Глава 9. Как прежде.

Так холодно. Почему в ванной так холодно? Ах да, я же не сижу, а уже лежу на полу.

- Ну что за непослушный ребёнок, - вздохнул где-то рядом Дима. Дима? Неужели он тут? Открыв глаза, я увидела его, стоящего в дверях не сводя с меня взгляда. Снова поднял меня на руки и понёс куда-то. Как оказалось, в мою комнату. А ведь если подумать, я тут уже так давно не была, если учесть, что раньше проводила тут целые дни. Да, до его приезда я жила по-другому.
- Чего киснем? Скоро твой день рождения, а ты решила его испортить, увлекшись глупой любовью, - уложив меня на кровать, парень накрыл меня одеялом. Так, конечно, тепло, но от его объятий я согрелась бы гораздо теплее.
- Я не решила, - прошептала я, зарывшись в одеяло и стараясь не смотреть дяде в глаза, иначе снова попаду под его чары или расплачусь.
- Леночка, я всё понимаю, но и ты меня пойми! Ты ведь ещё слишком мала, чтобы отличить настоящее чувство от простой привязанности, даже мне их бывает трудно различить. Ты всегда знала меня, а сейчас без парня, и своё желание любви срываешь на мне. Тебе просто кажется, что я тебе нравлюсь, а скоро встретишь нормального парня и поймёшь, что я тебе нужен только в качестве дяди. К тому же, мы родственники, ты же понимаешь, что инцест запрещён? Давай всё будет как прежде, и мы просто забудем эту историю? Хорошо? - чмокнув меня в лоб, Дима отошёл к двери и замер, ожидая ответа, чуть повернув голову в мою сторону.

- Хорошо, кажется, я понимаю, о чём ты. Я и сама так думаю, но скажи, почему ты не оттолкнул меня тогда? Почему ты просто смотрел на меня и ждал? Чего ты ждал? Раз считаешь мою любовь глупостью, почему сам не оттолкнул? Ответь мне искренне и честно, тогда я успокоюсь, - приподнявшись на локтях, я впилась взглядом в спину парня, решительно надеясь выбить из него ответ.

Парень чуть повернул голову в мою сторону, но лица я по-прежнему не видела, только его скулы напряглись. Он явно был напряжён и, кажется, в чём-то сомневался.

- Переодевайся, и идём кушать, раз не хочешь спать, - сказал резко Дима, и тише добавил: - Говорил же, я тоже не всегда могу отличить... - и тут же вышел, даже не дав мне ответить.

Растерянно смотря ему в след, я не могла собрать мысли в кучу. Что он имел в виду? То, о чём я подумала? Он тоже... нет, не может быть! Это же он сказал, что я маленькая, так? Не важно, он сам сказал, что это просто привязанность и я должна разлюбить. Но как я могу разлюбить, если это не любовь, как утверждает он?

Решив отвлечься от раздумий, я переоделась в лёгкий халатик и пошла в кухню. И откуда в голове такое странное ощущение, что я хочу его совратить? Это же глупость, или нет? И, стоило мне войти в кухню, как увиденное зрелище вызвало неконтролируемый приступ смеха.

Митя стоял у плиты с розовом мамином фартуке, на котором красовалась надпись из бисера: «I am the best woman in your life!». Если бы этот фартучек был ещё и на голое тело... И тут Дима повернулся ко мне, мило захлопав глазками, вызывая у меня новый приступ смеха. А когда он, своим басом, тоже начал смеяться, я не выдержала и упала на колени, складывая пополам.

- Я знал, что это поднимет тебе настроение! У меня тут ещё сюрприз, - парень указал на свои ноги, где красовались пушистые тапочки-зайчики в цвет фартуку! На голову Дима нацепил мой розовый парик с волосами как у пуделя. Покупала для съёмок клипа с подругами. На шее у парня были крупные круглые бусы из дерева, и на руках такой же браслет. Вот так красотка и почему я это сразу не заметила?

- Дим, да ты просто сексуашечка! - расхохоталась я, опершись на стену, чтобы не упасть. На это парень захлопал глазками, выпячивая губы и причмокивая ими. Хм, не порядок - не накрашен, сейчас исправим! Схватив парня за руку, мне пришлось долго тащить его к себе в комнату, пока он что-то не заговорил про "подгоревшие блины", не выключил газ и не пошёл за мной.

Подтолкнув парня на компьютерный стул, я подвезла парня к туалетному столику и стала раскладывать свою косметику перед ним.

- Пытать будешь? Учти, я без боя не сдамся, - усмехнулся Митя, увидев множество баночек и тюбиков. Эх, наверное, парни нас никогда не поймут в плане косметики.
- Да! Буду из тебя модель делать! - злорадно усмехнулась я, доставая из косметички свою лучшую тушь.

Дальше просто уморительная история! Я долго пыталась накрасить ему ресницы, но он даже в принципе не понимал, как нам удаётся накраситься и не ткнуть кисточкой в глаз. И поэтому сопротивлялся. Я его убедила, что все девушки так умеют и что, ему ничего страшного не сделаю. Говорить про то, что мы можем по часу стоять у зеркала, прокрашивая один глаз, боясь попасть тушью внутрь и размазать весь макияж, я не стала. Он и так нервничает, хе-хе, бойся-бойся. Давая ему указания, как в детстве: «Смотри вверх», «смотри вниз», «смотри туда», «смотри сюда», я всё же смогла накрасить ему ресницы и осталась довольна своей работой. Потом я подвела ему глаза, потому что подводить их без туши он боялся, до сих пор не могу понять, почему! Потом тени и тон. Я замазала его бледным-бледным тональником цвета «Алебастр» и ярко-розовыми тенями, которые попали даже на брови и под глаза, что-то вроде синяков получилось, но я разбавила их снизу белыми тенями. Ну, получился труп невесты, ему пойдёт. Ах да, забыла сказать, всё это время он был повёрнут к зеркалу спиной, так что эффект от увиденного у него, думаю, останется надолго. Ну ладно, плюс ко всему, я намазала его румянами, такими яркими, как у буфетчиц в старых советских фильмах. И губы накрасила ярко-красной помадой, а подвела тёмным карандашом. Ой, ну и «прелесть» же получилась! После долгих уговоров, мне всё же удалось накрасить ему ногти розовым лаком и прилепить на них блёстки. Интересно, мой самый долгостойкий лак сегодня ототрётся? Ну, если не ототрётся, тоже не беда, будет моя месть ему! В общем, получалась такая помесь: Буфетчица/ Труп невесты/ Мэрилин Мэнсон/ Пудель/ Барби. Это было что-то! Я взяла фотоаппарат и, как только он повернулся к зеркалу, я сфотографировала его лицо! Это был мега-кадр! Я не знаю таких слов, чтобы описать его, да и слов, которыми он меня называл, тоже не знала то сего дня. А потом, ещё полчаса бегала по всей квартире, от разъярённой Димы-буфетчицы. Он хотел жестоко мне отомстить и, судя по крикам с нецензурной бранью, очень жестоко! Но у меня его крики вызывали только смех, ведь в таком виде, он был ну очень смешным! Наконец, я остановилась, и он тут же прижал меня к стене, с намерением отобрать фотоаппарат.

- Отдавай! Ты кого из меня сделала?! Я таких чудовищ в жизни не видел! Давай снимай с меня этот «боевой раскрас»! Этим же можно детей пугать! Да и не только детей! – почти кричал он, но самого распирал смех.

-Ну, Мить, ты же сам согласился! Тем более, раньше мы так и делали! Так что не возмущайся мне тут! Но, чтобы ты меня простил, разрешаю тебе переодеть меня как тебе захочется, а потом устроим фотосессию. – Я умильно посмотрела на него и, судя по его виду, он был согласен. А по хитрому огоньку в глазах, он явно был уверен, что сейчас отомстит мне сполна.

И зачем я это сказала?! Через пять минут, он вручил мне огромные семейные трусы, ещё с бирочкой, сказал, что купил моему папе в подарок. Так сказать, в отместку за вечные приколы. Ну ладно, мало того, что семейники были просто огромными, так они ещё были в ужасную голубую и белую полоску, как матрац! Позже мне вручили растянутую Димину майку чёрного цвета, с какими-то кровавыми символами на груди. Отомстить, значит, решил? Ну, ничего, я же девушка! И я смогу из всего сделать красоту, точнее, я обязана!

И с этой мыслью я удалилась в свою комнату, гордо вскинув голову, думая над тем, выдержит ли меня пожарная лестница, ведущая из окна. Дима, поправив свои розовые кудри, усмехнулся и остался ждать на диване с фотоаппаратом.

Придя к себе, я первым делом переодела бельё. Я одела чёрное кружевное, с симпатичной красной розочкой между грудей. Майку я сразу же натянула на себя. Она оправдала мои ожидания и была настолько большой, что лямки были, словно подтяжки и почти весь лиф был виден. Низ майки, которая была мне как туника, я обвязала вокруг толстого ремня из чёрной лаковой кожи, ремень был на талии и теперь был не виден. На талии у меня словно был волан, а верху - бретельки от подтяжек. Хм, кстати, вполне приемлемо, я даже видела, что сейчас так носят. Но вещи покупают специально, а у меня тут собственный секонд-хенд живёт в гостиной. Вот если бы под его рубашку ещё футболку надеть, чтобы грудь было не так видно, было бы вообще супер, но у нас уговор: лишних вещей не надевать. Он сам напросился на соблазны! А вот что делать с трусами, они настолько страшные, что я не понимала, что с ними можно придумать, они с меня вообще слетали! Но потом я додумалась и, всё-таки надела эти труселя, подвязав их тонким шнурком, чтобы не спадали. Обе штанины я свернула в колбаски, ну, то есть просто туго свернула настолько, насколько смогла. Получилось что-то вроде уродских шорт, но я на этом не остановилась! Я подцепила штанину сбоку булавкой и прицепила к резине этих же полосатых трусов. То же самое сделала и с другой штаниной. Получилось очень даже неплохо, я бы даже сказала, что мне идёт. Теперь остались дополнения.

Сев к столику, за которым ещё полчаса назад я красила Митю, я достала другую свою косметичку. Мите я её не показала, потому что он испугался бы такому количеству вещей. Достала одну плохенькую тушь, которой, думала, никогда не воспользуюсь. Она такая жидкая и с облезлой кисточкой, которая прибивала все ресницы. Я открыла эту тушь и, мысленно попрощавшись с пушистыми ресницами, провела кисточкой вдоль глаза. То есть я не расчёсывала ресницы, а приглаживала их. Тут же глаз стал каким-то «лысым», без ресниц. Я себя такой ещё не видела и, надеюсь, больше не увижу. Много синих и сиреневых теней под глазом, и у меня «появился» фингал. Ну, вроде всё. Сняв серёжки, кольцо и цепочку с крестиком, я вышла из комнаты. И тут же меня ослепила вспышка. Он-то думал, я выйду как пугало, но ошибся, к нему вышел мальчик с района. И он это понял, потому что сидел, с приоткрытым ртом смотря на меня.

- Нравлюсь? – усмехнулась я, и тут поняла, что так говорят проститутки. Стало даже как-то не по себе, и я поправила лифчик.
- Да уж, надо было одежду ещё хуже дать. Я это специально тебе поддался, - усмехнулся он, придя в себя. Но взгляд то и дело падал на мою грудь, которая, в мои почти пятнадцать лет, была уже второго размера. И чтобы Дима не говорил про «нельзя», он всё-таки парень в самом расцвете сил, и инстинкты побеждали.
- Я бы и из неё сделала конфетку! Ну что, начнём фотосессию!? – рассмеялась я, сев рядом с ним и перекинув ногу на ногу.
- Ну да, только ты первая! – сказал он и навёл на меня объектив фотоаппарата…

Фотки были отличные, не зря меня пророчили в модели, правда, только из-за роста. Я вставала в разные позы, даже выпросила у Мити сигареты, и фотографировалась с ними, правда, зажечь их он мне так и не разрешил. Надо будет потом фото на свою страничку выложить.

Когда настала очередь Димы, он был в меньшем восторге, чем я, а когда узнал, что я выложу и его фотографии тоже, совсем передумал фотографироваться. Но я его уговорила, сказав, что передумала, и в свете появятся только мои фото. Я, конечно, соврала, но он об этом не узнает. Дядя фотографировался с кислой миной. Ну ладно, я всучила ему сковородку, розовый игрушечный телефон, а потом ещё и куклу. В общем, когда я его раззадорила (способ не скажу), он стал мне позировать и вышли очень классные фотографии. Потом мы сфотографировались парой, будто я - муж, а он - жена! Так смешно! Ну и уже спустя несколько часов мы, усталые, бухнулись ко мне на кровать и стали рассматривать фотки, смеясь над каждой. Совсем как в детстве. Я лежала на нём, и тут пошли фото из зоопарка. Он что, снимал?! А мне не сказал? Вот гад! Снимал меня возле каждой клетки! Ну, не важно, не хотелось ругаться. Потом пошли умываться, какие же мы всё-таки красивые с растёкшейся тушью! Ещё один кадр в обнимку. Потом у нас был завтрак блинами. А точнее - обед блинами, а ещё точнее, обед горелыми блинами. Остаток дня прошёл в обсуждении фото. Выложу как-нибудь потом, сегодня сил уже нет. Устала и физически и морально, столько переживаний. Я уснула сладким сном в своей комнате, думая, что теперь у нас всё будет хорошо.

Дата добавления: 2015-10-30