Случай Робера - разрывы и тайны

В качестве примера приведем случай с Робером, четырнадцатилетним еврейским мальчиком, о котором рассказала Клодин Вег. Когда его отца забирали (депортировали), при расставании он крикнул:

«Всегда помни, Робер, что ты еврей и должен оставаться им! [...]. Таковы были его последние слова, я их все еще слышу, как будто это было вчера.

Он не сказал мне: «Я люблю тебя, ничего не бойся, береги себя», а только эту фразу. [...] Ведь, в конце концов, разве я живу? [...] Ты понимаешь, я обижаюсь на них. Да, я обижаюсь на мертвых, которые своей жизнью заплатили за мою! Так жить невозможно! Они ничего не сделали, чтобы выжить. [...] Они оставили меня одного из всей семьи, и мне любой ценой нужно было выжить. [...] Я два раза возвращался в Дордонь с женой и дочками. Как известно, преступник всегда возвращается на место своего преступления, не так ли? [...] Да, я так и сказал — «преступник». Странно... Но, в конце концов, ведь они умерли, а я вот жив. [...] Моя старшая дочь, студентка, уезжает на постоянное место жительства в Израиль! Она сказала мне, что должна осуществить то, чего не сделал я... Круг замкнулся. [...] Мой отец гордился бы ею».

Долг Робера перед своим отцом («Никогда не забудь, что ты еврей!») заплатила его дочь. Но Робер знает, что он со своим долгом не рассчитался, и потому считает, что «так жить нельзя».

И это ощущение будет его преследовать, отравлять жизнь. Может быть, это также связано с чувством вины того, кто остался в живых.

По мнению Клодин Вег, невысказанная тайна, связанная со смертью, оказывала столь сильное воздействие, что помешала нормальному функционированию психики: лучше знать правду, даже горькую, постыдную или трагическую, чем скрывать ее, поскольку то, что скрывают одни, другие люди чувствуют или угадывают (ведь мы не профессиональные актеры). И эта тайна, это несказанное становится более серьезной травмой на долгое время.

Тайна — это всегда проблема.

Напомним, что в греческой мифологии парикмахер царя Мидаса не смог сохранить тайну, которую он зарыл в землю. «У царя Мидаса — ослиные уши» — эту тайну стал повторять тростник, выросший на том месте.

Фрейд напоминал нам, что тот, у кого есть глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать, констатирует, что смертные не могут хранить никаких тайн. «Тот, чьи губы хранят молчание, выбалтывает кончиками пальцев. Он выдает себя всеми порами».

Это приводит нас к пониманию и правильной оценке важности невербальной коммуникации и выражения чувств как языком тела, так и красноречивым молчанием.

Очень часто настоящие писатели понимают и расшифровывают «черные дыры» нашей психики лучше, чем иной профессионал. Я хочу сказать, такие писатели, для которых писать — это как катарсис. Вот несколько примеров: Пруст, расшифровавший память, Музиль и проблематика близнецов, Вирджиния Вульф и переменчивая жизнь сознания, или наши современники Маргарит Дюрас и Патрик Модиано.

О детских травмах замечательно рассказано Марией Кардиналь в книге «Слова, чтобы это высказать» и Франсуазой Дольто в «Детстве», которая во взрослом возрасте в процессе психоанализа вновь пережила муку от резкого разрыва с со своей молодой няней, от которой она чуть не умерла в шестилетнем возрасте.

Дата добавления: 2015-07-12