Глава 5. Я Монстр.

Проснулась я на этот раз не от боли, которая не позволяла мне дышать. Проснулась я от крика, который разрезал тишину на мелкие кусочки. Внутри всё сжалось не от того, что звук исходил рядом, а от голоса… Это был его голос. Он боялся, дрожал, вибрировал и испускал истинный страх. Пытаюсь понять, что происходит. Сквозь адскую боль разворачиваюсь к нему. Мы снова спали рядом, но сейчас это не важно. Моему любимому больно. Не физически, душевно. Но это страшнее, страшнее всех земных мук. Ему снится кошмар. Глаза закрыты, но ресницы дрожат. Небольшие слезинки выкатываются из уголков, застывая на идеальных губах.

- Мама, не надо, прошу. Не бей меня. Мама, нет. Я не виноват. Больно, очень больно. Нет, мамочка. Я не хочу больше, я не могу больше. За что ты так со мной? – его крики набирали оборот, вырываясь уже из самой груди и пронзающие болью моё сердце.

Мне стало страшно, нет, не за себя. Я никак не могла понять, что вызывает в нём такие терзания. Мне было больно видеть любимого человека в таком страшном состоянии.

- Чонун-а, этой просто плохой сон, - я начала успокаивать парня, прижимая к себе, зарываясь руками в волосы.
- Маленький мой, проснись, пожалуйста, - я чувствовала, как по моим щекам вновь текли слёзы.
- Вукки, Вукки, не бросай меня. Братик, умоляю, - его тело сотрясалось в дикой истерике, а слезинки превратились в водопад. Красивые губы стали искусаны в кровь. Маленькая красная капелька упала на подбородок.
- Йесон, - я трясла парня изо всех сил, которые ещё оставались в моём теле. Я просто обязана привести его в себя. – Йесон! – вскрикнула я, впиваясь в его губы своими. Секунда, пять, он что-то кричит в губы, десять…расслабляется, немного открыв рот. Впускает меня, отвечает…тишина.

С каждым мгновением поцелуй становится всё глубже и напористей. Губы болят от его укусов, и мне почти не хватает воздуха. Пытаюсь оторваться, для глотка свободы и вижу широко раскрытые глаза…а внутри только злость, огромная непроницаемая злость.

Его руки в один момент сомкнулись на моей шее в плотное кольцо, заставляя хрипеть и вырываться, но я не могла…сил больше нет. Воздуха не хватает, легкие отказываются работать, а глаза постепенно закрываются, пытаясь в последний раз запечатлеть его лицо…запах…

- Энни! Энни! – кто-то пытался выудить меня из темноты, в которой я находилась, и я осторожно шла на голос, зовущий меня.
- Энни, пожалуйста, не бросай меня. Мне так страшно, - кто-то касался моего лица, так нежно и приятно.
- Чонун? – сквозь ресницы я увидела знакомые глаза, в которых вновь плескалась нежность.
- Я, я не знаю как…почему, - он уронил голову на свои ладошки. - Ты была права, я монстр, самый настоящий…
- Расскажи мне, тебе надо кому-нибудь рассказать. Что с тобой случилось? Поверь, станет легче, если ты разделишь боль с человеком, которому ты не безразличен.
- Я тебя пытался дважды убить…
- В тот момент, твои глаза…это был не ты.
- Если после этого ты возненавидишь меня, то сделаешь очень правильный выбор.
- Я слишком сильно тебя люблю, чтоб ненавидеть.
- Я родился в пригороде Сеула, у меня была полноценная, как мне казалось, семья. Мы жили в небольшом двухэтажном доме в очень уютном районе, где все дружили и были милыми. Только вот за закрытыми дверями сказка превращалась в ад. Когда мне было три года, у меня появился братик…
- Вукки…ты звал его.
- Да, Вукки. Это было моим солнышком в пасмурную погоду. Он всегда был самым любимым человеком для меня. У нас были раздельные комнаты, но мы всегда спали вместе, так было безопасней. Отец бросил нас, когда мне исполнилось десять. Он просто не смог выдержать маму и её истерики. Она много пила, приводила постоянно разных мужчин, не смотря на то, что отец был дома. Она била нас и его. Папа не мог поднять руку на женщину и поэтому сначала терпел. Когда он решил уйти, то сказал, что заберет нас с собой. Он и впрямь пытался, но мама к тому времени уже давно спала с главным прокурором города, который не дал отцу опеку над нами. Нас с Вукки бросили в этом аду, из которого просто не было выхода. А потом…, - по щекам парня покатились слёзы. Преодолев боль, я перелезла на другую часть кровати, заключая любимого в объятия. Оставляя невесомые поцелуи на лице, забирая его слёзы.
- Продолжай, тебе надо выговориться. Не закрывайся от меня, - я почувствовала, как его тело немного расслабилось, а рука обвила талию.
- После ухода отца, я каждое утро встречал совершенно незнакомых мне людей, которые покидали мамину спальню. Она пила, потом била нас, била, потому что ей было скучно или грустно. Мне не было больно и страшно, я боялся за Вукки, только его крики и слёзы заставляли меня бояться, а сердце болело. Когда мне исполнилось шестнадцать лет, мама начала продавать ночи со мной своим подругам, а потом и друзьям. Я боялся, умолял, но она сказала, что если я откажусь и не буду послушным, то она будет отправлять всех к Вукки. А я не мог допустить, чтоб его тронули, он был самым любимым в мире человеком. Спустя год я заболел. От каждодневного секса в таком количестве у меня всё болело так, что я мог с трудом передвигаться и однажды утром я просто не смог встать. Как я не старался, тело просто меня не слушало. Я слышал его крики из соседней комнаты, мама исполнила своё обещание. Она заменила меня, она отдала им Вукки, моего Вукки. Я болел неделю, прежде чем смог подняться с кровати и сделать шаг. Каждый день ко мне приходил братик, кормил и ухаживал, но его глаза… Они были пустыми, совершенно.
- В тот день было воскресенье, на улице светило солнышко и я улыбнулся. Ведь ещё немного и мне будет восемнадцать, я смогу начать обустраиваться в жизни, смогу подготовить хорошую жизнь для брата. Мне так захотелось его обнять в тот момент, и я побежал на его поиски. Я нашел его…он повесился в своей комнате, он решил, что там ему будет лучше…, - Чонуна трясло так, что казалось, будто вся комната ходит ходуном. Я вытирала свои слёзы, ловя каждую его слезинку, не позволяя солёной жидкости упасть на ткань одежды.
- Маленький мой, любимый. Я бы всё отдала, чтоб ты не чувствовал этой боли, - держа его лицо в своих ладошках, я покрывала каждый миллиметр поцелуями, обходя стороной только губы.

Подняв глаза, он встретился с моим взглядом, перестав дрожать. Минут пять мы просто смотрели в глаза друг другу, читая боль, нежность…все, что творилось в сердце. Его губы аккуратно коснулись моих, дрожащие пальцы очертили скулу. Со всей нежностью, которую я хранила только для этого человека, я начала отвечать.

Нежный, словно бархат поцелуй, вызывал во мне невиданные раннее эмоции. Я чувствовала, как он дарит мне кусочек себя, в то время, как я отдалась ему вся, без остатка.

- Это не всё, - вздохнул он, на что я лишь кивнула и уткнулась в его шею.
- Вукки оставил записку, где попросил не винить себя и маму в произошедшем. Но я не смог. Я знал, что это она во всём виновата. Она обращалась с нами как с рабами. Продавая нас по несколько раз в день разным мужчинам и женщинам. Противно было не то что себя в зеркало видеть, но и даже ступать на свою тень. Когда не стало Вукки, она даже не заплакала, наоборот она смеялась и говорила, что он такой же жалкий, как и отец. Мама не стала его хоронить, всё сделал отец, похоронил собственного сына…
- Я ждал и считал минуты до наступления 24 августа, моего дня рождения. И вот, часы отбивают десять часов, а я уже жду папу, который обещал быть возле дома ровно в двенадцать. Сидел, собрав вещи, и ждал. Я даже секунды считал, когда в проёме двери появилась мать. Я досконально помню её слова, она сказала «Подаришь последнюю ночь мамочке?». Собственная мать, хотела меня изнасиловать. Именно в этот момент я окончательно сломался и понял, что именно тогда доломало моего брата. Эта сука лишила нас жизни и убила моего брата. Она забрала всё, всё что мне было дорого. Не знаю, как и почему, но я каким-то чудом влил в неё ещё одну бутылку виски и … я поджег дом. Она была внутри. Я убил собственную мать, я чудовище, - новые крики и всхлипы разрывали тишину, а я лишь до крови закусила губу, глотая кровавые слёзы.
- Ты не виноват и не смей жалеть об этом поступке, - я буквально кричала на него, вводя парня в состояние шока.
- Ты меня не ненавидишь? Я убил человека, свою мать…
- Она не была человеком, - я залилась в новой истерике, теперь успокаивали меня. Прижимая всё сильнее, гуляя руками по спине и покрывая горячую кожу поцелуями.
- Спасибо, что выслушала меня. Ты первая, кому я это рассказал. Твоя реакция…
- Чонун-а, у меня тоже есть большой шрам, от которого мне не хотелось жить до того момента, пока я не встретила тебя. Ты меня спас, в самом деле спас. Я не хотела жить.
- Зачем ты так говоришь?
- Мой отец виноват в смерти матери. Меня пыталась отравить мачеха, а сводный брат пытался изнасиловать, я уже сбилась со счёту сколько раз. Поэтому мне подарили кредитку с неиссякаемым лимитом и билет в один конец до Сеула. В пятнадцать лет меня выкинули из страны, семьи и из сердца…
- Люби меня, пожалуйста. Научи меня любить, заставь сердце биться в такт с твоим…

Дата добавления: 2015-12-07