Юрий Цаплин

* * *

В спальных районах пусто́ты и пустыри —
напоминанье, что важно не кто ты, а что́ внутри,
обоснованье, что мы не в городе, а в степи: чьи-то взрослые дети,
десять минут не из тьмы, а на ярком свете
попробуй расти, как деревья, сгорев, растут —
вырублен сад, но листочки висят, — так и все, так и тут.

* * *

весь день читал сайты с компроматом на политических лидеров
а под вечер вышел к метро где ларьки и собаки шаурма пьянь мелкий песок
тропинок пыльное стекло грязный бетон и где каждую ночь
жгут мусор в железном баке но никому и в голову
не приходит оштрафовать запретить отчистить вымыть убрать
никому такому никому из тех кому мы платим за это
мусор вероятно из летних кафе хотя уже октябрь заморозки
или вообще никому, и потому
ни на песке ни в траве его не становится меньше
магазины трамваи пеньки вонь шелест смрад
и думаешь: гарлем — как думал уже не раз но гарлем
поди давно фешенебельный район — там, где нас нет
всё так быстро меняется — да и здесь, если судить по ценам
двадцать за однокомнатную? тридцать? под тыщу уе за квадратный метр
вполне фешенебельно да и весь этот культурный слой
это ведь всё пакеты бутылки обёртки от еды и питья
развлечений лекарств по рецептам и без
голова заболевает с третьего вдоха
сизый липнущий дым опускается в переход
продавщица холодных арбузов старая куртка сырое
вязанье фары спицы в неблизком уличном свете
никого, как кипарисы скорбны ночью твои тополя
никого, мир не без хороших людей
никого, тишина в его гостевой
никого, нет уже никаких ни идей и ни сил
но ни бумажки не поднял и ни о чём не просил

* * *

героизм — это перетерпеть
головную боль без таблетки
не вместо зверя
но вместе с ним
жить одним
из себя незаметным
ходить, не читая вывесок

царства наследник и почвы выползок
скромен почто и поёшь на выселках?

снег ли тебе не краток? град ли бежать не прыток?
дождь стучит напоследок
переносная палатка
полна самоходных улиток
и влажноногих как девы
сладко им там, не сладко?
ветка скрипит как ветка
эволюционного древа
качается — на ней два адама и ева
совокупляются справа и тут же слева
брови не щипаны, три пиджака на меху
(важное дело для тех, кто на самом верху)
ветка рассыплется, всё прекратится в труху

героизм — это быть никем
но потому только
что для таких как мы и слов-то ещё не выдумали
потому что таких и не видывали
ни наяву ни на видео
или видели, но забыли
(или видели, но молчали)

героизм — это не танцевать у причала
а по новому городу в тёплом и ярком гулять
вспоминая, что будет, но не забывая начала
и пытаясь понять то, что можно понять

камня преемник, деревьев сын
всё, что собрал, положи на весы
видишь докуда, оставь отметку
на память о предке
другому предку

* * *

род истончается, как ручей
лаврентий родил фёдора
фёдор родил якова
яков родил юрия
юрий родил алексея
алексей родил владимира
владимир родил меня)
а мой ребёнок — уже ничей
прядь пережгли — и остыло тепло огня
но всё же
и всё же
важно
мы тоже были
любы
(если нелюбы нелюди,
любы любые)
или «а если бы», чтобы
словно весь куст загорелся в полёте
(в огоньках новогодних гирлянд —
из плоти во плоть: во плоть из плоти

* * *

жизнь коротка, а музыки так мало
достойной исполняться в голове
есть песенки четыре, три, нет, две
или одна, но я забыл начало

хожу, не обесточен, по степи
мычу, но не подхватывает эхо
душа тревожится и горлышко сипит:
борис гребенщиков? эдита пьеха?

блажен, кто мы, но голова пуста:
жизнь коротка, и музыки так мало
куда ни плюнь — покой и красота
(зима и снег), но мир забыл начало

Дата добавления: 2015-07-08