Нападеніе на пароходъ «Михаилъ».

Возмущеніе въ Манчжуріи вспыхнуло быстрѣе по­роха. Въ какія нибудь двѣ недѣли всѣ были на ногахъ, всѣ были подъ ружьемъ. По­ля были бро­шены, манч­журы, обык­новенно мир­ные и тихіе, вдругъ прониклись воинственнымъ духомъ, разбирали ружья и пушки, строили окопы и батареи. Громадный край въ тысячу верстъ въ длину и столько же въ ширину волновался, грозилъ мстить за что то русскимъ и воображалъ, что онъ сумѣетъ справиться съ Россіей и завоюетъ себѣ всю Сибирь. Такъ маленькіе школьники вдругъ подымутъ бунтъ противъ учителя и думаютъ, что школу ради нихъ закроютъ и позволятъ имъ драться и шалить сколько угодно.

Русскіе не придавали особеннаго значенія воинственнымъ выходкамъ манчжуровъ. Хорошо знали сибиряки, какая сила и мощь таится на Руси и понимали, что китайцамъ никогда не поколебать границы земель русскаго Царя. Весь іюнь ходили по рѣкамъ Шилкѣ и Амуру па­роходы, перевозили снаряды и порохъ, продовольствіе и повозки для войскъ Приморской области, поставленныхъ на военное положеніе для дѣйствій въ Печелійскомъ округѣ.

И спокойно проходили эти пароходы мимо китайскаго берега, поросшаго сплошнымъ лѣсомъ, причаливали къ нему, запасались дровами и углемъ и шли дальше, почти тысячу верстъ проходя вдоль берега волнующагося непріятельскаго края.

И не было на пароходахъ этихъ ни пушекъ, ни солдатъ. Намъ не зачѣмъ было брать войска. Вѣдь мы не воевали съ Китаемъ. Мы помогали ему справиться съ боксерами — и только. Чего же намъ было опасаться?

И весь іюнь все на нашей границѣ было спокойно.

1-го іюля нашъ пароходъ «Михаилъ» тянулъ вверхъ по Амуру пять баржъ, нагруженныхъ повозками, снаря­дами и зарядами.

Онъ шелъ уже нѣсколько сутокъ отъ Хабаровска къ Благовѣщенску. Какія нибудь сорокъ верстъ отдѣляли его отъ этого города. Было ясное теплое утро. Амуръ мягко катилъ свои волны. Прибой отъ парохода съ легкимъ шипѣньемъ разливался по прибрежному песку. Мимо про­носились безконечные лѣса, кое гдѣ мелькала бѣдная Манчжурская деревушка. Все было тихо и спокойно.

Вдругъ, въ десять часовъ утра, когда пароходъ подходилъ къ китайскому городу Айгуну, съ китайской сто­роны раздалось нѣсколько выстрѣловъ. Пули завизжали вдоль стѣнъ парохода, вскорѣ прогремѣла пушка и ядро, перелетѣвъ черезъ пароходъ, упало въ воду. На берегу толпи­лись китайцы, махали какими то тряпками, требовали оста­новки парохода. «Михаилъ» застопорилъ машину и остановился посрединѣ рѣки. Стрѣльба прекратилась. Отъ берега отчалила лодка съ тремя китайскими офицерами. Они объявили капитану парохода, что Китай находится въ войнѣ съ Россіей и что начальникъ города Айгуна — амбань, запрещаетъ русскимъ пароходамъ ходить по Амуру.

Пока шли переговоры, къ пароходу «Михаилъ» подошелъ пароходъ «Селенга»; на немъ находился подполковникъ Кольшмидтъ со взводомъ амурскаго казачьяго полка.

— «Что за остановка?» — спросилъ онъ у капитана «Михаила» — тотъ объяснилъ въ чемъ дѣло.

— «Какія глупости! никакой войны нѣтъ. Никто не можетъ запретить русскимъ плавать по Амуру». Пароходы тронулись. И сейчасъ же затарахтѣли выстрѣлы на китайскомъ берегу и громче и оживленнѣе стала орудійная пальба. По счастью снаряды китайцевъ перелетали, или не долетали до парохода. Но пули порядочно повредили его борта. Подполковникъ Кольшмидтъ и одна казачья лошадь оказались ранеными.

По прибытіи пароходовъ въ Благовѣщенскъ о происшествіи у Айгуна было доложено губернатору этого города генералу Грибскому. Въ Благовѣщенскѣ войскъ было немного: — 2-й восточно-сибирскій линейный баталіонъ, 5 ротъ Читинскаго и Стрѣтенскаго полковъ, мѣстная команда, 2-ая батарея 2-й Восточно Сибирской артиллерійской бригады, 1/2 батареи Забайкальскаго казачьяго дивизіона, на пароходѣ «Селенга» два орудія, да 5 сотенъ казаковъ квартировали частью въ Благовѣщенскѣ, частью въ его окрестностяхъ, — словомъ всего на всего генералъ Грибскій могъ собрать около 1500 солдатъ и казаковъ при 14 пушкахъ... А противъ него по Амуру собирались многія тысячи китайцевъ.

Происходило какое то недоразумѣніе. Полный миръ былъ между Россіей и Китаемъ, а между тѣмъ, китайцы осмѣливались стрѣлять по наши мъ суда мъ, дерзко останавливать наши пароходы!

Чтобы узнать въ чемъ дѣло, генералъ Грибскій на разсвѣтѣ 2-го іюля отправилъ небольшой отрядъ на пapoходѣ «Селенга» къ Айгуну. Сзади шелъ «Михаилъ». Едва пароходы отошли отъ города Благовѣщенска на 20 верстъ, какъ по нимъ съ китайскаго берега открыли сильный ру­жейный и пушечный огонь. Наши начали отвѣчать, и на рѣкѣ завязался бой. По всему китайскому берегу были видны окопы, занятые китайцами, до 40 орудій было уста­новлено за ними. Наши двѣ пушки, поставленныя на «Селенгѣ» дѣйствовали удачно и сбили нѣсколько китай­скихъ орудій. 2 солдата на Селенгѣ были убиты, пятеро ранено, раненъ былъ и машинистъ. Пули градомъ сыпа­лись на палубу. Машина была повреждена, и «Михаилъ» получилъ отъ удара ядромъ пробоину. Бой затягивался. Солнце склонялось къ западу, а ружейная перестрѣлка не смолкала. Вдругъ гдѣ то вдали прогремѣлъ выстрѣлъ изъ пушки и гулко пронесся по рѣкѣ. Еще и еще... Наши прислушались. Выстрѣлы неслись со стороны Благове­щенска. Китайцы напали на беззащитный, безоружный городъ, не имѣющій ни стѣнъ, ни укрѣпленій, ни достаточнаго числа войска...

Надо было спѣшить назадъ, выручать покинутый городъ...

XV.

Дата добавления: 2015-07-15