Авва Зенон

1. Авва Зенон, ученик аввы Силуана, говорил: не избирай славного места для жительства твоего и не живи с человеком, имеющим громкое имя[302].

То и другое неприметным образом может ввести в душу тщеславие и высокоумие, - этим не только повредить духовному преуспеянию, но и отнять всю возможность к нему.

2. Он говорил: Кто хочет, чтоб Бог скоро услышал молитву его: тот, когда встанет для совершения ее и прострет руки горе, прежде всякой другой молитвы, даже прежде молитвы о душе своей, да принесет молитву о врагах своих, и ради этого Бог услышит всякую молитву его[303].

Из многих памятников монашества первых веков видно, что монахи предстояли на молитве в уединении келейном, с воздетыми руками горе. Так молились преподобные Пахомий Великий, Сисой Великий; вероятно так молились весьма многие; так советует молиться при особенном наплыве греховных помыслов святой Иоанн Лествичник[304]. Такое положение тела способствует душе придти в подобное положение: устремиться горе. При этом необходимо остеречься от усиленного вытягивания рук и от усиленного направления их вверх, чтоб не придти в состояние разгорячения и восторженности, от которых один шаг до самообольщения и бесовской прелести. Должно воздевать руки умеренно, чтоб дух сохранился в тишине, смирении, умилении; должно давать телу положение висящего на кресте, а не летящего на небо. Глава твоя да будет опущенною вниз, хотя бы руки и были воздеты горе.

3. Сказывали о авве Зеноне, что он был ростом мал, телом сух, преисполнен разума, преисполнен усердия и теплоты к Богу, милования к человекам[305].

4. Поведали о авве Зеноне, что он, живя в Скиту, однажды вышел ночью из келлии, как бы к брату, и, сбившись с дороги, блуждал три дня и три ночи. От труда он изнемог и упал на землю замертво. И вот, предстал ему юноша с хлебом и чашею воды в руках и сказал: встав, укрепись пищею и питием. Авва встал и помолился, из осторожности не доверяя явлению. Юноша сказал: ты сделал хорошо. Услышав это, авва опять помолился; так поступил он и в третий раз. Юноша каждый раз одобрял его действие. После этого авва принял и употребил принесенную пищу. Юноша сказал: сколько ты ходил, настолько удалился от твоей келлии; но встань и следуй за мною. И мгновенно старец очутился близ келлии своей. Старец сказал юноше: войди в келлию, и сотвори молитву о нас. Юноша вошел в келлию старца и сделался невидим[306].

Поучительна осторожность святых и опытных монахов по отношению к чувственным явлениям из мира духов. Благоразумное поведение их в этих случаях как противоположно легкомысленному поведению неведения и неопытности! Неведение и неопытность слепо и опрометчиво вверяются всякому явлению, любопытно и жадно ищут явления духов и общения с ними, в неизбежный вред себе, во вред часто неисцелимый. И для ознакомленных опытно благодатию Божиею с миром духов, мир этот так мало известен и понятен, что величайшая осторожность по отношению к явлениям из него необходима для святых Божиих. Благодать Божия доставляет познания, нужные для спасения, а не такие, каких ищет и требует суетная и тщеславная любознательность мира.

5. Пришли однажды к авве Зенону братия и спросили его: что значит написанное в Иове: Небо нечисто пред Ним (Иов. 15, 15)? Старец сказал на это: братия оставили исследование грехов своих и взялись за исследование небесного. Значение же этих слов таково: чист - один Бог: и потому Писание сказало, что небо нечисто пред Ним[307].

6. Беседуя с некоторым старцем, жившим близ аввы Зенона, мы спросили его: если кого беспокоит греховный помысл, и он прочитает или услышит сказанное отцами о борьбе с таким помыслом, хочет исправить свое душевное настроение, но не может, - хорошо ли исповедать это кому-либо из старцев, или должно руководствоваться прочитанным и удовлетворяться своею совестию? - Старец отвечал нам: должно исповедать отцу, но отцу способному оказать помощь, и не уповать на себя. Боримый страстию не может сам себе принести пользы, в особенности, если страсть обладает им. Со мною, в юности моей, случилось нечто таковое. Душа моя была уязвлена страстию, и я побеждался ею. Слышав об авве Зеноне, что он исцелил многих, я вознамерился идти к нему, и возвестить совершающееся надо мною. Но помысл удерживал меня, внушая мне: ведь ты знаешь, как должно поступить! поступи сообразно прочитанному тобою и не соблазняй старца. Когда я решался идти, брань облегчалась несколько, и я оставлял намерение мое. Тогда снова потопляла меня страсть, и я снова понуждал себя сходить к старцу, но враг опять обольщал меня, не попуская исповедать старцу борющих меня помыслов. Даже не раз я ходил к старцу; но враг не допустил меня до исповеди, принося стыд сердцу моему и представляя, что способ исцеления мне известен. Какая нужда, говорил он, рассказывать о себе кому-либо? Это приносил мне враг, чтоб я не открыл страсти и не получил исцеления. Старец прозирал, что я имею что-то на сердце, но не обличал меня, а ждал, чтоб я сам исповедал ему; вместе с тем он наставлял меня на благое жительство и отпускал с миром. Приходя к себе, я скорбел и плакал, говоря душе моей: доколе, окаянная душа моя, ты отвергаешь врачевание? Издалека приходят к старцу и получают исцеление, а ты не можешь возобладать собою, не хочешь исцелиться, имея врача близ себя! Разжегшись сердцем, я встал и сказал сам себе: пойду к старцу, и если никого не найду у него, то это будет для меня знамением воли Божией, чтоб я исповедал ему мои помыслы. С такою решимостию я пошел к старцу и не нашел у него никого. Старец по обычаю поучал меня спасению души, и как кто может очиститься от скверных помыслов. Победясь опять стыдом и не будучи в состоянии исповедать, я просил отпустить меня. Старец сотворил молитву и, провожая меня, шел впереди меня к дверям, а я, томимый помыслами, сказать ли старцу или не сказать, шел за ним, ступая медленно. Старец, видя, что помыслы очень истомили меня, обратился ко мне, и, прикоснувшись к груди моей, сказал: что делается с тобою? и я человек. Когда старец сказал мне это, - сердце мое как будто отверзлось, и я упал лицом на ноги его, умоляя его помиловать меня. Он сказал мне: что с тобой? Я отвечал: ты знаешь, чем я страдаю. Он сказал: нужно самому тебе обличить твое состояние. Тогда я с великим стыдом исповедал страсть мою. Он сказал мне: чего ты стыдишься? скажи мне: не человек ли я? не три ли года ты приходил сюда, имея эти помыслы и не исповедуя их? Я припал к ногам его и умолял его, говоря: помилуй меня, ради Бога, скажи мне, что мне делать? Он отвечал: поди, усиль молитву твою, и ни о ком не говори худо. Я возвратился в келлию мою, усилил молитву мою, и благодатию Христовою за молитвы старца освободился от смущения этою страстию. По прошествии года пришел мне помысл, что, может быть, Бог помиловал меня по милости Своей, а не ради старца. Я пошел к нему, и, желая испытать его, наедине поклонился ему и сказал: авва! помолись о мне ради того помысла, который я исповедал тебе прошлого года. Он не поднял меня тотчас, но оставил в положении сделанного мною поклонения, и, помолчав немного, сказал: встань, и имей веру. Когда я услышал это, - мне сделалось так стыдно, что от стыда я желал бы, чтоб земля поглотила меня. Я встал и не мог взглянуть на старца; дивясь ему, я возвратился в мою келлию[308].

7. Старец этот ради нашей душевной пользы поведал и следующее: однажды два брата пошли к авве Зенону. Каждый виделся с ним наедине и исповедал ему свои помыслы. После этого случилось им быть вместе, и один сказал другому: когда мы ходили к старцу для исповеди наших помыслов, - получил ли ты пользу от исповеди? - Да, отвечал спрошенный: за молитвы его Бог исцелил меня. Спросивший сказал на это: я хотя и исповедал, но не ощутил исцеления. Получивший пользу спросил: как ты исповедался старцу? Я сказал ему, отвечал первый: авва! помолись о мне: такой-то помысл беспокоит меня. Второй сказал на это: я, исповедуя ему помыслы мои, поливал слезами ноги его, и за молитвы его Бог исцелил меня. - Старец, поведая нам это, хотел объяснить нам, что те, которые исповедуют помыслы свои отцам, должны исповедывать со всею искренностию, с сокрушением сердца, как бы пред Самим Богом: тогда они могут получить милость. Исповедь же, совершаемая с небрежением или с намерением искусить старца, не только не приносит пользы, но и служит к осуждению[309].

Дата добавления: 2015-07-17