Матушка

«Кроткая, смиренная, незлобивая, она умела любить и прощать и к ней более, чем к кому-либо была применима одна из заповедей Спасителя: блаженные нищие духом, яко тии Бога узрят. Будем крепко надеяться, что Господь, по непреложному обещанию своему, вознаградит ее за земное страдание небесными радостями и даст ей вечное блаженство. Мир душе твоей, старица кроткая. Да будет земля тебе легка! Вечная память о тебе да живет в нас!

Из некролога Е.К. Сергиевой.

Котлин, 24.05.1909.

Супруга Святого Праведного Иоанна Кронштадтского, Елизавета Константиновна Сергиева, дочь настоятеля кронштадского Андреевского собора протоиерея Константина Петровича Несвицкого, родилась 4 мая 1829 гада в Гдове, где отец ее спужил в городском соборе и был благочинным церквей Гдовского уезда. Переведе­нный в Кронштадт ключарем Андреевского собора, он по слабости здоровья не мог долго занимать это место и в 1855 году передал его священнику Иоанну Ильичу Сергиеву, женившемуся на дочери его, Елизавете Константиновне. Когда она выходила замуж, на руках ее находились престарелый отец, трое взрослыx братьев и две сестры; все жили вместе, и на долю Елизаветы Константиновны, исполняющей обязанности хозяйки и матери (протоиерей Несвицкий овдовел в 1855 году), выпадало немало забот и хлопот. Затем несколько лет спустя братья ее получили более обеспеченные места, давшие им возможности поселиться отдельно, а сестер своих матушка выдала замуж за учителей Петербургской духовной семинарии, впоследствии священников, причем все попечения об их устройстве и обзаведении приняли на себя отец Иоанн и Елизавета Константиновна.

Как отец Иоанн никогда не жил личной жизнью, отдавая себя на служение людям, так и Елизавета Константиновна никогда не жила для себя, только круг ее деятельности ограничивался служением родным и близким; их радостями она радовалась, их скорбями скорбела. По воспоминаниям племянницы ее Р.Г. Шемякиной, «очень подвижная, с добрым, благообразным лицом, вечная хлопотунья, она любила всех обласкать, пригреть и накормить; как сейчас, смотрю на нее, подвязанную белым передником, в кухне делающей сладкий пирог. Любила она сама постряпать, сама купить провизию, сама за всем присмотреть, чтобы все было чисто и вкусно. Сколько раз, помню, дядя, отведывая любимый яблочный пирог, приговаривал: «Мастерица ты у меня стряпать пироги». Приветливая, всегда ровная, ласковая, Елизавета Константиновна любила, когда кто из знакомых навещал ее; тогда «прямо закармливала гостя или гостью, а дядя, видя ее гостеприимство и искренность, не один раз говорил, указывая на хлопотливую хозяйку. «Настоящая она матушка».

К своему великому супругу-молитвеннику тетя, как только я себя помню, всегда относилась с благоговейной любовью и почтительностью. Когда он, усталый, приезжал домой с треб или из храма Божия, она торопилась снять с него сапоги, помочь раздеться, заботливо укрывала его, укладывая отдохнуть в постель. Тогда мертвая тишина водворялась в квартире, так ревниво оберегала тетя кратковременный отдых труженика-пастыря!

Никогда не позволяла себе она входить в дела великого пастыря и молитвенника, никогда она не старалась выдвинуться и стать наряду с ним, оставаясь постоянно в тени, она сияла отблеском его славы, сама светилась отраженнием высоких христианских его добродетелей; как нежная сестра и любящая мать, она неустанно берегла общее сокровище и, больная, слабая, почти без ног, всех предупреждала, всех умолялa: «He шумите, батюшка отдыхает», «Не принимайте пока никого, батюшка нездоров». Батюшка сам знал ее душу, высоко ценил в ней чистоту, кротость и смирение и так отзывался о ней: «Жена у меня ангел». Все мы знали, что за спиной великого праведника отца Иоанна стоит охранительница его, готовая душу свою положить за него. Если не знали этого тогда, пусть думают теперь и пусть искренне помолятся все за статарицу чистую, старицу кроткую, рабу Божию Елизавету.

Господь сподобил ее долго и усердно готовиться к переходу в вечную жизнь. Последние годы Елизавета Константиновна, следуя заветам и наставлениям

своего супруга-молитвенника, приобщалась вообще очень часто или в соборе или на дому, когда слабость в ногах не позволяла ей выходить из дому, а последний год ежедневно; приобщалась она и 21 мая, но это, как оказалось потом, было в последний раз. На Фоминой неделе по своему личному желанию она соборовалась и после того несколько раз говорила: «Как я рада, что особоровалась и приготовилась».

Она тихо отошла к Богу 22 мая 1909 года в 9 час 30 мин. Утра. Погребение тела Елизаветы Константи­новны состоялось в воскресенье 24 мая в г. Кронш­тадте, в левой стороне соборного садика. Хлопоты родственников положить прах рядом с ее жизнен­ным спутником, столь горячо любимым супругом, не увенчались успехом, и ее решено было похоронить в Кронштадте, рядом с Андреевским собором, в северо-­восточном углу церковного садика. Тело ее было заключено в дубовый гроб и в сопровождении бли­жайших родственников и многочисленного народа перенесено из дома в Андреевский собор. Похороны были совершены очень торжественно. Заупокойную литургию совершил прибывший из С.-Петербурга Преосвященный Кирилл, епископ Гдовский, будущий митрополит и новомученик (убит в 1937 году), в сослужении 16 священников и 7 диаконов. Собор был полон моля­щихся и утопал в венках. По запричастном стихе трогательное слово произнес протоиерей Ветвеницкий. Перед отпеванием ключарь собора, протоиерей Александр Попов сказал о почившей как об истинной христианке, смиренной и кроткой. По отпевании гроб матушки на руках главного начальника Кронштадта генерал-лейтенанта А.К. Артамонова, исполняющего дела главного ко­мандира Балтийского флота контр-адмирала Р.Н. Вирена, генерал-лейтенанта С.А. Зеленого, городского го­ловы С.Г. Гуляева и соборного старосты Н.К. Маркова был перенесен в ограду собора, где тело почившей было предано земле.

Над могилой Елизаветы Константиновны предпо­лагалось возвести часовню, которая, по мысли кронштадтцев, должна была стать тем звеном, которое свя­зывало бы благодарных кронштадтцев со светлой памятью об отце Иоанне, однако, из-за последовавшей вскоре революции, осуществлено это не было, а по разрушении в 1932 г самого Андреевского собора была утрачена и могила скромной и доброй матушки.

Эта скромная, невидная для других при жизни жен­щина была тем нравственным импульсом, который дал возможность незначительному кронштадтскому свя­щеннику стать светозарным мировым светлом. Да будет легка кронштадтская земля почившей женщи­не-героине. Да преклонятся пред прахом Елизаветы Константиновны наши дочери и внучки, ибо свят сми­ренный, многотрудный подвиг ея».

А. Трифонов. Кронштадт, 1909.

Средняя Рогатка.

Дата добавления: 2015-07-10