Поэзия и проза

Серость будней, как проза жизни.
Ты по краю идешь не дыша.
Яркой ниткой сквозь тусклые ткани
Улыбнет твой стишок про ежа.

Эммануил

Приведение Николая в божеский/человеческий/нормальный/приемлемый вид затянулось. Сначала я пытался давать ценные советы, но продавщицы, скептически окинув взглядом мой костюмчик, уверили, что справятся сами. Да знали бы они...

Я пошел пугать народ в торговом центре, пока девушки занимались этим красавцем. Вообще, я б на месте Коленьки почувствовал себя Джулией Робертс. Осталось только уточнить, знает ли он, кто такая Джулия Робертс.

Два часа не прошли даром - я поймал такое количество презрительно-снисходительных взглядов, что при разумной экономии, мог чувствовать себя ущербным всю оставшуюся жизнь. Другое дело, что меня такими мелочами прошибить невозможно.

***

Появление Николая было эффектным.

Нет, не надо думать, что я ушел, оставив бледную поганку, а мне вручили прекрасного принца. Поганкой он и так не был, а до принца еще немного не дотянул - речь подвела. Точнее, ее отсутствие. Звуки, которые издавал Николай, разглядывая себя в зеркало, были либо невразумительными, либо нецензурными. В целом же, девушки со своей задачей справились - дикие шмотки, я надеюсь, отправили в мусорный бак, а его обрядили в темные джинсы, светлую рубашку и светлый же пуловер. Волосы тоже привели в порядок - чуть укоротили сзади и зачесали челку набок.

Ну вот, оболочку подретушировали, займемся начинкой.

***

- Коля, что ты прочел за последнее время?

Он, кажется, смутился.

- А как называлась последняя прочитанная книга?

Опять молчание.

- Ну не разочаровывай меня. Хотя бы “Колобка ты осилил?”
- Так это когда было? Я и потом читал. В школе...
- Ты меня обнадежил. Нам сюда.

Я затащил Николая в книжный отдел. В принципе, я ждал, что он пойдет к комиксам или просто застынет на месте с гримасой полного отторжения, но он отправился в раздел поэзии. Моя очередь подбирать челюсть.

- Ты любишь стихи?
- Ну... да, - он покраснел как варенный рак.
- Кого-то конкретно предпочитаешь?
- Да так... Хармс нравится.

Я смотрел на него и фигел. Он взял в руки томик, но тут же поставил на место.

- Выбирай, что хочешь. Без ограничений.

В результате, мы резвились среди книжных полок чуть ли не до полуночи. Понабрали всего, включая самоучитель испанского языка и философский словарь. Ну а что, надо же “культурно расти над собой”.
Коля ржал на незнакомыми словами, а я над его “рязанским прононсом”.

- Давай я тебя провожу? - брякнул я, не подумав.
- Ебнулся?

Все-таки до “принца” нам еще далеко.

- Николай, - начал я вкрадчиво, - а ты можешь не материться?
- А чо?
- Давай попробуем, а?
- На хера?
- Коля!
- Да чо заладил-то? Ну разговариваю нормально, как все.
- Не все матерятся. Иногда можно прибегать к эвфемизмам.
- К эвфе... чему?
- К заменителям. Их много.
- Ты еще скажи, что суп едят ножом и вилкой.
- Суп нет, а мясо и рыбу - да.

Николай присвистнул, явно послав меня в очередной раз по широко известному адресу. Мы прогулочным шагом (если не считать двух пакетов с книгами) шли в сторону дома. Чьего-то.

- Где ты живешь? - спросил я, когда до общаги оставалось несколько сотен метров.
- На Лихачева.
- Ничего себе, это ж другой конец города. Как ты доберешься?
- Как обычно, пешкодрапом.
- Долгий путь.
- Неее.
- А я уже пришел.
- Да знаю.
- Ты часто следил за Лешиком?
- Ну...
- Любишь его?
- Ну...

Офигеть, какое красноречие.

- Знаешь, он уже выбрал. И с этим стоит смириться. Особенно, если ты действительно любишь.

Коля посмотрел на меня со злостью. А я смотрел на него.

- У тебя есть неделя на то, чтобы понять, принять и извиниться.

Тот же набычившийся взгляд исподлобья. Теленок, ей-богу. Повинуясь внезапному порыву, я свободной рукой притянул Колю за подбородок и поцеловал. Пакет с книгами таки не выдержал и порвался, вывалив источники знаний на ноги.

Ну почему романтика всегда обламывается прозой жизни?

Дата добавления: 2015-11-26