|
Читайте также: |
Подстава или неудачная подделка
- Ну что ж, Чарльз – сказал Андре, хлебнув пива из кружки – есть одно дельце.
-Ты в своём уме, я только вышел! Собирался начать новую жизнь – вспылил Чарльз. Ему вспомнились былые времена, и как подло поступил с ним Андре, вследствие чего его гнев вылился в троекратном размере.
-Большие деньги, дружище, очень большие – заискивающе пропел Андре.
-Ты не понял, я завязал. – Чарльз был непреклонен.
-Да всё чисто – уверял его Андре, делая обиженное выражение лица, которое говорило, как сильно Чарльз недооценивает глубину его «гениальной» мысли.
-Как в прошлый раз? Не забывай, ты мне должен.
-Да не вопрос. Как насчёт шестьдесят на сорок.
-И это за то, что я пять лет гнил в тюрьме по твоей милости?! – Чарльз закурил.
-Хорошо, хорошо. Согласен пополам – кашляя от дыма, сказал его собеседник.
-Выкладывай. – Андре приободрился. Потягивая своё пойло, и нервно стуча пальцами, он вкратце изложил суть дела.
-Не плохая мыслишка – глаза Чарльза блеснули азартным огнём – значит, придётся ехать в столицу… Только если опять подставишь, сдам с потрохами.
-Франсуа, Вам помочь?
-Нет, Даниель, я сам – кряхтя, отозвался Франсуа. Он тащил объёмную коробку, и был очень доволен своей покупкой.
-Что это Вы принесли? – удивлённо спросила Натали.
-Это последние слово техники – телефон, – гордо сказал Франсуа.
-Ах да, я читала в утренней газете. Говорят, скоро такие будут у всех.
-Франсуа, - сказал Дюпон – Вам не кажется, что почтальоны прекрасно справлялись?
-Письма не сравнятся с этим.
-Хорошо, ответьте мне на один вопрос – с кем Вы собираетесь общаться.
У Франсуа заметно понизилось настроение, но сдаваться он не собирался.
-Ну, например, если Вы захотите поговорить с инспектором Лайне, или…
-К сожалению, наша полиция не идёт в ногу со временем, и подобная роскошь там не установлена, да и вряд ли будет в ближайшее время.
Это был достойный аргумент. За не имением смысла продолжать, Франсуа с позором удалился в свою комнату.
-Не расстраивайтесь, мой дорогой друг, - утешительно проговорил Дюпон. Заметив, что в душу его друга пробралась нотка грусти, он решил приободрить его, сказав, что его труды они ещё оценят, в будущем.
Все люди ходят на работу, абсолютно все, если не брать ту малую часть населения Франции, которая не удостоилась даже самой низшей ступени французского общества, а именно пьяниц, картёжников, проигравших все свои сбережения, и жертв безработицы, не слишком предприимчивых, чтобы найти новую работу, но и не настолько безнадёжных, чтобы дойти до состояния бродяг. Конечно, не всем нравится повседневно занятие, являющееся единственным доходом и залогом благосостояния, но есть и такие, кто до фанатизма любят свою работу, какую бы должность они не занимали. Одним из таких людей был Гюстав Леруа, работающий клерком у Кристофа Даминикье - заместителя директора одного из крупнейших банков Парижа за столь мизерное жалование, за которое даже лицо, опустившееся донельзя, не согласилось бы девять часов подряд писать, писать и писать миллионы букв, которые спустя пару месяцев начинают грезиться вам во времена покоя и умиротворения. Но так как его отец, и отец его отца, и его прадед были клерками в этом банке у целого поколения заместителей родословной директоров, ни одна из сторон не желала прекращать дела своих предков. Поэтому, с двадцати семи лет до этого момента Леруа работал у месье Даминикье. Но судьба сыграла злую шутку над Леруа, и месье Даминикье из-за сердечного приступа безвременно скончался. Не имея наследников, почтенный род не менее почтенных заместителей прервался, и этот важный пост занял человек, для которого традиции и моральные устои не значат ровным счётом ничего. Поэтому, не сочтя нужным «держать человека, от которого пользы меньше, чем от его собаки, платя при этом чересчур много денег», что, по мнению этого господина, могло привести к непременному банкротству, Леруа оказался в таком скверном положении, что надежды на то, что былые дни вернутся, не было. Но, тем не менее, желания сгинуть в бездне у него отсутствовало, и, не придумав ничего лучше, чем устроиться уборщиком в очень богатый, хотя и небольшой особняк в центре Парижа, что было не трудно, учитывая нежелание граждан заниматься физическим трудом за сущие копейки, Леруа пришлось смириться с тем фактом, что славный род клерков прервался, хотя и не так трагично, как у месье Даминикье, что приободрило его. Хотя это и требовало множества сил, которых у Леруа едва хватало, это спасло его от финансового краха, а потому не было причин накладывать на себя руки, что Леруа считал последним делом. По иронии судьбы, его новое место работы находилось в непосредственной близости от штаб-квартиры хорошо нам знакомого месье Дюпона, что сыграло немаловажную роль в дальнейшем развитии событий.
Однажды, как обычно возвращаясь с работы, Леруа, по неловкости, налетел на одного уже не молодого, но очень приятного человека.
-Ой, простите…я, я очень извиняюсь,… - робко проговорил Леруа, попутно прикидывая, будут его бить, или же конфликт решится дипломатически.
-Ничего страшного, не утруждайтесь – сказал Франсуа, ибо это был он – Вы виноваты не больше чем я. Если позволите, с кем имею честь?
-Гюстав, Леруа Гюстав – промямлил он, попутно пожимая незнакомцу руку, и радуясь…чему, радуясь, он и сам плохо понимал, просто в этот день у него явно было хорошее настроение, предрасполагающее к общению.
-Очень, приятно – улыбнувшись, сказал Франсуа – Франсуа Дидьер, чрезвычайно рад знакомству. Не хотите ли зайти на чашечку чая?
-Пожалуй, не откажусь, благодарю Вас – так как чай в доме Леруа был редким гостем, и ещё потому, что он был рад завести с кем нибудь дружеские отношения, в его голове мелькнула мысль, что одна чашка никак не повредит его здоровью. Поэтому новоиспечённые друзья проследовали в квартиру Дюпона. Попросив Натали приготовить им по чашечке английского, Франсуа спросил, не хочет ли гость чего-нибудь покрепче, на что получил отрицательный ответ, так как Леруа обещали тут же вышвырнуть, если учуют хоть малейший аромат спиртного. Усевшись на широкий диван, обтянутый английским бархатом, между ними завязался разговор. Поспорив сначала о политике, попутно затронув наболевшую тему урезок жалований и нехватку рабочих мест, они перешли к автомобильной теме, в которой так же не обошлось без разногласий, учитывая то, что ни у одного из Гюставов не было детища автомобильной промышленности, они плавно подкатили к криминалу и дедукции – единственной теме, в которой их мнения сошлись. Франсуа так же не забыл упомянуть о профессии его друга – Дюпона, которому, как считал Франсуа, не было равных в ведении расследования. В подтверждении этого, он рассказал несколько дел, блестяще раскрытых Дюпоном. В результате, спустя час, Леруа, весьма довольный своим визитом, отправился домой, дав клятвенное обещание почаще заглядывать в гости.
Стоит познакомить уважаемого читателя с лицами, обитавшими в скромном, по мнению сливок общества, особняке. Многие зажиточные граждане предпочитали роскошные загородные поместья, но так как все знали, что эта семья с их состоянием может купить всех их вместе взятых, говорить об этом вслух не решались. Стоит ли говорить, что это были довольно скромные и душевные люди. Некогда эта квартира принадлежала месье Фредерику Дюбуа и мадам Сьон Дюбуа, но так как месье Дюбуа умер около года назад, всё наследство перешло к мадам Сьон. Это была добрая, отзывчивая пожилая дама. На её морщинистом лице ещё остались следы былой красоты. Она всегда одевалась по настроению. Регулярно носила брильянты, куда бы она не ходила. Не потому, что мадам Дюбуа любила покрасоваться в обществе, но она страсть, как любила роскошные предметы туалета. Там же жила племянница мадам Дюбуа – Анни. Это была девушка лет девятнадцати, на первый взгляд. Она рано потеряла родителей, и с восьми лет жила у тёти, заменившей ей мать. Так же в доме находился друг семьи – дворецкий Томас. Он работал у месье Дюбуа уже больше двадцати лет, за что ему пообещали пожизненное жалование и постоянное жильё (конечно же, бесплатное). Разумеется, в особняке были повар, уборщики, одним из которых являлся Леруа, и посыльный, не достойные внимания уважаемого читателя.
Вернёмся к условленному месту встречи Чарльза и Андре, а именно к вокзалу на окраине Марселя. Чарльз сидел на перроне, покуривая первоклассный французский табак, через каждые пять минут, мысленно ругаясь на Андре за его «опозданьице», затянувшееся на полчаса.
«Вот из-за этого-то разгильдяя нас и повязали пять лет назад – всё больше теряя терпение, мысленно возмущался Чарльз – он, видите ли, забыл закрыть дверь, чтоб ему пусто было, этому – тут он грязно выругался, вследствие чего он минуту прокашлял.
Наконец, на горизонте появилась ухмыляющаяся физиономия Андре. Впрочем, взглянув на Чарльза, ухмылка улетучилась с его лица, не попрощавшись.
-Сколько можно тебя ждать, плетешься, как черепаха. Я весь закоченел, пока ждал тебя.
Ситуация имела шансы закончится плачевно.
-Не кипятись, дружище – Андре попытался толи улыбнуться, толи засмеяться, но от грозного вида Чарльза его лицо перекосилось, и стало похоже на сморщившийся апельсин. – Я достал два билета до Парижа, и рюмочку виски.
-О, вот это я понимаю – уловка сработала. Мысль о спиртном охладила пыл Чарльза. Но одной рюмкой всё не закончилось. Спустя пятнадцать минут Андре вывалился из паба. Красный кончик носа и подергивание правого глаза свидетельствовали о том, что он уже изрядно принял «эликсира жизни». Следом за ним, шатаясь и закатывая глаза, выполз Чарльз. Судя по всему, он уже успел повздорить с одним из посетителей, так как под левым глазом у него красовался большущий синяк. Разгоряченный спиртным, он сначала чуть не попал под поезд - обходчик путей вытащил его в последнюю минуту – а за тем, Чарльз, в обнимку с обходчиком вернулись в паб, и взяли по пинте пива. Тем временем, всё выпитое и съеденное Андре оказалось на платформе, а сам он прилёг на скамейку, и затянул заунывную песню. Какой-то сердобольный прохожий снизошёл до того, что помог втащить их в вагон и усадить на скамейку. Учитывая то, что он стерпел дышащих перегаром, и несущих всякую чушь про то, как нелегко приходится во Франции порядочным работающим людям, этому молодому человека надо было посулить премию в пятьдесят франков. Наконец, поминутно падая со скамей в течении трёх часов они прибыли в Париж.
-Нет, нет,…не трогайте, мама дай поспать… - простонал Андре.
-Молодой человек, конечная.
-Сейчас, сейчас, - он всё ещё не понимал, где находится. – Ай, ай, что Вы делаете, хулиган! – пассажир облил Андре водой. – А, что, это уже Париж? – придя в ужас, Андре схватил своего друга под мышки и вытащил из вагона.
-Уважаемый, вы забыли свой багаж – прокричал проводник.
-Ах, да, спасибо…большое… - устроившись на чемодане, Андре продолжил дело, от которого его оторвали, а именно – спать.
-Это они самые – спросил констебль.
-Да, это они – отозвался мужчина, вызвавший полицию.
Только что подъехавший полицейский экипаж стоял возле кафе. У разбитой витрины на крыльце прикорнул Чарльз, а рядом с ним, валялся, до конца не осознававший всю серьёзность положения, Андре.
-Давай, Готье, пакуй их – приказал лейтенант. Судя по его виду, данная процедура не доставляла ему большого удовольствия; ещё бы, какая тут работа, в семь утра!
-Слушаюсь, лейтенант – отдав честь, сержант Готье надел на обоих наручники и с важным видом втолкнул их в карету. Оставив облачко пыли, экипаж скрылся за поворотом.
Во многих городах есть опрятные, чистенькие улицы; буквально всё сияет чистотой и блеском: гостиницы, трактиры, кафе, цветочные лавки; даже заведение гробовщика Джозефа не кажется таким угрюмым. Сердце не нарадуется гулять среди этой праздничной мишуры. Разумеется, ни у кого не возникает сомнений, что в домах, находящихся на этих улицах, живут почтенные месье и мадам, толщина кошелька которых говорит сама за себя. Впрочем, и эти улицы не обходятся без продажных судей, чиновников и прочих политических деятелей. Есть и другой тип улиц; грязные, мрачные, они портят послужной список каждому городу. Я готов заплатить тысячу франков тому, кто найдёт мне город таковых не имеющий. Здесь живут отъявленные убийцы и грабители, висельники и каторжники, до которых у правительства не доходят руки, или они просто не хотят доходить, разумеется, за материальное вознаграждение. Полисмены не видят, или делают вид, что не видят, как тот, или иной, попавший в розыск проходит мимо. Именно на такой улице жил «почтенный» Джозеф Мартинес. Это был человек лет пятидесяти, крепкого телосложения. Из-за густых чёрных бровей, его глаза почти не было видно. Одевался Мартинес всегда довольно элегантно, хотя и не помпезно, так как его материальное состояние ещё не достигло столь высокой ступени эволюции. Джозеф был этаким крайним человеком. Он занимался «великими делами», и, не принимая в них никакого участия, срывал довольно большие куши. Конечно, его «клиенты» не всегда соглашались со столь высокими ставками, но иной раз не было другого выхода. У него были большие связи: юристы, адвокаты, судьи, подкупные свидетели, мошенники, подделывавшие документы, банкиры, коммерческие директора, карманники, бездомная ребятня, шпионы, тюремщики и т.д., за что его и прозвали: «дон Мартинес». Именно к этому человеку и направлялись Чарльз и Андре, только чуть-чуть не доехали. Через своих агентов, он узнал, в каком отделении они сидят, и отправился туда. Первый, с кем он столкнулся, был инспектор Лайне.
-О, доброе утро, месье инспектор…я, вот тут мимо проходил, подумал, не зайти ли в гости… - почти шёпотом заговорил Мартинес.
-Не заговаривай мне зубы, Мартинес, говори, что тебе надо, и проваливай – грозно сказал инспектор.
-Хорошо, хорошо, я пришёл лишь забрать своих ребят – промямлил Мартинес. Нет, он не был трусом, просто он знал подход к людям. Констеблей лучше не раздражать.
-Твоих ребят?! Интересно мне знать, сто это за «твои ребята».
-Да так, ничего…всего лишь племянники покойной жены отца моего брата. Хоть я и не богат, а всё-таки, родная кровь.
-Ладно, так и быть. Только учти, если что-то серьёзное, не надейся. Закрою по всем статьям.
-Да ерунда. Напились, мальчишки подури, побаловались немного, да и всё.
Великовозрастные «мальчишки», протрезвев, не могли понять, где они, и что они. От того, что им сообщили их местонахождение, легче не стало.
Инспектор провёл Мартинеса в архив, и, покопавшись не много, достал чёрную папку. Открыв её он стал внимательно читать какой-то документ.
-Что ж, Мартинес, делишки ваши плохи…
-Неужели, а в чём дело – Мартинес сделал вид, будто он не понимает (или в действительности не понимает) в чём дело.
-Нашалили твои «мальчишки» не много не мало, на двести франков. А ради тебя я не полезу в собственный карман, понимаешь?
-Я покрою ущерб, и дам ещё пятьдесят сверх того, идёт.
-К сожалению, не идёт. Это должностное преступление. – инспектор был непреклонен.
-Сто.
-Ну хорошо, бери их, но помни, ещё раз, и спуску не будет.
Мартинес проследовал в камеру, и, взяв под руки «мальчишек» проследовал к выходу. Его питомцы уже окончательно протрезвели, и понимали, что сейчас им будет «наказаньице» за их «преступленьице». Войдя в дом, Мартинес, не говоря не слова, дал затрещины Чарльзу и Андре, а за тем, чувствуя себя отмщённым, сел в кресло и, налив себе рюмочку виски, поглядывал то на одного, то на другого. Молчание продолжалось минут десять, за которые Мартинес успел накопить злобу, а Андре испугаться и снова успокоится раз сорок.
-Какого дьявола вы напились до полусмерти?! – Мартинес предстал в образе Зевса, метающего молнии в провинившихся.
-Мы просто… - начал оправдываться Андре, но тут же был заткнут звонкой оплеухой.
-Вы разгильдяи – продолжил Мартинес – из-за ваших фокусов вы подвергли опасности всё наше предприятие. Вы засветились – он обратил взгляд к Андре, у которого сразу затряслись поджилки – Ты – тут он грязно выругался – ты понимаешь, что сейчас мы ничего не можем сделать? А? Если ты приступишь, на кого сразу упадёт подозрение, правильно – на меня, да и на вас, заодно. Легавым ничего не стоит разыскать нас, теперь…
-Я полагаю, надо залечь на дно, а в это время заниматься всякой мелочью, а как всё уляжется, можно и о делах подумать – предположил Чарльз. Мартинесу очень хотелось возразить ему, но так мысль оказалась дельной, решил ничего не говорить, но, тем не менее, утвердительно, и в какой-то степени даже благосклонно кивнул в его сторону.
Дюпон мирно спал в своей постели. Муха назойливо кружилась над столом, затем стала биться в окно, после чего, посидев на стуле, принялась описывать круги над Дюпоном, то и дело, приземляясь на него. В соседней комнате так же мирно посапывал Франсуа. Неожиданно, как только пробило семь утра, раздался телефонный звонок. Первым проснулся Франсуа - инициатор «следования в ногу с техникой», как он сам назвал себя в одной из дискуссий с Дюпоном на тему пользу телефона. Первые секунды он не мог понять, что происходит, но потом, немного осознав происходящее, он стремглав бросился в коридор.
-А,.. алло, кто говорит? – сонным голосом проговорил Франсуа, попутно обдумывая, кому понадобилось тревожить его в такую рань.
-Это Вы, Франсуа – донёсся изменённый далеко не идеальной связью голос инспектора Лайне.
-Доброе утро, инспектор. Чрезвычайно радостно и необычно слышать Вас в такую рань. – Франсуа кашлянул – позвольте узнать, чем обязан.
-Франсуа, мне нужен месье Дюпон – нетерпеливо проговорил инспектор.
-Милая сегодня погода – сказал в трубку проснувшийся Дюпон – что-то случилось, инспектор.
-К сожалению случилось.
-Убийство? – предположил Франсуа.
-Да, и не только. Ограбление со взломом, по стечению обстоятельств, убит лакей.. Я хотел бы встретится с Вами, Дюпон, и кстати, неплохо было бы если с Вами поехал Франсуа.
-Конечно, инспектор, мы немедленно выезжаем – сказал Дюпон. Он явно был настроен на работу – куда подъехать?
-Улица Сент-Луис, дом сорок два, через полчаса.
-До скорого свидания инспектор – попрощался Дюпон. – Франсуа – сказал он, положив трубку – у Вас машина на ходу?
-Конечно – Франсуа, по-видимому, не был рад столь скорому отъезду. Неизбежность отсутствия завтрака несколько удручала его, но профессиональный интерес взял своё.
Местом преступления оказался живописный коттедж недалеко от центра в районе Пантеон. Вековое здание покоилось под сенью деревьев, не намного моложе его. Стены
выполнены из серого камня, шпили напоминают о моде восемнадцатого столетия, а колоннада второго этажа навивает довольно мрачные мысли и подталкивала людей устраивать философские дебаты на тему загробной жизни, вечности, смысле жизни, циклах казусов и прочей ерунды в которой они ничего не смыслят, но пытаются поддерживать беседу, дабы не пасть в глазах собеседника. В такие моменты особо велик соблазн уединится и погрузится в размышления о том, как коротка жизнь и сколько времени осталось, что бы насладиться ей в полной мере. И в этом тихом уголке произошло дерзкое ограбление. К воротам подкатил «Фордик», и оттуда вышли Дюпон и Франсуа. У Даниеля в руках как всегда был его саквояж с инструментами, а Дидьер нёс то, что у него никто не отнимет – его достоинство. Тут Дюпон приметил инспектора, о чём-то говорившего с двумя констеблями. Лайне в свою очередь обратил внимание на него, только когда их разделяло расстояние ярда в три.
-Наконец-то, Дюпон, я уж было подумал, что Вы не приедете.
-Прошу прощения, инспектор, мы залюбовались местными красотами. Ну да ладно, перейдём прямо к делу.
-Да да, конечно, пройдёмте внутрь.
И с этими словами все трое прошли через дверной проём, о котором стоит сказать отдельно. Сама по себе арка над входом, украшенная барельефами была произведением искусства. Наибольшее впечатление на Дюпона произвела дверь – толстая, чугунная, пуленепробиваемая дверь, совсем не подходившая по стилю. И он тут же задал вопрос инспектору.
-Эту дверь поставили уже после ограбления хозяева дома. Старая дверь лежит на улице. Над ней уже вовсю потеют эксперты.
-По-моему, было бы целесообразней начать именно с неё – заметил Дюпон.
Старая дверь оказалась ещё внушительней. Помимо того, что она была не менее толстая, нежели новая, она также была украшена всевозможными барельефами.
-Вы уже сняли отпечатки – осведомился Дюпон у человека в белом халате, работавшего над замком. Оказалось, что нет. Тогда Дюпон достал увеличительное стекло, кисточку, фосфор и прочие принадлежности для проявления отпечатков. После пятнадцати минут напряжённой работы он пришёл к печальному выводу. На ручке не было ровным счётом ничего. Только полосы, оставленные перчаткой, которые свидетельствовали лишь о том, что грабители были в перчатках.
-А при каких обстоятельствах погиб дворецкий? - поинтересовался Франсуа.
-Они пустили газ, и все в доме потеряли сознание, а у старика-дворецкого не выдержало сердце.
-Отлично – сказал Дюпон – значит никто ничего не видел. А отпечатки в доме есть?
-Нет.
-А следы от ботинок?
-Тоже нет.
-Как такое возможно? Ведь в тот день шёл дождь и улицы размыло.
-Предположительно, они нацепили на ноги непромокаемые бахилы, перед тем как войти.
-Есть следы взлома? – не унимался Дюпон.
-Нет, всё сделано чисто.
-И ни одной зацепки?
-Абсолютно.
-Это замечательно! – радостно воскликнул Дюпон.
-Что ж тут хорошего? – удивился Франсуа?
-Я кажется начинаю догадываться, о чём Вы, Дюпон – просиял инспектор.
-Я о том, что каждый крупный преступник имеет свой почерк. Он всё делает по определённой схеме.
-И достаточно угадать, где именно будет совершено следующее ограбление – продолжил мысль инспектор.
-К сожалению, не достаточно – разочаровал его Дюпон – позовите констеблей и людей из ФЭС (Французская Экспертная Служба). Пусть обыщут каждый миллиметр этого дома. Невозможно совершить кражу и не наследить. Да, и предоставьте мне список украденного.
За тем он пригласил инспектора и Франсуа выпить чашечку кофе в ближайшем кафе. Инспектор поблагодарил Дюпона, и они двинулись к заведению “La nuit Paris” (ночной Париж фр.). Был довольно ранний час, и кафе не изобиловало посетителями. Обеденный зал был уютно обставлен, а относительно не большое помещение усиливало ощущение того, что ты у себя дома. Они заказали по чашке арабики, круасаны и прохладительные напитки. Ведь сейчас было лето, и жара стояла невыносимая. Так как до окончания осмотра коттеджа там не было ничего, достойного обсуждения столь почтенных джентльменов, они не придумали ничего другого, как поговорить о свежих новостях, постоянно употребляя фразы, типа «А вы слышали, что…», «Представляете, в утренней газете пишут…», «Я как-то шёл по улице и слышал, как кто-то говорил про…»и всё такое в этом роде. Но наконец кофе кончилось, кончились и круасаны, почти иссякли прохладительные напитки, а вместе с ними истощились познания собеседников. Тут инспектор вспомнил,что ему надо купить жене подарок – у неё был день рождения – Франсуа надо было отвести машину в сервис – движок барахлил – а Дюпон сказал, что он,пожалуй,прогуляется до дома пешком и хорошенько подумает над этим делом – надо совмещать труд интеллектуальный с трудом физическим. А пока все трое направлялись из пункта А в пункты B,C и D, вернемся на два часа назад в квартиру Мартинеса.
Чарльз и Андре возвращались с одной из вылазок с добычей. На этот раз они сорвали большой куш – деньги и ювелирные украшения. Друзья предвкушали слова удивления и благодарности, но зря.
-Где вы шатались, олухи, чёрт бы вас побрал! – заорал на них Мартинес.
-Ты чего, Марти, орешь, совсем рехнулся что ли, люди спят – сказал Андре – лучше посмотри, что мы тебе принесли – и он вывалил добычу на стол.
-Не смей называть меня Марти! Где вы это взяли – спокойнее продолжал Мартинес.
-Да так, взяли ювелирку, да и только – ответил Чарльз.
-Сегодня в утренних газетах написали об ограблении особняка, если узнаю, что это вы – пристрелю обоих – завершил свою проповедь Мартинес – Да, и кстати, на счёт ювелирного – вот, возьмите, эта ваша доля – он придвинул к ним тысячу франков, три цепочки, пару колец с бриллиантами – Всё сделали чисто?
-Чище некуда – заверил Андре – в перчаточках взломали дверку, да так, что как будто родным ключом открыто – Мартинес удивился, но не стал их прерывать, лишь достал утреннюю газету – Надели бахилы, открыли витрины, загребли к кармашки, и закрыли дверь. Этим остолопам жандармам никогда не догадаться, как мы всё провернули.
Гневу Мартинеса не было предела. Он был готов всадить пулю в лоб одному и второму – Читайте, олухи – он сунул им газету, и указал на первую полосу. Они стали пристально читать. Судя по выражению на их лицах, они были в таком же недоумении, как и сам Мартинес.
-Ты на что это намекаешь – спросил Чарльз – уж не думаешь ли ты, что это и впрямь мы. Ведь было решено, крупного ничего не проворачивать, да и к тому же, глянь сюда – мы чистили магазин – он указал на небольшую статейку – Это подстава, кто-то хочет упечь нас за решётку, воспользовавшись нашим методом.
-Этот кто-то, хм, кто же он? – спросил Мартинес – кто кроме вас мог знать его, а?
-Мне кажется, я догадываюсь, кто это мог быть – заискивающе сказал Андре.
Но вернёмся к Дюпону, который, завершив свою прогулку, сидел в кресле, и мечтательно глядел на воробьёв, чирикавших на балконе. Он уже не думал об утреннем происшествии. Его не заботило то, что уже произошло; его больше беспокоило то, что может произойти. Конечно, пока эксперты не дали чёткий ответ – есть там улики, или нет - пока ещё рано делать какие-либо выводы, но если они ничего не найдут… «Надо разработать пути отступления» - думал Дюпон. В самом деле, нельзя было допустить ещё одного ограбления, возможно, повлекшего бы чью-нибудь смерть. Но как узнать, кто это? Дюпон навёл справки, конечно, не без помощи Натали, и выяснил, что некие Чарльз и Андре прибыли в Париж. Чарльз отсидел сначала три года за кражу в подростковом возрасте, за тем пять лет в колонии за убийство и кражу в особо крупных размерах, его приятель зачастую имел дело с судом, но никогда не привлекался – его всегда или оправдывал адвокат, или липовые свидетели, или же они просто находили кого-нибудь, на кого можно было бы сбросить вину. «Всегда работали вместе – Дюпон читал досье – не оставляют после себя ни одной улики, подкопаться практически невозможно…зачастую используют слезоточивый газ, отмычки последних образцов, был случай с применением самодельного взрывного устройства…» Дюпон не стал читать далее. Он быстро оделся, захватил с собой пистолет и выбежал на улицу. Поймав такси, он что-то крикнул водителю, и спустя тридцать минут он вышел у полицейского участка. Потом он о чём-то долго общался с инспектором в его кабинете.
-Да, Вы меня правильно поняли, инспектор, я считаю, что надо послать людей что бы перекрыть поставки слезоточивого и сонного газа, проверить все точки сбыта отмычек, взрывчатых веществ и прочего «инвентаря» - сказал Дюпон.
-Но невозможно проверить всё – задумчиво произнёс инспектор – если им, если это они, будет надо, они непременно достанут всё необходимое, тем более, этот пройдоха Мартинес, у него куча связей, наверняка есть пригретые местечки. Но Вы подкинули мне отличную мысль, Дюпон. Я поистине считаю, что Вы гений в этой сфере, но Вы упустили другую версию. Что, если это подстава, если кто-то другой подделывается под их стиль работы, что бы прикрыться.
-Я проработал и эту версию – разочаровав инспектора, сказал Дюпон – и накопал информацию ещё кое о ком…
Тут в дверь постучали. Это оказался посыльный от ФЭС.
-Да да, проходите, присаживайтесь – проговорил инспектор – у вас есть что-нибудь новенькое для нас?
-Да, есть. В холле обнаружили медальон с именем – он закатился под диван. Вокруг всё было перерыто, обивка распорота.
-Наверное, они искали его – предположил Дюпон.
-Возможно – сказал посыльный – но это ещё не всё. Вот, взгляните – он достал из сумки конверт с фотографиями – на них чётко виден след от сапога сорок четвертого – сорок пятого размера, и вот ещё что, я принёс вам те самые бахилы, точнее одну из них, которая слетела с обуви грабителя. Она лежала на лестнице. Очевидно, он потерял её, когда бандиты убегали из дома.
-Что ж, спасибо за информацию, Вы нам очень помогли – сказал Дюпон – отлично – он обратился к инспектору – теперь нам всё ясно. Это не подопечные Мартинеса, они работают чисто, а это – жалкая пародия, в надежде их подставить.
-Признаюсь, - сказал инспектор – я не понимаю причин Вашей радости. Если бы Мартинес был в этом замешен – это значительно облегчило нам жизнь. Я знаю, где он живёт, и разыскать его не составило бы нам никакого труда.
-Что ж Вы раньше-то молчали – всполошился Дюпон – надо немедленно его опросить.
Мартинес непременно был бы допрошен, если бы не зазвонил телефон.
-Прошу прощенья – инспектор взял трубку – Алло, инспектор Лайне слушает…да, да…где?..сейчас подъедем…да, всего хорошего – он повернулся к Дюпону – ограбили особняк среди бела дня возле вашего дома.
-Едем немедленно.
Они вышли из кабинета, и, взяв служебную машину и двух констеблей, отправились к особняку. Это был тот самый дом, в котором работал Леруа, нам доселе знакомый. Приехав на место, они проследовали в холл. Едва войдя, оба застыли, как громом поражённые. За столом в гостиной со следователем беседовал Мартинес и Андре.
-Какими судьбами, Мартинес? – спросил инспектор, подойдя к столу – Не уж то вы попались?
-Да нет – спокойно отвечал Андре – мы лишь свидетели, и ничего более.
-Неужели, а я то подумал – задумчиво проговорил инспектор.
-Зря вы к нам неравнодушны – сказал Мартинес – мы добропорядочные граждане.
-Не забывай, дорогой друг, что ты ещё на свободе лишь потому, что нам нужны ваши показания – продолжал инспектор, расплываясь в язвительной ухмылке – одно слово, одна улика, и я упеку вас на долгие годы. Кстати, где третий?
-Чарльз? – спросил Мартинес – Он попытался задержать грабителя, но, увы, его подстрелили. Бедняжка!
-Ну, ну, - сказал инспектор, переглянувшись с Дюпоном – достаточно драматизма и без вас. Ознакомьте нас с обстоятельствами дела – он обратился к офицеру, сидевшему рядом.
-Что ж, бандитов было двое, схема та же, что и в прошлый раз, слава Богу, обошлось без жертв. Мы проверили отпечатки на медальоне по базе – оказалось, что таких нет, но зато они совпали с отпечатками на пистолете, который один из нападавших бросил на землю, выстрелив в месье Чарльза. Украли сервиз, драгоценности на сумму около десяти тысяч франков, картины, антиквариат и вазу эпохи возрождения. Общий ущерб оценивается в сто тысяч двести тридцать восемь франков и десять пенсов.
-Ого! – присвистнул Андре – немало же они унесли. Кстати, я узнал одного.
-И кого же? – не без интереса спросил Дюпон.
-Вы наверняка знаете контрабандиста по имени Алан Роббер – торгует крадеными побрякушками за океан.
-Так он здесь – сказал Дюпон – Это многое объясняет. Кстати, прошу меня простить, кто-нибудь знает, где Франсуа?
-Да – ответил офицер – он наверху беседует с хозяйкой и неким Леруа, с которым месье Дидьер в дружеских отношениях.
-Он здесь? – удивился Дюпон – и что за Леруа?
-Это уборщик – объяснил офицер – недавно устроился. А месье Дидьер пришёл его навестить как раз перед ограблением.
-Благодарю вас – сказал Дюпон – А Вы узнали второго? – спросил он у Андре.
-Нет, второй был в маске.
-А как же Вы узнали Роббера? – спросил инспектор – Не мог же один быть в маске, а другой без!
-Чарльз схватил его, он побежал, а маска осталась у Чарльза. Я успел заметить его лицо.
-Что ж – сказал инспектор, обращаясь к Андре и Мартинесу – вы можете быть свободны, господа. Хотя нет, подождите. Мне нужны сведения о местах сбыта краденных вещей. Придётся проехать в участок для составления списка. Да, кстати, я думаю, надо позвать Франсуа.
-Нет, не стоит – отговорил его Дюпон – он здесь нужнее.
Франсуа сидел в обеденной и беседовал с Леруа и мадам Дюбуа. У хозяйки было испуганное заплаканное лицо, В то время как лицо Леруа выражало полную невозмутимость. Франсуа утешал мадам Дюбуа, уверял, что все вещи непременно найдутся а бандиты обязательно окажутся за решёткой.
-Прошу Вас, мадам, успокойтесь, и вспомните всё поподробней – говорил он, готовясь записывать показания.
-Сначала я как обычно после обеда пошла к себе в комнату, что бы немного поспать. Вдруг я услышала крики: «Держи!», «Воры!», «Полиция!», «Хватайте их!». Я тут же выбежала на балкон. Двое мужчин в масках выбежали из парадной. Потом какие-то отважные джентльмены попытались их задержать. Одного из них подстрелили. Да, совсем забыла, один из них прихрамывал, убегая.
-Тот, который стрелял – спросил Франсуа.
-Нет, другой – ответила мадам Дюбуа, и снова принялась причитать, вздыхать и охать.
-Леруа, ты можешь что-нибудь к этому прибавить? – продолжал опрос Франсуа.
-Вряд ли я смогу рассказать что-то ещё – ответил Леруа.
-Что ж, спасибо. А сейчас извините, вынужден откланяться – сказал Франсуа.
Тут в комнату вошёл офицер.
-Месье Дидьер, месье Дюпон просил передать Вам, что когда Вы освободитесь он будет ждать Вас на своей квартире, и ещё он просил Вас взять собой месье Леруа.
-Благодарю Вас, мы уже закончили. Ах да, чуть не забыл – он обратился к мадам Дюбуа – имущество застраховано?
-Да, но среди украденного было много дорогих для меня вещей, представляющих духовную ценность – всплакнув, сказала мадам Дюбуа.
-К сожалению, я должен взять с Вас подписку о невыезде – сказал Франсуа.
-Вы меня в чём-то подозреваете, месье Дидьер? – недоуменно спросила мадам Дюбуа.
-Нет, конечно же нет. Это простая формальность.
-Но у меня конференция в Марселе – забеспокоилась мадам Дюбуа.
-К сожалению, придётся её отложить до окончания расследования. Ничем не могу помочь, всего хорошего – сказал Франсуа.
-До свидания, месье Дидьер.
Франсуа и Леруа вышли из комнаты и направились к выходу.
Погода в этот день была хорошей, утор, по крайней мере, но к вечеру она решила в буквальном смысле подмочить себе репутацию. Было только полпятого, а дождь уже лил вовсю. Солнце и вовсе скрылось за плотной завесой туч, и в ближайшее время показываться не собиралось. Прохожих с улиц как ветром сдуло, зато переполнились кафе и рестораны. Ещё бы, когда на улице ливень, как тут устоять перед соблазном погреться и выпить чашечка горячего чая. Франсуа и Леруа шли, закутавшись в плащи (была середина августа!) и ежась под одним зонтиком. До дома было всего лишь полмили, но они показались друзьям вечностью. Говорить особо не хотелось, да и не о чем было. Ничто не нарушало это идиллии, только изредка проедет мимо машина, или пробежит кто-нибудь, но, тут же не достигнув пункта назначения, исчезает в каком-нибудь заведении. Но вот, наконец, подъезд. Они чуть ли не бегом взбежали по лестнице, и как очумелые, стали нажимать кнопку звонка. Дверь открылась, и в проёме показалась перепуганная Натали. Франсуа и Леруа, поздоровавшись, вошли в прихожую, разделись, и проследовали в кабинет Дюпона. Они застали его сидящим в кресле у камина и изучавшим какой-то материал. Он заметил их и предложил присесть.
-Добрый день, Франсуа, мы не виделись с самого утра. Как успехи.
Франсуа вкратце пересказал показания мадам Дюбуа, а Дюпон поделился тем, что узнал от Мартинеса и Андре, и ещё кое-чем…
-Франсуа, у меня для Вас отличная новость! – сказал Дюпон, улыбаясь – пока Вы были наверху, мы с инспектором задержали преступника. Он пытался сбыть украшения в ломбард. К сожалению, только одного. Им оказался известный рецидивист Эрик Ру – друг покойного месье Дюбуа.
-А как же Роббер? – спросил Леруа.
-Ему удалось уйти. Но это ненадолго. Мы подняли на уши все службы, Роббер объявлен в федеральный розыск.
-Вы сказали, что Эрик Ру был другом месье Дюбуа? – воскликнул Франсуа.
-Именно, но это ещё не всё. Я покопался в архиве и нашёл кое-что интересное. Оказывается, мадам Дюбуа обвинялась в убийстве собственного мужа, а рядом на скамье подсудимых сидел не кто иной, как Алан Роббер.
-Неужели, - сказал Леруа - то-то мадам Дюбуа так ясно описала грабителя.
-Я полагаю, - сказал Дюпон – надо немедленно её арестовать, в таком случае.
-Разумеется – сказал Франсуа – но у нас нет доказательств, что бы задержать её надолго. Я предлагаю устроить ей встречу с месье Ру.
-Вы говорите об очной ставке? – спросил Дюпон.
-Именно о ней – с ухмылкой ответил Франсуа.
Они все втроем оделись и вышли на улицу. Дождь уже перестал, но было всё так же пасмурно, даже немного похолодало. Сильный северный ветер гулял по проспектам и переулкам, хотелось поскорее оказаться дома в тёплой постели. Три фигуры в плащах двигались в сторону припаркованного автомобиля.
-У Вас пистолет собой? – не оборачиваясь, спросил Дюпон у Франсуа.
-Конечно, всегда собой – сказал Франсуа, с нескрываемым отсутствием энтузиазма.
-Мне кажется, Вы устали, мой друг – произнёс Дюпон, когда они подошли к машине.
-Может быть Вы и правы, Даниель – ответил Франсуа, заводя мотор – Я полагаю, мы заедем за инспектором, для начала, а затем прямиком за мадам Дюбуа.
-Да, так будет лучше, а не то боюсь, одним нам не справиться.
Франсуа нажал на педаль, и машина, извергнув облачко дыма, скрылась за поворотом. Дороги были пустые – все порядочные люди сидели дома, если было, где сидеть – поэтому они добрались довольно быстро. Дюпон вышел из машины и один направился к полицейскому участку. Подойдя к дежурному, он попросил позвать инспектора Лайне. Спустя пять минут инспектор и Дюпон вышли к машине, а за ними ещё двое полицейских. Они сели в служебную машину, а инспектор разместился на заднем ряду возле Леруа в машине Франсуа. Наконец, все тронулись. Инспектор очень волновался – Дюпон уже поделился с ним всей информацией, и он надеялся застать там Роббера. Вот уже проехали магазин на Сент-Марк, за спинами остался собор святого Себастьяна, промелькнул дом Дюпона… и вот! наконец, долгожданный поворот и автомобили остановились.
-Оставайтесь в машине – сказал инспектор Леруа – если увидите, что кто-нибудь выбегает из дома - крикните констеблю, он будет в другой машине – он повернулся к полицейским – Давид, ждёшь в машине. Если увидишь Роббера, стреляй, только не убей, его ещё надо допросить и посадить. А Джерард пойдёт с нами. Даниель, Франсуа, оружие при вас?
-Разумеется – ответил Дюпон.
Они взяли в руки пистолеты, и, озираясь, двинулись к особняку. Дверь была заперта, на втором этаже светилось окно. Уже стемнело, и через стекло были отчетливо видны две фигуры. Одна из них точно была мадам Дюбуа – фигура была в платье, слегка сгорбленная, её движения были заторможены – другая фигура бодро расхаживала по комнате, слегка прихрамывая. Это был мужчина средних лет – определённо Роббер.
-Франсуа – сказал инспектор – встаньте под окном, второй этаж, не третий, он может выпрыгнуть. Джерард, встань у двери. Даниель, Вы идёте со мной.
Они постучали в дверь.
-Кто там – спросил дворецкий.
-Откройте, это полиция – сказал инспектор.
Дворецкий тут же повиновался. Инспектор приказал ему оставаться на месте, запереть дверь и не произносить ни звука. Они прошли в холл, и стали подниматься по лестнице. Сверху доносились голоса. Один из них принадлежал мадам Дюбуа, а другой, по-видимому, Робберу. Слов было не разобрать, хотя они говорили на повышенных тонах. Дюпон потянул за ручку – дверь не подалась.
-Заперто – сокрушённо сказал Дюпон.
-Ничего, мы это сейчас исправим – сказал инспектор – стучать бесполезно, он или выпрыгнет, или откроет огонь.
Поэтому он отошёл от двери и зарядил пистолет. Дюпон тут же последовал его примеру. Инспектор прицелился и нажал на спусковой крючок. Пуля попала точно в цель – со звоном и треском она пробила замок и застряла в дереве. Инспектор не теряя времени выставил пистолет и ворвался в комнату с криками: «Никому не двигаться, это полиция. Вы арестованы». В это же мгновенье за дымовой завесой от выстрела раздался звук выбитого стекла.
-Всё-таки спрыгнул – сказал Дюпон.
Но инспектору было не до этого. Он метнулся к окну и перегнулся через подоконник. Внизу с земли поднимался Франсуа. Роббера не было.
-Где он? – закричал инспектор.
-Ушёл – кряхтя, ответил Франсуа.
-Вот дьявол! – выругался инспектор и побежал к выходу. Дюпон остался сторожить мадам Дюбуа. На полпути инспектор крикнул швейцару, что бы тот немедленно открывал, если не хочет за решётку. Через пару мгновений он был на улице. Но где же преступник? Ответа не пришлось долго искать. Послышались выстрелы, пули впились в стены коттеджа. «Он в саду, справа от дома» - подумал инспектор. Тут он заметил Леруа и констебля, спешащих к нему.
-Скорее, нельзя дать ему уйти – закричал инспектор и кинулся в сад. Он видел фигуру, мелькающую между деревьев. Инспектор сделал три выстрела. Все пули попали или в деревья или в землю, не причинив преступнику никакого вреда. Роббер обернулся и тоже начал отстреливаться. Он был более точен, но пули просвистели мимо. Он хромал, поэтому инспектор нагонял его. К этому времени подоспели Леруа и констебль. Полицейский тоже выхватил пистолет и начал стрелять. Но у дача пока сопутствовала Робберу. Наконец сад кончился, и путь преступнику преградил забор. Он обернулся, сделал пару выстрелов, и стал перелезать через ограду. На этот раз пуля попала в ногу полицейскому.
-Леруа, вы умеете стрелять? – спросил инспектор, задыхаясь от бега.
-Да, немного - ответил он.
-Вот, возьмите мой пистолет, а я останусь с ним, надо сделать перевязку.
-Хорошо – сказал Леруа. Он взял пистолет, и кинулся в погоню. Когда он перелез через ограду, началась настоящая гонка. Огибая машины и прохожих, он гнался за роббером по улицам. Стрелять было невозможно из-за толпы. Но вот грабитель свернул в переулок. Наконец можно достать пистолет. Выстрел, ещё выстрел – это бесполезно, надо или догнать, или… Но догонять его не пришлось. Свернув в очередной переулок, Роббер оказался в тупике. Он встал, развернулся к Леруа и выставил пистолет. Леруа остановился и также направил оружие на Роббера.
-И что ты дальше намерен сделать – с ухмылкой спросил Роббер.
-Арестую, тебя – с дрожью в голосе сказал Леруа – или убью.
-Отлично – палец скользнул на курок – валяй, стреляй – сказал Алан.
-Мне нет смысла тебя убивать – тем не менее палец Леруа так же интуитивно приготовился спустить крючок – сдайся, ещё не поздно.
-Нет, сынок, поздно – сказал Роббер – поздно. А теперь уйди с дороги.
-Никогда, или тебе придётся убить меня – сказал Леруа.
И вдруг ночную тишину разорвал гром. Дымилось дуло пистолета. Роббер схватился рукой за живот, револьвер со звоном ударился об асфальт. Он стал потихоньку оседать, сквозь пальцы просачивалась кровь. Он что-то неслышно прошептал и упал навзничь. Прошло десять минут, а Леруа всё ещё стоял, как вкопанный. С неба посыпал дождь. Крупные капли стучали по крышам, по зонтам прохожих, стекали по витринам, дождевым плащам, навесам кафе и ресторанов, а он всё стоял и стоял, пока не стали собираться прохожие, и не подоспел Франсуа. Он подошёл к Леруа и похлопал его по плечу. Затем он подошёл к Робберу и сел на корточки. Его интересовал пистолет. Он повертел его в руках, и, немного подумав, поднял пистолет воздух, и выстрелил.
Пистолет был заряжен, но выстрела не было. Был лишь один тихий щелчок. Затем он подошёл к Леруа и сказал:
-Тебе несказанно повезло, мой друг. Если бы не кончились патроны, лежать бы тебе здесь, вместо него.
Леруа промолчал и поплёлся за Франсуа к медицинскому кебу, стоявшему неподалёку. Они сказали врачам несколько слов, и пошли за Дюпоном, оставшимся в саду мадам Дюбуа, которая, кстати, была уже на полпути к отделению полиции.
Спустя минут десять тело поместили на носилки, накрыли простынёй и повезли в морг.
Прошло полчаса, и Дюпон прибыл на такси в отделение для допроса. С ним были Дидьер и Леруа, которого пригласили по его собственной просьбе – дело в том, что он заинтересовался работой Дюпона.. Они вошли в допросную и сели на стоявшие там стулья. Через некоторое время к ним присоединились инспектор и два констебля, ведущие мадам Дюбуа. Не смотря на то, что она была дамой, на ней были наручники. Она села на скамью и, положив руки на стол, стоявший посреди комнаты, всем своим видом показывала, что в отсутствие адвоката отвечать она не собирается. Инспектор, прочитав её мысли, сделал знак полицейскому, и тот привёл её адвоката. Затем помощник инспектора принёс звукозаписывающее устройство и поставил его на стол – допрос начался.
-И так, Вы – начал прокурор – мадам Сьон Дюбуа, тысяча восемьсот тридцать девятого года рожденья, проживаете в доме номер сорок шесть на улице Сент-Марк, полноправная гражданка Франции. Можете это опровергнуть, или мы продолжим.
На ней не было лица. Она сидела, тупо уставившись на лампочку, и видимо относилась совершенно безучастно ко всему происходящему. Сейчас ей было наплевать на свою судьбу – она думала лишь о том, что станется с её преемницей.
-…в связи с совершёнными преступлениями по статьям тридцать пять и семьдесят восемь уголовного кодекса Франции – продолжал прокурор – а именно: соучастие в хищении имущества в особо крупных размерах, повлекшего смерть, а так же соучастие в убийстве – приговаривается к восьми годам лишения свободы в городской тюрьме Парижа…
-Скажите – неожиданно прервала его мадам Дюбуа – что будет с моей девочкой, с моей Анни?
-Она – сказал прокурор – признана невиновной и не несёт уголовной ответственности.
-Как же она будет жить одна, без меня. Ведь я заменила ей мать – словно не слушая речь прокурора, проговорила мадам Дюбуа.
-Об этом я позабочусь – неожиданно выступил Франсуа.
Все присутствующие недоумевающее на него посмотрели.
-Дело в том, что мы давно собирались пожениться – сказал Франсуа – только не решались Вам об этом сообщить. Так что, если Вы – он обратился к мадам Дюбуа – не будете возражать, завтра же мы всё устроим.
-Месье Дидьер – со слезами на глазах прошептала мадам Дюбуа – разумеется, я не буду против вашего брака, только обещайте мне, что вы не скажете ей, что со мной случилось.
-Конечно, как Вам угодно – сказал Франсуа – это останется тайной…
Не буду продолжать эту печальною сцену, и позволю себе перескочить через несколько дней…
***
…прямо в квартиру месье и мадам Дидьер, находящуюся в непосредственной близости от резиденции Дюпона.
[1] 1 лига ≈ 6км (прим. авт.)
[2] Кабак: "У Марека" (франц.)
[3] О, боже, Даниель! Это просто ужасно! (франц.)
[4]Это сравнение Дюпон использует, так как боевые лошади спят стоя (прим. авт.)
Дата добавления: 2015-11-26; просмотров: 121 | Нарушение авторских прав