Глава XXVII. Самовыражение

Посетитель: Выражение кажется мне таким важным! Я должен выражать себя, как художник, иначе я чувствую себя подавленным, разочарованным. Выражение есть часть человеческого существования. Мне, как художнику, столь же естественно отдаться самовыражению, как мужчине необходимо выражать свою любовь к женщине в словах и жестах. Но во всем этом выражении присутствует какая-то боль, которая мне не совсем понятна. Я думаю, что большинство художников согласится со мной, если я скажу, что в выражении своих глубочайших чувств на холсте или в любом другом материале заключен глубокий конфликт. Мне хотелось бы знать, можно ли когда-нибудь быть свободным от этой боли, или выражение всегда приносит страдание.

Кришнамурти: Что такое эта потребность в выражении, и где во все это вступает страдание? Разве не всегда человек старается выразить себя все более и более глубоко, все более необычно и полно, – и разве он бывает когда-нибудь удовлетворен тем, что он выразил? Это глубокое чувство и его выражение – не одно и то же; между ними существует огромная разница. И всегда наблюдается разочарование, если выражение не соответствует сильному чувству. Вероятно, это и есть одна из причин боли – недовольство неадекватностью выражения, которое художник дает своему чувству. Здесь существует конфликт, а конфликт представляет собой трату энергии. Художник переживает сильное чувство, которое бывает достаточно подлинным; и он выражает его на полотне. Его экспрессия нравится некоторым людям, они покупают его работу; художник получает деньги и приобретает репутацию. Его манера выражения была отмечена и стала модной. Он делает свою экспрессию более утонченной, развивает ее и совершенствует – и при этом все время подражает самому себе. Экспрессия становится привычной и стилизованной, она становится все более важной, в итоге – более важной, чем само чувство, которое в конце концов испаряется. Художник остается с социальными последствиями своего положения, положения преуспевающего живописца; это рынок в виде салона, публика, знатоки, критика; он порабощен обществом, для которого пишет картины. Чувство уже давно исчезло, остается экспрессия – пустая шелуха. И, как следствие, даже и она наконец теряет свою привлекательность, потому что ей уже нечего выражать; это жест, слово, лишенное смысла. Все это – часть разрушительного воздействия общества, это разрушение добра.

Посетитель: Разве чувство не может сохраниться, не будучи утраченным в выражении?

Кришнамурти: Когда самым важным становится выражение, потому что оно приятно, выгодно или дает удовлетворение, тогда между выражением и чувством возникает расхождение. Когда чувство и есть выражение, тогда конфликта нет; здесь нет противоречия, стало быть, нет и конфликта. Но когда в дело вмешалась выгода и мысль, тогда чувство утрачивается под влиянием жадности. Страстность чувства полностью отличается от страстности выражения; а люди в большинстве своем охвачены страстностью выражения. Поэтому всегда существует это разделение между добром и тем, что доставляет удовольствие.

Посетитель: Могу ли я жить, не будучи захвачен этим потоком жадности?

Кришнамурти: Если для вас важно именно чувство, вы никогда не зададите вопроса о выражении. Или вы обладаете чувством, или его нет. Если же вы спрашиваете о выражении, вы задаете вопрос не о мастерстве, а о выгоде. Мастерство – то, что никогда не принимают во внимание. А это жизнь.

Посетитель: Так что же это такое – жизнь? Что значит – быть, что значит иметь это чувство, которое обладает полнотой в самом себе? Теперь я понял, что дело не в выражении.

Кришнамурти: Это жизнь без конфликта.

Дата добавления: 2015-07-10