– Истеричка… – скептически вздыхает женщина на пороге. – Уговаривать таких как воду в ступе толочь, только сильней испортятся.
Выходя из раздевалки, Нова не забывает захватить из потайного отделения в стене небольшой узелок, по форме напоминающий кобуру. На хозяйке красуется её любимый облегающий костюм с длинной шёлковой юбкой, ноги обуты в изящные боты с высокими и острыми зеркальными каблучками. Все эмоции уже взяты под контроль.
– Сейчас я оплачу заказ, чьим бы он ни был. У меня удачный день: считайте, я вас простила. – Вежливо объявляет Нова, ступая по коридору.
Незнакомка в рубахе поднимает голову, словно прислушиваясь к какому-то звуку с улицы.
– Всё-таки, возьмите оплату сами, у меня слишком острые ногти, могу что-нибудь поцарапать, – продолжает хозяйка, показываясь в лучах света от окна, и опускает на пол деньги, завёрнутые в конверт, прежде чем исчезнуть из поля зрения сидящей, – тоже в виду имейте чужие обстоятельства.
– Да, но… – гостья дёргано поднимается, придерживаясь деревянного косяка. – Моя машина совсем рядом, вы куда? Я еле нашла эту единственную простую дверь, чтобы до вас достучаться!
– Ничем помочь не могу, – ласково напевает Нова, задвигая за собой дверь в запасном кабинете, – берите и уходите, а я с радостью заценю ваш товар, когда освобожусь.
– Послушайте! – доносится до неё повысившийся голос, – отнесите их сами, ведь я иначе не приму! И не уеду от вас!!
– Что такое?.. – Нова проводит пальцами по волосам и собирает несколько кусочков белой штукатурки в ладонь перед тем, как поднять глаза на осыпающийся потолок.
…
В спокойном расположении духа Адам добежал до лазарета. Поднимая взгляд на высокую крышу, он отыскивает два знакомых силуэта, помогающие друг другу крепить водосточную трубу.
– Хорошо, что, кроме нас, сюда больше никого не запускают! – с энтузиазмом утверждает Конрад, выпрямляющий спину и вдыхающий свежий воздух весеннего вечера. – Конечно, этому бульдогу в юбке мало детей стращать, но высоту она не любит.
– Готово… – с облегчением выдыхает Клеверсон, развязывая верёвку на конечном сгибе трубы, и поджимает свои затёртые колени к подбородку.
– Кхм-кхм… АУ-У-У! – доносится до парней зов Адама, задирающего голову в напряжении.
Юные пациенты лазарета, вышедшие на прогулку в коридор, приветствуют строителей через распахнутые окна задорным свистом и улюлюканьем.
– Во так, шалопаи! – важно объявляет им Конрад с подобревшим лицом. – Лестницы – ваши друзья, коли вы питаетесь так же хорошо, как и наш заокеанский кореш. Всем приятного выздоровления в своё время!
– Удачи вам, мастер Конрад! Пока! Пока! До встречи! Пока! До новых гипсов! – раздаются ответные возгласы детворы.
– Кстати, а Маликору будут нужны какие-то лекарства? – додумывается Клеверсон.
Помешкав, Конрад утвердительно кивает.
– Лекарства для ума! Есть одно на примете…
Присоединившись к Адаму внизу, парни заговаривают первыми.
– Конрад придумал, что нам нужно! – весело начинает Клеверсон.
– Ади, Маликор всё придумывает на ходу. Ему там ни с чем не справиться, если он не будет знать, куда сейчас вообще можно летать, – объясняет ситуацию Конрад, – нам нужен человек, специалист, президент географического сообщества, кто тайно составляет карту Эсперадьи. Об этом известно только нам, мы бережём её секрет! А значит, только мы имеем право попросить её о помощи!
Механик замирает на дороге, осознавая, на кого ему намекает юноша.
– Но… – он сглатывает слюну. – Конрад, погоди. Нужно всё обдумать, это не так-то просто…
– Чего? Для нас ничто не проблема! – категорично отрезает Конрад. – Навестим её прямо сейчас, по вечерам автобусы туда доезжают хорошо.
На это Адам испуганно поматывает головой.
– Конрад, ты помнишь, какая она нервная страусиха? Не помнишь, ты был немного в другом месте. Чуть что – и сразу за электрошокером. Хотя,… вообще, ей трудно отказать в воспитании, с учётом, что её растили убийцы, а она об этом не знала.
– Брось, их больше нет! – настойчиво возражает Конрад. – Поехали, давай! Думаю, она порадуется, что хоть кто-то про неё помнит хорошо. И мой брат будет в восторге, когда увидит симпатичную ависардийку, выросшую здесь. Не трусь, папашка. Мы со Свечкой Тыквенной тебя защитим, если чего.
Клеверсон охотно кивает, отозвавшись умом на своё любимое прозвище.
– Фу-у-ух, ладно, если так… – с покорным видом Адам роется у себя в кармане. – На троих, значит, нам надо дважды, если туда и обратно. Мы ведь недолго пробудем в Коберторасе, да?
Полупустой автобус безмятежно едет по дороге, залитой розовым закатным солнцем. За полчаса он добирается до гористой местности, по которой непрестанно расходится птичье пение многообразных тональностей и ритмов.
– Забыл, как тут красиво по вечерам, – заявляет Адам после того, как уезжает автобус. – Ребята, так нам, всё-таки, куда? Может, просто по горам погуляем? Я у Таллочки фотоаппарат стащил.
– Логово где-то там, – Конрад показывает на ущёлье. – Это колыбелька, переделанная в сверхсекретную базу. Щас я проводника нашего разбужу.
Он шарится за пазухой комбинезона, и Адам с Клеверсоном обнаруживают в его ладони крошечного сине-серого голубя с тонкой шейкой.
– Арри, логово принцессы! – цыкает над своей птичкой Конрад, пока она не растопыривает тонкие крылья. – Дрымалки-то-то? Кто-то тут расслабляется? Фас на логово принцессы!
И Арри взмывает к зеленеющим вершинам гор, заблестев на солнце своими огненно-красными глазами.
– И нам надо за ним? – вопрошает Клеверсон.
– Конечно, – пожимает плечами Конрад, – самая лучшая прогулка, которую я знаю – это скалолазание. Просите – подстрахуем. Следующий автобус только через два часа.
Обречённо переглянувшись, Адам и Клеверсон берутся за руки и дружно, хоть и с неохотой, кивают ему.
Добираться до ущелья без помощи умного голубя было бы так же проблемно, как без аккуратности на узеньких тропинках и выступах в скалистых нагромождениях. Конрад удалялся с большим отрывом почти каждые пять минут, но едва ли не сразу возвращался к товарищам с новыми предупреждениями и советами. Благодаря этому, они ни разу не подверглись риску сорваться с высоты и благополучно достигли затенённой платформы, где вскоре обнаружили высокие связки поленьев и несколько пустых вездеходов, оснащённых гибкими гусеницами.
– Как и предполагалось! – лицо Конрада выражает довольство и настороженность в одном флаконе. – Надеюсь, у неё там не всё на автоматике. Тётка умная, не будет доверять ей слишком много.
Друзья набредают на особняк, наполовину обложенный деревянными панелями, и быстро находят полуоткрытую дверцу между ними, напротив неглубокой борозды от каких-то ребристых колёс. Именно здесь заурчавший Арри возвращается на плечо своего хозяина. Клеверсон слегка отводит взгляд на проломленный купол из досок, виднеющийся за плоской крышей пристроя.
– Можно не стучать. – С этим заявлением Конрад заходит первым.
Скользя по ровным белёным стенам первого этажа, его глаз то и дело натыкается на серо-коричневые отметины, напоминающие морских ежей. На глянцевитом полу зияют глубокие царапины, тянущиеся откуда-то по коридору. На ветру, пропускаемом в комнаты через большое разбитое окно, кружатся кусочки поролона. Адам нерешительной поступью продвигается в кабинет, усеянный прозрачными осколками. За ним идёт Клеверсон.
– Одно из двух… – Конрад упирает руки в бока при виде досок, плавающих в бассейне среди розовых искр. – Либо наша президентша зверски любит отрываться на своей мебели после напряжённого дня, либо кто-то упорно мешает ей навести порядок в этом доме.
– Тут следы борьбы, – с этими словами Клеверсон убирает ладонь от морского ежа на стене, – этот ещё очень тёплый, потрогайте…
Адам долго разглядывает своё лицо в треснутом круглом зеркале. Берёт его за раму и, поднатуживаясь, отрывает от стены. В появившемся углублении он отыскивает маленькую коробочку на толстом проводе с прямоугольным разъёмом и осторожными движениями извлекает его, чтобы рассмотреть и незаметно положить в карман.
– И ещё какой-то столбик с глазком! – доносится до него голос Клеверсона из кабинета. – Почему-то очень сильно нагрелся…
Конрад прибегает на его голос почти одновременно с механиком.
Адам просит Клеверсона отойти в сторонку и осторожно надавливает ладонью на обтекаемую верхушку столбика. Парни низко нагибаются над глазком, в котором тут же началось брожение каких-то очень пёстрых частиц. Но механик разгоняет друзей жестом руки и нащупывает какую-то задвижку у цилиндрической установки.
– Это тут, наверное, главный проектор. Я заметил ещё придаточные в полу. Там, в углах под потолком, случайно не видите чёрных точек?
Парни с интересом присматриваются.
– Камеры, что ль? – высказывает предположение Конрад.
– Ага-а-а, для одновременной съёмки в разных ракурсах, сейчас подождите, я их с проектором объединю… – с этими словами Адам надавливает на задвижку пяткой.
Глазок начинает искриться всеми цветами радуги; осталось лишь крутануть полусферу вокруг её оси. Комната наполняется лёгким паром, исходящим из щелей между полом и стенами. Происходит это не только в кабинете, но и во всех остальных помещениях первого этажа. Оглядываясь по сторонам, парни с восхищением отмечают, как в пространстве начинают возникать полноцветные фигуры. Между разбитым окном и аккуратным дверным проёмом вырастает стройная бледная дама в тёмно-синем платье. Осколки стекла исчезают, зарастают царапины на глянцевом полу, исчезают все повреждения в комнатах, вся мебель оказывается на своих местах.
– Паровая голограмма! – восклицает обрадованный Адам. – Позволить себе такую?! Ну, конечно, раз имеется дом с бассейном и коллекцией дорогущих машин…
Со своей настырной внимательностью Конрад со всех сторон изучает призрачную Нову, гладящую себя по волосам и поднимающую взгляд на потолок. Клеверсон же решает пройтись по коридору, чтобы убедиться в пропадании отметин с белых стен, и таким образом доходит до бассейна, дыра над которым затянулась полупрозрачной золотисто-коричневой заплаткой.
– Ты можешь тоже посмотреть другие комнаты, – заверяет Конрада Адам, которому уже не терпится отойти от пульта, – я присмотрю за ней.
Юноша послушно разворачивается к двери кабинета и распахивает её лёгким ударом ноги, чтобы выскочить в затуманенный коридор. Оставшись наедине с ависардийкой, механик пробует прочитать по её губам слова, которые она посылает в сторону выходящего.
– Чудно, это вы кому так грубите? – спрашивает Адам у голограммы, с ехидцей в голосе.
– А-а-а! – раздаётся короткий дрожащий возглас Клеверсона через две стены.
– Что, что такое? – Конрад поспешил к нему со всех ног.
В стороне от бассейна индеец опустился на колени. Он защищает лицо выставляемыми вперёд локтями – сквозь него неслышно пробегает какая-то вооружённая рота, разметая ногами прозрачные куски дерева. Через неровную дыру в куполе свет уже струится по-прежнему свободно. Как только серые призраки покидают комнату, Конрад рывком поднимает Клеверсона за подмышки и отвешивает ему лёгкий подзатыльник.
– Ты думал, они настоящие?..
– П… проломили крышу! – выдавливает опешивший индеец в ответ.
Тут Конрад спохватывается и торопливо влечёт его за локоть к выходу.
В коридор уже выбегают призрак Новы и Адам, оба с изумлением таращатся на череду из неожиданных посетителей. Женщина что-то произносит себе под нос и извлекает из мягкой сумочки на своём поясе какой-то пистолет с электродными усилителями. Солдаты наступают, но решительная хозяйка быстро выпускает в стену тонкую плазматическую струю, которая отскакивает на противоположную сторону коридора и, наконец, попадает в отряд, мгновенно парализовывая всех ворвавшихся. Однако вслед за ними спустилось ещё несколько человек гораздо более крепкого сложения, в каменных масках, напоминающих стилизованные морды каких-то драконов. Из середин замысловатых бугристых перчаток они выстреливают по коридору какими-то светящимися пучками энергии, чтобы устрашить ими хозяйку – что им вполне удаётся, так как сгустки оставляют на стенах те самые коричневые отметины, напоминающие ежей. Нова убегает в сторону лестницы. Адам ловит воздух в прихожей, пока один из светящихся пучков не прилетает ему в голову, и он снова не оборачивается на бегущих призраков.
– Ади, ты труп! Дальше не беги! – смешливо замечает ему Конрад и прижимает Клеверсона, чтобы тот не попал под воссоздаваемые выстрелы.
Вслед за бугаями по полу несётся длинная механическая многоножка с необычным хребтом из каких-то очень длинных отростков. Она заметно обгоняет солдат, и, спустя две секунды, тонкий пистолет с электродами скатывается по ступенькам до самого пола. В кабинете уже разбито окно. Там красуется высокая мужская тень. Пар уже рассеивается, так что разглядеть его лицо не представляется возможным для троих парней. Все прозрачные изображения исчезают. Клеверсон молча ступает к лестнице и осторожно поднимает сломанный пистолет.
– Можем повторить? – спрашивает Конрад в оживлении.
Адам решительно мотает головой, его руки дрожат от напряжения.
– Никак нет, мы можем опоздать на автобус. Я кое-что нашёл у неё в раздевалке, повезу это домой. И ещё, в этой прихожей… Расскажу, когда билеты приобретём. А жандармам лучше всего звонить в четыре утра.
…
Направляясь в гостевую комнату, Кей мысленно репетирует слова, за вечер созревшие в его уме. Добредает до дивана, где сладостно посапывает Таллула в обнимку с пушистой Шаури. Девушка одета всё в ту же длинную фиолетовую юбку и бледно-розовую рубашку на молнии; её причёска оказалась настолько хорошо продуманной, что ни одна из прядей до сих пор не выбилась на подушку. Юноша собирается дотронуться до тёмно-сливовых косичек, и в этот момент чуткая капра открывает круглые блестящие глаза. Она раздувает щелевидные ноздри, едва различаемые на её широкой морде, и предостерегающе нацеливает на Кея свои квадратные зубищи, так что тот вынужден отступать к лестнице, ведущей на второй этаж. Не успевает он миновать и пяти ступеней, как дверь стучит, и в дом заявляются три полусонных прогульщика.
– Таллула, мы пришли тебя спасать, всё хорошо… – выдыхает Конрад и со стуком обрушивается в плетёное кресло напротив спящей. – Ага, ну и славно. Шаури наше всё.
– Приготовила гороховую кашу, – раздаётся на кухне добродушный голос Клеверсона, – только с молоком переборщила, всё надо за ночь съесть. Нам не справиться без шефа.
– А где его носит, кстати? – отзывается ему Конрад сквозь полудрёму. – Должен был встречать нас с фонарём. Ади-и, ты не видишь его?
– Вижу только Кея, который сейчас спит на полу под твоей полкой. Ты бы хоть свой спальный мешок от него не прятал!
– Его ж от блох стирать пришлось, чего ты хотел.
– Надо ещё мыла понаходить. – С уверенностью произносит индеец, вытаскивая сырые и пятнистые полотенца из шкафчика над мойкой.
– Веймар?.. – робко зазывает механик на втором этаже. – Ладно, я сдаюсь. Завтра же потопаю к Чеду выяснять. Ох, голова щас лопнет, если не посплю.
Старательно соблюдая тишину, Клеверсон подкрадывается к Таллуле с Шаури и накрывает их просторным чёрным пледом.
– Фух! – через отработанную стойку на руках Конрад растягивается на своей полке и сразу заглядывает под неё, в раскосые сощуренные глаза соседа. – Не спишь?
– Пытаюсь уснуть… – с плохо скрываемым неудовольствием цедит Кей.
– Мы, по ходу, твою маму видели… – зевает Конрад. – С ней вроде бы всё неплохо, но ты, на всякий случай, помолись, чтобы она доехала к тебе.
– Это как?.. – бурчит подросток.
– Ну, как, это же твоя мама, тебе и видней, как конкретно. У меня отбой. Да, и Таллулу не тревожь, у неё десятичасовая норма сна. Тебе надо выработать свою… – и на этом Синекожий замолкает.
Почесавшись, Кей садится на колени и судорожно вытряхивает из волос скорлупки семечек, так и не собранные им в мешок по забывчивости.
5.
«Тик!.. Тик!..»
Так постукивают друг о дружку семена из огромного фиолетового цветка, разлетаясь в обширном чёрно-зелёном пространстве подземелья. Над его мрачным дном тянется гигантский изогнутый корень, со всех сторон обросший короткой шелковистой травой. Вдоль него идёт кудрявая стройная девочка в белом платье. С поникшей головой она скользит по траве и перешагивает шишковатые наросты.
Словно откликаясь на её шаги, тускло-бирюзовые бугристые стены расцвечиваются распускающимися бутонами психо-хризантем, не способных жить на солнце. Так Баньянна-Мадре приветствует давнюю подругу в своих тайниках.
– Ещё рано утешать меня, – сухо произносит Рубина, оглядываясь на роскошные подземные цветники, – королева деревьев не может быть такой доброй без выгоды для себя. Она может нас поддерживать, только когда наши силы находятся на пределе, разве не так? Или же за все эти сто лет её душа умудрилась сохранить в себе эту человеческую сентиментальность?
Неожиданно конец корня вздымается и меняет направление. Рубина безропотно продолжает неторопливое шествие среди глубоких теней.
– Видишь, наш человек не справился. Теперь эта самонадеянная всезнайка сидит в другой тюрьме, худшей, чем она когда-либо могла себе придумать. Но что ты предлагаешь мне сейчас? Я не могу из-за неё оставить ни тебя, ни деревню Корневиков.
Остановившись перед густым сплетением из коряжистых стеблей, она округляет глаза и прижимает руки к груди.
– Это ты что,… хочешь показать мне своё Ядро? Мне?.. Да ты знаешь… Да, ты, конечно, всё здесь знаешь. Даже знаешь, как убить меня, если я буду себя вести так же отвратительно, как и шесть лет назад, и я здесь ничего тебе не сделаю. Я теперь просто ребёнок. Ребёнок, который увидел и запомнил слишком много, чтобы снова вот так просто выходить на поверхность к людям.
Гигантские серо-зелёные узлы расплелись, и один из стеблей простилается вперёд, словно приглашая хрупкую девчонку пройти дальше. Та поднимает свои ярко-зелёные глаза на потолок, по которому расползаются змеистые канаты, и возобновляет шаги.
Ядром это назвать можно с большой натяжкой, если обращать внимание лишь на форму. Около четырёх сотен метров в высоту и двух с половиной сотен в ширину, скопление из чёрных и оранжевых сфер таится за множеством слоёв из полупрозрачной мембраны, местами напоминающей щупальцевитую сетку с широкими отверстиями. Сверху к дышащей системе ведут объёмистые ярко-зелёные струки – в таком количестве и так плотно расположенные друг к другу, что их невозможно сосчитать с одного ракурса.
Толстый стебель по-прежнему видоизменяется, задавая дорогу хрупкой гостье, и, как она догадывается, с расчётом, чтобы исполинская живая конструкция была полностью ею обойдена.
– Мадре… – выдавливает она сквозь слёзы. – Почему Вы так медлите избавляться от всех этих чудовищ из воды?.. Они нам не принесут ничего хорошего, Вы знаете. Но одно Ваше движение – и они навсегда потоплены. Что мешает Вам сегодня же остановить их?.. Или Вы рассчитываете сперва проверить тех, кто на Вас живёт?.. Я так долго считала их паразитами…
Девушка садится на колени и обхватывает плечи тонкими ладошками.
– Но только не его, того, кто вернул мне мой человеческий облик. Неужели, он у них?.. Скажите!
Сердцевина живой конструкции гудит и этим провоцирует вибрации по многочисленным корневым системам вокруг себя. Рубина быстро встаёт и выправляет свою лебединую шею, встряхивая кудрями.
– Это так. Тогда я молчу. Если есть ещё на Пустошах те, кто хоть в чём-то позаимствовали его разумность, мы будем ждать. Но разве таких много? Их отовсюду гоняют, и в пустыне такими редко кто рождается.
Она вдыхает кисло-терпкий воздух и проводит рукой по мембране.
– Я поняла, что тебе хочется узнать об их способности слышать тебя и чувствовать ответственность за себя и за тебя. Твоё право. Если так, то я хочу участвовать. Отпусти меня назад, чтобы бездействие меня не мучило. Я хочу наконец-то проявить себя, как человек. Я хочу присоединиться к паразитам, насколько это для меня возможно. Прошу, только не запирай меня здесь до конца.
…
Рано утром Адам пытался дозвониться по радиотелефону до полицейского бюро Маньолы семь раз, но первые раза три трубку там никто не поднимал, а потом гудки прекратились вовсе. Предположительно, все были заняты патрулированием земель за городской границей, и главным образом это касалось обновлённой тюремной территории. Тяжело вздохнув, механик потянулся за влажным полотенцем, чтобы освежить лицо, и потащился к своему компьютеру. Расшифровать содержимое диска, похищенного у Новы, ему не удалось, потому что у него не оказалось подходящих для этого программ. Ещё неизвестно, смог бы Веймар воссоздать их с помощью тех знаний, которые получил в своей резервации до того, как ушёл на Пустоши.
– Конрад! Конрад, проснись! – громко шепчет Адам и теребит голубокожего паренька за плечо, встав на цыпочки, чтобы хоть как-то возвыситься над спальной полкой.
– Ты там сына подо мной не раздави, чего надо?.. – спросонья мямлит тот в ответ.
– Пожалуйста,… передай это Маликору!.. – Адам протягивает Конраду коробочку с проводком. – Если у твоего брата есть программы, то пусть он расшифрует содержимое, как можно скорее! Этот диск почти полон, и я почти уверен, что на нём – та самая карта Эсперадьи, о которой мечтала Нова,… Да и не она одна. Передай ему, чего бы тебе ни стоило, только проследи, чтобы он не уронил её в море…
Вылетая из-под одеяла, Конрад, полностью одетый, перемахивает через голову приятеля и в солдатской стойке повиновения выпрямляет у виска ладонь, между пальцев которой он уже защемил заветный диск.
– Сделаем! С твоего разрешения прямо сейчас и без вертолёта.
– Да,… с моего,… пожалуйста,… если ты готов! – радостно соглашается Адам, слегка ошеломлённый его собранностью. – Я ведь замещаю шефа, так?
– Это так… – Конрад уже почти скрывается в темноте коридора, но тормозит и вновь заглядывает в комнату с настороженным лицом, – погоди, он что, ещё не появлялся?!
Адам скорбно мотает головой, не замечая, как за его спиной с матраца поднимается полусонный Кей.
– Да-а-а что ты будешь дела-а-ать… – ворчит Синекожий, слетая по ступенькам по направлению к ближайшему окну.
Выдохнув, долговязый кий-юккиец стаскивает с предплечья длинную и толстую перчатку-подушку, которую надевал на случай самообороны почти всякий раз, когда будил своих спящих сокомандников. Усатый юноша об этом догадывается почти мгновенно.
– Этот что, раньше резал тебя? – небрежно спрашивает он у отца, показывая вслед Конраду.
– Н-н-нет,… это у меня так, побаловаться, – разворачиваясь, Адам охотно демонстрирует ему перчатку со всеми её шовчиками и заплатками. – Кстати, этим от Шаури прикрываться очень хорошо, можешь надеть, если будет тебя донимать. Пока спущуся, надо обдумать, как быть дальше с работой… – механик выходит из комнаты с задумчивым бормотанием. – Да чё ж делать-то.
С неподдельным любопытством Кей рассматривает перчатку у себя в руках со всех сторон – прежде всего, чтобы оценить характер повреждений – пока не оставляет её на своём матрасе. Спустившись на второй этаж, он заглядывает в пустующий кабинет бригадира, где поражается идеальному порядку, несмотря на огромное количество бумаг и письменных принадлежностей. Комната Таллулы плотно закрыта изнутри – всё-таки, унаследовавшая отцовскую порядочность девушка решила туда вернуться.
На стуле в гостевой комнате неподвижно уселся Клеверсон с заспанными глазами. По-видимому, он ещё их и не смыкал.
– Эй, – Кей вопросительно склоняет голову набок перед ним, – как так можно? Ты волнуешься за бригадира?!
– Да, – глухо отзывается индеец, не поднимая взгляда, – он нас ни о чём не предупреждал. Я пока не знаю, что сказать Таллуле.
Вздёрнув плечи, подросток ухмыляется и смотрит в сторону окошка напротив шкафов.
– Может, он захотел устроить вам проверку? Отойти по делам, а потом прийти, чтобы узнать, как вы научились жить без него.
– Мы… – Клеверсон мотает головой, поднимая брови, – это было бы странно для него. Если он проверяет человека, то заранее говорит об этом.
Глядя на него исподлобья, Кей фыркает от неприязни к монотонным и прямым ответам, но ухмылка не сходит с его умиротворённого лица.
– А меня учили иначе!.. Учили изящно, намёками, а не словами. Деятельно. Мы в банде понимали друг друга с полуслова. Это делало нас неуязвимыми. У вас так же? Я почему-то в этом не уверен.
– Таллула говорит, что я очень хорошо угадываю её настрой, – подумав, мягко возражает Клеверсон. – Всегда вовремя нахожу её перчатки, выбираю ей нужную краску в магазине, если посылает меня туда. И выношу в макулатуру именно те рисунки, которые ей не нужны.
Кей нахмуривается.
– Да ладно… Может быть, ей просто всё равно?
Проглотив эти слова, Клеверсон размышляет недолго.
– Нет. Она предана работе. Часто советуется по ней со своим отцом.
– Может быть, и мне чаще советоваться с моим? – бросает на это Кей.
– Попробуй, – бесстрастно соглашается Клеверсон, – это важно, чтобы ты достиг понимания с семьёй. Если оно есть, идти становится проще. Я шёл сюда очень трудно. И Конрад тоже. Может, именно ты избежишь боли, которой лучше не случаться?
– Гм, ладно, – подросток учтиво встряхивает чёлкой и медленно пятится к двери, – интересно мыслишь, я это попробую… Эге-ей, ты куда? Я хочу пойти с тобо-ой! – предупреждает он Адама, уже спускающегося по каменистой тропинке среди травы.
– Серьёзно? – радостно откликается тот. – Ну, тогда пошли! Знаешь, где сейчас достраивают тюрьму? Мы, как раз, собираемся туда по важному делу! Будет настоящий мужской поход!
– К полицейским, что ль? – узко щурится подросток, натолкнувшись на ослепительный рассвет. – Я угадал?
– Ага. Они ж обычно в курсе таких крупных экземпляров, как наш шеф, – объясняет механик, – не в плане, конечно, бесчинств и хулиганств.
– Фех… Я так и думал! Ты не чувствуешь себя в безопасности без него. А если шеф всё делает правильно? То есть, вдруг специально тебя проверяет?
– Кей,… ну, не говори, пожалуйста, ерунды. Естественно, что бригаде всегда лучше с головой, чем без неё, и он это отлично знает. А я… Нет, я одиночества не боюсь! А ты наверняка боишься полицейских? Признавайся!
– А мама? – продолжает осведомляться Кей, не стремящийся доставлять удовольствие отцу, – ты, правда, видел её вчера?
Адам, конечно, замялся.
– Ах, ну,… не знаю, Кей, у меня насчёт этого сомнения. Если и видел, то, скорей всего, не вполне узнал. Давай-ка, мы прибережём все разговоры об этом на потом.
Добравшись через засушливые ветры по пригоркам и змеистым дорожкам до широкой площади, окружающей довольно грозную многоэтажную постройку, они, прежде всего, обратили внимание на охрану – по большей части худощавых и небритых людей в летах, а по меньшей – вчерашних школьников с маленькими деревянными дубинками вместо оружия.
Похоже, сами рабочие до сих пор спят там, куда планировалось свозить всех возмутителей общественного порядка из автономных городков, но Адам и Кей подоспели незадолго до того, как недалеко за площадью принимается звонить полукруглый колокол на высокой ветвяной дуге. Приезжие строительные бригады потихоньку выбираются на свежий воздух во всеоружии. Где-то на холме вырастает тощая фигура Чеда и нескольких его прихвостней, но дородного белобородого Грова на территории пока не видно.
– Извините!.. – Адам пробует остановить жандарма с жиденькой бородкой и конским хвостом на затылке под соломенной шляпой, – я звонил несколько раз в бюро, там мне не ответили. Неужели, все и вправду тут?
– Далеко не все, – хрипло отзывается мужчина, оттягивая ворот, – кроме Маньолы есть ещё города, так там творятся вещи и похуже, никто не хочет работать. Здесь хоть есть, где нормально содержать приезжих, так что жаловаться глупо.
– А нам помощь нужна. Ваши случайно не видели высокого парня с усами и в длинных перчатках на этой территории? Из местных. Он домой не пришёл.
Хорошенько подумав, жандарм отвечает.
– Если вышел поработать, то вам не о чем тревожиться. Но если вышел погулять, то это только от него зависит, увидите ли вы его снова или нет.
– Хорошенький ответ! – Адам не скрывает своей растерянности.
– Проще говоря, вы никого не видели. – Хмыкает Кей из-за его спины.
– Обратитесь туда, к моему коллеге в наручах, – жандарм показывает в сторону наблюдательной будки, – он ведёт списки. Я обычный силовик-исполнитель.
– Но вы без оружия! – хмуро замечает ему Адам.
– Не доверяйте внешности, – спокойно отзывается мужчина в шляпе, – у меня быстрые ноги, и я ими очень больно бью. Хотите – могу вам и продемонстрировать.
Кей уже обратил внимание на его немытые кожаные башмаки в заклёпках и набухшие вены, хорошо заметные под обрезанными штанинами.
– Пошли отсюда… – Адам увлекает сына за руку по направлению к будке.
– Вам меня надо? – откликается басом сорокалетний здоровяк в кожаных браслетах и с небольшой соломенной тарелочкой на макушке.
Адам радикально меняет тактику.
– Вчера днём пропал человек! Помогите нам его найти!
– Всего один, что ль? Имя как? Возраст?
– Веймар Фортес, сорок… Нет, погодите-ка! Вовсе не один!
– Вей… Так, кто ещё? Их там сколько? Назовите второго.
– Второго, сейчас. Дама лет тридцати… Погодите, есть ещё третий!
– Три человека?!
– Ну, да, если не больше. Вы там что-то записали?
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |