ГЛАВА VII. Начало права и государственного устройства 1

Начало права и государственного устройства 1

Общество

Основой всей политической, экономической, правовой и религиозной жизни древних славян был род, затем племя и родоплеменное объединение. Каждая из этих общностей, представлявшая собою ступень в развитии славянских народов и государств, имела свои кровнородственные экономические и религиозные интересы, работала для себя, управлялась сама и сама представляла собой правовую единицу. Правда, многие правовые идеи и обычаи были общими для всех славянских племен и родоплеменных объединений, но их непременная сила распространялась только на упомянутые общности. Член каждого рода или племени был в нем полноправным субъектом, и всякий пришелец, будь то неславянин или славянин другого племени, считался чужеземцем, который не мог пользоваться правами, принадлежавшими членам племени или племенного объединения, в которое он пришел.

Полноправными членами племени могли быть только свободные люди. Как и у других соседних народов, так и у славян племя в конце языческого периода делилось на три класса: 1) рабов, 2) свободных и 3) немногочисленного слоя, состоявшего из людей, выделявшихся своей родовитостью, богатством или положением на княжеской службе. Из этого класса образовалось историческое дворянство.

Класс людей несвободных, или рабов, образовался в течение предшествующих столетий различными путями. Рабами были либо остатки праобитателей — людей чуждой расы, которых славяне застали, заняв страну (так было, например, на Балканском полуострове, в Альпах, а также и в Чехии), или же ими были пленники, захваченные в ходе непрерывных войн с неприятельскими племенами (плњньникъ), или же люди, потерявшие свободу в результате наказания за преступление или неуплату долга, 2 или, наконец, о чем более подробно я буду говорить в главе X, это были рабы, купленные хозяином на торжищах. К этому классу рабов принадлежало, разумеется, и все потомство, родившееся от несвободных родителей. Каковы были отношения между господином и рабом, нам точно не известно. Но одним славянское право явно отличалось от римского, а именно тем, что господин считал своего раба не только вещью, но и членом семьи, хотя и обладающим меньшими правами. Характерно и несомненно то, что древние славянские термины для обозначения подневольных людей: рабъ (робъ) и отрокъ — являлись одновременно и терминами для обозначения детей. 3 Наряду с этим мы располагаем и непосредственными историческими свидетельствами о том, что с рабами славяне обращались мягко, разрешали им через определенный срок освобождаться путем выкупа из рабства, а если они не были выкуплены после этого срока, оставаться в общине в известной мере свободными, причем отношение к ним было довольно дружественное. 4 Однако имеются сообщения, свидетельствующие и об обратном, правда, относятся они уже к более позднему времени. В более древние времена, в период постоянных перемещений, отношение к коренному населению и к военнопленным, видимо, действительно было менее суровым, чем позднее. Не было еще той ненависти, которую вызвали особенно немцы, стремившиеся поработить, уничтожить и денационализировать полабских славян. 5

В отличие от бесправных рабов класс свободных был полноправным. Свободные принимали участие в вече, в случае войны несли военную службу и обладали, разумеется, и всеми личными правами. Они были полноправными субъектами права, могущими, в частности, приобретать для себя имущество и нести обязательства. У части западных славян (чехов и поляков) эти свободные назывались дедичами, у полабских и восточных славян смердами (смердъ, zmurdones, smardones). 6 Некоторые историки права считали рабами и смердов, но, судя по некоторым известиям, правильней будет считать их классом сельского свободного населения. 7 О том, что все члены Антского союза племен были одинаково свободными, свидетельствовал Прокопий уже в VI веке. 8

Основа третьего, еще более привилегированного класса и его отличие от остального свободного населения были предопределена уже самой организацией рода и жупы, в которых начальник, естественно, всегда был наиболее уважаемым и влиятельным лицом, и поэтому неудивительно, что эти начальники и их потомки начали с течением времени чувствовать себя стоящими над остальными членами рода, племени или жупы. Позднее, когда родовые связи стали разрушаться, это разделение проявилось и в имущественных отношениях, так как и здесь старейшина (староста) и жупан стремились сохранить за собой больше имущества, чем остальные.

Из этих наиболее влиятельных и богатых людей, которые были у славян уже в VI веке, так как с этого времени в отношении их появ ляются в источниках термины: primates, primi, priores, primores, proceres, praestantiores, meliores, seniores, 9 — образуется та часть славянского дворянства, которая, когда возникли монархии с князьями во главе, составила княжескую дружину и получила в свои руки командование войском, административные должности по управлению государством и вообще приобрела влияние в княжеском окружении. Другая часть дворянства образовалась в славянских землях из тех княжеских дружинников, которые по своему происхождению являлись чужеземцами и были приглашены князем в славянские земли. Нам известно, что, по крайней мере, так было в России после прихода русо-варягов. Так же было и в Болгарии (βοιλάδες, βολιάδες, сла-вянск. болярин с почетным эпитетом βαγατούρ), и не исключено, что и в других славянских землях княжеская дружина по своему составу не была славянской и состояла из иноплеменных элементов. Были, однако, и дружины, состоявшие из дружинников — славян; во всяком случае, у нас нет оснований видеть в них чужестранцев. Из этих дружин как иноплеменных, так и собственно славянских, размещенных по городищам, и образовывалось дворянство либо непосредственно в окружении князя, либо по всей земле. Класс так называемых витязей (полабск. vičaz, церковнославянск. витязь, vitęzь, латинск. vithasii, vethenici, немецк. witsezen или knechte), засвидетельствованный у полабских сербов в XI и XII веках, был не чем иным, как мелким военным дворянством, служившим в княжеской коннице и представлявшим собою остатки старых княжеских дружин. 10 К этому классу древнего славянского дворянства принадлежали также жупаны, которых мы знаем в тот период у южных и северных сербов и у других славян (см. далее, с. 341).

Имущественное право

Что касается имущественного права, то необходимо заранее указать, что в тех случаях, когда речь шла о недвижимом имуществе, оно основывалось на принципе коллективной собственности. Право отдельного человека было действительным только как право члена кровнородственного и родового союза. Такие союзы, основанные на кровном родстве, были первыми субъектами права, и первоначально только они являлись владельцами недвижимого имущества. Землю обрабатывала вся семья: уничтожала лес, запахивала пустоши, засеивала их, убирала урожай, весь доход от которого также являлся собственностью всей семьи, — отдельные члены семьи, как женатые, так и неженатые, пользовались им сообща. Это так называемая славянская форма задруги (у южных славян zadruga), которая у чехов и поляков называлась когда-то rodinny nedil. Хотя мы и не располагаем прямыми и очевидными свидетельствами существования ее у славян, но множество пережитков, сохранившихся у них вплоть до новейшего времени, а также аналогичное развитие правовых институтов у других народов показывают, что и у славян первоначальное развитие было таким же 11 и началось оно в древнее время, а не в позднейшую историческую эпоху, как в последнее время пытался уверить в этом Я. Пейскер. 12 И когда Гельмольд говорит о сыне Готшалка князе Генрихе, покорившем в конце XI века полабских славян, что он учил их, чтобы «каждый крестьянин пахал свое поле и работал с большей пользой и целесообразностью» 13, то здесь, очевидно, имеется в виду уничтожение старого задружного устройства.

С другой стороны, уже издавна существовали, разумеется, и зачатки имущества личного, индивидуального, а именно собственность на имущество движимое. Не подлежит сомнению, что, например, одежда, орудия труда, оружие и другие подобные виды движимого имущества были первыми вещами, без которых древний славянин не мог существовать. Член рода, изготовивший их и пользовавшийся ими, был связан с ними в большей степени, чем с такими же вещами, сделанными другим членом рода. Первоначально это было личное имущество, на что указывает и сам термин имњние (mienie, majetek), — то есть то, что имею в руках. 14 Однако переход имущества в индивидуальное владение, и в частности имущества земельного, недвижимого, наступил лишь в конце языческого периода. В этот период древняя задруга начала распадаться. Начиная с X века мы видим, как возникают села и усадьбы, носящие название их владельцев и имеющие суффиксы -оv, -ova, -ovo, -in, -ina, -ino. Это означает, что отдельные члены рода начали выделяться из него и основывать новые собственные хозяйства; большие задружные роды распадались на обычные семьи. Первоначально собственностью этих отдельных семей становилась только земля, на которой стояло жилище, хозяйственные постройки и гумно. Остальная часть земли: поле, пастбища, леса — продолжала оставаться коллективной собственностью, но впоследствии, главным образом под чужеземным влиянием (см. цитированное выше известие Гельмольда от сына Готшалка князя Генриха), обрабатываемая земля была разделена между отдельными семьями и членами всего поселения, и только пастбища и леса вплоть до нового времени 15 в большинстве случаев оставались в коллективном (общинном) владении. В России еще и теперь производится передел земли таким образом, что крестьянин является лишь временным хозяином принадлежащего ему поля.

Таким образом, в XII—XIII веках старый задружный характер славянских поселений совершенно изменился, а тем самым измени лись и правовые имущественные отношения. Лишь некоторые пережитки древних правовых отношений, как, например, коллективная ответственность общины или целого союза общин (opole в Польше, верви в России, околина на Балканах и т. д.), затем упомянутые уже чешские obсiny, коллективное право села на пастбища и леса, право вмешательства в продажу наследства, и другие уже более незначительные пережитки говорят о первоначальном коллективном характере собственности и общих обязанностях 16.

Здесь необходимо, однако, отметить, что объединение поселений в более крупные общности происходило не только по принципу кровного родства, но и по причинам чисто экономическим. Сравните, например, городские области в России; польское ополе также было территориальной, а не родовой единицей.

Семейное право

Большое значение в славянской семье имело разделение полов. Какого-либо равноправия обоих полов ни в семье, ни вне ее славянское право не знало. Только мужчина был полноправным членом семьи, женщина таковым уже не являлась. Отношение мужа к жене было отношением господина и хозяина к лицу подвластному. Женщина обязана была, например, быть верной своему мужу, однако сам мужчина такую верность сохранять обязан не был и мог иметь сколько ему было угодно наложниц, а жену мог вообще прогнать После смерти мужа жену вместе с рабами и предметами, принадлежавшими господину, сжигали вместе с ним. 17

Тем не менее было бы ошибкой рассматривать женщину в древнем славянском обществе и семье как настоящую рабыню. Мы располагаем и иными свидетельствами, показывающими, что де-факто женщина была в доме не только хозяйкой и госпожой, пользовавшейся полной свободой, но что она принимала участие и в общественной жизни. Славянская княгиня — это не только былинно-сказочная традиция. Так, например, Титмар сохранил сообщение о некой славянской княгине в северной Венгрии (в X веке), которая провела свою жизнь на коне с кубком в руке и умела пить не хуже мужчин. 18 Такие случаи были, конечно, исключением, но вообще-то было вполне естественным, что жена князя или вельможи занимала иное положение, чем женщина в рядовой славянской семье. Вместе с тем я не хочу излишне принижать и положение последней. При жизни мужа она, разумеется, не могла владеть имуществом и своей собственностью могла считать лишь такие предметы, как одежда, белье, украшения. 19 Однако после смерти мужа, если у него была личная собственность, жена его, точнее вдова, о чем у нас имеется несколько свидетельств, занимала его место. Она становилась покровительницей несовершеннолетних детей и владела оставшимся имуществом. См. записанные Гербордом свидетельства о славянском Поморье, а в отношении России — известие в Киевском патерике от XI века. 20 Вдова вообще пользовалась уважением, и Поучение князя Владимира Мономаха также предлагает заботиться о сиротах и вдовах.

О различных формах супружества, полигамии и моногамии, о брачных обычаях, уносе и выкупе, а также о свадебных обрядах более подробно я рассказывал в главе І. 21 Здесь же я лишь упомяну, что унос являлся первичной, а выкуп, то есть продажа дочери за вено, более поздней формой брака. В конце языческого периода эти две формы брака дополнились третьей формой брака, при которой невеста приносит приданое — vêno. 22 Отношения между детьми и отцом также немногим отличались от отношений между рабом и господином. Термины, обозначающие детей и рабов, как мы уже выше видели, в славянских языках часто взаимозаменяемы, а слово «челядь» (чадь), как и римское слово familia, означало всех лиц, находившихся в доме под властью отца, — как детей, так и рабов. 23 Отец (староста, господь, господарь) пользовался не только правом наказывать, но и правом распоряжаться жизнью своих детей, и нам известно, что в древней Руси в случае голода родители продавали своих детей в рабство. 24 Вместе с тем мы видим, что взрослые дети мужского пола очень скоро становились совладельцами семейного имущества и совместно с отцом решали вопросы, связанные с его использованием.

Пока существовала задруга, вопрос, кто и как должен заботиться о несовершеннолетних детях, оставшихся без родителей, не возникал. Вся семья, в частности ее старейшина, выполняла эту обязанность. Лишь когда задруга начала распадаться, возникла необходимость установлений, которые предусматривали бы, кто должен заботиться о детях после смерти их отца. Такая обязанность падала либо на вдову умершего, то есть на мать детей, либо на кого-нибудь из ближайших родственников. 25

С древним существованием задружных семейств связано также и отсутствие в тот период права наследственности. Семья как юридическое лицо не умирала, и семейной собственностью пользовалось одно поколение за другим. Лишь когда появилось личное имущество, сначала движимое, а затем и недвижимое, мог возникнуть вопрос о наследниках. Вполне естественно, что движимое имущество переходило к ближайшим родственникам, особенно в тех случаях, когда такое пожелание выразил перед смертью сам умирающий. Позднее после смерти отца семейное имущество делилось и между братьями, которые еще при жизни умершего были совладельцами этого имущества. 26 Это часто можно было наблюдать в княжеских семьях (удельная система).

Уголовное право. Суд

Первоначально уголовное право осуществляли кровнородственные организации (род, задруга). Обычно кровная родовая месть носила общественный характер, но позднее, когда возникла политическая организация, кровная месть стала на защиту общества от несправедливостей, чинимых народу юстицией.

История застает славян в тот период, когда кровная родовая месть была еще в полной силе. Существование ее подтверждает Маврикий в случаях, когда гостю наносилась обида. Наглядные доказательства кровной мести, относящиеся к первому периоду христианства, дает нам история чешских Вршовиц и их борьбы с княжеской властью в Праге. 27 Первоначально и здесь, как повсюду, был в силе принцип — око за око, зуб за зуб, — однако позднее одновременно с этой формой уголовного наказания установилась и более мягкая, когда виновный должен был выплатить материальное возмещение, обычно в гривнах, и наряду с ним требовалась еще и моральная фикция возмездия, сопровождавшаяся специальной церемонией. 28 Эту систему компенсаций славяне знали, как об этом свидетельствуют постановления договора Олега (по закону русскому) от 911 года 29, уже в X веке; но, по мнению Кадлеца, в тот период это еще было исключение и система компенсаций на основе новых государственно-правовых норм только еще возникала. Позднее она, разумеется, распространилась повсюду, но прошло еще много времени, пока княжеской власти удалось полностью искоренить древний обычай кровной мести. 30 О какой-либо определенной таксе штрафов-выкупов до X века, разумеется, не могло быть и речи.

Славянскому праву широко была известна взаимопомощь при поимке преступника на месте преступления, например вора при краже или прелюбодея в объятиях чужой жены. 31 Наказание следовало немедленно и не влекло за собой кровной мести, так как рассматривалось как само собой разумеющееся. Но княжеская власть позднее стремилась и здесь эту взаимопомощь ликвидировать и заменить ее обычным княжеским судом.

Значительным явлением в славянском уголовном праве была коллективная ответственность (круговая порука) кровнородственных союзов в случае совершения преступления членами этих союзов, причем такая ответственность сохранилась и после того, как кровная родовая месть начала исчезать. За уголовное действие отвечал весь род, община и даже еще более широкие союзы, например целые группы поселений (русск. вервь, сербск. околина, польск. opole, чешск., вероятно, honitva), и целый такой союз обязан был преследовать преступника, а в случае, если он его не задерживал, но следы его вели в какую-то из общин, вся община обязана была либо выдать преступника, либо платить возмещение. В Чехии такая обязательная коллективная ответственность существовала до конца XII века, в Польше она засвидетельствована в XIII веке в книге законов земли крестоносцев, в России — в «Русской Правде», а на Балканском полуострове — в «Законнике Душана» от XIV века. 32

В основе судебной организации первоначально также был родовой союз, и уже в тот период, в ходе постепенного развития традиций, сложилось определенное судоустройство, следы которого мы находим и в позднейших судоустройствах. Первоначально судьями были старейшины родов и семей. Для разрешения споров между различными родами суда и судей первоначально не было, поскольку, как мы видели выше, используя институт кровной мести, роды добивались непосредственного возмездия за нарушенное право. Но уже и тогда для прекращения споров избирались и высылались посредники, являвшиеся чем-то вроде первых судей в спорных делах. Помимо этого, все участники спора, все члены родового союза, чувствуя коллективную ответственность, принимали участие в споре о том, как поступить в случае несправедливости, нанесенной кому-либо из членов их союза или, наоборот, кем-либо из них совершенной. Таким образом, это был суд коллективный, но и в нем, поскольку речь шла о приговоре, главное слово, естественно, принадлежало нескольким самым старшим и самым мудрым членам союза.

Так постепенно возник постоянный корпус судей и знатоков правовых традиций в родовых распрях, и таким же образом возник и суд жупный, или племенной, когда род уступил место этой более высокой ступени объединения. 33 Постоянный судебный аппарат, разумеется, возник лишь после образования монархических государств, в которых помощниками князя были знатоки права, являвшиеся советниками князя при вынесении приговора.

О том, что у славян еще до X века существовали органы судебной власти, свидетельствуют такие общеславянские и древние термины, как sodъ — indicium, sodij — index, sonditi — indicare. 34 Древние источники знают также «хороших» или «наилучших» людей (boni homines), являвшихся не чем иным как судьями, избранными из народа. 35

Более подробно о развитии судоустройства и связанного с этим обращения к суду (citatio), о самом судопроизводстве, о формах жа лобы, о присягах и о позднейших ордалиях или судах божьих 36, о судебных поединках и судебных приговорах см. подробнее в статье Кадлеца в польской энциклопедии на с. 133-148 и в его работе «Introduction à l'histoire du droit slave» 37.

Политический строй славян

Основу политического строя древних славян составляли отдельные роды и племена. Род жил возле рода, возможно, и племя возле племени, и каждый род и племя жили по своим обычаям, сложившимся на основании вековых традиций. «Имяху бо обычаи свои, и законъ отецъ своих и преданья, кождо свой нравъ», — так характеризовал это положение древнейший русский летописец 38. Другие древние известия также характеризуют политическое устройство славян как конгломерат мелких племенных единиц, не имевших единого правителя, единой власти и твердой связи между собой. Об этом свидетельствует Прокопий, говоря, что «e¹ν δημοκρατία e¹κ παλαιοu½ βιοτεύουσι καiÜ διaÜ τοu½το αu¹τοiÍς τw½ν πραγμάτων τaÜ τε ξύμφορα καiÜ τaÜ δύσκολα e¹ς κοινòν aÓγεται» 39; об этом же, очевидно, свидетельствуют и упоминания Маврикия: «eÃθνη τw½ν Σκλάβων καiÜ ЎАντw½ν εi¹σι καiÜ e¹λεύθερα μηδαμw½ς δουλοu½σθαι hà aÓρχεσθαι πειθόμενα» и далее еще: «aÓναρχα δeÜ καiÜ μισάλληλα oÀντα... πολλw½ν δeÜ oÀντων r¸ηγw½ν καiÜ a¹συμφώνως e¹χόντων πρòς a¹λλήλους» 40.

Все эти сообщения означают одно: в древнейшие времена, пока славяне обитали к северу за Дунаем, они не образовывали больших монархий, а племя возле племени, род возле рода жили самостоятельно. Экономическими, правовыми, религиозными и политическими единицами были кланы и племена, а кое-где, вероятно, и еще меньшие объединения. Это следует понимать под «e¹ν δημοκρατία βιοτεύουσι» Прокопия и «eÃθνη aÓναρχα oÀντα» Маврикия. И еще в XI веке на такое же положение у восточных славян указывает нам автор древнейшей части Киевской летописи, 41 а в отношении Балкан о нем говорит Константин Багрянородный, указывающий, что еще в IX веке хорваты и сербы не имели никакого другого правителя, кроме своих старейшин, называвшихся жупанами 42. С этим племенным строем связано также постепенное и медленное распространение славян, не носившее характера больших завоеваний и внезапной оккупации, которые лишь отчасти имели место на Балканском полуострове.

Правда, попытки образовать более крупные объединения под властью одного начальника делались задолго до IX века. Таким объединением был возникший еще до VI века Антский союз племен, таким был и союз, образовавшийся в VII веке в Чехии и соседней Сер бий. 43 Однако эти объединения не были долговечны, и древнее славянское несогласие, на которое указывает Маврикий и Киевская летопись 44, долго препятствовало объединению славян в более крупные общности и племенные союзы.

Объединение славянских племен и образование новых более крупных политических союзов, настоящих славянских государств, наступает, как мы видим, лишь в течение IX и X веков Мы видим, как в IX и X веках в результате объединения мелких племен Полабья, Поморавья и Повисленья возникают моравское, затем чешское и польское государства, как в то же время на юге образуются хорватское, болгарское, а на востоке — русское государства. Своими корнями позднейшие государства балтийских славян также уходят в этот период, и хотя эти государства образовывались по чужеземному, германскому или тюрко-татарскому, образцу, а создателями их отчасти были германцы или тюрко-татары, главное, однако, заключалось в том, что, во-первых, произошло образование славянских государств, поглотивших вскоре неславянские элементы, и, во-вторых, эти государства (исключая северо-запад) удержались в руках славянских князей. Таким образом, только в IX и X веках, в основном под влиянием внешних факторов, наступил поворот от старого племенного устройства к устройству государственному. 45 В основе его лежал упадок задружной системы и сосредоточение власти в руках отдельных лиц.

Как при родовой организации общества, так и в период княжеской власти у славян существовали какие-то собрания, осуществлявшие руководство делами племени и, в частности, решавшие вопросы о важнейших предприятиях, прежде всего военных. Эти собрания, называвшиеся вече, wiece, съньмъ, 46 сохранились и там, где над целым племенем или союзом племен устанавливалась власть одного правителя, уже в IX веке называвшегося князем, то есть термином, образованным от готского kuniggs, верхненемецк. chuning, праславянск. kъnęgъ, kъnędzь 47. В неславянских источниках начиная с VI века он называется aÓρχων, h¹γεμών, princeps, dux, regulus, subregulus, великий князь, затем rex, rex superbus. 48 Хотя характер таких собраний, носивших иногда более аристократический, иногда более демократический характер и составлявшихся из начальников родов и племен и, несомненно, из членов княжеских дружин, нам не вполне ясен, все же мы видим, что кое-где они первоначально довольно существенно ограничивали княжескую власть. 49 Лучше всего они известны нам по свидетельствам о балтийских славянах, у которых вече довольно часто активно выступало при принятии решений о войне, при запросах немецкого короля, довольны ли они князем, и даже при низложении и выборах нового князя. 50

В остальном основные черты политического строя славян в конце X века, когда мы повсюду видим установившуюся уже в большей или меньшей степени власть князя, выглядели, вероятно, следующим образом 51: основной наименьшей административной единицей оставалась территория рода. Она складывалась из одного или нескольких селищ и городища, являвшегося центром всей общественной жизни. Во главе каждого рода стоял начальник, который совместно со старейшими членами рода управлял имуществом и вообще всеми делами рода, а в случае войны был естественным предводителем выделявшейся родом группы воинов. Как он назывался, мы не знаем, но обычно мы его называем cmapocma, старейшина (перевод с лат. senior), синонимом которых иногда выступает термин жупан. 52

Эти наименьшие единицы из соображений кровного родства, а также по экономическим и политическим соображениям объединялись в большие союзы, название которых нам неизвестно. Нам известно лишь, что у балтийских и подунайских славян в X веке они назывались жупами, 53 однако более чем вероятно, что подобные жупы были и у чехов, и у северных сербов, где термин жупан, как указывает упомянутая выше грамота маркграфа Мейссенского Оттона, удержался до XII века. Начальники, жупаны, очевидно, были представителями наиболее выдающихся родов в жупе.

Естественно, что и жупы объединялись в более крупные племенные единицы, образовывавшие высшую ступень государственной организации. Объединения нескольких племен, вызывавшиеся необходимостью организации защиты (от нападения сильного врага) или сильными монархическими стремлениями, мы часто встречаем уже в X и XI веках. Однако с подобным союзом племен мы встречались уже в VI веке — им была антская держава.

В различных как больших, так и самых маленьких объединениях мы всюду встречаем три слоя населения, о которых мы уже говорили выше, на с. 331. Это рабы, свободные члены общины и знатные люди, из которых позднее сложился класс славянского дворянства. Первоначально в политической жизни участвовали, разумеется, только второй и третий классы; однако позднее власть — и чем дальше, тем больше — переходила в руки третьего класса, в то время как класс свободных, первоначально представлявший собою ядро племенной организации, приходил в упадок, сливаясь, видимо, в силу экономических причин, с классом рабов. Уже в X веке наряду с десятиной этот класс нес и ряд других повинностей по отношению к княжеской власти, какими являлись, в частности, строительство дорог, мостов, укреплений, прорубка лесных просек, несение сторожевой службы и пр.

Дата добавления: 2015-07-08