Охота на информацию. Оказавшись в квартире долго раздеваюсь, словно заторможенный в развитии – стягиваю

Оказавшись в квартире долго раздеваюсь, словно заторможенный в развитии – стягиваю кеды, ветровку, толстовку. Забираю с собой чемодан и вхожу в комнату, так же медленно извлекаю картину и долго, пока не устают руки, держу ее перед лицом, в попытке разглядеть детали, увидеть чьи то лица в белесых тенях, разглядеть хоть каплю зелени в серой траве. Сейчас, в теплой и уютной квартире это все начинает казаться бесполезной мазней. Но все же решаю оставить ее себе. Аккуратно прислоняю картину на деревянной основе к стене и направляюсь в своему шкафу. Если не изменяет память где то в недрах этого деревянного гроба должны валятся какие инструменты: молотки, гвозди, пассатижи и еще море всякой ерунды, необходимой порядочному хозяину. Порывшись несколько минут извлекаю на свет молоток и толстый гвоздь.

Теперь нужно выбрать место. С молотком в руке и гвоздем в кармане обхаживаю небольшую квартирку в поисках подходящего места не стенах. В конце останавливаюсь на небольшом куске стены, левее компьютера. Вскарабкиваюсь на табуретку и легко вколачиваю толстый гвоздь, благо стена кирпичная. Подхватываю картину и подвешиваю на гвоздь. Без рамки, на простой деревянной основе, с подтеками и недокрашынными краями, эта картина, отчего то очень гармонично вписывается в интерьер, хоть я и не дизайнер. Да и советские обои с дрянным паркетом трудно назвать дизайнерским интерьером.

Я слажу со стула и удовлетворенно осматриваю результат своей деятельности. Получилось весьма прилично. Картина висит почти ровно, стенам и обоям нанесен минимальный вред. Возвращаю на место молоток и иду на кухню. Желудок жалобно напоминает о себе, но в холодильнике пустота. Немного поразмыслив перед открытой дверцей старенького холодильника решаю заказать что ни будь с доставкой, и ободренный возвращаюсь к компьютеру – искать номера телефонов, по которым можно заказать еды на дом.

Спустя несколько минут милый женский голос сообщает, что мой заказ: клубничный пирог, булочки, греческий салат и суп рассольник будет доставлен в течении пятнадцати минут.

В ожидании доставщика завариваю кофе, который тоже скоро кончится, и усаживаюсь перед компьютером разбирать почту, заказы, спам, свежие новости и прочую информацию, поступающую из интернета.

Как всегда за компьютером время летит незаметно, будь то пару суток или пятнадцать минут. От экрана меня отрывает звонок в домофон. Сначало открывать не очень то хочется, но я вспоминаю, что это мой заказ, и приходится плестись к двери.

Пересекаю квартиру и снимаю трубку домофона.

- Доставка,- кратко сообщает милый женский, почти девчачий голос. Курьерше должно быть лет восемнадцать-девятнадцать, не более.

Жму кнопку, и слышу как открылась дверь подъезда. Пока девушка поднимается, открываю дверь и ухожу в комнату – достать наличность. Долго роюсь по шкафам, но не могу найти ни копейки наличных, а стук каблучков курьерши уже совсем рядом с квартирой. Вот она поднимается на мой этаж, быстро осматривается и стукнув пару раз по металлу двери входит. В отчаянии я пересматриваю все карманы на одежде, даже на той, которую никогда не носил, вроде подаренной Аней белой рубашки с глупым котом на спине.

Девушка терпеливо ждет. Наверное видит мои жалкие попытки найти деньги.

Так ничего и не найдя в ящиках стола и разбросанной одежде я аккуратно выглядываю в коридор, взглянуть на ту, перед которой будет стыдно ближайшие минут пятнадцать. Она оказывается миловидной татаркой, лет восемнадцати на вид. Смуглая кожа и характерный для татар разрез глаз, однако не столь сильный, как обычно бывает у представительниц ее расы. Маленький рот с красивыми губами и карие, почти зеленые глаза. Короткие, до плеч волосы нарочито небрежно разбросаны по узким плечикам, длинноватая челка почти закрывает глаза.

- Виктор? – у девушки курьера очень нежный голос и неясный легкий акцент.

- Да, а вы?

- Динара. Оплачивать будете? – ее голос просто завораживает.

- Да, но у меня нет наличности. Давайте сходим до банка, тут не далеко, и я оплачу заказ?

Девушка задумывается на несколько мгновений, постукивает тонкими пальцами по коробке с заказом и все же соглашается на мое предложение.

- Ладно. Но мы поедем на моей машине.

- Договорились.

Я залажу в мокрые кроссовки, хватаю мобильный, ключи, карточку и мы выходим на улицу. У моего подъезда припаркована маленькая красная машинка, если не ошибаюсь, то это отечественная ОКА. На ее бортах и крыше нанесен черно-белый рисунок, напоминающий раскраску божьей коровки. В целом машина выглядит весьма плачевно – кажется ей уже не один десяток лет.

Внутри автомобиль выглядит гораздо приятнее – в салоне чисто и приятно пахнет, но из чего состоит этот запах не могу определить. Заметив мою реакцию Динара легонько улыбается краешком губ, чуть обнажая левые клык, четь более острый и удлиненный, чем обычно. Однако ее острому лицу с прямым носом эта хищная улыбка очень к лицу.

- Какой банкомат?

Я называю ей адрес банкомата, находящегося подальше от дома – хочется узнать побольше об этой девушке. Динара вдавливает педаль газа крохотной машинки. С хищным оскалом эта татарская красавица швыряла свою машинку из стороны в сторону, резко тормозила в самый последний момент и очень быстро разгонялась. Ее агрессивный стиль вождения ни шел ни в какой сравнение с быстрой но спокойной манерой ангелов.

Все время пока божья коровка с людьми на борту агрессивно пробивала себе дорогу через забитые дворы и перегруженные улицы, я пытался заговорить с ее очаровательной хозяйкой, но как то не решался отвлекать девушку от езды. Казалось, стоит её отвлечь ее хоть на наносекунду, как нас расплющит о ближайшую преграду.

Мы оказываемся на месте и я выхожу из машины. Меня слегка покачивает от безумной гонки. У этой девушки права то хоть есть, надо будет спросить. Новенький банкомат забирает мою карту и взамен выкидывает нужную сумму денег. Я сгребаю наличность, сую карту в карман и возвращаюсь в машинку с сумасшедшей водительницей.

- Забрал?

- Почти ласково прозвучало,- слегка огрызаюсь я.

- Я на доставке работаю, а не в борделе, что бы ласковой бывать с клиентами.

- Может встретимся вне работы?

- Нет.

- Категорично. Почему?

- Слушай, мне нужно работать. У меня нет времени сидеть в машине и болтать с тобой. Давай деньги, я отвезу тебя обратно.

Немного ошеломленный ее манерой общения, я вынимаю из кармана пятитысячную купюру и протягиваю татарской красавице. Она принимает деньги и лезет в карман за сдачей.

- Не надо сдачи. Чаевые.

Динара смотрит на меня со странной смесью презрения, удивления и благодарности. Она считает меня мажором и сыночком богатых родителей – презрение. Благодарна за приличные чаевые. Удивлена.

- Многовато.

С этими словами Динара забирает одну пятисотенную купюру, остальную сдачу возвращает мне.

- Гордая.

Обращаюсь я в некуда.

- Это гены. Я же татарка.

- Так почему не желаешь просто поболтать?

- Кто сказал что не желаю?- уже во всю крутя рулем отвечает Динара,- времени нет. Может быть когда ни будь где ни будь.

- Не очень то большая вероятность.

- Наша встреча то же была маловероятной. Ничего, переживем.

Оставшийся путь мы проделываем в молчании.

С чувством легкого разочарования из-за этой татарки я возвращаюсь домой и принимаюсь за еду. Все время пока в мой желудок переправляется греческий салат с булкой, я думаю об этой странной девушке, то же происходит при поедании рассольника и пирога.

Мерзко. Сегодня похороны моего близкого товарища, а я переживаю из-за неудавшегося знакомства с девушкой. Кстати о похоронах, нужно подобрать что то из одежды.

Закончив с едой я зарываюсь в свой единственный шкаф в поисках черной одежды. Вот почему на похороны нужно одевать черное? Якобы черное символизирует смерть. Но я то знаю, что смерть символизируют гранитные скрижали продолговатой формы с выгравированными на них перечеркнутыми восьмерками. А черный цвет не имеет к смерти совсем никакого отношения.

Немного повозившись мне удается все же найти черные брюки, черную рубашку и туфли. Сколько я уже не надевал классических туфель, так даже и не вспомню. Мой траурный костюм чист но очень мятый. С видом обреченного на казнь вытаскиваю гладильную доску и включаю древний, едва живой утюг. Благо к самостоятельности я приучен с детства и без труда справляюсь с глажкой одежды. Удовлетворенно оглядываю полученный результат, бросаю все кроме туфлей на кровать и сажусь за ноутбук.

Время одиннадцать утра. Играть нет желанию, смотреть что то тоже. Немного поразмыслив решаю почитать. Быстро нахожу в недрах компьютера нужный файл и запускаю. Читать сидя нет никакого удовольствия и очень скоро я перебираюсь в кровать. Так и лежу с ноутбуком на коленях и почитываю лёгонькую книжку о вампирах, магии и некромантах. Время от времени мне приходят сообщения по ICQ. Я их добросовестно читаю, но ничего не отвечаю. Вступать в разговор с кем-то из моих знакомых нет никакого желания, особенно если это кто то из моих бывших одноклассников. Эти напыщенные дурачки считают меня неудачниками, в то время как сами едва получили свои дипломы, проплаченные родителями, и теперь безуспешно пытаются устроить свои никчемные жизни.

Пока минутная стрелка ползет к пяти часам вечера я успеваю прочитать едва ли не половину книги, съел две яичницы и выпил три кружки кофе.

Время на часах в углу ноутбука сравнивается с четырьмя часами дня, я закрываю компьютер и облачаюсь в свою траурную одежду. Деньги, пластиковая карма, мобильный телефон, ключи и документы едва укладываются в мои брюки. Карманы ужасно оттопыриваются, но это не важно. Быстро залажу в туфли, протираю их губкой и покидаю квартиру.

Выйдя из подъезда несколько минут наслаждаюсь припекающим солнышком, сладко щурясь. Ужасная погода для похорон – слишком солнечная.

Славка живет в паре кварталов от меня. Точнее жил. Что бы попасть к нему нужно повернуть на лево, пройтись дворами до ближайшего перекрестка, дождаться зеленого сигнала светофора, перейти дорогу, пересечь двор и позвонить в домофон самой обычной панельной девяти-этажный дом.

Дверь подъезда подперта большим камнем. Я поднимаюсь на третий этаж и вхожу в квартиру на лево.

Трехкомнатная квартира мертвого товарища встречает меня запахом похорон. Пот десятка людей, запах какой то еды, слез, скорби, алкоголя и лицемерия. Они будут скорбеть по погибшему, реветь на взрыт, пить водку в память о погибшем, а через неделю никто даже не вспомнит как он выглядел. Его могила зарастет сорняками, фотография на памятнике выцветет, а краска на оградке смениться слоем ржавчины. А я наверное все так же буду бродить по миру и собирать души. Конечно бродить по миру я не буду, но звучит впечатляюще.

Я снимаю ботинки аккуратно пробиваюсь в одну из комнат, в надежде не столкнуться с Аней, но мне непременно везет, и она выходит мне на встречу.

- Вик,- взрывается она слезами.

Мне приходиться прижать ее к себе, маленькую и трепещущую. Она плачет, я глупо стою по среди полной людей комнаты. Нежно глажу бывшую девушку по голове, шепчу ей слова утешения, и понимаю, что мне тут не место.

Простояв так несколько минут Аня все же отпускает меня. На черной рубашке остаются мокрые следы, мне противно, но вытирать при ней не решаюсь, девушке и так тяжело.

- Ты как?

- Ужасно,- всхлипывает она,- я теперь совсем одна.

Не понимаю, к чему она так говорит, ведь кроме Славки у нее есть и родители. С другой стороны мне плевать. Сказав еще несколько утешительных фраз выхожу на лестничную площадку.

Облезшие стены, письмена на известке, темные опаленные пятна от спичек, и запах сигаретного дыма. Отец Славика застыл на лестничной площадке между третьим и четвертым этажами. Он докуривает сигарету, и тут же, от нее прикуривает следующую. Не знаю, стоит ли к нему подходить, и уж тем более что то говорить, но я все же преодолеваю те десять ступеней, что отделяют меня от этого несчастного мужчины. Отец Ани выше меня почти на голову и шире в плечах раза в полтора, и это при том, что я сам далеко не маленький.

- Здравствуйте.

- А, Виктор,- даже не оборачиваясь здоровается отец.

- Мои соболезнования.

Он молча кивает головой, словно принимает сказанное и протягивает мне пачку сигарет.

- Спасибо, не хочется.

- Не куришь,- понимающе кивает отец Славика.

Этот здоровый мужчина сейчас выглядит невероятно печально. Лицо поросло трех-дневной щетиной с проседью, а глаза наверняка полны слез.

- Так грустно хоронить своего сына,- внезапно заговаривает он, закуривая уже третью сигарету подряд,- сын – это самое желанное для любого мужчины, а гибель сына, невероятная трагедия. Надеюсь и мне не долго осталось, догоню этого дурачка.

- Простите, но вы умрете не скоро. Да и дочь у вас прекрасная.

С этими словами я разворачиваюсь и ухожу. Развернувшись на лестнице сталкиваюсь с глазами отца погибшего. Такое ощущение будто он все понял, что я хотел ему сказать, хотя я и сам не знаю, что хотел этим выразить. Но единственное что я знаю наверняка – этот мужчина проживет еще очень долго.

То ли это в нагрузку к моей должности ловца душ, то ли просто внутренний голос, но кажется я начинаю ощущать, когда погибнет человек.

Вырвавшись из бетонной громадины дома прохожу двор на сквозь и усаживаюсь на скамейку у подъезда, так что бы было видно ту самую дверь, в которую я приходил за Славкой и провожал Аню. Теперь в моей жизни нет ни его ни ее.

На похоронах я пробыл всего сорок минут, но такое ощущение будто это длилось несколько утомительных часов. В голове неприятный туман, пальцы слегка дрожат. Посидев немного, я решаю отправиться домой.

На лавочке у подъезда меня встречает белоголовый мальчишка в зеленых шортах и растянутой желтой майке с чебурашкой.

- Что то случилось?- спрашиваю я у бродяги.

- Почему?- отвечает он вопросом на вопрос.

- Значит ты просто решил погреться на солнышке, и именно у моего подъезда.

- Ну в основном да. И еще хотел попросить, что бы ты был предельно осторожным, когда будешь работать на Инессу. Хочу тебе напомнить, что ты не обучен, и вообще стал жнецом случайно. Ты не совсем тот, кто должен им становиться.

- Что же во мне такого нет, что должно быть в настоящем ловце душ?

Слова этого взрослого мальчишки отчего то очень сильно меня задевают.

- Ты не любишь жизнь. Для всех нас – бессмертие в радость. А для тебя это груз. Уж не знаю почему. Да и знать не желаю. Удачи.

Бродяга легко спрыгивает на землю и не спеша топает в сторону остановки. Я же вынимаю из кармана ключи и возвращаюсь в съемную квартиру, ставшую настоящим домом.

Стоит мне стянуть туфли, как телефон в кармане начинает вибрировать. С чувством обреченности достаю мобильный телефон. И снова номер со скрытыми цифрами.

- С Бродягой все оговорено,- раздается в динамике веселый голос Оленьки.

- Да, он не против,- от чего то моей сердце начинает учащенно биться от звука ее голоса.

- Когда будешь готов приступить к работе, звони на тот номер, что тебе оставила Инесса. Я заберу тебя и отвезу в офис.

- Хоро…

- Пока,- обрывает меня Оленька на полуслове и бросает трубку.

Швыряю телефон на кровать, прохожу в ванную, вытаскиваю все из карманов. Потом засовываю в стиральную машины рубашку, брюки, носки и трусы. Не могу отделаться от ощущения, что вся моя одежда, волосы, кожа и даже ногти пропахли похоронами. Выбираю на стиральной машинке самый жесткий режим, засыпаю порошка и кондиционер и включаю. Мутноватая вода затапливает барабан, а тот в свою очередь начинает вращать мою одежду. Несколько минут наблюдаю за работой машинки и сам залажу под душ.

Очень долго стою под струями горячей воды, тщательно отскрёбываю от кожи и вымываю из волос те сорок минут, проведенные в квартире мертвого Славки.

Выхожу из ванной относительно свежим и отдохнувшим. Горячий душ, плотный ужин и ранний подъем дают о себе знать. Меня неудержимо клонит в сон, даже не смотря на весь выпитый в течении дня кофе. Немного побродив по просторам интернета убиваю еще немного времени, после чего развешиваю на балконе свои вещи и с блаженством валюсь в кровать. Сон накатывает тяжелой волной.

Новая работа.

Липкая патока сна с неохотой отпускает сознание из своих цепких лап. Мутным взором пробегаюсь по извести на потолке, по гардине на окне и оранжевым шторам, натыкаюсь на картину, купленную вчера, и надолго замораживаю свой взгляд именно в ней.

За окном светит солнце, поют птицы, шуршат метлами по асфальту таджики. Я смотрю на картину старика, и чувствую, как от нее буквально веет январским морозом. Так и не найдя ответа среди этих теней я встаю с кровати и сразу сажусь за ноутбук. Время 7:10 утра. В почтовом ящике с десяток непрочитанных сообщений, в основном спам. Быстро проглядываю новости, отписываю несколько сообщений в социальных сетях и перебираюсь в кухню. В кофеварку засыпаю кофе и наливаю воды, и пока разогретый до 90 градусов кипяток просачивается через молотый кофе, впитывая в себя его аромат, я режу хлеб ровными ломтиками, мажу маслом и складываю на тарелку.

Шальной солнечный луч озорно бегает по столу, то прыгает в мою кружку с кофе, то вляпывается в масло на хлебе. Глядя на этого сорванца, я невольно вспоминаю детство, как сидел на кухне по утрам и с нетерпением ждал маминых блинов, а потом хватал их, еще горячими, обжигался, но все равно ел, ведь они были не только вкусной едой, но еще и частицей счастья.

Ощущаю как губы невольно расползлись в улыбке. Поразительно, как незначительные мелочи могут влиять на людей.

К девяти часам утра я уже сделал все, что мог сделать одинокий парень в своей квартире во вторник в девять утра: сбегал в магазин, пропылесосил пол, протер пыль, там где видно, поругался с соседом и выпил чашку кофе. Теперь сижу в кухне и кручу в руках мобильный телефон, то откидывая крышку, то захлопывая ее. Сейчас самое время позвонить по указанному Инессой номеру, дождаться, когда у моего подъезда появиться ревущая двигателем белая машина, сесть в салон, улыбнуться красивой голубоглазой Оленьке и поехать. Вот только куда поехать, и что там ждет. На словах Инессы все красиво и радужно, однако верить этим существам нет никакого основания.

В очередной раз откидываю крышку мобильного телефона, как он начинает вибрировать, от неожиданности я роняю его на пол, а он продолжает вибрировать и проигрывать мелодию Вагнера «Летучий голландец». Несколько мгновений смотрю на телефонный аппарат, после чего поднимаю. Входящий вызов от незнакомого номера, со скрытыми цифрами в конце.

- Что?

- Ты не очень вежлив,- слышится детский голосок из динамика.

- Да напугал ты меня звонком. Я медитировал.

- У компьютера? Хотя мне не важно. Сегодня вечером придется забрать того художника, у которого ты взял картину.

- Ты все знаешь обо мне?

- Почти. Но я точно знаю, что ты идиот. Но это тоже не важно, в связи со странным стечением обстоятельств, ты стал моим приемником. Так что будь добр, не задавай ненужных вопросов, спустить вниз, забери скрижали и отправляйся вечером в парк.

- Понял. Еще что то будет?

- Пока нет,- усталым голоском отвечает Бродяга и бросает трубку.

Я закрываю телефон, засовываю трубку в карман шорт и выхожу в подъезд. Тут в отличии от моей квартиры гораздо прохладней и пахнет мокрым бетоном, совсем недавно делалась флажная уборка.

Не спеша спускаюсь к почтовым ящикам и в своем нахожу кусок гранита с выгравированной перечеркнутой восьмеркой. В этот раз к скрижали не прилагается ни записки ни пояснений, я и так знаю, где найти художника, но это все вечером. А пока вешаю чистую скрижаль на шнурок и поднимаюсь в квартиру, попутно набирая тот номер, что дала мне Инесса.

На мой звонок отвечает бесцветный металлический голос, отдаленно похожий на женский, и сообщает, что мой звонок зафиксирован. Что это означает, кем он зафиксирован и для чего – остается загадкой. Я же за не имением лучших вариантов просто возвращаюсь к компьютеру и запускаю браузер.

Стоит начать читать статью в новостном портале, как во входную дверь начинают стучать, тихо но настойчиво. Озадаченным я подхожу в двери и смотрю в дверной глазок. По ту сторону меня ожидает Оленька. На ней классические синие джинсы, белая маечка с милым, почти детским рисунком двух котят и белые кеды. Светлые волосы растрепанные с четко спланированной небрежностью. Она монотонно стучит своим крохотным кулачком по металлу двери.

Несколько секунд я наблюдаю за ней через дверной глазок, пока она не прекращает стучать в дверь.

- Открывай!- слышу приглушенный тепловой изоляцией голос.

Я в спешке открываю дверь и приглашающе отхожу в сторону. Оленька не игнорирует мое немое приглашение, и молча осматривает мое тело с ног до головы. Лишь под ее взглядом осознаю, что на мне ничего кроме шорт.

- Ты чего не выходишь?- через порог спрашивает Оленька.

- Куда?- теряюсь я.

- Ты же сам позвонил по тому номеру, который Инесса оставила.

- Звонил. Мне сказали, что звонок принят. Мне никто не говорил никуда выходить.

Я вроде прав, но отчего то чувствую, что голос мой звучит как оправдывающегося перед мамой пацана. Отчего возникает порою это чувство вины перед красивыми женщинами, для меня загадка.

- Ясно. Значит никто так и не настроил этот дурацкий автомат,- в свою очередь сокрушается Оленька,- вот видишь, нам необходим специалист. Поехали.

- Может одеться?

- Смотри сам,- с улыбкой отвечает она,- я в низу.

Захлопнув дверь возвращаюсь в комнату, быстро переодеваюсь в белую с золотым рисунком футболку, джинсы, кеды и покидаю квартиру.

Девушка ангел как и обещала ждет меня у машины, небрежно облокотившись о приоткрытую водительскую дверь. Прогуливающая школу шпана у соседнего дома жадно поедает глазами сексуальную блондинку и ее машины. Она явно замечает, как смотрят на нее не только эти мальчишки, но и редкие прохожие, и явно наслаждается этим. Может это и слишком самовлюбленно для ангела, но то что она сказочно красива – это факт, и игнорировать его по меньшей мере глупо.

Салон автомобиля приятно прохладен и пахнет кожей и цветами. Это самое лучше, что когда либо доводилось мне ощущать своим носом. Простое сочетание дает просто невероятный оттенок. Оленька замечает мой восторг, и тоже улыбается произведенному впечатлению.

- Красивая у тебя машина.

- Спасибо,- отвечает она с улыбкой и трогает автомобиль с места с легким скрипом резины,- через месяц сможешь купить себе такой же.

- Такой же не смогу. В нем не будет тебя.

- Ну это зависит только от тебя,- смеется она.

- Да и машины меня не очень то интересуют.

Она долго не отвечает, отчаянно сражаясь с пробками и нахальными водителями маршрутных такси.

- Меня тоже. Вот Инесса разбирается. Она мне эту красотку и подарила.

- Кстати о Инессе. Он говорила, что управляешь местным отделением вашей организации.

- Да. А что, не похожа я на строгую руководительницу?

- Не очень, но дело не в этом. Инесса старше тебя и…

- И выглядит уверенней? Она гораздо выше меня по должности, а в Тюменское отделение Angel ее послали по поводу одной интересной души.

- Ясно. Как же я хочу разобраться, что не так с этой душой.

- Так разберись.

Белая машинка резко тормозит у пятиэтажного здания во дворах. От него недалеко от центра, но вид такой, будто это самая окраина города.

- Что ты имеешь в виду?

- За все то время, что у тебя находится эта скрижаль, ты даже не предпринял попытки что либо выяснить о ней. А стоило бы.

- Но даже если о ней ничего не знаете вы, куда мне…

Оленька выходит из машины, не дослушав. Мне приходится последовать за ней.

- Мы не единственные, кто может что то знать. Попробуй поискать. Побудь хоть раз заинтересованным.

- Спасибо,- мне хочется сказать еще много, но сориться с ней нет никакого желания.

Мы подходим к зданию в светло бежевых тонах, построенному где то в начале юрского периода. Узкие балконы с кованными ограждениями, узкая дверь в единственный подъезд, скатная крыша и следы времени повсюду. Нарушают картину доисторической эпохи лишь тянущиеся к зданию провода и пластиковые окна за кованными решетками.

- Это тот самый офис, который тебе предложено обслуживать. Первые четыре этажа – инкубатор для офисных сотрудников. Они занимаются всякой ерундой, тебе знать не обязательно. Все сотрудники обычные люди, так что будь осторожней. На пятом этаже серверный компьютер – его работоспособность – твоя главная задача.

- Что за сервер?

- Это что то вроде электронной библиотеке, или как то так. Мы собираем и храним всю информацию о людях. Кто когда и где родился, где учится, где служит и прочая ерунда. В общем скука смертная.

- Это же не законно.

- Не помочь человеку, когда тот при смерти тоже не законно. Но тебя это не смущает? Кстати именно эта штука принимает все звонки. В остальном разберешься по ходу. Ты останешься или тебя домой вернуть?

Я осматриваю здание, стараясь представить, как оно обустроено внутри, как в нем сидят десятки сотрудников и собирают гигабайты информации. Личной информации о людях.

- Лучше домой. Как то сразу вот так…

Оля понимающе улыбается и садится в машину. Я следую ее примеру и сажусь на пассажирское сиденье.

- А как мне попадать сюда ночью?

- Вот ключ.

Я принимаю из ее рук пластиковую карту – ключ, и случайно касаюсь острых коготков, от чего по спине пробегает сладкая дрожь. Она ничего не замечает, а я чувствую себя мальчишкой, которого застали за подглядыванием в женской бане.

Обратной дорого Оленька беспечно болтает о несущественных мелочах, связанных с моей новой работой, о том что мне можно появляться там в любое время, что там довольно комфортно и люди неплохие. Но мысли мои сейчас не о работе. Разный социальный статус – вот о чем говорил Бродяга. Я не могу быть с Оленькой не из-за того, что она богата, а из-за того, что она ангел. А мне выпала роль ловца душ. А ведь будь я чуточку добрее к людям, и стал бы как и она – Ангелом.

После прощания с Оленькой меня встречает пустая квартира, тихо гудящий ноутбук и легкий запах вишневого сока, исходящих от пятна на полу. Легкая на первый взгляд поездка с девушкой-ангелом и похороны брата моей бывшей подруги пагубно сказались на моем настроении. Тонны бетона давят на меня со всех сторон, но оказаться на открытых улицах города еще страшнее. Эта милая девочка куда как сложнее, чем казалось на первый взгляд. И что самое страшное – она права, невероятно права. Мне нужно хоть раз оказаться действительно заинтересованным. Всю жизнь плыть по течению нельзя, по крайне мере все так говорят кругом. Мне дьявольски не хочется впутываться во всю эту ерунду еще глубже. Я хочу жить своей тихой жизнью, встречаться девушками, гулять изредка с друзьями, чинить компьютеры разным блондинкам, пить кофе и играть в игры. А теперь придется что то делать, узнавать и так далее. Не в силах больше грызть себя, я вновь выхожу на улицу.

Теплый воздух майского дня принимает меня как родного. По городу носятся пыльные машины и бродят пыльные люди. Мне предстоит двигаться через это серое месиво еще добрый час, что бы попасть в центральный парк, в тот самый парк где я встретил старика, подарившего мне картину. Как он интересно. Должно быть думает о смерти или проводит время с родными.

Центральный парк как всегда полон людей, тут собрались скейтеры, роллеры, торгаши, мамаши с детьми, влюбленные парочки. Отчего то вся эта развлекающаяся толпа вызывает у меня отвращение. Я со злостью продираюсь сквозь месиво тел, вони, духов и похоти. Широкоплечий парень в спортивном костюме и с наглым лицом решает поднять свой статус в глазах своей девочки, и грубо дергает меня за рукав, когда я слегка толкаю его плечом. Наглый мальчишка. Он хочет что то сказать, рыгнуться, но моя злость берет верх над разумом, и мой кулак с глухим шлепком врезается ему в печень. Парень теряется на несколько секунд, его глаза округляются, и он падает на выложенную гранитной плиткой площадь. Крашенная курица, что шла с ним начинает истошно визжать.

В несколько мгновений толпа прохожих реагирует на происшествие, позволяя мне быстро скрыться с глаз любопытных. Но отойти далеко мне не удается. Я чувствую как нагревается пустая скрижаль на шнурке. Женские голоса истошно кричать, зовут на помощь. Грубые мужские – вызывают скорую помощь и полицию. Кто то из самых активных принимается оказывать первую помощь. Но уже слишком поздно. Этот придурок умер, а я кожей ощущаю как остывает скрижаль на шнурке.

Мне ничего не остается, кроме как покинуть парк. Чистой скрижали для старого художника у меня все равно нет, а попадаться на глаза прохожим дурная затея. К тому же в парке наверняка есть видео камеры.

Журчащая глыба фонтана привлекает мое внимание. Именно этот фонтан, с вычурными фигурами женщин и мужчин, с мозаичным потолком и бьющими в стороны струями, изобразил старый художник на той картине, что подарил мне. Это простое сооружение ловит меня в какую то ловушку, оставляя стоять безоружно с едва ли не открытым ртом.

- Теперь он видится совсем по другому?- слышу я голос старика.

- Да, вы правы.

Я по-прежнему стою лицом к картине, и не решаюсь обернуться и взглянуть в лицо художника.

- Я должен был сегодня забрать вашу душу.

- Но к сожалению вместо меня вы случайно выбили печень тому парнишке. Вы его знаете?

Лишь после слов старика я понимаю, что именно меня так сильно взбесило во взгляде и жестах того парня. Это был один из тех двух уродов, которые убили маленьких девочек у магазина. Мой самый первый сознательный заказ. Тот самый урод. Откуда художник это знает.

- Вы что то знаете?- решаю спросить в лоб.

- Практически ничего. Просто жизненный опыт позволяет делать некоторые выводы.

- Понятно.

Мы молча стоим и смотрим на фонтан, на маленькую радугу, рожденную весенним солнцем и хлорированными каплями воды.

- Значит мне выпала отсрочка?

- Честно, даже не знаю. Я не большой знаток всех этих дел.

- Но позволяете себе очень грубые решения. По незнанию можно много глупостей натворить,- тяжело вздыхает дед.

- Да, вы правы.

Я не знаю, что можно еще сказать, и просто ухожу, так и не оглянувшись на деда. Быстро вырываюсь из объятий центральной площади, неспешно шагаю в сторону дома, старательно избегаю центральных улиц города, двигаясь дворами, словно вор. Меня не покидает ощущение, что за мной кто то следит. Головой я понимаю, что если бы меня заподозрили в убийстве того парня, то уже давно нашли, ведь мой номер телефона и все прочие данные есть у полиции, еще с того раза, когда я отрубился у круглосуточного магазина. Но слабая человеческая, а может уже и не человеческая, душа испытывает неясный трепет. Ведь я убил человека. Убил человека, всего одним ударом в печень. Как же слабо человеческое тело. Интересно, я, Оленька и другие столь же хрупкие, как смертные люди? Надо спросить.

Я останавливаюсь посреди двора, меж скрипящих качелей, лающих собак и орущей детворой. Абсолютное безумие, так рассуждать. «Смертные люди». Теперь они простые смертные, а я ловец душ. Как то сложно все.

Так ничего и не решив для себя, забрасываю тяжелые мысли подальше, в самую тьму сознания, и просто наслаждаюсь дорогой до дома, затем с упоением поедаю три свежих булочки с кружкой горячего какао и отправляюсь спать, даже не подойдя к ноутбуку.

Нарушение.

Сильная боль в паху разрывает крепкий сон с легкостью дубины варвара. Реальность происходящего еще не вписалась в сознание, меня стаскивают на пол и добавляют несколько ударов в живот и по ребрам. Секундная передышка, и мою голову сотрясают тря тяжелых удара. Туман сна сменяется туманом от ударов. В ушах звенит, головная боль накатывает тугими волнами. Ухо, скула и темечко кажется вот вот лопнут от переполняющей их боли.

Первая волна быстро проходит, и место звенящей наступает тупая, ноющая боль.

- Ты идиот,- врезается в мозг голос Бродяги.

- Наверное.

- Что мне твое наверное? Гер, подлечи его еще маленько.

Я смотрю на кровавые пятна, расползающиеся по паркету, с облупившейся краской еще совковых времен. Мощный таран врезается в мою голову, прикрытую руками. Толи удары стали слабее, то ли уже чувство боли притупилось, но после второго удара мне удается поймать бившую меня ногу в белом кроссовке, и резким движением подмять под себя. Легкое усилие, и коленная чашечка ломается под моим весом. Резко вскакиваю на ноги, и тут же валюсь рядом с поверженным противником от легкого толчка Бродяги.

- Ты еще по геройствуй тут,- спокойно говорит мальчишка,- сядь на диван, и слушай.

Едва передвигая конечностями поднимаю свое избитое тело на диван и усаживаюсь.

- Ты убил человека, это первый инцидент на моей памяти. Немалой памяти, как ты понимаешь,- спокойно продолжает бродяга,- нельзя вот так просто взять скрижаль, убить человека, потом поболтать с тем, кому предназначалась эта скрижаль и пойти домой.

- Да что дались вам эти куски гранита,- с трудом ворочаю языком,- вы все равно их уничтожаете.

- Идиот, ты в самом деле думаешь что эти скрижали берут и ломают?

- Не уверен,- честно признаюсь я.

Бродяга временно замолкает, а мне удается немного прийти в себя, осмотреться. Здоровенный бугай, который обрабатывал меня своими ножищами, валяется на полу и держится за колено. Его лицо перекошено от боли, но он молчи. Бродяга стоит у окна, облокотившись на подоконник, и глядит на меня исподлобья.

- Эти кусочки гранита весьма важная вещь, крайне необходимая как для ангелов, так и для демонов, необходимая для их…. Но они не могут взять их сами. Но вот эта скрижаль.

Бродяга подходит и снимает с моей шеи скрижаль с душою малолетнего преступника, осматривает ее, словно впервые держит в руках подобную вещицу, а кусок гранита просто рассыпается в его руках.

- Она теперь бесполезна. Ты не можешь вести себя как захочешь. Не понимаешь? Тут действуют силы гораздо старше нашего мира, и гораздо более сильные, чем ты или я.

- Я не хочу,- бормочу в никуда.

Бродяга тяжело вздыхает.

- Мне тоже это не очень-то по душе. Но выбора просто нет. Увы. Так что будь аккуратен.

Бродяга с легкостью вытаскивает за руку тихо рычащего помощника из моей квартиры и захлопывает за собой дверь.

Немного посидев в кровати отправляюсь в ванной, оценить причиненный вред. В зеркале теперь совсем незнакомый человек. Осунувшееся лицо с огромными мешками под глазами. Левое ухо неправдоподобно большое и синеватого оттенка, левая же скула сильно распухла и немного кровоточит. В целом этот человек выглядит ужасно. И дело даже не в побоях, а в тоскливом взгляде карих глаз и зло сжатых губах.

Быстро ополоснувшись холодной водой перебираюсь в кухню. Часы на микроволновке показывают семь часов утра. Солнце едва начинает попадать в мои окна, но уже через пару часов оно перейдет в полномасштабное наступление.

Закидываю зерна в кофеварку, открываю холодильник, и ощутив на сколько он пуст, тяжело вздыхаю. Правый бок откликается острой болью. Видимо громила Бродяги поломал ребро. Не страшно, заживет.

Пощупав ребра, и малость посочувствовав себе я набираю номер доставки, той самой, в которой работает Динара. Все тот же милый голос сообщает, что с готовностью примет мой заказ. На секунду задумываюсь, и решаю просто взять пирог с мясом. Женский голос утверждает, что заказ будет доставлен через 15 минут.

Ложу трубку телефона и сажусь за стол, налив себе большую кружку горячего кофе. Густой пахучий напиток слегка разгоняет тоску и смягчает головную боль, сила которой растет с каждой минутой.

Мои виски словно сжимают в тисках, методично и с наслаждением. Если полностью расслабиться, то даже слышно легкое поскрипывание механизма.

Пиликание домофона и вовсе бьет по голове силой кузнечного молота. Усилием воли разгоняю муть перед глазами и подхожу к двери.

- Кто?

Хочется рявкнуть на доставщика, но получается какой то скул.

- Доставка,- слышу в ответ тот самый голос, услышать который так хотел.

Спустя какие то пол минуты Динара подходит к моей двери и как всякая женщина при виде побоев ужасается, пусть и не так эмоционально как большинство других женщин.

- Упал с лестницы?

- Да нет, хотел отобрать конфету у школьника, не рассчитал силы,- вяло отшучиваюсь.

- О, надеюсь ты хотя бы ударил его?- поддерживает она невеселый прикол, по прежнему держа коробку с пирогом в руках.

- Сломал ему коленную чашечку,- пытаюсь безобидно улыбнуться, но чувствую что из-за боли выходит оскал.

- Твой заказ,- словно вспоминает она зачем пришла.

Я молча забираю коробку, отношу ее в кухню.

- Надеюсь, он не забрал твои деньги,- посылает она в спину.

В джинсах лежат деньги на «мелкие расходы», которые я снял со счета еще в тот день, когда впервые увидел Динару. Я вновь достаю сумму почти в два раза превышающую сумму счета, и возвращаюсь к приоткрытой двери и застывшей снаружи девушкой.

- Вот,- говорю слегка смущенно.

Девушка мотает головой, от чего ее густые и черные волосы слегка покачиваются завораживающими волнами.

- Ты не похож на богатея.

- Это не так важно. Бери. И может все таки ты скажешь свой номер телефона.

Она молча сворачивает деньги и засовывает в карман узких джинс, отлично обрисовывающих ее фигуру.

- Не уверена.

- Тогда давай сходим куда ни будь,- не оставляю я своих попыток.

- Когда?

- Сегодня вечером?

- Давай. Я приду сюда, часов в 10.

Она разворачивается и сбегает по ступенькам вниз, помахав рукою.

Закрываю дверь и возвращаюсь в кухню, где меня дожидается вторая порция кофе, теплый пирог и притаившийся мобильный телефон.

С чувством обреченного на смерть беру мобильник и набираю номер своего нового офиса. Мне отвечает все тот же аппарат, и выдает точно такую же информацию, что и в предыдущий раз. Лишь теперь я вспоминаю, что автомат не исправен. Отлично, теперь я знаю, как убить время до прихода Динары.

Приличный кусок пирога быстро исчезает из коробки, так же как и две кружки горячего кофе. Пора на работу. Как же непривычно это звучит – у меня есть работа. Не случайные заказы, едва помогающие прожить, а работа! Хорошо кстати оплачиваемая. Ладно хоть нет нужды соблюдать корпоративную форму одежды. Хотя одеться хоть немного по приличней все же стоит. Как раз на балконе висят черные брюки, которые я одевал на похороны. Правда за все то время, что они провисели на бельевых веревках, они превратились в сухари. Приходится разворачивать скелет гладильной доски и тщательно проглаживать брюки, а заодно и рубашку пышущим паром утюгом. Когда на одежде не остается ни одной лишней складочки убираю утюг и одеваюсь. Оглядываю себя в зеркало – если бы не помятое лицо, вполне бы сошел за менеджера среднего звена. Мама была бы в восторге, если бы увидела меня в этих брюках и рубашке. Общее впечатление, по мимо лица, портят оттопыривающиеся карманы, набитые ключами, пластиковыми картами, мобильником и наличностью. Но это не особо огорчает. Покинуть квартиру мне все же удается в слегка приподнятом настроении, даже не смотря на разрывающую голову боль.

Пока я одевался и приводил себя в порядок солнце успело завоевать власть над городом, отчаянно поливая крыши домов, витрины магазинов, полосы асфальта и головы людей.

В городе полно людей, отогревающихся после зимних морозов и затяжной сибирской весны. Даже узкие улочки спальных районов сейчас полны гуляющей молодежи, собаководов и детворы. Как давно я уже не гулял вот так просто по городу, не наслаждался погодой и приятной компанией. Я вязну в бесконечной трясине одиночества. Пора с этим смириться.

Пробираясь через собственные печальный мысли добираюсь до остановки и присоединяюсь к пестрой толпе ожидающих нужного маршрута. Благо мне везет и пофыркивающий монстр с номером 25 появляется совсем скоро, и с мазохистским наслаждением принимает в себя непомерное количество народу. За какие то доли секунд меня зажимают между потных тел, красивых грудей, дешёвых духов и грязный волос. Ледокол кондукторши споро двигается по салону, равномерно размазывая несчастных пассажиров по поручням автобуса. Вручаю необъятной даме 14 рублей за проезд и с трудом отведя руку, засовываю билетик в брюки. Кондукторша собирает дань с этой части автобуса и с энтузиазмом пробивается дальше, попутно наступив мне сразу на оба ботинка. Как мило с ее стороны.

Израсходовав изрядную долю терпения выпрыгиваю из автобуса на нужной остановке и ныряю во дворы. Пересекаю нагромождение детских площадок, старых домой и металлических киосков, пока не упираюсь в торец того самого здания, которое показывала Оленька. Сегодня оно выглядит еще более ветхим. И дело даже не в облупившейся штукатурке и просевшем фундаменте, а в контрасте, который создают пластиковые окна и двери, камеры слежения и высоковольтные провода.

Но стоять и смотреть на здание – занятие не из лучших, и глубоко вздохнув решаюсь войти. Магнитный замок пикает от прикосновения пластикового ключа и дверь слегка приоткрывается.

Внутренности здания не идут ни в какое сравнение с наружностью. Впечатление такое, будто попал в один из офисов Microsoft. Длинный коридор выделанный пластиком под дерево упирается в противоположную стену. От него вверх уводит крутая лестница. По обе стороны коридора по пять дверных проема, но без дверей. Лишь самый первый выход прикрыт тяжелой бронированной дверью, из-за которой появляется чудовищного вида мужик, с бритым черепом и черной униформе. На шее у него висит укороченный «калашников», в глазах полное отсутствие интеллектуальной деятельности.

- Ты кто?- рычит на меня ходящая горы мышц.

Надо бы ответить, но мне почему то становиться интересно, смог бы я его одолеть? Можно бы проверить, но он с оружием. С другой стороны я вроде бессмертный.

- Программист,- решаю не испытывать судьбу.

Бритый череп удовлетворенно наклоняется и исчезает за дверью. Ничего не остается, кроме как продолжать движение. На втором и третьем этаже все тот же коридор с кучей камер слежения, дверных проемов и десятками сотрудников, ожесточенно бьющих по клавиатурам своих компьютером. Видимо именно эти люди и занимаются сбором информации.

На четвертом этаже все дверные проемы как и положено заняты дверьми, при чем все они закрыты и за-за них не поступает никаких признаков жизни. Позже непременно выясню, что там, но сейчас лучше не лезть.

На пятом, и последнем этаже коридора нет. Вместо несущих стен – толстые колонны, и множество шкафов-компьютером, массив которых и образует сам сервер. В помещении довольно прохладно, сухо и устойчивый гул от работы десятков мощных компьютеров. Ровное желтоватое освещение и отсутствие окон придают этому месту мистический оттенок.

В дальнем углу, наглухо отгорожена от серверной небольшая комнатка, большее пространство которой впрочем все равно занимают компьютеры. По мимо них в помещении стоит кондиционер, столик с чайником, кресло и лежанка, слишком короткая для меня.

В целом мне мое новое место работы нравиться. Вот только неясно чем заняться. Впрочем, можно начать с ремонта автоответчика, столь неверно меня скоординировавшего.

***

И все таки лучший убийца времени – это компьютер. Не поставь я напоминание о встрече с Динарой в мобильник, наверняка бы забыл.

Оставив за собой недопитый кофе и отлично отлаженный автоответчик выбегаю из здания, так и не встретив никого, кто бы мною заинтересовался, кроме все того же охранника и входа. На этот раз он лишь молча кивнул мне.

На улицах города по весеннему и тепло и не смотря на середину рабочей недели очень много народу, словно сегодня праздник. Множество молодых и не очень пар мерно шагают вдоль забитых транспортом улиц, в парках и выросших точно грибы летних кафе конденсируются подвыпившие группки людей. Изредка город пересекают патрули и милицейские машины, которые вскоре должны стать полицейскими. Очередной отток денег из бюджета. Имеют ли ангелы или демоны к этому все отношение?

Стоит вспомнить о демонах, как я сразу же натыкаюсь на единственного мне знакомого демона. Я подхожу к остановке, ближайшей от моей работы, и дорогу мне пересекает Кавен. На лице его запечатлена кривая улыбка. Черный мотоциклетный костюм сидит как влитой. Он движется ко мне нарочито медленно.

- Здравствуй, ловец.

- И тебе не хворать, курьер,- в тон ему отвечаю я.

Кавен протягивает руку, немного поразмыслив – жму.

- Что случилось?- сходу решаю взять разговор в свои руки.

- Да так, решил повидаться. Давно что то не было повода поговорить. Тебе не кажется? Совсем не хотят давать тебе ловить души.

- Я совсем недавно…

Он перебивает меня гримасой неудовольствия и даже отвращения. Невольно от такой реакции прекращаю говорить.

- Ты представляешь, сколько людей умирает ежедневно? А ловцов в нашем мире совсем мало, даже меньше чем ангелов и демонов. Странно? Конечно странно. Ты ведь не глуп. Бродяга не доверят тебе? Или разочарован тем происшествием на площади? Как кстати дела у старик?

- Не понимаю, к чему ты клонишь. И того старика я даже не знаю.

- Прям таки не знаешь? А мои люди говорят об обратном.

- Я спешу.

Очевидно, что разговор с демоном не может привести ни к чему позитивному. По крайней мере так принято считать. К тому же я в самом деле спешу.

- Я подвезу. То, что демоны злы и лживы – выдумка. Наша выдумка. Садись.

Время и в самом деле поджимает, а опаздывать на свидание, не смотря на век эмансипации, все же должна девушка. Споррт-байк демона оказывается припаркованным за киоском при остановочном комплексе. Кавен угона не боится в принципе – ключ в замке зажигания, и любой умеющий водить подобные двухколесные монстры смог бы его угнать. Едва я сажусь на мотоцикл, Кавен срывает мотоцикл с места, не особо обращая внимания на знаки и светофоры. Мимо мелькают машины и здания с такой скоростью, что я едва могу их различить через затемненное стекло шлема. Демон бессмертен, и аварии видимо попросту не боится, и мне бы не стоило, но все же, все же.

У самого въезда во двор, между двух домов, хищный мотоцикл Кавена едва не врезается в мелкую красную машинку. Мы резко тормозим. Из красненькой ОКА выходит красивая девушка в обтягивающих джинсах, подчеркивающих длину ног и стройность ног и белую маечку, плотно облегающую красивую грудь. Черные волосы уложены просто и красиво.

Динара резко оборачивается в нашу сторону и замирает, красиво распахнув большие черные глаза.

- О, Динара. Как поживаешь?

- Чего тебе нужно, демон? И почему этот с тобой?

Настает моя очередь замереть. Новый неприятный сюрприз.

- Привет,- так же решаюсь вмешаться в разговор.

- Ага. Что ты делаешь рядом с этим демоном?

- Кто бы говорил,- не остается Кавен в стороне,- ты тоже не очень человек, как и все мы тут.

Несколько бабушек на ближайшей лавке замерли сверхчувствительными локаторами, тщательно выуживая информацию из нашего разговора.

- В любом случае, мне пора.

Кавен как то странно смотрит на меня несколько секунд, словно старался запомнить, вскочил на мотоцикл и скрылся во дворах.

- Черт.- ругнулась Динара,- и кто ты такой?

- Ловец душ. А ты?

- Ну вроде демон.

Тяжело вздыхаем.

- Как это «вроде?»

- Я отказалась.

Слишком часто я стал удивляться, для человека который столько увидел.

- Разве так можно?

Она снова тяжело вздыхает.

- Вообще-то нет. Но это долгая история.

- В которой непременно есть симпатичный демон?

- Может мне лучше уехать?

- Думаю нет.

- Но я все равно уеду.

- Знаю.

Мне ничего не остается, кроме как дождаться пока ее машинка скроется за поворотом, и пойти в магазин, мимо навостренный ушек бабушек, мимо чахлых кустиков, мимо облупившихся лавочек и гуляющих алкоголиков. Дома все равно нет ничего.

Инцидент с Динарой, если это ее настоящее имя, не просто выбил из калии, а просто вышвырнул. Я понимал, что любой из моих знакомых мог запросто оказаться одним из ангелов и иже с ними. Не все же такие затворники как я. Это все было как то в дальнем углу, маловероятно, почти невозможно. Но самые маловероятные вещи как правило склонны случаться.

Кто еще из моих знакомый не совсем человек? Аня? Стил? Леха?

Все это слишком сложно.

Я не нахожу ответов. Брожу по супермаркету и набираю еды: пару булочек, пакет молока, готовую курицу, свежий хлеб. До покупки холодильника с функцией заказа продуктов и новенького компьютера руки так и не дошли. Точнее их нерадивый хозяин так и не дошел.

Душные стены магазина сменяются вечерней прохладой наступившего лета. Легкий шелест деревьев, гул проезжающих невдалеке машин, басящая из ресторана в соседнем квартале музыка. Дышится легко, словно в лесу. Отличное время для вечерней зарядки.

Прогулочным шагом добираюсь до стадиона и пролажу через дыру в заборе. Бегать в туфлях не лучшая затея, поэтому ограничиваюсь турником и брусьями. Хотя и этого хватает, что бы окружающие косо поглядывали, а рубашка превратилась в растрепанный и мокрый кусок непонятно чего.

Домой возвращаюсь ближе у к полуночи, усталый и злой. Спорт вопреки обыкновению не принес никакого облегчения. Быстро съедаю пару булок, запиваю молоком. Наскоро умываюсь и падаю в кровать, словно подкошенный. Лицо болит, мышцы ломит, в голове густой туман. Еще и в ухе не приятная пульсация.

02.06.2011

Настойчивый звонок в скайп буро сверлит сознание, весело раскидывает остатки сна по подушке. Вставать и идти к ноутбуку нет никакого желания. Если полежать и потерпеть еще немного, звонок наверняка прекратиться. Вот, сейчас звонящий уже должен бы успокоиться и понять, что отвечать я не намерен.

Проклятья, ничего не остается, как ответить на звонок, иначе поспать все равно не удастся. Нужно было выключить компьютер перед сном. Звонок от Динары. Где она интересно добыла мой номер.

- Да?- грубым спросонья голос вещаю в микрофон.

- И тебе доброе утро. Нужно встретиться.

- Встречались уже,- все так же недовольно ворчу.

- Обстоятельства изменились. Я не думала, что ты из этих. Занервничала.

- Хорошо. Где и когда?

- Как можно быстрее.

Бросаю быстрый взгляд на монитор – 8:12 утра.

- Может просто зайдешь?

- Ок.

Смуглая красавица кладет трубку. Знать бы сколько времени ей понадобиться на то, что бы сюда добраться. В любом случае, в душ сходить успею.

Выхожу на балкон за полотенцем и на несколько минут буквально замираю. По утреннему ласковое, но по летнему теплое солнышко с нежностью матери принимает мое тело в свои объятья. Это похоже на теплую ванную с пеной, но в тысячи раз мягче. Губы невольно расплываются в улыбке.

Наваждение быстро рассеивается, и его заполняют звуки проезжающих машин, вой сирены, шорох вечно метущего асфальт таджика. Открываю глаза, и становиться совсем не понятно, как в этом сером, полном грязи, грязный денег и гнилых людей, могло случиться настолько честное и мягкое солнце. Но это уже становиться не важно. Волшебные мгновения потерянны раз и на всегда.

Сдергиваю с бельевых веревок полотенце и белье, захожу в ванную и настраиваю воду в душе. Старый советский дом «радует» легкой и простой настройкой температурного режима. Наконец удается совладать с краном и с блаженством встаю под струи чуть желтоватой воды. Крупные капли с шумом разбиваются о мою кожу, чугун ванны, душевую шторку.

Звук домофона лишь с третьей попытки пробивается к сознанию. Как есть, не одеваясь выхожу из ванной и снимаю трубку.

- Да?

- Динара. Открывай.

Молча вжимаю белую кнопочку, и услышав сигнал что дверь открыта кладу трубку. Секунду поразмыслив открываю входную дверь и удаляюсь в ванную. Наскоро обтираюсь, натягиваю трусы и выхожу. Динара уже стоит в дверях, уперев руки в бока. Она в темных обтягивающих джинсах и светло синей рубашке. Чуть макияжа и легкие терпкие духи.

- Извини, не думал что ты так быстро приедешь.

- Живу не далеко.

- Проходи,- указываю рукой в сторону.

Девушка уверенно входит проходится по квартире, даже не оглядываясь по сторонам. Следую за ней в кухню, невольно залюбовавшись ее фигурой.

- Ты хотела поговорить?

Отворачиваюсь к ней спиной и принимаюсь делать кофе. Она молчит. Насыпаю в кофеварку кофе на две порции, заливаю воду, включаю аппарат и оборачиваюсь к ней. Динара сидит за столом, сложив руки перед собой, и с задумчивым видом смотрит в окно.

- Да, запоздало отвечает она,- я кое-что знаю, и думаю, тебе это может пригодиться.

- Рассказывай.

Мне с трудом удается делать абсолютно спокойный вид.

- Кавен, он прикидывается рядовым демоном, слабым, немощным, но на деле он один из сильнейших. Точно не знаю, какое место он занимает в иерархии демонов, но очень высокое. Четыре года назад, летом, я приехала в Тюмень, и…

Динара заминается, явно подбирая нужные слова. Что бы дать ей несколько секунд встаю из-за стола и разливаю кофе по двум большим кружкам. Она принимает кружку и благодарно улыбается, слегка оголив белые ровные зубы. Молча бросает в кофе две ложки сахара, я повторяю за ней и кухня заполняется звоном металла о стекло.

- Я стала демоном,- продолжает она,- но отказалась вступать в их организацию. Кавену я очень приглянулась, и он не гнушался методами, что бы втянуть меня во все это. И он по прежнему не оставляет попыток.

- Может он просто влюблен в тебя?- решаю как то развеселить её.

- И это тоже, но не только.

Кофе комом встает в горле. Шутка оказалось не шуткой. Кавен в нее влюблен. Все сложнее и сложнее.

- Свободно бродящих демонов не должно быть. Уж не знаю почему. Денег у них и так навалом. Власти и силы тоже хватает. Одни рекламные холдинги демонов приносят им бешенные доходы. А чем они еще владеют, даже боюсь представить.

- Зачем ты мне это говоришь?- после паузы спрашиваю я.

- Что бы защитить. Кавен, он очень упертый. Убить он тебя не сможет, но придумать что то очень жесткое, вполне может.

Молча допиваю кофе, в спешке стараясь переварить полученную информацию.

- Ты сможешь повторить тоже самое для моего эм… для Бродяги?- Все же решаюсь продолжить разговор, когда понимаю, что Динара готова уйти.

- Бродяга работает с тобой напрямую?- застывает на месте Динара.

- Ну да, что тут такого?- непонимающе смотрю ей в глаза.

- Я не очень хорошо знаю об этом мире, но Бродяга вроде вообще мифическая личность. Его видели единицы ловцов, а уж среди демонов и ангелов их количество и вовсе катастрофически мало.

- Что такого в этом пацане?- нарочито небрежно бросаю я.

- Он главный среди ловцов.

- Ты хочешь сказать…

- Я уже ничего не хочу говорить. Мне пора.

Динара буквально срывается с места и пулей вылетает из моей квартиры, будто только что поняла, что находиться рядом с маньяком. Мне ничего не остается кроме как закрыть за ней дверь, и вернуться к водным процедурам.

Бродяга главные среди ловцов душ. Кавен – высокая шишка среди демонов. Инесса – явно занимает высокую должность, или что там у них, среди ангелов. И еще Оленька. Интересно, как она замешана в этом всем. И почему именно она мой курьер? Логичней было бы Инессе стать моим курьером, раз вся та мистическая элита так заинтересована скрижалью, болтающейся у меня на шее. Выводы очевидны – либо Оленька не та, за кого себя выдает, и на деле она гораздо выше Инессы. Либо Инесса или ее руководство гораздо хитрее.

Угораздило же меня сунуться к той девушке дизайнеру в такой неподходящий момент. Но скорее всего мой приход туда был либо неизбежен, либо кем то подстроен. Нужно срочно найти Бродягу, и постараться найти так, что бы никто ничего не заподозрил.

Нужно на работу – это единственная лазейка, через которую можно выйти на кого-то стоящего. Быстро заканчиваю с водными процедурами, чищу зубы и бреюсь. За считанные минуты из голого и растерянного парня превращаюсь в собранного молодого человека, в не дорогом, но опрятном одеянии из черных брюк и светлой рубашки.

Кубарем скатываюсь по лестнице, распахиваю железную дверь и кивнув местным бабулям устремляюсь к остановочному комплексу. Людей сегодня на удивление мало, не смотря на середину недели. В прочем сейчас это не так важно.

Нужно мне автобуса еще нет и внемля возгласам желудка заглядываю в киоск на остановке и беру пару сомнительных пирожков с мясом, и греясь на ласковом солнышке жадно поедаю жирную стряпню. Спустя пару минут появляется мой автобус, и спешно дожевав остатки завтрака впрыгиваю в нутро перегретого металлического монстра.

Злые и словно прибитые чем то мягким, но тяжелым люди злобно озираются по сторонам, точно ожидая атаки террористов. И сейчас я сам точно такой же пришибленный.

Спустя тридцать минут вырываюсь из душного автобуса на пыльные улицы города, и не обращая внимания на плывущих по тротуарам красоток, бродящих попрошаек и беззаботных школьников ввинчиваюсь во дворы.

На этот раз прохожу сквозь все здание без препятствий – видимо однажды заданного вопроса вполне достаточно огромным охранникам, что бы более не обращать на меня внимание. Лишь на втором этаже сталкиваюсь с симпатичной женщиной лет тридцати в классическом брючном костюме. Она быстро окидывает меня взглядом, но промолчав проходит мимо. Видимо задавать лишних вопросов в этой организации не принято.

Наконец добираюсь до гулящей вентиляторами и жесткими дисками комнаты, и по телу словно пробегает теплая волна спокойствия. Вот теперь я там, где и должно быть – в крупной серверной, с новейшим оборудованием и практически полной свободой.

Очень странно что такой огромный сервер доверено обслуживать лишь одному человеку. Конечно на нижних этажах наверняка есть свои компьютерщики, и все оборудования сервера стоит баснословные деньги и должно работать без сбоев, но все же один человек – слишком мало. Впрочем сейчас это не так важно. Важно то, что этот сервер – гигантский банк данных, который помимо прочего имеет доступ, пусть и не прямой, к другим подобным хранилищам. Все что мне остается – это отщипнуть немного мощности и памяти и воспользоваться этой мощностью в своих целях.

Сказано легко, теперь все это нужно осуществить. И вновь, не замечая времени с головой погружаюсь в цифровой мир, столь огромный и не совершенный, но очень захватывающий.

На пятом этаже одного из офисов Angel без следа исчезают множество порций кофе, сомнительных пирожков, чебуреков, шоколадок и почти 23 часа. Цветные круги перед глазами уже не просто мелькают, они полыхают радужной завесой. В спине неприятно тянет, а голова больше всего походит на пудовую гирю. И в моем распоряжении почти четыре процента мощности мощного сервера, и доступ к еще сорока шести подобным серверам. Лишь на одном сервере в Чите возникло крохотное сопротивление, впрочем, практически мне не помешавшее.

Как же они так промахнулись со своей защитой? Или это мне специально дают это сделать, пока не ясно зачем, или их сотрудникам просто в голову не приходит, что их сеть могут ломать изнутри, но в это слабо вериться. Значит мне придется пойти у них на поводу, ведь другого выбора пока что все равно нет.

Пора бы ехать домой, но от одной мысли о том, что мне придется сейчас выходить на улицу, подставлять противному солнцу и без того уставшие и воспаленные глаза, засовывать свое тело в душную коробку автобуса, потом тащиться по лестнице в квартиру. Слишком сложно. Лучше просто упасть, не раздеваясь на жесткую кушетку в крохотной коморке, и забыться сном.

Дата добавления: 2015-10-23