|
Читайте также: |
Снаружи опять грохнуло. С потолка посыпался песок, в том числе ему и за шиворот. Обильно.
— Блин, там что, кто-то сегодня ходил грязными ботинками? — пробормотал Зубило.
Юморист, подумал Стас, повезло же мне.
Он попытался прикинуть, чем сейчас занят контролер. Что вообще контролеры делают во время выброса? Прячутся в какую-нибудь щель? А может, выброс ему совершенно не страшен и тот продолжил свой путь? Значит, его придется догонять. Каким образом, если совершенно непонятно, куда он держит путь? Теперь, когда у него нет ПДА, следить за контролером будет трудно.
— Это ты выстрелила в ПДА? — спросил Стас у ведьмы.
Та лишь дернула плечиком и окинула его гордым взглядом.
Ну да, типа белая кость. Какие к ней могут быть вопросы?
Кстати, никакой тиной или давно не мытым телом от нее не несло. Значит, девушка за собой следит. И одновременно не терпит никаких близких контактов. Если вспомнить ее биографию, это даже объяснимо. Вероятно, она мужчин как вид терпеть не может. И по мере возможностей способствует их вымиранию. Вот договорись с такой. А придется, похоже.
— Понятно, — сказал Лапин. — Хороший ответ. А вообще, как я понимаю, это у тебя что-то вроде игры? В тех, кто забредает на болота, ты первой не стреляешь, но загнать их в ловушку можешь?
— Дураков не сеют, не жнут, — буркнула Анна.
— Очень удобная позиция, безопасная, я бы сказал. Ты исподтишка делаешь гадости, как пожелаешь, а стоит ответить — ну, тогда держись. Позиция самовлюбленного инфантила.
— Обычной стервы, — подсказал Тимофей.
Стас поморщился.
— Не встревай. Это приказ.
Пожав плечами, сталкер ответил:
— Тебе виднее. Ты начальник.
И отошел в сторону на пару шагов, сел, тоже привалившись спиной к стене, но автомат на колени положил так, чтобы в случае необходимости можно было мгновенно открыть стрельбу.
Вот так-то лучше.
— Я правильно все определил? — спросил Стас у ведьмы. — Или в чем-то ошибаюсь?
— Хочешь поссориться? — оскалилась та. — Учти, кошка скребет на свой хребет. Доскребешься.
Стас шмыкнул.
— То есть ты мне угрожаешь?
— Нет, предупреждаю.
— А когда стреляла по моему ПДА, значит, всего лишь развлекалась?
— Что-то типа того. А если наскребешь, шутки кончатся. Они и так уже на исходе. Не хотела я так далеко заходить.
Она улыбнулась, не без вызова, но самое главное — легко, совершенно безмятежно.
Стас невольно покачал головой.
Вот как, значит. Получается, девица и в самом деле бедовая. А ведь у него, возможно, осталась единственная возможность не завалить задание. Договориться с ней. Ни одного послания от Толстячка на ПДА Тимофея так и не поступило. Или он путает?
— Зубило, — на всякий случай спросил Стас. — Тебе на ПДА сообщений мне так и не падало?
— Нет, — послышался спокойный ответ. — Если и пойдут, то не очень скоро и не косяком. Видишь ли, мы, сталкеры свои каналы бережем.
— Как это получается?
— Так я тебе и сказал. Нет уж, на подобное мы не договаривались.
— Принципиальный, значит?
— В этом — да, так и есть. Проводить и охранять — подряжался. Больше — нет, да и не стал бы.
— Понятно.
Стас искоса глянул на ведьму.
Вот и получается, что выхода у него иного нет, кроме как попытаться уломать эту злючку. И тут все средства хороши. Причем драться на кулачках он с ней не будет. Это неизбежно обернется стрельбой, в которой никто сейчас не заинтересован. И что остается?
— Подойти поближе можно? — спросил он.
— Нет, — послышалось в ответ.
Твердо и очень неприязненно.
Кто бы сомневался? Она сейчас насторожилась, думал Стас. Подозревает, что я попытаюсь ей залезть в душу, и готова этому сопротивляться. Как и каждый обычный человек. Что само по себе неплохо, внушает надежду. Если она сохранила в себе так много человеческого, значит, договориться удастся. Должно получиться.
— Хорошо, не буду, — сказал Стас.
Он присел на корточки, медленно, стараясь не делать резких движений, снял с плеча ружье и положил на пол рядом так, чтобы его не было видно.
Пусть осознает, что он находится на одном с ней уровне, и пусть не видит, что он вооружен. Это успокаивает.
— Ты меня боишься? — спросил охотник.
— Нет.
Ага, гордость. Хорошее чувство. Вполне человеческое. Как она вообще сохранила его в себе, столько лет прожив в Зоне? Кстати, почему бы не начать именно с этого?
— Отлично. Скажи, ты помнишь, сколько здесь находишься?
— Какое это имеет значение?
— Никакого. Я просто проверяю, насколько у тебя сохранилась память, насколько ты адекватна. У меня, видишь ли, есть к тебе серьезный разговор.
— А если я его не хочу, этого разговора?
— Боишься?
— Нет.
— Ну, вот и замечательно. А насчет разговора… ну что ж, если ты его не желаешь, то его и не будет. Вот правда, как ты можешь определить, нравится тебе что-то или нет, если даже ни разу это не попробовала?
— Чего это я не пробовала? — спросила ведьма.
— Разговаривать, — улыбнулся Стас. — Всего лишь произносить слова и слушать, как их произносят другие люди. Вот я, например. Ты сейчас слушаешь меня, когда я говорю об одном. Давай я попробую изменить тему, и мы немного поговорим о другом.
— О чем?
Ага, любопытство. Еще лучше.
Стас на мгновение повернул голову и быстро взглянул на Тимофея. Тот как раз в этот момент прикуривал сигарету. Лицо у него было спокойное, даже какое-то безмятежное. Главное — встревать в разговор со своими замечаниями он не собирался. Вот и хорошо, вот и славненько.
— У меня к тебе есть очень выгодное предложение.
— Да? Очень?
— Вот как бог свят. Но прежде чем мы перейдем к нему, ответь, сколько ты здесь, в Зоне, уже находишься. Это очень важно для дальнейшего. Сосредоточься, постарайся. Я в тебя верю.
— Да ладно, хватит, — зло улыбнулась Анна. — Нечего мне зубы заговаривать. Знаю я эти подходы и не собираюсь слушать тебя, развесив уши. А насчет Зоны — сказать могу, но на этом — все, конец, кина не будет.
— И?
— Что именно «И»?
— Сколько?
— Вот привязался. Два-три года. Нет, больше двух — вряд ли.
Угу. Так он и думал.
— А если я скажу, что десять? — спросил Стас.
— Да ладно, будет тебе, — махнула на него рукой Анна. — Хватит заливать.
— И не думал, — заверил ее Стас. — Столько и есть. Не веришь — спроси вон у сталкера. Он соврать не даст. Ты же знаешь, что я, прежде чем ты разнесла из снайперки мой ПДА, успел получить на тебя досье. Там было сказано, когда ты попала сюда. Сообщать вслух не буду. Просто спроси у Тимофея, какой сейчас на дворе год. Потом отними тот, в который ты сюда попала, и получишь искомую цифру.
— Год?
А этот вопрос уже был задан к сталкеру. Он его так и понял. Сделал еще затяжку, потом не спеша, выпуская дым, назвал, что от него требовалось.
Выждав с полминуты, для того чтобы дать ведьме осмыслить услышанное, Лапин сказал:
— Вот так-то, уже десять лет и получается. Зона дала тебе пристанище и за это забрала время.
— Честная сделка, — заявила Анна. — Она дала и за это забрала. Обмен называется.
— Кто бы спорил? Я просто хотел сказать, что ты сейчас вполне можешь выйти из Зоны и начать новую жизнь. Все, кому ты была должна, на данный момент мертвы. Мир изменился, и никто тебе не предъявит никаких претензий. Подумай.
Анна криво ухмыльнулась.
— А за тех, кто, встретившись со мной в Зоне, так в ней и остался, меня тоже никто преследовать не станет?
— Обещать не могу, — сказал Стас. — Не имею права. Даже не буду говорить о том, что ты всегда защищалась и что доказать противоположное невозможно. В этом мире бывает все.
— По крайней мере — честно.
— Врать не собираюсь.
Они встретились взглядами. Глаза у нее были вполне себе нормальные, обычные, человеческие. И многое было в них написано, в этих глазах, как у каждого, хлебнувшего Зоны полной ложкой, но Лапина в данный момент интересовало только одно. И он искомое все-таки углядел. Надежда. Она мелькнула лишь на мгновение и тут же угасла, но это мгновение было.
— А если не всегда защищалась? Если нападала и убивала без причины?
— Так и было?
— Нет.
— Ну, значит, и суда нет. Главный-то он, твой собственный суд. И его не обманешь.
— А суд других людей?
— Есть такое понятие — презумпция невиновности, — сообщил Стас. — Не ты должен доказывать свою невиновность, а тебе должны доказать, что твои поступки нарушали закон. Впрочем, как я понимаю, уходить из Зоны ты пока не собираешься?
— Нет.
— Это твой выбор.
— Жалеешь, что тут передо мной распинался?
— Нет, не жалею. Думаю, все сказанное мной ты примешь к сведению. Оно не пропадет. А вообще-то меня интересовало немного иное. Как я понял, ты способна далеко чувствовать. Слышать, видеть, ощущать присутствие. Ты слышала каждое мое слово, находясь от меня на очень большом расстоянии. Я правильно все понимаю?
— Правильно.
— А того, за кем я гнался, ты тоже чувствуешь? Ты знаешь, о ком я. Он убил всех находившихся на блокпосту. Просто пришел и забрал их жизни. И это не первый такой случай.
— Значит, ты мститель, — спросила Анна, — типа Зорро?
— Практически да, так и есть.
— И теперь желаешь, чтобы я вместе с тобой преисполнилась жажды мести?
Ну, хорошо, если разговор пошел такой откровенный…
— Неплохо бы.
— А если я откажусь? Если скажу, что на этих людей мне совершенно наплевать?
— Не врешь?
— Есть ли смысл мне врать? Кто они мне? Кто я им?
— Прежде всего они — люди, такие же, как и ты. А некий контролер пришел из Зоны и взял их жизни так легко, словно яблоко с ветки сорвал.
— Здесь это не новость. Здесь жизни берутся очень легко.
— Они не были в Зоне, — напомнил Стас. — Они защищали обычных людей от Зоны.
— Солдаты умерли, выполняя свой долг. Знали, на что идут, когда ими становились.
Они помолчали. Потом Лапин сказал:
— Ты жестока.
— Нет. Это всего лишь жизнь. Каждый выбирает свой путь.
Очень хотелось остановиться на теме «своего пути», попытаться выяснить, что такого выдающегося в проживании на болоте, но этого он делать не стал. Ни к чему ему сейчас были ни ссоры, ни выяснения отношений. Результат ему был нужен. Ищейка, которая выведет его на контролера. Причем получалось, никто это сделать не сможет, кроме Анны. Так что не стоило ее злить. Может — купить?
— Это твое понимание мира, — сказал Стас.
— Мое, — ответила ведьма.
— А на меня ты охотилась потому, что тебе нужно имущество, оружие, патроны, снаряжение?
— Да.
Ничего у нее в глазах не было живого. У Стаса возникло ощущение, что они принадлежат кукле. Пустые, неподвижные, холодные. Выиграть «в гляделки» нечего и рассчитывать.
— А что, если я предложу тебе гораздо больше? Ящик патронов для винтореза? Пару ящиков тушенки. Что еще?
— У тебя они есть?
— Стоит мне сообщить своему руководству, куда их выгрузить, и это будет сделано. Где ты хочешь их получить? Там, где мы впервые встретились? Можешь указать на карте место.
— Они у тебя сейчас есть? Здесь?
— Нет.
— Тогда нам не о чем говорить. Кстати, будь ты сейчас нагружен всеми этими ящиками, это ничего бы не дало. Все, что у тебя есть сейчас, станет моим после того, как закончится игра. Проще ее закончить, чем вступать в сделки.
— Сурово, — улыбнулся Стас.
Не было у него, конечно, повода для юмора. Какой уж тут повод, если потерпел крах и аргументов более не осталось? И все-таки он улыбнулся. Время еще есть. Что-нибудь придумается. Не может не придуматься.
— Слышь, ты, ведьма, — подал из угла голос Тимофей, — а ведь ты уже и в самом деле, наверное, не человек? Я так смекаю, ты теперь кто-то типа контролера или скорее — зомби.
— Оскорбляешь? — оскалилась Анна.
Правда, винторез у нее на коленях как лежал, так и остался лежать.
— Почему бы и нет? — ухмыльнулся сталкер. — Имею право.
— А ты-то сам кто? Тоже живешь в Зоне и кормишься от нее. Кем ты сам являешься? Как она тебя переделала? Никогда не задумывался? И почему бы тебе, раз уж ты здесь живешь, не попытаться принять законы этого места?
— О толерантности будешь говорить? — ухмыльнулся Тимофей. — Вот жаль, ты — баба. С вашим братом не дерусь.
— Что, на племя, близкое по духу, рука не поднимается?
Стас крякнул.
Язычок у ведьмы — как бритва. И вообще не пора ли прекратить эту перебранку? А то не ровен час дойдет до стрельбы.
И еще…
Мысль, пришедшая ему в голову, была так неожиданна, что он даже пропустил между ушей несколько язвительных реплик, которыми обменялись сталкер и ведьма. Все равно ничего информативного в них не содержалось. А вот мысль — ее следовало хорошенько обдумать.
Кажется, появилась еще одна возможность воздействовать на ведьму, еще один способ. Сомнительно, конечно, что получится, но чем черт не шутит, когда Бог спит?
Он очнулся от мыслей, и, кажется, вовремя. Сталкер как раз объяснял:
— …А потом, когда мы ловим такую, как ты, то находим два не толстых деревца, нагибаем их верхушки до земли…
— Помолчи, — приказал ему Стас. — Не мешайся.
— Да что там ее уговаривать? — ерепенился Тимофей. — Сразу надо пулю в лоб!
— Помолчи, я сказал.
Стас взглянул на напарника так грозно, что тот осекся, так и не продолжив свой рассказ, мрачно чертыхнулся и, отвернувшись, полез в карман за сигаретами.
— Новая мысль пришла в голову, как меня уломать? — спросила ведьма.
Вот стерва и в самом деле.
— Пришла, — подтвердил Стас.
— Высыпай все, что в кошелке. Будем смотреть, съедобное ли оно.
— Хорошо. Только сигарету закурить тоже можно? Уши пухнут, как охота.
— Валяй, раз пухнут.
Доставая и закуривая сигарету, Стас еще раз мысленно просмотрел придуманные им доводы. Все вроде сходилось, все было правильно. Да и придуманные ли они? Может быть, все так и есть на самом деле? Честно говоря, совершенно это сейчас не важно. Главное, что-бы Анна их восприняла как нужно.
С наслаждением закурив, Стас испытующе взглянул на ведьму.
— Я жду, — сказала она. — Вещай, баюн.
Стас пожал плечами.
— Все более чем просто, — сказал он. — Вот смотри, сейчас здесь, в подвале, нас трое. Так?
— Так.
— Кем мы являемся? Мы с Тимофеем, это я уже установил, являемся отмеченными Зоной. Слышала о таком термине?
— Слышала, — ответила ведьма.
Кажется, она уже начинала понимать, куда он клонит.
— Ты. Спорим, ты тоже относишься к отмеченным? Скрывать бесполезно. А иначе откуда у тебя сверхъестественное умение чувствовать, слышать, понимать?
— Хочешь сказать, я такая же, как и вы? Значит, и делить мне с вами нечего?
Сказано это было с большой долей иронии.
— Нет, не хочу, — ответил Стас. — А вот другое скажу. Если ты сама до этого не додумалась. Ты понимаешь, что появление отмеченного Зоной, появление живого артефакта, — достаточно редкое событие? Много ли в Зоне сейчас отмеченных? Вообще во всей Зоне. Мы трое, и это — само по себе редкость необычная. Ну, еще одна ведьма, о которой никто ничего толком не знает, ибо ошивается она чуть ли не у Монолита. Но предположим, что она тоже отмечена. Иначе бы просто там не выжила. Кто еще?
— Более ни о ком не слышал, — сообщил Тимофей. — Иначе в баре бы об этом говорили. Или по ПДА сообщили. Такие вещи становятся известны мгновенно. Проверено.
— Вот и я говорю. — Лапин многозначительно кивнул. — Что в данный момент в этом подвале собрались три человека, и все они отмечены Зоной. Не кажется ли тебе это слишком большим совпадением? Не кажется ли тебе, что это было кому-то нужно?
— Ну и кому, инспектор? — все еще не без иронии спросила Анна. — Сообщите имя предполагаемого преступника.
— Зоне, — ответил Стас. — Только ей это под силу.
Дата добавления: 2015-11-26; просмотров: 104 | Нарушение авторских прав