Глава 4 Народническое государство и проблема личности

Итак, наше национал-социалистическое государство видит свою главную задачу в том, чтобы воспитать достойных носителей идеи государства. С этой целью оно делает все возможное, чтобы поддержать наиболее ценные в расовом отношении элементы, помочь их развитию и затем обеспечить им соответствующую роль в практической жизни. Но этого мало. Раз государство ставит себе такие цели, то оно должно и свою собственную организацию привести в соответствие с этими целями.

Раз мы объявляем непримиримую войну марксистскому принципу "человек равен человеку", раз мы оцениваем человека прежде всего с точки зрения принадлежности его к определенной расе, - то мы должны уметь сделать из этого все необходимые логические выводы до самого конца. Раз мы исходим из того, что решающее значение имеет раса, т. е. степень чистоты крови, то мы должны суметь этот критерий приложить и к каждому отдельному человеку. Как мы подразделяем целые народы в зависимости от того, к какой расе они принадлежат, так приходится подразделять и отдельных людей внутри каждого народа. Раз мы говорим, что один народ вовсе не равен другому народу, то эту аксиому приходится применить и к отдельным людям внутри каждого народа. Другими словами это значит, что не каждый человек равен другому человеку, не каждая голова равна другой голове, ибо и тут ту же роль играет степень чистоты крови, хотя в отдельных случаях мы имеем перед собой тысячи тончайших вариаций.

Первый вывод, который вытекает отсюда, это необходимость внутри каждого народа выделить наиболее ценные в расовом смысле элементы, обладающие наибольшим физическим здоровьем и, стало быть, более приспособленные к размножению. Эту первую дифференциацию можно назвать более грубой. Она более груба, потому что данная задача разрешается почти механически.

Второй вид дифференциации будет трудней. Мы говорим о дифференциации интеллектуальных способностей. Из всей нации мы должны уметь выделить наиболее ценные головы духовно наиболее развитых людей. Им мы должны обеспечить наибольшее влияние в государстве не только потому, что этого требует справедливость, но потому, что этого прежде всего требует польза нации. Этот отбор нельзя произвести чисто механическим путем. Об этом должна позаботиться уже сама повседневная борьба.

То миросозерцание, которое отвергает демократический принцип массы и ставит своей задачей отдать власть над всем миром в руки лучшей из наций, т. е. в руки самых лучших людей, логически должно применить тот же аристократический принцип внутри самого данного народа. Другими словами, оно должно обеспечить наибольшее влияние и подлинное руководство за самыми лучшими головами в данном народе. А это значит, что такое мировоззрение все строит не на принципе большинства, а на роли личности.

Нужно не иметь ни малейшего представления о подлинной сущности национал-социалистического мировоззрения, чтобы думать, будто наше государство будет отличаться от всех других государств только чисто механически; скажем - лучшим устройством своей хозяйственной жизни, меньшим неравенством между богатством и нищетой, более правильной политикой зарплаты, устранением слишком большой разницы в оплате труда, предоставлением больших прав широким слоям населения в производственном процессе и т. п. Нет, всего этого было бы слишком мало. Все это ни капельки не обеспечивает еще ни прочности, ни подлинного величия национал-социалистического государства. Народ, который ограничился бы только этими внешними реформами, нисколько не был бы гарантирован, что именно ему обеспечена окончательная победа в общем соревновании народов. Все это вещи весьма справедливые, и стремление к равенству само по себе хорошее стремление. Но ограничиться только этим наше движение, если оно хочет быть действительно великим, не может, ибо это значило бы в конце концов ограничиться только внешностью. Нам же необходимо повести дело так, чтобы для народа создалась, можно сказать, повелительная необходимость во что бы то ни стало и раз навсегда действительно покончить со всеми теми слабостями, от которых мы страдаем сейчас.

Чтобы это было более понятно, быть может небесполезно будет еще раз бросить взгляд на то, как в самом начале развивалась общечеловеческая культура.

Первый шаг, который с полной наглядностью отличал человека от животного, был шаг к изобретательству. Изобретательство это вначале сводилось только к хитростям и уловкам, облегчавшим человеку его борьбу с животными. Без этих хитростей он зачастую просто не мог сохранить свою жизнь. Значение этого совершенно примитивного изобретательства нынешнему наблюдателю недостаточно ясно. Мы воспринимаем теперь эти приемы суммарно, как явление массовое, и не можем поэтому себе и представить, какая роль принадлежала тут отдельному человеку, отдельному лицу. Так и хитрости и уловки, применяемые животными, человеческий глаз тоже воспринимает только суммарно: никто не возьмется установить с точностью первое происхождение этих приемов и уловок. И мы ограничиваемся тем, что объявляем эти приемы "инстинктивными".

Для нашего случая это слово ничего не говорит, ибо кто верит в то, что всякое человеческое существо постепенно развивается, тот неизбежно должен признать, что развитие это с чего-то должно было начаться. А раз это так, то приходится признать, что когда-либо должен был найтись один субъект, который первым начал развиваться, а затем этот процесс стал повторяться все чаше и чаще, пока перешел в подсознательную жизнь целого рода или вида, и все это затем стали называть "инстинктом".

Легче всего это понять у самого человека. Если мы возьмем первые разумные мероприятия в борьбе с животными, то мы бесспорно должны будем признать, что по своему первоначальному происхождению эти действия являются действиями особенно одаренных субъектов. Здесь уже безусловно сказывалась роль личности. Постепенно эти умные мероприятия стали усваиваться всеми людьми, а затем стали считаться чем-то само собою разумеющимся. Разве не то же самое видим мы и в области военного дела. Есть ряд вещей, которые ныне стали чем-то само собою разумеющимся и легли в основу всякой стратегии. Но ведь ясно, что первоначально до этих мероприятий должен был додуматься кто-либо один. Мысль об этих мероприятиях сначала возникла в одной определенной голове. А затем прошли столетия или может быть тысячелетия, и эти мероприятия стали чем-то само собою разумеющимся для всех.

За первыми шагами человека в области изобретательства идут и следующие шаги: он научается в своей борьбе за существование использовать ряд вещей и ряд живых существ. Отсюда и берет начало изобретательская деятельность человека, грандиозные плоды которой теперь у всех перед глазами. Таковы все материальные изобретения, начиная с употребления камня как оружия, продолжая укрощением животных, затем искусственным добыванием огня и т.д. и т.д., вплоть до многообразных и совершенно изумительных открытий наших дней. И что же? Во всех этих открытиях всюду сквозит роль личности. И чем величественнее эти открытия, чем ближе они к нашей нынешней современности, тем яснее устанавливается роль личности в них.

Итак: мы знаем теперь, что всеми нашими материальными открытиями мы обязаны творческой силе и способности личности, и именно эти открытия в последнем счете и подымают человека над всем животным миром, окончательно ставят его на более высокий уровень. Именно открытия больше всего и служат всему делу развития культуры. Сначала это была самая обыкновенная уловка первобытного человека, гонявшегося в первобытном лесу за животным. Теперь это изумительнейшие научные изобретения, в высочайшей степени облегчающие человеку борьбу за жизнь и дающие ему в руки изумительные средства борьбы за лучшее будущее. Все человеческое мышление, все изобретения человеческого мозга в последнем счете служат человеку в борьбе за жизнь на этой планете, хотя бы вначале мы и не понимали так называемой реальной пользы, проистекающей от данного открытия или изобретения. Все это вместе взятое постепенно подымает человека все выше и выше над всей средой окружающих его других живых существ, все это укрепляет его позиции во всех отношениях, и человек становится господином над всей землей.

Все изобретения таким образом являются только продуктом творчества отдельного лица. Независимо от своих желаний изобретатели являются таким образом в большей или меньшей степени благодетелями. Деятельность этих лиц дает в руки миллионов, а затем и миллиардов людей необходимые орудия, при помощи которых люди потом облегчают себе всю дальнейшую борьбу за жизнь.

Мы видим таким образом, что у колыбели всей современной материальной культуры стоит изобретательская деятельность отдельных лиц. Отдельные изобретатели взаимно дополняют друг друга, и каждый стоит на плечах другого. Это же относится и к самим процессам производства, к самим вещам, изобретенным отдельными людьми. Ибо все производственные процессы по происхождению своему суть тоже не что иное, как изобретения, постольку они зависят от мозга отдельных личностей. То же приходится сказать и о чисто творческой умственной работе. Она не поддается никаким измерениям, но в то же время является необходимой предпосылкой всех дальнейших материальных открытий, а стало быть в свою очередь является исключительно продуктом деятельности отдельной личности. Открытия делает не масса, организовывает и думает не большинство, а только и исключительно отдельный человек - личность.

Правильно организованным мы должны признать то общество, которое больше всего идет навстречу этим творческим силам, облегчает им работу и дает им возможность с пользой трудиться для всех людей. В каждом открытии, будь то материальное или чисто творческое открытие, самым драгоценным фактором прежде всего является сам изобретатель как личность. Первейшей и самой высокой задачей организации общества является поэтому создание таких условий, которые дали бы возможность личности приносить наибольшую пользу обществу. Вся организация должна быть построена под углом зрения именно этой задачи. Только тогда организация перестает быть чисто механической и становится живым организмом. Вся организация общества должна представлять собою воплощенное стремление поставить личность над массой, т. е. подчинить массу личности.

Итак организация не только не должна мешать тому, чтобы личность выделялась из массы, но напротив она должна сама этому содействовать и это облегчать. Организация должна при этом исходить из того принципа, что все благодеяния для человечества до сих пор проистекали не от массы, а от творческой силы отдельной личности. Действительными благодетелями рода человеческого до сих пор были только отдельные творческие головы. И об этом надо сказать открыто вслух. Обеспечить решающее влияние за этими головами, облегчить деятельность этих выдающихся личностей будет в интересах всего общества. Уже во всяком случае мы не послужим обществу и не пойдем навстречу его подлинным интересам, если предоставим власть слепой массе, неспособной думать и не озаренной искрой божией. Если мы хотим послужить обществу, мы должны отдать руководство в руки тех, кого природа действительно наделила особыми дарами.

Отбор этих голов происходит, как мы уже сказали, в процессе тяжелой жизненной борьбы. Многие надламываются и погибают, доказывая тем самым, что они не были приспособлены к жизни, и лишь немногие в последнем счете удостаиваются жребия избранных. Этот процесс отбора и сейчас еще происходит во всех областях мышления, художественного творчества и даже хозяйства, хотя в этой последней области он очень осложняется привходящими обстоятельствами. Эта идея господствует также и над армией и над всем государством. Во всех этих областях все еще доминирует идея личности, идея власти, идущей сверху вниз, а ответственности, идущей снизу вверх. Одна только область чистой политики в наш век уже почти на все 100% отвернулась от этого естественного принципа. Вся человеческая культура, как мы видели, есть результат творческой деятельности личности. И вот наперекор этому как раз в руководящих органах государства хотят провести не принцип личности, а "большинства". Яд этот неизбежно начинает проникать во все поры нашей жизни и естественно, что это не может привести ни к чему другому кроме полного разрушения общества. Если вы присмотритесь к разрушительной деятельности евреев в чужих государствах, то вы должны будете убедиться в том, что вся их "работа" как раз и сводится к попыткам уничтожить роль личности в этих государствах и на место ее поставить роль массы. Но это и значит, что организационные принципы арийского человечества вытесняются разрушительными принципами евреев. Благодаря этому евреи и превращаются в "фермент разложения" целых народов и рас и постепенно разрушают всю человеческую культуру.

Марксизм есть не что иное как политика евреев, заключающаяся в том, чтобы добиться систематического уничтожения роли личности во всех областях человеческой жизни и заменить ее ролью "большинства". Этому соответствует в политической области парламентарная форма правления, несчастные последствия которой мы видим повсюду, начиная с крошечного муниципалитета и кончая руководящими органами государства; а в экономической области этому соответствует профсоюзное движение, которое ныне совершенно не заботится об интересах рабочего, а служит только разрушительным планам интернационального еврейства. По мере того как в экономике перестает существовать роль личности, по мере того как вся она начинает все больше и больше зависеть от воздействия и влияния массы и лишается ценного сотрудничества творческих умов, хозяйство неизбежно должно идти назад. Все современные фабрично-заводские комитеты думают теперь не об интересах занятых в этих предприятиях рабочих и служащих, а также не о самом производстве, на которое они не пытаются влиять, а служат только разрушительным целям. Они вредят не только всему производству в целом, но и каждому участнику его в отдельности. Пустые теоретические фразы не могут принести удовлетворения участникам хозяйственного процесса. Удовлетворение получилось бы лишь тогда, когда на каждого участника хозяйственного процесса стало бы приходиться все большее количество повседневных материальных благ. Только тогда каждый труженик пришел бы к убеждению, что хозяйство работает в интересах целого и в интересах каждого отдельного его участника.

Может ли марксизм, опираясь на свою теорию массы, взять в свои руки существующее хозяйство и способен ли он был бы повести дело дальше - это не играет никакой роли. Вопрос заключается не в том, может ли он сейчас или сможет ли он в будущем управлять уже существующим хозяйством, а в том, смог ли бы он при его в кроне неправильной установке сам создать подобную культуру. Пусть даже будет доказано, что марксизм смог бы взять в свои руки нынешнее хозяйство и повести его дальше не без некоторых успехов, все равно этим абсолютно не доказано, что он сам своими силами мог бы создать при сохранении своих принципов подобное хозяйство, достающееся ему сейчас уже в готовом виде.

И марксизм на практике дал уже не одно доказательство правильности этого нашего утверждения. Ему не только нигде ни разу не удалось своими силами создать какую-либо действительно творческую культуру; он не только ни разу не был в состоянии существующую культуру направить так, как этого требуют его принципы; напротив, на практике он вынужден был неизменно делать уступки ходу идей своих противников, вынужден был признавать принцип личности даже в построении своей собственной организации.

Наше мировоззрение принципиально отличается от марксистского мировоззрения тем, что оно признает не только великое значение расы, но и великое значение личности, а поэтому на них именно и строит все свое здание. Раса и личность - вот главные факторы нашего миросозерцания.

Если бы национал-социалистическое движение не придавало основного значения именно этим двум факторам, если бы оно ограничилось только внешними реформами или даже пошло на уступки теории массы, тогда мы представляли бы собою только заурядную партию, ведущую только самую обыкновенную конкуренцию с марксистской партией. Тогда мы не имели бы права говорить о том, что наше движение представляет собою новое миросозерцание. Если бы вся социальная программа нашего движения заключалась в том, чтобы вытеснить роль личности и на ее место поставить роль массы, тогда это значило бы, что яд марксизма стал разъедать уже и самую национал-социалистическую партию, как он уже давно разъедает буржуазные партии современности.

Нет, наше государство в интересах всех своих граждан позаботится прежде всего о том, чтобы роль личности была признана во всех без исключения областях. Только так дадим мы возможность каждому сделать как можно больше для общества и получить как можно больше для самого себя.

И наоборот: наше государство сделает все возможное, чтобы изгнать принцип большинства, принцип решения через массу из всех областей нашей жизни, а стало быть и из области политики. Вместо всего этого мы воздвигнем во всех областях право личности.

Отсюда вытекает следующий вывод:

Лучшей формой государства, лучшим государственным устройством будет то, которое естественно и неизбежно будет выдвигать на самые высокие места самых выдающихся сынов народа и будет обеспечивать им бесспорное руководящее влияние.

Мы уже сказали, что в области хозяйственной жизни наиболее способные люди не назначаются сверху, а сами должны пробить себе дорогу снизу. Соревнование более способных с менее способными происходит повсюду, начиная с маленького предприятия и кончая самым грандиозным из них. Но это относится также и к области политики. Наиболее выдающиеся люди и здесь не могут быть внезапно "открыты". Только совершенно выдающиеся гении расчищают себе дорогу одним ударом.

Задача государства заключается в том, чтобы, начиная с крохотного муниципалитета и кончая высшими органами страны, создать такую организацию, которая полностью обеспечивает торжество принципа личности.

У нас не будет никаких решений по большинству голосов, а будут только ответственные личности. Слову "совет" мы опять вернем его старое значение. Конечно у каждого деятеля должны быть свои советчики, но решать он должен сам один.

Мы должны перенести в сферу государственной жизни тот основной принцип, на котором в свое время была построена вся прусская армия и благодаря которому эта армия сумела стать изумительным инструментом всего немецкого народа: власть каждого вождя сверху вниз и ответственность перед вождем снизу вверх.

Это не значит, что тогда мы сможем совершенно обойтись без тех корпораций, которые ныне называются парламентами. Но члены этих корпораций станут действительно советчиками. Пусть они дают советы, ответственность же будет нести только одно определенное лицо и вместе с тем только оно будет иметь власть и право приказывать.

Сами по себе парламенты необходимы, ибо прежде всего здесь люди будут постепенно расти и таким образом будет создаваться круг деятелей, на которых впоследствии можно будет возлагать особенно ответственные задачи.

Таким образом наше государство будет выглядеть так. Начиная с общины и кончая главными руководящими органами государства, нигде не будет представительных органов, которые что бы то ни было решали бы по принципу большинства. Будут только совещательные органы, имеющие задачей помогать данному избранному вождю, который и ставит людей на соответствующие посты. В соответствующей области каждый данный деятель несет определенную ответственность совершенно так же, как за свои действия отвечает вождь более крупного масштаба или председатель соответствующей корпорации. Наше государство принципиально не будет допускать того, чтобы по специальным вопросам, скажем по вопросам хозяйственным, испрашивалось мнение людей, которые по роду своей деятельности и образования ничего в этом деле не могут понимать. Вот почему мы свои представительные органы с самого начала разделим на 1) политические палаты и 2) профессиональные сословные палаты.

Чтобы сделать возможным плодотворное сотрудничество обоих учреждений, над нами будет поставлен специальный сенат людей избранных.

Ни в палатах, ни в сенате никогда не будет никаких голосований. У нас будут только работающие учреждения, но не голосующие машины. Каждый член учреждения имеет только совещательный голос, но не решающий. Решает только соответствующий председатель, несущий и ответственность.

Только при неуклонном применении в жизнь этого сочетания абсолютной ответственности с абсолютной властью мы постепенно создадим такую отборную корпорацию вождей, о которой сейчас в эпоху безответственного парламентаризма не приходится и мечтать.

Тогда и государственное устройство нации придет в соответствие с тем законом, которому человечество обязано всеми своими успехами в области культурной и хозяйственной жизни.

* * *

Что касается осуществимости этих мероприятий, то я прошу прежде всего не упускать из виду тот факт, что современный парламентарный принцип решения по большинству голосов в истории человечества существовал далеко не всегда. Напротив, демократический принцип существовал только в течение очень небольших периодов истории, и всегда эти периоды бывали эпохой нисхождения народов и государств.

Конечно не приходится думать, что такой глубокий переворот можно провести простым приказом сверху вниз или при помощи только теоретических рассуждений. Нет. Ведь мероприятия, которые мы предлагаем, не ограничатся только государственным устройством, а должны будут проникнуть и во все остальное законодательство да и во все области общественной жизни. Осуществить такой великий переворот будет по силам такому движению, которое само уже будет построено в духе этих идей и тем самым само явится прообразом грядущего государства.

Вот почему необходимо, чтобы наше национал-социалистическое движение уже сейчас как можно глубже усваивало эти идеи и сживалось с ними. Мы сумеем применить эти идеи во всем практическом построении нашей собственной организации; тогда нам легче будет не только проложить дорогу для будущих новых государственных форм, но в свое время мы сможем отдать в распоряжение всего народа и нашу собственную организацию, которая в своей законченности сама будет уже представлять собою некое государство.

Дата добавления: 2015-07-15