Одна из проблем, связанных с моим пониманием термина «освобождение» и его пониманием другими людьми, - описать, что есть на самом деле освобождение животных от эксплуатации и угнетения от рук человека. Я считаю, что освобождение – в большей степени человеческий концепт, основанный на субъективном процессе роста самосознания и приобретения силы. Освобождение личностно, освободить - не означает просто уничтожить материальные оковы. Когда заключенный выходит из тюрьмы, он необязательно освобождается от угнетения авторитаристского общества. Он свободен лишь от материального заключения. Освобождение (возможно недостижимый идеал для любого земного существа) - это нечто, лежащее за пределами возможностей животного.
Можно возразить, что животные, подвергнувшиеся насилию и жестокому обращению (которые очевидно страдают от психологических травм), должны, также как и угнетенные люди, пройти процесс психологической или индивидуальной реабилитации. Но даже личностное восстановление, которое теоретически возможно для многих видов животных, это не истинное освобождение. Потому как освобождение, как я его понимаю, требует роста социального сознания, к которому животные (и некоторые люди) просто не имеют способности, его структура более сложна, чем структура реабилитации.
Это все может показаться предметом чистой семантики. Но я настаиваю на том, что это более чем просто семантика. Слишком долго освобождение людей воспринималось исключительно как социальный/структурный процесс: изменяя социальные условия, мы освобождаемся. Я уверен, что нам следует применять более диалектичный подход. Мыдолжны освободиться в качестве коллективов или индивидуумов, прежде чем мы сможем перестроить общество таким образом, чтобы оно способствовало освобождению. В то же время, прежде чем мы сможем прийти к личному освобождению (т.е. стать сильными и просвещенными), мы должны перестроить общество и его учреждения (институты). Это кажется порочным кругом, где мы словно кошки, гоняющиеся за собственным хвостом. Но если мы посмотрим на это с диалектической точки зрения, как, например, на постепенный и двусторонний процесс прилива и отлива, теория освобождения уже не кажется столь далекой от реальности.
Люди, называющие себя освободителями животных, обычно искренние и идейные активисты, склонны упускать из виду 2 вещи. Во-первых, человек может освободить только самого себя. Самое большее, что мы можем надеяться сделать для других – избавить их от тех ограничений, которые мешают их самоосвобождению. Во-вторых, только те, кто понимает сложную структуру угнетения, могут бороться против него в процессе освобождения. На протяжении бесчисленных веков лучшие попытки человечества добиться свободы превратились в отчаянную борьбу против авторитаристских ограничений угнетающего общества.
Для животных нам не остается ничего кроме как уничтожить саму клетку. Как бы то ни было, в отличие от животных, мы можем понять, почему существует клетка. Мы знаем, что клеток будет еще больше, и пока мы не уничтожим социальную машину, которая производит клетки (как для людей, так и для животных). В случае с животными самое близкое к освобождению, что мы можем им дать - мгновенную и относительную свободу.
Дата добавления: 2015-11-28; просмотров: 45 | Нарушение авторских прав