Война превращает в диких зверей людей, рожденных, чтобы жить братьями. Вольтер

Мир не кровью, А дружбой и любовью Должны мы уберечь. Ганс Сакс

Война является отрицанием истины и гуманности.

Неру Д. один из самых видных политических деятелей мира, был лидером левого крыла индийского национально-освободительного движения.

Война превращает в диких зверей людей, рожденных, чтобы жить братьями. Вольтер

«Женщина на войне»

Когда в жизнь мужчины врывается ужасное, «кровяное, как закат слово война» - это страшно. Неизмеримо страшнее, когда война врывается в жизнь женщины, испокон веку воспеваемой писателями, художниками, музыкантами как гения чистой красоты, как символ любви, материнства, домашнего уюта и благополучия. Что же происходит с ней, Прекрасной Дамой, доброй, милой, нуждающейся в защите сильного и надёжного друга, на страшных дорогах войны, обрушившейся на нашу землю более семидесяти лет назад. Об этом нам рассказывают произведения современных писателей и поэтов.

Два пути, две дороги-судьбы были у женщин в годы священной войны. Первая – остаться в тылу, нести на своих плечах тяжёлую мужскую работу. Так, в романе Федора Абрамова «Братья и сестры» рассказывается о трудной доле женщин села Пекашино.

1942 год. В деревне только старики, женщины и дети. Мужчины воюют…А работы не убавилось. Каждая из героинь Абрамова понимала, что необходимо кормить армию и сохранить детей. Жестокой войне противостояла сила женской, материнской любви и ее немыслимый самоотверженный труд. Примером для всех баб была председатель колхоза Анфиса Петровна Минина. Глядя на нее, другие женщины черпали силы и мужество. А где иначе их было взять, силы? Днем сеяли на колхозном поле, а по вечерам работали на своих участках. Почти не спали… Но понимали женщины, что их мужьям на фронте еще тяжелее.

В публицистическом очерке Геннадия Бочарова «Под Прохоровкой на Курской дуге» меня буквально потряс эпизод, рассказывающий, как бабы и мальчишки пахали «танковое поле», когда грохочущий вал боёв ушёл на запад. Впереди трактора шли женщины. Они постоянно склонялись к земле и укладывали на расстеленные дырявые одеяла, на обожжённые мешки и плащ-палатки и уносили разложившиеся трупы с пути трактора, тем самым очищая землю-матушку, готовя её к основной работе – родить хлеб. Трудно, страшно, тошнотворно было женщинам, но кому-то же надо было это делать!

Вспоминаются строчки из стихотворения Юлии Друниной:

Эта смирная баба двужильна, как Русь,

Знаю, вынесет всё, за неё не боюсь.

Надо – вспашет полмира,

Надо – выдюжит бой.

Выдюжить бой, не сдаться врагу – вторая доля женщины в годину военных испытаний. О моих соотечественницах на трудных дорогах войны: связистках, лётчицах, дорожных регулировщицах, медицинских сестричках ярко рассказывают в своих произведениях такие писатели, как Константин Симонов, Василь Быков, Виктор Астафьев и другие. Меня же взволновали необычные судьбы героинь повести Даниила Гранина «Клавдия Вилор», Тани Овсянниковой (К. Симонов «Солдатами не рождаются»), Нельки Зыковой и Фаины Ивановой (В. Астафьев «Прокляты и убиты»). О них, совершающих своё подвижничество, не жалеющих жизни, ради Победы, можно сказать словами поэтессы Ю. Друниной:

Я не привыкла, чтоб меня жалели,

Я тем гордилась, что среди огня

Мужчины в окровавленных шинелях

На помощь звали девушку – меня.

Таким образом, суровой были военные и тыловые дороги, но советские женщины шли по ним, не согнув головы, демонстрируя силу, мужество, несгибаемую волю.

Романы "Братья и сестры" и "Две зимы и три лета" вместе с романами "Пути-перепутья" и "Дом" составляют тетралогию писателя Федора Абрамова "Братья и сестры", или, как назвал произведение автор, "роман в четырех книгах". Объединенные общими героями и местом действия (северное село Пекашино), эти книги повествуют о тридцатилетней судьбе русского северного крестьянства, начиная с военного 1942 года. За это время состарилось одно поколение, возмужало второе и подросло третье. И сам автор обретал мудрость со своими героями, ставил все более сложные проблемы, вдумывался и вглядывался в судьбы страны, России и человека. Более двадцати пяти лет создавалась тетралогия (1950--1978). Более двадцати пяти лет не расставался автор с любимыми героями, искал вместе с ними ответа на мучительные вопросы: да что же такое эта Россия? Что мы за люди? Почему мы буквально в нечеловеческих условиях сумели выжить и победить врага и почему в мирное время не смогли накормить людей, создать подлинно человеческие, гуманные отношения, основанные на братстве, взаимопомощи, справедливости?
О замысле первого романа "Братья и сестры" Федор Абрамов неоднократно рассказывал на встречах с читателями, в интервью, в предисловиях. Чудом уцелев после тяжелого ранения под Ленинградом, после блокадного госпиталя, летом 1942 года во время отпуска по ранению он оказался на родном Пинежье. На всю жизнь запомнил Абрамов то лето, тот подвиг, то "сражение за хлеб, за жизнь", которое вели полуголодные бабы, старики, подростки. "Снаряды не рвались, пули не свистели. Но были похоронки, была нужда страшная и работа. Тяжкая мужская работа в поле и на лугу". "Не написать "Братья и сестры" я просто на мог... Перед глазами стояли картины живой, реальной действительности, они давили на память, требовали слова о себе. Великий подвиг русской бабы, открывшей в 1941 году второй фронт, быть может не менее тяжкий, чем фронт русского мужика, -- как я мог забыть об этом?" "Только правда -- пря- мая и нелицеприятная" -- писательское кредо Абрамова. Позднее он уточнит: "...Подвиг человека, подвиг народа измеряется масштабом содеянного, мерой жертв и страданий, которые он приносит на алтарь победы".
Сразу же после выхода романа писатель столкнулся с недовольствами земляков, которые узнавали в некоторых героях свои приметы. Тогда Ф. А. Абрамов, может быть, впервые ощутил, как трудно говорить правду о народе самому народу, развращенному как лакировочной литературой, так и пропагандистскими хвалебными речами в его адрес. Ф. А. Абрамов писал: "Земляки меня встретили хорошо, но некоторые едва скрывают досаду: им кажется, что в моих героях выведены некоторые из них, причем выведены не совсем в лестном свете. И бесполезно разубеждать. Кстати, знаешь, на что опирается лакировочная теория, теория идеального искусства? На мнение народное. Народ терпеть не может прозы в искусстве. Он и сейчас предпочтет разные небылицы трезвому рассказу о его жизни. Одно дело его реальная жизнь, и другое дело книга, картина. Поэтому горькая правда в искусстве не для народа, она должна быть обращена к интеллигенции. Вот штуковина: чтобы сделать что-нибудь для народа, надо иногда идти вразрез с народом. И так во всем, даже в экономике". Эта трудная проблема будет заниматъ Ф. А. Абрамова все последующие годы. Сам писатель был уверен: "Народ, как сама жизнь, противоречив. И в народе есть великое и малое, возвышенное и низменное, доброе и злое". "Народ -- жертва зла. Но он же опора зла, а значит, и творец или, по крайней мере, питательная почва зла", -- размышляет Ф. А. Абрамов.
Ф. А. Абрамов сумел достойно рассказать о трагедии народной, о бедах и страданиях, о цене самопожертвования рядовых тружеников. Ему удалось "взглянуть в душу простого человека", он ввел в литературу целый пекашинский мир, представленный разнообразными характерами. Не будь последующих книг тетралогии, все равно остались бы в памяти семья Пряслиных, Анфиса, Варвара, Марфа Репишная, Степан Андреянович.
Трагедия войны, единение народа перед общей бедой выявили в людях невиданные духовные силы -- братства, взаимопомощи, сострадания, способность к великому самоотречению и самопожертвованию. Эта мысль пронизывает все повествование, определяет пафос романа. И все-таки автору казалось, что ее следует уточнить, углубить, сделать более многосложной, неоднозначной. Для этого потребовалось ввести неоднозначные споры, сомнения, размышления героев о жизни, о воинской совести, об аскетизме. Ему хотелось подумать самому и заставить читателя задуматься о вопросах "бытийных", не лежащих на поверхности, а уходящих корнями в осмысление самой сути жизни и ее законов. С годами он все больше связывал проблемы социальные с нравственными, философскими, общечеловеческими.
Природа, люди, война, жизнь... Подобные размышления хотел ввести писатель в роман. Об этом -- внутренний монолог Анфисы: "Растет трава, цветы не хуже, чем в мирные годы, жеребенок скачет и радуется вокруг матери. А почему же люди -- самые разумные из всех существ -- не радуются земной радости, убивают друг друга?.. Да что же это происходит-то? Что же такое мы, люди?" О смысле жизни размышляет после гибели сына и смерти жены Степан Андреянович: "Вот и жизнь прожита. Зачем? К чему работать? Ну, победят немца. Вернутся домой. А что у него? Ему-то что? И, может быть, следовало жить для Макаровны. Единственный человек был около него, и того проворонил. Так зачем же мы живем? Неужели только работать?" И тут же автор обозначил переход к следующей главе: "А жизнь брала свое. Ушла Макаровна, а люди работали". Но главный вопрос, который хотел выделить Абрамов, -- это вопрос о совести, об аскетизме, об отречении от личного во имя общего. "Имеет ли право человек на личную жизнь, если все кругом мучаются?" Вопрос наисложнейший. Поначалу автор склонялся к идее жертвенности. В дальнейших заметках к характерам и ситуациям, связанным с Анфисой, Варварой, Лукашиным, он усложнил проблему. Запись от 11 декабря 1966 года: "Можно ли полнокровно жить, когда кругом беды? Вот вопрос, который приходится решать и Лукашину, и Анфисе. Нельзя. Совесть и пр. Нельзя жить полнокровно сейчас. А когда же жить человеку?"
Гражданская война, пятилетки, коллективизация, война... Лукашин полон сомнений, но в конце концов на вопрос "Возможна ли теперь любовь?" он отвечает: "Возможна! Именно теперь и возможна. Нельзя отменить жизнь. А на фронте? Ты думаешь, у всех пост великий? Да возможно ли это?" Анфиса думает иначе: "Каждый решает так, как он может. Я не осуждаю. А сама не могу. Как я бабам посмотрю в глаза?" Максимализм Анфисы автор хотел объяснить крепкими нравственными устоями в ее староверской семье. "Раз горе в доме -- каждый день покойники, -- разве может она отдаваться радости? Разве не преступно это? Все прабабки и бабки, хранившие верность до гроба своим мужьям в их роду, восставали против ее любви, против страсти". Но и Анфису заставлял автор больше сомневаться, искать ответа. Анфиса терзается: любить должна была Настя, ее должна была одарить всеми дарами жизнь, а на самом деле любить выпало ей, Анфисе. Да разве справедливо это? Кто, кто определяет все это, заранее рассчитывает? Почему один человек умирает в молодости, а другой живет?
Когда Анфиса узнает, что Настя обгорела, стала калекой, она надевает на себя вериги. Стоп. Никакой любви! Она стала сурова, аскетична, что называется, в ногу со своим временем. И думала: так и надо. В этом ее долг. Но людям это не понравилось. Людям, оказывается, больше нравилась прежняя Анфиса -- веселая, неунывающая, жадная до жизни. И именно тогда о ней с восторгом говорили бабы: "Ну, женка! Не падает духом. Еще и нас тянет". А когда Анфиса становится аскетом, худо становится и людям. И люди не идут к ней. А она ведь хотела им добра, для них надевала на себя власяницу.
Нравственно аскетическое и язычески жизнелюбивое отношение к миру принимало в романе и в других произведениях Ф. А. Абрамова самые многоликие формы. Крайний аскетизм и эгоистически бездумное жизнелюбие были одинаково неприемлемы для писателя. Но он понимал, как трудно найти правду -- истину в этом мире. Потому вновь и вновь сталкивал противоположные натуры, взгляды, убеждения, искания в сложных жизненных ситуациях.
Что же, по мнению писателя, должно помочь человеку найти ответы на те сложные вопросы, которые ставит перед ним жизнь? Только сама жизнь, дорогая сердцу автора природа, те "ключевые родники", в которых омывается герой романа и от которых набирается сил, "и не только физических, но и духовных".

1418 дней и ночей длился беспримерный подвиг нашего народа в этой войне – войне, развязанной фашистской Германией. По выражению Л. М. Леонова, «немецкий фашизм хотел омертвить не только настоящее наше, но и будущее. Он и славное прошлое наше намеревался истребить, обратить даже не в пепел, а в ничто, сделать так, будто никогда и ничего после палеозоя и не было на громадной русской равнине».

Подвиг.

Наиболее важной эпохой жизни в двадцатом веке без сомнения стала Великая Отечественная война Именно в это время тяжелых испытаний в самых обыкновенных людях, представителях различных слоев населения, призванных защищать свою родину, проявились самые важные человеческие качества, и в первую очередь - беспримерное геройство Обыкновенные люди, солдаты способны были на подвиги, невероятные по силе мужества Причем подвиги эти не были бы совершены, не имей каждый участник войны истинно русской, щедрой души Только по-настоящему щедрые души делились и свои мужеством, и добрым словом, и последней рубахой с товарищем во время Великой Отечественной войны Наиболее ярким примером широты и щедрости душевной, мужества и героизма стал один из литературных героев военной прозы, герой одноименной поэмы AT Твардовского Василий Теркин Сам автор сказал о своей поэме так «Эта книга про бойца, без начала и конца»
Словом, книгу с середины
И начнем А там пойдет
Этот факт делает героя ближе и понятнее читателю Очень правильно и то, что поэт приписал Теркину не так уж много геройских подвигов Однако переправы, сбитого самолета да взятого в плен врага вполне достаточно
Если бы меня спросили, почему Василий Теркин стал одним из самых моих любимых литературных героев, я бы ответил, что мне нравится его простота и искреннее жизнелюбие, неразрывная связь с Родиной, понимание долга перед Отечеством и готовность защищать его до победного конца Образ Василия Теркина стал обобщенным образом русского воина, обычного человека, проявившего на войне свои лучшие качества и сильнейшую силу духа Ведь на фронте, где каждый новый день несет новые трагедии и потери, где каждый из солдат может голодать или мерзнуть, не имея возможности написать родным и получить от них вестей, Василий Теркин, как и большинство его товарищей, не унывает Наоборот, герой всей душой радуется моментам жизни и делится своим жизнелюбием со своими товарищами Это ли не признак истинно щедрой души?
Ведь он в кухне - с места,
С места - в бой,
Курит, ест и пьет со смаком
На позиции любой
Василий может также переплыть ледяную реку, тащить, надрываясь, «языка» Но вот вынужденная стоянка, а «мороз -ни стать, ни сесть» И Теркин заиграл на гармони
И от той гармошки старой,
Что осталась сиротой,
Как-то вдруг теплее стало
На дороге фронтовой
Кроме прочего, Теркин - душа солдатской компании Недаром товарищи любят слушать его то шутливые, а то и серьезные рассказы Показательным является пример ожидания боевых действий на болоте, где перемокшая пехота мечтает уже даже о том, «хоть бы смерть, да на сухом» Сыплет дождик, но и покурить нельзя - размокли спички Солдаты все клянут, и кажется им, «хуже нет уже беды» А Теркин усмехается и начинает длинное рассуждение Говорит он о том, что пока солдат чувствует локоть товарища, он силен За ним батальон, полк, дивизия А то и фронт Да что там, вся Россия! Вот в прошлом году, когда немец рвался к Москве и пел «Москва моя», тогда и нужно было кручиниться А нынче немец совсем не тот, «этой песни прошлогодней немец больше не певец» А читателю приходит в голову мысль, что и в прошлом году, когда совсем невмоготу солдатам было, находил Василий слова, которые помогали товарищам Такой уж у него талант Такой талант, что, лежа в мокром болоте, засмеялись товарищи легче стало на душе И каждый из этих солдат, обыкновенных ребят, подобных Теркину, понимает, насколько действенна сила поддержки товарища товарищем, насколько героической является такая жизненная стойкость в самых тяжелых условиях военного времени
Но более всего меня впечатлила глава «Смерть и воин», в которой раненый герой постепенно замерзает и чувствует приближение смерти И стало Василию трудно с ней спорить, потому что истекал он кровью и хотел покоя И чего уж, казалось, держаться за эту жизнь, где вся радость-то в том, что или замерзнуть, или рыть окопы, или бояться, что тебя убьют Но не таков народный герой Василий Теркин, чтобы так легко сдаваться смерти
Буду плакать, выть от боли,
Гибнуть в поле без следа,
Но тебе по доброй воле
Я не сдамся никогда
Так воин совершает самый главный свой подвиг -побеждает смерть, и именно благодаря своему мужеству, неразрывной внутренней связью с Родиной, которую призван защищать до последней капли крови, Василий Теркин стал народным героем, книга о нем стала для многих солдат настоящей опорой, поднимавшей дух солдат, побуждавшей сражаться за Родину Литературный пример Василия Теркина приводит каждого читателя к важному выводу о великой жизненной силе народа, обычных людей, совершавших подвиги, проявивших на войне совершенно необыкновенные геройские качества Поступки Теркина приводят также к осознанию величия русского человека, а также и всего русского народа, отмеченного невероятным героизмом, благодаря которому была одержана не одна великая победа в отечественной истории, и благодаря которому, каждый соотечественник может по праву испытывать гордость за принадлежность к мужественному и превосходному по своей душевной щедрости и широте народу

"Подвиг не рождается сразу: для этого нужно щедрую душу иметь" (Г. А. Медынский)

Среди книг, способных взволновать молодых, вызвать глубокие переживания и размышления не только о герое, об авторе, но и о себе, — повесть В. Кондратьева "Сашка". Когда Кондратьева спросили, как получилось, что в немолодые уже годы он вдруг взялся за повесть о войне, он ответил: "Видимо, подошли лета, пришла зрелость, а с нею и ясное понимание, что война-то — это самое главное, что было у меня в жизни". Его мучили воспоминания, даже запахи войны. Ночами в его сны приходили ребята из родного взвода, курили самокрутки, поглядывали на небо, ожидая бомбардировщика. Кондратьев читал военную прозу, но "тщетно искал и не находил в ней своей войны", хотя война была одна. Он понял: "О своей войне рассказать могу только я сам. И я должен рассказать. Не расскажу — какая-то страничка войны останется нераскрытой".

Писатель открыл нам правду о войне, пропахшую потом и кровью, хотя сам считает, что "Сашка" — "лишь малая толика того, что нужно рассказать о Солдате, Солдате-Победителе". Наше знакомство с Сашкой начинается с эпизода, когда ночью он задумал достать валенки для ротного. "Всплескивались ракеты в небо, рассыпались там голубоватым светом, а потом с шипом, уже погасшие, шли вниз к развороченной снарядами и минами земле… Порой небо прорезывалось трассирующими, порой тишину взрывали пулеметные очереди или артиллерийская канонада… Как обычно…" Рисуется страшная картина, а оказывается, это обычно. Война есть война, и несет она только смерть. Мы видим такую войну с первых страниц: "Деревни, которые они брали, стояли будто мертвые… Только летели оттуда стаи противно воющих мин, шелестящих снарядов и тянулись нити трассирующих. Из живого видели они лишь танки, которые, контратакуя, перли на них, урча моторами, и поливали их пулеметным огнем, а они метались на заснеженном тогда поле… Хорошо, наши сорокопятки затявкали, отогнали фрицев". Читаешь и видишь танки-махины, которые прут на маленьких людей, а им негде спрятаться на белом от снега поле. И рад "тявканью" сорокопяток, потому что отогнали смерть. О многом говорит заведенный на передовой порядок: "Ранило — отдай автомат оставшемуся, а сам бери родимую трехлинейку, образца одна тысяча восемьсот девяносто первого года дробь тридцатого".

Сашка жалел, что не знал немецкого. Он хотел спросить у пленного, как у них "с кормежкой, и сколько сигарет в день получают, и почему перебоев с минами нет… Про свое житье-бытье Сашка, разумеется, рассказывать бы не стал. Хвалиться нечем. И со жратвой туго, и с боеприпасами… Нету силенок ребят хоронить, нету… Ведь себе, живым, окопчика вырыть не в силах".

Кондратьев проводит своего героя через испытания властью, любовью и дружбой. Как выдержал Сашка эти испытания? Сашкина рота, от которой осталось 16 человек, натыкается на немецкую разведку. Отчаянную храбрость проявляет Сашка, захватив без оружия "языка". Ротный приказывает Сашке вести немца в штаб. По дороге он говорит немцу, что у них пленных не расстреливают, и обещает ему жизнь, но комбат, не добившись от немца при допросе никаких сведений, приказывает его расстрелять. Сашка не подчиняется приказу. Ему не по себе от почти неограниченной власти над другим человеком, он понял, какой страшной может стать эта власть над жизнью и смертью.

В Сашке развито огромное чувство ответственности за все, даже за то, за что отвечать он не мог. Ему стыдно перед пленным за никудышную оборону, за ребят, которых не похоронили: он старался вести пленного так, чтоб тот не видел наших убитых и не захороненных еще бойцов. Этой огромной ответственностью за все, что происходит вокруг, объясняется и немыслимое в армии событие — неподчинение приказу старшего по званию. "…Надо, Сашок. Понимаешь, надо", — говорил Сашке ротный перед тем, как приказать что-нибудь, хлопал его по плечу, и Сашка понимал — надо, и делал все, что приказано, как следует. Категоричное "надо" в некотором смысле способно облегчить человеку жизнь. Надо — и ничего сверх: ни делать, ни думать, ни понимать. Герои В. Кондратьева, особенно Сашка, привлекательны тем, что, подчиняясь этому "надо", думают и действуют "сверх" надобного: что-то неистребимое в них самих заставляет их это делать. Сашка добывает валенки для ротного. Раненый Сашка под огнем возвращается в роту проститься с ребятами и отдать автомат. Сашка ведет санитаров к раненому, не полагаясь на то, что они сами его разыщут.

Сашка берет в плен немца и отказывается его расстрелять... Все это "сверх надо" словно слышит Сашка в самом себе: не стреляй, возвращайся, проводи санитаров! Или это говорит совесть? "…Не прочитай я "Сашку", мне чего-то не хватало бы не в литературе, а просто-напросто в жизни. Вместе с ним у меня появился еще один друг, полюбившийся мне человек", — так оценил значение повести Кондратьева в своей жизни К. Симонов. А как оцениваете ее вы?

Подвиг — это вершина судьбы человека, его главное свершение, которое не может произойти вдруг, случайно: к нему готовят нравственные убеждения, опыт, логика поступков. Эгоизм и душевная черствость никогда не приведут человека к подвигу, ведь в основе его всегда лежит альтруизм, стремление сделать других людей счастливыми. И кому как не Григорию Медынскому, писателю и публицисту, глубоко анализируюшему нравственные проблемы, знать, что «подвиг не рождается сразу», что «для этого нужно щедрую душу иметь». Такой душевной щедростью наделен русский человек, способный на любые жертвы во имя Родины. Россия на протяжении своей многовековой истории испытала не одно нашествие, познала горе и боль, но ни разу не склонила головы перед захватчиками. В тяжелых испытаниях проявил русский народ истинный героизм, несгибаемое мужество, которые привели его к победе на просторах Куликовского поля и на хрупком льду Чудского озера, под Бородином и Сталинградом. Русская литература явилась наследницей великих национальных традиций, поэтому тема подвига во имя Родины остается главной для писателей разных поколений. Среди авторов есть те, кто ходил в атаку, был под бомбежками, жил в окопах. Андрей Платонов — один из них. С начала сорок второго года он стал военным корреспондентом в действующей армии. Писатель уже тогда, в грохоте боев, горниле сражений, размышлял в своих произведениях о природе подвига, причинах, которые заставляют людей идти на смерть, жертвовать собой. За время войны вышло четыре книги Платонова. Тайна «одушевленной Родины», «вечной Родины» — главная тема рассказов писателя о тружениках войны, о героизме русских солдат. Фронтовые рассказы и корреспонденции с особой стороны открывают мир воюющего народа, душу бойца. Платонов — один из тех писателей, кто пытается понять истоки подвига, показать те духовные силы, которые питают героизм. Не случайным, знаковым является для его творчества название рассказа «Одухотворенные люди». Читая его, начинаешь по-новому понимать слова современного публициста о том, что для совершения подвига «нужно щедрую душу иметь». Платоновские герои — моряки, защищающие легендарный Севастополь. Они поражают читателя несгибаемым мужеством и стойкостью. «Тело» у платоновских героев — только средство, только оружие души, духа. Комиссар Поликарпов поднимает в атаку бойцов, неся, как знамя, свою оторванную миной руку; матрос Цибулько «забыл о раненой руке и заставил ее действовать как здоровую». Что же двигало ими? Что побуждало моряков бросаться под танки? Истинный патриотизм, желание во что бы то ни стало защитить свою Родину, нравственная чистота и высота духовных порывов. Да, герои Платонова не только воины, искренне любящие родную землю, но и своеобразные философы в окопах, которые пытаются осмыслить происходящее, оперируя вечными категориями. Моряки решают вопросы жизни, смерти, счастья, они размышляют о судьбах людей и всего человечества. Юрий Паршин думал о том, что «живет, оказывается, счастливой и свободной жизнью лишь боец, когда он находится в смертном сражении: тогда ему не надо ни пить, ни есть, а надо лишь быть живым...». В душе Фильченко тронулось «привычное горе», когда он увидел, как дети хоронят своих кукол. У него возникло желание «отучить от жизни тех, кто научил детей играть в смерть», иначе жизнь прекратит свою существование. Бойцы не боятся смерти, потому что видят в ней начало новой жизни других людей. Они понимают, что, «если же они не сумеют сейчас превозмочь врага, участью человечества будет смерть». Осознание своей высокой миссии хранителей жизни на земле дает им силы и мужество, понимание того, что они «родились на свет не для того, чтобы истратить, уничтожить свою жизнь в пустом наслаждении ею, но для того, чтобы отдать ее обратно правде, земле и народу, отдать больше, чем они получили от рождения, чтобы увеличился смысл существования людей». Война для героев Платонова — это работа души. Действительно, моряки борются за город не только оружием. Они побеждают силой духа, осознанием целей борьбы с фашизмом, побеждают благодаря любви к Родине, любви к людям. В основу рассказа «Одухотворенные люди» положен подлинный факт — подвиг моряков-севастопольцев, бросившихся с гранатами под танки, чтобы остановить врага ценой собственной жизни. И рассказ «Одухотворенные люди» — это своеобразный памятник силе духа русских солдат, свидетельство торжества благородства, человечности, альтруизма над жестокостью и смертью. Не раз предпринимались попытки дать определение стилю платоновских произведений. Критики отличали его «корявость» и философскую глубину, парадоксальность и естественность. Именно поэтому произведения Платонова очень трудно пересказывать: его языковые узоры изящны и разрушаются от грубого прикосновения. Но именно эти особенности художественной речи писателя являются точной проекцией внутреннего мира его героев, открывающей их нравственную красоту, искренность их помыслов, щедрость души. Удивительная языковая чуткость и мастерство писателя позволили ему создать незабываемые образы защитников Отечества, увековечить память павших. Рассказы Платонова о войне — яркая страница художественной летописи минувших сражений, убедительное свидетельство нравственной силы нашего народа, истинного героизма. Победе были отданы все силы народного духа, вся энергия самоотверженного порыва к истине и добру. Она символизировала единство нации перед угрозой фашистского рабства, единство воли и преданности родной земле тех, кто получал нравственные уроки, читая Державина и Пушкина, Лермонтова и Толстого. Мы победили мракобесие и ненависть, потому что на нашей стороне были любовь к людям и стремление сделать их счастливыми, а значит, у нас была та духовная опора, которая только и может дать силы для великих свершений. Таково видение истоков подвига народа Платоновым. И оно полностью подтверждает мысль Григория Медынского о том, что «подвиг не рождается сразу, для этого нужно щедрую душу иметь».

«Война с чрезвычайной быстротой образует новые характеры людей и ускоряет процесс жизни...»

ема Великой Отечественной войны занимает важное место в творчестве Василя Быкова. Честь, совесть, человеческое достоинство, верность своему долгу — имен но эти проблемы волнуют писателя. В своих произведениях он касается вопросов окопной правды, той войны, что видели солдаты из своих окопов, маленькие люди, которые захватывали безымянные высоты. Быкова интересует нравственно-психологическая сфера существования человека перед выбором: жизнь или смерть. Его произведения — это отдельные фронтовые эпизоды, локальные ситуации. Ему интересно, как испытывается на прочность характер человека в критических условиях. Чем больше давят на человека внешние обстоятельства, тем с большей силой проявляется внутренний потенциал героя — как положительный, так и отрицательный. Быков изучает, как и почему не герой по определению вдруг оказывается героем, хотя он не оценивает действия своих персонажей как героические. Писателя интересует не столько его внешнее проявление, сколько то, каким путем человек приходит к подвигу, к самопожертвованию, почему, во имя чего совершает героический поступок. Характерной особенностью военных повестей Быкова является то, что в центре изображения оказывается человек в экстремальной ситуации, и положение таково, что герой должен немедленно сделать выбор: героическая смерть или позорная жизнь предателя. Очень многие повести Быкова имеют в основе сюжета сходные ситуации, но в каждой из них непременно заложен выбор. И к такому приему автор прибегает не случайно, ведь в обычной обстановке не может полностью раскрыться характер человека. Героическую концепцию Быков определяет не результатом поступка, а нравственной способностью человека совершить этот поступок. Повести Быкова строятся по принципу параболы. Герой из настоящего переносится в прошлое и может осознать свой поступок и его последствия наиболее полно. Для произведений Быкова характерна поэтика контраста, парности и противостояния героев. Герои противопоставлены друг другу либо в идейно-нравственной плоскости, либо в психологической. В этом отношении не составляет исключения и повесть «Сотников». На первых страницах повести перед нами предстают два бойца одного из партизанских отрядов — Сотников и Рыбак, которые морозной ветреной ночью отправляются на задание. Им поручено во что бы то ни стало добыть продовольствие для усталых, измученных товарищей. Но мы видим, что бойцы в неравном положении: Сотников идет на задание с тяжелой простудой. А на вопрос Рыбака, почему тот не отказался идти, если болен, отвечает: «Потому и не отказался, что другие отказались». Эти слова Сотникова показывают читателю, как сильно развито у него чувство долга, сознательность, выносливость. По ходу повествования главных героев преследует одна неудача за другой. Во-первых, оказался сожженным хутор, где они надеялись достать продовольствие. Во-вторых, Сотникова ранили в перестрелке с врагом. Интересен способ построения повести автор внешнее действие сопровождает действием внутренним. Особенно это заметно в развитии образа Рыбака. Сначала Рыбак недоволен Сотниковым, его недомоганием, которое не позволяет им двигаться достаточно быстро. Это легкое недовольство сменяется то жалостью и сочувствием, то невольным раздражением. Но Быков показывает вполне достойное поведение Рыбака, который помогает Сотникову нести оружие, не бросает его одного, когда тот не может идти из-за ранения. По натуре Рыбак отнюдь не предатель и тем более не замаскированный враг, анормальный человек со своими достоинствами и недостатками. Рыбак —крепкий и надежный парень, в котором живет чувство братства, товарищества, взаимовыручки. Но таков он в обычной боевой обстановке. Оставшись же наедине с задыхающимся от кашля раненым Сотниковым среди снежных сугробов, без пищи и в постоянной тревоге быть схваченным фашистами. Рыбак срывается. И когда он попадает в плен, в его душе происходит надлом. Он хочет жить. Боец не хочет предавать родину, пытается найти выход из той ситуации, в которой он оказался. В этой повести Быков противопоставляет героев скорее в психологическом плане, они не спорят по идейным соображениям, но в сложной ситуации ведут себя поразному. После допроса Рыбак говорит Сотникову, что надо прикинуться смирными и что ему предложили пойти в полицию. Сотников понимает, что чувствует его напарник, и понимает, что тот может сорваться. «Веки у Сотникова вздрогнули, затаенным тревожным вниманием сверкнули глаза. Вот как! Ну и что ж — побежишь? — Не побегу, не бойся. Я с ними поторгуюсь. Смотри, проторгуешься, — язвительно просипел Сотников». Его опасения не напрасны, Рыбак соглашается служить полицаем. Он надеется воспользоваться этим, чтобы бежать к своим. Но Сотников не ошибся, предвидя то, что мощная гитлеровская машина уничтожит Рыбака, что хитрость обернется предательством. В этой повести Быков ставит очень непростые вопросы. Что такое человек перед сокрушительной силой нечеловеческих обстоятельств? На что способен человек, понимая, что смерть неизбежна? Финал повести трагичен: бывший партизан по приказу гитлеровцев казнит своего бывшего товарища по отряду. После этого жизнь Рыбака, ранее такая дорогая ему, вдруг теряет свой смысл, оказывается настолько не выносимой, что он задумывается о самоубийстве. Но и это ему не удается сделать, так как полицаи снимают с него ремень. Такова «коварная судьба заплутавшегося на войне человека», — пишет автор. Сотников же выбирает смерть, тем самым пытаясь спасти ни в чем не повинных людей. И хотя он не знает, поможет ли его смерть в данной ситуации спасению многих людей, это единственный возможный для него путь. Перед казнью Сотников заметил среди согнанных к этому месту деревенских жителей маленького мальчика. Сотников улыбнулся ему одними глазами, подумав при этом, что ради таких, как этот малыш, идет на смерть. Смерть Сотникова и ее последствия не выглядят героическими, но в сравнении с Рыбаком, не устоявшим перед угрозой смерти, Сотников выглядит героем. Тем не менее, автор не подает этот эпизод войны как героический, подчеркивая тем самым, что такие ситуации на войне перешли в разряд бытовых и ожидали людей каждый день.

Великая Отечественная Война явилась серьезным испытанием для всей страны. Не каждый человек мог выдержать невзгоды, принесенные войной, характеры многих менялись навсегда. Кто-то неожиданно становился героем, а кто-то дезертиром. оизведения, в которых наилучшим образом показана трансформация человеческого характера под влиянием войны, я решила остановиться на романе Н.В.Думбадзе "Я вижу солнце".
Этот писатель посвятил свое творчество подвигу народа по борьбе с фашистскими захватчиками. Но он не описывал события, происходившие на фронте, а рассказал о жизни одного грузинского села. События начинаются с первого дня войны, а далее мы видим, как меняется жизнь односельчан, как война входит в каждый дом и меняет их характеры и судьбы.

Сюжет романа

Главный герой - грузинский мальчик Сосойя Мамаладзе, ни разу не видевший, как люди уходят в армию и не возвращаются.
Солнце - центральный символ романа, оно ассоциируется с жизнью, а война - это смерть. И поэтому, когда жителей села забирают на войну, солнце меркнет.

"И вдруг словно померкло солнце… Десять автомашин увозили в неведомое часть нашей крови и плоти..."

Какие события меняют характер Сосойй? Сначала он помогает раненому, который шел через их село, чтобы самовольно вернуться на фронт. Человек обессилел, и чтобы вернуть к нему здоровье, Сосойя тайком доит коз на пастбище. Раненому сочувствует и старается помочь все село.

А вот бригадир Датико бежал с фронта - стал дезертиром. И односельчане не принимают его, хотя он и спасает от смерти тонущую женщину.

В военное время дезертирство было самым страшным грехом,который не прощался. Датико обращается за поддержкой к Сосойе, но тот, как и взрослые, отвечает молчанием. он уходит из села по шоссе на закате.

Другое дело, когда в село попадает пленный немец, работающий на стройке. Все жители, вместе с Сосойей, помогают ему, сочувствуя его участи, и делятся последним куском хлеба.
В романе показано нравственной становление главного героя, его духовное развитие на фоне событий войны.

Одной из важнейших тем нашей литературы является тема подвига советского народа в Великой Отечественной войне. Эта тема сложна, многообразна, неисчерпаема.
По своему к теме войны подходит писатель Василь Быков. В ранней военной прозе («Фронтовая страница», «Западня», «Журавлиный крик», «Третья ракета») герои Быкова поражают необыкновенным мужеством, стойкостью духа. Они верят, что погибают не напрасно, что враг все таки будет остановлен. С оружием в руках погибают старшина Карпенко, ученый Фишер, Ванька Свист, держащие оборону на переезде («Журавлиный крик»). Тяжелораненый Иван Щербак кончает жизнь самоубийством, чтобы дать возможность своему товарищу спастись от гитлеровцев («Фронтовая страница»). Не пропустив танки, гибнут «сорокапятчики» старшего лейтенанта Желтых («Третья ракета»). Люди сильного характера, способные на самопожертвование, – Карпенко и Свист в «Журавлином крике», Кривенок и Попов в «Третьей ракете», Климченко в «Западне». На этих людей всегда можно положиться, они стойко и мужественно переносят все тяготы войны, ее нечеловеческие испытания и в то же время остаются обыкновенными людьми с естественными, простыми мечтами о конце войны, о здоровье, о жизни. «Им, – пишет Быков во „Фронтовой странице“, – хотелось только одного – дожить до конца войны. Только б одолеть фашизм, дождаться победы, увидеть хотя бы один мирный день без огня и крови, и больше, кажется, ничего бы не нужно было. Они согласны были бы на любую работу, на самое скромное место в жизни, им всюду был бы желанный покой после того ада, который они пережили на фронте».
Под давлением обстоятельств не все люди способны выдержать обстановку, но эти люди внутренне готовы к предательству и трусости. Таковы Иван Пшеничный во «Фронтовой странице», Задорожный в «Третьей ракете», Рыбак в «Сотникове». Такие люди сознательно совершают предательство, но в то же время не лишены жалости. Рыбак помогает Сотникову, когда он нуждается в помощи. Но внутренняя надежда на спасение с помощью предательства берет верх. И человек предает своих товарищей, свою страну, свою землю.
Героем рассказа «Смерть человека», который, будучи тяжелораненым, мучительно преодолевает каждый метр пути, решившись на самоотверженный поступок.
Примеры, о которых рассказывает Быков, обнаруживают огромный духовный потенциал, скрытый в человеке. Не случайно фашисты писали о фанатизме советских людей, внутренний мир которых был просто недоступен их пониманию.
Еще раз хочется подчеркнуть, что в описании человека на войне писатель избегает одностороннего изображения: ведь человек постоянно меняется, проявляет то одни, то другие качества. Все герои быковских повестей, очень разные по характеру, возрасту, темпераменту, объединены одним: чувством чести, сознанием того, что они выполняют свой воинский долг, умением брать на себя ответственность в трудных жизненных ситуациях. Самый главный подвиг этих людей – это победа над собой, над своей усталостью и болью, которая и есть самый главный залог духовной крепости человека.
В повести «Знак беды» (1983 г.) автор показывает мирную жизнь хутора Яхимовщина. «В мирную жизнь вторгается страшное слово „война“. Немцы быстро наступают», оставляя героям повести совсем мало времени на размышления. Петрок полагает: «Мы перед ними вины не имеем. А коли к ним по хорошему, то, может, и они... Не съедят, может...» Степанида не верит в это. Она не покоряется палачам, она тщательно готовится к проведению вооруженной акции против немцев. Спасаясь от врагов, Степанида сама поджигает собственный хутор, свой привычный и устоявшийся мир, и гибнет в огне. Примечательна последняя фраза повести о бомбе, приготовленной Степанидой... «Но бомба дожидалась своего часа...» До бунта поднимается и Петрок, слабый характером, обычный деревенский житель.
У Василя Быкова нет ни одного произведения с благополучным концом – во время войны не может быть благополучия одних за счет других. И писатель это прекрасно понимает. Такой беззаветно преданный Родине народ невозможно победить – доказывает писатель каждым своим произведением. Не в этом ли кроется популярность его произведений на протяжении многих лет?

Дата добавления: 2015-11-28