Глава 23. Неожиданные и долгожданные вести

Полтора месяца спустя. Стокгольм.

Андрей проснулся первым, но открывать глаза не стал - в кровати было слишком хорошо. Никто не орет, не галдит и не свистит. Вместо неугомонного тренера – красивая женщина, а вместо ледовой площадки - огромная белоснежная постель. Идиллия. Последние минуты покоя, и он растягивал их, как мог. Даже когда рядом заворочалась Настя, даже, когда она тихонько ткнула в него пальчиком. Лежал, не шевелясь. Казалось, кроме секса или кофе не существовало в мире вещей, способных заставить очнуться. И то, и другое было достижимо. Причем, если первое «блюдо» интереснее было готовить, чем принимать, то второе за полгода делать самому уже надоело. Даже новенькая кофе-машина, приобретенная за сумасшедшие деньги, не спасала. Его ненаглядная женщина и в ней умудрялась сварить помои.

К счастью, в отеле, где расселили сборную, был бар. Один звонок портье, и гремя тарелками, в номер ввалится официант с заказом. Мечта! И вчера они с Настей уже успели опробовать эту спасительную услугу. Вспоминая прошлое утро, Таранов с трудом сдержал улыбку. Божественное было начало дня. После него и игра шла, как по маслу. Ни много, ни мало, а разгромить без овертайма неудобную, известную своей игрой в обороне, сборную Германии - задача не из легких. После победы Андрей даже задумался, не взять ли на вооружение новую примету? Секс и кофе – сочетание куда приятнее, чем колючая поросль на лице. А уж сколько «вариаций на тему» можно было придумать с этими двумя составляющими! Бурная фантазия и воображение тут же сделали позу «на животе» мучительной. Кое-кто настойчиво потребовал внимания и ласки, но последние минуты были дороже.

- Ну что за мужчина? - Настя сладко зевнула, косясь на соседа по кровати. - Морфей, похоже, ему за что-то сильно задолжал. Так спать...

Услышав это, Таранов улыбнулся в подушку и захрапел еще громче. «Давай же, солнце, разбуди меня, как ты умеешь!» - чуть не проболтался он вслух.

- Спящая красавица! - ласково позвала Настя. - Ты что же это, решил наспать на игру с итальянцами?

Андрей не отреагировал. Однако, Барская, внимательно присмотревшись к его лицу, заметила, как дрогнули веки.

- Спишь, значит. - Одеяло миллиметр за миллиметром ползло в сторону. – Ну-ну…

Первым показалось плечо. Мощное, широкое - плечо настоящего мужчины. Оставалось лишь гадать, сколько десятков, а то и сотен дюжих парней оно надежно припечатало к бортику. Уж ее Тор это умел! Без жалости к себе и к другим. Насмотрелась уже. Хоккей - жесткая игра, никто ни с кем не церемонится, а ей каждый удар, как по себе самой, каждое столкновение - катастрофа. Как к этому привыкнуть? Кто-то мог, кто-то даже наслаждался, а она не могла. Отвлекала себя каждую игру, чем могла, выработав табу на телевизор и радио. А потом настороженно встречала дома своего победителя. Вздыхала, ругала противников и молча мазала мазью ушибы. И так постоянно. Без права что-либо изменить. Только принимать как есть.

Отогнав от себя ненужные мысли, Настя продолжила задуманное. Тяжелая, сильная рука обнажилась до локтя. Рельефные мышцы, украшенные сложным узором татуировок, приковали взгляд. Сила притягивала. Настоящая, давшаяся кровью и потом, закаленная в регулярных тренировках и играх, она вселяла уважение и уверенность. Ей хотелось покоряться, а еще больше хотелось покорить. Лаской, нежностью, собою. Плавить напряжение поцелуями, оплетать руками и ногами мощь, чувствовать настоящую власть и оставаться хрупкой женщиной. Противоположности, которым природой дано притягиваться. И ее тянуло. Влекло к нему отовсюду. Ни расстояние, ни дела не имели значение. Хотя бы день рядом, и сразу становилось хорошо. Собственная вселенная возвращалась на место.

А сейчас эта вселенная настойчиво притворялась спящей. Но ненадолго.

Когда одеяло сползло ниже лопаток, захотелось прикрыть глаза. Очередной синяк. Большой и наверняка болезненный. Красный след размером с половину ее ладони на гладкой, бархатистой коже смотрелся хоть и привычно, но все равно пугающе. И вряд ли докторам было сказано хоть слово. Упрямец!

Поддавшись внезапному порыву, Настя склонилась над мужчиной и нежно поцеловала в спину. Андрей, позабыв храпеть, вздрогнул.

- Иногда я мечтаю, чтобы на всех хоккейных площадках растаял лед, - тяжело вздохнула женщина.

- Не поможет, милая, - послышался хриплый мужской голос.

- Верю, но, может, хоть неделю - две ты походил бы без подобной красоты.

- Насть, не забивай себе голову, - и Андрей ловким движением сбросил с себя одеяло. – Все не так больно, как кажется.

- Не верится…

- Это еще цветочки! – Таранов лукаво подмигнул, притягивая ее к себе поближе.

- А вот это ягодки? - женская ладошка скользнув по широкой груди и упругому животу мужчины, остановилась в самом пикантном месте.

- Какая ж это ягодка? - с показной обидой проворчал Андрей и подался бедрами навстречу пальцам. - И кое-кто сейчас напросится на сбор урожая!

Настя даже ответить ничего не успела, как оказалась на спине. Сверху над ней склонился еще недавно спавший Таранов, а снизу прогнулся мягкий, упругий матрас. "Идеальное сочетание!" - подумала она, игриво раздвигая ноги.

***

Кофе в номер заказали лишь через полчаса. Пока Настя боролась с навалившейся слабостью, Андрей сделал звонок портье и смылся в ванную. Времени до предматчевой тренировки оставалось катастрофически мало, но легкость во всем теле и отличное настроение стоили такого утра. Приходилось лишь сожалеть, что Настя не смогла вырваться на весь период Чемпионата. Он уже ненавидел эту ее новую работу. Куда спешила, зачем так быстро устроилась? Он бы понял, если бы дело было в деньгах, но она в них не нуждалась, да и он бы с удовольствием обеспечил. Хоть месяц, а лучше два, но нет - неделя размеренной жизни, и вновь проекты, командировки и полный беспредел. Пора было все это менять, и он уже не раз обдумывал, как именно.

Когда спустя десять минут в дверь постучали, Таранов был уже одет. Бросив на кутающуюся в одеяло женщину ревнивый взгляд, он взял деньги и направился к двери. Попасть в номер у бедолаги официанта не было ни единого шанса. Широкая грудь хоккеиста перегородила вход, а быстрые руки, сунув деньги, мигом выхватили поднос с кофе. Все на автомате, стремительно, как на площадке.

- О, великий и ужасный, - Барская задумчиво осмотрела добытчика. - Надеюсь, официанта не придется теперь лечить от заикания…

Таранов аккуратно поставил чашечки на столик и хищно воззрился на свою собеседницу. Волосы всклокочены, глаза блестят, а из-под одеяла соблазнительно выглядывают стройные ножки. Еще недавно они крепко обнимали его за талию. От мимолетного воспоминания Андрей почувствовал, что снова завелся.

- Если кое-кто сейчас же не оденется... - он запнулся, поглядев на часы. Время поджимало. - Черт...

- Андрей Батькович, - Настя сдула с лица длинную прядь волос. - Что это Вы такой злой?

- Во-первых, я не злой, а опаздывающий.... - Таранов залпом опустошил свою чашку. - А во-вторых, я не Батькович! - задумчиво почесал затылок. - С папой тебя, что ль, познакомить?..

Настя на всякий случай придержала челюсть. В последних словах не ощущалось и намека на шутку.

- А что это с вашим величеством? - Андрей ловко опрокинул женщину обратно на подушки. Всмотрелся. – Глазки-то какие круглые! Испугалась?

- А... - после такого намека, привести мысли в порядок было не просто. - Боюсь, моя хрупкая психика двух Тарановых не выдержит.

- Твоя? - хитро ухмыльнулся мужчина. - Это мне, скорее, за отца переживать надо.

- Значит, так ты обо мне думаешь? - Настя напрягла все силы, но вывернуться из крепкого мужского захвата не удавалось.

- Так! - самодовольно улыбнулся ее оппонент. - А еще я думаю, что давно пришла пора проредить поголовье тараканов в твоей голове.

- Не трогай их. Им и без того нелегко с тобой приходится.

- Хм... Стараюсь. - В голову опять без спроса полезли пошлые фантазии. - Все, Настя, марш из койки!

- А может, мне и здесь хорошо?

- Нет уж! – склонился еще ниже. – Дама в горизонтальном положении наталкивает только на одни мысли.

- Ненасытный!

- Развратная!

- Я? - Барская чуть не закашлялась. Чего-чего, а подобного эпитета по отношению к себе она еще не слышала.

- А ты видишь здесь другую даму? - хитро сощурился Андрей. - Еще одну?.. Заманчивая идея!

- Ах, ты... - в грудь мужчины легонько ударили острые кулачки. Останавливаться Настя не собиралась.

Таранов хохотал, не сопротивляясь избиению. Да и как можно было сопротивляться такому фонтану эмоций? Ведь это дурачится его собственная женщина, такая вечно серьезная и собранная. Небывалое дело. Маленькое чудо, от которого у него самого на сердце становилось теплей.

- Ну как, отлегло? – взглянув через минуту на ее раскрасневшееся лицо, спросил он.

- Ага! - Настя, как нашкодивший ребенок, прикрыла ладошкой довольную улыбку. - Никогда бы не подумала, что я такая ревнивая.

- О… - Андрей тяжело вздохнул. – Чувствую, то ли еще будет!

***

В обед, гуляя по уютным магазинчикам Стокгольма, Настя не без удивления вспоминала сегодняшнее утро. Во-первых, она умеет ревновать. И как только раньше не открыла в себе такое качество? Прожить на свете почти тридцать четыре года, побывать в браке и благополучно из него выпутаться, не зная о собственной ревнивой сущности! Вот это она умудрилась! Во-вторых, Андрей... Он серьезно настроен на встречу с родителями. Она и его семья. Даже сейчас не верилось, а ведь Таранов не шутил. Так еще месяц – другой, и дело может обернуться... А дальше даже фантазировать было странно. Соблазнительная мысль заполучить в свое законное безраздельное владение горячего капитана "Северных волков" с каждым днем все с большей радостью отзывалась у нее в душе. Слишком соблазнительно и слишком ново. «Где прежние страхи? Где желание прожить жизнь для одной себя?» - спрашивала она и не находила привычного ответа.

"Неужели я исцелилась?" - мысль казалась крамольной. Ей хотелось этого до безумия. Исцелиться от неуверенности, ущербности и нелюбви, научиться без оглядки впускать в душу другого человека и строить совместные планы на будущее. Верить, что любят без всяких признаний и доказательств. Хотелось. Требовалось.

Дожидаться любимого с бесконечных матчей, лечить ушибы и молчать при виде синяков. Осилить искусство приготовления кофе или даже, наконец, попробовать довериться врачам. Дети... Раньше и думать об этом не решалась. Поставив крест на собственной личной жизни, отреклась и от шанса стать матерью. Вначале из-за нежелания, потом из-за болезни - ирония судьбы. Еще не так давно, будучи замужем, она откладывала эту возможность, просила супруга подождать. Повременить, будто в запасе была вечность. Он обижался, но не спорил. Терпит, и ладно – заверяла себя, а сама… Опоясавшись делами, все спешила куда-то. Год, два, три… Болезнь, развод.

И лишь недавно, рядом с Андреем, поняла, что вечно спешила не куда-то, а от кого-то. От успешного мужа, идеального брака, прочь из связывающих по рукам и ногам оков. И появление ребенка пугало. Не сознательно, втайне от себя самой. Крошечное, зависимое от нее чудо могло прочнее любой клятвы или штампа в паспорте укрепить их с мужем союз. Она никогда бы не ушла. Другие могут, но не она. Завидный брак и полноценная семья - в этом и варилась бы вечно. Осознание пришло только сейчас, в других отношениях, рядом с совершенно иным мужчиной. С новыми желаниями, всего за одну короткую неделю безделья.

Настя загадочно улыбнулась, и руки сами легли на живот. Погладили.

"Не страшно?" - спросила у себя.

"Хочу!" - сердцем услышала ответ.

Внезапно из соседнего кафе послышалось громкое "Шайбу!". Кричали на русском. Реальность прервала размышления. Барская взглянула на часы и поежилась. Игра с итальянцами началась строго по расписанию. Чуда с таяньем льдов не случилось. Видимо, свой лимит чудес она исчерпала с вылетом "волков" из полуфинала плей-офф.

Теперь осталось выждать в каком-нибудь уютном месте без телевизоров пару часов, узнать итог, и можно будет облегченно выдохнуть до следующего матча. Для нее Чемпионат мира мало чем отличался от Чемпионата страны. Та же игра на износ.

***

Едва сев на скамейку запасных, Борис потянулся за бутылкой с водой. Пить хотелось адски. Сегодняшние итальянцы оказались похлеще вчерашних немцев. Первую шайбу удалось закатить только в начале второго периода, да и то через пять минут счет сравнялся. Соперник отчаянно не желал проигрывать.

- Вот макаронники пошли, - Конев злобно сплюнул. - И кто только научил их клюшками пользоваться?

- А тебе канадские морды под итальянскими шлемами ни о чем не говорят? - ответил вопросом на вопрос невысокий, плотно сбитый мужчина с хитрыми глазками, тренер сборной Сергей Иванович Терехов.

- Вот, а я-то думаю, что это от них так лососятинкой несет, - защитник облизал губы.

- Эти всегда были хитрожопыми, - тренер бросил яростный взгляд на скамейку запасных противника. - Продуете мне сегодня, всем такого лосося вставлю... Ректально. Мало не покажется.

- Иваныч, не пугай, - послышался рядом чей-то мощный бас. - Вон, Таранов, как на итальянском вратаре развалился. Еще пару раз так покачаются, и Андрюха макаронника на что-нибудь уговорит.

- Да, Таранов сегодня вообще... - цокнул языком тренер. - Прима-балерина, блин.

- Еще бы, - Борис с трудом удержался от смеха. - Он у меня за стенкой полночи такие "па" оттачивал.

- Не понял! Что он оттачивал? Да еще полночи... - забыв на секунду об игре, тот самый Иваныч обернулся к Коневу.

- Храпел он... Громко, - Борис понял, что сболтнул лишнего. Пришлось выкручиваться. - Аж стены тряслись.

- Стены? Не кровать? - тренер хитро сощурился. - Ты уверен?

- Зубами клянусь! Передними!

- Хорошо хоть не мозгами... - фыркнул в усы суровый наставник.

Возразить Борис не успел. Только-только сменившийся Андрей, растолкав товарищей по команде, громко шмякнулся аккурат возле Конева.

Тренер все тем же сканирующим взглядом прошелся и по нему, а затем полностью переключился на игру. Особых претензий к новому форварду у него не было, а пожурить для острастки всегда успеется.

Таранов даже внимания не обратил на странное поведение тренера. Увлеченный игрой, он ничего вокруг себя не замечал. Даже когда Борис бросил в него крышечкой от бутылки, даже когда прозвучал сигнал об окончании периода.

- Таранов, отомри! - крикнул на ухо товарищу Конев.

- Черт, Борис! Ты охренел? - Андрей потряс головой. - Так ведь и оглохнуть можно.

- Да ты сегодня и так контуженный, - дождавшись, когда большая часть команды дотопала к коридору, Конев поднялся со своего места.

- Я, в отличие от некоторых, работаю не только этим, - Андрей продемонстрировал свои кулаки в перчатках. - Но и этим! - указал на голову.

- Остальное можешь не показывать, - Борис осмотрелся по сторонам и добавил. - За ночь наслушался.

- Зависть, Борис, плохое качество!

Андрей хлопнул товарища по плечу и первым направился в раздевалку. До следующего периода было пятнадцать минут. Улыбающийся во весь щербатый рот Борис прихватил клюшку и двинулся следом. Самое интересное он так еще и не узнал.

***

В третьем периоде подопечные Терехова собрались и за первые же десять минут игры загнали две шайбы в ворота противника. Огорчение болельщиков итальянской сборной было неподдельным. Команде с таким трудом удалось вырваться в лидеры Первого дивизиона, чтобы принять участие в этом Чемпионате - и вот уже третье поражение на предварительном этапе. Шанс на выход в плей-офф становился все призрачнее. Горячие итальянские хоккеисты даже с помощью своих канадских "сограждан" не смогли противостоять другим, обладающим многолетними хоккейными традициями, сборным.

Впрочем, претензии итальянского тренера к его команде оказались смехотворными по сравнению с выволочкой, которую устроил своим орлам Терехов. Сергей Иванович, несмотря на победу, не забыл "вялые трепыхания" первого и второго периодов. Не забыл и позорную шайбу "от каких-то макаронников". Его стараниями команда счастливых победителей очень быстро превратилась в "сборище инвалидов" и "шарашку беспредельщиков".

Что Андрей, что Борис возвращались в номера уже поздно вечером и не в самом жизнерадостном настроении. Какими бы обидными не казались нападки тренера, но доля истины в них присутствовала. Два периода тянуть резину с аутсайдером Чемпионата - это слишком. Итальянцы не финны и, тем более, не канадцы. Такой халявы вообще больше не будет, а они медлили.

- Никогда бы не подумал, но сегодня я впервые скучаю по старому пню Градскому, - уже у двери своего номера проворчал Борис.

- Да, Сивкой, небось, приятнее быть, чем... - Андрей напряг память. - Как он там тебя назвал?

- Чья бы уже корова мычала, а твоя, прима-балерина, молчала.

- Что, серьезно? - Андрей чуть ключи не уронил. - Меня балериной?

- Угу! - ехидно усмехнулся Конев. – Ишь, как пачку разинул! Ничего, скоро привыкнешь, зато потом Станиславович будет казаться ангелом.

- Да, надеюсь, что и без Градского обойдусь, - ответил себе под нос Андрей, но Борис услышал.

- Значит, мне не показалось...

- Что?

- Что один жлоб единственному товарищу по команде коньяк зажимает! - Конев многозначительно подмигнул. - Я видел, как агент канадский перед игрой с тобой разговаривал.

- Мало ли кто со мной разговаривает, - Андрей уже собрался закрыть дверь, но огромный ботинок защитника в проеме двери помешал.

- Дурила ты, Андрюха! - Незваный гость, как ни в чем не бывало прошел в номер. - Играть в НХЛ... Нет, я тебе, конечно, завидую, но себе - больше. Наконец-то избавлюсь. И не нужно будет трястись над сохранностью твоей звездной задницы.

- Не гони коней, - сердито кинул Андрей и, наконец, закрыл дверь. С беспардонным посетителем пришлось смириться. Борис - это Борис. Редко какому форварду удавалось пройти грозного тафгая. А ведь так хотелось побыть в одиночестве до прихода Насти, подумать обо всем.

Через полчаса в номер принесли ужин: ароматную пиццу и чай. После цветистой отповеди тренера даже Борис отказался от пива. Поклявшись припомнить должок в виде коньяка, он, не дожидаясь хозяина номера, набросился на еду.

С пиццей им повезло. Повар не пожалел начинки. Аппетитные, щедро присыпанные сыром кусочки салями на томатной основе завладели всем вниманием. Под довольное урчание желудков на второй план отошла и недавняя победа, и заманчивое предложение агента канадского клуба. Таранов так ничего и не рассказал. Он не хотел, а Борис, довольствуясь хорошим ужином, не напирал. Обоим было комфортно, будто давним друзьям. Разошлись так, что к моменту прихода Насти еды почти не осталось.

- Приветствую, мальчики. Ого, это вы победу над итальянцами пиццей празднуете? – махнув Андрею, чтобы даже не поднимался, Барская сама сняла плащ и повесила в шкаф: - Как жаль, что японская сборная не прошла отбор на Чемпионат. От суши я бы не отказалась.

- Привет, красавица! Следующие у нас белорусы, - облизав пальцы, прошамкал Борис. - Бульбу будешь?

- О, нет, - Настя весело рассмеялась. - Я уж как-нибудь потерплю до чешских кнедликов.

- Вообще, повод изначально был другой, но твой благоверный молчит, как партизан, - и Конев направил в рот последний кусочек пиццы. - Попыфай его фегодня фарафенько!

Настя, округлив глаза, обернулась к Таранову. Сегодня ее драгоценный форвард напоминал шкатулку с сюрпризами. Утром был папа, что же будет вечером? Андрей молчал. Загадочно улыбаясь, пил свой чай и никакими тайнами делиться не желал.

- Значит, попытать... – она забрала из рук Андрея чашку и, ни секунды не раздумывая, уселась на колени.

- Да с такой инквизиторшей... - руки Таранова так и чесались подтянуть упругую попку поближе к паху. – Может, выгоним Бориса и...

Неожиданно в дверь постучали. Все трое дружно замолчали и переглянулись. На лицах читалось недоумение.

- Кто? - не вставая с дивана, крикнул Андрей.

В ответ послышалось недовольное кряхтение.

- Конь... с клюшкой! - все сразу же узнали голос тренера. – Открывай, давай!

- Сергей Иванович, а Вы чего вообще пришли? - Андрей бросил взгляд на Настю, затем на Бориса. Скандала было не миновать. Проклиная дурацкие правила, он направился к входу.

- Колыбельную тебе спеть! - послышалось из-за двери. - Я сегодня добрый, всем пою.

- Да я и так справлюсь, - проворчал Таранов, поворачивая ключ в замке. Чему быть - того не миновать, а он давно не пацан, чтобы девушек или товарищей от тренеров в шкафу прятать.

- Добрый вечер всем! - Терехов кивнул Борису и нарочито почтительно полонился Барской. - Анастасия Игоревна, не ожидал Вас здесь увидеть. Какими судьбами?

Андрей перевел настороженный взгляд с тренера на Настю. Та поставила на стол свою кружечку и подала руку гостю. Все будто само собой разумеющееся, как у давних знакомых, и только он один мимо кассы.

- Сергей Иванович, если не ошибаюсь? – женская ладошка утонула в теплых руках наставника сборной.

- И каким ветром… Позволю себе повториться, - как борзая, почуявшая дичь, не унимался вошедший.

- Так ведь Анастасия Игоревна наш бывший пресс-секретарь, - нашелся Борис. Он все еще ощущал вину за то, что проболтался. – А они, как боевые подруги, бывшими не бывают!

Барская закивала, мгновенно подхватывая идею, но Андрей и слушать никого не хотел.

- Настя приехала ко мне, - короткой фразой прервал представление. Слишком неожиданно и резко. Неудавшиеся актеры обалдело повернулись к нему.

- Ну да, конечно, справиться о делах капитана команды?.. – Терехов прищурил левый глаз. На губах заиграла лукавая усмешка.

- Нет, - Таранов подошел сбоку к даме и по-хозяйски обнял за талию. – Я же сказал: она ко мне.

От красноречивости поступка даже у Насти на щеках выступил румянец, а привыкший к сдержанности парочки Борис закатил глаза. Из всех четверых только тренер, казалось, воспринял сказанное спокойно, как должное. Осмотрел внимательным взглядом стол, чайные кружки и грязные тарелки, принюхался, что-то про себя прикинул и развернулся к выходу.

- Анастасия Игоревна, позаботьтесь, пожалуйста, чтобы наш лучший форвард завтра был в идеальном состоянии. - У самой двери Терехов обернулся. – Ему завтра предстоит особенно напряженная тренировка.

- Обещаю, - краснея еще сильнее, ответила Настя.

- А ты, Таранов… - тренер вздохнул. - Кажется, теперь я понял, по какой причине тебя не звали в сборную. Счастливчик ты.

Пожилой мужчина махнул на прощанье рукой и, не дожидаясь реакции остальных, вышел.

- И что это вообще было? - Андрей кивнул в сторону двери.

- Завтра на тренировке поймешь, - пробормотал Борис и тут же засобирался. - Пойду и я. Не охота завтра наравне с тобой круги наматывать.

- Вот дармоед! Вали уже! - Таранов сунул Насте меню и с облегчением разлегся на диване. Незаметно от всех в его руках материализовался телевизионный пульт. - Наконец-то покой.

***

Спать собрались лечь рано, в строгом соответствии с режимом. Настя за этим проследила лично, да и Таранов, в отличие от прошлого и позапрошлого вечера, не возражал. Вымотался. Новая команда, новые правила, сумасшедший график игр. Даже соблазнительное предложение расслабиться и получить удовольствие не заинтересовало. Проигнорировав свою восставшую «гордость», он поднял Барскую с колен и привлек к себе.

- Нет, солнце, так у меня еще больше аппетит разыграется, а завтра тебе улетать, а мне вкалывать, - он быстро разделся и юркнул под одеяло.

- Однако! - Настя удивленно изогнула бровь. В предыдущие вечера ее мужчина не подавал и намека на подобное благоразумие. - Это на тебя так Терехов повлиял?

- Почти, - прозвучал уклончивый ответ.

Настя сбросила одежду.

- Это как-то связано с новостью, которую Боря просил у тебя выпытать? - она откинула уголок одеяла и, эротично вильнув попкой, уселась на кровать спиной к мужчине.

Перед сном следовало кое-что надеть. Несмотря на все старания владельцев отеля, в номерах было прохладно. По ночам спасали только вязанные шерстяные носки. Андрей, пользуясь заминкой, отмалчивался.

- Я жду! - обернулась Настя. Лицо женщины светилось заинтересованностью и нетерпением.

- Упрямая ты у меня такая! - сгреб ее в охапку.

- Ну, уж не упрямее тебя, - возразила Барская. - Говори, вижу по глазам - скрываешь что-то важное.

Сокрушаясь, что Конев лишил его возможности все заранее обдумать, Андрей тяжело вздохнул.

- Мне контракт предложили, в НХЛ, - самому не верилось. - Очень хороший контракт, только нужно будет здесь кое-что утрясти.

- Андрей?.. - Настя извернулась и крепко его обняла. - Я так за тебя рада!

- Честно?

- Очень!

- Ух… - облегченно выдохнул. – Только вот еще…

- Договаривай!

- Не хочу бежать впереди паровоза, но... - он на секунду замешкался, а потом спросил. - Ты ведь поедешь со мной? В Канаду.

Тишина. Настя открыла и закрыла рот. Молчание. Все слова куда-то исчезли. Раз - и нет их. Только ощущение нереальности происходящего. Будто не она сейчас здесь, не ее просят поменять всю свою жизнь, не она счастлива, как никогда прежде.

- Насть, солнце? - встревожено позвал Андрей. - Ты ведь поедешь со мной, правда?

- Таранов... - она проморгалась, разгоняя так некстати нахлынувшие слезы. - Я с тобой когда-нибудь точно с ума сойду.

- Если со мной - то можно. Со мной разрешаю, - покусывая маленькую нежную мочку с золотой сережкой, рядом расслабился Андрей.

Настя зажмурилась, растворяясь в ощущениях. Подставила шею для поцелуя. Хорошо. Сладко. Тело плавилось от нежности и желания. Руки и губы, казалось, зажили своей жизнью, вновь наплевав на режим. Проиграв сражение поцелуям и ласке, утихла всколыхнувшаяся глубоко в душе тревога.

Сейчас все правильно, а дальше... Дальше не важно. Подумает после.

Дата добавления: 2015-07-11