Глава 20. Такова жизнь

Эту главу переводила Фиделия, за что ей большущее мерси. Бетила я, гаммила merry dancers, за что ей тоже мерси. И тоже большущее:)

***

Гарри покосился на Гермиону, когда они спускались по лестнице, ведущей в подземелья. Зельеварение было последним уроком, и Гарри знал, что Гермионе совсем не хочется на него идти.

— Как ты? — осторожно спросил он, приподняв бровь.

Гермиона, словно очнувшись, удивленно посмотрела на него, вскинув брови:

— Ээ… прости… Ты что-то сказал?

Чуть нахмурившись, Гарри оглянулся и тихо ответил:

— Нет-нет, я ничего не говорил. — По реакции Гермионы он понял, что та его не слышала, и предпочел промолчать.

Рон немного отстал от друзей, засмотревшись на компанию слизеринцев, стоявших в углу у главной лестницы. Они болтали и смеялись, издеваясь над первокурсниками, которые, низко опустив головы, торопливо пробегали мимо. Поразмыслив секунду, Рон бросил взгляд на Гарри с Гермионой, которые уже спустились по лестнице, глубоко вдохнул и направился к слизеринцам.

— Флинт, — позвал он, остановившись рядом с компанией.

Глянув на Рона из-под почти что сросшихся бровей, Флинт усмехнулся:

— Чего?

— Можно тебя на два слова? — спросил Рон. Слизеринцев он немного побаивался, особенно когда они собирались такими вот компаниями, хотя он скорее снял бы штаны перед Снейпом, чем признался в этом.

Слизеринцы захихикали, а Флинт оттолкнулся от стены, которую подпирал, и снова смерил Рона взглядом. *стенка незамедлительно рухнула, и Хогвартс обрушился, погребая под собой учеников. И, как пишет фиолетовая деффачка, «все умерли» - прим. беты*.

— Чего надо?

— Рон поднял брови:

— На пару слов, говорю, что — с первого раза не расслышал…

— Для гриффиндорца ты много треплешь языком, — перебил его Флинт, сложив на груди руки.

Закатив глаза, Рон с досадой вздохнул.

— Ладно, может, ты перестанешь выделываться перед дружками, и мы поговорим? А то мне ещё на урок идти.

Хмыкнув, Флинт приподнял густые брови, оглянулся на слизеринцев и пошел за Роном к лестнице, ведущей в подземелья.

— Чего тебе?

— Да вот, хотел сказать, что ты жалок до крайности, — прямо заявил Рон. — Это ж каким убогим надо быть, чтобы развлекаться, споря на человека, которого даже не знаешь?

— Чего-чего, не понял? — ошеломленно переспросил Флинт.

— Тебе записать или как? — спросил Рон, приподнимая брови. Адреналин, бурлящий в крови, заставил его продолжить. Рон выпрямился во весь рост и, поскольку был гораздо выше Флинта, смотрел на него теперь сверху вниз.

Отступив на шаг, Флинт хмыкнул:

— Какой ещё спор?

— Сказал бы я тебе — не строй из себя идиота, только, глядя на тебя, ясно, что надеяться на это бесполезно. С тем же успехом можно было бы зачислить тебя в Райвенкло, — рявкнул Рон.

Мгновение Флинт разглядывал Рона, а потом произнес:

— Ах, ну да, ты же грязнокровкин дружок. А вообще, тебе-то что за дело? — с любопытством добавил он. — Малфой проиграл. Мы спорили, что он затащит ее в койку к концу ноября, а у него ничего не вышло. Почему, по-твоему, капитаном стал Забини?

Рон озадаченно опустил уголки рта.

— Я думал, он должен был сделать это ко Дню Святого Валентина…

Изогнув бровь, Флинт медленно покачал головой.

— Но… тогда… — Рон уставился в пол и сосредоточенно нахмурился. Накануне Гарри вкратце пересказал ему слова Гермионы, и Рон на все сто был уверен, что спор должен был закончиться в День Святого Валентина.

— И вообще, как ты об этом узнал? — снова ухмыльнулся Флинт.

Рон лишь покачал головой и ничего не ответил. Что, чёрт возьми, происходит? Ему всегда было крайне трудно понять, что творится в голове у Драко. Почему тот всегда говорил то, что говорил, и делал то, что делал… но это… это его по-настоящему озадачило. Почему он соврал Гермионе про спор? Ерунда какая-то. По-прежнему не глядя на Флинта, Рон развернулся и медленно пошел вниз по лестнице, нимало не заботясь о том, что наверняка опоздал на урок.

***

Услышав свое имя, Гермиона медленно прикрыла глаза, не в силах поверить своему «счастью». Из всех учеников этого долбаного класса именно её вызвали первой делать доклад. Глубоко вдохнув, она взяла пергамент и с усилием поднялась. Она с неохотой вышла вперёд, и тут в класс ворвался Рон.

— Герми… — начал было он, но увидев, насколько опоздал, сразу же умолк. Поджав губы и избегая взгляда Снейпа, Рон быстро прошёл на своё место рядом с Гарри.

— Как мило с вашей стороны присоединиться к нам, мистер Уизли, — скривился Снейп. — Пять очков с Гриффиндора за то, что прервали занятие. Не забывайте об этом, когда в следующий раз решите повалять дурака.

Гарри обменялся с Роном насмешливыми взглядами, а потом снова посмотрел вперёд, ободряюще улыбнувшись Гермионе.

Улыбнувшись в ответ, Гермиона слегка облизнула губы и уставилась на пергамент в своих дрожащих руках. Она никогда не любила зачитывать доклады перед классом, и уж тем более ей не хотелось стоять прямо перед носом Драко Малфоя, пытаясь при этом держать себя в руках. Снова глубоко вздохнув, она попыталась унять дрожь в руках. Читать было трудно, потому что руки тряслись слишком уж сильно, и она чувствовала, что уже начинает волноваться.

Драко проглотил ком в горле, уставившись на собственные колени. Хотя это не он стоял перед классом, руки его дрожали так же сильно, и он сжал их коленями, чтобы унять дрожь. Когда Гермиона начала говорить, у Драко заколотилось сердце, он не мог отвести от нее взгляда.

— Мой доклад о белладонне и о том, какую роль сыграло это растение в известной пьесе Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта». Я знаю, что большинство из вас не знакомо с этим произведением, но… э-э-э… Я объясню, что к чему…

Громко вздохнув, Панси сложила руки на груди и откинулась на спинку стула.

Исподтишка взглянув на неё, Драко поморщился и снова уставился на свои колени.

Услышав вздох Панси, Гермиона на мгновение прикрыла глаза, выдохнула и с усилием продолжила:

— «Ромео и Джульетта» — одна из самых трагических историй о любви. Семейства Монтекки и Капулетти враждовали испокон веков, а Ромео и Джульетта были отпрысками этих самых семей. Они случайно встретились и полюбили друг друга. Несмотря на то, что… — Гермиона на секунду умолкла, пытаясь проглотить болезненный ком в горле.

Глубоко нахмурившись, Гарри перевел взгляд на Драко. Рон только что шёпотом посвятил его в подробности недавнего разговора с Маркусом Флинтом, и Гарри, как и Рон, был основательно сбит с толку. Когда Гермиона умолкла, он бросил на нее быстрый взгляд и, нахмурившись еще сильнее, уставился в парту.

Собравшись с мыслями, Гермиона заставила себя продолжить:

— Несмотря на то что их семьи презирали друг друга, юноша и девушка обрели друг в друге любовь, которая помогла им найти силы преодолеть все препятствия, возникшие перед ними и… и… и… гм… — голос явственно задрожал, и она почувствовала, как глаза жгут горячие слезы.

— О, у неё тоже от скуки слёзы на глаза навернулись, слава богу, а я-то думала, что одна такая, — со смешком сказала Панси, положив ногу на ногу и постукивая носком по парте.

— Я… Мне нужно выйти, — приглушенно всхлипнув, Гермиона уронила пергамент, быстро скользнула между партами и бросилась к двери.

Снейп открыл рот, но не успел сказать и слова, как Рон вскочил и помчался вслед за Гермионой.

— Гермиона, — кричал он, несясь за ней по коридору.

Округлив глаза, Панси оглянулась с громким смехом:

— Ну, мой…

— Да заткнись ты! — рявкнул Драко, привстав на стуле. — Ты ХОТЬ КОГДА-НИБУДЬ закрываешь свой поганый рот? С чего ты взяла, что кого-то волнует твое мнение? Тебе так нравится звук собственного голоса или что? Мерлин, просто заткнись, Паркинсон!

Приоткрыв рот и изогнув бровь, Панси повернулась к Драко.

— Да, ты меня слышала. Окажи миру услугу и заткнись хоть раз. — Прежде чем она успела ответить, Драко тряхнул головой и резко встал, схватив сумку. Его стул грохнул об заднюю парту, и Невилл аж подпрыгнул, когда Драко пронёсся мимо, чуть не сбив котёл со стола, и выскочил за дверь.

— Следующий, кто встанет… — начал Снейп ледяным голосом, но не успел он закончить, как Гарри вскочил и выбежал вслед за Драко.

— Вот долбаный придурок… — пробормотала Панси себе под нос, пытаясь скрыть растерянность под маской злобы.

Не успел Драко пройти и пяти шагов от класса зельеварения, как кто-то схватил его сзади за мантию и толкнул к стене.

— Признавайся, — прошипел Гарри, крепко держа Драко за грудки и прижимая к стене.

— Да что с вами со всеми? — выкрикнул Драко, глядя на него с крайним отвращением. — Убери от меня свои поганые руки.

— Приз-на-вай-ся… — медленно повторил Гарри, тщательно выделяя каждый слог.

Глубоко вздохнув, Драко прищурился:

— Признаваться в чем?

— Ты её любишь, — Гарри уставился Драко прямо в глаза. — Ты ее любишь и сам это понимаешь.

— И всего-то? — презрительно хмыкнув, Драко попытался сбросить с себя руки Гарри. — Может тебе стоит поразмыслить о том, как ты сам к ней относишься, раз ты набрасываешься на людей в этом проклятом коридоре, а?

— Она мой лучший друг, — прорычал Гарри. — Я буду держать тебя до тех пор, пока ты не перестанешь сопротивляться, Малфой, так почему бы тебе ни облегчить жизнь нам обоим и просто не признать это?

— Ладно, — одарив Гарри насмешливой улыбкой, Драко чуть склонил голову набок. — Я люблю Грейнджер, я люблю тебя, а ещё я люблю бабочек, котят…

— Так зачем же тебе понадобился этот спор, а, Малфой? — прервал его Гарри, хватая Драко за грудки ещё крепче. — Тот самый, на который ты согласился, потому что тебе не хватило мужества отказаться.

Запрокинув голову, Драко так захохотал, что тому, кто не слышал их разговора, могло бы показаться, что Гарри сказал что-то ужасно смешное.

— Ну да, Поттер, всё так и было. Ты просто обязан стать аврором, Мерлин, с твоими-то мозгами…

— Затащить ее в койку к концу ноября, да? — спросил Гарри, приподняв брови.

Всё ещё посмеиваясь, Драко кивнул. Он даже не вспомнил, что сказал Гермионе совсем другое.

— Знаешь, мне стоит стать аврором, — задумчиво произнес Гарри.

— С чего это ты вдруг так решил? — Драко с усмешкой вскинул бровь.

— Потому что, — Гарри слегка наклонил голову набок, — я вижу, когда человек врет.

— Я не вру — спор-то действительно был, — сказал Драко, наградив Гарри таким взглядом, словно считал его редкостным тупицей.

— Был, и ты его проиграл, — тихо сказал Гарри, лениво улыбнувшись, когда Драко внезапно побледнел, и его ухмылка превратилась в гримасу. — Проиграл, потому что ты ее любишь…

— Заткнись, — выкрикнул Драко, снова попытавшись оттолкнуть Гарри. — Ты ни хрена не знаешь, о чем говоришь.

— Знаю, — ухмыльнулся Гарри, по-прежнему не отпуская Драко. — Если бы ты на самом деле считал ее просто какой-то грязнокровкой, ты бы выиграл. И стал бы капитаном на следующий год, Малфой, и что же? Ты им не станешь! А знаешь, почему?

— Вали нахрен! — рявкнул Драко, стиснув зубы, и отвернулся от Гарри.

— Тогда почему ты сделал именно то, что сделал? Вот чего я никак не могу понять, — продолжил Гарри, медленно покачав головой. — Чего ты боишься? Любви?

— Любви не существует, Поттер, — презрительно хмыкнул Драко.— Любовь — это лишь химическая реакция, помогающая нам производить себе подобных.

Нахмурившись, Гарри снова взглянул Драко в глаза.

— Знаешь, — начал он тихо, — наверное, это очень печально…

— Что? — презрительно спросил Драко.

— Что кто-то тебя так сильно обидел, — просто ответил Гарри. — Что кто-то так сильно тебя обидел, что ты действительно веришь в то, что говоришь.

Снова стиснув зубы, Драко отвёл глаза и уставился в потолок.

— Так кто же это был? — спросил Гарри секунду спустя.— Кто заставил тебя поверить в это?

— Никто. Это просто факт, — огрызнулся Драко, вне себя от того, что в этом споре он явно проигрывал, а к такому он не привык.

— Факт? — в голосе Гарри внезапно зазвучала такая же ярость. — Факт?

— Да, — прошипел Драко, — доказанный факт.

Прищурив глаза, Гарри вновь покачал головой.

— Хочешь кое-что узнать, Драко? Хочешь узнать настоящий факт? — не дожидаясь ответа, Гарри снова толкнул его к стене. — Мой отец не стал бы умирать за мою мать из-за какой-то долбаной химической реакции, — прищурившись еще больше, он выпустил Драко с такими видом, как будто ему внезапно стало противно до него дотрагиваться. — Мой отец не умер бы за мать из-за какого-то сраного факта, доказанного наукой.

Нахмурившись, Драко уставился в пол.

— Мне жаль, — только и сказал он после долгого раздумья.

— Ага, еще бы, — с прежним отвращением вырвалось у Гарри. — Если бы ты не был таким упрямым тупым придурком, я бы сам тебя пожалел, потому что ты, ты, Драко, только что лишился самого лучшего, что только было в твоей никчемной жизни…

— Да знаю я! — огрызнулся Драко с таким видом, словно собирался врезать Гарри, но вместо этого закрыл глаза и прислонился к стене. — Я знаю… — повторил он уже тише.

Гарри растерянно покачал головой.

— Что? Что ты сказал?

— Сказал, что знаю, — повторил Драко сквозь зубы. — Поэтому и оттолкнул ее.

— О чем это ты говоришь? — Гарри стиснул зубы и уставился на Драко.

— Да ты хоть представляешь себе, кто мой отец? — раздраженно спросил Драко. — Если он узнает, ты даже не представляешь, что он с ней сделает, Гарри. Я не… — прервавшись на секунду, чтобы собраться с мыслями, Драко вздохнул и провёл ладонями по лицу. — Я не хочу, чтобы она провела всю оставшуюся жизнь в бегах. Не хочу, чтобы она притворялась, что счастлива. Я ни за что не допущу, чтобы она рисковала жизнью ради моего счастья. Мне пришлось быть с ней жестоким и холодным, чтобы она не смогла ко мне вернуться, потому что я знаю… Я знаю, что не смогу взглянуть ей в глаза и сказать, что не люблю её.

Гарри смотрел на него, нахмурившись, и когда Драко закончил, он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Драко, может, ты этого не понимаешь или не желаешь признать, но мы с тобой кое в чём очень похожи. Знаешь… я так часто спорил с Роном и Гермионой, чтобы они оставили меня в покое. Я изобретал разные уловки, чтобы заставить их меня ненавидеть. Я собирался стать законченной сволочью, знаешь, собирался изображать из себя знаменитость. Я проводил ночи без сна, придумывая, как заставить их меня презирать, презирать до такой степени, чтобы они перестали со мной дружить. Знаешь, зачем я это делал? Потому, что знал: они — главная цель Вольдеморта. Кого ещё он будет разыскивать, как ни моих лучших, единственных друзей? Они для меня как семья… и я ни за что на свете не стал бы рисковать их жизнями. Но знаешь что, Драко? Мне пришлось признать, что это решать не мне. Они мои друзья, мои лучшие друзья, и только им решать, только им и никому больше — рисковать жизнью или нет. Это трудно, должен сказать, чертовски трудно, но тебе придётся это принять.

Драко довольно долго смотрел на Гарри, а потом снова опустил глаза к полу.

— Ты помнишь, когда мы встретились в первый раз? В…

— В магазине мантий, — Гарри медленно кивнул. — Да.

Драко тоже кивнул, упорно изучая свои ботинки.

— Я немного не то имел в виду, когда сказал, что мне жаль. Ну, насчёт твоих родителей, но… теперь мне действительно жаль, — снова взглянув на Гарри, он тяжело вздохнул. — Мне жаль, Гарри, надеюсь, ты знаешь, что они бы очень гордились тобой.

Гарри какое-то время ошарашено молчал, вникая в сказанное, а потом нерешительно улыбнулся. Это, наверное, было самым приятным из того, что он слышал от Малфоя.

— Спасибо.

Кивнув, Драко сглотнул, снова опустил глаза, а потом посмотрел на Гарри.

— Я люблю её. Правда.

— Я знаю, — тихо отозвался Гарри.

***

Они стояли в тени у подножия лестницы. Рон посмотрел на Гермиону и улыбнулся.

— Я же говорил тебе, — прошептал он.

Тихие слезы потекли по ее щекам, когда она осознала все то, чему сейчас была свидетельницей. Рону пришлось буквально тащить её обратно вниз по лестнице, чтобы она увидела, что происходит, и теперь Гермиона чувствовала, что навсегда останется его должницей. Прикрыв веки, Гермиона ощутила, как по телу прокатилась волна облегчения, а потом открыла глаза, робко улыбнулась Рону и нерешительно выступила из тени, обхватив руками живот.

Уловив краем глаза какое-то движение, Гарри и Драко одновременно посмотрели на лестницу. Гарри не знал, что именно слышала Гермиона, по её щекам всё ещё струились слёзы, но когда она улыбнулась, у Гарри отлегло от сердца, и он улыбнулся в ответ, увидев в тени лестницы Рона. Одарив Драко напоследок сдержанной улыбкой, Гарри подошел к Рону, и они вместе зашагали вверх по лестнице.

Медленно приближаясь к Драко, Гермиона почувствовала, что снова дрожит. Остановившись буквально в полуметре от Драко, Гермиона внимательно посмотрела ему в лицо, подняла руку и осторожно провела по его щеке тыльной стороной ладони.

С трудом сглотнув, Драко прикрыл глаза и, повернув голову, нежно поцеловал кончики её пальцев.

— Прости, — прошептал он, но она не дала ему договорить, прижав пальцы к его губам.

— Шшш… — шепнула Гермиона и, шагнув ближе, обхватила ладонями его лицо и стала покрывать его нежными поцелуями. — Ты такой глупый, Драко, такой чёртов идиот, — бормотала она между поцелуями.

Тихо рассмеявшись, Драко обнял её за талию.

— Я знаю, — тихо сказал он и потёрся носом об её щёку.

Заправив ему волосы за уши, Гермиона положила ладони ему на плечи и посмотрела в глаза.

— Мы что-нибудь придумаем, Драко. Обещаю, мы сможем.

Кивнув, он поцеловал её в лоб, а потом прислонился своим лбом к её.

— Почему ты меня просто не отпустила?

— Потому что… — тихо начала Гермиона, пристально глядя в его проницательные серые глаза, которые так сильно полюбила, — это все равно, что отказаться от части меня самой.… Большой части, такой, без которой я не смогла бы жить.

Снова прикрыв глаза, Драко скользнул руками по ее спине и осторожно притянул ее ближе. Он хотел сказать ей миллион разных слов, но все они казались сейчас неподходящими. Ни одно слово не могло полностью выразить то, что он сейчас чувствовал, но в этот самый момент ему в голову пришла мысль, и он тихонько рассмеялся, снова открыв глаза.

— Ты так и не показала мне, что такое поцелуй «крыло бабочки».

Улыбнувшись, Гермиона закрыла глаза и кивнула.

— Да… так и не показала.

Потершись своим носом об её, Драко нежно улыбнулся.

— В эскимосских поцелуях я уже специалист, но вот до сих пор понятия не имею, что такое поцелуй «крыло бабочки».

Прозвенел звонок, возвещавший об окончании урока, и Гермиона со вздохом медленно открыла глаза. Проведя руками по его плечам, она снова улыбнулась.

— Сегодня вечером. Встретимся в башне... Раз уж ты не пришёл на свидание тогда, то в этот раз я покажу тебе, что такое «крыло бабочки».

Драко начал извиняться, но она снова прижала палец к его губам и отступила на шаг назад, так как из кабинета уже выходили ученики.

— Значит, сегодня вечером, — утвердительно кивнул он.

— Я люблю тебя, — одними губами произнесла Гермиона, когда их разделила толпа учеников.

— Я люблю тебя, — шепнул в ответ Драко, улыбаясь ей до тех пор, пока ее не загородила Миллисента Булстроуд, и неохотно присоединился к толпе однокурсников, идущих в гостиную.

Дата добавления: 2015-12-07