Среда, 26 февраля — Нью-Йорк

Аукцион начался сегодня утром, и мы почти сразу же столкнулись с чем-то вроде катастрофы. Ким начала читать мне по телефону различные предложения. К часу дня ставки приближались к $400 000. Однако верхняя ставка издательства «Рэндом Хаус» составляла $200 000, что означало, что они определенно выходят из игры. Я был полностью захвачен врасплох. Что происходит?

Мы не знали, что Гарри Эванс, глава «Рэндом Хауса», взглянул на книгу — как раз этим утром, когда начинался аукцион, — и решил, что сумма, превышающая $200 000, — слишком много за научный труд. (Лично я считаю, что он прав.)

Это означало необходимость принимать трудное решение. Хотя деньги бы мне пригодились, я решил — и Ким решительно согласна с этим, — что единственное издательство, которое действительно может сделать то, что я хочу для данной конкретной книги, — это «Рэндом Хаус». В середине заседания я сообщил Кейт свое решение, и она сразу же отменила аукцион, что всех крайне шокировало.

Но я очень рад иметь дело с «Рэндом Хаусом» и очень рад сотрудничать с Энн. Раздумываю над тем, кто ей об этом скажет.

Четверг, 27 февраля — Нью-Йорк

Я встретился с Энн в ее офисе. Она только что закончила выводить «Кодекс души» Джеймса Хиллмана на первое место в списке бестселлеров «Таймса» — немалый подвиг. И ее «Полночь в саду добра и зла» стала бестселлером десятилетия. Вчера вечером я послал ей цветы; они стояли у нее на столе.

«Гарри где-то здесь. Вы должны с ним познакомиться».

Вошел Гарри — низкорослый, резкий, живой и неупорядоченный. Гарри — главный претендент на право издания книги Эйснера, забавно, что мы с Тони остаемся вместе. Возможно, сейчас в этой комнате присутствуют оба наших издателя.

«Кен Уилбер, я рад с вами познакомиться! Энн, когда... когда... когда мы в последний раз видели подобную суматоху вокруг научной книги?»

«Никогда, Гарри».

«И верно, никогда. Мы очень рады этому».

Мы поболтали несколько мгновений, и затем Гарри исчез так же быстро, как появился.

Мы с Энн беседовали час или два — она мне ужасно нравится, — и я вернулся в «Четыре времени года». Ее замечание о суете вокруг книги оставило у меня теплое чувство, но она, вероятно, говорит это всем авторам.

Пролетело несколько месяцев, почти день в день, с тех пор как я начал писать «Науку и религию». И теперь вдруг все это, кажется, закончилось.

МАРТ

Наше обычное бодрствующее сознание — это всего лишь особый вид сознания, в то время как рядом с ним, отделенные от него тончайшей из перегородок, лежат потенциальные формы совершенно иного сознания. Мы можем идти по жизни, не подозревая об их существовании, но стоит лишь применить необходимый стимул — и вот они, во всей своей полноте... Существует континуум космического сознания, в котором наша индивидуальность строит всего лишь второстепенные перегородки и в который наши отдельные умы окунаются как в первозданный океан или источник.

Не может быть окончательным никакое объяснение вселенной во всей ее полноте, совершенно игнорирующее эти другие формы сознания.

Уильям Джеймс

Дата добавления: 2015-07-10