Духовная зрелость

Джек Корнфилд

Когда человек становится зрелым в духовной жизни, ему начинают нравиться парадоксы и двусмыслицы, неоднозначность и конфликты. Он лучше ощущает иронию жизни, ее метафоричность и юмор. Он способен заключить в себе все: и прекрасное и безобразное, не утратив величия сердца.

Через несколько лет для большинства стало очевидным, что возвышенность не будет длиться вечно, а быть духовным не значит уходить от жизни и постоянно существовать на уровнях, полных экзальтации и света. Мы обнаружили, что трансформация сознания требует значительно больше практики и дисциплины, чем представляли себе вначале. Мы увидели, что духовный путь просит от нас большего, чем сам предлагает. Романтические представления рассеялись. Люди стали осознавать, что духовность требует смелого, честного взгляда на ситуации реальной жизни, на нашу семью и на наше место в обществе.

Эта работа требовала покончить с отчужденностью и понять: что бы мы ни пытались запрятать в тень и чего бы мы ни стремились избежать, все это в конце концов должно быть включено в духовную жизнь, ничто нельзя оставить вне ее. Духовность более касается того, какие мы есть, чем того, к какому идеалу стремимся.

Духовность уже не гонит нас в Индию или Тибет, она возвращает нас домой. Такая духовность полна радости и единства, в ней есть и обыденность, и пробужденность. Эта зрелая духовность позволяет божественному свету сиять сквозь нас.

Зрелое сердце не стремится к совершенству: оно покоится в сострадании бытия, а не гонится за идеалами разума. Неидеалистическая духовность не ищет совершенного мира. Она не ищет совершенства в нас самих, в наших телах и в нашей личности. Она не романтична в отношении учителей и не считает просветление явлением не от мира сего. Она стремится не к невероятным достижениям в духовной жизни, а только к любви и свободе.

Зрелая духовность основана не на поисках совершенства, воображаемой чистоты. Она основана на способности отпускать и любить с открытым сердцем то, что реально существует. Сердце, лишенное идеалов, обещает страдания и несовершенство, с которыми сталкивается, в путь сострадания. При такой неидеалистической практике божественное может сиять даже сквозь невежество и страх, побуждая нас удивляться тайне всего этого. Мы не осуждаем и не обвиняем, так как ищем совершенство не в мире, а в своей любви ко всему на Земле.

Томас Мертон увидел это так: “И внезапно я увидел тайную красоту их сердец. Ту глубину, куда не проникают ни грех, ни желание. Я увидел человека, который один перед глазами Бога. Если бы они только могли видеть себя такими, каковы на самом деле. Если бы мы только могли посмотреть друг на друга таким образом, то исчезли бы причины для войн, ненависти, жестокости... Я боюсь, что нескоро мы начнем поклоняться друг другу".

Второе качество духовной зрелости - это доброта. Она основана на принятии себя, а не на чувстве вины за те невежественные поступки, которые мы совершили. Понятно, что это открытие нуждается в солнечном тепле любовной доброты. Очень легко превратить духовность и религию в то, что Алан Уотс называл “мрачной обязанностью”.

Такое самопринятие - по крайней мере, половина духовной практики. От нас требуется прикасаться с благодарностью к тем частям нас, которые мы отрицаем, отрезаем и изолируем. Духовная зрелость - это отражение нашей глубокой благодарности и способности прощать.

Третье качество духовной зрелости - это терпение. Терпение позволяет нам жить в гармонии с дхармой, с Дао. Чжуан-цзы заявил:

Настоящие люди древности

Не думали сражаться с Дао,

Они не придумывали ничего своего,

Чтобы помочь Дао.

Духовная зрелость подразумевает понимание того, что процесс пробуждения проходит много циклов. Истинное терпение бескорыстно, оно не ждет завершения. Терпение позволяет нам открыться тому, что вне времени.

Четвертое качество духовной зрелости - это непосредственность. Мы находим духовное пробуждение в своей жизни здесь и сейчас. Духовная зрелость проявляет себя в имманентном так же, как и в трансцендентальном. Она позволяет божественному сиять сквозь каждый наш поступок. Буддийский учитель Ачаан Ча говорил: “Даже необыкновенные переживания могут быть бесполезны. От них надо избавляться, если они не соединены с этим мгновением здесь и сейчас”. Духовные состояния почитаются только тогда, когда они проясняют зрение, открывают тело и разум, но только как проход для возвращения в вечное настоящее. Кабир говорил о том, что мы ищем: “То, что найдено тогда, найдено сейчас”.

В непосредственном настоящем зрелая духовность позволяет нам “вести свой разговор”, когда глубочайшее понимание отражается в наших словах и поступках. Мы становимся более живыми и более присутствующими. Мы открываем, что даже наше дыхание, тело и человеческая ограниченность - проявление божественного. Зрелость прислушивается к нашему телу и любит его целиком - и тело радости, и тело печали. Эта непосредственность - источник сострадания и понимания.

Пятое качество духовной зрелости - это понятие о священном, которое является интегрированным и персональным. “Интеграция” не создает перегородок в нашей жизни, разделяющих священное от несвященного. “Персональное” почитает духовность посредством наших слов и поступков. Иначе наша духовность не будет иметь истинной ценности. Интегрированная и персональная духовная практика заключает в себе нашу работу, любовь, семью и созидательность. Личное и всеобщее неразделимо переплетены, и универсальная истина духовной жизни может проявиться только в определенных и персональных обстоятельствах. То, как мы живем, - и есть наша духовная жизнь. Один мудрый ученик заметил: “Если вы действительно хотите узнать о мастере Дзэн, поговорите с его женой”.

Интегрированное понятие о духовности предполагает, что если мы намерены принести в мир свет и сострадание, мы должны начать с собственной жизни. Наша личная жизнь становится более истинной духовной практикой, чем целый ряд переживаний, через который мы прошли, или философия, которой мы заручились. Этот персональный подход к практике относится с почтением как к индивидуальному, так и к универсальному в жизни, рассматривая жизнь как непостоянный танец между рождением и смертью. В таком разрезе наше личное пробуждение - вопрос, касающийся всех других существ.

Исполнения духовной задачи никогда не добиваются подражанием, Духовная жизнь должна сиять сквозь личные таланты и способности мужчин и женщин Земли. Почитая свою неповторимую судьбу, мы позволяем своей личной жизни стать выражением Будды в новом виде.

Следующее духовной зрелости - это гибкость. Духовная зрелость позволяет изгибаться на ветру, как бамбук, отвечать миру пониманием и быть внимательными к изменяющимся обстоятельствам. Духовно зрелый человек постиг великое искусство присутствовать в настоящем и отпускать. Его гибкость позволяет понять, что нет единственно верного пути и единственно истинной традиции - их множество. Его свобода сердца осознает, что все духовные тележки и плоты предназначены для того, чтобы пересечь поток и прийти к свободе.

В своих ранних диалогах Будда предостерегал, что не следует путать плот с берегом и придерживаться любой жесткой точки зрения или застывшего мнения. Он продолжал: “Что в этом мире может заставить войти в конфликт мудреца, который не принял никакой точки зрения?”

Гибкость сердца приносит юмор в духовную практику. Она позволяет увидеть сотни тысяч искусных средств пробуждения, понять, что существует время для систематической традиционной практики и время для сногсшибательных экспериментов.

Следующее качество духовной зрелости - это приятие противоположностей, способность заключить противоречия жизни в своем сердце. Когда дети подрастают и их сознание развивается, им наконец удается увидеть, что в одном и том же человеке заложено как хорошее, так и плохое: любовь и злость, щедрость и страх. Подобное развитие происходит по мере того, как мы зреем духовно. Мы больше не ищем совершенных родителей или совершенных учителей, стараясь увидеть в них только хорошее и противопоставить всему плохому, не отделяем жертву от обидчика. Мы начинаем понимать, что во всех вещах заложена их противоположность.

Когда человек становится зрелым в духовной жизни, ему начинают нравиться парадоксы и двусмыслицы, неоднозначность и конфликты. Он лучше ощущает иронию жизни, ее метафоричность и юмор. Он способен заключить в себе все: и прекрасное и безобразное, не утратив величия сердца.

Когда мы приемлем противоположности, мы видим нераздельными рождение и смерть, радость и страдания. Мы почитаем священное и в пустоте и в форме. Мы становимся частью танца нашего духа, воспринимаем все легко и с юмором и находимся в мире со всем.

Следующее понятия жизни относится к взаимопониманию! Мы всегда находимся во взаимоотношениях с чем-то. Это установление мудрых и сострадательных и уважительных взаимоотношений со всем окружающим.

Пока мы мало контролируем то, что происходит и нашей жизни, мы можем решать, как относиться к своим переживаниям. Зрелая духовность – это приятие всех взаимоотношений в жизни. Благодаря желанию вступить во взаимоотношения со всеми вещами в мире, мы обретаем дух, почитающий все священным. Наша семейная жизнь, наша сексуальность, наше общество, экология, политика и деньги - отношение к каждому существу и поступку становится выражением Дао, дхармы. Мастер Дзэн Тич НхатХан напоминает:

“Можем ли мы мыть тарелки так, словно обмываем новорожденного Будду? В каждом действии есть свой смысл, и все, с чем мы сталкиваемся, имеет отношение к нашей духовной жизни. Таким образом, та забота и сострадание, которые мы проявляем ко всем трудностям и проблемам, являются мерилом нашей духовной зрелости. Ничто невозможно исключить из духовной жизни”.

И последнее качество духовной зрелости - это обыкновенность. В некоторых традициях это называется практикой после просветления. Она начинается после того, как особые состояния и побочные эффекты уже прошли. Когда Нисаргадатту, великого мастера недвойственности, спросили, чем его собственное сознание отличается от сознания искателей, окружающих его, он улыбнулся и ответил, что перестал отождествлять себя с искателями. Да, он будет дожидаться своего завтрака или ланча, такой же голодный и, возможно, нетерпеливый, как другие, но при этом он будет окружен и наполнен океаном покоя и понимания. Он не отождествлял себя с изменяющимися условиями жизни и потому, в отличии от окружающих, Нисаргадатта пребывал в покое, что бы ни происходило.

Обыкновенность - это простое присутствие в настоящем моменте, благодаря чему тайна проявляет себя. Хотя мы и ценим способность сознания создавать бесконечное разнообразие форм, обыкновенность интересуется только тем, что здесь и сейчас: обыкновенной тайной дыхания и ходьбы, деревьев на нашей улице и любви к близкому человеку. Она не основана на достижении мистических состояний или необычайных способностей.

Когда мы становимся просто самими собой без претензий и причуд, то отдыхаем во Вселенной, Для этой обыкновенности не существует ничего высшего и низшего, ничего, что следовало бы остановить или пожелать, она открыта для любви и понимания радостей и страданий жизни. Подобно водам Дао, находящим свой путь между камней, слегка ворочая их, и устремляющимся снова к океану, обыкновенность несет нас к покою.

С духовной зрелостью способность открыться, простить и избавиться возрастает. С ней приходит естественность в разрешении проблем и способность возвратиться к радостному покою. Древнейшая мудрость “Дао Дэ Цзин” учит нас:

Я могу обучить трем вещам:

простоте, терпению и состраданию.

Это три великих учителя.

Простота в поступках и мыслях -

и вы возвращаетесь к истокам бытия.

Терпение с друзьями и врагами -

и вы приходите в согласие со всеми вещами.

Сострадание по отношению к себе -

и вы в мире со всеми существами мира,

Мудрец, живущий в Дао,

показывает пример всему живому.

Он не выставляет себя напоказ,

И поэтому люди могут увидеть его свет.

Ему нечего доказывать,

И поэтому люди могут доверять его словам.

Он сам не знает, кто он,

И поэтому люди узнают себя в нем.

Он не имеет цели,

И поэтому ему сопутствует успех во всем.

Из книги Джека Корнфилда «Путь с сердцем».

Дата добавления: 2015-10-31