Из ступора его вывел тот же Джек.

Ну вот, блин, опять минор, опять траур! А я, как ты помнишь, Рики, люблю веселиться!

Ричард, казалось, уловил последние слова маньяка. Он посмотрел на него отсутствующим взглядом, но тут же снова уставился на труп.

Тьфу ты! Как все это осточертело! А не последовать ли тебе, брательник, вслед за сеструхой?

Джек кинулся на Рика с огромным кухонным ножом. Не избежать бы парню смерти, если бы псих случайно не зацепился своим балахоном за угол стола. Этого оказалось достаточно, чтобы Ричард каким-то чудом пришел в себя и нанес маньяку страшный удар битой по руке. Тесак отлетел в сторону, и Джек отскочил в дверной проем, зажимая конечность.

Уже убегая, он прокричал:

Ты умрешь, когда увидишь его! Этот дьявол похож на нас всех!

Ричард еще долго слышал неистовый хохот безумца!

Что касается Дженнифер, то ее собственная судьба сложилась не менее трагично! После совершенного ею убийства девушка находилась в таком затуманенном состоянии, в таком опустошении, что даже не могла понять: сон это или явь?

"А что, если я – зомби? Как же это так? – Дженнифер раз за разом пыталась вспомнить, когда Джек настолько овладел ее рассудком, что полностью подчинил себе, и… ничего не могла вспомнить. – Как мне дальше жить?"

Она бродила по пустому лагерю, не понимая, что же теперь делать. Когда их везли сюда, девушка не смотрела за дорогой, и теперь понятия не имела, как выбираться из этих проклятых "Полуночников". Выйдя из ворот лагеря, Дженнифер пошла, куда глаза глядят…

Quot;Дженнифер, послужи-ка хозяину! К ноге!" – стучало у нее в висках.

Прошагав несколько миль, она, в конце концов, оказалась в крохотной придорожной лачуге. Войдя в помещение, Дженнифер увидела кое-как сбитый деревянный топчан с соломенным матрасом и в бессилии опустилась на него. Шторки век плотно прикрыли глаза, и девушка провалилась в забытье.

Очнулась она оттого, что кто-то водил травинкой по ее лицу.

Дженнифер открыла глаза, и… о, боже! Перед ней сидел Джек!

Ну, вот мы и проснулись! И значит, самое время веселиться! – Он легонько похлопал ладонью по щекам Дженнифер. – Посмейся, и я выверну тебе свою душу наизнанку!

Что-то, лишь отдаленно напоминающее улыбку, промелькнуло на испуганном лице девушки.

Я никогда не знал настоящих родителей! А те, которые назвались приемными, забрали меня, как вещь! Попользовались и... выкинули! – Джек вытащил из кармана спички и внимательно посмотрел на Дженнифер. Девушка боялась пошевелиться. – Они отправили меня в клинику для душевнобольных, но пообещали навещать, оставили мне право на надежду! – Он чиркнул спичкой, поднес ее к лицу девушки и... задул. – Но потом и это право у меня отобрали! И я их не виню… Ну, кто бы захотел жить с таким ребенком?

Следующим предметом, который Хэлван достал из кармана, оказался большой моток скотча. Бедняжка с ужасом наблюдала, как ее руки прикручивают к изголовью топчана, нежно их поглаживают. Следила и не могла раскрыть рта. После рук Джек перешел к ногам...

– Я любил их, своих приемных, сильно! Так сильно, что вспоминая о них порой, пускаю слезу…

Девушка, будто загипнотизированная, продолжала наблюдать, как горе-любовник вышел из хижины и, вернувшись с канистрой бензина, принялся обливать им пол, стены, все подряд – Меня сделали крайним с дядюшкой! Никто не удосужился даже разобраться в причинах, все списали на мои дурные гены! И отправили гнить в психушку! – Джек вылил все до последней капельки и отбросил использованную канистру. Самое странное, что Дженнифер все еще ничего не понимала! – А я хочу всех вас научить радоваться даже горю! Как жизнь научила этому меня! – Он еще раз чиркнул спичкой. – В любых ситуациях нельзя терять оптимизма! – Зажженная спичка упала на пол...

Одна из легенд о Джеке Хэлване – его воскрешение некой тайной сектой! Этот миф не имеет никаких оснований, как, впрочем, и другие. Великий мистификатор никогда не умирал и не воскрешался по-настоящему! Все это делали фантазии людей, рожденные страхом перед ним...

Мракан. Декабрь нынешнего года

После всех передряг, случившихся в бывшем логове, после ужасного взрыва, унесшего жизни двенадцати полицейских, Джеку нужно было новое убежище, и он снял недорогую квартиру на Дарк-стрит. Туда и была вызвана Мария. По тому, как Хэлван открыл ей дверь, как недобро скалился, девушка поняла – "дружок" встал сегодня не с той ноги.

– Ты хоть понимаешь, что из-за тебя меня обложили? Как медведя, а точнее, как крысу! – проскрежетал он.

– Прости, но что я могу поделать? – опустила глаза гостья.

– Простить? Да ты ни хрена не сделала, чтобы прикрыть мой зад! Ишь, красавица сраная! – Джек нервно ходил из угла в угол. – Ты должна была ситуацию контролировать, войти в доверие к Вэйну, все мне рассказывать! А из-за тебя меня чуть не замочили! Да тебя если не держать жестко, ты бы себя давно б уже уничтожила! – Он замахнулся на девушку, но, еще раз скрежетнув зубами, опустил руку. – Вот и контролируй! И знаешь что, знаешь что? Не забывай, ну, как его, припудрить, где надо!

Изучая досье бывшего заведующего лагерем "Полуночники" Теда Рэйми, Эсмонд Фернок узнал много скандального об этом джентльмене.

За ним водилось множество грешков! И связи с несовершеннолетними, и спекуляции на бирже, хранение и сбыт наркотиков... В общем, типчик вырисовывался еще тот! Но самое главное, что еще в те годы, достаточно зная о прошлом Джека Барнса, Рэйми таки назначил его старшиной вожатых лагеря! Дело оставалось за малым – найти его!

А в это же время Тедди принимал в своем “неофициальном офисе” на Траск-авеню двух очень любопытных посетителей.

Первым к нему явился некий русский по имени Никита, фамилию которого не знали даже в окружении Джека. Это был худосочный пижонистый субъект возрастом от сорока до сорока пяти. Поговаривали, что он прибыл из России, где когда-то, по слухам, мотал большой срок. Судьба свела его с Джеком Хэлваном, и они даже сдружились на какой-то почве. Поговаривали еще, что именно он и приобщил Хэлвана к русскому мату! Более того, внедренный в банду Белова, Никита постукивал Джеку на Палача, был его глазами и ушами в группировке. После внезапного распада банды он пробавлялся мелкими поручениями Хэлвана. Вот этот-то человек и сидел сейчас в кабинете Теда, отхлебывая из бокала виски…

– Что-то ты стал слишком беспечным, Никитос, совсем мышей не ловишь! – Тед, сильно расплывшийся в последние годы, не упустил случая подколоть русского.

На это “глаза и уши Джека” только пыхнул сигаретным дымом в лицо толстяка.

– Фу, какие манеры! – взвизгнул тот. – Не слышишь ты шаги на лестничной площадке? А ведь это могут быть копы!

– Да не ссы, жирный! Если кто и топчется на твоей заблеванной площадке, так это, наверняка, наш весельчак и балагур! Короче, иди открывай Джеку! – Матерого рецидивиста Никиту обвести вокруг пальца было непросто…

Так оно и вышло. Через несколько секунд к ним вошел Джек Хэлван, вид которого оставлял желать лучшего. Он был одет в сильно потертую с бомжатского плеча кожаную куртку и какие-то грязные шаровары. Голова была криво забинтована, на макушке торчали грязные лохмы…

– Привет честной компании! Как поживаете? – Он не стал протягивать свою “клешню” для рукопожатий, а обошелся легким поклоном. – Только мне этот вопрос не задавайте. Когда тебя бьют по башке, вся тяга к веселью моментально испаряется! – Хэлван с разбега плюхнулся в кожаное кресло. – Как там, место для зимовки подыскали? Или вы здесь зимовать собрались?

Рэйми отвел глаза. Джек это заметил. Встав с кресла, псих подошел к хозяину, взял за подбородок и внимательно заглянул в глаза.

– Чего ты скривился? Смотреть на меня, когда говорю!

– Присаживайся, дядька, в ногах правды нет! Вискаря будешь? – Никита всегда готов был услужить своему лучшему другу. – С деньгами, конечно, не облом, но типа того...

– Спасибо, Никит, постою. И пить не буду! – Подельникам стало ясно: Джек не в настроении. – Перейдем сразу к делу, а то оно, как излагают прокурорские, не терпит отлагательств! – Джек снова повернулся к Рэйми. – Ну что же ты, Тед, так скривил свою хитрую морду? – Он немного отпустил удила. – Что важнее для наркоши? Балет или шприц с дурью? То-то и оно! Есть проблема, и ее надо решить! – резюмировал он.

Джек похлопал ничего не понимающего толстяка по плечу и прищелкнул пальцем.

– А теперь можно и вискаря!

Раскачивая толстыми бедрами, Тед забегал по квартире, Ловкач расплылся в кровожадной улыбке.

После зверского убийства Чарльза Вэлсона Джон Вэйн принялся детально изучать досье преступников, некогда входивших в банду Палача. Что касается самого Антона Белова, мутант сидел сейчас в антнидасовской спецкамере, изолированный от мира не только толстыми стенами, но и сверхсильными препаратами…

Кое-что ему рассказала и Мария Блэксонт. И хоть связь девушки с преступниками все еще смущала Джона, он почему-то верил ей. По крайней мере, имена троих оставшихся в живых беловских выкормышей демон-защитник уже знал: Пилот, Дестроер и Ловкач (погоняло Никиты).

Первым "объектом" был выбран Дестроер. Спаун долго выслеживал ничего не подозревающего экс-террориста, который нынче вполне благополучно существовал, занимаясь мелкой коммерцией. Узнав о его пристрастии к регулярным вечерним прогулкам, Спаун выбрал один из наиболее свободных дней и выследил его.

– А-а-а-а-а-а! – закричал перепуганный насмерть Дестроер, когда, прогуливаясь в очередной раз, лицом к лицу столкнулся с человеком в черном плаще и маске.

Ни слова не говоря, Спаун легонько толкнул его в снег, быстро подцепил карабином к поясу и, воспользовавшись крюком-кошкой, переместил незадачливого бандита на крышу ближайшего дома. Еще мгновение, и ничего не понимающий Дестроер висел головой вниз на семиэтажной высоте.

– Кто-о-о ты?

– Я – Спаун!

– А что-о-о тебе от меня надо?

– Информацию!

– Ка-а-акую?

– О тебе и твоих подельниках!

– А-а-а если нет?

– Погляди вниз!

Дестроер не стал глядеть.

– Хо-ро-шо...

Получив от Дестроера интересующие его сведения, Спаун опустил на землю вконец одуревшего допрашиваемого, который, почувствовав под ногами твердь, кинулся бежать. Демон-защитник похлопал в ладоши и отправился в грот разрабатывать следующего по списку – Морриса Джейка (погоняло – Пилот).

В отличие от Дестроера Моррис, он же Пилот, оставлял более положительное впечатление. Как он оказался в банде Палача, Джону было неизвестно. Но сейчас Пилот вел вполне добропорядочный образ жизни, был женат и имел двух детей. Никаких вредных привычек за ним не наблюдалось.

Присматривая с крыши соседнего дома за окнами квартиры экс-террориста, демон видел, как долго он занимается с детьми, как копошится в фартуке на кухне. Иногда они всей семьей ходили в ближайший маркет и возвращались оттуда с полными пакетами продуктов. Нет, с Моррисом надо действовать иначе!

Джон решил наведаться к нему и поговорить обо всем начистоту.

Правда, для страховки он снова надел на себя костюм героя.

– Кто там? Гранзек? – Во входной двери квартиры Морриса не было глазка. – Я же сказал тебе, чтобы ты здесь больше не появлялся!

– Это не Гранзек. Вашего знакомого уже нет в живых, так что не беспокойтесь.

– А кто это? – озадаченно спросил Пилот.

– Это Спаун.

– Ты? – Хозяин долго раздумывал.

Наконец он снял защелку, и дверь открылась.

– Что вы хотите от меня? – На нем не было лица.

– Успокойтесь, мистер Моррис, я не сделаю вам ничего дурного! – мститель сразу же выбрал доверительный тон. – Мне нужна информация о ваших бывших подельниках!

Он еще раз посмотрел в глаза хозяина.

– Я – не полицейский, у меня свои вопросы к ним.

– Ну, проходите, что ли. – Джейк немного успокоился.

– Да нет, мы постоим здесь. Тем более, что вопрос всего один: кто входил в число доверенных Палача? О Дестроере не надо, с ним я уже поговорил! – Спаун переминался с ноги на ногу, нарочно давая понять Пилоту, что торопится. Тот все еще мялся. – И не надо ничего выдумывать! Скажите, кто еще, кроме вас и Дестроера, знал о планах Палача?

Последние слова убедили Морриса раскрыть картишки.

– Хорошо, я вам скажу, но при одном условии!

– И что это за условие?

– Никогда больше не приходить ко мне! У меня семья, – пытался оправдаться хозяин.

– Короче! – помрачнел демон.

Пилот рассказал ему все, что знал о Никите/Ловкаче.

И невдомек было Джейку Моррису, что все время его разговора с вечерним гостем Дестроер находился в подъезде дома напротив. Как он узнал о посещении Пилота Спауном, неизвестно, но, видимо, и здесь не обошлось без Джека! Отойдя от шока после первой встречи с демоном-защитником, бандит понял, что в покое его не оставят, и решил зачистить бывшего подельника: дождался, когда Спаун выйдет из подъезда и растворится во тьме, крадучись, подошел к дому, открыл отмычкой незамысловатый замок, поднялся по лестнице и позвонил в дверь.

– Ну что вам еще от меня надо? – Дверь открылась.

Не говоря ни слова, Дестроер ударил удивленного Пилота ножом в живот и со всех ног бросился вниз. Он рванул входную дверь и столкнулся... с демоном! На этот раз Спаун не церемонился с преступником: короткий удар в солнечное сплетение вырубил налетчика надолго. Затащив его в подъезд и приковав наручниками к батарее, человек в плаще и маске буквально взлетел на третий этаж к квартире Джейка.

– Эта сволочь меня задела... – простонал Пилот, зажимая обеими руками рану на животе, из которой фонтанировала кровь.

– Молчите, все будет нормально, он за все ответит! Только ничего не говорите сейчас!

Наскоро перебинтовав Джейка и дав необходимые инструкции хватающейся за сердце супруге, Спаун сбежал вниз, подхватил еще не очухавшегося Дестроера и вытащил его из дома. Несколько легких ударов для профилактики… И вот уже тот повис вниз головой на одном из водосточных кронштейнов, ловко пристегнутый зажимным карабином. Спаун набрал знакомый номер.

– Лейтенант Фернок? Подъезжайте на Блэк-стрит, пятнадцать. Там вас ждет подарочек! Сохраните его до моего прихода! Конец связи.

Окоченевшего Дестроера подобрал наряд полиции во главе с самим Эсмондом Ферноком.

– Лицо знакомое, но пообщаться надо плотнее. – Он поглядел на дрыгающего руками преступника и ухмыльнулся. – Ну, Джон, ты конечно, мастак своего дела!

Через полчаса Дестроера доставили в полицейский участок. Фернок потирал руки от удовольствия.

– Ну что ж, приступим? – Для начала лейтенант плеснул стакан воды в лицо задержанного. – Это, чтоб тебе душно не было, родненький!

– О чем вы, господин полицейский? – До Дестроера все доходило очень медленно.

– Да все о том же! – Фернок взял салфетку и протер мокрое лицо налетчика. – Ну-ка, расскажи мне, кто направил тебя к твоему дружку? – И он стал медленно разминать пальцы.

– Я не знаю ничего, ровным счетом...

Не успел Дестроер договорить, как мощный удар копа сотряс его челюсть.

– Так кто, голубчик?

Повторять вопрос лейтенанту не пришлось.

– Его зовут Никита, он русский, погоняло – Ловкач! – Страх перед этим грозным лейтенантом превозмог страх перед возможной расплатой за предательство. – Но где он живет, я не знаю...

Второй удар был не менее сильным, чем первый! Лицо Дестроера передернулось. Мясистые щеки подскочили вверх и затем разом опустились.

– А кто ж, голубчик, может знать о нем больше, чем ты?

– Пилот, это тот, которого я саданул ножом... – Он болезненно поморщился, ожидая следующего удара.

Но Фернок больше его не тронул, более того, даже ласково потрепал по щекам.

– Ну, вот видишь, голубчик, можешь ведь, когда захочешь!

– Вы меня не отпустите, а?

Совещание на Траск-авеню шло полным ходом.

– Знаете, шо, господа хорошие? Насчет зимовки-то я не случайно брякнул. Вам надобно немножко попритихнуть… – Джек обвел собеседников внимательным взглядом. – Особенно это касается тебя, Ловкач! Есть данные, что под тебя роют кроты.

– Кто? – насторожился Никита. – Какие кроты?

– Да все, кому не лень. Слушай сюда! – Джек склонился над столом и зачем-то перешел на полушепот. – Полиция не просто так вышла на след нашей гоп-компании! Кто-то навел, а кто, я, по ходу, знаю! – Последние слова он почти прошептал: – Спаун…

У Рэйми от напряжения побагровела шея, и массивные щеки покрылись синевой.

– Джек, а как далеко он зашел?

– Он пока не в курсе, кто заварил всю эту кашу, но только пока! Рано или поздно он раскроет причину терактов, и тогда… – Хэлван скривил физиономию.

– А почему ты просто не шлепнешь его? – Ловкач не боялся предлагать самые радикальные варианты.

– Это – отдельная история! Вам этого никогда не понять! – Лицо Джека расползлось в улыбке. – У нас со Спауном пожизненная игра в догонялки и убивалки! – Он вытянулся на кресле и положил ноги в стоптанных башмаках на стол. – Мне с ним очень весело! Лишившись его, я потеряю любимую игрушку! Плесни-ка, Ловкач, еще вискаря...

Никита потянулся к бутылке, а Джек продолжал.

– Вот скоро Рождество, будет такое веселье, что вы не представляете! Взрывы, жертвы, хаос! Весь город встанет на уши. И Спаун, как ошалелый, будет носиться по крышам домов! Это ли не кайф?

– А мне сколько торчать в этом гадюшнике? – спросил уже порядком захмелевший Никита.

– Ты что, Ловкач? Мой офис – не гадюшник! – подал голос притихший Тед.

– Да не пори ты, Никитка, х…ю! Чего тебе у толстого папы не хватает? – Джек похлопал по плечу обиженного Рэйми. – Вот когда ты в тюрягу загремишь, папин офис будешь вспоминать, как Эдем! Тут тебе и полный бар с пойлом, и видак с порнушкой, да и живых телок папа подгонит, не так ли, Тед?

Он снова похлопал по плечу теперь уже улыбающегося Рэйми.

– Ну, если так, посижу... – Ловкач потянулся за бутылкой.

Эсмонд Фернок пришел в больницу навестить раненого Морриса Джейка вовсе не из сочувствия, а для снятия показаний. Пациент встретил его без особенного энтузиазма.

– Вы из полиции?

– Угадал, болезный! – Представляться Фернок не счел нужным. – Я тот самый коп, который закрыл твоего бывшего дружка за покушение на тебя. Устраивает?

Джейк слушал, не отвечая, и лейтенант продолжил:

– Надеюсь, что да! Тогда внимательно вникай в мой текст! Я знаю о вас все! – Он подвинул стул к кровати. – Только не спрашивай, откуда. Такой вопрос к непрофессионалу. Моя профессия – сплошное всезнание!

Джейк по-прежнему ничего не отвечал.

Фернок наседал:

– Ваши рожи засветились и в Москве, и в Гонконге, и у черта на куличках... У меня на вас – целая кипа папок! – Коп раздвинул руки, показывая размеры этой самой кипы.

Пилот отвел глаза и тоскливо посмотрел в окно.

– Один звонок, и ты загремишь на долго-долго! – Фернок уже почти навис над больным. – Но я – добрый человек! Тем паче, что тебя ждут дома жена и две замечательные дочурки…

– Я уже за свое прошлое рассчитался сполна! – первый раз подал голос Моррис Джейк. – Если у вас есть что спросить, спрашивайте, а нет, вызывайте повесткой, когда я выползу отсюда!

Он покосился на приставленный к койке штатив с капельницей.

– Что ты знаешь о Ловкаче? – Фернок приготовил диктофон. – Мне надо о нем знать все, и, прежде всего, адрес!

– Никита Ловкачев, он же Ловкач. Русский. Вор-рецидивист со стажем. Находился на особом доверии у Антона Белова, – Моррис говорил все это совершенно бесстрастным тоном. – Их связывали какие-то старые грешки, кажется, еще в России. Живет на Блэк-стрит, дом шесть, квартира двадцать четыре.

– Какие-то особенности, приметы?

– Ловкач крайне жесток и беспринципен, обожает деньги! Пожалуй, все…

– Ну, и за это спасибо! – Лейтенант спрятал диктофон.

И тут Моррис Джейк задал неожиданный вопрос.

– А вы когда-нибудь жалели о своих поступках?

– Каждый раз… – ответил Фернок, не задумываясь.

Квартира Теда Рэйми

– Так, с тобой, Ловкач, порешили! А теперь вернемся к нашим баранам! – Джек погладил перемотанную бинтами голову. – Точнее, к той проблемке, что ударила меня по черепушке!

Он поморщился, видимо, рана была еще свежа.

– Да говори ты, раз уж начал! – нетерпеливо перебил его Никита, а Тед подвинулся поближе, приготовившись выслушать рассказ босса.

– Итак, матч пока складывается не в нашу пользу! – Джек начинал, как правило, с заставки, не всегда понятной собеседникам. – А выровнять результат мешают некие обстоятельства, а точнее, некие лица...

– Конкретнее, Джек! – не выдержал Ловкач.

– Взгляни-ка на бинты на моей голове, Никитос. Думаешь, это предрождественская сосулька упала мне на темечко? Или что я просто того, грохнулся в определенное время в определенном месте? Думаешь, я просто нае..нулся? – Лицо Джека просияло ангельской улыбкой.

– Кто тебя так? Копы?

– Ну, копы – это слишком широко сказано! Устроить головную боль Джеку Хэлвану смогут немногие! Тот, о котором я говорил тебе по телефону, смог. Помнишь?

Ловкач утвердительно кивнул.

– Так вот, этого урода зовут Эсмонд Фернок. У него какое-то темное прошлое. Говорят, он даже в психушке сидел, ну да хрен с этим... – Джек дотянулся до недопитой бутылки и налил себе остатки виски.

Оба слушателя, как завороженные, следили за каждым его движением.

– Так вот, этот самый Фернок выследил мое логово на Эсайберс и нанес визит мне, когда я этого совсем не ожидал! – Хэлван залпом выпил виски и скривился. – Фу, какое дерьмо!

Рэйми и Никита потянулись за стаканами, но они были пусты.

– Так вот, явился он, значит, ко мне без стука… Но старого Джека на ширмачка не возьмешь! – На столе появилась новая бутылка. – Этот Фернок – хитрая шельма, он думал, я его не просеку! Крадется, значит, по коридору, а я уже давнехонько обошел дурня, и за ним с финкой...

Пока Джек рассказывал, Ловкач крутил между пальцев небольшой изящный ножичек.

– Вот такой, аккурат, как у тебя, но раза в три-четыре побольше! – псих показал руками размеры тесака. – Но не подфартило! Я саданул его, плечо порезал, а он мне рукоятью своей пукалки аккурат между глаз! Только пукалка-то у него – самый здоровый магнум!

– Хорошо, хоть не завалил! – вставил Тед Рэйми.

– Хорошо-то хорошо! Но палил он по полной программе! Я, конечно, дал деру, и вовремя... – Джек вырвал зубами пробку из горлышка. – А не выпить ли нам, корешки, за мое чудесное спасение?

– Слова против не услышишь, а что дальше? – подхватил Ловкач.

– А дальше я, значит, пробрался под утро в свою хибару, завалил ее всю взрывухой, законтачил все грамотно и... адью! А тут, аккурат, и Фернок со спецназом подъехал…

Ловкач и Тедди слушали, как завороженные.

– Сам-то он в машине остался, ушлый легавый, а ребятишки-то из спецназа в мою хибару сунулись! Ну, тут им, болезным, и досталось по самые помидоры! – Джек залпом выдул целый стакан. – Мне потом стуканули, аж двенадцать трупаков!

– А самому-то Ферноку спустил? Это же не в твоих правилах, лохматый, так? – Ловкач был настроен весьма агрессивно.

– Да у меня другие дела были... – о чем-то задумался Хэлван.

– Ты меня не перестаешь удивлять, лохматый! – не унимался Никита. – А, может, весь головняк тебе создала женщина? Знаешь, о ком я говорю? – Он любострастно ухмыльнулся. – Та цыпочка спокойно могла тебя сдать, сам же всегда вещал, что баба и есть баба!

– Ты о сестренке? Да, я тоже об этом думал, Никитос… – Джек забарабанил пальцами по столу. – И красивая баба – всего лишь баба! Ну да ладно. И с ней разберемся!

– А тебе не жалко ее в распыл пустить?

– А должно быть жалко? – Хэлван состроил удивленную физиономию. – Жалко, как ты знаешь, у пчелки! А таких, как она – море, целая Франция! Попка ничего, ноги от ушей, смазливая… Боженька постарался! А вот мозги... их совсем не палата! Да и знает больно много...

Они добили и вторую бутылку. Много курили, вспоминали, смеялись…

– Обещаю, корешки, что это Рождество вы запомните на всю оставшуюся жизнь! Я устрою шоу такого размаха, что мир ахнет! Давай, что ли, третью, пузатый…

Хозяин офиса пулей метнулся к бару.

– Я срежиссирую его сам! А ты, Тедди, станешь величайшим оператором современности – будешь снимать эпохальные события! Я даже разорюсь на бэушную видеокамеру для тебя! – Джека еще долго веселила собственная болтовня.

– А какие у нас ближайшие планы? – выспрашивал уже порядком нагрузившийся Ловкач.

– Напиться до поросячьего визга, Никитос!

– Есть, шеф!

ЧАСТЬ 6. ПРАВИЛЬНЫЙ ЛЕЙТЕНАНТ

«То, что порождает в нас злость, нас же и убивает со временем.

И мы, сами того не замечая, становимся хищниками, лишенными жалости!

Но если до того, как это с нами случилось, мы были добрыми людьми, то в самой глубине души добро останется.

Главное, чтобы далеко его не закопать!»

Поместье Вэйна

– Прими мои соболезнования! Мне искренне жаль Чарльза! – Джон встретил девушку в каминной. Мария Блэксонт совсем недавно узнала о страшной смерти своего напарника и носила траур: на ней был строгий черный костюм, который, впрочем, еще более подчеркивал изящество ее фигуры. Глаза девушки блестели от слез.

– Я знаю, что он безудержно любил тебя... – Джон пытался хоть как-то успокоить ее. – Но надо держаться!

Эсмонд Фернок нагрянул к Вэйну сразу же после ухода Марии.

– Ну и клиента ты мне подсунул, Джон! – Он бухнулся в кресло и положил ногу на ногу. – Совсем тухлый бандитик, раскололся с первого раза!

Что такое “с первого раза” по Ферноку, Джону объяснять не стоило.

– Сегодня утром мои ребятки прошерстили хату того русского, о котором мы говорили!

Лейтенант потянулся к бутылке сельтерской на столе.

– Его погоняло – Ловкач, если мне не изменяет память... Фу, как в горле пересохло! – Он открыл минералку и залпом выпил целый стакан. – Этого русского там не нашли, зато улик по последним терактам – будьте любезны! Так что с доказательной базой по Никите Ловкачеву у меня все тип-топ! – Второй стакан исчез в его глотке вслед за первым. – А у тебя, Джон, есть что-нибудь новенькое?

– Пока еще нет, но скоро будет...

Дестроер сломался уже на первом допросе. И куда только делись его былые замашки – наглость, злость, цинизм? Всего лишь за один раз лейтенант Фернок не просто усмирил громилу, а сделал из него слабого безвольного нытика. И это из Рассела Джонсона – Дестроера, который в банде Палача считался лучшим киллером… Какая метаморфоза!

– Итак, мистер Джонсон, вы уже поняли, что заниматься вашим перевоспитанием я здесь не намерен! Поэтому сразу же перейдем к делу! – Для большей наглядности Фернок погладил кулак. – Дерьмо, налипшее на вас, тянет, в лучшем случае, на пожизненный срок, ну, а в худшем...

– Я ничего не знаю! – заканючил Дестроер, но увесистый хлопок по загривку образумил его.

– И даже не пытайся!

Легкая пощечина не причинила особенной боли задержанному, но послужила предупреждением. Дестроер еще больше сник.

– За нападение на Пилота тебе могут дать реальный червонец, но ты выйдешь из каталажки живым, а там как карта ляжет. – Фернок обошел вокруг Джонсона и неожиданно погладил его по щеке. – Мы сегодня навестили квартиру твоего дружка Ловкача! – Поглаживание неожиданно обернулось таким жестким зажимом, что левая щека Дестроера моментально побагровела. – Так вот, птички в клетке не оказалось! И соседи вещают, что русский уже давно дома не появлялся! – Фернок отпустил зажим и снова потрепал арестованного по щеке. – Так вот, вопрос на засыпку, кто у вас, так сказать, банкует?

Последние остатки воли покидали Рассела Джонсона.

– Хорошо, господин лейтенант, я все скажу, как на духу! – Дестроер, наконец, решился. – Но боюсь, что после этого меня достанут даже в тюряге! Потому что есть некто, кого я боюсь даже больше вас!

Было в словах бандита что-то, что заставило Фернока задуматься.

– Имени его я не знаю, клянусь здоровьем матери, но даже Палач перед ним – щенок!

Он попросил воды, и Фернок налил ему. Дестроер пил большими глотками, а осушив стакан, потребовал еще.

– Я, Пилот, Хокки и многие другие попали в команду Палача отнюдь не по своей воле, всех нас шантажировали! – дополнительные полстакана Джонсон выпил в том же темпе. – Конечно, за каждым из нас водились грешки…

– Ты хочешь сказать, вы стали убийцами и насильниками, потому что попались на крючок? – не смог не съязвить Фернок.

– Да, господин лейтенант, и из-за этого тоже! – Дестроер допил воду. – Хокки с Гранзеком, как я слышал, уже мертвы. У Пилота есть жена и детишки, а у меня одна только старенькая матушка – и все! И ближе никого нет...

– Не канючь, Джонсон, меня не разжалобишь! Измазаться в дерьме легко, а вот отмыться трудно! Уж больно скользкое! – Фернок понял, что ничего конструктивного от Дестроера он уже не услышит.

Раз за разом Мария приезжала к Джону. Именно его присутствие помогло железному спецагенту Блэксонт, представшей в своем горе обыкновенной слабой женщиной, перенести потерю такого друга, как Чарльз Вэлсон! И, как оказалось, не только друга…

Красивому мужчине были столь же приятны ее посещения. Очень много времени они проводили в совместных прогулках по шикарному парку поместья, где порой случайные прикосновения перерастали в страстные поцелуи. Но интуитивно Джон чувствовал, что Мария ищет не только его внимания, но и нечто другое, может быть, даже защиты! Почти в каждый визит он пытался поговорить с ней, но всякий раз девушка переводила разговор на другую тему.

И сегодня, когда они шли по аллее голубых елей, Джон спросил ее:

– Мария, ты ничего не хочешь мне сказать? У меня складывается впечатление, что ты все время что-то недоговариваешь! Может быть, ты боишься кого-то?

Он попытался обнять девушку, но та отстранилась.

– Нет, Джон! Ты прекрасный человек, и, признаюсь, совсем мне не безразличен. Но даже тебе я не могу рассказать всего! Пока не могу...

– Ты не доверяешь мне? Или я не доказал, что могу постоять за тебя? – Он начинал понемногу заводиться. – Кто тебе угрожает? Только один намек, не более, и я все решу!

– Спасибо, Джон, но я сама разберусь со своими проблемами!

– Что, струхнул, сука? Когда ты меня отпустишь, а ты меня обязательно отпустишь, потому что шлепнуть Гранзека – у тебя кишка тонка! – извиваясь как уж, Хостон продолжал изливать проклятия. У него изо рта уже шла пена. – Так вот, я вернусь и убью тебя! Тебя и твою суку! Можешь не сомнева…

И тут, нелепо подкинув связанные руки, Гранзек ткнулся головой в железный настил моста. Выстрел из пистолета с глушителем был настолько тихим, что на мгновение отвернувшийся Джон даже не заметил, как это произошло. И лишь отведя взгляд, он увидел Марию с пистолетом в руке. Подойдя к вытянувшемуся струной у самого парапета Гранзеку, девушка заглянула в его опустевшие зрачки и без всяких усилий столкнула еще не остывшее тело вниз. Туда, где тихо журчал Темнодолинный ручей…

Он все-таки привлек ее к себе. Их губы сблизились. И тут Вэйн заметил тщательно закрашенный кровоподтек на щеке Марии.

– Что это у тебя?

– Да так, случайно ушиблась, упала... – замешалась девушка.

Любимый взял двумя руками ее лицо и внимательно рассмотрел его, не забыв при этом поцеловать.

– Я пока еще в состоянии отличить падение от удара!

Джон Вэйн попросил Ричарда Стайлонда расшифровать ему перечень абонентов мобильного телефона мисс Блэксонт и, по возможности, все ее последние переговоры и sms-ки, при этом понимая, что они качественно “прикрыты” и что девушке это может не понравиться. Но обеспокоенность за нее нарастала.

Для Стайлонда это не составило большого труда. Голоса звонивших мало о чем ему говорили, sms-собщения – тоже. Кроме одного...

Раз за разом богач прочитывал подозрительную запись:

"Ты точно контролируешь ситуацию? Все еще продолжаешь держать Джона возле себя? Мне необходим срочный ответ. Скоро наступит Рождество!"

Имя подписавшегося подействовало на него, как ушат ледяной воды! Но разве такое возможно? С этого дня Джон замкнулся...

История жизни Остина Грина изобиловала различными событиями. Молодость, проведенная в бандитских разборках, нелегальный бизнес, связанный с преступной средой, последующий отход от криминала... Многое бы мог вспомнить этот уже далеко не молодой мужчина! Но грех, замолить который он был не в силах, так и остался на совести – заказное убийство Майкла и Марты Вэйнов – родителей нынешнего владельца Wayne Enterprises.

Много воды утекло, и наследник отказался мстить Грину. Но сам Остин все еще продолжал каяться, простаивая долгими вечерами перед распятием. Здоровье старика оставляло желать лучшего.

Еще одна проблема Остина Грина – его сын Маркус. Рано потеряв мать и живя не с самым ласковым отцом, парень вырос, тем не менее, тихим и добродушным. Маркус получил блестящее образование и даже успешно продвигался по карьерной лестнице. Но вот с женским полом у него ничего не получалось! Еще в юности полюбив дочь давнишней приятельницы отца, он так и остался верен ей.

Николь Карстон, так звали девушку, не обращала на долговязого Маркуса никакого внимания и отвергала все его крайне застенчивые притязания. Более того, Николь закрутила бурный роман не с кем-нибудь, а с самим… Джеком Хэлваном! И так сложилось, что однажды Безумный Джек нашел свою Николь в ванне со вскрытыми венами…

Маркус чуть не сошел с ума от горького известия, а его отец – теперь уже влиятельный бизнесмен Остин Грин – заподозрил во всем самого Джека. Недолго думая, старик заявил об этом, тем самым подписав себе смертный приговор.Маркус уже давно переехал в другой город, завел семью и с отцом практически не виделся.

Здоровье Грина чаще давало сбои, но смутное предчувствие того, что он умрет не своей смертью, не оставляло бывшего гангстера. Остин слишком хорошо знал Безумного Джека! И ждал его! По сей причине он уже несколько лет не закрывал входную дверь в своей квартире… И этот день настал.

– Ты? – воскликнул старик.

Это было последним, что он произнес в своей жизни...

Через час случайный прохожий увидел лежащее на асфальте тело. Прибывшие по его звонку полицейские с помощью соседей опознали в убитом известного бизнесмена Остина Грина.

Поместье Вэйна

О смерти Грина Вэйн узнал из прессы. Жажда отмщения, когда-то владевшая им, давно уже прошла! И сейчас он не испытывал ни радости, ни злорадства, а скорее, некое сожаление к человеку, жизнь которого могла сложиться иным образом...

– Когда-то Грин заказал моего отца, часто и мне ставил палки в колеса, но все это в прошлом. А сейчас мне почему-то его жаль… – тяжело вздохнул Вэйн, поднявшись с дивана и подойдя к ломберному столику, куда поставил поднос с зеленым чаем его верный дворецкий.

– Все, мастер Джон, когда-то начинается и заканчивается. – Фредерик любил глубокомысленные фразы.

– Скоро Рождество, Фред, но я почему-то не рад этому празднику. Не знаю, почему, но не рад!

Фернок собирался на работу, когда ему позвонили. Уже закрывал дверь, но назойливый зуммер не унимался.

– Что случилось? – раздраженно спросил лейтенант.

– Мы сейчас в больнице, шеф. Моррис Джейк, которого порезал наш задержанный, задушен у себя в палате! – сообщил ему капрал Коллинз.

От неожиданности Фернок даже присвистнул…

Примчавшись в больницу и выслушав сбивчивый доклад Коллинза, коп обратил внимание на сильно заплаканную женщину с двумя девочками. Как оказалось, это была супруга Джейка с дочерьми.

“А, может, покойник не так уж был и плох, раз о нем льют слезы сразу три женщины? По мне-то уж точно ни одна не заплачет”. – Он скорбно наклонил голову.

Оперативно вызванные эксперты заканчивали осмотр тела.

– Убитый пытался сопротивляться, господин лейтенант, но открывшаяся рана помешала ему...

Этот день изобиловал всевозможными неприятностями. Еще один звонок, теперь уже по мобильнику, окончательно вывел Фернока из строя. Дежурный сообщил, что арестованный Рассел Джонсон, он же Дестроер, найден мертвым в КПЗ…

– Что за хрень, черт возьми? – буквально взревел лейтенант, намереваясь срочно отбыть на участок.

Но в дверях больницы он столкнулся с комиссаром Хорренсом, появление которого еще более озадачило его.

– Фернок!

– Да, сэр!

– Я как раз собирался к вам, а тут мне сообщили, что вы в этой больнице, вот я и заехал.

– Слушаю, сэр!

– Я прошу вас взять под личный контроль дело об убийстве когда-то очень влиятельного бизнесмена Остина Грина! Это на вашей земле случилось.

– Простите, сэр, но мне сейчас кровь из носа надо разобраться с собственными непонятками!

– А что такое?

– Сегодня в течение нескольких часов убили двух важных свидетелей – бывших членов банды Белова! Думаю, господин комиссар, вы еще не забыли, кто это такой? – Фернок был очень раздосадован тем, что у него отнимают время.

– Нет, лейтенант, вы, конечно, занимайтесь расследованиями, но поручение по мистеру Грину исходит от самого мэра! Надеюсь, вы поняли? – комиссар ограничился кивком и сел в машину.

"Вот только этого Грина мне еще и не хватало".

Джек собирался принять ванну, но мобильный отвлек его. Звонил Ловкач.

– Да, Никитос, шо хотел?

– Я направляюсь к тебе, Джек. Напротив твоего дома толкутся легавые! Что-то мне это не нравится…

– Не бзди, Никитос, мы с ними разберемся! Вот только я потру спинку, и разберемся! – Психу пришлось обойтись быстрым душем.

К полицейским, дежурившим на Дарк-стрит, подошли двое.

– Шо вы тут делаете, господа? – спросил один из них.

– А по какому праву вы нас спрашиваете об этом? – внимательно взглянул на подошедших сержант, видимо, старший наряда. – Порядок охраняем...

– Здесь всегда все в порядке! – поддержал приятеля второй подошедший.

– А кто вы, собственно, такие? Ну-ка, быстренько предъявите документы! – вступил в разговор напарник сержанта.

По тому, как старший внимательно всматривался в Ловкача, Джек сообразил, чем может закончиться эта встреча. Он переглянулся с Никитой и моментально выхватил из рукава финский нож. Удар! И вот уже грузный сержант схватился двумя руками за грудь. Его подчиненный не успел не только выхватить оружие, но и глазом моргнуть, как Ловкач проделал с ним то же самое.

– Ха-ха, так я с вами и рассчитался, голубы! – русский ничего не изъял из этой реплики Джека, но ведь лохматый – такой насмешник!

Подельники подхватили тела полицейских и затащили в ближайший подъезд. Там они столкнули их в подвал.

– Ты в поряде, братишка? – спросил Ловкач у Джека.

– Нормулек, просто размял пальцы!

– Что будем делать дальше? – Никита вертел в руках печатку, между делом снятую с пальца сержанта.

– Готовиться к Рождеству!

После долгих метаний Мария решила полностью открыться Джону.

Они созвонились, и девушка приехала в поместье.

– Вот так я и стала его рабыней! – от напряжения рассказчицу потряхивало.

Друг попытался накрыть ее пледом, но получил отказ.

– В конторе об этом ничего не знают! А если б узнали, сам понимаешь, что бы было! – Гостья затянулась сигаретой.

В первый раз Джон увидел ее курящей.

– Обратиться не к кому, даже Чарльз ни о чем не знал! Хотя... Хотя о чем-то он наверняка догадывался! – Она с нежностью взглянула на возлюбленного. – Было не к кому обратиться, пока не появился ты! Я слишком многое потеряла! И теперь он хочет отнять у меня последнее, убить...

– Кого убить? – мгновенно среагировал Джон.

– Человека, который заменил мне отца! Джек знает обо мне все, все мои слабости... – Приложив усилия, Мария взяла себя в руки. – Джек до сих пор не убил тебя, потому что жаждет победить, ну, как бы это сказать, морально, что ли! Он хочет растлить и, в конечном счете, уничтожить Мракан – город, который, как он считает, стал виновником всех его бед! – она смахнула с ресниц первые навернувшиеся слезинки. – Но Мракан – и город, в который ты вложил все свои надежды! То есть, он хочет уничтожить твои надежды!

Обессилев, бедняжка опустилась в кресло.

– Спасибо, что ты была со мной откровенна.

История, рассказанная Марией, не явилась для Джона чем-то неожиданным. Что-то подобное он и предчувствовал, больно странными казались некоторые поступки девушки. Но вот имя самого главного злодея заставило его раз за разом вспоминать все прошлые встречи с ним – с Безумным Джеком…

“Видимо, он на какое-то время затаился, сменил окрас! Но ведь я должен был догадаться, что он в принципе не способен спокойно жить и опять возьмется за старое! Это было вопрос времени".

Сразу же после ее ухода Джон срочно связался с лейтенантом Ферноком и попросил о встрече.

Напарники пересеклись в условленном месте – в сквере напротив антикварной лавки Салазара.

– Так, значит, за всем этим стоит лагерный убийца? – Фернок прищурился, он прищуривался всегда, когда получал неожиданную информацию.

– Да, Эсмонд, Джек Хэлван – сегодняшний мраканский Аль Капоне!

– Я думал, эта тварь уже сдохла! Я вычислил его, обложил логово, почти взял... – Фернок вспоминал то, что жаждал забыть. – Но в решающий момент псих опять сорвался с крючка! – Лейтенант потер лоб. – Вот, кстати, отметина осталась от него...

Они пожали друг другу руки и уже собрались расходиться, как Фернок сказал:

– Так что я – его должник. А долги надо возвращать!

Джек чувствовал, что некогда преданная Мария постепенно ускользает от него. Время от времени он набирал номер, но “сестренка”, как назло, не брала трубку. Через какое-то время он дозвонился.

– Почему игноришь, мисс? Я звоню-звоню, как дурак, уже все пальцы стер. – За спокойным тоном Джека скрывалось сильнейшее раздражение. – Все плачешь? Ну, поплачь! – Так случалось всегда: если Хэлван чувствовал, что собеседнику не по себе, он невольно успокаивался. Успокоился он и на этот раз. – Мучиться осталось недолго, скоро все закончится! С наступающим тебя Рождеством, сестренка! Только несколько дней лучше посиди-ка дома, а то на улице будет слишком жарко!

В дверь Марии позвонили. Незнакомый мужчина в драповом пальто и вязаной шапочке стоял у порога.

– Не беспокойтесь, я от вашего друга.

– Вы от Джона? – Догадливая, она открыла задвижки.

– От него. Он просил передать вам вот это. В пояснительной записке все указано! – Незнакомец отдал девушке небольшой сверток и, откланявшись, удалился.

Выйдя из подъезда Марии, Фернок позвонил напарнику.

– Ну, как, передали ей? – спросил тот.

– Все о'кей! Умничка приняла подарочек без лишних слов. Думаю, во всем разберется. Диктуй наши следующие действия.

– Терпение и еще раз терпение!

– А не слишком ли мы переоцениваем ублюдка?

– Вы еще не знаете, Эсмонд, на что он способен. – Джон понизил голос. – Это не человек, Эсмонд, это монстр!

– Даже не сомневаюсь...

Тем временем Хэлван и Ловкач решили на всякий случай поменять свое пристанище и отправились к Теду Рэйми на Траск-авеню. Хозяин, не отличающийся особым гостеприимством, принял гостей почти что с подобострастием!

– Заходите, заходите, господа! Всегда рад вас видеть!

– Что это, Никитос, с нашим толстяком? Совсем кокосом унюхался? – От Джека ничего не ускользало.

– Да оставь ты его в покое, лохматый, пусть лучше бухло тащит и на закусь что-нибудь! – Ловкач по натуре был пофигистом.

Тедди быстро исполнил пожелания друзей, протопав в пушистых тапочках до кухни. Когда на столе появились заказанные бутылка и снедь, он полюбопытствовал:

– Чем изволили заниматься, господа?

– Работали, не покладая рук, зачищали концы! – Джек вытащил из банки пару маслин.

– Что ты имеешь в виду, Джек? – Рэйми сделал вид, что не понял. – Типа убили кого-то?

– Да! – крикнул Хэлван. – Пришлось уволить Пилота и Дестроера…

– Лохматый дело говорит, они могли нас слить! – впрягся Никита.

– Вы это серьезно? – Услышанное не на шутку обеспокоило толстяка.

– Может, мы и его замочим, Никитос?! Чисто для прикола?! – хохотнул Джек.

Компания быстро опорожнила бутылку Теда. На столе появилась вторая. По мере поглощения спиртного языки у подельников развязывались все больше и больше…

– Итак, на носу Рождество, подарки уже готовы! – По голосу Джека нельзя было сказать, что он пьян, но блеск в глазах выдавал его. – Ну, как всегда, вся работа – веселить всех и вся – достанется мне! А тебя, Тед, я, пожалуй, даже повышу в должности! Из оператора переходишь в разряд помощника режиссера! Так что наливай!

– А режиссером слабо? – взвизгнул хозяин.

– Хочешь быть режиссом – будь! – Джек разом отправил в рот все оставшиеся маслины. – Вот есть же такой Сэм Рэйми – твой однофамилец! Ну, вспомни! Зловещие мертвецы, Человек-Паук, ну, и всякая прочая хрень… – Он встал из-за стола, подошел к Теду и чмокнул в темечко. – Ты станешь великим режиссером, толстый недоумок! Заодно и на камеру не надо тратиться...

Ловкач, лениво ковыряющийся в своей тарелке, внезапно подал голос:

– А не махнуть ли нам, лохматый, на мою родину, не повеселить ли Россию?

Джек даже подпрыгнул от неожиданности.

– А шо я там забыл? В этой твоей глухомани, где медведи шастают по улицам и пьют из горла водку? Я и в Штатах нормально онанирую! Думай, шо говоришь! Ишь ты, патриот хренов…

Прочитав в сводке о смерти двух полицейских на Дарк-стрит, лейтенант Фернок почему-то сразу же предположил, что и здесь не обошлось без Джека Хэлвана! Он расхаживал по своему кабинету и от злости пинал все, что попадалось на пути. Даже не снял зазвеневшую трубку, хотя знал, что это может звонить комиссар Хорренс.

Неожиданно на пороге его кабинета появился районный прокурор Том Вуд. Фернок не любил этого заносчивого хлыща, вечно отирающегося возле начальства и "забившего" на свою непосредственную работу. Правда, надо отдать должное, Вуд всегда находился в курсе всех криминальных новостей…

По тому виду, с каким он вошел, лейтенант понял – прокуроришка хочет поделиться с ним информацией, но вряд ли бесплатно...

– Фернок, у меня тут есть вещдок с места убийства двух твоих копов! – Служитель Фемиды любил поторговаться. – Давай баш на баш! Я тебе отдам вот это… – Он вынул из папки завернутый в полиэтилен мобильник. – А ты мне, дружище, сольешь самых богатых сутенеров на своей земле! Идет?

– Откуда у тебя?

– Да неважно! Будем считать, что я нашел это на месте убийства…

– Но ты же не детектив! – напрягся Фернок. – Что-то слабо верится в такие находки!

– Да ты бы лучше занимался подчиненными! – зло перебил его Вуд.

– Вы задержаны до выяснения обстоятельств, господин прокурор! Охрана, увести! – Лейтенант отвернулся, давая понять всем своим видом, что разговор окончен.

Последовавшая немая сцена ничего добавить не смогла! Таким образом, приход районного прокурора к Ферноку завершился тем, что тот был препровожден в спецкомнату и заперт в ней на ключ.

Вуд гневался, грозился увольнением всех и вся, а наглого Фернока и вовсе пообещал сгноить в тюрьме. Но на молчаливых копов угрозы и проклятия прокурорского не подействовали. Силой забрав сотовый, они оставили его не в самом комфортном помещении – в камере для проведения допросов.

Тем временем Фернок принялся изучать историю сообщений в сотовом.

Входящие:

Jack Bezumnyj: “Я тебе мелодию скинул, ты охренеешь, какая она задорная!’

Jack Bezumnyj: “Я тебе скинул порнуху по почте! Не малолетки, но весьма смотрибельная!”

Jack Bezumnyj: “Здарова, Никитос! Шо будем делать? Ты базаришь, шо копы обложили. Они не дадут нам повеселиться! Их надо убирать! Жди меня!”

– Что вам известно обо всем этом, господин прокурор? – спросил Фернок, войдя в допроску.

– О чем ты? – Том Вуд был сама неприступность.

– Да обо всем, черт побери! Не прикидывайтесь овечкой! – Коп старался держать себя в рамках. – У вас ведь наверняка есть досье на этих убитых!

Прокурор не проронил ни слова. Лейтенант не выдержал, поднялся со стула и стал маячить.

– Поймите, господин обвинитель, какими бы эти копы ни были, у них остались семьи, которые теперь лишились кормильцев! Может, они и занимались чем-то противозаконным, но назовите мне хотя бы одного, кто безгрешен на нашей службе?

И вновь ни слова в ответ. Фернок подскочил к гордо восседающему на железной скамье Вуду.

– А сам-то что, белый и пушистый? А ну-ка, признавайся, гнида прокурорская, или мало тебе не покажется! – Он все же взял себя в руки, чтобы не ударить обвинителя по его лоснящейся физиономии. – Давай выкладывай все, что знаешь! Все, как на духу! И не надо меня нервировать. Не советую!

В допросной на некоторое время стало тихо. Вуд, очевидно, просчитывал “итоги” возможного признания. Договориться с психованным лейтенантом ему, видимо, не удастся, а вот огрести по полной…

– Пусть будет по-твоему, Фернок! – согласился, наконец, несколько поникший прокурор. – Но за свой произвол ты еще ответишь!

– Отвечу, отвечу...

Дата добавления: 2015-07-12