|
Читайте также: |
Драко очнулся в своей постели. Он ясно помнил события ночи. Они возбуждали и мучали его.
Он несколько часов болтался по саду, пытаясь найти себе оправдание. Но понимал, что его нет. Его родители старались не тревожить его, наверно, списывая все на отъезд Пенелопы.
Влетевшая во время обеда сова показалась ему настоящим спасением.
Нарцисса подойдя, с удивлением, открыла конверт.
- Это из министерства, Люциус.
- Что они еще хотят?! – раздраженно, но тихо спросил Люциус.
- Они извещают тебя о снятия «надзора» с твоей палочки, но «оставляют за собой право на проверки еще на некоторое время, о продолжительности которого будет решено завтра при Вашем личном присутствии на повторном заседании».
Люциус перестал есть.
- Как?! Почему вдруг?!
Нарцисса испуганно смотрела на него, боясь выдать себя. Она не говорила ему о своем визите. Но Люциус был слишком ошарашен. Даже Драко не заметил волнения матери. Он понимал, что Уизли исполнил свою часть договора, поэтому не был удивлен еще одному письму через час, что он ждет его на том же месте.
***
Когда Драко, пришел, Рон уже ждал его.
Не говоря ни слова, Малфой протянул ему фотографии.
«Инсендио!» - и Рон бросил в камин злосчастный конверт вместе с содержимым в огонь и молча смотрел, как тот сгорает.
Уизли заговорил первым:
- За что ты так ненавидишь меня, Драко? Хотя я сам себя сейчас ненавижу.
Тот спустя недолгое молчание ответил:
- Ты удивишься, но я уже не испытываю к тебе ненависти. Я завидую тебе.
- Так ты сделал это из зависти?
- Тогда я сделал это по другой причине. Но сейчас, глядя на угрызения твоей совести, мне тебя немного даже … жаль…
- Не смей меня жалеть, Малфой!
- Как скажешь, Уизли, как скажешь. Только я не просил тебя спать с моей женой, я не поил тебя, не подливал зелий, я лишь воспользовался минутной слабостью и затуманенным виски сознанием. Уж, поверь, я знаю, каково это…
Рон был непреклонен в своем гневе:
- Ты мог не делать этого, Малфой!
- Как и ты, Уизли! Как и ты! Сейчас я бы поступил по-другому: я бы придал все огласке и позволил Гермионе самой все решать.
- С каких пор ты зовешь мою жену Гермионой?! Ты что сказал ей? Кому я доверился, идиот?!
- Ну, ну… - успокаивал его Драко. - Угомонись, идиот… Я не говорил. И не скажу.
- Почему? Ты же нас не выносишь. Не важно. Я сделал это только ради нее, только ради нее, - повторял Рон.
- Ты это сделал ради себя, Уизли, - отвечал ему Малфой.
- Я не хотел причинять ей боль. Но ты?! Неужели ты все затеял это ради отца?!
- Это мое дело, Уизли. Я не обязан давать тебе отчет. Не забывай, ты спал с Пенелопой!
- Ты и сам тоже виноват. Тебе было необязательно укладывать ее ко мне в постель, я бы и так снял «надзор», Малфой! Твой отец, сам видишь, уже не тот же заносчивый и опасный урод, но все же он остается Малфоем.
- Не смей говорить о моем отце! – возмущенно отвечал Драко. - Что сделано, то сделано! А теперь убирайся, Уизли!
Рон уже подходя к двери, услышал, как Малфой произнес:
- Спасибо, Рон.
- Не нужна мне твоя благодарность! – прокричал он ему вслед и быстро направился к выходу.
***
Драко напился тем же вечером, пытаясь найти в огневиски спасение, но тщетно. Желание вернуться к Гермионе, снова, хоть в последний раз, ощутить ее тело, перебороло стыд. И забыв об осторожности, он, с трудом отмерив дозу, побрел к ее квартире.
Его пьяное и возбужденное грезами сознание, твердило ему, что сегодня Уизли не объявится, не рискнет. Он все еще раздавлен. Подойдя к двери, он удостоверился, что все тихо.
«А что будет, если Гермиона поймет, что Рон не мог быть с ней?! И пусть?! Все равно! Я хочу побыть с ней еще немного». Он сам не знал, хотел ли он, чтоб все раскрылось.
Драко, загадав, толкнул дверь. Было не заперто. «Она ждала его». Это было последней каплей. Он переступил порог.
Гермиона заснула прямо за столом, одетая в прекрасный синий полупрозрачный наряд, положив голову на руки. Он присел рядом и погладил ее волосы. Очень легко, боясь напугать. Гермиона открыла глаза, и Драко отметил, что она плакала. Он разозлился на себя. Именно его безрассудная страсть и все, что произошло, причиняли ей сейчас боль.
Драко выпрямился. Она вскочила и радостно обхватила его за шею. Гермиона с трепетом стала целовать его губы и лицо.
- Рон… ты здесь Я думала, ты уже не придешь.
- Если честно, я и сам так думал.
- Но почему?! Что-то не так?! Что происходит? Ты должен мне рассказать!
- Не думай сейчас об этом Гермиона. Я теперь всегда буду с тобой.
Он с нежностью поцеловал ее. Его поцелуи были более спокойными, чем в прошлый раз, но в них было столько любви, что Гермиона всем телом ощущало это. Желание отдаться этому чувству переполняло все ее существо.
Она слегка отстранила его. Потом распахнула свой легкий и короткий пеньюар. Драко увидел под ним ее полностью обнаженное тело, и сглотнул. Сегодня Гермиона показалась ему еще соблазнительнее, чем раньше. Она видела как «Рон» с нескрываемым вожделением рассматривает ее. Гермиона провела собственной рукой по шее, обогнула по кругу грудь, слегка сжала сосок и издала тихий стон. Драко смотрел, как она ласкает свою грудь, не отрываясь, лишь сжав рукой собственную выпуклость на брюках.
Тогда Гермиона провела рукой по животу и опустила руку прямо между ног. Она возбуждала себя прямо у него на глазах, не отводя взгляда. Ее губы были полуоткрыты и лишь ее учащенное дыхание звучало громко в полной тишине. Гермиона с наслаждением отметила, что «Рон» уже расстегнул рубашку и брюки, распахнул их, и в следующее мгновение она увидела его весьма возбужденный член. Глаза Гермионы блеснули жадным огнем.
То, что произошло дальше, она никак не ожидала.
Драко бросился ее навстречу со стоном отчаяния, он сбросил одним рывком все со стола, и уложил ее на его поверхность. Он навалился на нее разгоряченным телом и жадно целовал ее губы. Так неистово, что даже вздохнуть было сложно. Гермиона, уперевшись в его грудь, обхватила его ногами и повторяла: «Я хочу тебя…».
Драко с какой- то животной страстью раздвинул ее колени, опустил руку между ее ног и ввел ей два пальца внутрь, ощутив всю ее влагу и теплоту. И, глядя прямо ей в глаза, страстным голосом повторял:
- Ты этого хочешь? Этого?!.. этого?!
Но Гермиона молчала, она лишь громко застонала, закрыв глаза от удовольствия. Драко неистово двигал своими пальцами будто собственным членом, извлекая из Гермионы невероятные звуки. Временами он задерживался или замедлялся, чтобы поласкать ее клитор своим большим пальцем. Его рука трепетела с необходимой для полноты ощущений частотой. Он по-прежнему не сводил с Гермионы глаз.
Каждый ее стон и вдох сводил его с ума. Он освободил Гермиону от чувственной хватки, и, направив свой член, резко вошел в нее. Но она лишь застонала еще громче. Он поцеловал ее в припухшие от страсти губы. Их поцелуй был наполнен каким-то животным электричеством. Драко слегка кусал ее за шею и плечи, но даже будь это больнее, чем следовало, сейчас Гермиона этого не почувствовала бы. Удивительно, возбуждение повышает болевой порог. Гермиона впивалась ногтями в его спину, но Драко не чувствовал боли, скорее наоборот.
- Раздвинь ноги… пошире…еще… - сказал он это глухо, срывающимся голосом, но вместе с тем выдавая всю мощь своего возбуждения.
Гермиона слушалась его. И медленное движение ее собственных ног лишь усиливало эффект от его голоса.
Драко перестал двигаться и выпрямился. Гермиона почувствовала, что он совсем слегка обхватил большим и указательным пальцем ее клитор, как бы накрывая его. Гермиона вцепилась руками в стол. Драко снова, но теперь уже медленнее, подался вперед. Его темп быстро рос, и он не просто грубо и резко проникал в нее, с каждым толчком он все сильнее приближал Гермиону к оргазму. Столь явное проявление страсти и некоторой похоти не вызывало желания оттолкнуть, а наоборот, будило в ней самой что-то неизведанное.
Она лишь кричала почти с каждым его движением: «Да!.. Да!.. Давай!.. Еще!.. Кончай же! Я хочу этого!..»
Но в какое-то мгновение она замолчала, ее легкие набирали каждую порцию воздуха очень громко и часто, и она, не выдержав, уже стонала сквозь зубы, выгибаясь на столе всем телом.
Он снизил темп, подождал, пока она затихнет, вдруг остановился и вышел. Гермиона приподнялась и посмотрела на него. Она увидела, как он пытается застегнуть брюки, пряча свой все так же возбужденный и очень раскрасневшийся от такого неистового совокупления член.
Гермиона не собиралась оставить это так. Она бросилась перед ним на колени и оттолкнула его руки от собственной одежды.
Драко не смог прервать ее, его тело слишком чувственно отозвалось столь быстрому и откровенному порыву.
Она жадно взяла его член в рот, и стала ласкать его, издавая тихие грудные стоны. Ее губы, руки и язык чувствовали огромное возбуждение Драко, и Гермиона лишь еще сильнее упивалась его вкусом в предчувствии удовлетворения. Она то ускорялась, то останавливалась, умело дразня и приближая его к оргазму. Еще немного, и он бы кончил, но Драко отстранил ее:
- Нет, прошу тебя.
- Но почему?! Я хочу почувствовать твой вкус. Тебя это смущает?
- Что ты?! Я очень хочу этого.
Гермиона с большим жаром продолжила свои откровенные ласки.
- Нет, - останавливал ее Драко. – Только не так. И только не сейчас. Не когда я… такой…
- Ты про стол? Так это было безумно и прекрасно. Поверь, я так же сильно хотела этого.
- Нет, милая, не это… Нет, Гермиона, - настаивал на своем Драко.
- Так ты про то, что ты немного выпил? – нерешительно спросила она. – Мне это безразлично, хотя я не понимаю, отчего ты вдруг решил испробовать спиртное покрепче. Что-то тебя мучит?
Драко не стал отвечать, а лишь произнес:
- Гермиона, ты восхитительна, и твои ласки, поверь, чуть не заставили меня кончить, но…
- Что но, милый? Я требую оставить эти предрассудки за дверью, - Гермиона лукаво улыбалась. Она приблизила свой рот к его возбужденному члену и захватила его в ласковый плен влажными губами и языком.
Драко уже не настаивал, а скорее молил:
- Гермиона…
Она оторвалась только, чтобы сказать, глядя в его одурманенное желанием лицо:
- Я хочу этого, умоляю… Мы можем сделать это вместе. Хочешь? Ты только скажи, и я отдамся ласкам твоего языка, не отрываясь от этого прекрасного члена. Пока мы оба не кончим.
Было видно, что Драко представил себе эту картину и взвыл от собственного бессилия перед ней. Он не выдержал:
- Гермиона, ты мне доверяешь?
- Да, но почему ты спрашиваешь?
- Поэтому… Не двигайся… - Драко потушил свечи, и теперь лишь слабый свет звезд освещал сейчас кровать. Он опустился рядом с ней на колени.
Когда глаза немного привыкли к темноте, Гермиона почувствовала, как повязка накрыла ее глаза.
- Почему не палочкой, Рон?
- Не хочу никакой магии, Гермиона. Просто чувствуй. И не снимай повязки, пока я не разрешу.
Гермиона кивнула.
- Все будет, как ты хочешь... Главное, ты - мой…
Она почувствовала, как бережно взял ее на руки, перенес и уложил на постель. Гермиона видела, как он раздевается. Чувствовала, как он раздевает ее.
Драко стал снова целовать ее мягкие губы. Как в первую ночь. Теперь он уже с нежностью гладил ее прекрасную кожу. Драко ласкал губами ее грудь и соски, целовал ноги и бедра.
Он чувствовал, как дрожит Гермиона, слышал, как она шепчет, что любит его.
Драко перевернул ее на живот, и стал гладить спину и поясницу, а потом медленно и осторожно развел длинные стройные ноги. Он поставил ее на колени, аккуратно потянув за талию, и стал целовать спину и ягодицы.
Гермиона громко вздохнула. Она ждала, что он войдет в нее. Но Драко тоже ждал. Он притянул ее подбородок и, не снимая повязки, снова поцеловал ее. Его губы стали требовательнее, его язык ласково касался ее языка, слегка покусывал нижнюю губу.
Сердце Драко ликовало. Он почувствовал, что действие оборотного зелья закончилось. Это были его руки и губы. Кончики его пальцев сейчас нежно гладили лицо, и именно его губы упивались сейчас ее вкусом.
Руки Драко скользнули по плечам прямо к груди. Его ладони ласкали ее соски, пальцы обхватывали их, извлекая из Гермионы желанные и безмерно возбуждающие стоны. Гермиона изгибалась еще сильнее. Он руками провел по ее ягодицам, нежно лаская. Мысленно представляя себе, как ощутит их упругость своим животом.
Но сначала… Он положил на них свои руки и приник горячими губами к атласной коже между ее ног.
Ответный стон Гермионы ласкал слух и вызывал все более сильную эрекцию. Так он не ласкал женщину никогда. Его язык скользил по раскрывшимся от возбуждения губкам и играл с клитором, выписывая различные фигуры, он лизал и сосал ее с нескрываемым стоном и упоением, чем сводил Гермиону с ума.
Она боялась спугнуть минуты необычайного удовольствия, все призывнее подставляя ему себя для ласк. Она громко вскрикнула, когда ощутила его руки на своей талии и как его крепкий член проникает в нее. Он казался ей чуть больше в этой позе, но легко проникал ее, доставая до самого чувствительного уголка, погружая ее в водоворот ощущений.
Ей хотелось, чтоб это длилось как можно дольше. Вдруг он вышел, и Гермиона, жалобно застонала, подаваясь ему навстречу, но ощутила не его член, а его язык. Он проникал в нее, вызывая дрожь во всем теле. Драко снова ласкал ее губы и дразнил языком клитор. Его руки касались ее сосков. Сладкая пытка продолжалась.
Гермиона ахнула, когда он опять вошел в нее своим членом. Драко погружался в ее разгоряченное тело то наполовину, то полностью, сводя возбужденное сознание с ума. Гермиона чувствовала, как глубоко он проникает в нее. Это пьянило. И она поняла, что близка к оргазму.
- Я скоро кончу …- шептала она. – Рон…
Но «Рон» молчал. Он снова ласкал ее ртом, дразнил пальцами ее грудь, заставляя громко стонать.
- Я умоляю тебя.... прошу.... пожалуйста, – твердила она. – Пожалуйста… умоляю… я хочу, чтоб ты кончил вместе со мной…
И Драко сдался. Он снова был в ней, но его член двигался быстрее и тверже. Гермиона поняла, что прошла «точку невозврата». Она выгнулась, но Драко крепко держал ее за бедра. Его движения были уверенными и точными. Гермиона громко и надрывно закричала, дойдя до высшей точки. Они стонали вместе, только она – громче и дольше. Гермиона, удовлетворенная и прекрасная, с растрепанными волосами, упала на постель. И как только Драко вышел из нее, и произнесла:
- Рон, это было... волшебно.
Она с трудом расслышала еле слышное «прощай», когда тот поцеловал ее и отстранился, и рукой потянулась к повязке.
Гермиона вскочила и сорвала ее, услышав тихий хлопок. Никого не было.
«Он трансгрессировал. Вот так?! Даже одежду не взял!» - и тут до нее дошел смысл услышанного.
«Нет, она не посмеет этому упрямцу все так оставить! Хватит тайн! И почему?! Сейчас ночь, но завтра ему от нее не отделаться». Но чувство обиды невольно смешивалось с удовлетворением, и Гермиона, заплакала. Она не заметила, как уснула.
Дата добавления: 2015-12-07; просмотров: 134 | Нарушение авторских прав