Глава 1: От философии до практики

Ярополк Грохотов – Параллель

Кенигсбергское Авторское Содружество

Глава 1: От философии до практики

Бдзз

- Ааай!!! – раздалось из комнаты. Мигнул свет, и наступила темнота. Похоже, опять что-то замкнуло. Уже который день долбимся с этой установкой. У Петрухи уже все руки в ожогах, а мне балкой по спине прилетело. Но мы от своей идеи не отступимся. Не зря же столько всего раскопали. Да и близко завершение проекта, а это - огромный скачек во многих сферах! А ведь все начиналось с обычной философской беседы.

- … Вот представь себе, Петр, если человек сможет полностью контролировать процессы, происходящие в его головном мозге, какой это будет прорыв! Медицина – восстановительные процессы – ты сможешь управлять каждой отдельно взятой клеткой, контролировать железы и выделение определенных тел и гормонов. Математика и аналитика – сложные арифметические и логические расчеты ты можешь выполнять, добиваясь полной концентрации, своей головой! К тому же, это полный контроль над памятью. Ты сможешь запоминать лишь то, что нужно, а остальное - отринуть вон.

Петр задумался, посверлил глазами потолок, видимо, вспоминая наш предыдущие разговоры, и с важным видом изрек:

- Я так понимаю, ты имеешь в виду слияние сознания и подсознания, то есть, осознание подсознательных процессов, в том числе физических и физиологических. Но ты не обращаешь внимания на одно: сознание и подсознание, это как два ядра у процессора. Пожалуй, подсознание, все-таки, тоже далеко не одно ядро, а на порядок больше. Ведь, посуди, в организме в один момент происходят десятки, если не сотни процессов. Вырабатываются гормоны и ферменты, происходит борьба с вредоносными организмами, идут разрушительные и восстановительные процессы. Движение – напряжение и расслабление множества мышц. Все органы чувств тоже строятся на далеко не однородных действиях. Все это доходит до мозга посредством нервной системы, один анализ которой представляет собой далеко не один процесс.

И вот, представь, слили мы твои сознание и подсознание, и ты отныне вынужден контролировать напряжение и расслабление каждой мышцы своего тела. При этом, тебе придется еще и задавать точнейшие координаты для верного передвижения конечностей, да и вообще любой части тел, в пространстве. Чтоб ты лучше понял меня, подними руку и пошевели пальцами.

- Зачем? Ты уже успел распылить газ, который инициирует у меня слияние сознания и подсознания? – усмехнулся я. Петруха хохотнул, и, улыбаясь, ответил:

- Ну да, ты знаешь чего от меня можно ожидать – его глаза мигнули хитринкой безбашенного гения. – К сожалению, хотя для тебя, скорее, к счастью, такой газ у меня в наличии отсутствует. Нет, конечно, можешь в туалет сходить, там трубу прорвало, когда я там что-то, не помню что, взрывал. И это ТАКОЙ газ! Ароматические впечатления получишь незабываемые, ибо сосед ест сосиски с местного комбината – я понимающе покачал головой. – Но боюсь, что на этом впечатлении все и закончится. И сознание с подсознанием у тебя не сольются, к счастью, опять же говорю.

Но я не об этом. Если ты просто поднимешь руку, ты сможешь увидеть и, местами, почувствовать процессы, ответственные за движение. Твое сознание просто не справится с объемом работы, если ты сделаешь эти процессы осознанными.

- Хм, ты прав. А если сделать возможным осознание отдельных подсознательных процессов и их обратный перевод в подсознание? Тебе не кажется, что эта форма была бы вполне удачна?

- В общем, я согласен с твоей точкой зрения. Но смотри: это вполне четкая программа. Как ты это каким-то газом сделаешь? Надо программировать мозг, а для этого необходима установка, способная выйти на контакт с нервной системой. К тому же, это невозможно без специальной программы и точных знаний о определенных принципах работы нервной системы и некоторых участков головного мозга. Ну, установку, я, предположим, смогу сделать – он хитро подмигнул мне и перевел глаза на потолок, видимо, предвкушая перспективы сборки нового хитрого аппарата, на коих он был конкретно сдвинут. Я вроде бы даже уловил маниакальный блеск в его глазах. – Пожалуй, я даже отложу заказы на электроудочки и подрывные устройства для рыбалки. Да и заказ на пожарную систему для универа подождет. Самозарядный самопал только для соседа доделаю: его только пристрелять осталось. Может хоть дичи себе подстрелит, и сосиски эти проклятые жрать перестанет! – мы посмеялись, подумав о прорванной трубе. – Но вот насчет информации по мозгам и нервам… Ты же знаешь, это не моя область.

Ну да, Петр был гением от техники. Но вот в биологии, равно как и в гуманитарных предметах, практически не шарил. Вот и получалось, что этот человек при желании сможет завоевать при помощи своих девайсов небольшую область в Африке, да вот только управлять ей не сможет. Да и не нужно оно ему. Однако с этой идеей надо разбираться.

- Но принципы работы нервной системы, и, тем более, головного мозга, до сих пор до конца не изучены! – возмутился я. – Иначе, этот метод уже бы вовсю практиковали! Мне просто негде достать такую информацию! Хотя…

Есть тут один вариант. Правда, с госструктурами связываться мне не очень хочется. Если они узнают, чем мы занимаемся. И если мы действительно достигнем успеха, о чем им станет известно, наше открытие прикарманят, а мы окажемся на три метра ниже грунта. Перспектива незавидная. Да и вей необходимой информации, я уверен, у них нет. Ни у кого нет. Хотя, если доставать через Изю… но ладно, пусть рискованно, но оно того стоит. Наконец появилась возможность реализовать мечту всех лентяев – ни хрена не делать и при этом развить все свои навыки до идеального уровня. Вот, небось, любители всяких ролевых игрулек слюнок напускают. Но обломятся – не на них мы пашем.

- Ладно, я разберусь. Ты думай пока над установкой, а я попробую договориться с одним человеком насчет работ по нервной системе. Есть у меня знакомый, который на таких документах нехилый капитал сколачивает

Я вышел из ангара, где работал Петр и, на ходу извлекая телефон, отправился к ближайшей автобусной остановке.

- Алло, Изя? Здравствуй, это Святослав тебя беспокоит. Слушай, тут такое дело, мне понадобились медицинские документы очень узкой направленности. Какой? По процессивным возможностям головного мозга и его взаимодействию с нервной системой. Да, тот самый, о котором ты рассказывал. С профом договориться сможешь? Отлично… сколько?! Не многовато ли ты просишь только за разговор? Это четверть моей скудной зарплаты! О каких побочных источниках дохода ты говоришь? – я изобразил непонимающий голос. – Не знаю о чем ты. Почему ты думаешь, что мне нужны именно секретные документы? Что? У вас все засекречено? Ну хоть тыщенку скинь! Будь же человеком! Да, я понимаю, что ты еврей, ну хотя бы пятихатину сбрось! По рукам, договорились.

Через десять минут, когда я уже сидел в троллейбусе, раздался звонок.

- Слава, это Изя. Я договорился. Завтра в парке Калинина возле памятника Высоцкому в одиннадцать.

- Благодарствую. Как профессора зовут?

- Аркадий Павлович. Он не профессор, а кандидат. Работает в институте головного мозга. Мои деньги ему и передашь.

- Хорошо, благодарю. Vale! [1]

- Vales! Обращайся, если что…

Профессор ждал меня. Это был интеллигентный мужчина преклонных лет, с абсолютно седой головой. Весь его внешний вид говорил, что ему уже далеко за восемьдесят. Но в его блеклых глазах были видны проблески огня, свойственные ученым, до фанатичности верным своему делу. С этим человеком по нашей теме можно работать.

- Приветствую, уважаемый.

- Здравствуйте молодой человек. Это вас я жду уже две минуты? Что-то вы долго – ухмыльнулся он.

- Простите за задержку – я сделал вид, что не заметил сарказма в его словах. – Не вам ли знать, что пунктуальность не входит в список сильных сторон нашего поколения. Святослав – я протянул руку для рукопожатия.

- Аркадий Павлович – он пожал мою руку. – Пожалуй, вы правы. Но, мы собрались говорить не о сильных и слабых сторонах нашей молодежи. Вы мне вот что скажите: зачем вам понадобились столь… своеобразные исследования? Я думал, что эти работы могут быть интересны лишь узкому кругу лиц, далеко не вашего возраста.

- Откуда такая осведомленность о содержании моего заказа? Я думал, вы лишь посредник. – начал потихоньку закручивать я. На самом деле, только увидев этого деда, я понял, что он здесь неспроста. Продолжаю играть в дурака – вам этого вроде как знать не обязательно.

- Это мои работы, молодой человек – в его лазах сверкнула гордость и некоторая искорка, которая мне не очень не понравилась. Так, перелет. – И я должен знать, что вас в них так заинтересовало. Я в них вложил всю свою жизнь! И просто так, даже за очень большие деньги я их отдавать не стану! – Тут он хитро посмотрел на меня, и уже другим тоном сказал. – Но если вы меня заинтересуете, я отдам их вам бесплатно, взяв только деньги, причитающиеся Бронштейну.

- Что ж, профессор, всего я вам объяснить не могу: у нас на историческом биологию так углубленно не изучают – тут у меня появилась идея. Полуправду профу сказать можно. Даже всю правду – по нему видно, он болтать не станет - Но, скажем так, мне бы очень хотелось изучить ее поглубже. И не только биологию. Ключ к моментальному познанию множества вещей, возможно, находится в вашей работе.

И верно. Как мы с Петрухой сразу недоперли. Если мы соберем установку, способную программировать мозг, то при ее же помощи, можно закачивать в него различного рода информацию. Но профессора в это посвящать не стоит.

- Хм, интересно, и что же вы собрались делать? Разработать теорию о лучшем заучивании? Так их сотни! Один способ Линкольна[2] чего стоит! Да и мои исследования вам тут не помогут. Это вам психологи нужны, а я, боюсь, вам помочь бессилен.

- Нет, именно ваши работы нам и нужны. Поверьте мне. Я был очень заинтересован, когда Бронштейн мне о них рассказывал. Это гениальны работы. Я понимаю, я нарушаю закон уже тем, что о них знаю. Но оно того стоит: мы на пороге величайшего открытия, но мы не можем в него никого посвящать. Поймите – просто жить охота. Я вижу, вы человек идейный, и ради науки, прошу вас, молчите о том немногом, что я вам расскажу. Гарантирую: ваши труды послужат правому делу – вижу, что старик еще ломается, но уже почти готов, значит время последнего козыря – согласитесь, это лучше, чем если ваши работы будут просто лежать в архивах.

Ага – больное место всех засекреченных ученых – отсутствие возможности опубликования, если работа не будет где-то использована, а ведь все ученые хоть немного, да тщеславны. На этой ноте проф сломался. Он стоял в растерянности минуты две, потом посмотрел мне в глаза и сказал:

- Я предоставлю вам свои работы. И с Изей договорюсь. Вы главное сделайте так, что я не зря работал.

- Обещаю, я сделаю все возможное.

Через пятнадцать минут я уже бодро шагал с папкой документов по проспекту Мира.

Великий механик Петр ожидал меня в ангаре.

- Авэ, Петр, я прибыл - поздоровался я и удивленно застыл, глядя на хреновину, сооружаемую Петрухой. Это было что-то с чем-то.

- Нахрен ты дуршлаг туда присобачил?! - выказал я свое удивление, плавно переходящее в возмущение. - А вилка от розетки там зачем? А иголки? И какого хх...удожника, позволь поинтересоваться, конструкция электрический стул напоминает? Не, я туда не сяду!

- Слав, не парься, это же всего двести двадцать вольт в позвоночник — полусерьезно проговорил он и пародийно загоготал как злобный гений со своей башни. - Шутка. Дуршлаг — в нем же дырки: провода к голове подводить удобнее будет. Мне кастрюлю лень сверлить. А иголки – для контакта с нервами. Да ладно, не парься, это запасной вариант, вот основной - глянь на этот проводник. Он как направленный электрошокер: бьет током в определенное место. При этом на фиксируемое расстояние фиксируемым разрядом. Мое изобретение — он опять сумасшедше рассмеялся, а после, видя мою реакцию, уже всерьез заржал — не парься, без иголок обойдемся.

- Я так понял, ты меня как хрюшку на мясокомбинате током лупить собрался — возмутился я — так почему бы твой электростул сначала на свинке то и не испытать? Авось безопаснее будет, чем меня током хреначить.

- А что тут опасного? Ты сопротивляться будешь? Да и сомневаюсь я в наличии у свиньи сознания. У нее, вроде как, просто инстинкты. А кроме тебя, я другого потенциального пушечного мяса не вижу, так что тебе и отдуваться.

Я обреченно вздохнул и, протянув ему папку с документами, пошел разглядывать сооруженную Петром адскую машину.

- И вот эта куча мебели, проводов и посуды будет работать? Что-то я очень в этом сомневаюсь.

- Это когда это у меня что-то не работало? Если я за что-то берусь, то оно будет работать — тут он помялся — только вот результат его работы будет непредсказуем.

Все оказалось не так просто. Еще неделю мы ночевали в ангаре, а днем я носился по разборкам и магазинам запчастей. Особняком стояли знакомые Петра. Многие идеи и запчасти перепадали нам от них на халяву и, пожалуй, если бы не они, у нас бы вообще ничего не получилось. То, что я знаком с таким инженерным гением, как Петруха, уже многое решило. И теперь техническая часть практически завершена.

Теперь перед нами выскакивает очередной вопрос: где взять программиста? Этот вопрос был решен быстро – я позвал своего старого знакомого. Одно время он бредил идеей стать боплом[3] и за год до окончания института Компьютерных технологий начал усердно заниматься плаваньем. Там мы и пересеклись. Как одногодки, мы довольно быстро нашли общий язык и стали закадычными друзьями.

А потом его забрали в армию. В боплы он так и не попал – его отправили в радиолокационную часть. Так он там написал собственную (!) версию ПО[4] для какого-то нового радара, которая превзошла государственные разработки. Но, увы, он так забаловался, что, не подстраховавшись, ломанул какой-то пиндосовский сервер с раздолбанного армейского ноута. Пиндосы запеленговали сигнал и вычислили место базирования его части. А там сверхсекретные радары! Которые пришлось в темпе перемещать. Разумеется, его за это по головке не погладили, а поперли из армии, но, с учетом заслуг, без волчьего билета. Я его как-то спросил:

- А что ты ломанул то там такого сверхсекретного, что такой переполох поднялся? Небось нехило им яйца прищемило.

- Ага. Я влез в их внутреннюю сеть, и увидел, что между начальником их базы и какой-то шишкой из военного министерства Соединенных Штатов существует довольно интересная переписка: они пересылали друг другу различные ссылки. Я их посмотрел. И что ты думаешь, там были секретные чертежи? Хрен там! Это была детская порнуха! Ну я и показал сотоварищам чем там высоко почтенные господа демократы занимаются. Ржала вся часть. Ну, а потом мне о пеленге сообщили и начальство пошло меня иметь.

- А, теперь ясно, чего они там на Западе все так переполошились. Это ж надо ж – такой визг в прессе поднять!

- Да пусть хоть увизжатся! Какая мне разница, что там очередная желтая газетенка напишет? Если верить всему, что там публикуют, то получается такая картина: все звезды свободно оплодотворяют друг друга, независимо от пола и направления творчества, в Китае едят людей и приносят жертвы компартии, Хусейн повесился сам, Советский Союз развалили инопланетяне, а миром правит Джигурда[5]. Я в желтый дом пока не спешу, потому и верить всей этой бредятине не собираюсь. Да и не до всего этого мне сейчас. Неужели ты думаешь, что наша амия просто так будет разбрасываться первоклассными специалистами,? Меня тогда из части выгнали только для видимости общемировой демократической законности, которую пока никто еще не видел, но все ее защищают и требуют от нее не отклоняться. На деле, меня перевели в разряд внештатных сотрудников одного военного КБ, оформили пять заказов на ПО и некоторые другие программы, да еще и профинансировали. Плюс, ко всему прочему, у меня есть наработки, как и без того великолепную систему наведения на «Панцире» [6]сделать и вовсе безупречной. Попробую подпихнуть с другими заказами. Я надеюсь, тебе хватит ума обо всем выше сказанном не трындеть всем подряд?

Вот таким человеком был Володя Морозов - на пять с плюсом человеком он был. Его, я думаю можно полностью посвятить в наш тайну – человек болтливый, но знает, кому что можно рассказать, а кому нет.

С Володей я созвонился в десять вечера, и на следующее утро, он уже был в Петином ангаре.

- Здорово, ребята! – он с любопытством оглядел ангар, удивленно осмотрел Петрухины творения, уважительно хмыкнул, но, подойдя к нашему аппарату, усмехнулся и покрутил пальцем у виска. После чего, ехидно ухмыляясь, направился ко мне, говоря:

- А я-то думаю, куда наш Рыцарь пропал. Не звонишь, в парке на гитаре не бренчишь, на страйкболе не появляешься. Афганыч уже готов с тебя три шкуры спустить, а Славик вот он где, мебель для психов конструирует. Совсем уже поехал!

- Почему же сразу поехал? Да и никакая это не мебель для психов! Как тебе это вообще в голову пришло – это же чудо инженерной мысли!

- Да ты вашу хреновину с дуршлагом сам видел? Видел? А теперь трезво на нее посмотри! – Он прервал мои возражения – Да хрен с ним, с вашим дрындолетом, но не ходить на занятия выживания к Афганычу – это последним самоубийцей быть надо! Ой навтыкаеют кому-то…

Тут он прав. Сергей Ваганыч Гротов был отцом-основателем нашего страйкбольного клуба. Он прошел и Афган, и Чечню, и Приднестровье. Сергей Ваганыч превратил наш клуб в полноценную секцию выживания в боевых условиях. Увы, афганский синдром его не миновал, и поэтому он гонял нас как сидоровых коз. Потому, по подготовке мы хоть и не дотягивал до спецназа, но уровень штурмовиков уверенно держали.

Тех, кто прогуливал, пусть и добровольные, тренировки, Афганыч нещадно лупил на состязаниях по рукопашной. Поперек ему никто ничего не говорил, но и выстоять против него дольше трех минут никто не мог.

- Вот закончим наш «дрындолет», и посмотри кто кому навтыкает! Я же тебе рассказывал суть идеи!

- На будущее: такие вещи по телефону не рассказывают! Так что имей ввиду – он помолчал – и все таки я не понимаю: нахрена здесь дуршлаг?

Дата добавления: 2015-12-08