Желания.

Как человек, снимая старые одежды, надевает новые, так и душа входит в новые материальные тела, оставляя старые и бесполезные.

Снег падал крупными хлопьями, темнота царила вокруг. Холод пробирал до костей. Я шла уверенным шагом, хорошо ориентируясь в пространстве. Услышав сзади топот, я побежала, мягко утопая в белом снегу. Как же можно так топать, что даже снег не заглушает шаги.

Я завернула в узкую улочку, и постаралась смешаться с малочисленной ночной толпой.

- Вон она! – прямо на меня бежал воин.

Я развернулась и побежала в обратную сторону. Там меня поджидали остальные стражники. Засада.

Я не сбавляя бег, свернула влево, мои ноги потрескались от быстрого бега и снега. Я оставляла за собой, как крошки хлеба, капли крови. Силы были на исходе, сейчас ноги откажут и я упаду. Легкие горели огнем. Гром их шагов был прямо за моей спиной. Я явно сдаю позиции.

- Беги! – крик вырывается из меня. Сознание проясняется, я сижу в своей комнате, за окном, солнце только начинает просыпаться. Часы на прикроватном столике показывают без пяти пять. За окном лето, на термометре плюс двадцать пять. Из соседней комнаты доноситься громкий храп моего отца. Мне ни чего не угрожает, но мое сердце стучит так громко, что мне кажется, заглушает, даже сольный концерт папы.

Я встаю с кровати, потому что по опыту знаю, что заснуть мне уже не удастся. Эти странные сны мучают меня давно. Я к ним почти привыкла, у каждого свои странности. Меня зовут Аня, я рекламщик и по-совместительству одинокая двадцатипятилетняя девушка. И не чего удивляться, с такими секретами найти мужчину моей мечты довольно проблематично.

Выйдя из комнаты, я прошла на кухню, мечтая лишь о чашке обжигающего кофе.

Взяв горячую чашку в руки, я грела об нее руки, любуясь на просыпающиеся солнце и город. Что же со мной происходит? Почему я вижу эти странные сны? Насколько я знаю, больше это никого не подобная странность не мучает. Я вздохнула.

- Опять не спиться? - в дверях стоял папа. Его всклоченные волосы смешно торчали в разные стороны.

Я кивнула и отпила кофе.

Отец покачал головой, от чего принял еще более потешный вид. Его заспанные глаза щурились от утреннего солнца. Роднее него у меня никого в целом свете. Моя мама умерла, когда я была совсем ребенком, я практически не помню ее. Все те чувства, которые ребенок обычно испытывает к маме, я испытываю к папе. Он живет для меня и ради меня. Он больше не женился, храня верность маме и мне. Так что можете представить, как он волновался за меня.

- Со мной все в порядке. – я улыбнулась.

- Ты бы умирала, но не призналась бы в этом – проворчал он.

- Папа! – я обняла его.

- Не подлизывайся.

- Я не подлизываюсь, я, начинаю опаздывать на работу.

- Этим ты все в мать, она тоже вставала, чуть ли не за четыре часа до работы, но все равно опаздывала. Вот что ты такое делаешь, что всегда и везде опаздываешь?

- Тебя обнимаю, мой любимый ворчун.

Папа вздохнул.

- Иди уже.

Я широко улыбнулась и пошла в душ.

Выйдя из ванны, я поняла, что не просто опаздываю, а что я уже опоздала. Что ж, по моему ритуалу, моим завтраком всегда является кофе. Выбежав из квартиры, я чуть не столкнула свою соседку, вышедшею прогуляться со своим тойтерьером, с лестницы.

- Простите – на ходу крикнула я.

- Когда ты научишься смотреть куда идешь? – неслось мне вслед. У каждого свои утренние ритуалы.

Я бежала, не глядя по сторонам, и думаю о том, успею я прибежать раньше начальника или нет.

- Анечка, здравствуй.

Черт!

- Здравствуйте Петр Леонидович – я выдавила улыбку.

- Пятое опоздание за месяц, кому-то не нужна премия.

Почему, все начальники такие мерзкие? Их что специально этому учат? Что есть специальные курсы, как усложнить жизнь подчиненным и стать лучшим начальником года?

- Правда, пятое? – включаю дурочку я. На самом деле, это число только тех опозданий, которое он засек.

- Правда. – он приторно улыбнулся. – еще одно опоздание, и твоя зарплата тебя сильно удивит. Отрицательно. Я понятно выразился?

Куда уж понятнее?

- Да.

Я отправилась на свое рабочие место. Работы было полно, но ночь не зря дана человеку, он должен хоть изредка спать. Я отключилась, положив под голову свой новый рекламный проект.

- Вам идет улыбка.

Моя улыбка медленно становиться шире.

- Благодарю.

- Пройдем в центр зала?

- Интересное приглашение на танец.

Он улыбнулся, его светлые, холодные глаза потеплели. Я взяла его за руку, и встала рядом с другими танцующими парами. Красота этого бала завораживала. Своим великолепием он мог сравниться только с прекрасными нарядами танцующих дам. Каких цветов там не было. Но я чувствовала, что большинство мужских взглядов приковано ко мне. Я просто купалась в их внимании. Мне это нравилось, мне это льстило, и от этого, я выглядела еще лучше.

Я звонко рассмеялась, счастье распирало меня. Устав танцевать, я отправилась гулять по дому. Но далеко пройти мне не удалось, в холле висело зеркало в полный рост, оно меня и остановило. Оттуда на меня смотрела, одновременно и знакомая и не знакомая красавица, в роскошном пышном, кремовом платье до пола. Я даже не думала, что у меня такая маленькая талия и соблазнительная грудь. Я ослепительно улыбнулась и, не удержавшись, покрутилась перед зеркалом, мое платье образовало большой колокол. Я снова засмеялась, счастье переполняло меня.

- Вот ты где. Я думал ты сбежала от меня. – рядом с моим отражением, появилось еще одно. Красивый, высокий с горящими темными глазами, молодой мужчина, смотрел на меня.

- Привет, я думала, что тебя не будет здесь сегодня.

- Как я мог пропустить мероприятие, на котором будет присутствовать самая красивая девушка мира. – он вплотную приблизился ко мне. – моя девушка.

Он обнял меня, и я вместо того, что бы оттолкнуть его, прижалась к нему и обвила его шею своими руками. Он поцеловал меня, и в этот момент последние осколки моей стыдливости исчезли, мне стало все равно, что в любой момент кто-нибудь из зала, может выйти и неминуемо натолкнется на нас. Мир не существовал, был только он, его руки на моей талии, его губы на моих губах. Я обвила его как лиана - воздуха не хватало, но и отпустить его я не могла, казалось, что я, если отстраниться, жизнь оборвется.

- Мы еще и спим.

Я с трудом открыла глаза. Рядом стоял человек, которого я хотела видеть меньше всего, человека, который иногда заставлял меня думать, что я способна на убийство. Мой начальник.

- Я не спала – сказала я, стараясь нацепить самую невинную улыбку, на которую вообще была способна.

Нужно сказать, тщетно, мой начальник никогда на это не покупался, да и осипший голос, выдавал меня с головой.

- Добилась, премию в этом месяце не получишь, и это ты еще легко отделалась, другой, на моем месте тебя бы уволил, но я великодушен.

Я промолчала, работа мне была нужна. Он отвернулся с видом победителя, окончательно растоптавшего своего противника.

- Павлин. – сказала я, когда его щуплая спина скрылась за дверью кабинета.

Посмотрев на монитор компьютера, я поняла, что на работе сосредоточится невозможно, что мои мысли постоянно возвращались к мужчине из сна. Раньше этого сна я никогда не видела, хотя остальные регулярно повторялись. Раньше я никогда не была так счастлива даже в реальной жизни.

Я вздохнула, и, бросив работу, пошла на обед, в одиннадцать утра. Выйдя из офиса, я начала представлять истерику босса, когда он заметит, что меня снова нет на рабочем месте. Доиграюсь, когда-нибудь, но сейчас я просто не могу там находиться, мне нужно подумать, мне нужно ощутить ту радость, которая наполняла все мое существо, когда этот молодой человек из сна дотрагивался до меня. Это было так реально, так естественно.

Я зашла в кафе, есть не хотелось, но я заказала чашку кофе. Это уже второй кофе за это утро, кажется, я становлюсь кофейным наркоманом. Сев за угловой столик, я глубже погрузилась в свои размышления. Я улыбнулась. В кафе вошла пара. Более противоположных людей я никогда не встречала. Он высокий, она маленькая, он стройный, она пухленькая, он светлый, она темная, но, смотря на взгляды, которыми они обменивались, в душе поселялась белая зависть. Вот бы найти такого мужчину, который примет тебя такой, какой ты на самом деле являешься, а не такой, какой тебя хотят видеть.

Я снова улыбнулась, мне вспомнилась фраза – «Я больше никогда не позволю ставить Беби в угол» Да найти бы такого молодого человека, который был таким же мужественным, решительным, красивым. Но это только фильм, и даже актеры, исполняющие эти роли, тоже далеки от идеала. Но понимать это, не означает верить в это, все равно ведь каждая девочка надеется, что именно ей повезет и она найдет именно такого. Интересно хоть одной повезло? Понятно, что я в это число не войду, даже если оно и на самом деле есть, я для этого слишком странная и нелюдимая плюс слишком требовательная. Но мечтать продолжаю даже я, как же я хочу найти мужчину, как из моих любимых «Грязных танцев», ну или такого как из моего последнего сна. Я вздохнула. Самая большая отрицательная черта мечтаний, что они никогда не сбываются, реальность всегда оказывается, гораздо хуже фантазий, и ты от этого очень расстраиваешься - лучше совсем не надеется.

- Знаю я о чем ты думаешь. – проскрипел голос у меня над ухом.

Я вздрогнула, и постаралась вернуться к действительности. Блин, вот только что рассуждала о вредности пребывания в другом мире, а сама?

Я посмотрела перед собой. На меня смотрела скрюченная старая цыганка.

- Простите? – сказала я.

- Я сказала, что знаю, о чем ты думаешь.

- И?

- Давно они тебя мучают?

- Кто?

- Прошлые жизни.

- Простите, но я не понимаю, о чем вы говорите.

- Прекрасно понимаешь. Ты не спишь по ночам, потому засыпаешь днем, но они и в дневном сне тебя достают. От них некуда деться. Они не знают покоя и сострадания. Они не дают отдыха твоему измученному разуму и телу.

Я удивленно посмотрела на нее. Как она узнала? Какие прошлые жизни, о чем она?

- Я все равно не понимаю о чем вы. – упрямо повторила я.

- Ты прекрасно понимаешь.

Она улыбнулась мне, показав полностью беззубый рот.

- Даже если и так. Откуда вы узнали о моих снах?

- Я цыганка, не зря же в сознании людей укоренилось, что если цыганка значит колдунья.

- Но причем здесь мои сны?

- Я же тебе говорю, это не сны. Я бы даже сказала, что последние два года ты не спишь совсем. В тот момент, когда ты думаешь что спишь, и технологически так и есть, твоя физическая оболочка лежит на кровати, но твоя беспокойная душа, мечется между всеми твоим прошлыми жизнями.

- Что? Вы меня разыгрываете, да?

- Нет, и ты чувствуешь, что это так, иначе бы уже развернулась и ушла.

- Какие прошлые жизни, о чем вы?

- Я о том, кем и где ты была сто, четыреста, тысячу лет назад.

- Меня тогда в принципе не было.

- Все мы были с самого начала. Мы все откуда-то появились, а мир создан так, что не чего не исчезает и не появляется, а только циркулируют по кругу. И ты и я, просто в основном прошлые жизни, не тревожат будущие. Но есть и такие, как ты, которых прошлое не отпускает.

Где-то есть такие, как я? Уже за одно это, я готова слушать любой бред, этой странной женщины.

- И почему же, меня и таких, как я прошлое не отпускает? – спросила я.

Она снова слабо улыбнулась.

- Я знала, что ты поверишь мне.

- Я задала вопрос.

- Тут несколько вариантов. Первая причина может заключаться в том, что в прошлой жизни, ты сделала, что-то плохое и это твое наказание, другой вариант, прошлая жизнь может предупреждать тебя о чем-то.

Думать о том, что в прошлой жизни я совершила что-то такое, что меня это преследует, даже после смерти той телесной оболочки, думать не хотелось, потому я спросила:

- О чем они могут пытаться, меня предупредить?

Гадалка улыбнулась, но не сказала, что я видела, крутиться у нее на языке.

- Они могут предупреждать о многом. И о очень хорошем, и о очень плохом.

- Например?

- Этого я не знаю, это знаешь только ты.

- Только я?

- Ты и все твои прошлые и будущие жизни.

Я вздохнула, конечно, я понимала, что она говорит гораздо меньше, чем знает, но разве могло быть по-другому?

Я кивнула.

- И что мне теперь делать?

- Выяснить, что они хотят тебе сказать.

- Как?

- Этого я не знаю.

Я задумалась, а когда открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, цыганки уже не было. Она испарилась, что ж этого я тоже ждала.

Что же делать дальше? Можно конечно, пойти на работу, но думаю, что это самый не привлекательный вариант, работать мне никогда особо не нравилось, а сейчас, когда в моей жизни появились такие проблемы, тем более. Можно было пойти домой и покопаться в интернете, но там информация не то, что не проверенная, она там часто заведомо ложная. А мне нужна, правда, сказок на сегодня мне хватало. Я приняла решение. Выйдя из кафе, я села на автобус и поехала на окраину города.

- Здравствуйте, вы еще в постели.

Я посмотрела в доброе открытое лицо женщины склонившейся надо мной.

- Сколько времени?

- Уже восемь утра.

- Так поздно, я же уже опаздываю.

Я быстро встаю с кровати.

- Не волнуйтесь, ваш отец, не велел тревожиться. Главные советники тоже задерживаются. У них так какое-то важное поручение вашего отца.

Я облегченно вздохнула, значит, я не сильно опоздаю, конечно, по своему положению, я могу приходить, когда мне заблагорассудится, но опаздывать, я терпеть не могла.

Тщательно одевшись, я вышла и пошла в актовый зал. Все взгляды сосредоточивались на мне. Я шла, гордо подняв голову.

Дверь передо мной открыли два хорошо одетых слуги. Я вошла, отец уже сидел на своем месте, а люди выстроились вокруг его трона. Я проследовала мима о них, и села рядом с отцом, правда все равно чуть ниже, чем он, у него были свои слабости, он обожал показывать, какое положение занимает, я же в этом вопросе была, как мама – скромнее, я была очень довольна, если, собеседник забывал, что общается с принцессой.

- Как дела? - спросил папа.

- Все хорошо. – я тепло улыбнулась. Не смотря на все, он был отличным отцом, я его очень любила, он всегда старался побыть со мной лишнюю минутку, зная, как это важно для меня. И имея помимо меня еще двоих сыновей, я знала, что любит он больше всех меня, не знаю, связано это с тем, что я единственный ребенок от любимой женщины, которая умерла, давая мне жизнь, или с тем, что я единственная дочь.

- Тебе уже девятнадцать.

Я кивнула, спорить с этим бесполезно.

- Тебе пора приносить пользу.

Что? Он что хочет сказать, что я сейчас пользу не приношу?

- Что ты имеешь в виду? – как можно спокойнее спросила я.

- Этот бал организован для твоего знакомства с женихом. Все уже решено.

То есть все знали, что мне выбрали мужа, но никто мне о этом не сказал, о такой незначительной мелочи!

- Папа, я не могу выйти замуж.

- Не вынуждай меня заставлять меня.

Я вздохнула, прекрасно понимая, что упрямством я пошла в него, так что его не переспоришь.

- Я, правда, не хотел, но это очень выгодный политический брак.

- А что дочерей у них в стране нет?

Я ненавидела себя за этот вопрос, конечно, я люблю своих братьев, но они мужчины, для них любовь не так важна. Я знаю, что логика странная, ведь если мужчины не будут любить, тогда и женщины останутся без любви. Ладно, не буду об этом думать.

- Я спрашивал, не ужели ты думаешь, я не рассмотрел все варианты? У них только одна принцесса, но она уже замужем.

- Получается, я должна буду уехать туда?

- Да.

Я подавленно кивнула, раньше я мечтала, что мой любящий папа не сможет со мной расстаться и потому разрешит мне выйти замуж за кого-то в этой стране, но ошиблась, все-таки король в моем отце всегда побеждал папу. Наверное, это правильно, но так обидно.

- Когда он прибудет? Мне ведь можно посмотреть на него до свадьбы?

- Конечно можно, но знай все уже решено, договор составлен.

Я пункт договора? Дожили.

Я кивнула, обещая быть хорошей.

- Он уже здесь приехал инкогнито, говорят он очень любит подобные штучки. – отец осуждающе покачал головой, для него это было в высшей степени не понятно, он-то всячески выпячивал свою значимость, а что касается меня, я понимала, этого неизвестного еще, мне принца, я тоже мечтала так сделать, но мне не хватала смелости.

- Понятно. А где он? – тихо спросила я.

- Сейчас придет. А его свита приедет завтра.

Свита меня не интересовала, мне жить не с ней.

Я сосредоточено уставилась на дверь, будто гипнотизируя ее. И вот она распахнулась. Я забыла, как дышать - в проеме стоял молодой человек, одетый, как музыкант, его кудрявые темные волосы обрамляли аристократичное, улыбчивое лицо. Его статная фигура загораживала всех, кто стоял сзади, а его теплая аура, обволакивала все в этом зале, мне как будто стало жарко в его лучах. Он был солнцем.

- Вы докуда едите? – я с трудом открыла глаза. Кондуктор внимательно изучала меня, как некую диковинную зверюшку. Можно подумать, что до меня никто в автобусе не засыпал. Хотя я постепенно начинаю верить, что это действительно не сны.

- До конечной.

- В который конец?

- В область.

- Тогда вам в другую сторону.

Замечательно, я настолько крепко уснула, что автобус уже успел развернуться, и сейчас я ехала домой. Не с чем. Это меня не устраивает. Я вышла на следующей остановке, кипя на кондуктора, которая не могла разбудить меня раньше.

Я села на лавку. Сомневаясь, правильно ли делаю, что еду туда, но я не могла иначе, нужно в этом разобраться. Пошел дождь, зонтик я не взяла. Разумеется. Я закрыла глаза, я любила дождь, могла часами гулять под ним без зонта, причем даже болезнь меня не страшила, это была своего рода плата, за это удовольствие, но сейчас мне предстояла большая работа, а делать ее мокрой не хотелось, но другого выбора у меня не было. Потому я снова решила просто получать удовольствие от холодных, освежающих капель, текущих по лицу и заползающих под одежду. Многие скажут, что это глупо, кто-то скажет, что это саможеление, кто-то (я видела эти картинки в интернете) скажет, что это замах на ванильность и одиночество, но мне просто нравился дождь, вот так без причины, хотите, осуждайте, хотите, нет. Я люблю его и дома и на улице, и зимы я не люблю, потому что настоящих дождей они не дают. Черные тучи полностью закрыли небо. Раздался гром. Мелькнула молния, на мгновения осветив все вокруг. Восторг переполнил меня. Многие боятся грозы, но не я. Я восхищаюсь ей, это самое прекрасное, что может явить природа человеку, это власть природы, ее сила.

- Зашли бы в кафе, вы промокли насквозь.

- Мне это нравиться, и мне плевать, что вы об этом думаете – на всякий случай предупредила я.

- Правда? Я думал, что один такой чокнутый.

- Вам тоже нравиться дождь?

- Мне нравится гроза, к дождю я равнодушен. Дождь мне нравиться, только если он идет ночью, когда я лежу в постели.

- А я люблю дождь всегда и везде. Но гроза, конечно прекраснее дождя во много раз.

- Мне кажется, что если меня когда-нибудь ударит молния, для меня это будет лучшая смерть. Я умру счастливым, любуясь природой.

- Никогда об этом не думала, но, наверное, у меня всегда возникало тоже чувство, просто я не могла выразить его словами. Вы мне помогли, как будто прочитав мои мысли.

- Рад помочь. – в голосе появилась теплая улыбка.

Я повернулась к говорящему, но как вы можете догадаться видно не было ничего. Темно, как ночью, все, что можно было сказать о нем, что он высокий и широкий в плечах. Я улыбнулась, хотя знала, что он видит не больше моего.

Подошел автобус. Я посмотрела на номер, слава богу, они стали светиться. Не мой.

- Вам не сюда? – спросил он.

- Нет.

- Тогда, до свидания. – он махнул рукой и вошел в автобус, а я осталась одна на остановке и дождь больше не приносил успокоения и не дарил наслаждения, в моей душе поселилось одиночество.

Подошел мой автобус, я подняла себя с лавки и пронесла в автобус, что бы плюхнуться мокрой попой на сухое сидение. Кондуктор поморщилась. Я сделала вид, что не заметила.

Я посмотрела в окно. Интересно, он уже забыл о моем существовании? Конечно, почему он должен помнить? Но ты же помнишь, ты только о нем и думаешь, да но это для меня было чем-то особенным, а для него вряд ли, ну поговорили о дожде, и что? А то, что лучше его никто никогда не выражал мои мысли, даже люди, которые знают меня всю жизнь. Интересно, а можно влюбиться в человека, даже не увидев лица? Интересно, а все спорят сами с собой, или это очередная моя странность?

Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Сердце стало тяжелее, как минимум на пятнадцать килограмм, теперь я чувствовала каждый его стук, он отдавался во мне тупой болью. Что же все-таки произошло? Радость, испарилась из меня, интерес пропал, мне даже расхотелось ехать, но автобус остановился, и я вышла. Темнота немного рассеялась, настолько, что хотя бы идти можно было не спотыкаясь. Про фонари здесь не знали. Вот так, чуть отъезжаешь от Москвы, и цивилизация исчезает. Я брела вперед, я не знала, почему уверенна, что мне нужно именно туда, я там не разу не была.

Но вот впереди послышались красивые песни, исполняемые многочисленными сильными голосами. Я остановилась, не заслушаться было не возможно.

- Пойдем, Церия ждет тебя. – прозвучало рядом со мной.

- Церия? Какая Церия? И почему она меня ждет?

Но человек уже уверенно шагал впереди, даже не замечая луж, застеливших всю поверхность земли. Я поспешила следом. Подойдя ближе, первое что я ощутила, это жар множество костров, вокруг которых расположилось огромное количество людей. Но меня вели дальше, а люди даже не обращали на меня никого внимания, будто зная, что я приду сюда, будто они ждали меня.

- Сюда – сказал человек, остновившись около одного фургончика. При свете маленького фонарика висевшего над входом, я разглядела, что это ребенок, смугленький, грязненький, с огромными, черными глазами.

- Спасибо – сказала я.

Он, не чего ни ответив, исчез так же бесшумно, как и появился. Я постаралась успокоить бешено бьющееся сердце, но, быстро отчаявшись, вошла.

- Лови! Уходит!

Сил уже не было, сколько, сколько раз я уже ушла от них? Сколько раз еще смогу уйти, прежде чем они меня поймают? Как хочется просто сдаться и закончить, эту затянувшуюся пытку. Я сажусь на грязную землю. Эти мысли подрывают больше, чем бег, чем преследование. Я просто очень устала, но пока себе в этом не признавалась, могла сражаться. Соберись. Ты не зря, столько перетерпела. Ты не в чем не виновата, не ты выбирала себе цвет волос, да и выбор любимого животного, тоже не от меня не особо зависел, просто как обычно, мне не повезло. Рыжая девушка, любящая кошек, что может быть подозрительнее в глазах инквизиции?

Неужели так будет всегда? Гонения, гонения. Людям всегда нужно кого-то преследовать, и не важно чем они это оправдывают в данный момент. В людях заложена жестокость.

Нет, не в людях, в мужчинах, это они придумали войны, они изобрели оружие. Они оправдали себя и свалили все на нас, женщин, объявив ведьмами.

Что плохого в женщинах? Все что хочет большинство из нас, это семья и дети, конечно, есть исключения, но таких мало. Я всю жизнь мечтала о сыне и дочке, а получила, постоянную ненависть. Никогда ни кто на мне не жениться, меня покрыли вечным позором. Просто за то, что я женщина. Слезы потекли из моих глаз. Вопрос ради чего тогда жить не давал мне покоя.

- Я вижу ее, все сюда. – я зажмурилась. Вот и конец.

- Я поймал ее.

Я удивленно распахиваю глаза, рядом никого, голоса звучат где-то далеко. Мне повезло и в этот раз, но очередная бедная не в чем ни виновная девушка подвергнется ужасным пыткам, а потом пойдет на костер.

Что это за мир, где невиновные терпят нечеловеческие пытки, а виноватые, всегда правы, потому что чинят наказания над невиновными?

Передо мной сидит старая цыганка с большим вниманием изучающая мое лицо.

- Что ты видела? – спросила она.

- Как молодую девушку поймали и повели в тюрьму, а мне чудом удалось сбежать.

Я провела рукой по лицу и с удивлением поняла, что плачу. Цыганка склонила набок голову.

- Интересно, а у тебя же бывали эти ведения днем?

- Да, но только, если я засыпала, а в момент бодрствования такое случается впервые.

Я похолодела.

- Уж не хотите же вы сказать, что теперь то, что я не сплю, не будет гарантией, что я не перенесусь, бог знает куда?

- Не волнуйся, это будет только во время сна.

- Но почему, тогда это произошло сейчас?

- Потому что, я вызвала твое видение.

- Но зачем?

- Что бы понять, как это работает, и какое именно видение самое главное.

- И как это работает? Уж посветите меня – хмуро сказала я. – и что значит, какое самое главное? Они еще и как-то подразделяются?

- Естественно, подразделяются. А как это работает тебе знать не обязательно, твоя задача понять, почему это работает, и как от этого избавиться.

Нормально, она еще за меня и решает, что мне важно, а что нет, с меня хватит. Я развернулась и пошла к выходу.

- Ты уверена, что хочешь уйти? Завтра наш табор уходит, и ты нас никогда не найдешь, сегодня у тебя единственная возможность получить ответы хотя бы на некоторые свои вопросы.

- Уж насколько я знаю, вы не единственные цыгане в этом мире, найду других, раз только они могут ответить на мои вопросы. – огрызнулась я.

- Не сомневаюсь, что найдешь, но никто не станет с тобой связываться, ты даже не представляешь, как все это серьезно, остальные просто испугаются.

- Тогда почему же ты не боишься? – спросила я.

- Я уже стара. Страх остался в далеком прошлом, это прерогатива молодости.

Я задумалась.

- Послушай, Аня, ты мне нравишься, потому я хочу помочь тебе, но многое я не могу рассказать тебе, очень многое имеют права знать, только цыгане. Так что тебе приодеться принимать мои условия.

Почему меня не удивило, что она знает мое имя? Я вздохнула, но так как мне больше не чего не оставалось, кивнула.

- Умница, а теперь сядь и постарайся расслабиться.

Я села напротив Церии.

- Ты снова будешь отправлять меня туда?

Она широко улыбнулась, и ее лицо сморщилось, как забытое на подоконнике яблоко.

- Нет, пока я лишь хочу, что бы ты расслабилась.

Я постаралась не о чем не думать, забыть о проблемах.

- Ну, как получилось? – спросила она.

- Что получилось? – спросила я.

- Не думать не о чем.

В который раз я удивилась ее проницательности, а может ясновидению? Не знаю.

- Нет. – честно сказала я.

Она понимающе улыбнулась.

- И какая же мысль не дает тебе покоя? Именно она и важна.

Я надолго задумалась.

- Молодой человек. – наконец, выдавила я.

Она кивнула, как бы предлагая продолжить.

- Я никогда раньше таких не встречала, он как будто воровал мои мысли, он читал меня, как открытую книгу.

- Где ты его встретила?

- Хоть чего-то ты не знаешь.

Она обиженно замолчала. Я закатила глаза.

- На автобусной остановке, сегодня, когда был дождь.

- И о чем вы говорили?

Я смутилась.

- О дожде.

- И все?

- Да.

- И не смотря на это ты почувствовала, что он близок тебе? Что ты знаешь его всю жизнь?

- Да.

Церия поджала губы.

- Все понятно. – сказала она.

- Что понятно?

Она промолчала, и потом как бы я к ней не преставала, она не отвечала.

- Всему свое время. – сказала она. – а сейчас время совсем другого.

- И чего же?

- Рассказа.

- Я вся внимания.

- Наверное ты слушала о индийском представлении загробной жизни.

- Краем уха. – честно сказала я.

- Я так и думала. Индусы считают, что душа не умирает никогда, а переселяется в другую телесную оболочку.

- Но ведь так считают не только индусы – перебила я.

- Я знаю, но верование индусов, это единственное правильное понятие жизни и смерти, многие религии, говорят об этом, но в них много лжи, даже в такой далекой от индуизма религии, как христианство, есть мысль о том, что тебе воздается за твои поступки. Так что можно сказать, почти все религии, говорят об одном и том же разными словами. Но самая правильная повторю индусская. А теперь, если тебе это правда, интересно не перебивая меня.

- Прости. – сказала я.

Церия сверкнула на меня глазами. Я показала, что закрываю рот на молнию. Она фыркнула.

- Так вот индусы верят, что душа после смерит, переселяется в новорожденного ребенка, причем в какого именно, душа или выбирает сама, по своим внутренним убеждениям, желаниям или конечно, смотря на то, как прожил прошлую жизнь. Впервые о переселении душ говориться в Ведах, там говориться, что душа меняет тела, как одежду. И что смертно только тело.

Ты, конечно же, слышала понятие карма. Так вот это значит действие, благодаря ей душа получает тело. А круговорот рождения и смерти называется сансарой. Мы все рождаемся, что бы выполнить свои материальные желания, и когда, наконец, все желания исполняются, и душа разочаровывается в мирской жизни, понимает всю ее ограниченность. Когда душа осознает свою бессмертность, она больше не желает, этого круговорота, так как по сравнению с духовным, это все мелочи, тогда душа начинает прибывать в вечном блаженстве. Она освобождается от круговорота сансары. Душа достигла мокши, или спасения.

Но ты должна понимать, что в отличие от большинства религией в индуизме, человеческие желания не считаться греховными. Ведь человек не идеален. Индуизм это принимает. Именно потому человеку дают столько шансов понять самому, что все это не важно.

Душа прибывает одновременно в двух материальных телах, в грубом и тонком. Грубое тело изнашивается и умирает, тогда душа попадает в тонкое тело, оно сопровождает душу в промежутке между смертью и следующим рождениям, соединяя в себе все мысли и желания души. Душа всегда помнит, чего именно она, хотела, но не добилась в прошлой жизни, потому выбирает тело, которое поможет ей осуществить мечту.

И самое главное, духовная форма души всегда остается неизменной.

- И ты хочешь, что бы я в это поверила? – спросила я.

- Можешь не верить, но именно это с тобой и происходит.

- Что? Карма? Сансара? Мокша? – я не знала, плакать мне или смеяться – что это за детские сказки?

- Все вместе, и это не сказки. Подумай сама, ты видишь свои прошлые жизни, но не просто же так.

- Это я и без тебя поняла. – буркнула я.

- Подумай, что их всех объединяет.

- Не знаю!

- Уверена?

- На все сто!

- Тогда мне придется тебе помочь.

Я подозрительно посмотрела на нее.

- Это как ты собираешься мне помочь?

- Отправлю тебя на экскурсию по всем твоим жизням, по очереди.

- Нет! Об этом даже речь быть не может.

- Я понимаю, что тебе тяжело, но пока ты не поймешь, чего от тебя хотят твои прошлые жизни, это не прекратиться.

Я кивнула, она права, хватит бегать от проблем, все равно догонят.

Вкусно. Вкусно. Почему он так смотрит на меня. Где мелкий? Огонь. Тепло. Если отойти холодно. Почему он так смотрит? Он хочет мою самку? Нужно проучить его.

Запах поля. Шелест травы. Как же это здорово просто лежать на траве и не чего не делать, над головой проплывают облака. Вдалеке мычит корова. Сегодня я ее еще не доила. В такой хороший день просто грех работать. Грех, но нужно. Пора. Ко мне бежит светленький малыш, раскинув ручки в стороны. Я встаю и устремляюсь к нему. Подхватываю, прижимаю к груди, он заливается счастливым смехом.

- Ты его совсем распустишь. Разве можно так баловать ребенка? – ко мне подходит подруга.

- Как же можно не баловать такую лапочку? – спросила я.

- Лапочка, как же, ты его просто не видела в момент истерики.

- Видела, он и тогда милый – улыбаюсь я.

Подруга поднимает глаза к небу.

- Пойдем, все ждут только тебя, а ты здесь ерундой занимаешься.

Я улыбнулась, что меня никто не понимает, с этим я давно смерилась. Многие считают меня странной за желание иногда побыть одной в тишине, или полежать на зеленой траве, любуясь облаками, или походить под дождем, который очищает мысли от всего не нужного. Я привыкла, что другие люди это не делают, что я другая, я странная.

- Пойдем. – я прижала ее сынишку к груди и пошла в деревню.

Люди встреченные на пути, молча отворачивались видя меня. к этому я тоже привыкла, люди подсознательно, считают что несчастье заразно. Потому тянуться к везунчикам, а таких, как я стараются избегать. А точнее просто забыть и не видеть даже тогда, когда сталкиваются со мной нос к носу. Может, они правы. Я старая дева, своих детей у меня нет, да и сама в полной мере ребенком я никогда не была. Моя мама умерла родами, так что я никогда ее не видела. Отца я тоже практически не видела, он все время работал в поле. А на мне был весь дом.

И вот теперь идя на танцы, где меня «все ждут», я думаю о том, как иногда не справедлива иногда судьба. Нет, я не жалуюсь, просто не понимаю, как некотором людям, может не везти абсолютно во всем. И я сейчас, говорю не только о себе, есть люди гораздо более несчастные и всеми покинутые у меня хотя бы есть друзья.

- Ты опять ушла в свой мир? Мне иногда даже завидно, что ты бываешь в местах столь прекрасных, о которых я даже не могу себе представить.

- А тебе и не нужно, ты живешь с нечто прекрасным. Ты живешь с ангелом.

Она вздохнула, но не чего не сказала.

- Привет – мягкий голос укрыл меня, как теплое одеяло.

Я повернулась, сердце защемило.

- Здравствуй.

На его лице расцвела улыбка.

- Папа! – малыш оттолкнулся от мамы и с восторгом, кинулся к подошедшему мужчине.

- Привет! – он подхватил ребенка и прижал к себе. – как дела?

Я улыбнулась, не смотря на то, что мне не чем было дышать, а глаза безумно щипало.

- Все хорошо? – они больше не приставали к тебе?

Они никогда не престают ко мне, они меня просто игнорируют, что порой, даже хуже, гласной ненависти.

- Все отлично – соврала я. К чему расстраивать хорошего человека, который ко всему прочему, все равно не чего не сможет сделать.

Он поставил малыша на ножки и обнял меня. Мои ноги начали отказывать мне, а сердцебиение, казалось, слышит вся деревня.

- Ты никогда не умела врать – прошептал он.

Я промолчала и отстранилась.

Нужно возвращаться в зал, но этого мне хочется меньше всего. Я смотрю на него.

- Я пойду, а то, меня хватятся.

- Кто? Тот голубоглазый, с которым ты танцевала?

- Ты еще и ревнуешь? – смеюсь я.

- Я просто не люблю, когда мое трогают руками.

Я, не знаю, что делать от подобной наглости, смеяться или злиться. Смотрю на наше отражение в зеркале, и выбираю смех.

- Я люблю тебя – прошептала я.

- Знаю. Я себя тоже.

Я закатываю глаза.

- Что здесь происходит?

Я поворачиваюсь. Только не это. Прямо на меня смотрит мой жених, которого папа с трудом, уговорил на мне жениться. Конечно, моего согласия он не спрашивал, но иного выхода у него просто не было. Денег у нас не было.

- Ничего. – сказала я.

- Я так и понял.

Меня начинает бить озноб.

- Что такое?

Папа.

- Помолвка с вашей дочерью расторгнута. Она оказалась легкого поведения.

Отец удивленно смотрит на меня, и это самое большое наказание, которое можно придумать. Я разочаровала его.

- Я женюсь на ней – говорит человек, за которого я готова умереть. Не богатый, зато любимый.

- Этого не будет – сказал отец. – она или выходит замуж за богатого, или уходит в монастырь. Моя дочь не будет жить в нищете.

- Папа, но я согласна на это.

- А я нет. Ты простишь ее? – отец повернулся, к моему жениху.

- Конечно, нет. – он посмотрел на меня, как на грязь.

Отец кивнул.

- Ты идешь в монастырь.

- Папа!

Но отец, даже не глядя на меня, взял мою за руку и повел прочь от светского двора, в унылое уединение.

Снег, холод, отчаяние – все это по большому счету синонимы. Особенно для состояния души. Человеку всегда хуже зимой.

Я подняла глаза к единственному источнику света, к маленькому зарешеченному окошечку, высоко в потолке. Мне еще повезло, у других и этого не было, они постоянно сидели в полной темноте, от чего некоторые начинали слепнуть, хотя если подумать, это и не важно, особенно когда, жить тебе остается не больше недели. Если ты попался инквизиции тебя не за что не отпустят, твои вину они докажут в любом случае.

Я сижу на голой земле и жду, жду, жду, когда ж они придут за тем, что бы доказать мою вину. Раньше я бы сидела и думала, как выбраться, но это время безвозвратно ушло. Как и моя жизнь. И все же я выиграла, они не поймали меня живой, сейчас у них сидит дышащий труп не более.

С громким скрипом открылась дверь. Я вздрогнула.

Двое огромных мужчин вошли в мою камеру. Без слов они подхватили меня под руки и куда-то повели, я была настолько обессилила, что если бы они меня отпустили, я не то что бы бежать не смогла, я бы и шага не смогла бы сделать. Мы подошли к крутой лестнице, не церемонясь, они стащили меня вниз, как пара демонов, сопровождающие душу в ад. И жарко там так же. А роль дьявола выполнял священник, стоящий около камина.

- Вот и ты. – он радушно улыбнулся, от чего мне стало еще более жутко. Странно я-то была уверена, что мертва, но оказывается, я еще способна испытывать страх.

Меня привязали к стене.

- Признавайся- миролюбиво сказал он.

- Мне не в чем признаваться.

- Признайся по хорошему.

Я промолчала. Он улыбнулся еще шире. Мне показалось, что его этот ответ обрадовал, он был счастлив применить пытку.

Я опустила голову, я просто не могла на него смотреть, как он может называться человеком божьем и творить такое со слабыми людьми. Что это за бог такой, который, требует таких жертв? Нет что это за люди такие?

Сначала я ощутила запах. Запах горячего железа. Потом не сразу, через несколько секунд, я почувствовала жуткую боль. Я все изогнулась в цепях крепко держащих меня в своих объятиях, но конечно это не помогло.

- Кто твои сообщники?

- У меня их нет! Пожалуйста, больно!

- Имена!

- Не знаю!

- Снимайте ее. И сажайте вон на ту тумбу.

Меня, как тряпичную кукла сняли со стены. И бросили на пуф. Священник сел на против достав откуда непонятный инструмент, он взял мою левую руку и нежно погладив меня подушечкой пальца, сказал:

- Признайся, красавица, тебе же лучше будет. Кто твои сообщники?

Моих сил хватило только на то, что бы отрицательно покачать головой.

Он пожал плечами. И тут я почувствовала такую боль, какую раньше никогда не ощущала. Он одним точным движением вырвал ноготь с большого пальца. Слезы градом катились по моим щекам. А на его полном лице играла едва заметная улыбка.

- Кто? – проникновенно спросил он.

- Я не ведьма.

Он дернул еще раз.

- Нет, я, правда, не ведьма – рыдала я.

- Ты ведьма, иначе я бы уже вырвал у тебя признание, а так у тебя есть сила, и ты сейчас ей пользуешься.

Это не возможно победить, когда признаешься, они объявляют тебя ведьмой, и когда не признаешься, все равно ты ведьма. Они так решили.

Я представила море, солнце, и, наконец, разрешила себе продумать о нем. Сколько лет я запрещала себе это? Детство самое счастливое время, как считают многие, но мое было бы черным, если бы не он. Я любила его столько, сколько помню себя. Я мечтала, что мы поженимся, но кто знал, что он относиться ко мне как к младшей сестренке? Он даже стал искать мне жениха.

Он женился на нашей хорошенькой соседке, а я сбежала из дома, чтобы не видеть их счастья с тех пор я не видела его не разу, только если во сне. Наверное, это трусость, но по-другому я не могла. Знаете что я поняла, в тот момент? Душевная пытка затмевает физическую. Они вырвали мне все ногти на руке, а я лишь видела перед собой любимое лицо, отвернувшееся от меня. И плакала я тоже только поэтому.

Я моргнула и увидела вместо дорогого лица, лицо священника, всякая доброжелательность слетела с него и теперь я увидела, что он рассержен, его раздражало, то, что я до сих пор не призналась.

- Дыба. – процедил он.

Я похолодела. На мой взгляд, это самая ужасная пытка.

Они растянули меня.

- Признание – прохрипел он.

Я упрямо отказалась.

- Вперед! – крикнул он.

Адская боль охватила все мое тело, я чувствовала, как каждый сустав, каждая косточка моего тела, плачет прося остановить, этот кошмар. Слезы смешивались с потом, пот с кровью текшей из прикушенных языка и губ.

- НЕТ! ПОЖАЛУЙСТА, ХВАТИТ! – прорыдала я.

- Что тебе взамен дал дьявол? Твою дьявольскую красоту? Вечную молодость? Любовь? Богатства?

Как ему объяснить, что у меня нет не чего из выше перечисленного? Я потеряла даже красоту в тот момент, когда узнала, что самый любимый человек, теперь принадлежит другой.

- Любовь – прошептала я охрипшим от боли голосом.

И это было, правдой. Не смотря на то, что это было наказанием, а не наградой.

- Что? Не слышу.

- Я попросила любовь.

- Так ты была счастлива в любви?

- Да.

- Ты признаешь, что ты ведьма, и что ты просила у дьявола, любовь, а вместо этого отдала ему свою бессмертную душу в вечное служение?

- Да, признаю.

- Отведите ее обратно в камеру.

Меня взяли на руки. Все тело обожгло огнем. Донеся меня до камеры, они открыли кучу замков и жестко кинули меня на землю. Последнее, что я слышала, был звук ключа. Они снова запирали меня. Зачем? Я даже встать не смогу. Боже, как больно.

Мой рот удивленно открылся.

- Кто это? – прошептала я, и против воли направилась к красивому юноше.

Он заметил меня, на его губах заиграла улыбка. Он тоже пошел по направлению ко мне.

- Добрый день – сказал он, и грациозно покланялся мне.

Я рефлекторно поклонилась в ответ. Он удивленно посмотрел на меня.

- А здесь всегда кланяются музыкантам? – улыбаясь, спросил он.

Я покраснела.

- Мне пора, а то на арфе некому играть. – он кивнул на музыкантов уже сидевших на своих местах.

- На арфе? - я не могла сдержать смех, знаю, что принцессе не пристало, смеяться над другими, но, представляя его такого большого и сильного сидящим за инструментом, который всегда считался женским…

- Хватит. – обиженно сказал он, но я видела, что он с трудом сдерживает смех.

Он снова поклонился. И пошел к музыкантам. Когда они заиграли, мне сразу же расхотелось смеяться, играл он божественно. Его нежная арфа, перекрывала всех остальных, по крайней мере, для меня – я слушала только его.

- Правда хорошо играет? – спросил отец.

- Не то слово.

Папа улыбнулся.

Когда музыка смолкла, на моих глазах были слезы. Я хлопала так сильно, что ладони горели огнем.

- Ты смотришь только на арфиста. – проявил не нужную проницательность папа.

- Нет.

Папа покачал головой.

- Он тоже не сводит с тебя глаз.

Я залилась краской и тут же отвела от музыканта взгляд.

Отец рассмеялся.

- Луи, подойди сюда.

Юноша посмотрел на папу и подошел к нам.

- Это моя дочь, Элизабет. – сказал он.

- Я очень рад. – ответил музыкант.

- Не сомневаюсь. – опять рассмеялся отец.

Я непонимающе посмотрела на папу.

- Принц Льюис, твой жених. – сказал отец.

Я была готова упасть в обморок.

- С Вами все в порядке? – спросил Луи.

- А почему Вас зовут Луи, это разве сокращение от Льюиса? – задала я самый тупой вопрос, на который была способна.

Он рассмеялся.

- Меня все так называют, а правильно это или нет, я не задумывался.

Я кивнула, чувствую себя самым глупым человеком на свете.

Отец кашлянул, и тактично пошел танцевать. Мы остались вдвоем.

Я не могла не чего сказать, я просто любовалась им.

- Потанцуем? – спросил он.

- С музыкантом? – я улыбнулась.

Он рассмеялся:

- А что? Что музыканты не люди?

- Конечно, люди. Причем всегда танцующие с принцессами.

Он важно кивнул, чем вызвал у меня очередной приступ смеха.

Когда мы закружились по залу, я ощутила себя самой счастливой на свете. Я его уже любила. Ощущение, что он именно тот, кто мне нужен, жило в моем сердце и душе. Я любовалась им.

- Пойдем в сад – прошептал он. Я не могла отказать.

- Знаешь, я боялся, что кривая и некрасивая – прошептал он.

Я рассмеялась и скривила страшную рожицу.

- Я такая и есть – прошамкала я.

Луи рассмеялся.

- О какой кошмар! – театрально вскричал он.

Я тоже разразилась смехом.

- А, я боялась, что ты злой.

- Я убийца – прохрипел он.

Я вытерла слезы, выступившие у меня на глаза от смеха.

- Ты красивая – признался он.

- А ты добрый.

- Этого ты не знаешь.

- Знаю, по глазам вижу. И когда, ты играл на арфе, я чувствовала, что мое с сердце говорило с твоим. Мне казалось, что играешь только для меня.

- Так и было. Там больше никого не было, только ты и я.

- Человек с такими мыслями не может быть злым.

Он наклонился ко мне, его мягкие губы накрыли мои. Я обвила его шею своими руками.

Дальнейшие события развивались слишком быстро. Сначала я услышала шорох, в кустах с дикими розами, но не обратила на это внимания.

- Стреляй!

Резкий толчок в бок и я на холодной земле, ни чего не понимающая, но уже напуганная. Луи лег на меня. Свист, и мое платье заливает, что красное и липкое. Кровь.

- Луи!

Я вижу, как его глаза медленно закатываются, жизнь выходить из него.

- На помощь! – закричала я. Конечно, я имела ввиду врачей, а не стражу, мне не важны эти преступники дайте мне врача. Но прибежала стража.

- Что случилось?

Но, все что я могу повторять, это Луи. Бесполезно, но я не могу остановиться.

- Нет, не может быть. – слезы градом текут из моих уже красных глаз, я чувствую, что нос распух, но остановиться не могу. – Нет, нет.

- Все так плохо? – спросила Церия.

- Хуже просто быть не может. Неужели все эти страдания выпали на мою долю.

- На долю твоей души. – кивнула цыганка.

- Но почему?

- А почему, нам что-то дано, а что-то нет? Карма. И выбор души.

- Я поняла, почему мне так понравился тот молодой человек.

- Правда? – лукаво спросила Церия. – Я думала, этого никогда не произойдет.

- Его я видела в этих снах.

- Это не сны, ты знала его, с появления твоей души.

- Почему ты сразу мне не сказала?

- Ты должна была сама понять. А теперь рассказывай, что ты видела?

Я поведала ей все, что произошло со мной в прошлых жизнях, нужно отдать ей должное более внимательной слушательницы я еще не встречала.

- Хорошо. – кивнула она – а теперь, давай думать, что общего между всеми твоими жизнями.

Я задумалась лишь на мгновение.

- Везде, у меня нет матери, нигде нет детей, во всех жизнях я одна.

- Точнее, ты везде встречаешься со своей судьбой на жизненном пути, но между вами всегда какие-то преграды. – поправила она.

- За исключением первой жизни, везде я женщина – задумчиво добавила я.

- Очень хорошо, что ты сама это поняла. Твоя душа чисто женская, ей не уютно в мужском теле. Она у тебя слишком возвышенная.

Я удивленно посмотрела на нее.

- Ты везде человек, ты никогда не была животным, насекомым, рептилией.

- А что, они тоже когда-то были людьми?

- Конечно. Души у всех одинаковые.

- Но это не ответ, что моим прошлым жизням нужно от меня.

- Подумай. Чего больше всего желает твоя душа.

Я задумалась, конечно, я обманывала себя, говоря, что не знаю. Семья, муж, дети, любовь. Вот моя мечта.

- Найти своего человека. – озвучила я.

Цыганка кивнула.

- Ты его нашла?

- Я же сказала, что в этой жизни, видела его только один раз.

- А ты уверенна, что это был он?

- Абсолютно.

Церия разочарованно вздохнула.

- Уходи. – сказала она.

- Но что случилось?

- Ты не готова.

- Не готова к чему?

- Ворон, уведи ее.

От стены отделился знакомый мне цыганенок. Взяв меня за руку, он потянул меня к выходу. Я беспомощно посмотрела на Церию, но она больше не желала на меня смотреть.

- Что случилось? – еще раз крикнула я.

Дверь закрылась прямо у меня прямо перед носом. Я вздохнула и побрела к остановке.

Я должна быть разочарованной, но это не так, единственное, что меня тревожит, это то, что нам всегда что-то мешает, то он муж моей подруги, то соседки, а единственный раз, когда я должна была, выйти за него, его убили. Что будет сейчас? Может мне просто избегать его? Да, наверное, это лучший вариант. Сердце разрывалось.

Я села на мокрую лавку и опустила голову на грудь.

- Вы точно, просто мечтаете заболеть.

Я подняла голову, всеми силами души надеясь, что это он, и что это не он. И, конечно уже зная ответ.

- Как вы здесь оказались? – спросила я.

- Гулял. А вы?

- Гуляла.

Он сел рядом.

- Знаете, это может показаться смешным, но мне кажется, что я знаю Вас тысячу лет.

О, как ты прав. Я вздохнула.

- Вы правы, это действительно смешно.

Он удивленно посмотрел на меня.

- Простите?

- Вы могли клеить меня, более оригинально? – спросила я. В душе сжимаясь в тугую пружину.

- Я не клею. Я действительно, так чувствую.

Я жестоко рассмеялась, сама, рвя свое сердце на мелкие кровоточащие кусочки.

- Конечно!

- Знаете, по-моему, я ошибся. – он холодно посмотрел на меня, и встав с лавки, направился к остановке, а я осталась одна в темноте и растоптанная собственными словами.

- Ты молодец.

- Зачем ты пришла?

- Решила тебе все рассказать.

- Все о чем умолчала?

- Да, теперь я вижу, что тебе это нужно.

Здорово, раньше она этого не видела, а тут вдруг прозрела.

- Я слушаю.

- Я тебе рассказала не все причины, почему прошлые жизни вмешиваются в эту.

- Почему меня это не удивляет?

- Иногда они являются людям – продолжила она, не обратив на меня внимания – когда, хотят проверить человек к мокше.

- К мокше? То есть ты хочешь сказать, что это…

- Должно было быть твое последнее перерождение.

Я кивнула.

- И как проверили?

Цыганка кивнула.

- И каков результат?

- Этого я не могу тебе сказать.

Разумеется.

- Хорошо, а тогда кто ты такая?

- Мы что-то вроде, тонкой оболочки, только в человеческом эквиваленте.

- Не поняла.

- Мы проводники в рай. Именно мы решаем, готов ли человек к мокше. Понял ли он, что все, что предлагает мир, не существенно.

- Так вот зачем ты заставила меня пройти все мои жизни.

- Да, что бы ты это поняла.

- Ты действительно молодец. Не многие бы так смогли.

Я кивнула, меньше всего я ощущала себя молодцом.

- Удачи. – гадалка встала.

- Последний вопрос. – крикнула я ей вслед.

Она остановилась и вопросительно посмотрела на меня.

- Не судьба, да?

- Я не фортуна и не рок, и даже не судьба, я просто проводник, все остальное мне не ведомо. Но в одном я уверена, если человек, чего-то действительно хочет он этого добьется, даже если ему будут мешать все три парки сразу.

- Ты хочешь сказать…

- И еще, я думаю сегодня последний раз, когда ты увидишь свою прошлую жизнь. Теперь ты будешь спать спокойно, мы все поняли.

Ага, в отличие от меня.

- Правда?

Она кивнула.

- И все же, что ты имела в виду, говоря, что можно добиться всего?

Я посмотрела на то место, где она только, что стояла, разумеется, ее уже не было. Я вздохнула. Вдруг темноту разрезал луч приближающегося автобуса, может когда-нибудь, темноту моей души, тоже что-то неожиданно осветит.

Самая долгая дорога ведет на эшафот, поверьте это так, мне кажется, что пока я дошла до сложенных бревен в центре площади, я состарилась на сто лет. Меня ввели на самых верх, этого импровизированного костра. Я бездумно обвела взглядом огромную толпу, пришедшею увидеть мои страдания. Интересно, как Жанне Дарк удалось не кричать от боли? Мне, скорее всего этот подвиг повторить не удастся.

Меня крепко привязали к палке и подожгли. Жанна молилась, вот как она, наверное, смогла перенести боль. А кто бог для меня? Я снова увидела его лицо, сосредоточилась на его глазах. Как бы мне хотелось, увидеть его в последний раз, но он далеко, и в этом виновата только я.

Запах, это ужасно, не боль, именно запах, паленое мясо издает ужасный запах.

Я открываю глаза. Почему именно эта история самая важная? Этого я не знаю, но искренне надеюсь, что Церия права и мои прошлые жизни оставят меня в покое.

Стоп. Я поняла. Она самая важная, во-первых, потому что, в ней я перенесла самые ужасные страдания, а во-вторых, там я самолично отказалась, от своих желаний. Так же, как и сейчас…

Господи… та жизнь тоже могла быть последней…

Я резко встаю с кровати, и не обращая внимая на то, что я в пижаме выхожу на улицу. Мне нужно на воздух. Сажусь на лавочку возле подъезда. Вздыхаю. Нет, судьбу победить не возможно, теперь я в этом уверена, остается только смириться.

Я опускаю голову и бреду к квартире, что бы снова налить себе кофе, любоваться рассветом, и как всегда опоздать на не любимую работу, и так изо дня в день, из недели в неделю, из года в год, из жизни в жизнь.

Почему солнце всегда светит в глаза именно в выходной? В будни, оно как будто, нарочно избегает глаз, и ты можешь спать хоть до обеда. Встаю. Чувство полного счастья охватывает меня. все чего я хотела, я добилась. Подхожу к окну, рядом с моей машиной, стоит огромный джип. Я улыбаюсь, значит, он уже вернулся из командировки. И, тут в ответ моим мыслям, теплые ладони обнимают меня.

- Привет.

- Привет.

Я поворачиваюсь. Его глаза улыбаются…

Знаете, даже полный рай – мокша, для каждого свой. Да, здесь нет материальных ценностей, они просто никому не нужны, но духовное, все еще со мной. Не знаю, для кого как, но самая близкая мне душа, всегда со мной.

08.04.14.

Дата добавления: 2015-07-17