чтобы мы узнали, что значит любить и что означает жить в мире. Думаю, что это — единственная пробле­ма. Когда она будет разрешена, тогда любая другая проблема, экономическая или социальная, — всё то, что ведёт к войнам, — исчезнет, и возникнет совершенно иная структура общества".

"Медитация — понимание жизни, каждодневной жизни со всеми сё сложностями, страдания, печали, одиночества, отчаяния, страха, зависти, стремления стать знаменитым, добиться успеха; понимание всего этого и есть медитация. Без понимания жизни любая попытка встретить тайну пуста и бессмысленна; это похоже на попытку дезорганизованного ума прийти к математическому порядку. Медитация имеет самое прямое отношение к жизни, это не уход в эмоциона­льное, экстатическое состояние. Существует экстаз, не являющийся удовольствием; этот экстаз приходит только тогда, когда есть этот внутренний математи­ческий порядок в самом себе, порядок абсолютный. Медитация является образом жизни, повседневной жизни, — только тогда может возникнуть и войти в жизнь то, что непреходяще, в чём нет времени".

"... У человека достаточно энергии, чтобы ненави­деть; случись войне, он пойдёт сражаться; когда надо ему убежать от реальности, у него хватает энергии для бегства с помощью идей, развлечений, богов, выпив­ки. Когда ему хочется удовольствия, сексуального или другого, он к нему устремляется с невероятной энергией. Человек обладает достаточным разумом, чтобы покорить окружающую его среду, жить на морском дне, жить на земной орбите, — для всего этого жизненная энергия у него есть. Но очевидно, что у него нет жизненной энергии для изменения даже ничтож­ной своей привычки. Почему?"

ИЗДАТЕЛЬСТВО "РАЗУМ"

Дата добавления: 2015-07-17