Будапешт и Вена

В выстроенной некогда последовательности: Прага – Париж – Рим – Вена – оставался последний незавершенный пункт. Вене я собиралась посвятить как минимум неделю. Но приятель, проживший там некоторое время, в ответ на мои расспросы сказал задумчиво: «Вена, конечно, хороша. Но вот в Будапеште есть такое здание, глядя на которое, я каждый раз думал: ну, невозможно же на трезвую голову создать такое. Нет, знаешь, в Будапешт загляни тоже».

В итоге я решила разделить неделю между двумя городами. И не пожалела об этом ни разу и могу только рекомендовать последователям в первый раз посещать эти два города вместе, смотреть и сравнивать.

1 день

Ранним майским утром мы приземлились в аэропорту Будапешта. Встречала нас местный гид Эрика. И сразу же мы отправились на обзорную экскурсию.

Москву мы покидали в пору нежной, только что зазеленевшей весны, в Будапеште же царило лето. На прилавках появилась первая местная клубника.

Началась экскурсия от Площади Героев возле Тысячелетней колонны и колоннады. Множество сооружений в Венгрии, в том числе и этот помпезный ансамбль, были возведены в год тысячелетия основания Венгрии, в 1896 году. Тысячелетием раньше в этих краях, которые населяли славяне и авары, появились семь угорских племен с Урала под предводительством вождя Арпада. Земля им понравилась. Местных мужчин поубивали и повыгоняли, женщин взяли в жены.

Так посреди славянских народностей образовался островок неизвестно откуда пришедших угорцев, которые постепенно восприняли христианство, приобщились к западной культуре и образовали свое государство. В основании Тысячелетней колонны как и раз и представлены вожди семи племен, завоевавших эту землю, а в полукружьях колоннады установлены памятники венграм, оставившим наиболее яркий след в истории страны (преимущественно, королям). По обеим сторонам от площади – два нарядных здания: галерея искусств с золотистой мозаикой и музей изящных искусств (в это время в нем проходила выставка Альфонса Мухи).

За площадью начинается городской парк с затейливым замком и огромным катком (в несезон это было просто пустое пространство). Чуть дальше – зоопарк. А напротив зоопарка расположены купальни Сечени, низкое здание в барочном стиле, построенное вокруг открытых купален. Внутри здания – закрытые купальни, водолечебница. Вообще вся территория венгерской столицы пронизана термальными источниками, в городе более 100 купален и 400 источников.

По проспекту Андраши (местным «Елисейским полям») мы отправились в центр. Длина проспекта – 2.5 км, он состоит из трех участков, разделенных площадями, и расширяется от центра к Парку Героев. По сторонам много примечательных зданий: посольства и виллы, здание Оперы, «Дом террора» - местная Лубянка. С Елисейскими полями я бы его не сравнивала, часто встречаются обшарпанные дома, проезжая часть – в заплатках. Вообще неухоженные дороги в городе повсеместно.

Много темных, закопченных домов. Эрика сказала, что в некоторых домах перестали топить углем совсем недавно. Почему-то, когда только приезжаешь в город, первое время в глаза лезут всякие некрасивости (особенно если до этого тебе все говорили, какой это чудесный город). Вот и я смотрела на Будапешт из окна автобуса и думала: ну, и когда же будет красиво?

Следующая остановка – базилика Святого Иштвана, главный собор города. Святой Иштван, или Стефан, обративший венгров в христианство, - главный святой Венгрии и первый венгерский король. Имя Иштван очень распространено. Так, из четырех водителей, обслуживавших нашу группу, трое были Иштванами. На площади перед собором выложена мозаика из разноцветных камней. Внутри собор роскошен: мрамор разных цветов, витражи, скульптуры, лепнина, позолота. Площадь окружают интересные здания, особенно выделяется здание слева от собора: над окошками – сделанные из камня приспущенные, волнистые шторы.

Остановились перед синагогой, громадным зданием из желтого кирпича с двумя черными башенками. Будапештская синагога считается самой большой в Европе, сильно смахивает на мечеть с двумя минаретами. Во дворе синагоги – парк Рауля Валленберга, посвященный жертвам холокоста. Во время войны шведский дипломат потратил много усилий для спасения евреев в Будапеште. Действие фильма «Список Шиндлера» также начинается в Будапеште.

И вот Парламент, некогда поразивший моего приятеля: огромный, и в то же время воздушный, словно вырезанный из слоновой кости и устремленный вверх всеми своими белоснежными кружевными шпилями.

По Цепному мосту мы переправились на высокий берег Буды. Мост упирается в скалу, которую машины огибают справа, а слева находится фуникулер. По широкой белокаменной лестнице мы поднялись к Рыбацкому бастиону, декоративной крепости с башенками и галереями. Бастион – не слишком уместное название для такого изящного, игрушечного сооружения, хотя угловые башни снизу выглядят неприступными. В прежние времена эту часть крепости обороняли рыбаки, также здесь был рыбный рынок. Теперь в центре маленькой площади стоит конная статуя святого Иштвана, рядом - внушительный собор Матиаша с мозаичной крышей и высоченной узкой башней.

Уже изрядно припекало. В тенистой галерее расположились столики кафе, между столиками играли музыканты: скрипка, виолончель и флейта. На угловых башнях толпились туристы, и отсюда открывался чудесный вид на Дунай, с его мостами и кораблями, и нижний Пешт, раскинувшийся до самого горизонта и выстроивший вдоль Дуная свои самые красивые здания. Главенствовал, конечно, Парламент.

Потом мы гуляли по Будайской крепости, и для меня она осталась как самое прекрасное место города. Мимо белой чумной колонны с золотым крестом мы вышли на тихую улочку Uri utca («utca» – у них «улица», а «ter» – площадь). С обеих сторон – череда двухэтажных разноцветных домиков, почти у каждого – что-то интересное: то балкончик, то окошки, узоры по стенам или вокруг окон, то врезанные в стену барельефы или фигурки животных на приступочке. На многих домах – табличка «Muelmlek» - историческая достопримечательность. На этой же улочке – вход в лабиринты под крепостью.

Вскоре мы оказались на широкой площади, на которой под прямым углом расположились два больших музея: исторический и художественный (Национальная галерея). С другой стороны площади – раскопанные древние фундаменты из грубых каменных блоков, контуры стен древних строений.

Опять смотровая площадка - под орлом, вознесенным на колонну. Орел смотрит в сторону Дуная, крылья его распахнуты, в когтях зажат меч. (Впоследствии я обратила внимание, что орлы в Венгрии встречаются довольно часто.) Через ворота с ажурной решеткой спустились к Королевского дворцу. Перед дворцом – цветники, фонтан, конный памятник Евгению Савойскому. За дворцом, во внутреннем дворе – чудесный фонтан, встроенный в стену дворца – король Матиаш Корвин на охоте. По краю горы – все те же следы раскопок, часть акведука и крепостной стены.

Потом мы заехали на соседнюю гору Геллерт с расположенной там Цитаделью и памятником Свободы, а нас развезли по отелям. По дороге записывались на экскурсии. Я записались: на излучину Дуная, по вечернему городу и в Эгер. Еще были – Балатон-Хевиз и ужин с фольклорной программой.

Отель наш назывался Веритас, находился он прямо около Спортивной арены, метро Стадионок. Рекомендовать его не буду, расположен он не очень удобно, до центра и до купален Сечени приходилось добираться транспортом. Завтраки были скудные. Мои окна выходили на улицу, и утром я проснулась от ощущения, что под окнами проходит танковая дивизия. Потом мне поменяли номер, но шум все равно доносился.

Отели мы выбирали еще в Москве, большая часть нашей группы жила в Бенцуре, и это был, пожалуй, самый удачный отель из предлагаемых турфирмой. Как и Веритас, он трехзвездочный, но находится рядом с Парком Героев, купальнями Сечени, рестораном «Паприка» и проспектом Андраши. Отличные завтраки. Я его не взяла, так как это «утяжеляло» стоимость путевки на 100 евро. Но если брать двухместный номер, то разница всего 30 евро.

Устроившись и пообедав в отеле (на обед взяли венгерский гуляш, салат и пиво, гуляш смело можно брать в качестве второго блюда, очень много мяса и картошки, но рот потом горит долго, и мучит жажда), мы направились к метро, купили там книжечку из 10 билетиков (билеты действуют во всех видах транспорта) и поехали в центр. Здешнее метро состоит из трех веток, пересекающихся в одной точке – станции Deak ter (площадь Ференца Деака, видного венгерского деятеля 19 века). Билет стоит 1 евро (280 форинтов).

Прогулку начали от Парламента. Существуют экскурсии по внутренним залам Парламента, они начинаются в 3 часа дня, но за билетами надо приезжать к 8-ми утра. Из нашей группы никто не попал на такую экскурсию.

Здание Парламента начали строить вскоре после того, как Австрия признала независимость Венгрии и разрешила венграм иметь свой собственный парламент. Работы велись с 1886 по 1902 годы. На той же площади находятся два здания, выстроенные по проектам, занявшим второе и третье места в конкурсе на лучший проект парламента. Но они не идут ни в какое сравнение с проектом-победителем.

Потом мы просто гуляли по Пешту, цепляясь за разные интересные здания и сооружения. Как известно, в конце 19-начале 20 веков в архитектуре и искусстве пышно процветал стиль «сецессион», или «арт-нуво». В Будапеште в этом стиле много зданий построено архитектором Лехнером, так сказать, будапештским Гауди. На первый взгляд эти дома кажутся вычурными и выпадающими из общего строя. Круглые остроконечные башенки по углам или вдоль кромки крыши, или купола типа церковных у светских зданий, кокошники, балконы разнообразных форм.

Тем не менее эти вкрапления изощренного и необычного вплетаются в канву города и уже неотделимы от него, словно острая пряность в блюде. Много любопытных памятников. Еще порадовало количество больших зеленых площадей – только прошел пару улиц и опять попадаешь на широкое, открытое пространство, заполненное деревьями. Непривычно мало машин.

Вечером, заехав в отель за купальными принадлежностями, отправились в Сечени. В одном из отзывов я прочла, что от нашего Веритас до купален девушка доходила за четверть часа по тихой зеленой улице Стефании, мимо прекрасных вилл. Двадцать пять минут мы шли только до парка, еще пятнадцать – через парк до купален. Улица, действительно, зеленая и тихая, вокруг в основном двух-трехэтажные дома, попадаются очень занятные. Самое примечательное – геологический музей (тоже архитектора Лехнера), похожий на сказочный терем с тремя синими башнями и резным кокошником посредине.

В итоге в Сечени мы оказались только в половине восьмого вечера. Внутренние купальни (они считаются самыми целебными) работают до семи, открытые – до десяти. Билет на два часа – 10 евро (2800 форинтов). Если купаетесь меньше – часть денег возвращают. Открытые купальни – это прохладный бассейн посередине и две термальные купальни по краям с бьющими струями и водоворотами. То в одном месте, то в другом начинают вдруг бить струи, и народ перемещается в центры бурлящей воды. Или стоят под мощной струей, разбивают свои остеохондрозы и целлюлиты.

В одной из купален несколько пар, сидя в воде и поставив доску на бортик, играли в шахматы. Много влюбленных парочек. По периметру купальни – белые статуи. Особенно красиво стало, когда стемнело и включили подсветку. Каждый гребок, раздвигающий воду, вызывал верчение голубых блесток в темно-фиолетовой воде. Я плыла и думала: «Какое счастье – иметь в городе термальные купальни, куда ты можешь прийти после работы с друзьями, поплавать, поболтать, так чтобы было приятно на душе и полезно для тела». Будапештцам можно только позавидовать.

День

После завтрака мы поехали на излучину Дуная. По дороге попросили Эрику поучить немножко венгерскому языку: здравствуйте, до свидания, спасибо, пожалуйста. Все эти слова оказались трудно произносимыми и неусвояемыми. Я запомнила только «спасибо» - кесоном. Венгерский язык считается одним из самых трудных европейских языков. И предложение в нем управляется не предлогами, как у нас, а послелогами. Я спросила Эрику, понимают ли они финнов, например. Она ответила, что нет, созвучны только некоторые слова. Больше сходства с языком ханты и манси.

Меж тем холмы становились все круче, и вскоре перед нами показалась невысокая горная гряда, поросшая густым лесом. Излучина Дуная – это место, где река, до этого текущая с запада на восток, натыкается на горную гряду и, повернув под прямым углом, начинает течь на юг. В древности по Дунаю проходила граница Римской империи, провинции Паннония. За Дунаем римляне закрепиться не смогли. Здесь, в Паннонии римский император Марк Аврелий писал свои труды, здесь же и умер от чумы.

Сейчас в месте перегиба расположены три примечательных венгерских города: Эстергом, Вышеград и Сентендре.

Эстергом – первая венгерская столица и место рождения святого Иштвана, первого венгерского короля. Главная достопримечательность города – кафедральный собор, самый большой в Венгрии.

Сначала мы по мосту переехали через Дунай, чтобы полюбоваться собором со словацкой стороны. Через реку он, действительно, смотрелся очень внушительно и тяжеловесно. Эрика сказала, что Словакия недавно перешла на евро и теперь жители приграничных городов ходят и ездят за покупками в Венгрию, которая пока еще использует форинты.

Потом мы вернулись в Венгрию, автобус поднялся на холм, и мы оказались на просторной площади перед грандиозным собором. Впечатление огромности усиливалось тем, что он стоял один на вершине холма, рядом не было никаких зданий, только парк. Внутри собор скромней столичного собора святого Иштвана. Там нас ждал чудесный сюрприз – в соборе звучал орган, мы расселись по лавочкам и некоторое время слушали музыку, заполнявшую все пространство.

В парке, на высоком берегу Дуная – скульптура: коленопреклоненный Иштван получает корону свыше. Красивые виды на реку, окрестные холмы и черепичные крыши городка. За соборной площадью, ниже по склону – резиденция архиепископа с припаркованными машинами и велосипедами священнослужителей и аккуратными, высаженными в линейку кустиками.

Вдоль Дуная, мимо заросших лесом пригорков мы направились в Вышеград. На опушках то и дело попадались пасущиеся лошади. Венгры очень увлекаются конной ездой, и в этих местах много коневодческих хозяйств, предлагающих прогулки на лошадях. Будапештцы с удовольствием приезжают сюда кататься, тем более что эти живописные лесистые холмы, словно предназначенные для конных прогулок, всего в 40 км от столицы.

Встречаются также горнолыжные подъемники и широкие полосы горнолыжных трасс, вырубленных среди леса. Эрика сказала, что горнолыжный период очень короткий, около двух месяцев. Климат континентальный, с очень жарким летом и холодной зимой. В прежние времена зимой на льду Дуная даже устраивались балы, пока один из балов в 19 веке не закончился трагедией: проломился лед, и погибли люди.

Вышеград тоже побывал венгерской столицей, правда, двумя веками позже, чем Эстергом. Когда-то здесь был роскошнейший, по запискам современников, королевский дворец, от которого остались лишь развалины. Во дворце проходили встречи между венгерским, польским и словацкими королями. Потом к ним присоединился чешкий король, встречи стали называться «четверинками». А в вышеградской крепости в течении 12 лет содержался граф Дракула.

Мы подошли к высоким стенам крепости, по деревянной лестнице взобрались на первый ярус, прошли галереей и оказались в небольшом музее с изображениями королей, живших во дворце, рыцарскими доспехами, образцом венгерской короны (нижняя часть – как у византийских царей, верхняя – как у католических королей). По переходам и галереям поднялись на следующий уровень. С открытой площадки открывался изумительный вид на Дунай и окрестные горы.

Еще одна лестница наверх, еще один музей с доспехами, кухонной утварью, шкурами и рогами животных – и мы попадаем во внутренний дворик, из которого можно подняться на верхнюю площадку, разграниченную древними стенами еще на несколько отсеков. Спустились уже на другую сторону крепости. Прогулка по древней крепости и восхитительные виды с вершины холма были, пожалуй, самым ярким впечатлением за этот день.

Городок Сентендре известен как город художников и скульпторов. Главное, чем он примечателен, - это непохожестью на традиционные венгерские поселения. Некоторое время здесь жили сербы, и выстроили город в адриатическом стиле, пестрый, хаотично и тесно застроенный, с узкими крутыми улочками и православными сербскими церквями, немного похожий на какой-нибудь курортный городок в Крыму. Местным художникам пришлись по вкусу эта пестрота и местный колорит, и они охотно покупали здесь дома или просто приезжали сюда на пленэр, благо от столицы всего 20 км. В городке появились музеи и художественные галереи.

Городок мне показался обыкновенным, с сильным перекосом на туризм. Центральная улица состоит из сплошных сувенирных лавок с местной одеждой, керамикой, напитками, марципанами. В одной из лавок хозяйка попросила угадать, из какого материала сделаны ее сумочки (по виду и на ощупь – замшевые). Оказалось, из грибов-трутовиков. Угадавшей девушке хозяйка выдала приз – четвертинку местной водки – палинки.

Буквально в десяти метрах от центральной улицы сонно и вальяжно течет Дунай в низких, зеленых берегах. На набережной стоят скамейки.

В одном из ресторанов у нас была заказана дегустация местного вина. Как приятно было после жары очутиться в прохладе подвала! Подвал огромный, с длинными ходами и многочисленными ответвлениями. Экспрессивный чернобровый венгр в белой рубашке с галстуком разливал нам венгерские вина, самое потрясающее из которых было «ледяное» - белое вино из винограда, собранного в декабре, когда ягоды уже подвялены, тронуты морозом и очень сладкие. Бесподобный вкус, такое изысканное «женское» вино. Очень хороши и токайские асу.

В молодое сентябрьское вино (так называемое базовое) добавляют собранные в декабре подмороженные сладкие ягоды, 3, 5 или 7 корзин. Мне это вино напомнило португальский портвейн, правда, с более мягким и тонким вкусом. Сами же венгры предпочитают «Бычью кровь», сухое красное вино из купажа. Завершилась дегустация палинкой, местной фруктовой самогонкой, которую делают, в основном, из абрикосов. Не понравилась.

После дегустации был вкусный обед: традиционный суп-гуляш, оленина и на десерт – блинчики с начинкой из зеленых грецких орехов, просто объедение.

Заходили еще в местный музей марципанов. Из смеси толченого ореха с сахарным сиропом здесь изготавливают разнообразные вещи. Торты, игрушечные кареты, животные, исторические деятели, домики, матрешки, балалайки, стулья с кружевной вышивкой, початки кукурузы, соломенные шляпки и кактусы с мельчайшими иголками – все из марципанов. За окном в мастерской сидел мастер и кропотливо трудился над очередным творением.

С центральной улицы мы полезли наверх, по крутой брусчатке и ступенькам лестниц, поднялись к верхней церкви, которую окружал относительно ровный участок земли с парком. Ближайшее пространство казалось заполнено черепичными крышами без просвета, нижние дома утопали в густой зелени, так что даже вода в Дунае казалась зеленой. Потом мы долго и извилисто спускались вниз по узким проходам-лабиринтам вдоль глухих каменных заборов почти в полном безлюдии. Кое-где на калитках висели гирлянды острого красного перца. Почему-то весь народ ходит по центральной улице, хотя верхние улочки-лабиринты несравненно интересней.

В пятом часу мы отправились в Будапешт. Проезжали древний римский город Акинкум, ставший теперь частью Будапешта. Эрика указала нам на место раскопок и древний акведук.

Высадившись в центре, мы отправились гулять по Пешту. От синагоги мимо Национального венгерского музея дошли до городского рынка – длинного здания с теремковой крышей. Говорят, Маргарит Тэтчер во время визита в венгерскую столицу включила посещение этого рынка в обязательную программу. От рынка начинается пешеходная улица Ваци, по которой мы с удовольствием прогулялись. Вокруг – магазинчики и кафе, симпатичные дома, очень приятная праздная атмосфера.

А в восемь вечера началась экскурсия по вечернему Будапешту. Сначала мы на автобусе проехались по городу, потом поднялись на гору Геллерт, одну из лучших панорамных точек города. Перед нами лежал ночной город: очерченные огнями набережные, темная лента Дуная с ярко освещенным Цепным мостом, на горе – эффектно подсвеченная Будайская крепость.

На пристани нас ждал кораблик. Каждый, ступая на борт корабля, получал бокал шампанского. Сначала мы с шампанским расселись за столиками в кафе в крытом салоне, потом потихоньку народ стал перемещаться на верхнюю палубу. К сожалению, наверху плохо было слышно экскурсовода, говорившего в микрофон. И не было той атмосферы, которую сумели создать в Париже на прогулочных корабликах, где экскурсионная информация перемежается с песнями о Париже, и создается особый настрой, усиливающий очарование города.

День

Утром отправились в Вену. По дороге была запланирована остановка в венгерском городе Дьёр (Gyor), «городе балконов». Но только мы выехали из Будапешта, как тут же угодили в «мертвую» пробку. Простояли на одном месте полтора часа, мимо по правой полосе пронеслись три пожарные машины, полицейские. Никто ничего не сообщал, и сколько еще предстояло томиться, было неизвестно. Наконец тронулись по одной полосе, и вскоре достигли места аварии. Огромная фура стояла поперек дороги, мимо нее аккуратно, бочком, по одной полосе проезжали машины. Все пространство вокруг фуры было покрыто баллончиками типа освежителей воздуха или стеклоочистителей.

Итак, экскурсия в Дьёр сорвалась. Было очень досадно. Наша сопровождающая Лена пыталась, как могла, занять нас рассказами о стране, о местной жизни, и, действительно, послушать ее было интересно. По словам Эрики, жизнь в Венгрии была тяжела и беспросветна. Лена же сказала, что все венгры очень любят жаловаться на жизнь. Кстати, самое большое число самоубийств на душу населения происходит в Венгрии. А у нас – в Удмуртии, тоже у представителей финно-угорской группы. Вот такая меланхоличная народность. Сама Лена с семьей живет здесь уже десять лет.

Жизнь довольно спокойная как в столице, так и по стране. В Будапеште на примерно такой же территории, как Москва, проживает 2 млн человек (всего в стране – 10 млн населения). Многие имеют возможность жить в уютных малоэтажных домах, при этом в 15 минутах езды от центра города. Жилье в многоэтажных домах считается непрестижным. Город утопает в зелени, с точки зрения экологии все очень благополучно, воду в квартирах можно пить из-под крана. Огромное количество купален, каждая со своим набором полезных элементов.

Лена сказала, что после посещения Сечени ее серебряное кольцо голубеет, после купален Геллерта – зеленеет, после купален на острове Маргит – краснеет. Летом по выходным столичные жители отправляются на Балатон (100 км от столицы) или на уникальное озеро Хевиз, бывшее некогда жерлом вулкана. Сейчас температура в озере 38 градусов, 41 м глубины, из них – 3 метра ила. Обладает очень сильным воздействием на организм. Купаются в нем круглый год.

В Венгрии есть определенные проблемы с цыганами. 8-й район Будапешта считается цыганским, и туда лучше не ходить. Перед принятием страны в Евросоюз из Брюсселя пытались давать венграм инструкции, как им лучше решить цыганскую проблему. В ответ на это в Бельгию был послано некоторое количество цыган, чтобы бельгийцы смогли применить свои советы на деле. Через короткое время цыганы были возвращены. Бельгийцы сказали: мы все поняли.

Дорожные знаки тем временем указывали на приближение к городу Becs. Оказалось, что это Вена. «Да, венгры применяют собственные названия городов, - пояснила Лена. – Скажем, Братиславу они по сей день называют Пожинь, это был их исконный город. И до сей поры горюют, что по Трианонскому договору потеряли две трети своей территории: Хорватию, Трансильванию, Словакию. В течение 18 лет после подписания договора по всей стране были приспущены флаги, страна была в трауре. Для венгров это очень больная тема. 3 млн венгров в один момент лишились родины и оказались гражданами других стран.

Мы спросили Лену, легко ли ее дети адаптировались в венгерской школе. Она рассказала, что непросто, хотя в Москве учились в престижной школе. Гуманитарные предметы, понятно, что сильно отличаются, но, оказалось, что и программа по математике в венгерских школах идет с некоторым опережением. Учатся венгры в школе 12 лет, и в первый класс принимают детей, достигших веса 18 кг. Вот такое забавное условие.

В школе не задают домашних заданий, но заставляют заучивать много стихов. Все время ездят на экскурсии по стране, к 18-ти годам ребенок должен посмотреть всю свою страну. Очень развит автобусный туризм. 650 км – до моря в Хорватии, 650 км – до Альп, 250 км – до Татр. За зиму 2-3 раза выезжают кататься на горных лыжах.

Очень помпезно проходит окончание гимназии. Каждый класс готовит по 3-4 номера, учат танцы, шьют одежды. Существует целая отрасль индустрии пошива одежды для выпускного бала, практически как для свадьбы. Снимается ресторан, и ученики сами решают, кого из учителей они пригласят на свой праздник.

В университет принимают только с 18-ти лет. Многие после школы на один-два года уезжают путешествовать или работать в другие страны, потом возвращаются и поступают в университет. Обучение бесплатное. Очень качественное медицинское образование. На западе ценятся венгерские медики.

«Когда мой ребенок поступил в университет, - сказала Лена, - меня сначала удивляли их постоянные совместные мероприятия с преподавателями. Так, дочь говорила: сегодня вечером наша группа идет на каток с преподавателями. Или летом – на шашлыки. Такие общения с преподавателями в неформальной обстановке - в порядке вещей».

Я ей заметила, что местная молодежь хорошо говорит по-английски. «Да что вы, - отмахнула Лена, - местная молодежь ориентирована на Австрию и усиленно учит немецкий. Но после вступления в Евросоюз, действительно, стали больше заниматься английским, но это, скорей, инициатива Евросоюза».

Наконец мы въехали в Вену. Первое, что бросилось в глаза – стены Дунайского канала, донельзя изрисованного граффити. Как и в Будапеште, относительно мало машин. Спокойно проехали через весь центр.

Наш отель «Адмирал» находился прямо за Музейным кварталом. Комната у меня была небольшая, но удобная и комфортная. Стоимость номеров – 105 за дабл, 85 – за сингл. Очень удачное расположение, близко к центру, до Хофбурга – 5-7 минут пешком. С одной стороны проходила Марияхильфштрассе, оживленная торговая улица с магазинами и кафе, и церковью Марии с чудотворной иконой. По другую сторону – Зибенштернгассе (переулок 7-ми звезд), где располагается чудесная пивоварня. Прямо в зале стоят два медных чана, в которых варится пиво.

Человек по лесенке забирался наверх, производил какие-то манипуляции в чанах, очень занятно. Пиво первоклассное. Есть меню на русском (надо попросить), где про каждый сорт пива очень соблазнительно написано. Еще там вкусно и недорого кормят. Так, изрядный кусок венского шницеля с картофельным салатом и кружкой пива мне обошлись в 9 евро. Персонал там говорит по-русски, во всяком случае, один человек точно.

Расположившись в отеле и пообедав, в 3 часа дня мы отправились на обзорную экскурсию по Вене. Кстати, если в Будапеште стояла жара, то в Вене было пасмурно и прохладно. Нам говорили, что обычно в Вене на 3-4 градуса прохладней, чем в Будапеште, но на этот раз разница была гораздо больше. Наш гид по Вене, Ольга, сказала, что просто мы так неудачно попали: еще вчера в Вене было +30, а сегодня началось резкое похолодание. В России ежегодные майские похолодания привязывают к цветению черемухи или дуба, а в Австрии считают, что погода портится сразу после дня святого Бонифация, в который мы и прибыли, ни о чем не подозревая.

Обзорная экскурсия длилась около 4-х часов, мы проехались по Рингу, к дому Хунтервассера, около старинной обсерватории Урания переехали Дунайский канал, проехали мимо парка Праттер, по длинному мосту через Дунай переехали в район венских небоскребов (в центре небоскребы отсутствуют). Высадились около Бельведера, прогулялись от Верхнего до Нижнего Бельведера, и напоследок остановились у Шенбрунна, летней резиденции Габсбургов. Итак, основные объекты были обозначены, дальше все действовали сами.

К семи часам нас привезли в отель, и мы поспешили в Венскую оперу (вечерние представления начинаются в 19-30). В тот вечер давали «Тоску» Пуччини. Перед началом спектакля продают 500 стоячих мест по 3 евро. Минут 15 в очереди, и вот мы уже, радостные, поднимаемся по нарядной, сверкающей лестнице в театр. Перед началом спектакля обошли здание оперы, даже вышли на открытую площадку на самом верху и подошли к конному памятнику, вознесенному над оперой. Внутренние интерьеры оперы очень разностильны: от пышного барокко до строгих залов со стенами, украшенными современной мозаикой или росписью в духе Густава Климта.

Театр наполнялся публикой. В буфете пили шампанское, группки людей прогуливались в фойе и на открытой галерее. Меня не покидало ощущение, что все женщины вокруг только что из парикмахерской. Практически не было толстых людей. Много пожилых дам, сухопарых и ухоженных. Стоячие места вынесены отдельно, так чтобы люди, купившие стоячие места, ни в коем случае не потревожили зрителей, купивших полноценный билет. Скажем, нельзя стоять в проходе, только возле специальных перил и на ступеньках за ними.

Перила были обвиты разноцветными шарфиками, обозначавшими, что места заняты. Мы пришли поздно, так что нам пришлось стоять на верхних ступеньках, тем не менее все было видно и уж тем более слышно. Звучание голосов просто завораживало. Пожилая дама, сидевшая за мной на ступеньках, кажется, даже не смотрела на сцену, просто, опустив голову, внимала звукам музыки. Известно, что архитекторы, построившие Венскую оперу, подверглись критике до такой степени, что один из них покончил с собой, а другой через два месяца умер от инфаркта. А потом венцы прочувствовали, какой в этом «ужасном» здании божественный звук!

После первого отделения коллегиально решили сходить в знаменитое кафе «Захер», которое находится сразу за оперой, и попробовать одноименный торт. Вот, говорят, подумаешь, ничего особенного, то же самое, что и торт «Прага», и в других местах он стоит в два раза дешевле. Во-первых, не то же самое, а что в кафе «Захер» он дороже, так это ты платишь не за торт, ты платишь за дивную обстановку венской кофейни, уютную и праздничную, где ты сидишь на диванчике с красными плюшевыми подушками, а на столике на держателе висят меню с деревянными палочками.

Каждый кусок торта снабжен шоколадной медалькой, в шоколаде привкус абрикоса и небольшая абрикосовая прослойка, и сливки. Еще мы заказали кофе Марии-Терезии с алкоголем. К любым напиткам в Вене (будь то кофе, вино или пиво) непременно приносят стакан чистой воды. И, знаете, почему-то он всегда в итоге выпивался. Надо заметить, что в Вене необыкновенно вкусная вода из артезианских источников, в каждом доме течет из крана.

По улице Кернтнер с многочисленными сувенирными магазинчиками, заставленными преимущественно конфетами «Моцарт» и «Императрица Сисси», мы вышли к огромному собору святого Стефана. Можно сказать, мы шли на его готические шпили, возвышающиеся над домами. Потом оказались возле Дунайского канала. Эта часть города была почти полностью пешеходной. Множество народа сидело в кафе, самых разнообразных: от интимных домашних кофеен до шумных и прокуренных спорт-баров. А зайдя в здание за памятником Гутенбергу, мы неожиданно увидели большую статую Будды.

А потом по широкой Грабена (полу-площади, полу-улице, окруженной красивыми зданиями с чумной колонной посередине, под которой уличный музыкант играл на флейте) дошли до угла и, завернув, оказались прямо перед куполом Михайловского корпуса Хофбурга, к которому вела освещенная цепочка фонарей улицы Кольмаркт. Прошли через внутренние дворики Хофбурга, вышли на широкую площадь перед огромным Новым дворцом.

Вдалеке выступали из темноты освещенные Парламент, Ратуша и Бургтеатр. Миновали ворота Бургтор и за ними - два симметрично расположенных одинаковых здания, которые тоже смотрелись дворцами: музеи истории искусств и естественной истории, с памятником Марии-Терезии в центре площади. Пройдя насквозь Музейный квартал, мы очутились у нашей гостиницы и разошлись готовиться к завтрашним интересностям и открытиям.

День

Утром у нас была экскурсия в Венский лес. Сразу за Веной начинаются холмы и пригорки, густо поросшие смешанным лесом, с раскиданными маленькими деревушками, ручьями и речками. Место очень поэтическое, здесь часто искали вдохновения местные служители муз. Скажем, Бетховен сменил 97 квартир в районе Венского леса. Можно сказать, исходил окрестности вдоль и поперек.

Первая остановка была около старинного цистерцианского аббатства Святого Креста – Хайлигенкройца. Через арку мы прошли во внутренний двор монастыря, в центре которого стоял памятник, посвященный Троице, подобный чумной колонне в Вене (и в Бадене, и в Будапеште, они все построены по одному образцу: белая колонна с крупными фигурами внизу по кругу и с мелкими – по всей колонне). Чуть подальше, под кронами деревьев – фонтан. Двор ограничен двухэтажными бледно-розовыми строениями, в которые чужеродно вклинивается древнероманская церковь из грубого желтого камня. Однако церковь строили так долго, что за это время романский стиль сменился готическим. И когда заходишь в церковь через романский портал, то внутри оказываешься в высоком и узком готическом храме.

Проехали еще немного, то взбираясь наверх, то спускаясь в долину, и остановились возле деревушки Майерлинг, печально и скандально знаменитой. Здесь в охотничьем домике застрелился единственный сын и наследник Франца-Иосифа, 32-летний крон-принц Рудольф, предварительно застрелив 17-летнюю девушку, баронессу Марию Вечера. Хотя девушка и написала записку, что уходит из жизни добровольно, по сути это было убийство, Мария была застрелена во сне. Существует множество версий происшедшего, от личных мотивов до политических и масонского заговора. Снято два фильма «Майерлинг» в 1936 и в 1968 годах. Расскажу со слов нашего экскурсовода.

Рудольф был человеком с неуравновешенной психикой. В детстве к бедному ребенку применяли жестокие методы воспитания, пытаясь вырастить храброго, хладнокровного воина и политика. Мальчика запугивали, держали в аскезе, как в Древней Спарте. Когда его мать, императрица Елизавета, узнала, как обращаются с ее сыном (всех ее детей, кроме последней дочки, сразу же после родов забирала свекровь, общение Сисси с детьми было крайне редким и всегда происходило в присутствии свекрови), она поставила ультиматум мужу, и тот смягчил воспитательные меры в отношении наследника.

Тем не менее пережитое в детстве не прошло бесследно для Рудольфа. С возрастом все чаще и чаще его посещали мысли о суициде. Но уходить в одиночку было страшновато. Он мечтал, чтобы в последний путь его сопровождала другая душа, любящая и тоскующая. Так, он сумел соответствующим образом настроить Марию. Я спросила экскурсовода: «Разве нравы того времени позволяли девушке отправиться в охотничий домик вдвоем с женатым мужчиной?» - «Конечно, нет, но для подобных дел у принца было доверенное лицо – его кузина, которая, заехав к матери девушки, попросила отпустить девушку с ней».

К тому же Рудольф был болен венерической болезнью (достаточно распространенной в то время во всех кругах общества) и для снятия боли вынужден был принимать большие дозы опиума, которые также вели к расстройству психики. Они приехали в охотничий домик. Были написаны предсмертные записки. Девушка уснула. На рассвете принц выстрелил ей в голову. Закидал тело подушками. Потом застрелил себя.

Для императорской семьи это происшествие явилось огромным потрясением. Случившееся было объявлено государственной тайной. В обществе распространили слухи о несчастном случае на охоте, охотничий домик был разрушен, а на его месте император велел построить монастырь кармелиток для отмаливания греха, совершенного сыном. Только спустя много лет были опубликованы сведения о реальных событиях. Майерлинг для династии Габсбургов - событие примерно такого же значения, как Ипатьевский дом для Романовых.

Покинув это скорбное место, некоторое время мы ехали по прелестной, узкой долине вдоль реки, стиснутой подступающими лесистыми склонами. Это была долина святой Елены. Некогда Наполеон, восхищенный красотой этих мест, воскликнул: «Как бы я хотел провести остаток дней на святой Елене!» Вот урок: выражая вслух свои желания, следует быть предельно конкретным, чтобы там, наверху, не возникало разночтений.

В этих лесах любила совершать конные и пешие прогулки императрица Елизавета, Сисси, культом которой пронизана не только Вена, но и Венгрия. В Будапеште даже назван мост в ее честь. Она много сделала для того, чтобы Венгрия стала полноправным членом Австро-Венгерской империи (до 1867 годы венгры были ущемлены в правах по сравнению с австрийцами). Женщина была действительно незаурядная, и сильно поражала окружающих своими поступками и образом жизни.

Так, помимо длительных верховых прогулок по Венскому лесу, она увлекалась спортивной ходьбой. По этикету ее должны были сопровождать придворные дамы. Жизнь у этих дам была не простой: после обильных обедов со шницелями и захерами надо было вприпрыжку бежать за императрицей, развивающей со своей спортивной ходьбой нешуточную скорость. Поэтому, когда Сисси говорила: «А не пройтись ли нам?», дамы норовили сказаться больными. Так что впоследствии императрицу в прогулках сопровождали всадники.

В ее покоях во дворце стояли гимнастические кольца и брусья, можно сказать, она первой использовала фитнес в столь высоких кругах. Ела крайне мало. Была очень цельной и самостоятельной женщиной. Чувствовала себя несчастной в семейной жизни, несмотря на любовь, которую к ней питал ее муж Франц Иосиф, кстати, ее двоюродный брат. Она не смогла простить ему, что он не защитил ее от жестокого отношения свекрови, собственной тети. И сама нашла ему любовницу, с которой он впоследствии прожил 30 лет.

Так, за разговорами мы миновали старинную башню, служившую приютом разбойникам на этой дороге, и вскоре въехали в маленький аккуратный городок Баден, известный прежде всего своими сернистыми термальными источниками. На гербе города – купающиеся в кадушке мужчина и женщина. Для увеселения отдыхающих здесь были построены казино и городской театр, в котором долгое время работал Штраус-сын. Каких только знаменитостей не повидал этот с виду тихий и скучный, двухэтажный желто-белый городок, выстроенный в стиле классицизма!

Музыканты, художники, монархи, даже наш Петр Первый с Меньшиковым попал в местную хронику, как вызвавший ночью переполох в местном монастыре и при побеге оставивший сапог «иноземной работы». Бывали такие казусы, когда перед началом военных действий монархи враждующих держав оказывались одновременно в Бадене. Дескать, до войны еще две недели, а подлечиться и отдохнуть все же надо.

Цены в купальнях в настоящее время весьма демократичны, порядка 15 евро за вход. По всему городку продаются купальные принадлежности. Некоторым из наших дам так понравилось в Бадене, что они захотели остаться, чтобы сходить в купальни, а потом вернуться в Вену. Из Бадена в Вену ходят трамваи и автобусы, ехать около часа. В Вене трамваи останавливаются около Оперы, они такой специальной бежево-голубой окраски.

Мне городок показался скучноватым. От «зеленого рынка» мы прошли к центру, мимо квартиры Бетховена (одной из многих, которые он снимал, но в этой теперь музей) вышли к чумной колонне напротив Ратуши. В этом месте соединяется несколько улиц, и образуется маленькая треугольная площадь. По одной из этих улиц мы вышли в парк, весь в белых лавочках под тонкими молодыми деревцами и вазами с цветами. Белая беседка, белые фонари, фонтанчик с минеральной водой. А в глубине просматривается здание казино с фонтаном. Поднявшись по лестнице вверх, оказались перед памятником Штраусу. А левей – здание местного театра, в котором когда-то впервые была исполнена «Женитьба Фигаро». Жена Моцарта также поправляла свое здоровье в Бадене.

Обратно в Вену ехали по трассе. Лес остался вдалеке, потянулись виноградники. А вот и «Пряха у креста» - стрельчатая колонна с узким шпилем, в прежние времена знаменовавшая, что путник практически дошел до Вены, остался последний спуск с горы.

После экскурсии мы отлично пообедали в «Семи звездах» и пошли в Историко-художественный музей.

Музей великолепный. Порадовало большое количество Питера Брейгеля, Лукаса Кранаха. Основная коллекция представлена на первом этаже. На бельэтаже - античное искусство. На втором – огромные многофигурные полотна Бассано и длинный зал с нумизматикой. Здание делится на два крыла, разделенные круглым колодцем, внизу которого – кафе. Забравшись на последний этаж, интересно смотреть на выстроенные по кругу столики далеко внизу (столики - белые, стулья-черные, и белый мраморный пол с черным орнаментом).

После музея решили прогулять по Рингу – дуге улиц вокруг исторического центра. Подобно московскому бульварному кольцу, Ринг построен на месте крепостных стен и подковой упирается в реку (точней, Дунайский канал). Поскольку строился приблизительно в одно время, образует относительно единый по стилю ансамбль, с величественными, помпезными зданиями в бело-серой гамме, широкими просторными площадями и парками. Хотя современники считали, что каждый архитектор строил, кто во что горазд, не сообразуясь с тем, что строит сосед, в результате возникла некоторая дисгармония и разностильность. Я этого не почувствовала, напротив, мне показалось, что череда монументальных зданий на Ринге являются выражением мощи и величия столицы империи.

Мимо здания Сецессион мы вышли на просторную Карлсплац и вскоре оказались в городском парке с выстриженными зелеными конусами деревьев, белыми беседками, памятниками и зданием Курсалона, где ежевечернее проходят музыкальные вечера. (Две дамы из нашей группы сходили на такой вечер и были в восторге. Билеты трех категорий: А, В и С, от 52 до 38 евро). Самая примечательная скульптура парка – в белой арке золотой Штраус со скрипкой. Еще там есть пруд с цаплями.

Возле обсерватории Урании – вытянутого овального здания с куполом на берегу Дунайского канала – мы повернули налево и пошли вдоль набережной. Привлеченные высокой, увитой плющем башней на возвышении, по крутой лестнице поднялись наверх и оказались перед старейшей венской церковью – старороманской церковью святого Рупрехта. От нее по переулкам вышли опять на Ринг, к Бирже, и вскоре уже впереди взметнулись ажурные шпили готической Вотивкирхе. Напротив церкви – парк Зигмунда Фрейда.

Место очень оживленное, много машин и трамваев. Тут же, на углу – основательное светло-желтое каре Венского университета, а за ним – парк с лавочками и скульптурами и задвинутое в глубину парка высокое, устремленное острыми башенками ввысь здание Ратуши. Перед Ратушей как раз возводили огромную сцену, устанавливали аппаратуру. Как нам сказали, для трансляции финала Евровидения.

Следом за Ратушей - приземистое здание Парламента с массивными колоннами на входе, а напротив парка, через Ринг, - полукруглый, колончатый фасад Бургтеатра с зеленой крышей. И тут же начинается следующий парк – Народный, над которым уже возвышается монументальный Хофбург с темно-серым куполом. И опять музеи-близнецы и памятник Марии-Терезии. В очередной раз пересекаем внутренний двор Музейного квартала. Там, во дворе, - забавные желтые конструкции, на которых все время сидит молодежь с пивом. По лестнице вверх, потом вниз - и мы спускаемся на нашу улицу, к отелю.

День.

С утра зарядил холодный дождь. Большая часть группы в тот день ехала в Зальцбург, я решила его провести в Шенрунне – летней резиденции Габсбургов. Жалко было тратить время на дальний переезд до Зальцбурга – они уехали в 8 утра, вернулись в 9 вечера, и в самом Зальцбурге провели всего три часа. Были, правда, еще остановки в горных селениях. За время поездки посмотрели первую серию трилогии про Сисси («Молодые годы императрицы» с Роми Шнайдер).

Я приехала в Шенбрунн к открытию касс в 8-30 (меня наши подвезли на автобусе).

В Шенбрунн существует несколько типов билетов. Самый дешевый – Imperial tour – стоит 9.50 и включает в себя осмотр 22 залов во дворце (ок.35 минут). Grand tour – 40 залов за 12.90 евро (ок. 50 минут). Classic pass – стоит 17.90, помимо дворца можно посетить сад Рудольфа, террасу Глориетт, лабиринт и штрудель-шоу. Я купила Gold pass за 36 евро и обеспечила себе разнообразных развлечений на 6 часов. Помимо вышеперечисленного, он включает посещение зоопарка, павильонов пальм и пустынь и музей карет.

Сначала с аудиогидом прошла по залам дворца. Аудиогид подробный и интересный, рассказывает про каждый портрет в комнате, кто здесь жил, как сложилась его судьба, как проходили трапезы, приемы, балы и прочее. Очень познавательно с точки зрения уклада жизни и быта королевской семьи. Видно было, что Франц-Иосиф – большой трудяга и относился к ведению государственных дел аккуратно и ответственно. Запомнилась одна из комнат с белыми обоями, разрисованными синей тушью. Оказывается, это рисунки детей. Чудесные рисунки.

За дворцом начинался парк, менее эффектный, чем в Версале, но тоже поражающий своими просторами. Прямо от дворца уходит вдаль широкое открытое пространство, упирающееся в холм, вершину которого венчает изящный павильон с колоннами - Глориетт. По обеим сторонам от этой широкой аллеи – регулярный парк. В парке - многочисленные фонтаны, пруды с кувшинками, каналы, павильоны, фигурно выстриженные деревья, скульптуры. По дорожкам бегают черные белки, очень привязчивые. Так, одна белка скакала за мной очень долго (а у меня не было ничего съедобного), пока мы не пересекли очередную аллейку. Тут моя белка отстала, зато из кустов выскочила другая и так же ретиво побежала за мной. Видно, у местной живности все участки поделены.

В зоопарке мне больше всего понравился павильон джунглей. Он расположен на склоне холма, и внутри есть лифт с нижнего уровня на верхний. И можно просто прогуляться снизу вверх по тропинке среди скал, водопадов, буйной тропической растительности, под уханье и резкие крики обитателей джунглей. Есть даже кусочек ночных джунглей, там уже совсем другие звуки, более насыщенные и страстные.

И такое ощущение, что прямо перед лицом проносятся то ли летучие мыши, то ли большие ночные бабочки. Также хорош павильон подводного мира, где за стеклянными стенами среди кораллов и водорослей проплывают рыбки самых разных расцветок. Но там такая запутанная система ходов, как в лабиринте, я уж не чаяла оттуда выбраться. Когда наконец нашла выход, на радостях зашла в кафе и выпила чудного кофе с десертом.

Покинув зоопарк, почти сразу же наткнулась на длинный стеклянный павильон в темно-зеленой металлической окантовке – пальмовую оранжерею. Внутри павильона проложены дорожки, поставлены белые лавочки. Помимо пальм, там встречаются и карликовые сосны, и цветы, и фруктовые деревья, типа мандаринов и лимонов. В соседнем павильоне воссоздан ландшафт пустынь, там всевозможные кактусы среди песка и скал.

На аллеях время от времени встречаются указатели, так что всегда можно сориентироваться и направиться к интересующему объекту. Так дошла я до лабиринтов. С одной стороны там детская площадка с кривыми зеркалами и что-то типа полосы препятствий с навязанными канатами, качающимися досками и т. п. А с другой начинаются лабиринты, сформированные из подстриженных кустов выше человеческого роста. Цель – выйти к смотровой площадке в центре лабиринта, куда можно подняться и посмотреть с высоты, где же ты там плутал.

Когда я поднялась на смотровую площадку, по лабиринтам бегала компания японцев. Хотелось им подсказать, но я не знала, как. Кстати, если в других местах билет сканируют только при входе, то здесь и при выходе надо его опять просканировать. Отслеживают, чтобы количество вошедших в лабиринты равнялась количеству вышедших.

При выходе из парка, в большом просторном помещении устроен музей карет. Каких карет там только нет, от малюсеньких детских кареток до огромных императорских. А в другом крыле дворца, через дворцовую площадь, устраивают штрудель-шоу. Длится штрудель-шоу 15-20 минут, я как раз попадала на сеанс в 14-00. На входе дают образец продукции – кусок яблочного штруделя.

Кульминацией самого шоу был момент, когда девушка, раскатав на вращающейся доске тесто, перекинула его на руку и, вращая локтем и запястьем, подбрасывая и перехватывая, стала растягивать тесто. Оно становилось все тоньше и тоньше. Признаком того, что тесто растянуто до нужной толщины, является то, что через него можно читать мелкий шрифт. Девушка нам продемонстрировала, что газетный текст вполне просматривается через тесто. Объясняла и рассказывала она сначала по-немецки, потом по-английски, народ вокруг смеялся.

И напоследок я еще зашла в сады Рудольфа, представляющий собой вытянутый цветник, по периметру окруженный увитой плющем галереей. Галерея прерывается небольшой смотровой площадкой, с которой можно посмотреть как на цветник, так и на большой комплекс оранжерей, в которых выращивается посадочный материал для парка.

Да, забыла сказать, туалетные кабинки во дворце оформлены в виде подстриженных кустов (типа фотообоев, с четко прорисованным каждым листочком). Полная иллюзия, что присел в кустиках, а над тобой - голубое небо.

На метро я доехала до центра и зашла в собор святого Стефана. Сначала он мне показался мрачноватым и слишком серым, но по мере того, как я с путеводителем переходила от одной интересности к другой и находила их, мне он нравился все больше и больше. Вот восхитительная резная кафедра, из-под которой озорно выглядывает облик мастера, соорудившую ее. Создатель храма тоже не преминул себя запечатлеть и остался на века выглядывающим из-под опоры органа. Неожиданно возле алтаря выстроилась группа людей и запела. Все присутствующие затихли, присели на лавочки и послушали импровизированный концерт.

Катакомбы были закрыты. С левой стороны собора можно было на лифте подняться на колокольню, я же, помнится, читала, что правая башня выше и отправилась туда пешком по крутой лестнице. Вид сверху не впечатлил. К тому же смотровая площадка была застеклена, там было четыре окна, через которые все по очереди разглядывали Вену с высоты.

После собора решила перекусить. Гид нам рекомендовала в числе прочих сеть рыбных ресторанов Nordsee. На Кольмаркте я увидела такой ресторанчик и зашла. Выбрала салат из морепродуктов, там стояла цена 4-50., Видимо, за сто грамм, потому что за тарелку салата и пиво с меня взяли 20 евро. Самое печальное, что салат был безнадежно испорчен уксусом, и все эти мидии и креветки не имели иного вкуса, кроме вкуса уксуса. Пожалела, что не пошла в испытанные «Зибен штерн».

Некоторое время погуляла вокруг Хофбурга, через Швейцарские ворота, мимо Испанской школы верховой езды, зашла в монастырь августинцев. Поднялась к музею Альбертина, с верхней площадки которой хорошо смотрелась Венская опера. Почему-то я думала, что музей работает по четвергам до 21-00. Оказалось, что по пятницам. Обогнула Пальмовый павильон, прошлась по саду Бурггартен. По-прежнему моросил дождик.

Наконец я снова оказалась в Музейной квартале и пошла в Леопольд-музеум, созданный в 2001 году на основании коллекции, собранной гинекологом Рудольфом Леопольдом. Свою коллекцию современного искусства он начал собирать в послевоенное время, некоторые произведения достались ему практически за бесценок. Сейчас коллекция оценивается в полмиллиарда евро и включает в себя творения всех основных представителей австрийского и немецкого экспрессионизма – движения, имеющего в культурной жизни Вены такое же значение, как для парижан – импрессионизм. Возникшее тридцатью годами позже импрессионизма, оно получило название «сецессион».

Во главе движения стоял художник Густав Климт. Подобно тому, как французские импрессионисты организовали свой «Салон отверженных», австрийские художники выстроили свой собственный выставочный зал Сецессион (белое здание с золотым шаром на крыше на площади Карлплац). Вообще имя Густава Климта встречается в Вене почти с такой же частотой, как имя императрицы Сисси.

Репродукции его картин продаются возле дома Хунтервассера, большая часть его работ размещена в Бельведере, его росписями украшен Венский университет, Бургтеатр, Сецессион (знаменитый «Бетховенский фриз»), Художественно-исторический музей. Есть его зал и в музее Леопольда. Сначала мне его картины показались слишком декоративными и плоскими, но через какое-то время я была ими заворожена, а пейзажи были безоговорочно восхитительны.

В Леопольд-музеум открытием для меня был стал скульптор Эрнст Барлах. Какие выразительные лица, позы! Я не удержалась и тишком сфотографировала его Иисуса с Фомой. Фома, удостоверившись в подлинности Христа, приник к Учителю, и в его согбенной фигуре, в его лице, тянущемся к Иисусу, такое раскаяние за собственное неверие, такая боль и преклонение перед муками Христа! А тот, полуобняв своего недоверчивого ученика и безусловно его прощая, стоит, погруженный во что-то далекое. Часть его скульптур - на русскую тему («Русские любовники», «Русская нищая), некоторое время он жил в Россию.

Потом я перешла в зал немецкой художницы Кете Колвиц. Самая пронзительная ее работа – скульптура «Пиета». Во время первой мировой войны она потеряла своего сына, и тема матери, потерявшей ребенка, проступает во многих ее работах. Все мы знаем микеланджелову Пиету, где скорбь молодой матери благородно-возвышена, красива и утонченна. От этой же Пиеты у меня сразу потекли слезы. Грузная женщина в платке склонилась над лежащим между ее ног сыном, и в этой обмякшей позе (словно срубили под корень) – запредельное горе, там нет ни изящества линий, ни благородной посадки, а один сплошной животный крик отчаяния.

После посещения этого музея я поняла, как мало я знаю об искусстве прошлого века, для меня оно ограничивалось в основном русскими художниками: Шагалом, Кандинским, Кончаловским, представителями «Бубного валета», т. е. тем, что я могла видеть в Третьяковке на Крымском валу, а в зарубежном искусстве после импрессионистов зиял глубокий провал. И, наверно, никакой другой город не дал мне это так прочувствовать, как Вена.

День.

Утром мы покинули дождливую Австрию, и стоило нам пересечь границу, как тут же засияло солнце. В Будапешт въезжали уже, как в родной и знакомый город. Заселившись в гостиницу, пошли обедать, и во время обеда перерешили все свои планы на этот день. До этого мы собирались сходить в художественный музей и на выставку Альфонса Мухи, потом в купальни и в ресторан «Паприка». А тут вдруг надумали съездить на остров Маргит и потом прогуляться по Буде.

Разложили карту города, чтобы определиться, как нам лучше туда добраться. Поскольку Будапешт перестраивался по образу Вены, там тоже есть внутреннее кольцо типа Ринга, и есть внешнее полукольцо, как в Москве Бульварное и Садовое. Внутреннее кольцо проходит через южную оконечность острова Маргит по мосту Маргит, а внешнее – через северную по мосту Арпад. Наша гостиница как раз находилась рядом с внешним кольцом (Hungraia korut), так что мы сели на трамвай № 1 и доехали до берега. На самом мосту трамвай не останавливается, через остров ходит только 26 автобус, на который нам порекомендовали пересесть. Мы же перешли мост пешком и спустились на остров.

Узкий и длинный остров представляет собой единую парковую зону, вдоль острова проходит одна автомобильная дорога, по которой ездит автобус № 26, а также велосипедисты и лошадиные упряжки. Сначала среди деревьев мы наткнулись на беседку на высоком постаменте, которая оказалась не беседкой, а неработающим музыкальным колодцем. Потом очутились в некоем подобии японского садика, с водопадом, струящимся по замшелой скале, с озерцом в окружении густой зелени, а рядом, через аллею – прямоугольный водоем с кувшинками.

Потом слева показалась высокая водонапорная башня, внутри нее была выставка фотографий. Участки леса чередовались с широкими лужайками, на которых народ занимался спортом: футболом, волейболом, теннисом. На дорожках и тропинках – бегуны и велосипедисты. Потом справа показался большой бассейн – купальни «Палатин», практически безлюдный. Даже было жалко, что все эти многочисленные струи извергаются понапрасну. И всего 2100 форинтов за двухчасовой сеанс (7.5 евро). Мы заколебались было, не искупаться ли, но потом все же решили идти дальше.

За купальнями – навороченные водные горки, бездействующие. Чуть дальше, слева - развалины старинной францисканской церкви из грубого камня. Следом еще два небольших бассейна, в которых проводились соревнования. На самом выходе из парка скопился народ, к чему-то готовились, устанавливались камеры, тянулись шнуры. В фонтане, по колено в воде стояли молодые люди с бутылками пепси. Оказалось, снимали рекламу пепси.

Мы поднялись на мост Маргит, довольно оживленный в этот час пик. Машин было много, тем не менее все ехали. Парламент с моста смотрелся великолепно (как и отовсюду, впрочем).

Мы перешли на сторону Буды и от моста свернули направо, так как хотели найти улицу Гюль-Бабы. Высокие здания, машины, городская суета. И вот трехэтажный светло-коричневый дом с выступающей, как у замка, башней и табличкой «Gul Baba utca». Мы свернули за угол и ахнули. Два шага – и шумный город остался позади, мы вдруг очутились в другом времени, в другой стране, на крутой и узкой, мощеной булыжником улочке, зажатой между низкими домиками с глухими заборами. Вокруг - ни души. Сначала я прикинула крутизну улочки – ну, градусов 45, не меньше. Потом вспомнила, что крутизна эскалаторов в метро – 28, пришлось скорректировать.

Так мы поднимались шаг за шагом по извилистой улочке, пока не оказались высоко над городом, возле темного памятника на белом постаменте: мусульманин одну руку прижал к сердцу, в другой держит свиток. А рядом – белый восьмиугольный мавзолей с полумесяцем - место захоронения святого Гюль Бабы. Это – самая северная мусульманская святыня. Когда турки заняли город, с ними пришел и святой дервиш.

Когда он умер, сам султан нес его гроб. В честь Гюль Бабы – «отца роз» и холм стал называться холмом Роз. Розы высажены вокруг мавзолея. За мавзолеем – смотровая плошадка, еще одни чудесный вид на город. И опять – вознесенные над черепичными крышами белые шпили Парламента. А заодно можно посмотреть, что же там таится за глухими заборами жителей этой удивительной улочки. А там – утопающие в плюще дворики, крытые веранды, все уютно и умиротворяющее, и это в центре города.

С холма Роз мы решили перейти на Будайский холм, и опять мы спускались по узким, крутым улицам, мимо дивных домиков с вкраплениями садов и цветников на маленьких террасах, пока не оказались на оживленной площади Москвы (Moskva ter).

По Будайской крепости гуляли немногочисленные туристы. Мы прошлись вдоль крепостных стен, вышли к Рыбацкому бастиону, посидели в уличном кафе. К сожалению, немного опоздали в подземные лабиринты (вход в лабиринты под крепостью – улица Ури, 9, с 9-30 до 19-30, 1200 м подземных ходов). Почти до темноты бродили по старому городу, обошли Королевский дворец. В некоторых отзывах я читала, что кому-то Будапешт напоминал Прагу, и в первые дни удивлялась, как можно их сравнивать, ничего общего. А в этот вечер я ощутила, что колдовская, мистическая сущность, наполняющая Прагу, разлита и в этих старинных улочках, и именно эта атмосфера зыбкого, таинственного существования их и роднит. Еще в тот вечер я почувствовала, что полюбила город.

День.

В этот день мы ездили в Эгер, и, признаться, впоследствии я пожалела, что не провела его в Будапеште. Много времени ушло на дорогу, лучше бы я сходила в лабиринты, на гору Гелерт, в купальни или художественный музей.

Сначала мы приехали в город Геделле (в 30 км от Будапешта), образовавшийся вокруг дворца графа Гришшалковича. Начав строительство роскошного дворца (в 1730-хх годах), граф захотел вокруг него создать образцовый католический город и заселить приглашенными католиками, так что одновременно с возведением дворца строились дома для будущих переселенцев. Вокруг дворца был разбит большой парк. На новое местожительство были выписаны католики, в основном, из Германии.

Внук Грашшалковича не имел детей, и в 1867 году дворец перешел во владение императорской четы Габсбургов: Франца-Иосифа и Елизабет. В этот год Австрия признала право Венгрии на самоопределение, была образована «дуалистическая империя», предполагавшая союз двух равноправных стран, Австрии и Венгрии, австрийский император короновался еще и как король Венгрии, и в качестве подарка от Венгрии получил дворец в Геделле.

Дворец Грашшалковича стал именоваться Королевским дворцом и долгое время, наряду с Шенбрунном, служил летней резиденции Габсбургов, причем императрица Сисси отдавала явное предпочтение венгерскому дворцу, так как здесь она спасалась от присутствия своей ненавистной свекрови.

В прошлом веке дворец находился в запустении, использовался как дом престарелых и склады (обычное применение храмов и дворцов при социализме), дома колонистов были разрушены, и только в середине 90-хх годов началась реставрация. Сейчас восстановлены фасад и задняя часть дворца, обращенная в парк. Обходя же дворец по кругу, можно легко представить, в каком состоянии он находился еще совсем недавно.

Дворец невысокий, в два этажа, бело-розового цвета, выстроен в стиле барокко. Внутри восстановлены интерьеры королевских покоев. Лепнина парадной лестницы окрашена в нежно-розовый цвет. Комнаты просторные и уютные. На столике в комнате Сисси лежит книжка стихов Шандора Петефи. Императрица с большой симпатией относилась к венгерскому народу, его культуре и даже выучила венгерский язык под руководством своего близкого друга Дьюлы Андраши, известного как «повешенный граф».

После венгерского восстания 1848 года австрийцы его приговорили к повешению, но, так как сам приговоренный успел эмигрировать, повесили куклу. Впоследствии он был прощен и даже стал премьер-министром венгерского правительства, пользовался большим доверием Франца-Иосифа и сопровождал его в зарубежных поездках. Его именем назван проспект в Будапеште.

Шандор Петефи был одним из любимых поэтов императрицы. Тем горше, что свою жизнь он окончил, борясь против австрийцев за свободу родины. Когда в 1848 году в Венгрии вспыхнуло восстание, Николай I прислал на помощь австрийцам казаков, и эта помощь явилась решающей для подавления венгров. Долгое время считалось, что великий венгерский поэт погиб во время сражения с русскими казаками, пока в прошлом веке не была обнаружена предположительно его могила в селе Баргузин на берегу Байкала (на нее наткнулся венгерский военнопленный). Так что есть версия, что еще 7 лет Петефи провел в плену в Сибири.

Пока мы гуляли по дворцу, на заднем дворе устанавливали сцену, расставляли стулья, и вскоре там начался концерт. В раскрытые окна доносились звуки народной музыки.

Вскоре мы покинули дворец и отправились на северо-восток. Холмы, поля, виноградники сопровождали нас до самого Эгера.

Эгер – небольшой, тихий и уютный городок, очень зеленый, как и все венгерские города, где мы до этого были. Над городом довлеет древняя крепость с могучими стенами. Перед входом в крепость – небольшая площадь с памятником местному менестрелю с цитрой. Сувенирные лавки, где продается много бижутерии по смешным ценам.

Город начинался с поселения на холме, которое с течением времени было обнесено крепостью. Во время нашествия турок защитники крепости смогли выстоять под натиском турок, при том, что турок было 80 тысяч, а защитников крепости – всего 2 тысячи. Только спустя 44 года туркам все же удалось овладеть городом.

В крепости находится архиепископский дворец с желто-розовой галереей. Стены крепости толстенные, с переходами, лесенками, башнями, какими-то полуразрушенными сооружениями. Кое-где вдоль стен стоят старинные пушки. Еще выше - круглый бастион с венгерским стягом. На самой вершине холма – три креста.

Со стен крепости весь городок виден, как на ладони. Пространство черепичных крыш, разделенное прущей отовсюду зеленью, узкий и высокий минорет, устремленный вверх, как стрела. (На него можно подняться, наверху есть смотровая площадка. Раньше рядом с минаретом стояла мечеть, потом ее разрушили.) Вот прямоуго

Дата добавления: 2015-07-17