Улица страшных снов

Роберт Лоуренс Стайн

Улица страшных снов

Ужастики – 19

OCR dizzy http://dizzy.ucoz.ru

«Улица страшных снов»: «РОСМЭН-ПРЕСС»; Москва; 2002

ISBN 5-353-00248-2

Оригинал: R. L. Stine, “A Shocker on Shock Street”

Перевод: И. Лебедева

Как часто вам снятся кошмары?

Эрин Райт и её друг Марти обожают фильмы ужасов. Особенно «Улицу кошмаров» – про разных монстров, Жабанатора, Обезьянью Морду и Безумного Душителя. Но когда Марти и Эрин отправились на экскурсию по киностудии, где снимают «Улицу кошмаров», они испугались не на шутку. Сначала они застряли в Пещере ожившей мерзости. Потом на них напали гигантские богомолы. Настоящая жизнь оказалась намного страшнее, чем фильмы. Но ведь улица Кошмаров – это всего лишь декорации. Или нет?

Роберт Лоуренс Стайн

Улица страшных снов

— Ужас! — Марти схватил меня за руку.

— Пусти! — прошипела я. — Больно. Марти, казалось, не слышал. Он вглядывал­ся в темноту, по-прежнему держа мою руку.

— Марти, пожалуйста... — Я рывком высво­бодила руку. Мне тоже было страшно, но я ско­рее бы умерла, чем призналась в этом.

Нас окружала кромешная тьма. Я прищури­лась, стараясь что-нибудь разглядеть. И тут впереди забрезжил тусклый серый свет.

Марти чуть пригнулся и снова взял меня за руку. Даже в полутьме я видела страх в его гла­зах.

На моем лице расплылась улыбка. Мне нра­вилось смотреть, как трусит Марти. Это было здорово!

Да знаю, знаю. Так вести себя нехорошо. Настоящий друг сделал бы вид, что ничего не заметил.

Но Марти вечно хвалится, что он храбрее меня. И это правда. Он действительно самый смелый из нас двоих.

Но не сейчас.

Поэтому-то я и улыбалась при виде Марти, который сопел от страха и не отпускал мою руку.

Серый свет перед нами мало-помалу стал ярче. Сбоку послышался хруст, а за моей спи­ной кто-то закашлялся. Но мы с Марти не по­ворачивались и смотрели только перед собой.

Мы ждали... и смотрели...

И пока я пялилась на серое марево, откуда ни возьмись появился серый забор. Длинная такая деревянная изгородь, покрытая облупив­шейся серой краской. На ней кто-то написал крупными буквами: «ОПАСНО. ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ».

Внезапно раздался скрежет. Мы с Марти вскрикнули. Звук был сначала тихим. Затем стал громче. Словно огромные клешни цара­пали по другой стороне забора.

Во рту у меня пересохло. Больше всего мне хотелось убежать. Просто развернуться и бе­жать куда глаза глядят.

Но я не могла оставить Марти одного. Кро­ме того, если я так поступлю, он никогда этого не забудет и станет дразнить меня до сконча­ния дней.

Поэтому я и осталась рядом с ним, а в это время царапающиеся звуки перешли в сильные удары.

Неужели кто-то пытается вырваться на сво­боду из-за забора?

Мы быстро двинулись вдоль изгороди. Все быстрее и быстрее, пока высокие планки не слились в одну серую полосу.

Но звук следовал за нами. По ту сторону раз­давалось громкое топанье.

Сейчас мы на пустой улице. Очень знакомой улице.

Да, мы здесь были раньше!

Тротуар намок от дождя, и в бледно-желтом свете фонарей поблескивали лужицы.

Я глубоко вздохнула. Марти с силой сжал пальцы.

К нашему ужасу, забор затрясся. За ним за­вибрировала вся улица, и вода из луж выплес­нулась на тротуар.

Громовые шаги приближались.

— Марти!.. — всхлипнула я.

Но прежде чем я смогла произнести еще что-то, забор рухнул, и из-за него выскочил насто­ящий монстр.

У него была голова, как у волка, — щелкаю­щие челюсти с острыми белыми зубами — и тело огромного краба. Он размахивал перед собой четырьмя неимоверных размеров клеш­нями и громко рычал.

— НЕ-Е-ЕТ! — одновременно закричали мы с Марти.

Надо было удирать. Но бежать было некуда.

Мы стояли и смотрели, как на нас надвига­ется Волкокраб.

— Дети, сядьте, пожалуйста, — раздался сза­ди раздраженный голос. — Я не вижу экрана.

Мы с Марти переглянулись. Думаю, мы оба чувствовали себя полнейшими идиотами. По крайней мере, у меня было такое ощущение. Мы, словно по команде, опустились в кресла.

И принялись смотреть, как Волкокраб го­нится за маленьким мальчиком на трехколес­ном велосипеде.

— Что с тобой, Эрин? — прошептал Марти, покачивая головой. — Это же только кино. По­чему ты визжала от страха?

— Ты тоже визжал! — резко сказала я.

— Я визжал, потому что ты визжала! — на­стаивал он.

— Ш-ш-ш! — зашипели на нас другие зри­тели.

Я откинулась подальше на сиденье. Вокруг нас раздавались хрустящие звуки — люди же­вали воздушную кукурузу. Кто-то за моей спи­ной закашлялся.

А на экране Волкокраб протянул свои огром­ные красные клешни и схватил мальчишку на велосипеде. ХРУМ-ХРУМ. Прощай, парень.

Некоторые зрители засмеялись. Ну и чувство юмора же у них!

Это и есть самое замечательное в фильме «Улица Кошмаров» — ты можешь одновремен­но смеяться и кричать от страха.

Мы с Марти устроились поудобнее и с удо­вольствием досмотрели кино. Мы обожаем фильмы ужасов, но «Улица Кошмаров» — наш самый любимый.

В конце концов полиция изловила Волко-краба. Они сварили чудовище в огромном кот­ле и угостили им весь город. Все сидели рядом, макали кусочки монстра в соус и говорили, какой он вкусный.

Это был чудесный финал. Мы с Марти хло­пали в ладоши и кричали: «Браво!» Марти су­нул два пальца в рот и свистел, как он всегда делает, когда ему нравится фильм.

Мы только что посмотрели «Улицу Кошма-ров-6», и это явно была самая лучшая серия.

Зажегся свет. Мы встали и начали проби­раться к выходу.

— Отличные спецэффекты, — сказал один мужчина своему приятелю.

— Спецэффекты? — переспросил тот. — Я был уверен, что монстры живые!

Они рассмеялись.

Марти с силой толкнул меня в спину.

— Неплохая киношка, — заметил он с делан­ным равнодушием.

Я повернулась к нему.

— Что значит неплохая?

— Могли бы сделать и пострашней, — отве­тил он. — Годится только для детей. «Улица-5» была круче.

Я закатила глаза.

— Марта, ты же визжал от страха — вспомни. Ты вскочил с сиденья, схватил меня за руку и...

— Я так сделал только для того, чтобы под­бодрить тебя, — сказал он, ухмыляясь.

Ну и лжец! Почему он не может честно при­знаться, что боялся?

Марти вытянул ногу и попытался поставить мне подножку.

Я отпрыгнула в сторону... и врезалась в мо­лодую женщину.

— Эй, близнецы, смотреть надо! — восклик­нула она. — Ведите себя приличней.

— Мы не близнецы! — хором закричали мы с Марти.

Мы даже не брат и сестра и вообще никакие не родственники. Но все почему-то думают, что мы двойняшки.

Это потому, что мы похожи друг на друга. Нам по двенадцать лет, мы невысокие и до­вольно плотные. У нас круглые лица, корот­кие темные волосы, голубые глаза и неболь­шие, немного курносые носы.

Но мы не близнецы! Мы просто друзья.

Я извинилась перед женщиной, а когда по­вернулась к Марти, он с силой толкнул меня в плечо.

Я споткнулась, но не упала. А потом вытя­нула ногу — и поставила подножку Марти.

Всю дорогу до выхода мы занимались тем, что ставили друг другу подножки и толкались. Люди с неодобрением смотрели на нас, но нам было все равно, потому что мы умирали со смеху.

— Знаешь, что самое крутое в этом филь­ме? — спросила я, отдышавшись.

— Нет. Что?

— То, что мы первые ребята в мире, кто его посмотрел.

— Точно! — Мы с Марти переглянулись.

Сегодняшний сеанс был специальным пред­варительным показом фильма «Улица Кошма­ров». Мой папа работает с киношниками и до­стал два билета, так что мы с Марти были един­ственными детьми в зале.

— А знаешь, что еще там круто? — спросила я. — Монстры. Все они как живые, совсем не так, как спецэффекты.

Марти презрительно сморщил нос.

— Женщина — электрический угорь выгля­дела слабо. Похоже больше не на угря, а на простого червяка.

— Тогда почему ты подпрыгнул от страха, когда она выпустила электрический разряд и поджарила тех ребят?

— Я не подпрыгивал, — возмутился Мар­ти. — Это ты подпрыгивала.

— Да неужели? Ты подпрыгнул, потому что все было очень правдоподобно, — настаивала я. — И ты вскрикнул от ужаса, когда из бунке­ра с ядерными отходами вылез Ящер-мутант.

— Я поперхнулся!

— Да ты испугался до смерти. В этом кино чудовища смотрятся как настоящие.

— А что, если это все было на самом деле? — внезапно спросил Марти. — Что, если это ни­какие не спецэффекты, а самые взаправдаш­ние монстры?

— Не будь дураком! Мы свернули за угол.

И оказались перед огромным Волкокрабом. Я не успела даже закричать. Волкокраб протянул клешню — и обхватил ею мою руку!

Я открыла рот, но оттуда вырвался только сдавленный писк.

За моей спиной раздался дружный хохот.

Огромные клешни разжались. Они были сделаны из пластмассы.

Из-за волчьей маски на меня смотрели чьи-то карие глаза. Я могла и раньше догадаться, что это актер в костюме Волкокраба, но я же не думала, что он будет здесь стоять.

Я просто сильно удивилась, только и всего.

Внезапно все озарилось яркой вспышкой — кто-то из зрителей сфотографировал «монст­ра». На стене висел большой красно-желтый плакат: «ПУТЕШЕСТВУЙ ПО УЛИЦЕ КОШ­МАРОВ НА КОМПЬЮТЕРЕ».

— Извини, что напугал тебя, — тихо сказал человек-«Волкокраб».

— Да ее напугать ничего не стоит! — тут же влез Марти.

Я с силой двинула его локтем под ребра, он засмеялся, и мы пошли прочь. Обернувшись, я увидела, что «Волкокраб» машет мне «клеш­ней».

— Надо подняться к отцу, — сказала я Марти.

— Как это я сам не догадался? Марти считает себя таким шутником!

Офис отца находится в этом же здании, на двадцать девятом этаже. Мы быстро прошли к лифту в конце холла.

У моего папы настоящая крутая работа. Он занимается парками отдыха.

Он был одним из создателей Парка доисто­рических животных, где вы оказываетесь слов­но в далеком прошлом. В парке множество са­мых разных аттракционов, а вокруг бродят ог­ромные динозавры-роботы.

Кроме того, папа работал над экскурсией по студии «Фэнтези-фильмз». О ней знают все, кто хоть раз побывал в Голливуде.

Это папа придумал, что человек проходит сквозь подобие огромного экрана и оказыва­ется в мире кино. Там можно побывать в лю­бом фильме, который вам нравится.

Я, конечно, немного хвастаюсь, но папа очень умный, а уж в конструировании он про­сто гений! Мне кажется, он самый известный в мире создатель роботов. Его роботы умеют делать все на свете!

Мы с Марти вышли из лифта на двадцать девятом этаже и направились к офису моего отца.

Место, где папа работает, похоже на боль­шой магазин игрушек.

Офис битком набит куклами — героями фильмов, рекламными плакатами и моделями монстров.

Мы с Марти обожаем тут бродить, разгляды­вая новые и старые «экспонаты». У папы масса крутых вещичек из «Улицы Кошмаров» — на­пример, когти девушки-волчицы из серии «Ночные страхи на улице Кошмаров». Он хра­нит их в стеклянной банке на подоконнике.

На стенах висят плакаты с картинами из дюжины разных фильмов. На длинном столе отец сейчас разместил модель «Неваляшки» — поезда, вагоны которого во время движения поворачиваются вокруг своей оси.

Кроме того, у отца есть модели трамвайных вагончиков, маленьких поездов, самолетов, ракет и даже серебристая пластиковая косми­ческая тарелка. Она радиоуправляемая, так что папа может заставить ее летать по комнате.

Потрясная работа! Я всегда думала об офисе отца как о самом интересном месте на Земле.

Но сегодня, когда мы с Марти зашли к отцу, он был чем-то встревожен. Он сидел, прижав к уху телефон, и смотрел в пол. Одной рукой он потирал шею.

Мы с отцом вообще-то совсем не похожи друг на друга. Я низенькая и темноволосая, а он высокий и худой. И у него светлые волосы, хотя их осталось не так и много. Он лысый.

Папа легко краснеет.

Когда он разговаривает, у него щеки стано­вятся пунцового цвета. И еще он носит боль­шие круглые очки с затемненными стеклами, за которыми прячутся проницательные карие глаза.

Мы с Марти остановились на пороге. Мне показалось, что папа нас не заметил. Он расстегнул воротник рубашки и ослабил узел галстука.

Потом что-то пробурчал в телефонную труб­ку. Мы с Марти тихонько прошли внутрь.

В конце концов, отец закончил разговор. Поднял голову и увидел нас.

— Привет! — На его щеках расцвели два алых пятна.

— Пап, что случилось?

Он вздохнул. Затем снял очки и потер пере­носицу.

— У меня очень плохие новости, Эрин. Очень плохие.

—Пап, что случилось? Что? — закричала я. И тут же увидела, что он улыбается. И поня­ла, что меня снова провели.

— Попалась! — с довольным видом сказал отец. Его карие глаза весело блеснули. — Ты каждый раз ловишься на одну и ту же шутку.

— Пап! — Я подбежала к столу и сделала вид, что душу отца.

Несколько минут мы возились друг с другом и хохотали во все горло, а Марти стоял рядом и неодобрительно качал головой.

— Ну, мистер Райт, это было не смешно, — пробормотал он.

Отец надел очки.

— Извините. Просто детей так легко обвес­ти вокруг пальца, что я не удержался. — Он улыбнулся. — На самом деле новости хорошие.

— Хорошие новости? Опять шутишь? — с подозрением спросила я.

Он покачал головой и взял что-то со стола.

— Смотрите. Знаете, что это такое?

Мы с Марти подошли ближе. Отец держал в руках игрушечную белую машину с четырь­мя колесами.

— Звездолет? — предположила я.

— Это специальный экскурсионный вагон, объяснил отец. — Видите? Люди будут сидеть внутри на длинных скамейках. Угадай­те, где он будет ездить?

— Пап, сдаемся сразу, — нетерпеливо сказа­ла я. — Перестань нас мучить.

— Хорошо-хорошо. — У него опять покрас­нели щеки. — Эта модель будет использовать­ся в путешествии по студии, где снимается «Улица Кошмаров».

У меня даже рот приоткрылся от удивления.

— Ты хочешь сказать, что наконец-то откро­ется и этот маршрут? — Я знала, что отец гото­вил его несколько лет.

Отец кивнул.

— Да, мы решили представить публике но­вую экскурсию. Но сначала вы двое проверите ее на себе.

— Ты серьезно?

Я повернулась к Марти. Он прыгал как су­масшедший и размахивал руками.

— Ура! Ура! Ура!

— Я сам разработал все путешествие по сту­дии, — сказал отец, — и хочу, чтобы вы с Мар­ти были первыми в мире детьми, которые про­едут по этому маршруту. Я хочу знать ваше мне­ние. Что понравилось, а что нет.

— Да! Да! Да! — Марти никак не мог успоко­иться.

— Пап... «Улица Кошмаров» — самый лучший в мире фильм! — искренне вскричала я. — По­трясающе! А это путешествие очень страшное?

Отец положил руку мне на плечо.

—Надеюсь. Я пытался сделать его таким страшным, как мог. Вы проедете на экскурси­онном поезде по территории студии, где встре­тите всех персонажей из фильмов. А напосле­док вас провезут по улице Кошмаров.

— Ура! По улице Кошмаров! — закричал Марти. — Это правда, что мы будем ехать по настоящей улице, где снимают кино?

Отец кивнул.

— Да, по настоящей улице Кошмаров. — Он как-то странно улыбнулся.

— Да! Да! Да! — Марти захлопал в ладоши, но потом вдруг остановился.

— Может быть, Эрин не стоит ехать, — се­рьезно сказал он моему отцу. — Она слишком пугливая.

— Что? — возмутилась я.

— Она так перетрусила сегодня во время про­смотра, что мне пришлось держать ее за руку, — продолжил Марти.

Вот лгун!

— Подумайте, какая забота! — гневно за­кричала я. — Если кто и выглядел как мокрая курица, так это ты, Марти.

Отец поднял руку, призывая нас замолчать.

— Успокойтесь. Вам придется ехать вместе. Дело в том, что завтра вы будете единственны­ми посетителями.

— Здоровско! — счастливо завопил Марти.

— Класс! — вторила я ему. И тут меня осени­ла мысль. — А можно и мама поедет с нами? Могу поспорить, ей понравится.

— Что? — Отец уставился на меня. Его лицо стало ярко-пунцовым. — Что ты сказала?

— Я спросила, может ли поехать и мама то­же, — послушно повторила я.

Отец несколько секунд внимательно меня разглядывал.

— Ты хорошо себя чувствуешь, Эрин? — спросил он в конце концов.

— Да, очень, — ответила я, хотя на самом деле мне стало как-то не по себе.

В чем дело?

Неужели что-то случилось с мамой, а я не знаю?

И почему отец так странно смотрит на меня?

Отец обошел стол и положил руки мне на плечи.

— Думаю, вам с Марти будет веселей без взрослых, — сказал он тихо.

— Да, — согласно кивнула я.

Я никак не могла понять, почему отец с та­ким подозрением смотрит на меня, но решила промолчать. Злить его не следовало, а то он передумает брать нас на экскурсию.

— Вы хотите сказать, что не поедете с на­ми? — спросил Марти. — И мы действительно будем вдвоем?

— Я хочу, чтобы вы отправились вместе, — ответил отец. — Так вам будет интересней.

Марти ухмыльнулся мне.

— Надеюсь, там будет по-настоящему страшно!

— Не волнуйся. — Насмешка скривила его рот. — Это я вам обещаю.

На следующий день папа повез нас с Марти на киностудию. Я сидела на переднем сиденье и пялилась в окошко.

День выдался каким-то хмурым, а воздух казался серым от смога.

— Так мрачно, — пробормотала я.

— Отлично подходит для экскурсии на съемки фильма ужасов, — сказал Марти с заднего сиденья. От возбуждения он не мог сидеть на месте, болтал ногами и стучал кулаком по ко­ленке.

Я никогда еще не видела его таким взвин­ченным. Если бы он не был пристегнут рем­нем безопасности, то мог бы запросто выва­литься из машины.

Автомобиль поднялся на голливудские хол­мы. Узкая дорога извивалась между красивых домов, скрытых за густой листвой деревьев.

Небо становилось все темней и темней.

«Мы сейчас въедем в облако смога», — по­думала я.

Вдали, на фоне темного холма виднелись большие буквы «Г-О-Л-Л-И-В-У-Д».

— Надеюсь, дождя не обещали, — пробор­мотала я, глядя, как огромные буквы тонут в сером тумане.

— Ты же знаешь, что в Лос-Анджелесе ни­когда не идет дождь, — хихикнул отец.

— Каких монстров мы увидим? — нетерпе­ливо вмешался Марти. — В экскурсию входит встреча с Ужастиком? Мы действительно прой­дем по улице Кошмаров?

Машина свернула налево.

— Не скажу. Пусть это будет сюрпризом для вас.

— Я спросил, чтобы подготовить Эрин, — оправдывался Марти. — Не хочу, чтобы она умерла от страха. Она может хлопнуться в об­морок. — Он рассмеялся.

Я презрительно фыркнула и попыталась ущипнуть его, но не дотянулась.

Марти наклонился вперед и взъерошил мне волосы.

— Пусти меня! — завопила я. — Предупреж­даю...

— Полегче, ребята, — сказал отец. — Мы уже на месте.

Я повернулась и выглянула в окно. Впере­ди, на громадном щите кроваво-красными бук­вами было написано: «Студия Кошмария».

Мы медленно подъехали к огромным желез­ным воротам. Они были закрыты, а в малень­кой будочке рядом сидел охранник и читал га­зету. Я разглядела золотую надпись над воро­тами: «Берегись».

Наша машина затормозила рядом с будкой. Охранник улыбнулся отцу, потом нажал кноп­ку, и ворота открылись. Отец проехал в боль­шой белый гараж, внутри которого я заметила всего три или четыре машины.

— Когда мы откроемся на следующей неде­ле, гараж будет переполнен, — уверенно ска­зал отец. — Здесь будут тысячи людей.

— А мы первые из тысяч! — возбужденно прокричал Марти и выпрыгнул из машины.

— Да, нам повезло, — согласилась я, правда, не так горячо.

Через несколько минут мы стояли на специ­альной платформе рядом с гаражом, ожидая экскурсионный поезд.

— Нас пустят в студийные павильоны? — Марти махнул рукой в сторону белых ангаров поодаль. — А где сама улица Кошмаров? А где монстры? А сейчас снимается кино? А мы мо­жем посмотреть?

— Ух! — Отец положил руку на плечо Мар­та. — Не торопись, приятель, сгоришь от не­терпения.

Я покачала головой:

— Надо держать его на поводке.

— Гав-гав, — шутливо пролаял Марти и ки­нулся ко мне, пытаясь укусить.

Я отскочила в сторону.

С холмов спускался туман. Воздух казался сырым и холодным. Небо сильно потемнело.

Из-за угла появились двое мужчин на ма­леньком электромобиле. Один из них помахал отцу рукой.

— А мы можем покататься в такой маши­не? — спросил Марти. — Пусть у нас с Эрни будет у каждого своя машина!

— Ни за что! — сказал отец. — Вы должны сидеть в экскурсионном поезде. И помните: его нельзя покидать, неважно, что происхо­дит.

— Вы имеете в виду, что мы не можем про­сто погулять по улице Кошмаров? — нахмурил­ся Марти.

Отец покачал головой.

— Это запрещено. Вы должны сидеть в по­езде. — Он повернулся ко мне. — Я буду ждать вашего возвращения здесь на платформе. Мне нужен подробный отчет. И не волнуйтесь, если что-то пойдет не так, как должно быть. Обору­дование новое, может подвести.

— Эй! Сюда едет поезд! — закричал Марти, тыча пальцем вперед.

Из-за угла бесшумно выкатил черный поезд. Я насчитала шесть вагончиков. У них был от­крытый верх, а на переднем красовался ухмы­ляющийся череп.

Единственным пассажиром была молодая рыжеволосая женщина в черном костюме.

Как только поезд остановился, женщина спрыгнула на землю.

— Привет, я Линда, ваш гид. — Она улыбну­лась моему отцу.

— Привет, Линда. — Отец улыбнулся ей в ответ и легонько подтолкнул нас с Марти впе­ред. — Вот твои первые жертвы.

Линда рассмеялась и спросила, как нас зо­вут. Мы представились.

— А можно нам сесть вперед? — нетерпели­во спросил Марти.

— Конечно, — ответила Линда. — Можете сидеть где хотите, в вашем распоряжении весь поезд.

— Отлично! — закричал Марти и хлопнул меня по плечу.

Отец рассмеялся.

— Похоже, Марти готов немедленно отпра­виться в путешествие, — сказал он Линде.

Линда поправила прическу.

— Сейчас начнем, но сначала я хочу дать ре­бятам кое-что очень важное.

Она вернулась к вагончику и вытащила из него большую черную сумку.

— Секунду — Линда вынула из сумки крас­ный пластмассовый пистолет. — Это замора­живающий бластер.

Она осторожно держала пистолет за рукоят­ку, как это делают герои в приключенческих фильмах.

— Не шутите с этими бластерами. Они мо­гут остановить любое чудовище на расстоянии двадцати шагов.

Линда передала мне бластер. Потом приня­лась снова шарить в сумке.

— Стрелять только в крайней необходимос­ти. — От напряжения она прикусила нижнюю губу. — Надеюсь, что этого не случится.

Я рассмеялась.

— Ты шутишь... правда? Это просто игрушки. Линда промолчала. Она вытащила второй

бластер и протянула его Марти, но споткнулась о какой-то шнур на платформе.

— Ой! — закричала она, выпустив бластер из рук.

Раздался громкий хлопок. Воздух прорезал ярко-желтый луч. И Линда замерла.

— Линда! Линда! — закричала я. Марти испуганно ойкнул.

Я повернулась к отцу. К моему огромному удивлению, он смеялся.

— Пап... она... она заморожена! — Но тут сза­ди, с того места, где стояла Линда, раздался тихий смешок.

В общем, не сразу, но мы поняли, что это был розыгрыш.

— Это первая страшилка в нашем путеше­ствии, — объявила Линда. Она подняла с плат­формы красный бластер. — Думаю, я по-насто­ящему напугала тебя, Марти.

— Вовсе нет! — буркнул Марти. — Я сразу догадался, что это шутка. Я просто подыгры­вал вам.

— Да ладно, Марти! — Я закатила глаза. — Ты чуть в обморок не упал.

— Эрин, мне не было страшно! — настаивал Марти. — Неужели ты всерьез решила, что я куплюсь на пластмассовую игрушку?

Марти такой дурак. Ну почему он не может признать, что боялся?

— Забирайтесь внутрь, — поторопил нас отец.

Мы с Марти сели в первый вагон, на самое первое сиденье. Я оглянулась в поисках ремня безопасности, но его не было.

— Ты едешь с нами? — спросила я Линду. Она покачала головой.

— Нет, вы будете одни. Поезд управляется автоматом. — Она подала Марти его бластер. — Надеюсь, он тебе не понадобится.

— Ага, — пробормотал Марти. — Пистолет для глупых детишек.

— Помните... я буду ждать вас, — сказал отец. Он помахал нам рукой. — Развлекайтесь. Жду подробного отчета.

— Не вылезайте из поезда, — напомнила Линда. — И не вставайте во время движения.

Она нажала ногой кнопку на платформе. Поезд дернулся, затем плавно покатил вперед.

— Первая остановка — «Проклятый дом»! — крикнула нам Линда. — Желаю удачи!

Я обернулась и увидела, что она машет нам рукой, а ее длинные рыжие волосы теребит ве­терок. Поезд медленно спускался с холма.

Некоторые из зданий киностудии уже скры­лись в тумане.

— Дурацкий пистолет, — бормотал Марти, крутя игрушку в руках. — Ну зачем нам эти пла­стиковые подделки? Надеюсь, остальная часть путешествия не такая глупая.

— Полагаю, ты не станешь зудеть весь день, — сказала я ему. — Неужели ты не по­нимаешь, как это здорово? Мы увидим всех действующих лиц из фильма «Улица Кошма­ров».

— Считаешь, там будет Ужастик? Ужастик — любимый герой Марти. Думаю

потому, что он такой грубый.

— Возможно. — Я не отрывала глаз от низ­ких зданий, мимо которых ехал поезд. Они все были темными и казались пустыми.

— Я хочу обязательно посмотреть на девуш­ку-волчицу и юношу-волка. — Марти принял­ся загибать пальцы. — И... человека-пирайю, и капитана Мертвецов, и крысу-мутанта, и...

— Смотри! — Я толкнула его в плечо.

Поезд сделал резкий поворот, и впереди по­явился Проклятый дом. Его крышу и высокие башенки скрывал туман, остальная часть зда­ния казалась почти черной на фоне темнею­щего неба.

Поезд подъехал ближе. Лужайка перед до­мом заросла высокими сорняками, которые сгибались под порывами ветра. Доски на сте­нах были серыми и потрескавшимися.

Из высоких окон падал неприятный зеленый свет, а на крыльце, словно сами по себе, при­поднимались и опускались ступени лестницы.

— Он меньше, чем в кино, — проворчал Марти.

— Нет, это тот самый дом! — возмутилась я.

— Тогда почему он выглядит меньше? Ну и зануда!

Я внимательно оглядела Проклятый дом. Его окружала высокая железная ограда. Когда мы подъехали ближе, створки ворот со скри­пом распахнулись.

— Марти, смотри! — Я ткнула пальцем в сто­рону темных окон на втором этаже. Их ставни будто по команде распахнулись, потом захлоп­нулись.

В окнах вспыхнул свет. Сквозь жалюзи вид­нелись скелеты, которые подпрыгивали и кру­жились в каком-то дьявольском танце.

— Неплохо, — заметил Марти, — но не страшно. — Он поднял пластмассовый писто­лет и прицелился в скелетов.

Мы объехали вокруг Проклятого дома. Из­нутри раздавались крики ужаса, ставни откры­вались и закрывались, а лестница крыльца скрипела и ходила ходуном словно под нога­ми каких-то призраков.

— Так мы заедем внутрь или нет? — нетер­пеливо фыркнул Марти.

— Сядь поудобней и перестань ныть, — стро­го сказала я. — Экскурсия только начинается. Не порть мне впечатление.

Марти показал мне язык, но послушно от­кинулся на сиденье. Из дома донесся глухой рев, потом пронзительный крик.

Поезд бесшумно подкатил к задней части дома и быстро проехал через заросший сорня­ками двор.

Поезд набрал скорость. Мы мчались по лу­жайке прямо к задней двери. На деревянной дощечке рядом с косяком было написано: «ОС­ТАВЬ НАДЕЖДУ ВСЯК СЮДА ВХОДЯ­ЩИЙ!»

Мы сейчас врежемся в стену, подумала я в ужасе. Я нырнула вниз и закрыла голову рука­ми, спасаясь от неминуемого удара.

Но дверь открылась, и мы въехали внутрь.

Поезд замедлил ход. Я опустила руки и вы­прямилась. Мы находились в темной, запылен­ной кухне. Вдоль стены стояли горшки. Вне­запно они рассыпались на мелкие кусочки.

Дверь печи открылась и закрылась будто сама собой, а чайник на плите засвистел. За­дребезжали тарелки.

— Страшновато, — прошептала я.

— Ужасы и кошмары, — с иронией сказал Марти. Он скрестил руки на груди. — Скуко­тища!

— Марти... заткнись! — Я толкнула его в бок. — Тебе, может, не нравится, но не мешай другим.

Это на него подействовало. Он пробормотал:

— Извини, — и откинулся на спинку сиде­нья.

Поезд выехал из темной кухни в еще более темный коридор, со стен которого на нас пя­лились изображения разных уродов.

Внезапно прямо перед нами распахнулась дверь и из-за нее выскочил скелет. Он гнусно ухмылялся и тянул к нам руки.

Я завизжала, а Марти рассмеялся.

Скелет запрыгнул обратно в дверь, а поезд свернул за угол. Впереди мелькнули лучики света.

Мы заехали в большую круглую комнату.

— Это гостиная, — прошептала я Марти.

Высоко над нами, на стене, висел подсвеч­ник с дюжиной горящих свечей.

Поезд остановился прямо под ним. Подсвеч­ник затрясся, и вдруг с громким шипением все свечи погасли.

Комната погрузилась в кромешную тьму. И тут изо всех углов грянул ужасный хохот. Я вскрикнула.

— Добро пожаловать в мой скромный до­мик! — внезапно прогрохотал хриплый голос.

— Кто это? — прошептала я. — Откуда он говорит?

Молчание.

— Эй, Марти? — Я повернулась к нему. — Марти...

Марти исчез!

—Марти!

У меня перехватило дыхание. Я беспомощ­но пялилась в темноту.

Куда он мог подеваться? Он же знает, что нельзя вылезать из поезда! Может быть, он все же спрыгнул на пол?

Нет, я бы услышала звук.

— Марти?

Кто-то схватил меня за руку.

Я услышала тихий смешок. Это был Марти.

— Где ты? Я тебя не вижу! — закричала я.

— И я тебя не вижу, — ответил он. — Но я никуда не уходил и сижу рядом с тобой.

— Да? — Я протянула руку и нащупала ру­кав его рубашки.

— Вот это круто! — объявил Марти. — Я не вижу даже свои руки. А ты меня точно не видишь?

— Нет, — сказала я. — Я думала...

— Это какой-то трюк со светом, — сказал Марти. — Черные лучи или что-то вроде того. Какой-то спецэффект.

— Меня он напугал, — честно призналась я. — Мне показалось, что ты исчез.

— Вот глупышка, — фыркнул Марти.

И вдруг мы оба подпрыгнули от неожидан­ности.

В камине внезапно разгорелось пламя, и комнату залил ярко-оранжевый свет. Черное кресло повернулось — в нем сидел скелет.

Он поднял голову, задвигал челюстями.

— Надеюсь, вам понравилось в моем доме, — прогнусавил он. — Потому что вы никогда не выйдете отсюда!

Он запрокинул голову и хрипло засмеялся.

Поезд дернулся и покатил вперед, в длин­ный темный коридор, а в спину нам летел хо­хот скелета. Поезд прибавил ход, и я откину­лась на сиденье.

Мы свернули за угол, в другой коридор, та­кой темный, что не было видно стен. Быстрее. Быстрее. Еще один поворот.

Сейчас мы поднимались куда-то вверх. А потом поезд резко повернул налево.

Еще один поворот. Мы катили вверх, вверх, вверх. А потом рухнули вниз.

Словно «американские горки», но только в кромешной темноте.

Потрясно. Мы с Марти даже охрипли от кри­ка. Мы падали друг на друга и сталкивались локтями и плечами, а поезд кружился в тем­ных коридорах Проклятого дома. Вверх-вниз, вверх-вниз.

Я изо всех сил вцепилась в сиденье, да так, что пальцы заболели. Здесь не было ни ремня безопасности, ни защитной планки.

Вдруг мы перевернемся?

Словно прочитав мои мысли, вагон резко накренился. Не удержавшись, я разжала паль­цы и скользнула к дверце. Марти упал на меня.

Я в отчаянии шарила руками, пытаясь уце­питься за какую-нибудь железку.

Поезд повернул в другую сторону, и центро­бежная сила швырнула меня назад на сиденье.

— Ух ты! Это было классно! — Марти даже рассмеялся от облегчения. — Здорово!

Не отрывая рук от сиденья, я глубоко вздох­нула.

Перед нами открылись двери. Поезд на мгновение сбавил ход. Я увидела деревья и се­рое небо.

Мы выехали на улицу. Промчались через зад­ний двор, прямо по сорнякам. Нас качало из стороны в сторону.

— Эй! Остановись! — прохрипела я, с тру­дом переводя дыхание. Ветер с силой бил мне в лицо. Поезд громыхал и скрипел.

Казалось, он вышел из-под контроля и мчал­ся не разбирая дороги.

Подпрыгивая на пластиковом сиденье, я ли­хорадочно оглядывалась в поисках кого-ни­будь из сотрудников студии.

Ни единой души.

Мы выехали на дорогу, и поезд замедлил ход. Я повернулась к Марти. Он сидел с полуот­крытым ртом и выпученными, как у лягушки, глазами.

Поезд ехал все медленней, медленней и мед­ленней...

— Здорово! — объявил Марти. Пригладив волосы обеими руками, он подмигнул мне. Я знала, что он тоже испугался, но прикиды­вается, что наслаждался этой сумасшедшей гонкой.

— Ага. Здорово, — попыталась сделать вид и я, но мой голос предательски дрожал.

— Обязательно скажу твоему отцу, как он мирово придумал устроить в доме «американ­ские горки», — заметил Марти.

— Да, это было недурно, — согласилась я. Марти огляделся:

— Эй, где это мы?

Поезд остановился между двумя рядами вы­соких кустов, подстриженных в виде конусов.

Солнце с трудом пробивалось сквозь густую листву, отбрасывая неровные тени на поезд.

Марти встал и оглянулся назад.

— Здесь ничего нет, — пожаловался он. — Почему мы остановились?

— Может быть... — начала я, но смолкла, заметив, как пошевелилась ветка.

Затем еще одна.

— Марти... — прошептала я, дергая его за рукав. За кустами виднелись два сверкающих красных круга. Два сверкающих красных гла­за! — Марти... Там кто-то прячется.

Еще одна пара глаз, пялящихся на нас из-за кустов.

А потом показались два темных когтя.

Раздался шорох. Из-за кустов внезапно вы­прыгнула темная фигура. Затем вторая. Третья. Четвертая...

Они рычали и ворчали.

Я вскрикнула от страха.

Поезд окружили самые невероятные твари. Пыхтящие и сопящие уродцы, которые вы­прыгивали из кустов и лезли к нам в вагон­чик.

Мы с Марти вскочили на ноги.

— 0-о-ой! — испуганно простонал Марти.

Я попятилась. Я надеялась, что смогу вылез­ти с другой стороны, но пыхтящие уродцы пре­градили мне дорогу.

— Оставьте нас! Убирайтесь! — крикнула я.

Уродец, весь покрытый кудрявой коричне­вой шерстью, открыл пасть, обнажив десяток неровных желтых зубов. Его горячее дыхание обжигало мне лицо. Он шагнул ближе, а по­том толкнул меня в грудь своей жирной лапой и прогнусавил:

— Разве ты не хочешь мой автограф? У меня отвалилась челюсть.

— Что?!

— Фото с автографом, — повторил он и сно­ва поднял лапу. В ней была зажата черно-белая фотокарточка.

— Эй, ты же Обезьянья морда! — закричал Марти, указывая на него пальцем.

Волосатое существо кивнуло и сунуло фото­графию под нос Марти.

— Хочешь фото? В этой части экскурсии мы раздаем автографы.

— Конечно!

Огромная обезьяна вытащила из-за уха фло­мастер и подписала фотографию.

И только сейчас, когда сердце у меня чуть не выпрыгивало из груди, я узнала уродцев. Парень, покрытый малиновой слизью, — это, конечно, Дикарь из канализации. А еще я увидела Неженку Сью — ходячую куколку с золотыми волосами, которые так и хотелось причесать. На самом деле Неженка Сью была мутантом-убийцей с Марса.

Существо с мордой лягушки, покрытое с ног до головы фиолетовыми и коричневыми боро­давками, носило имя Жабанатор. Он был глав­ным героем фильмов «Мутный пруд» и «Мутный пруд-2» — одними из самых страшных фильмов ужасов, что только появлялись на экране.

— Жабанатор, можно ваш автограф? — веж­ливо спросила я.

— Ква-ква. — Жабанатор вытащил откуда-то карандаш. Я наклонилась вперед, чтобы посмотреть, как он подписывает фотографию. Ему было трудно писать, потому что карандаш выскальзывал из покрытых слизью лягушачь­их лап.

Мы с Марти собрали внушительную коллек­цию автографов, а потом все эти существа скрылись в кустах.

Они исчезли из виду, и тут мы с Марти, слов­но по команде, расхохотались.

— Вот это шутка! — От смеха у меня на гла­зах даже выступили слезы. — Когда я увидела чудищ, то думала, что меня удар хватит. — Я посмотрела на фотографии. — Как здорово, что у нас есть все эти автографы.

Марти сморщил нос.

— Да это просто актеры в костюмах, — фыр­кнул он. — Рассчитано на дурачков.

— Но... но они выглядели как живые, — за­пинаясь, пробормотала я. — У Жабанатора были скользкие лапы, а мех Обезьяньей мор­ды казался настоящим. И я бы никогда не по­думала, что они носят маски.

Я отбросила волосы с лица.

— И как они надели эти костюмы? Я что-то не видела пуговиц или молний.

— Это потому, что костюмы из фильмов, — объяснил Марти. — Они намного лучше, чем обычная одежда.

Вот мистер Всезнайка!

Поезд повернул назад, и я устроилась по­удобнее на сиденье. Мы спускались по холму в сторону белых студийных зданий. Интересно, снимают они сейчас фильм или нет? Хотелось бы посмотреть.

С неба на нас лился тусклый свет. Поезд раз­вернулся в траве и покатил вверх по склону.

«Что бы ни случилось, пожалуйста, оста­вайтесь в поезде, — раздался из встроенно­го в вагоне динамика женский голос. — Сле­дующая остановка — "Пещера ожившей мер­зости"».

— Ожившей мерзости? Ух ты! Мне уже страшно! — с улыбкой воскликнул Марти.

— Точно! — согласилась я. Мы просто не представляли, насколько это

окажется страшным.

Поезд кружил между деревьями, и их тени бежали по вагону, словно призраки.

Мы двигались почти бесшумно. Я попыта­лась представить поезд, битком набитый шум­ными детьми и их родителями, и решила, что в толпе не так страшно.

Я не жалуюсь, нам с Марти действительно повезло, что мы первые, кто едет этим марш­рутом, только в компании с другими людьми всегда веселей.

— Эй! — Марти схватил меня за руку.

Перед нами появился вход в Пещеру ожив­шей мерзости. Это была огромная темная дыра в горе. Из нее вырывался бледно-серебристый свет.

Поезд немного замедлил ход, и я увидела над входом вырубленную в камне надпись: «ПРО­ЩАЙ».

Поезд прибавил скорость.

— Ой! — Я пригнула голову. Такой низкий потолок.

Мы погрузились в полумрак.

Воздух мгновенно стал холодней. И более влажным. В ноздри ударил неприятный запах. Я вскрикнула.

— Летучие мыши! — прошептал Марти. — Они здесь наверняка летают. — Он наклонил­ся ближе и засмеялся мне прямо в ухо.

Марти знает, что я ненавижу летучих мышей!

Да, мне говорили, что летучие мыши не опасны. Они едят насекомых и фрукты и вов­се не кидаются на людей, чтобы пить их кровь. Это только в кино так бывает.

Я это знаю, но все равно боюсь их.

Летучие мыши уродливые и противные. Я их ненавижу.

Однажды я призналась в своих страхах Мар­ти, и он с тех пор постоянно дразнит меня этим. В пещере было холодно и мерзко пахло.

— Смотри! — завизжал Марти. — Летучая мышь-вампир!

— Г-где?! — Я ничего не могла с собой поде­лать. Мне было страшно.

Разумеется, это оказалась одна из глупых шуточек Марти. Он хохотал, как оглашенный. Я с силой ущипнула его за плечо.

— Это не смешно. Ты дурак!

От этого Марти стал смеяться еще сильней.

— Могу поспорить, в пещере есть летучие мыши, — настаивал он. — В любой такой тем­ной и глубокой пещере они бывают.

Я отвернулась от его ухмыляющейся рожи и прислушалась, не шуршат ли крылья. Тиши­на.

Пещера сузилась. Стены, казалось, надви­нулись на нас, и вагончик даже задел шерша­вый камень. Я чувствовала, что мы едем под гору.

В полутьме я разглядела длинный ряд ост­роконечных «сосулек», которые спускались с потолка. Я учила, как они называются, но не смогла вспомнить — сталагмиты это или ста­лактиты. Вблизи они походили на заостренные слоновьи бивни.

— Мы приближаемся к летучим мышам, — поддразнил меня Марти.

Я сделала вид, что не слышу, и смотрела пря­мо перед собой. Пещера вновь стала шире. По стенам бегали черные тени.

— Ой! — Мне на шею опустилось что-то очень холодное.

— Марти, перестань! — рявкнула я. — Убери с меня свои замерзшие руки!

— Кто? Я?

Он вовсе не трогал меня — обе его руки ле­жали на коленях.

Тогда что же коснулось моей шеи? Такое хо­лодное и влажное. Я вздрогнула.

— М-марти! — заикаясь, выдавила я. — П-помоги!

Марти недоумевающе поглядел на меня.

— Эрин, что случилось?

— Сзади, на шее... — Я не могла больше вы­давить ни слова.

Это холодное и скользкое существо неожи­данно зашевелилось, и я решила не ждать, пока Марти поймет, что от него требуется.

Я протянула руку и сорвала с себя это суще­ство. Оно извивалось и корчилось, и я урони­ла его на сиденье.

Червяк!

Огромный, длинный белый червяк! Холод­ный и скользкий!

— Потряс! — воскликнул Марти. Он накло­нился ближе, чтобы его рассмотреть. — Я ни­когда еще не видел таких больших червей! К тому же белых!

— Он... он упал с потолка, — сказала я, с опаской следя, как червяк ползет ко мне. — И он ледяной на ошупь.

— Да? Дай потрогаю. — Марти медленно при­коснулся указательным пальцем к червяку.

Червяк сложился вдвое. А Марти открыл рот и издал страшный вопль, который эхом отозвался от стен пещеры.

—Что такое, Марти? Что случилось? — за­кричала я.

— Я... я... я... — Он не мог выговорить ни слова, а только хватал ртом воздух. — Я... я... я... — Его глаза вылезли на лоб.

Марти поднял руку и снял со своей головы белого червя.

— Я... я... я... поймал еще одного!

— Здорово! — восхитилась я. Его червяк был длиной с руку.

Мы выбросили обоих червяков за борт ва­гончика.

Внезапно я почувствовала легкий удар о пле­чо, потом о голову. Словно прикосновение ле­дышки.

— Ой, Марти, помоги!

Я задергала руками, пытаясь стряхнуть с себя гадких червей.

— Марти... пожалуйста! — Я повернулась к Марти, но он тоже сражался с непрошеными «гостями». Он изворачивался всем телом и дер­гался из стороны в сторону, а с потолка падали все новые и новые белые червяки.

Один шлепнулся ему на плечо, другой обвил его ухо.

Поеживаясь, я срывала с себя эти скользкие холодные существа и швыряла за борт медлен­но движущегося поезда. Откуда они берутся?

Я подняла голову, и мне тут же на глаза упал жирный мокрый червяк.

— А-а-а! — Дрожа от омерзения, я сорвала его и выбросила.

Поезд резко повернул. Пещера сузилась — мы въехали в другой туннель. Вокруг нас туск­ло мерцал серебристый свет.

На моих коленях свернулись клубком два белых червяка, каждый длиной сантиметров тридцать. Я поспешно выкинула их за борт и принялась искать других.

У меня ныло все тело и ломило спину. Кро­ме того, меня всю трясло.

— Они больше не падают, — дрожащим го­лосом объявил Марти.

Тогда почему мне так холодно?

Я провела рукой по шее. Встала, осмотрела сиденье, потом пол. Как оказалось, один червяк заполз мне в сандалию. Я вытащила его, а потом со вздохом облегчения упала на сиденье.

— Это было нечто! Марти потер лицо.

— Думаю, они поэтому назвали это место Пещерой ожившей мерзости, — сказал он, приглаживая волосы.

Я вздрогнула. Я ничего не могла поделать, меня трясло как в лихорадке. Я знала, что чер­вяков больше нет, но по-прежнему чувствова­ла на своей коже их скользкие тела.

— Эти отвратительные существа — как ты думаешь, они живые?

Марти покачал головой.

— Разумеется, нет. Подделка чистой воды. — Он присвистнул. — Похоже, они тебя напуга­ли не на шутку.

— Они выглядели как настоящие, — пожа­ловалась я. — И они так извивались...

— Да это роботы. — Марти почесал коленку. — Все здесь фальшивка. Иначе быть не может.

— Ну, не знаю.

— Тогда спроси у своего отца, — хмуро по­советовал Марти.

Я хихикнула. Я-то знала, почему Марти так ворчит. Были червяки настоящими или под­делкой, но они напугали его. И он знал, что я заметила его страх.

— Мне кажется, маленькие дети не любят червяков, — объявил Марти. — Они против­ные. Стоит сказать об этом твоему отцу.

Я открыла рот, чтобы ответить, и почувство­вала, как на меня что-то упало. Что-то сухое и шершавое.

Оно накрыло мне сначала лицо, потом пле­чи, потом все тело.

Я вытянула руки и попыталась сбросить это «покрывало», которое больше всего напомина­ло какую-то сетку.

Я извивалась, в отчаянии пытаясь снять ее с лица. Случайно повернув голову, я заметила, что Марти размахивает руками, пойманный этой же сеткой.

Поезд ехал по темному туннелю. Сетка ни­как не отставала от кожи. Внезапно Марти закричал:

— Это... огромная паутина! Я крутилась и изворачивалась, но паутина

намертво прилипла ко мне.

— Какое интересное приключение, — бурк­нула я.

И тут я неожиданно увидела, как по паутине скользят черные точки. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что это такое. Пауки! Сотни пауков!

— Ой! — Меня охватила паника.

Я принялась дергать за паутину обеими ру­ками, стараясь сорвать ее с себя. Я сбросила одного паука со лба. Другого с плеча майки.

— Пауки... Они у меня в волосах! — за­хныкал Марти.

Он тут же забыл о том, какой он «крутой», и стал шлепать себя по голове, стряхивая пау­ков.

Поезд бесшумно катил вперед, а мы с Мар­ти извивались и подпрыгивали на сиденьях, пытаясь освободиться от черных пауков. Я вы­тащила из волос три штуки! А потом один залез мне в нос!

Я завизжала, и он выпал.

Марти снял паука с моей шеи и отбросил его в сторону. Это был последний.

Мы в изнеможении откинулись на спинки сиденьев. Мне казалось, сердце сейчас выско­чит из груди.

— Все еще думаешь, что это фальшивка? — дрожащим голосом спросила я Марти.

— Не знаю, — признался он. — Хотя пауки могут быть игрушечными. Ну, ты знаешь, ра­диоуправляемыми.

— Они были настоящими! — резко сказала я. — Признайся, Марти, здесь все настоящее. Это же Пещера ожившей мерзости — и они жи­вые.

— Ты правда так думаешь? — У Марти от удивления расширились глаза.

Я кивнула.

— Вот это круто! — заявил Марти, улыба­ясь. — Настоящие пауки! Круто!

Я глубоко вздохнула, но промолчала. Мне это казалось совсем не крутым, а противным и мерзким.

Когда люди едут в тематический парк, они ждут, что там все понарошку. Именно это и де­лает отдых таким веселым. Я решила сказать отцу, что пауки и червяки слишком страшные. Он должен избавиться от них, прежде чем за­пустит на студию других людей.

Я скрестила руки на груди и уставилась пе­ред собой.

Интересно, что нас ждет? Надеюсь, не оче­редные насекомые, которые падают со стен и ползают у тебя по телу и лицу.

— Кажется, слышно шуршание летучих мы­шей! — поддразнил меня Марти. Он наклонил­ся ближе. — Слышишь это попискивание? Ог­ромные мыши-вампиры!

Я толкнула его локтем под ребра. Я была не в настроении для дурацких шуток.

— Когда мы выберемся из этой пещеры? — нетерпеливо спросила я. — Здесь совсем не ве­село.

— А мне нравится, — сказал Марти. — Я люблю бродить по пещерам.

Туннель закончился огромной пещерой, на полу которой валялись здоровенные камни.

Откуда-то впереди доносился тихий шум воды: кап-кап-кап.

Стены излучали неприятный зеленоватый свет. Поезд подъехал к стене и остановился.

— Что теперь? — прошептала я.

Мы с Марти повернулись, оглядывая пеще­ру. Но там были только камни.

— Вот скука, — пробормотал Марти. — Ско­рее бы уехать отсюда.

Я пожала плечами:

— Непонятно, почему мы здесь стоим? Мы ждали, что с минуты на минуту поезд

тронется с места.

Но время шло, а поезд стоял.

Мы встали на сиденье на колени и посмот­рели назад. Ничего. Затем прислушались к па­дению водяных капель. Ничего.

Я приложила руки рупором ко рту и крик­нула:

— Эй... кто-нибудь нас слышит? Тишина.

— Кто-нибудь нас слышит? — попробовала я снова. — Мы застряли.

Молчание. Только бесконечное «кап-кап-кап».

Я ждала, вглядываясь в зеленоватый полу­мрак.

Почему поезд стоит? Неужели он сломался? Неужели мы застряли? Я повернулась к Марти.

— Что с этим дурацким поездом? Как ты ду­маешь... Ой! — Я вскрикнула от ужаса, глядя на пустое сиденье рядом с собой.

Я протянула руку, пытаясь нащупать Марти. Еще один трюк? Очередная оптическая ил­люзия?

— Марти! Марти! — прохрипела я внезапно севшим голосом.

По моей спине побежал холодок.

На этот раз Марти действительно исчез.

— Марти!

Рядом с поездом внезапно раздался скрежет, и я подпрыгнула от неожиданности.

Посмотрев вниз, я увидела ухмыляющегося Марти.

— Попалась!

— Ты подлец! — Я замахнулась, но он успел отпрыгнуть. — Это ты — ожившая мерзость! — Я никак не могла успокоиться. — Ты нарочно решил испугать меня.

— Невелика задача, — хихикнул Марти. — Я спустился, чтобы оглядеться.

— Поезд может тронуться с места в любую минуту. Ты же помнишь, что нам сказала Лин­да: нельзя выходить из вагончика.

Марти нагнулся, чтобы осмотреть колеса.

— Мне кажется, поезд сошел с рельс. — Он поднял глаза и покачал головой. — Хотя здесь нет никаких рельс.,

— Марти, вернись, — молила я. — Сейчас он поедет, а ты останешься здесь и...

Марти уперся обеими руками в борт вагон­чика и толкнул его. Вагончик качнулся, но не двинулся.

— Мне кажется, он сломался, — уверенно сказал Марти. — Твой отец говорил, что могут быть неполадки.

У меня все сжалось внутри от страха.

— Ты хочешь сказать, что мы застряли? Одни в этой противной пещере?

Марти пролез в щель между первым вагон­чиком и стеной пещеры, уперся обеими рука­ми в лобовую стенку поезда и толкнул его изо всех сил.

Ничего.

— Ох, черт, — пробормотала я. — Это ужас­но. Это совсем не весело.

Я снова встала на колени на сиденье и про­кричала:

— Здесь есть кто-нибудь? У нас застрял по­езд!

Кап-кап-кап. Единственным ответом мне был звук капающей воды.

— Помогите! — завопила я изо всех сил. — Кто-нибудь, помогите!

Молчание.

— Что нам делать? — всхлипнула я. Марти все еще толкал поезд. Он попытался

в последний раз, затем со вздохом опустил руки.

— Тебе лучше вылезти из поезда, — сказал он. — Нам придется идти пешком.

— Что? Идти? По этой мерзкой темной пе­щере? Ни за что, Марти!

Он подошел к вагончику с моей стороны.

— Ты, случайно, не струсила, а, Эрин?

— Да, струсила, — с вызовом сказала я. — Немного. — Я огляделась по сторонам. — Здесь нет никакого выхода. Нам придется возвра­щаться по всем тем туннелям с червяками и пауками.

— Мы найдем дорогу, — настаивал Марти. — Здесь должна быть дверь. На аттракционах все­гда бывает запасной выход.

— Мне кажется, нам лучше остаться в поез­де, — неуверенно предложила я. — Если мы подождем, то кто-нибудь забеспокоится и най­дет нас.

— Ага, через неделю, — сказал Марти. — Я лично иду пешком, а ты как знаешь.

Я покачала головой и скрестила руки на груди.

— Ни за что. Я остаюсь здесь.

Я знала, что он не уйдет один, без меня.

— Ладно. Пока. — Марти повернулся и быс­тро пошел вперед.

— Эй, Марти...

— Пока. Я не собираюсь сидеть здесь до ве­чера. Увидимся позже.

Он действительно решил уйти, оставив меня одну в пустом поезде в этой страшной пещере.

— Марти, подожди! Марти повернулся ко мне.

— Так ты идешь или нет, Эрин? — нетерпе­ливо спросил он.

— Иду, — пробормотала я. У меня не было другого выбора.

Я спрыгнула из вагончика на землю. Пол пещеры был влажным и скользким. Я медленно двинулась к Марти.

— Быстрей! — крикнул он. — Пошли отсю­да. — Он попятился, маша рукой, чтобы я сле­довала за ним.

Но я остановилась, чувствуя, как от страха дрожат коленки.

— Ты чего так смотришь? — прокричал Мар­ти. — Словно у меня рога выросли.

Но я смотрела вовсе не на Марти. Я уставилась на существо, которое высилось за его спиной.

—Э...э...э... — Я хотела предупредить Мар­та, но из моего рта вырывались нечленораз­дельные звуки.

А Марти продолжал пятиться — прямо к это­му огромному чудищу.

— Эрин, пошли. Что с тобой? — спросил он.

— Э...э...э... — Мне в конце концов удалось показать на монстра рукой.

— Что? — Марти повернулся... и тоже уви­дел его.

— Ух ты! — Проскальзывая на влажном полу пещеры, он подбежал ко мне. — Что это такое?

Сначала мне показалось, что это какой-то механизм. Существо выглядело как один из стальных кранов на стройке. Такое серебрис­тое и металлическое.

Но когда оно выпрямилось на своих тонких, как проволока, ножках, я увидела, что оно жи­вое!

У него были круглые черные глаза размером с бильярдный шар. И они дико вращались.

На затылке торчали две высокие антенны. Изо рта свисал длинный серый язык.

Когда оно встало во весь рост, мы увидели, что вместо передних лап у него короткие бе­лые палочки.

Внезапно черные глаза перестали вращать­ся и остановились на мне.

— Это... это саранча? — всхлипнула я.

Мы с Марти, не сговариваясь, рванули об­ратно к поезду.

Помахивая передними ножками-палочками и медленно поводя антеннами, чудище прыг­нуло вперед и приземлилось прямо перед нами.

За нашими спинами была стена пещеры. Нам больше некуда было отступать.

— Мне кажется, это богомол, — сказал Марти.

Насекомое было раза в три выше нас. Когда оно прыгало, его голова касалась потолка пе­щеры.

Оно облизало языком губы. Его рот приот­крылся, и оттуда донесся громкий чмокающий звук. У меня скрутило желудок. Звук был та­ким тошнотворным!

Круглые черные глаза поворачивались попе­ременно то к Марти, то ко мне. Затем гигант­ский богомол прыгнул еще ближе и опустил го­лову.

— Ч-что он собирается делать? — Я изо всех сил прижалась к каменной стене.

К моему огромному удивлению, Марти раз­разился громовым хохотом.

Я схватила его за руку. Неужели он сошел с ума?

— Марти, ты в порядке?

— Разумеется! — Он высвободил руку и шаг­нул к нависавшему над нами насекомому. — Чего нам бояться, Эрин? Это же большой ро­бот. Он просто запрограммирован подойти к поезду.

— Да? Но, Марти...

— У них все введено в компьютер. — Марти с интересом смотрел, как опускается вниз ог­ромная голова. — Это понарошку — просто часть аттракциона.

Я тоже посмотрела вверх. С толстого языка гигантского богомола срывались капли слюны и с громким плеском разбивались о пол пеще­ры.

— Но... оно такое настоящее... — пробормо­тала я.

— Твой отец — гений! — объявил Марти. — Надо будет обязательно сказать ему, как отлич­но получились богомолы.

Насекомое потерло передние ножки друг о друга. Раздался пронзительный свист.

Я схватилась за голову. От этого звука у меня заболели уши!

Я так и стояла в этой позе, когда из-за ог­ромного камня выпрыгнул второй богомол.

— Смотри — еще один! — закричал Марти, указывая на него пальцем. Он потянул меня за рукав. — Движется так плавно. Никогда не ска­жешь, что это машина.

Два гигантских серебристых насекомых об­менялись резкими металлическими звуками. Их черные глаза готовы были выкатиться из орбит, а антенны быстро вращались.

Капающая с языков слюна тонкими ручейками падала на пол. Второй богомол внезапно с треском расправил и сложил крылья.

— Потрясающие роботы! — Марти повер­нулся ко мне. — Нам лучше вернуться к поез­ду, а то он может уехать, пока мы разглядываем этих здоровенных жуков.

Насекомые обменялись какими-то сигна­лами.

— Надеюсь, ты прав насчет роботов, — ска­зала я Марти, — но все равно эти богомолы выглядят ужасно. Я хочу побыстрей выбраться отсюда!

Мы двинулись к поезду.

И тут один из богомолов прыгнул вперед и приземлился прямо перед поездом, преграж­дая нам путь.

— Эй! — закричала я.

Мы попытались обойти его, но он, прыгнув, снова перекрыл нам путь.

— Оно... оно не пропускает нас! — вскрик­нула я.

— Ой! — Одно из чудищ внезапно нагнулось и боднуло меня головой в грудь. От сильней­шего удара я упала.

— Осторожней! — услышала я крик Мар­ти. — Этот робот сломался!

Богомол, бешено вращая глазами, снова на­клонил голову — и вновь с силой толкнул меня.

Второй между тем быстро двинулся к Мар­ти. Он наклонился, готовясь боднуть Марти, но тот отпрыгнул, выставив перед собой руки как щит.

Я услышала какое-то скрежетание. Потом свист.

Обернувшись, я увидела, что из-за камней выбрались еще два огромных уродливых бого­мола. Потом еще два. Их жирные серые языки болтались в открытой пасти, и с них капала слюна.

Мы с Марти стояли прижавшись друг к дру­гу, а вокруг нас прыгали и пересвистывались огромные злобные существа. Внезапно они словно по команде приподнялись на задних ножках.

— Мы... мы окружены! — закричала я.

Гигантские насекомые пронзительно завере­щали и подняли короткие передние лапки. По пещере, отражаясь эхом от каменных стен, раз­несся резкий свист.

Богомолы помедлили, а потом двинулись вперед — сжимая круг около нас с Марти. На пол падали огромные капли слюны.

— Роботы вышли из-под контроля, — завиз­жал Марти.

— Что они могут сделать? — Я зажала уши руками, спасаясь от оглушительных звуков.

— Может быть, они управляются голосом? — прокричал Марти. Он задрал голову и завопил изо всех сил: — Стоять! Стоять!

Но они не остановились.

Один из богомолов слегка наклонил сереб­ристую голову, открыл пошире свою уродли­вую пасть и выплюнул какой-то черный комок. Он приземлился прямо на кед Марти.

Марти хотел отпрыгнуть, но его нога не от­рывалась от пола.

Он задергал ногой, пытаясь освободиться. Ему это удалось только через несколько секунд.

— Ой! Осторожней! Эта черная штуковина похожа на клей! — прокричал он мне.

Бух!

Еще один богомол открыл пасть и выплю­нул липкий черный комок. Этот оказался на моем плече.

— Ой! — Он был таким горячим, что букваль­но жег кожу.

Остальные богомолы возбужденно пересви­стнулись. Затем наклонили головы. Их языки метались из стороны в сторону.

— Замораживающие пистолеты! — закрича­ла я, хватая Марти за руку. — Может быть, они сработают против насекомых.

— Да это же игрушечное оружие! — заску­лил Марти.

Хлоп!

Черный комок упал в каком-то сантиметре от ноги Марти.

— Кроме того, пистолеты в поезде, — про­должил Марти, с ненавистью глядя на богомо­лов, — а они нас туда не пропустят.

— Тогда что нам делать?

Но тут мне в голову внезапно пришла не­ожиданная мысль.

— Марти... — прошептала я. — Как ты обыч­но избавляешься от жуков?

— Что? Эрин, о чем ты говоришь?

— Ты ведь давишь их ногой, правильно?

— Но, Эрин... — запротестовал Марти. — Эти жуки такие большие, что, скорее, они на­ступят на нас!

— Давай попробуем! — закричала я.

Я стянула свою сандалию и изо всех сил шлепнула ею по ближайшему богомолу.

Гигантское насекомое зашипело и упало на спину.

Марти атаковал его соседа. И это существо упало, громко завизжав от боли. Его глаза дико вращались, а антенны выпрямились и застыли.

Я принялась размахивать сандалией напра­во и налево. Еще один враг повержен!

— Бежим! — закричала я.

Я повернулась и бросилась в освободивший­ся проход. Я не знала, есть ли запасной выход на этом аттракционе, но мне было все равно. Я думала только о том, чтобы удрать от этих чудовищных богомолов. Краем глаза я замети­ла, что Марти бежит за мной.

Пещеру заполнило шипение и пронзитель­ный свист.

Стараясь не обращать внимание на этот шум, я изо всех сил мчалась к поезду.

Я подскочила к нашему вагончику, схватила оба замораживающих бластера и побежала дальше.

Свист и шипение стали громче. На стенах плясали тени гигантских насекомых, и мне ка­залось, что они вот-вот схватят меня.

Я оглянулась на бегу.

Богомолы прыгали, ползли и ковыляли по грязному полу, стараясь догнать нас с Марти. Куда бежать? Куда?

И тут я увидела узкий проход в стене. Почти трещину.

Не раздумывая, кинулась туда, втискиваясь в темную дыру между камней.

И выскочила с другой стороны. Прямо в тус­клый дневной свет.

Я видела деревья на холме. Дорогу, которая вела к студийным зданиям.

Мы выбрались из ужасной пещеры!

Я была так счастлива, но мне не пришлось долго наслаждаться этим чувством.

Сзади раздался крик Марти:

— Эрин, помоги! Помоги! Они поймали меня! Они меня едят!

Вскрикнув, я обернулась назад. Как мне помочь Марти? Как вытащить его из пещеры?

Но, к моему огромному удивлению, Марти стоял, небрежно привалившись к

Дата добавления: 2015-07-08