Близко, и все же далеко

Сквозь завесу дыма, поднимающегося в ночное небо, Гранк вглядывался в пламя кузни. Он ничего не мог понять. Неужели он утратил дар читать огонь? Нет, он, конечно, видел образы, но лишь слабые, неясные и полностью бесполезные. Как это произошло? Старость? Может, его просто подводит зрение? Может, его зрачки помутнели? Может, его третьи веки истончились и позволили летучему сору оцарапать глаза? Что-то было во всем этом неприятное — Гранк, даже не различая в огне ничего, кроме дрожащих контуров и неясных фигур, чувствовал желудком недоброе. Где-то рядом скрывается опасность, но он ничего не может узнать о ней из огненных видений, как будто из них высосали всю жизнь и они стали безнадежно непонятными. И даже когда ему удавалось что-то увидеть, видение казалось бессмысленным.

Прямо сейчас в нижней части очень слабого языка пламени Гранк видел что-то вроде невероятно огромного дерева и образы нескольких сов, склонившихся над какой-то книгой. Но что это значит?

Предположения Гранка были верны: огонь больше не раскрыл ему своих тайн, поскольку теперь в пламени читал кто-то другой. Огонь дарует свои видения лишь одному чтецу — тому, кто лучше видит. И таким чтецом стал Хуул. Его дар, пусть и не подкрепленный пока опытом, был удивительно могуч, а на долю Гранка оставались лишь зыбкие тени. Каждое утро, пока Тео и Гранк еще спали, Хуул спускался к кузне и созерцал образ, наполнявший его неизвестным доселе волнением. Он был так одержим этим видением, что игнорировал все остальные образы, являвшиеся ему в огне.

Но если бы Гранк по-прежнему мог читать в пламени, он увидел бы множество тревожных вещей. Кто знает, узнал бы он Сив в одежке пестропера, но приближение Плика уж точно не укрылось бы от него, а уж в виргинском филине, сопровождающем слугу Аррина, Гранк, несомненно, распознал бы Игрек. Ведь он знал о заклятии превращения, которым владели хагсмары. Знал и то, что ни одна самка виргинского филина не посмела бы лететь с Пликом, так как он был мужем Игрек. Гранк также увидел бы убийцу Ульрик, следовавшую за Игрек на некотором расстоянии в сопровождении двух сильных бородатых неясытей. Знай Гранк все это, он тут же покинул бы остров в Горьком море и отправился бы в Далеко-Далеко. Но ничего этого Гранк не увидел. Да, в его желудке поселилось тревожное ощущение, но оно было слишком неясным, чтобы предпринимать какие-то действия. Он лишь надеялся, что способность читать пламя оставила его не навсегда.

— Снежная Роза! — воскликнул брат Фритцел. — Мы очень рады вас видеть.

Дрожь удовольствия пробежала по белому оперению Розы, из-за чего красные ягоды, прикрепленные к нему, красиво закачались. Она и забыла, какими вежливыми были эти братья. «Обращаются со мной, как с королевой. Как с королевой Сив, не хуже».

— Спасибо, брат, — ответила она.

— Вы очень вовремя нас посетили — сейчас нам позволено разговаривать. Поэтому мы будем признательны, если вы одарите нас привилегией услышать ваше пение. А кто это с вами путешествует? — брат Фритцел слегка поклонился в сторону Сив.

— Элька, — ответила Снежная Роза.

— Элька, какое счастье, что вы нас навестили!

«О Глаукс, — подумала Сив. — Ну почему сейчас не время молчания?» Она не хотела отвечать на вопросы. Но она знала, что братья достаточно хорошо знали повадки пестроперов, чтобы не задавать вопросов об их прошлом или будущем. Так что кроме ее имени они, возможно, ни о чем больше не спросят. Она же, наоборот, хотела задать им десятки вопросов. Что они знают о кострах на другом конце острова? Видели ли они там пятнистую сову средних лет? Был ли с ней молодой совенок, тоже пятнистый?

Как мог ее сын быть так близко и вместе с тем так далеко?

Помимо этих срочных вопросов, ее интересовала также библиотека, которую создавало Братство. Братья тратили бесчисленные часы в помещении, которое они называли холодным дуплом, перенося свои записи со льда на свитки из березовой коры. Она отдала бы что угодно, чтобы побывать в этом дупле и в библиотеке, где хранились свитки. Но пестропер, умеющий читать? Пестропер, интересующийся литературой? Невозможно. Она мгновенно раскроет себя, если обнаружит хотя бы каплю интереса к чтению.

Второй весенний шторм обрушился на Горькое море почти сразу после того, как Сив и Снежная Роза прибыли на остров. Убежище Братства стало для них безопасным и надежным укрытием. Если бы Сив еще имела возможность бывать в библиотеке, все было бы почти идеально. Она, впрочем, не решалась отправиться на другой конец острова, где заметила костры, которые, без сомнения, были разложены Гранком. И хотя братья в настоящий момент были свободны от обета молчания, назвать их болтунами все равно было нельзя.

И все же первые два дня, проведенные с ними, принесли свои плоды. Она несколько раз слышала упоминания о трех совах, живших на другом конце острова и общавшихся с братом Бервиком. Виргинский филин, немолодая пятнистая сова и молодой пятнистый совенок. Ее желудок сжался, когда она впервые услышала слова «молодой пятнистый совенок». Но они слыли нелюдимами, говорят, они были рады только брату Бервику.

— Брат Бервик сейчас здесь? — как можно более равнодушным голосом спросила Сив у пожилой мохноногой неясыти.

Брат Кедрик ответил:

— Он отправился в паломничество.

«Скорее всего, — предположил Кедрик, — он полетел через Ледяные проливы в Южные королевства». Впрочем, в то время это были даже не королевства, а разрозненные территории, заселенные безродными совами, которые по той или иной причине решили попытать судьбу в неизвестных лесах, пустынях, пустошах и прериях юга. Там не было льда, почти не было снега, ветры дули непредсказуемо, а над обширными и буйными морями гуляли штормы и ураганы.

Путешествие на юг требовало большого мужества, но для некоторых сов не менее страшным казалось остаться в Северных королевствах, раздираемых вечными войнами и полными кошмарных хагсмаров. Огромное Южное море никогда не замерзало и поэтому служило надежной защитой от них. Но и оружия изо льда там тоже не было.

А ведь именно лед был основой культуры Ниртгара. В языке ниртгарских сов были сотни слов для обозначения льда, потому что его разновидностей на Севере было не меньше, чем видов цветов в Южных королевствах. И у каждого вида льда были свои особенности. Из синего льда — иссен блау — можно было сделать специальные линзы, отлично защищавшие глаза во время ледяного шторма. Из винтигга, глубинного льда, получались отличные зеркала; специальный вид твердого льда использовали для создания оружия; и был еще лед из сердцевины Хратгарского ледника, на нем Братство Глаукса писало свои книги. Большинству ниртгарских сов идея жить в Южных королевствах казалась совершенно немыслимой.

Поэтому, когда брат Кедрик сказал, что Бервик, скорее всего, отправился в Южные королевства, у Сив вырвалось:

— Какой храбрец!

Но как только эти слова покинули ее клюв, она поняла, что допустила страшную ошибку. Ни один настоящий пестропер никогда не сказал бы, что для полета в Южные королевства потребна храбрость. Для пестроперов не существовало границ. Они летали куда угодно. Им было хорошо в любом небе, над любым морем. Брат Кедрик моргнул с некоторым удивлением, но ничего не сказал. К счастью, в этот самый момент появилась Снежная Роза и сообщила, что направляется на верхнее кольцо, чтобы дать концерт.

Убежище Братства Глаукса представляло собой круг тесно растущих берез, стоявших в самом сердце леса на пологом холме в центре острова. В березах было множество дупел разного размера. Некоторые использовались для занятия наукой. Одно, очень большое, превратили в библиотеку. Маленькие дупла предназначались для сна, а верхние сросшиеся ветки берез образовали замечательную площадку для разнообразных собраний — Верхнее кольцо. Там Снежная Роза и собиралась дать концерт. И вот она запела:

Как цветок на острие лавины,

Как снежинка в руках ветра,

Как прекрасная ночная мгла,

В черноте горит звезда…

И вновь Роза пела о тоске, о разлуке, о любви, одиночестве и поиске. Голос белой совы звенел, и что-то в Сив ответило ей, завибрировало. И хотя здесь, в убежище Братства Глаукса, не было ледяной арфы, ей казалось, что в ее душе находились гармонично дрожащие струны. «Она как будто поет эту песню для меня! Она знает мою боль, но как?»

Сив знала, что больше не может ждать. К тому же она услышала, как несколько братьев несмело шептались о хагсмарах, вроде бы пролетевших недавно неподалеку. «Да полно, — подумала Сив, — что может заставить хагсмаров приблизиться к такому большому водоему? Но с другой стороны, братья были мудры и не стали бы беспокоиться из-за неподтвержденных слухов».

Так что действовать предстоит быстро. Надо лететь на другой конец острова. Сив должна была увидеть своего сына. И если поблизости действительно были хагсмары, необходимо было как-то предупредить его. Предупредить, не перепугав при этом до смерти.

Дата добавления: 2015-07-10