Его глаза медленно открылись. Потолок перестал качаться, и, кажется, начал, наконец, принимать форму, переставая быть расплывчатым белым пятном, теперь на нем были заметны черные точки, образующие какую-то непонятную мозаику. Антон приподнял голову и огляделся. Он лежал на узкой кровати в небольшой больничной палате с идеально белыми стенами, а пол был выстелен линолеумом с ромбовидным узором. Дверь в палату приоткрылась, и симпатичная медсестра заглянула внутрь. Антон опять рухнул на подушку, притворяясь спящим. Медсестра удостоверилась, что Антон спит, и скрылась. Где же, черт возьми, он находиться? В палате было слишком чисто, да и медсестра была слишком симпатичная, так что определенно, это не муниципальная больница. За окном стояла ночь, на небе сверкали звезды.
Тут Антон заметил, что из его руки торчит игла, от которой тянется маленький шланг. Антон проследил взглядом за ним и увидел, что он ведет к пустой капельнице. Голова жутко болела. Антон вытащил из себя иголку и отбросил ее в сторону. Вспоминая адскую боль в своей груди во время взрыва, он пощупал руками свою грудь, она была в полном порядке. Слава богу, подумал он. А что с его родителями?
Антон вскочил с кровати и с ужасом подумал о том, что случилось с его родителями? Где они? Они живы? Это необходимо срочно выяснить.
Антон встал с кровати и попытался сделать шаг. Успешно. Значит он в состоянии выйти отсюда. Он подошел к стоящему около двери зеркалу и посмотрел на себя. Его волосы были коротко подстрижены, и сам он был одет в белую больничную пижаму. У двери стояли меховые больничные тапочки. Антон засунул свои стопы в них и попытался открыть дверь. Заперто. Они держат его тут под замком.
Антон провел рукой над замком, и тот, повинуясь его телекинетическому усилию, открылся. Антон открыл дверь и вышел в коридор. Коридор был таким же ослепительно белым, как и сама палата. Его освещали аргонные лампы, висевшие на потолке через три метра. Справа и слева были двери, ведущие в точно такие же палаты, из которой сейчас вышел Антон.
Антон пошел по коридору и понял, что его укачивает. Коридор был достаточно длинный, в метрах тридцати впереди он увидел двустворчатую дверь, ведущую, видимо, в ординаторскую. Одна из дверей сбоку открылась и из нее показалась та самая симпатичная молодая медсестричка, одетая в короткие халатик, из-под которого сверкали симпатичные соблазнительные бедра. Увидев Антона, она воскликнула.
--Пациент, вам нельзя выходить! Немедленно вернитесь в палату!
--Нет! – Антон подошел к ней и посмотрел на нее.
Она была невысокого роста, с темными волосами. Лицо ее было невероятно симпатичным.
--Мне нужно, домой, поймите! – добавил он. – Мои родители, что с ними, вы знаете?
Она покачала головой.
--Нет, тебя сюда привезли одного!
--Как давно?
--Месяц назад! Вернись в палату, а то у тебя будут проблемы!
Антон был в шоке.
--Месяц назад?! Вы держали меня в коме целый месяц!
Злость начала распространяться по его телу. Страх появился на лице медсестрички. На ее бирке было написано ее имя. Алена.
--Это было распоряжение главного врача! Он велел держать тебя под транквилизаторами и мозговыми ингибиторами!
--Мозговыми ингибиторами?!
--Вернись в палату, иначе у нас будут проблемы! – пригрозила ему Алена. – В первую очередь, у тебя!
--Нет! – рявкнул Антон. – Мне нужно домой!
Она нажала красную кнопку на стене. Двери в конце коридора распахнулись и оттуда появились двое солдат, одетых в темно-зеленый камуфляж, держащие в руках автоматы Калашникова.
--Сейчас они тобой займутся! – усмехнулась Алена. – Мне нравится мужчины в форме!
Антон посмотрел на нее и хмыкнул.
--Хочешь, я покажу тебе немного магии? – сказал он с кокетством в голосе.
Он флиртовал сам того не желая, видимо, уроки Юры не прошли зря. Увидев Антона, солдаты передернули затворы на автоматах и подбежали к нему.
--Руки вверх сынок! Вернись в палату! – проговорил один из них.
--Мне нужно домой! Пожалуйста, пропустите меня! – молил их Антон, поднимая руки на уровень глаз. – Умоляю вас!
Они направили на него автоматы.
--Назад в палату! – скомандовал один из них.
--Умоляю! – повторил Антон. – Я не хочу вас калечить!
--Калечить? – солдаты засмеялись. – Да что такой дохляк может нам сделать?
Их тела затряслись от хохота. Антон резко сжал кулаки и быстро развел руки в стороны. Тела солдат мгновенно приподнялись в воздух и резко шмякнулись об боковые стены коридора. Антон свел руки опять и опять развел, и тела солдат шмякнулись о стену еще раз. После третьего раза Антон остановился.
--Внешность обманчива! – усмехнулся он, глядя на истекающих кровью солдат.
--Как ты это сделал? – в ужасе проговорила Алена из-за его спины.
Антон резко повернулся и посмотрел на нее. Ужас и панический страх был на ее симпатичном лице.
--Не трогай меня, пожалуйста! – начала умолять она.
--Где здесь выход?
--Прямо коридору, там лестница на первый этаж!
--Где мои вещи?
--Они там, в ординаторской! Коробка с надписью Антон!
--Спасибо! – улыбнулся Антон и пошел по коридору.
Миновав двустворчатые двери из которых вышли солдаты, Антон попал в небольшую комнату, посреди которой стоял стол с архивом, несколько диванов и телевизор, который передавал ночное шоу. За столом сидел кто-то. Увидев Антона, этот человек вскочил из-за стола и потянулся к красной кнопке, но не тут то было. Пара мгновений и он уже был прижать всем телом к потолку. Антон оставил его так висеть, продолжая на нем концентрироваться какой-то частью своего сознания.
--Что происходит? – с ужасном проговорил человек в больничном халате. – Как ты это делаешь?
--Где я? – спросил Антон, глядя на него.
--Частная клиника «Голубые Ели»! – стараясь преодолеть сопротивление, говорил этот человек, который, видимо, являлся дежурным врачом.
--Где она находится? – Антон усилил давление.
--Подмосковье, недалеко от Лыткарино!
--Почему я здесь!
--Не знаю!
Антон усилил давление еще больше, и дежурный врач застонал от боли.
--Я честно не знаю! – промычал дежурный врач. – Наверно в твоем деле все написано!
Антон посмотрел на стол, сверху лежала белая папка, которая была помечена грифом «секретно» и литерой А. Антон взял ее со стола, сел на диван и открыл ее. Он пролистал первые страницы, на которых были написаны его личные данные, приклеена его медицинская карточка из его районной больницы с Екатеринбурга и сразу приступил к чтению личных заметок врача.
«…Сегодня из районной Московской больницы мне прислали странную энцифалаграмму, еще никогда в жизни я не видел такой конфигурации мозговой активности. Казалось, что помимо альфаволн мозг должен испускать калибровочные бозоны. Как только пациент был переведен в мою клинику повторная энцифалаграмма подтвердила этот результат…»
«…Субъект был госпитализирован в результате взрыва радиоуправляемой мины, сработавшей в подъезде одной многоэтажке расположенной в окрайном районе Москвы, однако наружный осмотр не выявил у субъекта никаких повреждений наружного слоя кожи, кроме нескольких сильных гематом на груди, что являлось крайне странным если учесть тип используемого снаряда. По заключению криминалистической экспертизы был использован радиоуправляемый осколочный фугас, двое других пострадавших в этом взрыве погибли на месте до приезда скорой помощи, однако субъект находившийся в непосредственной близости от эпицентра не получил никаких проникающих ранений, как будто все осколки отскочили от него словно от стены…»
Антон сжал кулаки и закричал. Его родители были мертвы, они не выжили. Стараясь заглушить внутреннюю боль, Антон продолжил чтение.
«…Первая попытка взять анализ крови у субъекта оказалась неудачной. По необъяснимым причинам даже самая острая игла не могла проникнуть сквозь его кожу, ломаясь и изгибаясь, словно от контакта с закаленной углеродистой сталью. В ходе дополнительных экспериментов было установлено, что в момент контакта иглы с кожей, в точке контакта возникала дополнительная сила реакции опоры, по своей величине равносильная давлению в 1200 килограмм на квадратный миллиметр, что весьма похоже на новый защитный механизм, предохраняющий организм от любых внешних повреждений…»
«…Сегодня я решился провести еще один эксперимент. Я подключил датчики мозговой активности к субъекту и опять попытался взять анализ крови. Как и ожидалось, мозговая активность усиливалась в тот момент, когда я начинал вводить иглу. Мозг в тот момент выдавал совершенно невероятную комбинацию мозговых импульсов, которую я прежде не встречал ни у человека или другого живого существа, имеющего мозг. Хоть и сознательная часть субъекта находилась в коме, его подсознание продолжала действовать и управлять этим невероятным механизмом самозащиты нового поколения. Уверен вся разгадка в крови субъекта, которую я намерен получить в ближайшем времени…»
Антон горько усмехнулся. Эта заметка объясняла, почему он не погиб в том взрыве, унесшем жизнь его родителей, это означало, что он был неуязвим в определенной степени, но продолжал чувствовать боль от каждого повреждения.
--Отпусти меня! – простонал дежурный врач с потолка.
--Тихо! – рявкнул Антон и продолжил читать.
«…Кажется, я нашел решение. Оральный мозговой ингибитор, который должен ввести подсознательную часть в ступор, что хотя бы временно позволит отключить механизм защиты…»
«…Оральный мозговой ингибитор сработал. Мозг в течение целого часа не проявлял никакой синоптической активности, и я без труда взял анализ крови у субъекта. Кровь субъекта не внесла никакой ясности в дело раскрытия механизма функционирования защиты. Нуклеотиды в его крови излучали энергию, но какого именно рода точно установить не удалось, сразу ясно, что она не электромагнитной природы. Одно мне сразу стало ясно, мозг является ключом ко всему, именно мозг управляет этим всем. Является ли этот субъект следующей стадией человеческой эволюции использующей на 100% свой мозг, или это мутант, возникший случайно? Как бы там не было, я уже отправил эти результаты в министерство обороны, а также в НИИ Квантовой и ядерной физики с запросом на дополнительное финансирование в проведении следующего ряда опытов для выявления массы и уровня энергии, испускаемых нуклеотидами частиц. Пока будет идти ответ, субъект будет поддерживаться в коме на транквилизаторах и мозговых ингибиторах…»
Худшие опасения подтвердились, как Антон и предполагал, узнав о его даре, люди запрут его в какой-нибудь лаборатории, и будут ставить над ним свои опыты, выясняя, как он функционирует. Нет, этого не будет, он убежит, они его никогда не найдут, ему больше нечего терять. Он уйдет навсегда, но на последок громко хлопнет дверью. Он убьет всякого, кто решится его остановить. В одном Антон был им благодарен. Они открыли ему его неуязвимость, которая поможет ему осуществить зревший в его голове план мести.
Антон откинул в сторону папку и принялся искать себе одежду. Папку со своим именем он так и не нашел, поэтому взял с ближайшего шкафа чужие штаны, свитер, туфли, которые оказались велики всего на один размер, быстро оделся и направился в сторону двери, ведущей к лестнице. Антон миновал дверь и отпустил захват с дежурного врача. Тот с кряхтением и вздохом грохнулся на пол, а Антон в свою очередь спустил вниз по лестнице на первый этаж, где встретил еще двух солдат, которых быстро успокоил, ударив их тела пару раз об стену.
Внизу его ждал длиннющий коридор, который вел на свободу.
До города он добрался на попутках. Приходилось долго рассказывать очередному водителю печальную историю про то, как он отстал от своего поезда, следующего в Москву на одной из ближайших станцией, как добирался пешком через лес, пока, наконец, не вышел на трассу.
До Москвы Антона довез доброго вида дедушка на старой шестерке. Глядя на него Антон понимал что еще остались на свете люди, способные на добрые и бескорыстные поступки. Николай Иванович, так назвался старик, мало того что накормил Антона за свой счет, так еще и дал ему немного денег, потому что не мог напрямую довести Антона до его дома.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 84 | Нарушение авторских прав