Этнорегиональное измерение украинской политики

Владимир Фесенко
CI 1997-98
канд. филос. наук, доц. кафедры прикладной социологии
Харьковского госуниверситета

В Украине грядут очередные президентские выборы (в соответствии с конституцией они должны состояться 31 октября 1999 г.). Уже сейчас очевидно, что и на ход избирательной кампании и на результаты выборов в существенной мере повлияет региональный фактор, этнополитическая специфика различных украинских регионов. Из 54 политических партий Украины, зарегистрированных Министерством юстиции к концу 1997 г. (в самый разгар кампании по выборам в Верховную Раду Украины), около трети имели явно выраженное региональное происхождение. Анализ списков кандидатов в депутаты (первых пятерок - титульной части списка, и десяток - наиболее "проходной" части списка) от политических партий и партийных блоков по многомандатному общегосударственному избирательному округу показывает, что региональную специфику имели 14 партий и партийных блоков из 30, зарегистрированных Центризбиркомом для участия в выборах по общегосударственному округу. Отчетливо проявилась и взаимосвязь между региональными параметрами украинской политики и этническими особенностями украинского общества.

Традиционный подход к анализу этнических противоречий не вполне применим в случае с Украиной. Этнические украинцы по данным всесоюзной переписи населения СССР 1989 г. составляют около 73% населения Украины, русские - 22%, прочие этнические группы по своей численности не превышают 500 тыс. человек (т.е., составляют не более 1% от общей численности населения страны)¹. Казалось бы, все просто, основное этническое меньшинство на Украине - русские и потенциальные этнические проблемы могут быть связаны именно с отношениями между украинцами и русскими. Подобным образом, кстати, рассуждают некоторые политики в России, а иногда и на Украине. На самом деле, проблема сложнее.

На протяжении большей части своей истории украинский народ развивался в составе различных государственных образований. Это не могло не привести к возникновению глубоких социокультурных различий между западноукраинскими землями, с одной стороны, и восточными и южными регионами Украины с другой (иногда, в этой связи, говорят о различиях между правобережной и левобережной Украиной). Около 1/3 населения Украины считает родным русский язык, причем в Крыму - 85%, в Луганской и Донецкой областях - свыше 60%, Харьковской, Запорожской и Одесской областях - около половины. В западноукраинских областях доля русскоязычных колебалась (до провозглашения независимости) от 3 до 10%².

Распространение в Украине русского языка было связано не только и не столько с политикой русификации, сколько с процессами индустриализации и урбанизации украинского общества, усилением в этой связи частоты и глубины межэтнических отношений, особенно между такими близкими по культуре и языку народами как русские и украинцы. 87% русских, являющихся гражданами Украины, проживает в городах. Около 20% украинских семей являются межнациональными (созданы на основе смешанных браков, главным образом - украинско-русских)³. Опрос русского населения Украины по программе "Русские в республиках", разработанной ВЦИОМ (август 1991 г.), показал, что близких родственников украинской национальности имели 45% опрошенных на Галичине, 52% - на Буковине, 53% - в Крыму, 62% - в центральном и южном регионе, 73% - на востоке Украины⁴. По данным репрезентативного опроса взрослого городского населения Украины, проведенного в декабре 1993 г. Киевским международным институтом социологии и кафедрой социологии Университета "Киево-Могилянская Академия", украиноязычные украинцы составляли примерно 26% горожан, русскоязычные украинцы - 41%, русскоязычные русские - 27% и еще 6% - украиноязычные русские и иноязычные меньшинства⁵.

Абсолютное большинство русскоязычных на Украине являются жителями городов. Более того, в соответствии с данными вышеприведенного исследования к числу русскоязычных принадлежит большинство горожан. Однако горожане составляют 68% населения Украины. Почему же, тогда, официальная статистика относит к числу русскоязычных только одну треть населения Украины? Ответ на этот вопрос как раз и характеризует этническую специфику Украины.

По данным общеукраинских социологических исследований (проведенных в 1994 и 1995 гг. Институтом социологии Национальной Академии Наук и Центром "Демократические инициативы"), в зависимости от того какой язык используется для общения в семье, все население Украины делится на три почти одинаковых по численности группы: 1) семьи использующие в качестве средства общения только украинский язык; 2) семьи с русским языком общения; 3) семьи использующие для общения и украинский и русский язык в зависимости от обстоятельств⁶. Использование русского языка для общения в основном характерно для населения восточных и южных областей Украины (см. Таблицу 1).

Таблица 1
Региональные особенности использования языка общения в семье (по данным исследования Центра "Демократические инициативы", май 1994 г.)
% по каждому региону⁷

Регионы	Язык общения в семье
Только украинский	Только русский	по-разному, в зависимости от обстоятельств
Киев
Западный
Центральный
Восточный
Южный
Крым
Украина (в целом)

Примерное равенство по доле в структуре населения трех основных этнических (языковых) групп украинского общества с одной стороны создает ситуацию этнического равновесия и тем самым микширует, смягчает реальные этнические противоречия, с другой - не позволяет говорить о русскоязычном (именно русскоязычном, а не русском) населении Украины как об этническом меньшинстве. Тот факт, что треть населения страны составляют билингвы, представляет собой специфическую черту этнической структуры украинского общества, говорит о сложности, противоречивости (а в известной мере и неопределенности) процессов этнической идентификации населения Украины.

Можно также предполагать, что высокая доля билингвов в этнической структуре населения региона, является фактором, сдерживающим развитие национализма (как украинского, так и русского). Социокультурные, этнические различия внутри украинского общества находят свое выражение и в противоположных политических ориентациях западных и восточных регионов Украины, что отчетливо проявилось в результатах голосования на выборах Верховной Рады Украины в 1990 г., 1994 г. и 1998 г. и Президента Украины в 1991 г. и 1994 г. В 1991 г. кандидат национально-демократических сил - В.М.Черновол получил большинство голосов в галицких областях, проиграв выборы в остальных областях Украины. В Львовской области В.Черноволу отдали голоса 75,85% избирателей, принявших участие в голосовании, тогда как в Крыму - только 8%⁸. В 1994 г. Л.Д.Кучма стал Президентом Украины благодаря поддержке большинства избирателей Востока и Юга Украины, тогда как его соперник - Л.М.Кравчук получил большинство голосов в западных и центральных областях страны. 77% голосов избирателей, поданных за Л.Д.Кучму, пришлись на восточные и южные области Украины, тогда как в галицких областях за него проголосовало менее 4% избирателей. В этих же областях за Л.М.Кравчука проголосовало около 94% избирателей, тогда как в Крыму - только 9%, в Луганской области - 10%, в остальных областях Восточной и Южной Украины (за исключением Николаевской) - менее одной трети избирателей⁹.

На выборах в Верховную Раду Украины в 1998 г. при голосовании по партийным спискам коммунисты победили в 16 областях Восточной, Южной и Центральной Украины, тогда как их традиционные идеологические оппоненты - Народный Рух Украины (ведущая национально-демократическая партия страны) - победили в 5 областях Западной Украины (см. Рис.1). Блок Социалистической и Крестьянской партий победил в 2 областях Центральной Украины (Черкасской и Хмельницкой), а еще в 6 областях этого же региона уверенно занял второе место, набрав в процентном отношении в 2 раза больше голосов, чем в среднем по Украине. В Днепропетровской области победу одержало Всеукраинское объединение "Громада", возглавляемое экс-премьером Украины, председателем Днепропетровского областного Совета народных депутатов П.И.Лазаренко. В Закарпатье успеху СДПУ(о) способствовало то обстоятельство, что в 2 из 5 одномандатных избирательных округов на территории области баллотировались и одержали победу лидеры этой партии (и одновременно руководители футбольного клуба "Динамо"-Киев) В.Медведчук и Г.Суркис.

Сопоставление политических ориентаций избирателей (проявленных на президентских и парламентских выборах) и этнической специфики отдельных регионов Украины позволяет сделать следующие выводы.

Ярко выраженная национально-патриотическая политическая ориентация большинства избирателей характерна только для 5 западноукраинских областей (Волынская, Ивано-Франковская, Львовская, Ровенская, Тернопольская), которые составляют 15% от общего числа общеукраинского электората. В общей массе населения этого региона русские составляют от 2,3% в Тернопольской области до 7,2% в Львовской области. Доля русскоязычного населения, в общей массе жителей этого региона, немногим выше, чем доля русских (от 2,5% в Тернопольской области до 8,8% в Львовской области)¹⁰.

Противоположная политическая ориентация, определяемая доминированием (или значительным представительством в общей массе жителей) русскоязычного населения, характерна для большинства избирателей в Крыму и 9 областях Востока и Юга Украины (Днепропетровская, Донецкая, Запорожская, Луганская, Николаевская Одесская, Сумская, Харьковская, Херсонская). Названные регионы в совокупности дают чуть более половины (около 51%) общеукраинского электората. Явным лидером по симпатиям избирателей в этом регионе являются коммунисты (в 1998 г. за них проголосовало около трети избирателей региона, принявших участие в выборах). Русские, проживающие в этом регионе, составляют в общей массе населения от 13% в Сумской области до 67% в Крыму. Доля русскоязычного населения еще более весома: от 21% в Сумской области до 83% в Крыму¹¹.

Рис.1
Политические партии, победившие на выборах в Верховную Раду Украины (29.03. 1998 г.) по партийным спискам в отдельных областях

(Примечания: красным цветом обозначены области, в которых победила Компартия Украины, желтым - Народный Рух Украины, зеленым - блок Социалистической и крестьянской партий, темно-серым - Всеукраинское объединение "Громада", синим - Социал-демократическая партия Украины (объединенная)).

И, наконец, для Киева и 10 областей Украины (Винницкая, Житомирская, Закарпатская, Киевская, Кировоградская, Полтавская, Хмельницкая, Черкасская, Черниговская, Черновицкая) характерен смешанный, амбивалентный тип электорального поведения. Большинство избирателей голосует за левые партии и их кандидатов, либо за представителей экс-номенклатуры и центристских партий, однако, значительное число избирателей (10-25% от общего числа тех, кто принимает участие в выборах) поддерживает политические партии и кандидатов национально-патриотической ориентации. В целом, избиратели, представляющие этот регион, составляют около трети общеукраинского электората. Нетрудно заметить, что 8 из 10 названных областей географически относятся к центральному региону Украины и характеризуются преобладанием (либо наличием значительной доли) сельского населения. Как раз в этих областях наибольшего успеха добился блок Социалистической и Крестьянской партий. Исторически именно этот регион Украины был колыбелью, в которой формировалась украинская нация, представлял собой ее этническое ядро, в наименьшей степени затронутое как русификацией, так и полонизацией украинского населения. В центральном регионе Украины русские составляют от 6% населения в Хмельницкой области до 11% в Кировоградской области. Доля русскоязычного населения колеблется от 8% населения в Хмельницкой области до 15% в Кировоградской области¹². В современной Украине ее центральные области стали своего рода этнополитической прокладкой между политически разнополюсными Востоком и Западом Украины.

Что касается политической амбивалентности Черновицкой и Закарпатской областей, то она во многом объясняется этнической неоднородностью их населения. Этнические меньшинства составляют около 30% населения в Черновицкой области и около 20% в Закарпатской области¹³. Причем в Закарпатье значительная часть населения считает себя русинами, а не украинцами (точная статистика отсутствует, так как официально русины не рассматриваются в качестве самостоятельной этнической группы).

Данные о регионально-политической структуре украинского электората приведены не только для подтверждения тезиса о глубине и наслоении социо-культурных и политических различий между Востоком и Западом Украины. Они обнажают один из самых загадочных парадоксов украинской этнополитики - численное преобладание населения Восточной и Южной Украины в структуре общеукраинского электората не приносит никаких политических дивидендов русскоязычной части украинского общества.

И здесь мы сталкиваемся еще с одним парадоксом - с известной степенью условности его можно назвать "феноменом президентов-перевертышей". И Л.М.Кравчук и Л.Д.Кучма добились успеха на президентских выборах, опираясь на "русифицированных" избирателей восточных и южных областей, составляющих большинство электората Украины. Однако их политика после завоевания президентского поста скорее отвечала политическим интересам национально ориентированного населения западных и центральных областей Украины. В случае с Л.М.Кравчуком отмеченную переориентацию часто объясняли его "западным" происхождением (Леонид Макарович родился и вырос на Западе Украины - в Черновицкой области). Увы, столь простое объяснение не подходит применительно к Л.Д.Кучме. Родившийся на северо-востоке Украины (в Черниговской области), всю свою профессиональную карьеру сделавший в советском военно-промышленном комплексе, и по сей день говорящий по-украински с заметным русским акцентом, Леонид Данилович мало похож на подлинного выразителя чаяний украинского национального движения. Более того, в 1994 г. и в России и на Западе от него ожидали действий, подобных тем, что продемонстрировал полтора года спустя Президент Белоруссии Лукашенко. Но Л.Д.Кучма повел себя совершенно иначе, чем его белорусский коллега.

Вряд ли стоит искать объяснение "феномену президентов-перевертышей" в особенностях их биографии, в сфере психологии или вообще в склонности политиков забывать о своих предвыборных обещаниях. Прежде всего, подобная политическая переориентация диктуется особенностями этнополитической структуры и геополитического положения Украины. Любой высший руководитель Украины вынужден решать проблему сохранения баланса и равновесия между политически разноориентированными восточными и западными регионами страны. Резкое нарушение баланса чревато как минимум политическими осложнениями, а по максимуму может поставить под угрозу само существование молодого украинского государства.

Опять таки парадоксально, но особую опасность для украинской государственности мог бы представлять гипотетический (и на практике вряд ли возможный в нынешних условиях) приход к власти политика национально-радикальной ориентации. К дестабилизации политической ситуации в Украине может привести и прямо противоположный вариант - приход к власти представителя левых сил. Таким образом, поле выбора политических альтернатив для Украины предельно сужено, вполне укладываясь в знаменитую формулу - "быть или не быть".

Внешнеполитическая стратегия украинского руководства точно также является балансированием между прозападной и пророссийской ориентациями. Официальная позиция Украины вынуждена отражать складывающийся в каждый конкретный момент баланс сил противоборствующих политических лагерей сторонников и противников политической и экономической интеграции в рамках постсоветского стратегического пространства. При этом Запад (а если быть еще точнее - НАТО) рассматривается украинским руководством в качестве геополитического противовеса России и своеобразного гаранта ее независимости.

Итак, политика балансирования между Западом и Россией, между противоположными политическим ориентациями восточных и западных регионов украинского общества - это стратегия выживания Украины как независимого государства.

"Стратегия выживания" - это словосочетание характеризует не только политику государства (или высшего государственного руководства Украины). В не меньшей мере оно относится и к описанию поведения наиболее влиятельной политической силы Украины - экс-номенклатуры. Cамо появление на свет независимого украинского государства стало возможным не столько в результате широкомасштабного национально-освободительного движения, сколько вследствие политической переориентации большей части номенклатуры. Политика суверенизации Украины, идея национально-государственного строительства стали идеологической основой выживания экс-номенклатуры и достижения стратегического единства суверен-коммунистов и части национально-демократической оппозиции.

В отличие от "новых политиков" хозяйственно-административная элита отличается корпоративным единством и высокой степенью интеграции, в основе которых лежат традиции и принципы иерархической субординации, отсутствие идейно-политических разногласий (точнее, приверженность одной идеологии - власти). Стабилизирует политическую ситуацию в Украине не только доминирование экс-номенклатуры, но и поддержание баланса в высших эшелонах власти между представителями различных регионов страны, что во многом соответствует традициям кадровой политики номенклатурной системы. В составе руководства законодательной и исполнительной власти посткоммунистической Украины были представлены политики, репрезентировавшие все основные регионы Украины либо по происхождению, либо по предыдущей профессиональной деятельности.

Фактором, сдерживающим развитие этнополитических противоречий в Украине, является еще одна особенность посткоммунистической политической системы. Для постсоветской политической реальности характерен не только идейно-политический, но и политико-бюрократический плюрализм. Президентская команда, правительство, высший законодательный орган страны выступают как политические корпорации, имеющие четко оформленные групповые интересы. Более того, противоречия между ними зачастую политически более значимы, чем различия между противоположными идеологическими лагерями. В далеко не простых отношениях между Верховной Радой Украины и администрацией Л.Д.Кучмы не раз поразительное единодушие проявляли коммунисты и радикальные националисты.

На региональном уровне "политико-бюрократический плюрализм" выражается не только и не столько в борьбе исполнительной власти и представительных органов, сколько в противостоянии областных и городских (областных центров) органов власти.

В итоге, в противоречивых отношениях между различными ветвями и уровнями власти складывается своего рода патовая ситуация, когда ни одна из сторон не может взять верх, и вынуждена считаться со своими оппонентами.

Весомым фактором, формирующим динамическое равновесие противоположных политических сил Украины, является явная и скрытая конкуренция между крупнейшими региональными центрами русскоязычного Востока Украины. Если Запад и Центр Украины имеют явно выраженные региональные центры влияния - Львов и Киев, то русскоязычный пояс Украины имеет сразу 5 региональных центров влияния - Днепропетровск, Донецк, Харьков, Симферополь и Одесса - между которыми не только нет достаточного взаимопонимания и взаимодействия, но зачастую идет острая конкурентная борьба.

Анализ состава руководства политических партий Украины, первых номеров (пятерок и десяток) в списках кандидатов в депутаты от политических партий и избирательных блоков партий по многомандатному общегосударственному избирательному округу на выборах Верховной Рады в 1998 г. подтверждает эту версию. Своего рода альтернативными политическими столицами стали Донецк и Львов. Каждый из этих городов стал центром притяжения для 4-х партий и политических блоков. Немногим им уступил Харьков (2 партии имеют свои штаб-квартиры в Харькове, известные киевские политики харьковского происхождения - В. Гринев и В. Мусияка - возглавили списки кандидатов двух партийных блоков). Днепропетровск был представлен "Громадой", а Крым - партией "Союз". Характерно, что все "региональные" политические образования, за исключением "Громады", потерпели поражение на выборах 1998 г.

Патовая ситуация характерна и для соотношения сил противоборствующих политических лагерей. Национально-демократические силы обладают достаточным потенциалом политической мобилизации своих сторонников для давления на властные структуры, но масштабы их электората не позволяют прийти им к власти. Что касается "левых" и "экс-номенклатуры", то они фактически ориентированы на одни и те же слои украинского электората, составляющие его большинство. Однако, административно-хозяйственная элита, обладающая рычагами власти и экономическими средствами влияния на электоральный процесс, не имеет сколь либо значимого потенциала политической мобилизации своих сторонников.

На уровне регионов доминирование административно-хозяйственной элиты еще более значимо. Чем ниже уровень административного управления, тем в меньшей степени можно говорить о каком-либо политическом противовесе государственным чиновникам и хозяйственникам. Региональные элиты обладают рычагами власти, контролируют ситуацию на местах, могут влиять на электоральный процесс, но у них также очень низкий потенциал политической мобилизации населения. Это подтверждается примерами бесконфликтного "свержения" официальным Киевом влиятельных региональных лидеров, занявших свои посты в результате волеизъявления избирателей в 1994 г. (В.Щербаня - в Донецке, Ю.Мешкова - в Крыму, Л.Косаковского - в Киеве). Показательно, что региональные элиты восточных и южных областей Украины (за исключением Крыма) даже не предпринимают попыток внеэлекторальной политической мобилизации русскоязычного населения в противовес официальному Киеву.

Потенциал, возможности политической мобилизации тех или иных групп населения напрямую связаны с характером отношений между элитными группировками и теми массами, которые они представляют или на которые они опираются. Во-первых, это проблема доверия к политикам и политическим группировкам. Во-вторых, это проблема этнической идентификации различных групп населения Украины.

Наглядным показателям доверия к политикам является уровень электоральной активности. Уровень участия в выборах избирателей в западных областях Украины заметно выше, чем в восточных. В 1994 г. и 1998 г. в выборах в Верховную Раду приняли участие в западных областях Украины - в среднем около 80 % зарегистрированных избирателей, в восточных областях - около 2/3 избирателей, на президентских выборах 1994 г. активность галичан была на уровне 90 %, а в восточных областях только во втором туре президентских выборов активность избирателей приблизилась к отметке 70 %¹⁴. Причем уровень электоральной активности заметно ниже именно у русскоязычного населения. В этом отношении самый показательный пример - голосование в столице Украины. Как уже отмечалось выше (см. таблицу 1), значительная часть киевлян относится к числу русскоязычного населения. В 1994 г. от столицы Украины было избрано всего 6 депутатов Верховной Рады, и все они представляли национально-демократическую часть политического спектра. 16 депутатских вакансий от Киева в высшем законодательном органе Украины остались незаполненными. В 1998 г. проголосовало только 58 % киевлян. Большинство русскоязычных киевлян фактически бойкотировали выборы, что и привело к соответствующим результатам. Если русскоязычный шахтерский Донбасс отдал свои симпатии в большинстве избирательных округов коммунистам (как наиболее активным критикам национал-демократов и "национал-капиталистического" пути развития Украины), то русскоязычная интеллигенция Киева по сути оказалась без выбора.

Очевиден факт низкой политической активности, отсутствия четких политических ориентаций, преобладания негативных политических установок над позитивными у большинства русскоязычного населения Украины. В результате русскоязычное население становится удобным объектом политической манипуляции со стороны коммунистов и перестроившейся экс-номенклатуры, играющих на чувствах неприятия украинского национализма и ностальгии по бывшему единому государству, в котором русскоязычные занимали ведущее положение.

Кризис идентичности, эмоциональная, политическая, духовная фрустрация - вот диагноз болезни русскоязычного населения, рассеянного по "самоопределившимся осколкам" советского империума. Именно эта "болезнь" вызвала к жизни феномен "лукашенковщины". Но это в Белоруссии, где русскоязычные составляют абсолютное большинство населения. В Украине же русскоязычные не составляют большинства населения страны, однако, их нельзя назвать и этническим меньшинством. Близость, родственность русской и украинской культуры, их многовековая диффузия, взаимопроникновение привели к возникновению в Украине особой социокультурной ситуации. Тот факт, что треть населения страны составляют билингвы (в равной степени использующие в семье, в быту и русский и украинский язык), не имеет, пожалуй, аналогов ни в одной другой бывшей советской республике. 78 % населения Украины свободно владеет русским языком, 77 % - украинским¹⁵. Возможно поэтому, несмотря на последовательное вытеснение русского языка из официального обихода, языковая проблема так и не стала серьезным конфликтогенным фактором. По данным общеукраинского опроса избирателей-горожан в декабре 1993 г. 71 % опрошенных в первую очередь волновало критическое состояние экономики страны, 47 % - отношения с Россией и только 9 % - положение в Украине русского языка¹⁶. По данным другого общеукраинского социологического опроса, проведенного в июне 1995 г., только 16,2 % опрошенных заявили, что им не хватает знания украинского языка¹⁷. Закрепление за украинским языком государственного статуса привело не к вытеснению русского языка, а к его уходу в неполитическую, неофициальную сферу. Издания на русском языке доминируют и на книжном рынке Украины и на рынке масс-медиа. Обычная ситуация на украинском телевидении: интервьюер задает вопросы на украинском языке, а ответы получает на русском. В русскоязычных регионах стихийно складывается ситуация функционального двуязычия. Украинский язык в этих регионах в буквальном смысле слова становится государственным языком, языком официоза. Для многих русскоязычных жителей Украины вытеснение русского языка из сферы официального обихода становится еще одной формой политического отчуждения.

Будущее украинской государственности, украинской нации во многом зависит от того, как будет развиваться процесс этнической идентификации русскоязычного населения. 1 декабря 1991 г. около 90 % избирателей Украины высказались за независимость и государственный суверенитет Украины. Однако для значительной части русскоязычного населения это был скорее прагматический шаг, обусловленный завышенными экономическими ожиданиями, своего рода "коллективная эмиграция из СССР без перемены места жительства". Иллюзии развеялись быстро. Согласно данным социологического опроса, проведенного весной 1995 г. вновь за независимость Украины проголосовал бы только каждый седьмой житель Симферополя, каждый четвертый житель Донецка, тогда как во Львове - 80 %, а в Киеве - 2/3 населения подтвердили свой выбор в пользу суверенитета украинского государства. С населением Украины идентифицируют себя 75 % опрошенных во Львове, 65 % - в Киеве и только 30 % - в Донецке и 12 % - в Симферополе. И, напротив, к населению бывшего Советского Союза относит себя каждый третий опрошенный на юге и востоке Украины, и только каждый десятый - на западе и в центре Украины. Идентификация с регионом выявлена у 38 % респондентов в Крыму, у 20 % - в Донецке и только у 8 % в Киеве и Львове¹⁸.

Теоретически существует несколько вариантов развития этой ситуации:

1. Постепенная, но последовательная украинизация нынешних русскоязычных жителей Украины посредством вытеснения русского языка не только из официального обихода, но из сферы образования и культуры.

2. Закрепление региональных социокультурных различий, возможно с последующей федерализацией политической системы Украины и (в не столь отдаленной исторической перспективе) формирование двух субэтносов украинской нации.

3. Резкое обострение противостояния украиноязычной и русскоязычной общин украинского общества с последующей интернационализацией этого конфликта и возможным расколом украинского государства.

В настоящее время, несомненно, превалирует первый вариант. И происходит это во многом благодаря выбору русскоязычной части политической элиты Украины. Старые и новые политики Украины, представляющие ее русскоязычные регионы, успешно изучили (или изучают) украинский язык, приспосабливаются к украинским этническим ценностям и символам, заодно приспосабливая и используя их в своих утилитарных целях. При этом они не забывают играть на этнических стереотипах и предубеждениях своих русскоязычных избирателей. Насколько долговременным, стабильным и эффективным окажется ресурс этой "двойной игры" покажет только время. В значительной мере эта игра основана на ситуации этнополитической раздвоенности русскоязычных жителей Украины, поэтому определенная часть украинского политического истеблишмента может проявить интерес и ко второму варианту ее развития. Однако, процессы трансформации этнической идентичности в больших социальных популяциях сложны, противоречивы и, самое главное, - долговременны. О каких-либо кардинальных изменениях в этой сфере можно будет говорить не ранее чем через два поколения.

Русскоязычная Украина подобна молчащему и загадочному Сфинксу, хранящему ключи от будущего Украины. Сфинкс на перепутье. Камо грядеши, русскоязычная Украина?

1. Рассчитано на основе данных Всесоюзной переписи населения 1989 г.

2. Рассчитано на основе данных Всесоюзной переписи населения 1989 г.

3. Рассчитано на основе данных Всесоюзной переписи населения 1989 г.

4. Головаха Е.И., Панина Н.В. Права человека и межнациональные отношения в Украине// Права людини в Укра?н?.?нформац?йно-анал?тичний бюлетень Укра?нсько-Американського Бюро захисту прав людини. Вип.2. - Ки?в-Харк?в, 1993. - С.35.

5. См. Хмелько В. Передвиборч? настро? м?ського населення Укра?ни// Пол?тичний портрет Укра?ни. Бюлетень досл?дно-навчального центру "Демократичн??н?ц?ативи". - 1994. - N6. - С.6-7.

6. См. Пол?тичний портрет Укра?ни. Бюлетень досл?дно-навчального центру "Демократичн??н?ц?ативи". - 1996. - N15. - С.118; Пол?тичний портрет Укра?ни. Бюлетень досл?дно-навчального центру "Демократичн??н?ц?ативи". - 1994. - N8. - С.41.

7. См. Пол?тичний портрет Укра?ни. Бюлетень досл?дно-навчального центру "Демократичн??н?ц?ативи". - 1995. - N14. - С.66

8. Приведенные данные рассчитаны на основе сообщений Центральной и окружных избирательных комиссий по выборам Президента Украины 1 декабря 1991 г.

9. По данным Центральной избирательной комиссии по выборам Президента Украины (повторное голосование 10 июля 1994 г.).

10. Рассчитано на основе данных Всесоюзной переписи населения 1989 г.

11. По данным Всесоюзной переписи населения 1989 г.

12. Рассчитано на основе данных Всесоюзной переписи населения 1989 г.

13. Рассчитано на основе данных Всесоюзной переписи населения 1989 г.

14. По данным Центральной избирательной комиссии Украины. См.: Вибори в Укра?н? 1994 року (друге доповнене вид.). - К., 1995.

15. Рассчитано по данным Всесоюзной переписи населения 1989 г.

16. См. Хмелько В. Передвиборч? настро? м?ського населення Укра?ни// Пол?тичний портрет Украiни. Бюлетень дослiдно-навчального центру "Демократичнi iнiцiативи". - 1994. - N6. - С.5.

17. См. Полiтичний портрет Украiни. Бюлетень дослiдно-навчального центру "Демократичнi iнiцiативи". - 1996. - N15. - С.118.

18. См. Макеiв С. Регiональн? вiдмiнностi в оцiнцi економiчноi та соцiально-полiтичноi ситуацii // Полiтичний портрет Украiни. Бюлетень дослiдно-навчального центру "Демократичнi iнiцiативи". - 1996. - N15. - С.72-73.

http://www.irex.ru/press/pub/polemika/04/fes/

Дата добавления: 2015-07-08