Уголовная ответственность физических лиц за совершение преступлений против мира и безопасности человечества (ПМБЧ). Правовая квалификация преступлений ПМБЧ

Термин "международное уголовное право" получил широкое распространение как в мировой литературе, так и в международной практике. Под международным уголовным правом понимается отрасль международного публичного права, принципы и нормы которой регулируют сотрудничество государств и международных организаций по предупреждению преступности, оказанию правовой помощи в расследовании уголовных дел и наказанию за преступления, предусмотренные международными договорами. Международное уголовное право обладает всеми характерными для международного публичного права чертами. Объект регулирования - это межгосударственные отношения, т.е. отношения с участием государств и международных организаций. Соответственно субъектами являются государства и международные организации. Основными источниками являются международный договор и международный обычай.

Международное уголовное право (далее - МУП) не включает в себя нормы внутригосударственного уголовного права государств, имеющих иную правовую природу. Наиболее важная особенность системы современного МУП состоит в том, что она объединяет нормы, относящиеся не только к уголовному, но и к уголовно-процессуальному праву, а также к судоустройству. МУП определяет порядок действия своих норм, а также содержит иные принципы и нормы, составляющие общую часть уголовного права. Оно устанавливает состав преступлений, организацию международных уголовных судов и собственно нормы международного уголовного процесса. Значительное место занимают нормы, регулирующие взаимодействие государств (их сотрудничество) в области уголовного правосудия.

Решающая роль в обеспечении функционирования МУП принадлежит государствам, их правовым системам. Этим определяются и особенности взаимодействия международного и внутригосударственного уголовного права, от чего зависят эффективность первого и в растущей мере - способность второго решать стоящие перед ним задачи. Внутригосударственное уголовное право это учитывает и отражает потребности МУП. Так, в качестве одной из своих задач УК РФ (ч. 2 ст. 2) указывает "обеспечение мира и безопасности человечества".

В статье 6 Устава международного военного трибунала для суда над главными немецкими военными преступниками названы следующие виды преступлений: а) преступления против мира (планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений, заверений или участие в общем плане или заговоре, направленных на осуществление любого из вышеперечисленных действий); б) военные преступления; в) преступления против человечности.

Личная уголовная ответственность предусматривается за особо серьезные правонарушения, совершенные во время вооруженного конфликта, которые называются военными преступлениями. К ним относятся убийства, истязания, угон гражданского населения для принудительных работ; биологические эксперименты; убийства или истязания военнопленных, заложников; принуждение военнопленных или гражданских лиц к службе в вооруженных силах неприятеля; разграбление общественной или частной собственности; бесцельное разрушение городов, исторических памятников и другие аналогичные действия.

К преступлениям против человечности отнесены убийства, пытки, террор, истребление, порабощение, ссылка и другие проявления жестокости в отношении гражданского населения или преследование по политическим, расовым или религиозным мотивам. Эти деяния являются преступными как до начала военных действий (но в целях развязывания войны), так и во время вооруженного конфликта.

В международном уголовном праве принято дифференцировать международные преступления и преступления международного характера.

Международное преступление представляет собой международно-противоправное деяние, возникающее в результате нарушения государством международного обязательства, столь основополагающего для обеспечения жизненно важных интересов международного сообщества, что его нарушение рассматривается как преступление перед международным сообществом в целом. Это такие преступления, как агрессивная война, колониальное господство, рабство, геноцид, экоцид и др. Субъектами международных преступлений являются, прежде всего, государства, а также физические лица, выступающие от их имени и лично совершившие такие преступления.

Сотрудничество государств в борьбе с преступлениями международного характера регламентируется главным образом многосторонними соглашениями (конвенциями), каждая из которых посвящена определенному преступлению.

Преступления международного характера отличаются от международных преступлений по объекту посягательства и степени общественной опасности и представляют собой такие правонарушения индивидов или групп лиц, которые являются посягательством не только на национальный, но и на международный правопорядок, представляя общественную опасность для двух, нескольких или всех государств. Это терроризм, распространение и торговля наркотиками, подделка денежных знаков и их распространение, пиратство и так называемое воздушное пиратство, захват заложников и др.

Международное право (далее - МП) служит основой для уголовной квалификации видов поведения, представляющих собой преступления против мира и безопасности человечества. Запрещение таких видов поведения и их наказуемость прямо следуют из международного права. Согласно Принципу 1 Принципов международного права, признанных Уставом Нюрнбергского трибунала, "всякое лицо, совершившее какое-либо действие, признаваемое согласно международному праву преступлением, несет за него ответственность и подлежит наказанию".

Специальной проблемой не только МУП, но и МП в целом является международно-правовой статус индивидов.

Уголовная ответственность отдельных лиц (а также их соучастников и пособников) никоим образом не влияет на ответственность государств по МГП. Однако деяние, за которое несет ответственность отдельное лицо, также может быть вменено государству, если такое лицо действовало в качестве "агента государства", "от лица государства", "от имени государства" или в качестве агента де-факто без каких-либо юридических полномочий.

Как представляется, правоотношения в сфере уголовного права в связи с действием Международного уголовного суда (далее - МУС) будут выглядеть следующим образом.

Субъектный состав будет представлен в виде субъектов правоприменения и субъектов ответственности. При этом субъект правоприменения (субъект-правоприменитель) обязан реализовать установленную ответственность в виде назначения наказания. Субъекты правоприменения делятся на две группы: первичные - внутригосударственные органы (суды), которые применяют санкции внутригосударственного закона (уголовного кодекса); производные - международные органы (МУС). МУС может возбуждать производство лишь тогда, когда внутригосударственный правоприменитель (суд) отказался либо не реализовал свое правомочие (обязанность) уголовной юрисдикции (ст. 17 Статута). Субъектом ответственности (субъектом-правонарушителем) может выступать только физическое лицо (любой человек), достигший возраста уголовной ответственности (ст. 26 Статута, ст. 20 УК РФ) и вменяемый (презумпция вменяемости). Содержание правоотношения будет составлять совокупность обязанности физического лица, совершившего преступное деяние, нести ответственность за содеянное, и соответствующее право внутригосударственного или международного правоприменителя подвергнуть физическое лицо уголовной ответственности.

В соответствии с п. 1 ст. 49, 50, 129, 146 всех четырех Женевских конвенций 1949 г. все государства-участники должны "ввести в действие законодательство, необходимое для обеспечения эффективных уголовных наказаний для лиц, совершивших или приказавших совершить те или иные серьезные нарушения" МГП.

В каждой конвенции дается перечень таких нарушений (ст. 50, 51, 130, 147 ЖК), дополненный п. 4 ст. 11 и п. 3 и 4 ст. 85 Протокола I, и отмечается, что непринятие мер в отношении указанных лиц также является серьезным нарушением (ст. 86 Протокола I). Обязанность пресекать нарушения МГП имеет абсолютный характер, и даже соглашение между заинтересованными сторонами не может ее отменить (ст. 51, 52, 131, 148 ЖК).

Уголовный кодекс РФ в целом соответствует требованиям МГП в части установления ответственности за его серьезные нарушения. На первый взгляд, положения раздела VII (преступления против личности) и раздела ХII (преступления против мира и безопасности человечества) УК РФ не противоречат положениям ст. 5-8 Статута МУС. Но их более подробное сопоставление показывает неадекватное отражение в УК РФ положений Статута МУС.

Римский Статут МУС установил юрисдикцию МУС в отношении самых серьезных преступлений.

Согласно ст. 5 (1) МУС обладает юрисдикцией в отношении следующих преступлений: а) преступление геноцида; б) преступления против человечности; в) военные преступления; г) преступление агрессии.

а) Геноцид. Римский Статут (ст. 6) воспроизводит ст. II Конвенции геноцида 1948 г. Россия является стороной Конвенции и имплементировала свои обязательства, предусмотрев уголовную ответственность за геноцид. Геноцид – действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу (в частности, убийство членов этой группы, причинение серьезных телесных повреждений, создание невыносимых условий жизни).

УК РФ для квалификации преступления не устанавливает условия фактического уничтожения идентифицируемой группы; достаточно, если совершено одно из действий, составляющих объективную сторону состава геноцида, но с обязательным условием - намерением подобного уничтожения.

б) Военные преступления. Согласно ст. 8 Статута Суд обладает юрисдикцией в отношении военных преступлений. При этом в ст. 8 (2) различаются четыре категории военных преступлений: серьезные нарушения Женевских конвенций от 12 августа 1949 г.; серьезные нарушения законов и обычаев, применяемых во время международных вооруженных конфликтов; серьезные нарушения ст. 3, общей для четырех Женевских конвенций, применяемой в вооруженных конфликтах немеждународного характера; другие серьезные нарушения законов и обычаев, применяемых во время немеждународных вооруженных конфликтов.

Статья 356 УК РФ квалифицирует военные преступления как "применение средств и методов ведения войны" и является бланкетной. Содержание диспозиции полностью не определяется в уголовном законе, а дополняется в статьях других нормативных актов. Санкция статьи предусматривает уголовное наказание для субъектов других (не уголовных) правоотношений в случае наиболее существенных нарушений с их стороны. Санкция устанавливает наказание не за конкретный вид общественно опасного деяния, а предусматривает общие пределы уголовного наказания за любые формы нарушения норм иной, не уголовно-правовой, отраслевой принадлежности, в том числе существенно отличающиеся друг от друга по степени общественной опасности.

Статут МУС в качестве квалифицирующего признака военных преступлений указывает на их совершение в рамках плана или политики или при их крупномасштабном совершении (п. 1 ст. 9), что должно учитываться судами Российской Федерации.

в) Преступления против человечности. Римский Статут МУС является первым международным договором универсального характера, который содержит определение преступлений против человечности. В статье 7 Римского Статута предусмотрен широкий перечень деяний, рассматриваемых как преступления против человечности. При этом Статут, давая определение преступлений против человечности, не требует увязки с каким-либо вооруженным конфликтом, хотя и оговаривает условия, при которых могут совершаться преступления такого рода: согласно ст. 7 (1) "преступления против человечности" означают соответствующие деяния, которые совершаются в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц, и если такое нападение совершается сознательно.

УК РФ не предусматривает ответственности за преступления против человечности. Вероятно, оптимальным стало бы включение в УК РФ дополнительной главы "Преступления против человечности" в раздел ХII (преступления против мира и безопасности человечества), в которой бы с учетом элементов преступлений, принятых в соответствии со ст. 9 Статута МУС, были бы закреплены составы преступлений, предусмотренные ст. 7 Статута МУС. Такой подход облегчит работу российского суда. В случае ратификации будет необходимо предусмотреть ответственность за преступления против человечности, как они даны в ст. 7 Статута, включая отсутствие увязки с каким-либо вооруженным конфликтом.

г) Агрессия. Согласно ст. 5 (2) МУС осуществляет юрисдикцию в отношении преступления агрессии, как только в соответствии со ст. 121 и 123 будет принято положение, содержащее определение этого преступления и излагающее условия, при которых Суд осуществляет юрисдикцию касательно данного деяния. Такое положение сообразуется с соответствующими положениями Устава ООН.

В УК РФ состав преступления агрессии (ст. 353, 354) сформулирован в соответствии с Уставом Нюрнбергского трибунала, где агрессия определена как "планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений", а также "всякое участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из упомянутых действий".

Отметим, что в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН "Определение агрессии", принятой на XXIX сессии в 1974 г., понятие агрессии сформулировано как "применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства или каким-либо другим образом, не совместимым с Уставом ООН".

Особая ответственность лежит на военных командирах, которые должны делать все возможное для предупреждения осуществления противоправных действий их подчиненными. В то же время каждый человек сам отвечает за свои поступки, даже если он действовал по приказу. В УК РФ (ст. 42) предусмотрено, что лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения, несет уголовную ответственность на общих основаниях, а неисполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения исключает уголовную ответственность.

Неприменение сроков давности. В соответствии со ст. 11 ("Юрисдикция ratione temporis") Суд не обладает юрисдикцией в отношении преступлений, совершенных до вступления Статута в силу. Однако что касается преступлений, совершенных после 1 июля 2002 г. (официальная дата вступления в силу Статута в соответствии со ст. 126) и подпадающих под юрисдикцию Суда, то согласно ст. 29 применительно к ним не устанавливается никакого срока давности.

Российская Федерация является участницей Конвенции о неприменимости сроков давности к военным преступлениям и преступлениям против человечности от 26 ноября 1968 г. Согласно ст. 78 (5) УК РФ к лицам, совершившим преступления против мира и безопасности человечества, предусмотренные ст. 353, 356-358, сроки давности не применяются.

Наказания. Римский Статут не предусматривает смертной казни за совершенные преступления. Согласно ст. 77 Статута в качестве основного наказания предусматривается лишение свободы, которое может быть срочным (не более тридцати лет) либо пожизненным в тех случаях, когда это продиктовано исключительно тяжким характером преступления и индивидуальными свойствами лица, признанного виновным в его совершении. Пожизненное лишение свободы предусмотрено УК РФ (п. "м" ст. 44). Некоторые расхождения в УК РФ и Римском Статуте могут касаться сроков наказания в виде лишения свободы. УК установлен срок до двадцати лет (п. 2 ст. 56). В то же время в соответствии со ст. 77 (1, "а") Статута максимальная продолжительность срока лишения свободы не может составлять более тридцати лет. Однако, хотя положения Римского Статута и не налагают на государства обязательства по внесению изменений в уголовное законодательство в части, регламентирующей вопросы применения наказаний, в случае его ратификации следует модифицировать нормы УК, увеличив продолжительность срока лишения свободы.

Определенные проблемы могут возникнуть при исполнении приговоров к лишению свободы, в частности, если наказание отбывается на территории государства, законодательство которого предусматривает меньшую максимальную продолжительность срока лишения свободы, чем это предусмотрено Римским Статутом и назначено МУС виновному лицу. В этом случае государство может заявить о невозможности принять для отбывания наказания лиц, которым назначено лишение свободы на срок, превышающий максимальный предел, установленный национальным законодательством.

Уголовно-процессуальные нормы определяют порядок осуществления уголовного правосудия, в данном случае - порядок применения норм МУП международными судебными институтами. Из этого следует, что характер уголовно-процессуального права зависит от материального уголовного права. Вместе с тем уголовное право не может функционировать должным образом без процессуального права. Как известно, МП в основном содержит нормы материального права. Процессуальные институты не получили в нем развития. Процесс осуществления его норм состоит, прежде всего, в индивидуальных действиях государств и в их взаимодействии.

Статья 88 Статута МУС налагает на государства-участники обязательство разработать процедуры, предусмотренные их национальным правом, для всех форм сотрудничества, указанных в Части 9. От них требуется обеспечить все материальные и процессуальные нормы, которые позволят осуществить все формы сотрудничества с Судом.

В этом же ключе сформулирован установленный в ст. 120 запрет на внесение оговорок. При отсутствии такого положения применялись бы общие нормы международного права, кодифицированные в Венской конвенции о праве международных договоров (1969 г.), согласно которой если в договоре ничего не говорится по этому вопросу, государства могут формулировать оговорки, которые не будут несовместимыми с объектом и целями документа.

Конституционное законодательство предусматривает специальные иммунитеты должностных лиц, рассматриваемые в качестве гарантии их законной деятельности на занимаемой должности. Основное назначение иммунитета - гарантирование надлежащей, в соответствии с законом, деятельности должностного лица и обеспечение его защиты от необоснованного преследования. В категорию лиц, на которых распространяются иммунитеты, как правило, входят главы государств, депутаты парламента, судьи и т.д. Так, Конституцией РФ предоставлен иммунитет Президенту (ст. 91), членам Совета Федерации и депутатам Государственной Думы (ст. 98), судьям (ст. 122).

Привлечение к уголовной ответственности лиц, обладающих иммунитетом, возможно лишь с соблюдением специальных процедурных правил, устанавливаемых национальным законодательством. Однако в отличие от национальных правовых процедур, регламентирующих порядок привлечения к ответственности лиц, обладающих соответствующими иммунитетами, Римский Статут (ст. 27) предусматривает, что его положения применяются в равной мере ко всем лицам без какого бы то ни было различия на основе должностного положения.

Лица, пользующиеся правом неприкосновенности, могут быть привлечены к уголовной ответственности посредством задействования внутригосударственных судебных механизмов. В соответствии с положенным в основу организации МУС принципом комплиментарности (ст. 17), суд не принимает дела к рассмотрению, если соответствующее лицо уже было осуждено с соблюдением надлежащей законной процедуры другим судом за деяния, запрещенные Уставом (ст. 20).

Раздел XVII УПК РФ содержит главу 52 "Особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц", к которым отнесены (ст. 447) члены Совета Федерации и депутаты Государственной Думы, Генеральный прокурор РФ и иные прокуроры, судьи Конституционного, Верховного и Высшего арбитражного судов и иные судьи, Председатель Счетной палаты РФ, Уполномоченный по правам человека в РФ, Президент РФ, следователи, адвокаты, члены избирательных комиссий. При этом ст. 452 определяет подсудность Верховного Суда РФ лишь в отношении члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы и судей федеральных судов по их ходатайству, заявленному до начала судебного разбирательства. В отношении иных лиц правила подсудности установлены статьями 31-36 УПК. В частности, п. 3 ст. 31 УПК определил подсудность суду субъекта РФ по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 353-358, ч. 1 и 2 ст. 359 и ст. 360 УК РФ, а по делам в отношении военнослужащих и граждан, проходящих военные сборы, - окружному (флотскому) военному суду. Из содержания п. 7 ст. 31 УПК следует, что уголовные дела по обвинению группы лиц, в которой некоторые из них не являются военнослужащими, подсудны военному суду тогда, когда упомянутые лица не возражают против этого. При наличии возражений уголовное дело выделяется в отдельное производство и рассматривается судом общей юрисдикции. Таким образом, дела о преступлениях, в которых обвиняются государственные служащие, не являющиеся военнослужащими (Президент РФ, министр обороны и др.), будут рассматриваться не военными судами, которые могут не учесть в полной мере специфику деяний, связанную с отношениями военной службы или совершением таковых в связи с вооруженными конфликтами.

Особая ответственность лежит на военных командирах, которые должны делать все возможное для предупреждения осуществления их подчиненными противоправных действий. В то же время каждый человек отвечает за свои поступки, даже если он действовал по приказу. В Уголовном кодексе РФ (ст. 42) предусмотрено, что лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения, несет уголовную ответственность на общих основаниях, а неисполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения исключает такую ответственность.

Дата добавления: 2015-07-08