Основная часть.

а) Приступая к рассмотрению предмета исследования, перечислим в качестве вводных, установочных сведений основополагающие положения теории окказиональности:• Окказиональное (слово, значение, словосочетание, звукосочетание, синтаксическое образование) - “не узуальное, не соответствующее общепринятому употреблению, характеризующееся индивидуальным вкусом, обусловленное специфическим контекстом употребления” (Сл. Ахмановой. С.284).• Окказионализм как факт речи задан тем не менее системой языка, проявляет и развивает семантические, словообразовательные и грамматические возможности этой системы, прорицает тенденции ее развития. “То, что живет в языке подспудной жизнью, чего нет в текущей жизни, но дано как намек в системе языка, прорывается наружу в... явлениях языкового новаторства, превращающего потенциальное в актуальное”. 1• Окказионализмы могут быть созданы по нормативным словообразовательным моделям (так называемые потенциальные слова) и с нарушением в той или иной степени деривационной нормы (собственно окказионализмы).• Всякое слово (языка или речи) реализует свое значение в контексте, но узуальные (канонические) слова требуют так называемого воспроизводящего контекста, а окказиональные - формирующего, созидающего. Причины, побуждающие художников слова к созданию индивидуально-авторских образований, таковы: а) необходимость точно выразить мысль (узуальных слов для этого может быть недостаточно); б) стремление автора кратко выразить мысль (новообразование может заменить словосочетание и даже предложение); в) потребность подчеркнуть свое отношение к предмету речи, дать ему свою характеристику, оценку.Очень часто возникновение новообразования бывает вызвано не одной, а сразу несколькими причинами.В качестве рабочего примем термин окказионализм (от лат. occasio - “случай”), но в научной литературе по данной проблематике как дублирующие его встречаются следующие: “писательские новообразования”, “художественные неологизмы”, “творческие неологизмы”,“стилистические неологизмы”, “индивидуальные неологизмы”,“слова-самоделки”,“слова-метеоры”, “слова-однодневки”, “эгологизмы”, “индивидуально-авторские новообразования”, “произведения индивидуального речетворчества”, “эфемерные инновации”.Как видно из приведенного терминологического ряда, который и сегодня остается открытым для новых специальных наименований описываемого явления, при создании термина одни ученые стремятся подчеркнуть то, что окказионализмы - авторские слова (“эгологизмы”, “слова-самоделки” и др.), другие указывают посредством термина на кратковременность их существования в речи (“слова-метеоры”, “слова-однодневки”). Третьи считают возможным использовать термин “неологизм”, но с характерными определениями (художественные, творческие, индивидуальные, стилистические), которые все-таки не вполне отграничивают окказионализмы от неологизмов. Что касается термина окказионализм, то он представляется наиболее кратким, содержательно определенным, самым распространенным в научной литературе соответствующего направления. Четкого разграничения требуют окказионализмы как речевые новообразования и неологизмы как новые слова языка. Если окказионализмы появляются в речи говорящего или пишущего в данной речевой ситуации, создаются художником слова в данном тексте и не рассчитаны на широкое распространение и закрепление в узусе, то неологизмы создаются для наименования нового предмета или явления внеязыковой действительности и рассчитаны на последующее закрепление в лексической системе языка. Характеризуя функциональные различия окказионализмов и неологизмов, О. И.Александрова определяет неологизмы как “новые слова, возникающие и формирующиеся как номинативные (идентифицирующие) лексические единицы, предназначенные для выполнения интеллектуально-коммуникативной функции”. Тогда как окказионализмы - это новые слова, возникающие и формирующиеся как характеризующие (предикатные) единицы”. Окказионализмы имеют целый ряд свойств, отличающих их от узуальных слов. Наиболее детально признаки окказионализмов описаны А.Г. Лыковым:а) принадлежность к речи; б) функциональная одноразовость; в) творимость; г) экспрессивность; д) одномоментность; е) индивидуальная принадлежность.При этом функциональную одноразовость не отрицают имеющиеся факты употребления разными авторами одного и того же новообразования. Например, новообразование лунь можно встретить в поэтических текстах разных авторов, но это никак не влияет на его окказиональный статус. Творимость окказионализма, то есть создание нового слова в процессе самого речевого акта, противопоставлена воспроизводимости канонического слова, то есть повторяемости языковой единицы в ее готовом виде. Все эстетически значимые окказионализмы характеризуются экспрессивностью, тогда как экспрессивность узуальных образований факультативна.Следует понимать“одномоментность” существования окказионализма, его абсолютную неспособность “стариться”, подвергаться исторически обусловленным изменениям как в семантическом, так и в формальном аспектах, тогда как неологизм способен с течением времени подвергаться историческим процессам изменения структуры слова (например, опрощению, переразложению); неизбежно “старение” неологизма. Например, фраза Н.М.Карамзина из “Писем русского путешественника”: “Везде знаки трудолюбия, промышленности, изобилия”. В первой редакции этого произведения (1791-1795) слово “промышленность” сопровождается авторским примечанием: “Не может ли сие слово означать лат. industria?”. Во второй редакции (1797) примечание отсутствует, а в третьей редакции (1803)появляется новое примечание:«промышленность» - это слово сделалось ныне обыкновенным, автор употребил его первым. В современной теории окказиональности дискуссионным является вопрос о соотношении окказиональных и потенциальных новообразований, имеющий два возможных варианта решения:1) все речевые образования являются окказиональными независимо от того, созданы они по деривационным законам языка или с нарушением этих законов. При таком решении потенциальные слова являются разновидностью окказиональных;2) среди речевых новообразований следует различать потенциальные слова как соответствующие языковой норме и окказиональные образования как противоречащие норме в той или иной степени.Итак, условимся считать потенциальные слова разновидностью окказиональных. б) В теории окказиональности принято выделять следующие типы окказионализмов:1. Фонетические окказионализмы рождаются в том случае, когда автор предлагает в качестве новообразования какой-либо звуковой комплекс, считая, что этот комплекс передает, содержит некую семантику, обусловленную фонетическими значениями звуков, его составляющих. Классические примеры фонетических окказионализмов находим в экспериментальном стихотворении В.Хлебникова: Бобэоби пелись губы, Вээоми пелись взоры, Пиээо пелись брови, Лиэээй - пелся облик, Гзи-гзи-гзэо пелась цепь. Так на холсте каких-то соответствий Вне протяжения жило Лицо.2. Лексические окказионализмы создаются в большинстве случаев комбинацией различных узуальных основ и аффиксов в соответствии со словообразовательной нормой или в некотором противоречии с ней. Менее частотно образование лексических окказионализмов лексико-синтаксическим и морфолого-синтаксическим способами. При образовании лексических окказионализмов действует исторически сложившийся механизм словопроизводства. Новообразование компонуется из морфем, уже существующих в языке, при этом “...истинно новым... в слове, которое только что создалось, является скрещение координат, а не координаты как таковые”.3. Грамматические (морфологические)окказионализмы. Представляют собой образования, в которых, с точки зрения узуса, в конфликте находятся лексическая семантика и грамматическая форма. Невозможное в системе языка оказывается возможным в авторском контексте благодаря творческому развитию лексического значения слова. Например, в стихотворении В. Брюсова окказиональная форма злы органичен, так как является номинацией не отвлеченного понятия, а конкретных его проявлений: общественных пороков, изъянов. К великой цели двигались народы. Век философии расцвел, отцвел; Он разум обострил, вскрыл глуби зол И людям вспыхнул маяком свободы.4. Семантические окказионализмы являются результатом появления семантических приращений (иначе говоря “обертонов смысла”, “контекстуальных значений”, “эстетических значений”), которые существенно преобразуют семантику исходной узуальной лексемы, употребленной в художественном контексте.Примером семантического окказионализма может служить прилагательное лазорев в стихотворении И. Северянина “Нерон”: Мучают бездарные люди, опозорив Облик императора общим сходством с ним. Чужды люди кесарю: Клавдий так лазорев, Люди ж озабочены пошлым и земным.Саркастичностью окрашен весь текст стихотворения, соответственно и семантическийокказионализм лазорев характеризуется отрицательной экспрессией. Анализировать окказиональное образование любого типа следует только в его контекстной позиции, с учетом его контекстных связей.Различают следующие типы контекста: - Нулевой контекст - это такой контекст, в котором окказионализм проявляет свою семантику полностью через внутреннюю форму, контекст как бы избыточен при семантической интерпретации новообразования. Таким качеством самодостаточности характеризуются потенциальные слова, созданные по высокопродуктивным словообразовательным моделям. Например, мы легко можем сформулировать значение лексического окказионализма клененочек без привлечения контекста употребления (то есть в нулевом контексте): клененочек - это “клен-детка, клен-ребеночек”.Контекст стихотворения С. Есенина подтверждает правильность истолкования: Там, где капустные грядки Красной водой поливает восход, Клененочек маленький матки Зеленое вымя сосет. § Контекст ближайшего окружения, или миниконтекст, - это контекст строки или строфы, предложения или абзаца, достаточный для выявления семантики новообразования;§ Контекст произведения, или макроконтекст, привлекается для анализа окказиональных новообразований, семантика которых эксплицируется только в пределах всего художественного текста.§ Контекст творчества учитывается при исследовании эволюции в использовании автором окказионализмов;§ Историко-культурный контекст, или вертикальный контекст, может существенно помочь при анализе семантики окказионализмов. Например, пушкинское предикативное наречие кюхельбекерно, употребленное в строке “и кюхельбекерно, и тошно”, не может быть истолковано, если читатель не владеет затекстовой информацией о меланхоличности, мнительности натуры друга А.С. Пушкина.§ Словообразовательный контекст - это сопровождающий окказионализм авторский комментарий, в котором не опосредованно, а прямо содержится информация о механизме образования и/или семантике новообразования. Например, у Б. Окуджавы есть строки: “Арбатство, растворенное в крови, неистребимо, как сама природа”. Сам поэт так прокомментировал их: “Мне очень нравится слово арбатство, которое придумал не я, а старшеклассники одной московской школы. Для них это символ любви к Москве, ее традициям, символ товарищества” (“Литературная газета”, 1984, 28 июля). Следует различать разные степени окказиональности новообразований:§ Окказионализмы первой степени - это стандартные, потенциальные образования созданные в полном соответствии с деривационными нормами современного русского литературного языка.§ окказионализмы второй степени - частично нестандартные образования, причем отступления от деривационной нормы, произошедшие при образовании окказионализма, не порождают трудностей семантической интерпретации. Например, прилагательное “эхоголосые” в строке С. Кирсанова “мхи диалектов эхоголосых” несколько не соответствует узуальной деривационной модели “основа прилагательного + основа существительного + нулевой частеречный суффикс имени прилагательного” (по этой продуктивной модели образованы прилагательные типа “звонкоголосый”,“большеглазый”, “темноволосый”), поскольку первая основа окказионального слова - основа имени существительного (“эхо”), а не прилагательного. Но выявленное отступление от нормы не затрудняет дешифровку новообразования:“эхоголосые”, то есть “доносящиеся до нас из глубины веков, как эхо доносится издалека”.§ окказионализмы третьей степени - это сугубо окказиональные, полностью нестандартные образования, семантическая интерпретация которых достаточно трудна, а отступление от деривационной нормы существенно. Такие образования часто не имеют аналогов даже среди окказионализмов. Например, окказионализм А. Вознесенского тюрьмым-тюрьма в строке “в душе - тюрьмым-тюрьма” не соответствует отчасти структурно подобным “темным-темно”, “белым-бело” и др., так как мотивирован не прилагательным, а сушествительным, которое от лексем-образцов наследует аффикс -ым, чуждый существительному. Только исследование семантики существительного “тюрьма”, круга устойчивых ассоциаций, рождаемых этим словом, при учете “накала” состояния, подчеркиваемого повтором мотивирующей основы, и семантики лексем-образцов типа “темным-темно”, “черным-черно” позволяет прийти к истолкованию названного окказионализмом состояния души как “тягостного, мрачного, безнадежного одиночества”, как “мучительного чувства внутренней несвободы”.Среди окказионализмов выделяются: стандартные, нестандартные, частично нестандартные, полностью нестандартные.

в) Писатели, поэты, публицисты, ученые, философы в разные исторические периоды так или иначе занимались словотворчеством. Так, например, М.Ломоносов ввел термины созвездие, полнолуние, притяжение, Н.Карамзин – промышленность, будущность. В. Даль занимался словотворчеством, изобретая «самодельные слова» с двумя целями: для замены заимствованного слова при отсутствии русского и непроизвольно, в процессе подбора синонимов к толкуемому слову. Авторские новообразования можно найти почти у всех классиков русской литературы. Салтыков-Щедрин, Н.С.Лесков, А.П.Чехов выработали замечательную традицию художественного изображения посредством употребления окказиональных слов. Но наиболее частотны окказионализмы в поэтических текстах, т.к. поэтический язык напрягает и языковые и речевые ресурсы образного повествования. Особый интерес к этому словотворчеству проявили поэты «Серебряного века». Из поэтов-авангардистов XX в. словотворчеством активно занимались В. Маяковский, В. Хлебников, Вяч. Иванов, Д. Бурлюк, С. Есенин, К. Бальмонт и др. Окказионализмы значились на первом плане в программах футуристов, начиная с «Пощечины общественному вкусу»: «Мы приказываем чтить права поэтов… на увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами (слово-новшество)…». Склонность к новообразованиям - индивидуальная стилевая черта любого поэта, творившего в «пёструю эпоху» серебряного века, когда интерес к «самовитому слову» достиг своего апогея.

г) Писать об идиостиле Маяковского легче, потому что первопроходческая работа здесь уже сделана классическим исследованием Г. О. Винокура «Маяковский — новатор языка» (Винокур 1943). Ее разделы: «Слово и классы слов», «Слово внутри класса слов», «Слово в фразе», «Слово в выражении». Ее итоги — параграфы «Ораторско-диалогическая композиция» и «Фамильярный стиль» как два главные начала языка Маяковского — публичность и разговорность. К этому добавляется (из предыдущего раздела о слове в идиомах и метафорах) третье, невыделенное: материализация образов. Замечательно, что эти три итоговые характеристики языка Маяковского в точности соответствуют трем аспектам речевого поведения, выделяемым классической риторикой: соответствие языка с предметом, с адресатом и с образом говорящего. Отношение Маяковского к предмету — это установка на вещественность, материальность, конкретность изображаемого мира. («Нам надоели небесные сласти — хлебище дай жрать ржаной! Нам надоели бумажные страсти — дайте жить с живой женой!»). Отношение к адресату — установка на прямой контакт, обращение, требующее отклика («Надо всегда иметь перед глазами аудиторию, к которой этот стих обращен»). Образ говорящего — человек безъязыкой улицы, простой, свойский и резкий, отсюда — установка на разговорно-фамильярный стиль, вульгарность, грубость: даже нежность для Маяковского слышнее в иронично-грубом слове, чем в предписанно-мягком. («Скажем, почему грубые слова употребляются… Я очень люблю, когда поэт, закрыв глаза на все, что кругом творится, сладенько изливается, и вдруг взять его и носом как щенка ткнуть. Это просто поэтический прием». «Человеку, действительно размякшему от горести, свойственно прикрываться словом погрубее». Но кроме того, и это главное, его говорящий — человек современности, объявляющий новые истины, для которых старый язык не приспособлен: отсюда — подчеркнутое старание сломать привычные традиционные формы языка. («Сломать старый язык, бессильный догнать скач жизни». «Мы приказываем чтить права поэтов… на непреодолимую ненависть к существовавшему до них языку» — «Пощечина общественному вкусу». «Слова у нас, до важного самого, в привычку входят, ветшают, как платье. Хочу сиять заставить заново величественнейшее слово — партия»). Поэтому вдобавок к образу мира, образу адресата и образу говорящего, можно сказать, что для Маяковского существен образ языка как такового. Г. О. Винокур подчеркивал самим заглавием своей работы, что Маяковский был именно новатором языка. Языковой образ говорящего в стихах Маяковского целиком строится как образ площадного митингового оратора. Маяковский сам декларировал это с навязчивой настойчивостью — от проповедника улицы, «крикогубого Заратустры» в первой его поэме до «агитатора, горлана, главаря» в последней. Маяковский и в реальном поведении старался вписываться в этот образ — отсюда его страсть к публичным выступлениям, свойский тон и зычный голос перед публикой, многократно описанный мемуаристами. Из этого образа могут быть выведены все черты поэтики Маяковского. Стих без метра, на одних ударениях, — потому что площадной крик только и напирает на ударения. Расшатанные рифмы — потому что за этим напором безударные слоги стушевываются и неточность их созвучий не слышна. Нарочито грубый язык — потому что на площадях иначе не говорят. Нововыдуманные слова, перекошенные склонения и спряжения, рваные фразы — как крушат старый мир, так взламывают и язык старого мира. Гиперболические, вещественно-зримые, плакатно-яркие образы — чтобы врезаться в сознание ошалелой толпы мгновенно и прочно. Все черты поэтики Маяковского возникли в литературе русского модернизма до него, но только у него получили единую мотивировку, которая сделала их из экспериментальных общезначимыми.

В данной работе мы остановимся на одной из составляющих идиостиля Маяковского – окказионализмах.

В основе нашего исследования – структурно-семантический анализ окказионализмов.

Такой тип анализа по природе своей комплексное и многоаспектное исследование, предполагающее органическое сочетание формального и семасиологического подходов к фактическому материалу. Исследователь окказионального в художественных текстах должен владеть навыками словообразовательного, семного, морфологического, контекстуального, стилистического видов анализа.Чрезвычайно актуален вопрос лексикографического описания художественных новообразований. Окказионализмы не фиксируются в словарях русского языка, в том числе в словарях-справочниках “Новые слова и значения”, в информационных лексикографических бюллетенях “Новое в русской лексике”. Вопрос о создании словаря окказионализмов был поставлен Н.И.Фельдман еще в 1957 году, но до сих пор такой словарь не создан.

Мы исследуем в данной работе лексические окказионализмы, взятые из двух поэм Маяковского: «Облако в штанах» (дооктябрьская) и «Владимир Ильич Ленин» (послеоктябрьская).

Первоначально мы провели словообразовательный анализ выявленных лексических окказионализмов по следующим принципам:

§ поиск узуальной мотивирующей основы (или мотивирующих основ);§ выявление и семантическая характеристика деривационного средства (или деривационных средств);§ определение способа словообразования, продуктом которого является окказионализм;§ построение деривационной модели, по которой создан окказионализм;§ поиск узуального деривата-аналога, установление узуальности или окказиональности деривационной модели, по которой создан окказионализм;§ определение степени окказиональности данного новообразования.

Дата добавления: 2015-07-08