Все ошибаются

Джек очнулся, и первым, что он ощутил, была головная боль. Вместе с ней пришли и воспоминания. Нет, он не хотел верить, что все это было на самом деле. Должно быть, он снова нарвался на каких-то инопланетян, которые любят играть с человеческим сознанием. Вот сейчас откроется дверь, и его малышка появится на пороге. Улыбнется и скажет: «Пора вставать, соня. Пошли домой». Но она не приходила. Вместо нее к его кровати подошла молодая медсестра и с сочувственной улыбкой спросила, как он себя чувствует. А он даже не смог ответить, поскольку это причиняло еще большую боль, чем та, что он испытывал с момента пробуждения. Что произошло? Как он оказался в лазарете? Точно, драка с Баалом. Хотя, какая, собственно, драка? Он полез первым и получил ровно то, что заслужил. У бывшего гуаулда хорошо поставлен удар.

Медсестра удостоверилась, что состояние пациента стабильное, хоть он и не может говорить. Но со сломанной челюстью это было бы затруднительно, так что она ушла, обещав позвать доктора. А самому Джеку ничего не оставалось, кроме как лежать и вспоминать. И физическая боль, которая не оставляла его ни на минуту, не шла ни в какое сравнение с болью, которую приносили воспоминания. Его жена мертва. Ее больше нет. И даже не так: она стала оружием. Чертовым оружием, которое уничтожило чертова Анубиса, забрав и ее жизнь. А ведь Баал был прав: Джек мог ее отговорить, если бы знал, что она затеяла. Но он не хотел знать. Зациклился на детях и собственном горе, отказываясь замечать что-либо вокруг.[наступил на любимые грабли] Он, и только он виноват в том, что произошло. Даже Баал пытался ее отговорить. И доктор Вейр, наверняка, пыталась. А вот он, самый близкий ей человек, нет. И не важно сейчас, что он бы все отдал за то, чтобы поменяться с ней местами и умереть за нее – Анну уже не вернуть. Наверное, Джек именно в этот момент полностью осознал, что все произошедшее – реально.

Даже предательство фёрлингов не выглядело таким уж ужасным событием на фоне собственных действий. По его вине в последний месяц они с Энн практически не общались. Он обвинял ее в том, в чем она не была виновата. А ведь она не могла отвечать за действия своего брата. [к тому же не родного] И то, что она хотела сначала разделаться с Анубисом – вполне объяснимо: он ведь мог угрожать и их детям, где бы они ни находились, возможно, даже у фёрлингов. Почему же он подумал, что ей все равно, что она просто забыла о своих детях? И каково было ей самой видеть их каждый день, зная, что скоро ей придется расстаться с ними навсегда? Если бы тогда, две недели назад, он согласился хотя бы выслушать ее, он бы наверняка догадался, что она затеяла и сумел переубедить ее. Они бы придумали что-нибудь другое, они позвали бы этерианцев – те посоветовали бы что-нибудь дельное. Стоп! А если сейчас их позвать? Возможно, они смогут все вернуть? Или спасти ее? Как-нибудь вытащить ее из этого Стража? Джек сосредоточился, пытаясь установить телепатический контакт с кем-нибудь из знакомых этерианцев. Но безуспешно. Странно, ведь раньше ему достаточно было только подумать – и они сразу же появлялись. Впрочем, вряд ли даже они могут здесь помочь.

Размышления Джека были прерваны приходом врача – пациенту сообщили, что у него перелом нижней челюсти и сотрясение мозга. Предложив систему знаков согласия и отрицания, врач поинтересовался, желает ли полковник для быстрого исцеления воспользоваться помощью Баала. Джек ожидаемо ответил отказом. Но совсем не потому, что ему не позволяла гордость. Просто он чувствовал, что вправду заслуживает такого вот состояния. Ведь на самом деле он тоже понял, что Баал не виноват в случившемся. По крайней мере, не больше, чем он сам. А уж те обвинения, которые он озвучил в конце – скорее, от злости и отчаяния, чем из-за реальных подозрений. Это эгоистическое чувство, когда тебе больно, и ты хочешь, чтобы кому-то стало еще больнее, чем тебе. Так что Баалу не стоит тратить на него время. Но доктор все же сообщил, что Баал намерен задержаться на Земле и сможет помочь в любое время. После медиков пришла доктор Вейр. Вот и ее он вчера обвинил, хотя сейчас и понимал, что на долю этой хрупкой женщины выпало слишком много событий. Но она старалась держаться, не вдаваясь [в истерику обычно впадают] в истерику. И уже за одно это Джек был ей благодарен. Элизабет сказала: - Врач сказал, ваше состояние стабильно. Я пришла кое-что сообщить вам, полковник. Миссис Грей знает о том, что произошло. Мы предложили любую помощь, которую в состоянии ей предоставить. Но я считаю, что лучшей помощью ей и детям будет ваше выздоровление и возвращение. Пожалуйста, воспользуйтесь помощью Баала. Вы нужны им. И вы нужны нам.

Джек покачал головой, хоть это движение усилило боль, затем попытался сказать «нет» - с тем же результатом. Женщина слегка улыбнулась и продолжила:

- Подумайте над этим, не торопитесь с решением. Я вот что хотела вам еще сказать. Я понимаю, что мои слова вызовут не самые приятные эмоции, но я обязана. Анна, перед тем, как уйти, оставила мне письма. Она написала прощальные письма для всех, кто ей дорог, или кому она не успела что-то сказать до того, как… В общем, держите, [тут скорее, лучше «возьмите»] полковник, это – вам. Простите. [Добрая Элизабет сейчас сделает инфархт во весь микард]

Вейр сунула в его руку запечатанный конверт, а затем быстро встала и вышла. Некоторое время Джек просто смотрел на него, потом медленно распечатал и развернул листок.

«Дорогой Джек! Я не могу себе даже представить, какие чувства ты испытываешь, получив сейчас это письмо. Прости меня, если сможешь, за то, что тебе сейчас пришлось пережить. Я попытаюсь объяснить, почему это было необходимо.

Прежде всего, потому, что это давало возможность уничтожить Анубиса действительно навсегда. В противном случае он мог бы попытаться добиться перерождения. Кроме того, ты же помнишь, что я обещала Кинси: создать оружие, которое сможет уничтожить любого врага. И ты помнишь наши дискуссии о том, что такое оружие нельзя отдавать людям. В этом я солидарна с Древними, а заодно и с ЗВ1. Стражем никто не сможет управлять, кроме меня. И повлиять на мои решения не смогут ни эмоции, ни чувства – то, что делает нас субъективными и зависимыми от обстоятельств. Каждый раз, когда возникнет необходимость, угроза Земле или тем планетам, которые с нами в союзе, я активирую оружие. Я сама буду определять врага. Луч оружия будет моими глазами и ушами. Не беспокойся, невинные не пострадают. Знаешь, когда я изучала возможности луча, я сама удивлялась. Ты представляешь, он может удалить гуауда из тела человека, не повредив носителя. Можешь передать Кинси, что его задумка использовать оружие в собственных целях провалилась. И, в то же время, я выполнила все оговоренные им условия.

Джек, я должна объяснить, как я пришла именно к такому решению. Можешь поверить, оно далось мне не просто. Сначала мы думали просто создать установку, генерирующую супермощный луч. Но столкнулись с тем, что не до конца понимаем его природу – мы не смогли бы контролировать его мощность. Затем, прервав эту затею, я начала изучать опыт Древних. На Дакаре есть подобная установка, и алтеранцы работали над ней явно дольше, чем я над своей. Странно, почему они ее не уничтожили, ведь при желании доступ к ней могли бы получить даже гуаулды, если бы они, конечно, догадывались, что Дакара имеет не только сакральное значение. Оружие с Велоны, уничтоженное Орлином, еще одна попытка создать супермощный луч, но уже людьми, не алтеранцами. Наверное, поэтому был такой ужасный результат. По сути, продолжи мы первый этап экспериментов, пришли бы к такому же. Я учла возможные ошибки и, надеюсь, сумела их избежать. Объект с Латоны был третьим в моем списке. Да, я помню, что местные жители не позволили вам как следует изучить его. Но мы с Баалом смогли туда проникнуть. Оказалось, что тот Страж – это более или менее успешная попытка Древних контролировать мощность луча. Можно сказать, специально усовершенствованная для использования людьми. Человек, слившийся с кристаллом, задает программу действий. Как только враг уничтожен – оружие перестает работать, до следующей добровольной жертвы. Я многое изменила в параметрах моего Стража. Благодаря щиту и некоторым этерианским формулам я смогла сделать так, что, кроме луча самого Стража, туда и оттуда проникнуть ничто и никто не может. А вот тот, кто слился с кристаллом, благодаря нашему щиту и в отличие от латонского сценария, не отправится на перерождение, а будет привязан к этому месту и сможет управлять оружием. Энергия для его активации первоначально будет задана кристаллом. А затем его «батарейкой» станет сущность Анубиса. Правда, смешно? Он хотел нас уничтожить, но будет нам же служить. По мере того, как оружие будет работать, воля Анубиса будет слабеть, пока в конце концов его личность не исчезнет. Мне такая участь не грозит: частично из-за сыворотки, но в большей степени потому, что именно я буду управлять оружием. Я надеюсь, что мои объяснения командованию помогут понять, что Стража можно использовать только в случае крайней необходимости, если возникнет реальная угроза Земле или ее союзникам.

Джек, то, что я сейчас рассказала, было очень легко излагать. Но я понимаю, что ты ожидаешь от этого письма нечто другое. И это необычайно сложно, писать такие вещи. Похоже на завещание и предсмертное письмо, хотя я и не умру в полном смысле этого слова. Я хорошо тебя знаю, и просто уверена, что сейчас ты уже начал обвинять себя в том, что я приняла именно такое решение. Пожалуйста, не надо. Это не твоя вина и не твоя ответственность. Да, твое поведение по отношению ко мне в последний месяц было далеко не идеальным, но я очень хорошо понимаю тебя. Дети всегда были для тебя главным в жизни, и ты даешь им именно то, что им нужно – семью. И у тебя это получается гораздо лучше, чем у меня.

Знаешь, после того, как я вернулась на Землю, меня не оставляла мысль о том, что мне слишком уж везло в жизни. Как будто, судьба меня хранила для чего-то, для какой-то особенной цели. Сначала я думала, что для помощи ток’ра и этерианцам. Но потом осознала, что есть и другая цель – Анубис. Наверное, я в конечном итоге и была создана, чтобы его уничтожить. Но я счастлива, что у меня была семья. Что я встретила и полюбила тебя, что у нас с тобой есть прекрасные умные дети. Ты можешь сколько угодно говорить, что я слишком мало уделяю им внимания, но, поверь, в конечном итоге я все это делаю именно ради них. Земля получит своего Стража, и все, кто на ней живет, будут защищены от инопланетной агрессии. Просто каждый выражает свою любовь, как умеет, надеюсь, ты с этим согласишься.

Есть еще кое-что, что я хотела тебе сказать. Я смогла использовать алтеранское наследие, как и ты. Только мои энергетические шары не исцеляющие, а боевые. Я впервые применила их, когда мы изучали воинов Анубиса – оказывается, мой шарик полностью лишает их жизненной силы. Тогда я так четко ощутила, что делаю все правильно, что у меня все получится! Мысли вдруг сами сложились в логическую цепочку, отбросив все лишнее.

А потом я осознала еще кое-что: ты - замечательный отец, Джек. Я видела, как ты возишься с Кортни – читаешь ей книжки, кормишь ее, водишь на прогулку. Я видела, как ты разговариваешь с Алексом, как вам интересно вместе. И поняла, что могу их оставить на тебя без опасений - ты справишься. Да и мама вам обязательно поможет.

Я понимаю, Джек, что для тебя главное в жизни – это дети. И поэтому делаю все возможное, чтобы ты поскорее смог отправиться на поиски Марианны и Джесики – не думай, что я о них забыла. Я уверена, что у тебя все получится, и вы скоро будете вместе.

Джек, есть кое-что, о чем я тебя хочу попросить. Когда (не если, а именно когда) ты снова встретишь фёрлингов, дай им возможность все объяснить. Я не верю, что они – зло, просто не верю. Не может человек, который называл меня сестрой больше десяти лет, сознательно причинить боль мне и моим близким. И уж тем более он не нанесет вреда детям. Просто не руби сгоряча, как сказал Даниэль. Попробуй сначала понять и разобраться, почему они так поступили.

А еще я хотела бы, чтобы ты подружился с Баалом, но это, видимо – из области фантастики. По крайней мере, даже не думай обвинять его в том, что он не мог меня остановить.

Наверное, можно было много чего написать, но я закончу на этом. Чтобы выразить словами, как я сожалею о том, что мне пришлось сделать, листков бумаги недостаточно. Пожалуйста, поцелуй за меня детей, я их очень люблю. Я очень хочу, чтобы вы были в безопасности, и чтобы у вас все было хорошо.

Я очень люблю тебя, Джек, и я благодарна тебе за то, что ты появился в моей жизни, потому что с тобой я была, действительно, счастлива, хоть и недолго. А если так – то и жизнь была прожита не зря. Хотелось бы сказать, не жалей обо мне, но ты все равно будешь, я знаю. Просто живи и продолжай быть таким же замечательным отцом, как сейчас. И постарайся быть счастливым, хотя бы ради детей, ладно?

Твоя Энн.»

Джек снова и снова вглядывался в строчки, пока они не начали расплываться перед глазами. Когда он только распечатывал конверт, он все еще надеялся, что случившееся не может быть правдой, что в письме она объяснит, что ее жертва [слишком много «жертв» - это пафос. Пафос нам не нать. Например, *что всё произошедшее*] была всего лишь инсценировкой, и она скоро вернется – к нему и детям, просто надо подождать. Но ничего подобного из письма не следовало. Она прощалась. Навсегда.

Сердце пропустило удар. Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться и сосредоточиться на дыхании. Не получалось. Собственные вдохи и выдохи отдавались звоном в ушах, сознание уплывало. Джек еще успел заметить, как кто-то вошел в палату и начал что-то говорить, но вот что, уже не разобрал. Да и ему уже было все равно. Между тем, врач, который зашел на осмотр полковника, вовремя сориентировался, заметив предобморочное состояние пациента. Поскольку доктор Вейр рассказал о своем визите, врач не удивился листку бумаги в руках Джека, и сразу понял, что стало причиной обморока. Поэтому единственное, что можно было сделать – это дать пациенту успокоительное. Ведь ему, прежде всего, нужно было восстановить силы. Хорошая доза лекарства погрузила Джека в глубокий сон, нормализовав сердечный ритм и снизив давление.[потеря сознания, обычно идёт на фоне резкого падения давления, поэтому куда там ещё снижать-то. Нормализовать состояние надо. Сперва в чуйства привести, стабилизировать, а вот потом снотворное давать или чего там ]

Если быть честным самим с собой, ему на некоторое время показалось, что он умирает. Ведь это просто неправильно, жить, когда Энн уже нет среди живых. Вот только он никак не ожидал, что его «предсмертные галлюцинации» примут такой вид.

Джек обнаружил себя в освещенном мягким белым светом пространстве. Странно, что-то подобное он уже видел, но вот когда и где? Голос, который он услышал, освежил память.

- Нет, вы не умираете, Джек О’Нилл.

Он обернулся и увидел женщину, глядящую на него с печальной улыбкой. Впрочем, улыбка тут же пропала. Он покачал головой:

- А я думал, вы являетесь только к умирающим. Вы ведь Ома? Ома Десала? Вы помогли Даниэлю вознестись в тот раз?

- Верно.

- Тогда зачем вы пришли? Я не Дэнни, я не достоин Вознесения, так стоит ли тратить на меня время?

- Любой человек стоит того, чтобы тратить на него время. Но я пришла по другой причине.

- Вот как? И что это за причина?

- Я хотела попросить у вас прощения.

- Вы? У меня? За что? Не припомню, чтобы кто-то из Вознесшихся провинился передо мной.

- Пожалуйста, выслушайте меня, Джек. Я прошу вас.

Полковник удивился: тон женщины был почти умоляющий. Это казалось, по меньшей мере, странным. Ведь считается, что Высшие знают все, самые мудрые, добрые, всемогущие и так далее. Что могло понадобиться Оме от простого смертного?

- Вы преувеличиваете наше влияние и осведомленность. – Она еще и мысли читает? – и недооцениваете себя. И мы уже в ваших мыслях.

- Так о чем речь? В чем вы виноваты?

- Это я помогла Анубису вознестись.

- Мы это знаем. И мне казалось, что вы же получили достаточное наказание за это.

- Вовсе нет. Не достаточное, Джек О’Нилл. Я не сделала главного – я не смогла его остановить.

- Даниэль рассказывал о том, как можно его остановить – изгнать с уровня Вознесения. У него были силы, но Анубис сбежал. Больше ни у кого на это сил не было, так что при чем тут вы. Я имею в виду, он ведь был сильнее вас.

- Есть и еще один способ – но ни у кого из нас не хватило решимости его использовать. Связать Анубиса вечной борьбой – это может даже слабейший из нас. Но для этого нужно пожертвовать своей вечной жизнью, сдерживая этого монстра. Никто так и не решился, после единственной неудачной попытки изгнать его. Потом они предоставили мне выбор: самой попробовать связать его или… продолжать помогать людям. Я выбрала второе.

Джек молча слушал откровения Вознесшейся. Он понимал, что сейчас не стоит ее перебивать, хоть ему и не понравится то, что она собиралась сказать.

- Я помогала людям в надежде, что когда-нибудь они станут настолько могущественными, что смогут остановить Анубиса. Или появится кто-то, кто сможет, наконец, изгнать его. Хотя это казалось мне маловероятным. И вот появился Даниэль, который был способен это сделать. Но Анубис разгадал его маневр и сбежал. Теперь после схватки с Даниэлем, он бы уже никогда не сделал такой глупости и не вступил бы ни с кем из нас в схватку. Этот вариант отпадал, и я понимала, что остается только второй. Но я так и не смогла решиться. Поймите меня правильно, я не просто боялась лишиться вечной жизни. Я боялась, что не справлюсь, а он одолеет меня. И тогда уже некому будет его остановить. Я испугалась и решила подождать. Я с интересом следила за созданием оружия, и у меня появилась надежда, что Анубис будет уничтожен без моего участия. Я проявила малодушие, пустив все на самотек. Вот так и получилось, что я побоялась отдать свою вечность, а ваша жена – нет.

- Я бы попыталась ее отговорить, если бы знала, что на самом деле она задумала. Но ее мысли, как и мысли Баала, мне узнать не удалось.

Слушая откровения Омы, Джек испытывал двойственные чувства. С одной стороны, она все говорила правильно – безусловно, ее вина здесь присутствовала. С другой – это ничуть не умаляло его собственную вину, по крайней мере, ему самому это казалось очевидным. Между тем, Вознесшаяся продолжала говорить.

- А сейчас, когда я вижу Стража, это оружие жертвы, я понимаю, что мое наказание закончилось. Но мне не стало от этого легче, скорее, наоборот. И я приняла решение последовать совету Даниэля. Он был совершенно прав, утверждая, что мы перестали быть людьми, забыли, каково это. И я хочу совершить Нисхождение, я уже нашла к нему путь. В том, что Анны больше нет, только моя вина. Я не думаю, что такое можно действительно простить, Джек О’Нилл, я пришла, скорее, чтобы объяснить. Чтобы ваша вина не казалась вам единственной.

Ома замолчала, а Джек не знал, что сказать в ответ. Странно, но сейчас он чувствовал потребность подержать ее, а не найти поддержку самому. В конце концов, она тоже когда-то была человеком. А люди совершают ошибки, иначе они не были бы людьми.

- Послушайте, Ома, - он еще не был до конца уверен в том, что хотел сказать, - вы, конечно, вправе решать, что вам делать дальше. Но беда в том, что, каким бы сильным ни было ваше или мое раскаяние и чувство вины, и как бы мы ни хотели себя наказать, Анну этим не вернешь. По мне, так лучше оставайтесь там, где вы сейчас, и продолжайте помогать хорошим людям, как в свое время помогли Даниэлю. Иначе, кто еще это станет делать?

Она внимательно посмотрела на него, словно видела в первый раз, и с сомнением покачала головой:

- Вы думаете?

- К тому же, ваше желание покинуть небеса [выглядит тоже пафосно и религиозией отдаёт, вот *ваши небеса* или *эти ваши небеса* - уже гораздо лучше и на Джека похоже (правда, там получается дважды «ваше», тут надо переформулировать и я пока не знаю как)] – сродни моему нежеланию жить после того, как Энн не стало. Но это – не выход. Уверен, вы тоже это понимаете.

- Да, понимаю. – Ома кивнула, а потом снова улыбнулась своей печальной улыбкой:

- Главное, что и вы это понимаете. Вы должны жить, Джек, жить, несмотря ни на какие потери. Не делайте жертву Анны напрасной.

- Разумеется. Думаю, мы друг друга поняли, и каждый останется на своем месте…

- … потому что именно там мы и должны быть, - эхом закончила она фразу. – Спасибо вам, Джек.

- И вам, за то, что вы делаете для нас, людей. Кстати, в этот раз вы снова помогли Даниэлю, или это был кто-то другой?

- Даниэлю? В этот раз? – Ома выглядела удивленной, и Джек, все еще надеясь, уточнил:

- Он ведь снова вознесся? Разве не вы ему помогли?

- Что вы хотите сказать? Даниэль – что, умер? – Ома была не просто удивлена, а даже шокирована.

- Я думал, вы знаете. – Упавшим голосом проговорил Джек. Вот и последняя надежда рухнула. - Значит, вы ему не помогали. Может, кто-нибудь еще?

- Боюсь, что никто. Это ужасно. Я никак не думала, что… Этого не должно было случиться, не должно!

- Да уж, - похоже, Ома снова нуждалась в его, Джека, поддержке, – Анна предупреждала его, просила остаться, но он не послушался. Ему, видите ли, так подсказывала интуиция.

- Знаете, я уверена, что никто из Вознесшихся ему не помогал, - Ома задумалась на мгновение, потом продолжила, - но это не исключает того, что он смог вознестись сам. Особенно, если у него было предчувствие, он мог сознательно готовить себя к этому шагу.

- Но вы же должны знать, есть он среди Вознесшихся или нет?

- Должна, но не знаю. Джек, это ничего не значит. Думаю, надо просто подождать. Наверняка, если он все же вознесся, у него есть какая-то цель. И пока он ее не достигнет, мы, скорее всего, о нем не узнаем.

Джек был рад услышать хоть что-то обнадеживающее. И пусть Ома могла и ошибиться, все равно она сказала, что шанс у Даниэля есть. Только бы он им воспользовался.

- Мне пора, Джек О’Нилл. Спасибо за то, что выслушали.

- И вам спасибо. Как ни странно, но мне тоже стало легче. Знаете, все еще больно, но, кажется, я могу это контролировать. Вы что-то сделали?

- Ничего особенного. Мы все так поступаем – всего лишь дружеская поддержка, запреты на это не распространяются. Да и вы сделали для меня то же самое, хоть и не поняли этого.

- Почему не понял? Как раз понял. Но я не думал, что дружеская поддержка может быть такой… эффективной?

- Это из-за нашего наследия. Оно многое упрощает.

- Слушайте, если уж – наследие, как вы говорите. Может, подлечите меня, по блату, а? Дел – невпроворот, а с переломом челюсти я еще месяц буду не в форме.

- Увы, это уже нарушение правил, - рассмеялась Вознесшаяся, - но не печальтесь, я гарантирую, что уже через несколько минут вы будете в порядке. Вам есть кому помочь и без меня. Цените это.

- Спасибо! – сказал Джек, но Ома уже пропала из поля его зрения. И он почувствовал, что приходит в сознание.

Дата добавления: 2015-07-15