Глава седьмая. Герман.

Кира слышала, что грубые голоса парней раздаются уже не в подвале, а на лестнице, и то всё более отдалённо…. Наконец, они окончательно стихли. Она поняла, что осталась наедине с любимым и ненавистным искусителем, пленившим её ангельскими чертами лица и обманчиво светлыми и прекрасными синими глазами….

«Лучше бы они убили меня, чем отдали этому адски красивому дьяволу! – глотая слёзы, подумала девушка, – Господи, если Ты есть, избавь меня от этого позора, сделай весь этот ужас обычным кошмарным сном, от которого я проснусь!».

Кира и не надеялась, что эта её последняя мысль что-то изменит, но уже в следующую секунду парень развязал ей глаза. Проморгавшись и придя в себя, девушка с удивлением увидела, что он уже спокойно сидит рядом и с кривой улыбкой читает её дневник, лежащий в украденной белой сумочке. Тусклые лучи света, отражаясь на гладкой поверхности его светлой кожи, сделали чарующие черты надменного лица ещё ярче и роскошнее. Их не портил даже крупный шрам на правой щеке. Исполненная болезненной симпатии, Кира, сама того не желая, самозабвенно залюбовалась им. Будто почувствовав восхищение сдавшейся жертвы, бандит склонился к её лицу и презрительно сощурил свои тёмно-голубые глаза.

– Русская что ли? – с явным акцентом спросил красавец, обращая на связанную пленницу грозный взгляд.

Удивившись ещё больше, она едва заметно кивнула и застенчиво повернула голову набок.

– Так я и знал, – рассмеялся незнакомец, небрежно листая дневник.

От его звонкого смеха по Кириному телу пробежали мурашки, и она незаметно для самой себя смущённо улыбнулась но, мельком взглянув на свою одежду, содрогнулась от страха. Её лёгкая сиреневая кофточка была распахнута, а подол клешёной джинсовой юбки сильно измят.

– Зачем вы это сделали? – безуспешно пытаясь поправить одежду, с ненавистью в сердце и слезами на глазах спросила Кира.

– Ничего я не делал, хотя и хотел! Так, потрогал чуть-чуть, – не переставая смеяться, ответил парень, смешав ответ с несколькими резкими и явно непристойными иностранными фразами.

– Я вас не понимаю, – несмело шевеля затёкшими пальцами рук, почти шёпотом сказала она.

– Я два раза не повторяю! – с неожиданным раздражением проскрежетал он сквозь зубы, и вновь с прекрасных губ сорвались страшные ругательства.

Лицо его исказила ненависть. Молниеносно вытащив откуда-то нож, незнакомец уже готов был перерезать ей горло, но в последний момент передумал.

– Хочешь домой? – заманчиво спросил парень, с нескрываемым удовольствием щекоча острым лезвием шею девушки.

Еле дыша, Кира осторожно кивнула. Его глаза изобразили притворное умиление, а уголки губ, казалось, еле сдерживали смех:

– Конечно, что может быть лучше?! Мамочка, папочка, квартирка в центре Москвы! Заботливая сестрёнка, затрапезный умный очкарик с книжками, крошечная белая собачонка…. И все о тебе пекутся, все охраняют, как бы с нашей девочкой чего не случилось, как бы её не обидел кто-нибудь! Например, такой гад, как я!

Испытывая самые противоречивые чувства, девушка растерянно молчала.

– Её чуть не прикончили, а она ещё и выделывается! Но ничего, скоро ты у меня станешь покорной, – оскаливаясь, усмехнулся он и показал ей свою руку, покрытую мелкими царапинами, – Что это, по-твоему? Что? Ты мне ответишь за это! Прямо сейчас.

– Что вы со мной сделаете? – дрожащим голосом спросила Кира.

– Даже не знаю, – задумался бандит, – можно было бы отпилить твои когти перфоратором и лишить тебя половины пальцев…. Но что-то мне жалко тебя. Поставлю лучше на твоём плечике автограф, чтобы не забывала о том, кто спас тебе жизнь!

С этими словами он откинул назад распушенные волосы девушки и ощупал остриё ножа. Ещё один миг – и Кира вскрикнула от пронзительной боли.

– Терпи, – довольно улыбнулся бессердечный парень, – будешь дёргаться – задену какую-нибудь вену, и сдохнешь!

Искусав в кровь губу, девушка, наконец, взглянула на своё окровавленное плечо – глубокие резаные раны сплелись в два крупных инициала G и M, причём буквы были расположены так, что запись очень напоминала ненавистный ей фашистский крест.

– Простите меня, я повела себя неблагодарно, – опустив ресницы, осознала Кира, – Вы спасли меня, а я…. Понимаете, я не могу…. Но я могу сделать для вас что-то ещё, что-то другое, что вам будет приятно…. Хотите я вас поцелую?

– Только давай без этого, русская. Меня тошнит от романтики, – поморщился красавец, – а впрочем, давай! Это даже интересно.

Тряхнув густыми волосами, слегка ниспадающими на левый глаз, он поднял её за плечи с жёсткой кушетки и настойчиво потянул к себе. Кира с волнением в крови осознавала, что ей придётся исполнить данное сгоряча обещание прямо сейчас. Она никогда бы не подумала, что сама вызовется поцеловать незнакомца, считая это верхом неприличия. Но сейчас, в этом странном городе, в тёмном подвале девушка забыла это предубеждение. Безусловно, Кира не могла не испытывать страх, но и отказать вспыльчивому и непредсказуемому парню, готовому по самой незначительной причине отправить её на тот свет, не представляла возможным. Именно поэтому девушка исполнила волю бандита почти сразу, стыдливо скользнув губами по его колючей щеке.

– Ещё! – внезапно потребовал властный голос довольного парня, – в губы!

– Развяжите меня, пожалуйста, – еле слышно попросила Кира, боясь его разозлить.

Она не была поражена ненасытностью коварного спасителя и прекрасно знала, насколько он по отношению к ней небескорыстен, но, вспомнив статью в школьном учебнике по ОБЖ о поведении при захвате помещения террористами, решила попытаться хоть как-то сохранить чувство собственного достоинства. Попытка окончилась маленькой победой: это было удивительно, но парень с прелестной улыбкой достал нож и перерезал верёвки, туго стягивавшие её руки и ноги. Заметив, что он снова подобрел, Кира благодарно и наивно улыбнулась ему в ответ, разминая уже почти онемевшие конечности.

– Тебя как зовут? – смеясь, спросил парень.

– Кира, – вежливо представилась она, – А вас?

– Ты знаешь, кто такой Герман Гот? – ответил он вопросом на вопрос.

– По-моему, какой-то фашист, – ненадолго задумавшись и вспомнив что-то из курса истории, предположила Кира.

– Не какой-то, а генерал-полковник вермахта и руководитель третьей танковой дивизии в составе группы армий «Центр»! Поняла? – хмуро объяснил парень, – Так вот. Мой прадед служил у него и назвал меня в честь национального героя!

– Значит, вы немец, и вас зовут Герман, – заключила очарованная девушка, – Герман…. Какое прекрасное имя…. Оно вам так идёт!

Сами собой с её губ всё чаще слетали восхищённые фразы. Она испытывала необыкновенную радость от того, что, наконец, узнала его имя. Герман был жестоким, гордым и молчаливым, но Кире казалось, что он всё же не совсем равнодушен к ней. Девушка пламенно надеялась на взаимность, хотя и жутко боялась нового знакомого.

– А ты ничего так…. Красивая, – усмехнулся он, разглядывая её лицо при свете зажигалки, – только маленькая какая-то.

– Мне шестнадцать, – пояснила она.

– Так ты несовершеннолетняя! Старшеклассница, – рассмеялся Герман, доставая из кармана куртки пачку сигарет, – хочешь?

– Я не курю и вам не советую, – отрицательно покачав головой Кира.

– Очень мне нужны советы русской девки! – с пренебрежением сказал упрямый немец и сунул в рот сигарету.

– Герман, – умоляюще окликнула она, – вы такой молодой, такой красивый…. Зачем вы это делаете?

– Не от хорошей жизни, – огрызнулся он, выдохнув ей в лицо удушливый серый дым.

Кира смотрела на курящего парня с сожалением и укоряла себя за то, что не может его отговорить. В то же время каждый его жест приводил её в восторг. Вредная привычка, как ни странно, придавала образу парня загадочность и даже романтичность. Герман откинулся немного назад, облокотившись о стену, и почти разлёгся на кушетке. Девушка с трепетом вспомнила, что именно в такой позе она увидела его в первый раз из окна. Видимо, это было одной из привычек этого странного парня.

Как бы то ни было, сейчас он, казалось, будто и вовсе забыл о Кире, погрузившись в глубокую задумчивость. Прежде всего, это прослеживалось в неясной отрешённости и рассеянности взгляда, в инертности движений.

– У вас было трудное детство, да? – предположила девушка, кладя руку на его плечо.

– Какая разница! – несдержанно выругавшись, крикнул немец, – Даже если ты узнаешь всю правду…. Ты меня всё равно не поймёшь!

– Я пойму…. Я попробую, – попыталась успокоить его она, но безуспешно.

– Да что ты поймёшь, школота малолетняя! – вне себя от гнева Герман больно схватил её за плечи, – Ты ещё ни людей, ни жизни не знаешь! Жила в московской квартирке, в то время как другие с младенчества шлялись по чердакам и подвалам! Спала в тёплой уютной постельке по десять часов и не думала, что некоторые люди неделями не спят, стоя, как лошади, засыпают, на жизнь зарабатывая! Ела бутерброды с чёрной икрой, когда другие с голода дохли!

В его глазах плескался бездонный океан нестерпимой физической и душевной боли, а в нём, как призраки погибших кораблей, скитались страшные воспоминания. Девушка вдруг попыталась представить, сколько зла, несправедливости и жестокости видели эти глаза, и невольно удивилась, что они до сих пор так прекрасны.

– Герман, – чуть не плача, зашептала Кира, – неужели вы всё это пережили!?

– Это ещё только начало, детка, – хмуро уточнил парень, растаптывая в подъездной пыли окурок, – подробности не для твоей детской психики.

– Если я могу чем-то помочь вам, вы только скажите, – еле сдерживая слёзы, сказала она.

– Я не нуждаюсь в помощи и жалости! – резко ответил Герман, – По-другому я жить уже не смогу…. Да и не хочу, откровенно говоря….

Тут он взглянул на экран телефона и неожиданно спохватился:

– Парни сказали, что вернутся через час, а уже 2 a. m.! Бери свои вещи, и пойдём, может, ещё успеем!

– А если не успеем? – суетливо складывая возвращённые краденые вещи в сумку, в страхе спросила Кира.

– Если не успеем, то меня сменит Олег, – усмехнулся Герман, доставая из-под скамьи таксу, – он с тобой уж точно церемониться не станет!

– Кто такой Олег? – поспешно взбегая за ним вверх по лестнице, спросила испуганная девушка.

– Тот, что отнял у тебя сумку, – пояснил Герман, – нереальный парень! Это он тебя, кстати, первый заметил!

– Он такой…. Несимпатичный, – брезгливо поморщилась Кира, вспоминая жуткого карлика.

– Квазимодо по сравнению со мной, да? – высокомерно улыбнулся он, открывая тяжёлую подъездную дверь.

– Да…. Вы очень красивый, – смущённо улыбнулась девушка, оказавшись на крыльце злополучного подъезда.

Сонная такса Мика преданно тёрлась у его ног, будто забыв о недавнем покушении на хозяйку. Заметив это, Кира смущённо взяла собачку на руки и прикрепила к её ошейнику поводок.

– Я отведу тебя в “Comfort Inn”, но ты должна будешь молчать о том, что здесь сегодня было, – неожиданно серьёзно сказал Герман, – я буду следить за тобой. Откроешь рот – я тебя собственноручно прирежу…. И не только. Помни, что ты всего лишь моя жертва. Не первая, да и не последняя….

– Хорошо, – преданно и нежно глядя в его тёмно-голубые глаза, согласилась Кира, – вам не придётся брать на душу грех: я никому не расскажу. Я вам обещаю…. Но скажите мне, Герман…. Мы ведь с вами ещё увидимся?

– А ты уверена, что тебе это надо? – смеясь, спросил он.

– Да, – искренне ответила она, – очень….

– Ладно, давай встретимся завтра утром. А сейчас давай иди! И чтоб никому…. Ни родителям, ни сестре, ни очкарику, – с небрежной страстью целуя её щеки, повторил он.

– Никому и никогда…. Эта будет наша тайна, Герман, – наивно улыбнулась счастливая девушка и, чмокнув на прощание любимого мерзавца в щёку, скрылась в таинственном сумраке парковых аллей.

Взволнованная и радостная, удивлённая и восхищённая, Кира со всех ног побежала в отель. Щёки её пылали, а на губах сияла счастливая улыбка. Испытывая приятную усталость, она уже в полусонном состоянии доехала на лифте до шестого этажа.

Но стоило девушке только приоткрыть дверь, её настроение резко испортилось.

– Явилась – не запылилась! – вне себя закричала Ника, – Полночи шлялась неизвестно где, неизвестно с кем! Где ты была? Немедленно отвечай!

– Я…. Гуляла с Микой, – бессмысленно попыталась соврать девушка, прижимая таксу к груди.

– Что? – нахмурилась старшая сестра, хватая её за плечи, – ты ещё смеешь врать, непослушная, глупая девчонка! Быстро говори всю правду, иначе я тебя завтра же отправлю в Москву….

– Ника, не надо, – умоляюще сказала Кира, со страхом прикрывая волосами исцарапанное Германом плечо, – пожалуйста…. Я здесь в первый раз, я заблудилась…. Я еле нашла дорогу домой…. Здесь есть такие жуткие районы, я так испугалась….

– Гуляла бы в собачьем парке, и бояться было бы нечего! – не унималась старшая сестра, – Так нет же! Всё сделает поперёк! Ты хоть понимаешь, что такое США? Нью-Йорк – это не только красивая жизнь и Голливуд! Здесь могут скрываться такие бандиты, какие тебе и в кошмарах не снились! Воры, алкоголики, наркоманы! Убьют и фамилию не спросят!

Кира легла в постель в три часа ночи но, несмотря на усталость, которую ощущала во всём теле, смогла уснуть только на рассвете. Образ Германа постоянно преследовал её чрезвычайно живое воображение, а болезненная симпатия порождала множество поводов для долгих и мучительных размышлений.

Дата добавления: 2015-12-07