Г. В. ЧИЧЕРИН-МУЗЫКАНТ

ПРЕДИСЛОВИЕ К IV ИЗДАНИЮ

Со времени выхода в свет труда Г. В. Чичерина «Моцарт» прошло девять лет. Первой реакцией на его появление было острое любопытство, которое сразу же сменилось огромным интересом и всеобщим безоговорочным признанием. За первым изданием вскоре последовали второе (1971) и третье (1973), однако спрос на книгу не уменьшился, интерес к ней не только не ослаб, но даже возрос.

Пожалуй, еще ни один музыковедческий труд не вызывал такого резонанса в широкой прессе, как «Моцарт» Чичерина. О нем писали на страницах «Правды», «Известий», «Комсомольской правды», «Ленинградской правды» и многих других газет. Специальная печать (журналы «Советская музыка», «Музыкальная жизнь») откликнулась на него рядом статей и заметок. Исследование Чичерина вошло и в зарубежную моцартиану. Еще в 1972 году журнал Германской Демократической Республики — «Musik und Gesellschaft» * опубликовал вступительную статью автора этих строк, предпосланную первым изданиям «Моцарта», а в 1975 году в Лейпциге был опубликован на немецком языке труд Чичерина.

Но этим не ограничилось его распространение. Жизнь книги получила совершенно новую и своеобразную форму: она вышла на советскую художественную эстраду. В виде литературно-музыкального монтажа ** «Моцарт» Чичерина стал достоянием самого широкого читателя, в массе своей далекого от музыковедческой литературы

Невольно приходит на память мудрое изречение римского писателя и ученого Теренция Варрона — «книги имеют свою судьбу.. " Судьба чичеринского музыковедческого наследия более чем необычна и в то же время закономерна. Напомним: написанная в 1930 году и скромно названная «Письмо о Моцарте», книга, по существу, не предназначалась к печати; попытка опубликования при жизни Г. В. Чичерина не осуществилась, и сорок лет рукопись оставалась достоянием частных и государственных архивов.

Наступил 1970 год, а с ним второе рождение «Моцарта», рождение поистине сенсационное. Если сперва привлекло и поразило имя автора, то затем внимание читающей публики было захвачено содержанием книги. Читателей покорила новизна и смелость идей, глубина трактовки творчества и личности Моцарта, решительность и бескомпромиссность ниспровержения традиционных воззрений, сила аналитической мысли, смелость и убедительность музыкально-эстети-

* №12. S. 706 - 713 ** Автор монтажа и его основной исполнитель — чтец Г. М. Ямпольскнй

ческого анализа, мощь аргументации, широта ракурса, диалектич-ность мышления, эмоциональность и экспрессивность изложения. То, что при подготовке чичеринской рукописи к печати вызывало наибольшие опасения — изобилие обширных цитат и метод литературно-художественных ассоциаций и аналогий (иногда неожиданных) — безоговорочно было принято читателями и критикой. Было принято и жанровое определение труда как «исследовательского этюда», подчеркнувшее научное содержание книги и своеобразие ее формы.

Теперь перед читателем четвертое издание «Моцарта» Г. В. Чичерина. Оно несколько отличается от первых трех. Значительно расширено Приложение. В него включен ряд обнаруженных в архивах и прежде не публиковавшихся писем, в которых Георгий Васильевич затрагивает различные музыкальные вопросы.

Во-первых, это небольшой отрывок письма (почтовой открытки) от 1903 года, свидетельствующий о раннем возникновении у автора любви и интереса к творчеству Моцарта. Во-вторых, три письма, адресованных историку музыки Е. М. Браудо, занимавшему в Москве во 2-й половине 1920-х годов положение довольно видного и авторитетного музыкального деятеля и критика. Как известно, Чичерин послал ему копию своего труда, желая узнать суждение квалифицированного специалиста. К сожалению, пока не удалось уста-новить, каков был отзыв Е. М. Браудо, был ли он изложен в ответном письме или высказан устно, да и вообще — имел ли он место. Письмо от 14 апреля 1931 года, в котором Георгий Васильевич просил Браудо ознакомиться с его работой о Моцарте, содержит много мыслей, встречающихся и в письмах к брату, приведенных в Приложении, но, кроме того, ряд критических и, в основе, справедливых суждений (порой высказанных в весьма резкой форме) об уровне русского моцартоведения XIX и начала XX века. Примечательно в этом письме и другое. В ту пору наша искусствоведческая, в частности музыковедческая литература испытывала довольно сильное воздействие вульгарного социологизма. Г. В. Чичерин безошибочно распознал ущербность и порочность этого «направления». «Произвольному наклеиванию ярлыков», «разбрасыванию заученных словечек» он противопоставил углубленное и всестороннее изучение художественного феномена в его социально-исторической обусловленности. В письме к Браудо он подчеркнул сложность подобного анализа, требующего огромной работы.

Остальные два письма к тому же адресату (от 6 и 22 июня 1931 г.)—новые свидетельства широты музыкальных интересов Георгия Васильевича, фундаментальности его музыковедческой эрудиции, основательности и обоснованности критических оценок, всегда принципиальных и последовательных.

Несколько особняком среди приведенных писем Чичерина стоят два, датированные 12 октября 1923 года и 6 февраля 1924 года, то есть относящиеся ко времени активной деятельности Георгия Васильевича на посту народного комиссара иностранных дел. Первое из них адресовано виолончелисту В. Л. Кубацкому (1891 —1970), одному из инициаторов создания государственной коллекции редких старинных музыкальных инструментов, а также организатору и участнику квартета им. Страдивари* и до 1921 года — солисту орке-

стра Большого оперного театра. Это письмо касается сугубо личного и частного вопроса, но в нем, как в капле воды, отразился этический уровень человека, занимавшего один из высоких постов в го сударстве и не могшего даже помыслить о том, чтобы использовать это положение в каких-то своих, пусть даже самых скромных, интересах. Поистине волнующий документ!

Второе письмо представляет собой служебное послание народному комиссару просвещения А. В. Луначарскому *. В известной мере оно связано с письмом последнего к Чичерину (от 26 октября 1923 г.), которое приведено в Примечаниях (с. 254). Письмо Георгия Васильевича интересно как иллюстрация того, что выдающийся советский дипломат видел в установлении музыкальных связей с зарубежными странами (в частности, в устройстве концертной поездки квартета им. Страдивари за границу) одно из действенных средств преодоления политической изоляции Советской Республики.

В основном тексте чичеринского исследования читатель четвертого издания также найдет несколько новых страниц, которые по техническим причинам пришлось выпустить в предшествующих изданиях. Это более или менее обширные цитаты (и сопровождающие иx комментарии) из произведений немецкого поэта конца XVIII века Гёльдерлина, бельгийского и французского поэтов рубежа XIX и XX столетий — Эмиля Верхарна и Альбера Самена. Между творениями каждого из названных поэтов (в приведенных Чичериным отрывках из их сочинений) и творчеством Моцарта усматриваются отдельные точки соприкосновения, помогающие, по мысли Георгия Васильевича, как бы высветить какую-то из черт музыки всеохватного гения.

В соответствии с указанными дополнениями расширился и раздел Примечаний. Издание обогатилось рядом новых, ранее не публиковавшихся иллюстраций, касающихся непосредственно Г. В. Чичерина.

* Впервые опубликовано в кн.: Луначарский А. В. В мире музыки. М., 1958, с. 480.

Е. Ф. Бронфин.

* Все члены этого камерного ансамбля (1920—1930) играли на инструментах работы Страдивари.

Г. В. ЧИЧЕРИН-МУЗЫКАНТ

Дата добавления: 2015-07-18