— Тсс!
Внезапно разговоры стихли. Наступила полная тишина.
— Все готово? — раздался негромкий голос Северуса.
Гарри оторвался от размышлений о вечности и взволнованно вгляделся в родное лицо. Пить шоколадную нежность профессорских глаз довелось недолго: тот смотрел на юношу, пока стоял, покорно подняв руки, и ждал, чтобы сестра завязала халат и помогла надеть микрохирургические очки. Через минуту Северус Снейп исчез. Перед Гарри вновь был другой человек — незнакомый, серьезный и строгий. Бог кардиохирургии Лондон Бридж Хоспитал.
Бог кардиохирургии начал, как все боги.
— Свет! — рявкнул он.
Впрочем, несовершенство мира бог признал сразу:
— Дерьмо, как всегда.
Фонари бестеневой лампы едва заметно повернулись в круглых гнездах.
— И это, по-вашему, хорошая экспозиция? — он наклонился над грешной пасторской плотью между пластинами ранорасширителя.
— Пфх… — выдохнул кто-то.
— Прежде чем мы начнем, — вдруг сказал кардиохирург, — я попрошу тех, кто присутствовал на консилиуме, забыть то, что там было сказано. Вы знаете, о чем я. Тот, кто считает, что этот пациент обречен, может покинуть операционную прямо сейчас, — в гробовой тишине отчеканил он. — Итак?..
Никто не шевельнулся. Гарри стоял, затаив дыхание.
— Тогда приступим, — буркнул профессор.
Наступила тишина: Снейп пробирался к сердцу. Гарри давно стоял за красной чертой, но Блейз, в отличие от Луны, не делал попытки его удержать. К несчастью, юному санитару почти ничего не было видно — четверо хирургов плотно обступили пасторскую грудь, все остальные толпились в ногах, и хотя не нависали над пациентом так, как хирурги, все же мешали обзору.
— Большое, однако, сердце у пастора Альбуса, — пробормотал вдруг Северус. — Левое предсердие, как мешок.
— Желудочек чудовищный, как у слона, — подхватил Люпин. — Сопливус, что ты там потерял?..
— Обручальное кольцо, — буркнул Снейп. В щель между боками Люпина и медбрата Роджера Гарри со страхом увидел, как Северус в целях ревизии запускает палец куда-то в самую глубину пасторского сердца.
— Ну что?
— Дрянь. Створки заизвесткованы. И струя прямо в палец бьет.
— Рассчитывал твоей излюбленной аннулопластикой обойтись? — удивился Люпин.
— Какая тут аннулопластика, — огрызнулся Северус. — Но если что-то можно сохранить… — он помолчал, продолжая что-то ощупывать в глубине раны. — Нет, нечего тут сохранять. Протезирование полное.
— Подключаемся, — доктор Люпин махнул арабу-перфузиологу.
Сейчас Гарри было даже смешно вспоминать, как он испугался, впервые услышав об остановке сердца на время операции. Теперь он примерно понимал, как работает аппарат искусственного кровообращения: одна трубка вводилась в правый желудочек с тем, чтобы кровь оттекала в оксигенатор — искусственные легкие. Механический насос, заменяющий сердце, перегонял кровь в бедренную артерию. Теплообменник попутно охлаждал кровь и нагревал ее только в конце операции.
— Начинаем охлаждение.
Хирурги разогнули затекшие спины — на несколько минут можно было расслабиться. Гарри пытался встретиться глазами с Северусом, но не преуспел: тот не смотрел поверх микрооптических линз. Зато юноша постоянно ловил на себе взгляды анестезиолога. Вдобавок к многочисленным достоинствам, боги Олимпа наделили проклятого Париса длинными ресницами. Юный санитар отвернулся от Вебера и тут же наткнулся взглядом на добрые, исполненные нежности глаза перфузиолога. К счастью, ласковость его похожих на маслины глаз изливалась не на Гарри, а на аппарат искусственного кровообращения.
У стола опять негромко переговаривались.
— Сопливус, я все понимаю, но самый лучший клапан ему на кой черт? Да и вообще, мне кажется, тебя надувают. Что значит, нечем платить? Ну не верю я, что у таких, как он, денег нет!
— Он банкрот, — сказал Северус. — Вложил все деньги в какую-то аферу… по рекомендации своей помощницы. Сам виноват, хотел своего конкурента из Америки обскакать. Храм отгрохать, не знаю, что еще. Это он Чарли рассказывал. О банкротстве неделю назад узнал, еще несколько дней держался, но…
— А имущество?
— Описано. На днях аукцион, независимо от... его состояния здоровья.
Люпин присвистнул.
— Не знал, надо же. Чего только не бывает.
— Я сам только сегодня узнал, — буркнул Северус.
— Собственно, зачем христианину имущество? — Люпин философски пожал плечами.
— Двадцать три градуса. Фибрилляция, — объявил араб.
Хирурги освежили перчатки и опять сомкнулись над измученным банкротством пасторским сердцем.
— Поехали, рассекаем предсердие.
— Надо же, отсос приличный.
— Какой хозяин, такой и отсос.
— Гхм. Сопливус, ты в последнее время… что там?
— Вот оно, святое святых. Скиния Завета.
— Ну и пакость ваша скиния. Одна известь.
— Не кощунствуй, Волчара. Кто там в скинию входит, первосвященник? Входит и видит: створки укорочены, жестки, скопления извести с полдюйма в диаметре, щель не смыкается. «Иссекаем», — сказал первосвященник.
— Сопливус, если тут кто и кощунствует… — Люпин взял предусмотрительно протянутые медсестрой зажимы. — Подожди, я створки захвачу. Отсекай, первосвященник.
Северус наклонился ниже над пасторским сердцем, и через минуту в таз метко шлепнулся небольшой кусок плоти — створки митрального клапана. Юный санитар приподнялся на цыпочки, вытянул шею и заглянул через плечо Люпина. Пасторское сердце, покрытое желтым жиром, казалось мертвым. В глубине зияло бесформенное отверстие — видимо, туда следовало вшить новый клапан.
— Ну а как тогда протез назвать, если продолжать пользоваться религиозной терминологией? — спросил Люпин, передавая Северусу маленький круглый диск искусственного клапана.
— Ковчег Завета, — буркнул Северус.
— И что бы ты этому пастору завещал? — полюбопытствовал Люпин.
— Не дурить народ, — сказал Северус.
Гарри только вздохнул.
— Всё, а теперь помолчите.
В операционной наступила тишина, прерываемая негромким бряцаньем инструментов. Гарри даже позавидовал слаженности работы чужой бригады. Казалось, всё делается синхронно, как в танце. Правда, тишина несколько угнетала — он уже привык к негромкой музыке в их операционной и к песням Локхарта. В каждой бригаде свои привычки. Как в семье, вдруг подумал он.
Семейная идиллия продолжалась, нарушаясь бурчаньем профессора Снейпа: вшивать клапан неудобно, повернуться инструментом негде, иголки не те, и ловящий концы нитей Роджерс — алкоголик с дрожащими руками.
Члены бригады мужественно молчали, видимо, привыкли.
— Ковчег на месте, — сказал, наконец, «первосвященник». — Тридцать швов, чтоб не уплыл. Какой гемолиз?
— На тридцатой минуте был двадцать.
— Угу.
— Что с папиллярными мышцами? По методу Карпентира? — спросил Люпин.
— По моему методу, — несколько самодовольно сказал «первосвященник».
— Ну-ну.
— Не юродствуй, — Северус повернулся к Флер. — Готовьте прокладки под шов.
— Ты этот метод уже… э-э… опробовал?
— Потом поговорим. Суть проста: сближаем папиллярные мышцы п-образными швами по направлению к плоскости фиброзного кольца, формируем четыре неохорды из полимера, подтягиваем к кольцу, проводим через него нити и фиксируем. Всё. Поехали, — быстро сказал кардиохирург.
Гарри потерял счет времени. Процедура, описанная в двух словах, казалась бесконечной. Спина затекла, ноги налились свинцом. Что чувствует Северус, согнувшийся над пасторским сердцем, юноша боялся и думать.
— Запускайте нагревание, — наконец, услышал он.
Только сейчас Гарри ощутил, как был напряжен все это время. В его сердце, как кровь из аппарата АИК, хлынула надежда.
В тишине операционной вдруг послышалось мурлыканье Северуса. Это был добрый знак. Осталось зашить, понял Гарри.
«Господи, спасибо! Слава Тебе, Отец, Сын, Дух Святой», — прошептал он.
— Крупная фибрилляция, — вдруг услышал он.
— Сколько градусов?
— Тридцать четыре.
— Готовьте дефи… погодите-погодите…
Гарри похолодел. Сквозь просвет между спинами хирургов было видно, как между краями расширителя беспорядочно сотрясается желтоватая плоть.
— Всё нормально, пошло! — вдруг крикнул Вебер, смотрящий на монитор. — Хороший ритм!
— Видим, видим, — сказал Северус. Гарри уловил в его голосе облегчение. — Ну что, поехали дальше? Ремус, удаляй дренаж, я затяну кисетный шов.
Молодой человек вытянул шею — ему нравилось смотреть на швейное искусство своего друга: чуткие пальцы профессора Снейпа творили чудеса — так точно, выверено и спокойно было каждое их движение.
Люпин аккуратно взялся за дренажную трубку.
Что-то тихо булькнуло.
Струя крови выстрелила вверх фута на три. Тонко взвизгнула Флер.
Гарри ахнул.
Снейп мгновенно заткнул дырку пальцем.
— Отсос!
Санитар с ужасом смотрел, как дергается сердце под залитой кровью рукой кардиохирурга. По виску Северуса потекла струйка пота.
— Швы! На большой игле! Рем, давай, пока я держу!
— Прорезаются!
Из под швов била кровь, смывающая жизнь. Сцепив зубы, Гарри собирал тампоны.
— Почему? — ни к кому не обращаясь, простонал он.
— Потому что старик, — буркнул Блейз. — Трухлявый. Нитки на нем не держатся.
— Заплатку «Биостар»! Быстро!
К всеобщему ужасу, заплатка не помогла: кровь хлынула из-под ее краев. Отсос не справлялся, кровь, стекающая через края раны, обагрила халаты Люпина и Снейпа и уже капала на пол.
— Большую заплату!
Новая заплата была почти с ладонь.
— Охлаждай, это всё дохлый номер, — усталый голос Люпина.
— Уйди, — прорычал Северус.
Молиться Гарри не мог.
«Я тебя люблю. Ты не знаешь, как я тебя люблю».
Зубы выбивали мелкую дробь. Рядом шумно дышал Блейз.
— Есть! — вдруг сказал Северус. — Почти не кровит.
Гарри оглянулся по сторонам. Все стояли молчаливые и отупевшие, словно не веря больше в благополучный исход.
— Вебер, — позвал вдруг Снейп. — Что там?
— Низкие зубцы. Миокард слабый.
— Потому и нитки прорезались, — проворчал Северус. — Ну, ничего. Осталось немного, — он снял какой-то зажим и опять сунул палец куда-то в недра сердца. — Обратного тока нет.
— Подкачайте немного крови в артерию.
— Давление?
— Восемьдесят пять.
— Отключаем машину, шьем перикард и закрываем, — сказал кардиохирург.
— Северус, ты можешь идти.
— Ничего, я не спешу.
— Эмболию караулишь?
— Иди ты…
Минут тридцать прошло в тишине. Гарри казалось, он попал в какое-то чистилище — между небом и землей, между адом и раем, когда, казалось бы, не стоит горевать, но и радоваться нечему.
— Открыл глаза! — вдруг выкрикнул стоящий за барьером Вебер.
Профессор Снейп ринулся за ширму, словно не веря словам анестезиолога. Через минуту он вернулся к столу пружинистой кошачьей походкой.
— Эмболия, говоришь? — злорадно сказал он Люпину. — Эмболия у Бога. У нас — все хорошо.
С этими словами он стянул с лица забрызганную маску, снял оптику и подошел к Гарри. На небесной синеве халата кардиохирурга алела кровь пастора Дамблдора.
— Мы победили, — он крепко обнял своего юного друга и поцеловал в губы. — Мы победили, мой маленький кит.
* * *
Глава опубликована: 30.10.2012
38. Диванная тахикардия
— Гарри, идите домой, — профессор Люпин потрепал санитара по плечу. — Вы заслужили отдых. Уже половина пятого. Или вы ждете, пока Северус освободится?
— Да нет, у него два плановых стентирования, — вздохнул юноша. — Сказал не ждать. Я пойду, вот только мусор уберу, — он сгреб в кучу рассыпанные по полу бумаги, предназначенные на съедение шредеру.
— Вы чем-то расстроены, Гарри?
— Да нет, устал, наверное. Спасибо, — тихо сказал юноша.
— Думаю, профессор Снейп решил задержаться из-за вашего же Дамблдора. Риск послеоперационного осложнения порой так же велик, как и само вмешательство. Первое время нужен контроль. Обидно будет, если блестяще проведенная операция пойдет коту под хвост, — заметил Люпин, не глядя на своего санитара.
Лицо Гарри просветлело.
— А-а, тогда… конечно. Я не подумал.
Профессор уселся за стол и углубился в просмотр каких-то бумаг.
— Кстати, Гарри, я передал на рассмотрение комиссии ваше заявление, вместе со своей рекомендацией. Думаю, в ближайшее время вы получите ответ.
Юноша слегка нахмурился.
— Спасибо, профессор, только… Зря я этот грант попросил. То есть не зря, но… Я не знал, КТО президент фонда, — с досадой поморщился он. — Северус увидит мое заявление и… То же самое, как у него самого деньги просить.
— Это далеко не то же самое, — возразил Люпин. — Любой способный молодой человек без средств на оплату обучения может претендовать на грант, это не зазорно. Затраты на образование — это капиталовложение, а не раздача милостыни, и стесняться тут нечего, Гарри. Вопрос о выдаче гранта решает комиссия, а не только президент фонда. Конечно, Северус имеет право оспорить решение комиссии, но зачем ему это? Разве он не знает, что вы хотите учиться в колледже?
Гарри вздохнул.
— Не знает. Мы об этом не говорили. Я боюсь, что он предложит заплатить за мою учебу, а я этого не хочу. Тем более, я знаю, он не уважает… э-э… несамостоятельных людей. Северус и так для меня очень много сделал.
Люпин с любопытством взглянул на юношу и задумчиво потеребил усы.
— Самостоятельность — это хорошо, но скрытность зачем? Я не удивлюсь, если он обидится, что вы решили этот вопрос со мной, а не с ним.
— Но ведь я работаю с вами, профессор! Северус не имеет права писать мне рекомендацию. Вдобавок, он даже не знает, как я работаю. В прошлый раз я в обморок упал, а сегодня…
«Мне показалось, вы глазели по сторонам, дорогой мистер Поттер. Лучше бы вы уделили пристальное внимание взвешиванию салфеток и расчету кровопотери, раз уж взялись помогать Забини» — вспомнил он замечание Северуса: послеоперационная эйфория длилась недолго.
— Сегодня? Чем вы ему не угодили сегодня? Вы прекрасно справились. Не каждый начинающий выдерживает пятичасовую операцию такого уровня.
— Мы с Блейзом ошиблись, — мрачно сказал Гарри, закладывая бумагу в шредер. — Пересчитывали и перевешивали, потому что не совпадало с показаниями потерь у анестезиолога. Ну тогда, в конце… когда выстрелил фонтан.
— Гарри, стремительная одномоментная утрата ОЦК* — это не фонтан, — пробурчал Люпин. — Уверены, что это не Вебер ошибся?
— Северус сказал, что Вебер — профессионал, — буркнул Гарри.
Профессор Люпин отчего-то хмыкнул.
Старенький шредер поглощал не слишком много бумаги за раз. Гарри отделил от стопки несколько листов и уже приготовился сунуть их в щель уничтожителя. Внезапно его рука замерла в воздухе.
«Лимфоцитотоксический тест. Оценка пробы на индивидуальную совместимость» был далеко не единственным: почти все бумаги, отданные на уничтожение, были испещрены таблицами и цифрами и представляли собой результаты многочисленных тестов, понял Гарри. Его внимание привлекло другое. В левом верхнем углу красовалась надпись: «D — Сириус Блэк. R — 31.12» Далее следовало несколько колонок, включающих графу «Метод», «Исследуемые клетки», «Класс и специфичность антител» и последнюю колонку: «Противопоказание к трансплантации».
«У тебя паранойя, Сириус. Кто позарится на твои старые больные почки?»
Рука Гарри, держащая лист, задрожала. Он обернулся на Люпина — тот сосредоточился на своих записях и не обращал внимания на санитара.
— Профессор Люпин, — окликнул Гарри. — Вы не могли бы взглянуть, — он протянул ему лист. — Что это значит?
Хирург поднес к глазам таблицу с цифрами.
— Где вы это взяли? — удивился он. — Это компьютерная обработка лимфоцитарного анализа на совместимость. Завершающий этап.
— В трансплантологии. Посмотрите на фамилию, профессор.
— Вижу, Блэк. Донор? — брови Люпина поползли вверх. — Вздумалось почку продать? Костный мозг?
— А кто…
— Реципиент — хм… не пойму, кто. Цифры «31.12». Аноним, — профессор Люпин всмотрелся в таблицу. — Я не специалист по расшифровке, но тут все очевидно…
— Что?
— Что трансплантация противопоказана. Высокий риск отторжения. Блэку не удастся продать почку реципиенту «31.12». Что это, шутка? Кто тебе это дал, Гарри?
— Драко Малфой. У них сломался шредер, и он попросил…
— Я позвоню Малфою. Даже мне интересно стало, — рука Люпина легла на трубку внутреннего телефона.
— Не звоните, пожалуйста! — Гарри молниеносно перехватил его руку. — Только не Малфою! Давайте спросим самого доктора Блэка! Я слышал один разговор… случайно. Про почку. Доктор Блэк думает, что… Позвоните ему, прошу вас, сэр!
— Ты прав. Люциус Малфой не работает с почками.
— Тогда почему у него этот тест?
— Понятия не имею. Кроме почек, существуют и другие органы и ткани. Костный мозг опять же… Но Малфой занимается исключительно сердцем.
— Вот еще несколько страниц, профессор. Тут тоже «Сириус Блэк — 31.12», — взволнованно сказал Гарри.
Люпин всмотрелся в тесты. Кожа на его лбу собралась гармошкой.
— Всё то же самое, гистосовместимость. Бланки анализов на HLA-типирование, выявление совпадений. Вот результаты типирования на одного человека, — он отложил лист на стол, — а это определение совместимости для двоих… Заключительная страница — та, первая. Костный мозг Блэка, или чем он хочет поделиться с донором в порыве альтруизма, никому не нужен. Во всяком случае, неприемлем для этого реципиента, — профессор постучал ногтем по цифрам «31.12».
— Позвоните ему, прошу вас, сэр. Мне кажется, это для него важно. Он не давал запрос на этот тест. Я слышал его разговор с доктором Дэйном.
— Да что вы так волнуетесь, Гарри? Вы явно перенервничали на операции. Я-то позвоню, но не уверен, что Сириус еще в Лондоне, — Люпин не спеша набрал номер мобильного. С минуту он молча сидел, приложив телефон к уху, и смотрел на встревоженное лицо молодого человека.
— Не отвечает. Боюсь, таки в Брюссель уехал.
— Куда-куда?
— В Брюссель. Он туда собирался еще до своей пьяной выходки. Билет даже купил, но так и не вылетел.
Гарри нахмурился. Разговор про Брюссель он где-то слышал. Так и не вспомнив, где, он вернулся к оставшимся бумагам. На сей раз он пролистал их с особой тщательностью. Взгляд его упал на очередное имя в углу бланка: Блейз Забини.
— Господи, вот еще один анализ! Такой же точно, профессор!
Люпин уставился в листок.
— О, а вот, наконец, повезло реципиенту. Довольно высокий процент совместимости и низкий риск отторжения. Блэйза Забини вы и сами можете спросить, зачем ему это. Странно, что дата…
— А что дата?
— Тестирование проведено за две недели до Сириуса. Донор для реципиента 31.12 найден. Зачем искать еще кого-то? Бог с ним, Гарри, — устало сказал Люпин. — Мусор все это. Возможно, тесты для каких-то исследований.
— Можно взять их себе? — Гарри робко потянул бланк за уголок.
— Да ради бога, — фыркнул профессор. — Забирайте что хотите и отправляйтесь домой. Вы помните, что завтра дежурите?
— Конечно, — улыбнулся молодой человек. — Еще как помню. Первое ночное дежурство.
* * *
Стол получился красивый. Конечно, до талантов Северуса ему далеко, думал Гарри, но даже тетя однажды похвалила его жареную картошку: ему удавалось делать ее тонкой и хрустящей. Мясо, к несчастью, получилось куда хуже — то ли слишком долго размораживалось в микроволновке, то ли просто пережарилось, но, к огорчению юного кулинара, оказалось жестким, как подошва. Зато салат удался на славу. Благоразумно прикрыв крышками судки и кастрюльки во избежание процессов окисления, сгубивших репутацию миссис Уизли, Гарри еще раз окинул взглядом стол и остался доволен собой: получилось недурственно. Недоставало одного — с кем разделить вечернюю трапезу.
В сотый раз посмотрев на часы, юноша вздохнул и лег на диван. Он достал мобильный и попытался читать: в памяти телефона была книга по врожденным порокам сердца. Увы, оказавшись в мягких объятиях дивана, Гарри почувствовал, как сильно устал. Глава о дефектах межжелудочковой перегородки оказалась сильнодействующим снотворным. Не прошло и десяти минут, как он уже спал, свернувшись калачиком и уронив телефон на ковер.
* * *
Странно, думал Гарри. Он только что покормил Шейха. Насыпал полную миску, даже с верхом. Но тому чего-то не хватало. Кот запрыгнул к нему на колени и вздумал тыкаться носом прямо в губы. Конечно, Шейх породистый и чистый, блох и глистов у него нет, но когда кот, пусть даже самый расперсидский, лезет человеку в рот языком, это уже…
— Шейх, пошел вон, — пробормотал Гарри.
— Однако, — с нехорошей интонацией сказал Шейх.
Гарри подскочил на постели и тут же повалился обратно, придавленный крепкой рукой друга. Прищуренные антрацитовые глаза уставились в сонные зеленые.
— Северус! Боже, я заснул…
— Кто такой Шейх? — промурлыкал лже-кот, перебегая взглядом с глаз Гарри на губы.
— Тётин кот, — юноша закинул руки на шею Северусу и переплел пальцы на затылке. — Мне приснилось, будто он сует свой язык мне в рот.
Профессор слегка шевельнул бровью.
— Бывает, — флегматично сказал он.
— Не бывает! Облизать может, но в рот лезть…
— Как облизал, так? — Северус наклонился и медленно провел языком по верхней губе Гарри. Потом по нижней.
— Это не по-кошачьи, — Гарри потянулся всем телом, будто вспомнив и другие кошачьи повадки. Северус вдруг схватил его за бедра и прижал к дивану.
— А так? — он просунул кончик языка между губами любителя котов и несколько раз лизнул — быстро, легко и нежно. — Так… по-кошачьи?
Гарри ответил не сразу — кошачий поцелуй несколько выбил бесов из колеи.
— У кота язык… шершавый, — хрипло сказал он.
— Шершавый… — задумчиво повторил Северус.
Он наклонился над юношей так, что почти лег ему на грудь, и прижался ртом к приоткрытому рту специалиста по котам. Поцелуй был совершенно другим — глубоким, неторопливым и сильным. Очевидно, не один Гарри знал толк в котах: юноша мог поклясться, что на сей раз язык Северуса в самом деле был шершавый.
— Как ты… это сделал? — отдышавшись, спросил юноша. — Как будто и вправду…
— Угадайте, мистер Поттер, — пробормотал «кот», пробираясь руками под задравшуюся футболку юного экспериментатора.
— Слюней меньше надо, что ли? — с любопытством спросил тот.
— Вы на редкость проницательны, — засмеялся Северус, с удовольствием разглядывая подающего надежды специалиста.
— Северус, — вдруг спохватился Гарри. — Как ваша спина?
— Уже все норма…
— Вы зря отказались кремом намазать, надо было еще в клинике… Давайте, я сейчас… Болит?
— О-о, — Северус покачал головой. — Адская боль.
— Ох, ну тогда…
— Давайте поужинаем сперва, мистер Поттер, — профессор взъерошил его и без того встрепанные от сна волосы и встал. — Миссис Уизли приходила? — с удивлением спросил он, только сейчас заметив накрытый стол.
— Нет, это не миссис Уизли, — со сдержанной гордостью сказал Гарри.
Он вскочил с дивана, бросился к столу и снял крышку с судка, выжидающе глядя на Северуса блестящими взволнованными глазами.
Таких эмоций на лице друга ему еще не доводилось видеть: казалось, тот растерялся.
— Это… ты? — тихо спросил он.
Гарри кивнул.
— В честь Дамблдора? — прищурился Северус.
— О, Боже. Нет. Я не думал про Дамблдора… — смутился Гарри. — Я просто так… — юноша окончательно смешался и сник. Он отвернулся и сделал вид, что вытирает салфеткой стол.
— Гарри, — Северус вдруг обнял его сзади, зарылся носом в волосы, скрестил руки у него на груди и замер. — Спасибо, мой хороший.
— Вы ведь еще не пробовали, — прошептал Гарри, тая от ощущения его большого теплого тела и мечтая так и стоять до второго Пришествия.
— Чувствую, что очень вкусно, — пробормотал Северус, не в силах оторваться от юного кулинара. — Даже волосы жареной картошкой пахнут, — он прихватил губами мочку его уха. — А вообще я каннибал, мистер Поттер.
Гарри вывернулся из уютных объятий.
— Попробуете? — с надеждой спросил он.
Оба сели за стол.
— Придется уволить миссис Уизли, — заметил Северус, распробовав хрустящий ломтик. — Ее картошка и в сравнение не идет.
— Не дай Бог! — притворно испугался Гарри. — А мясо… м-м… не вышло чуть-чуть.
— Мясо вполне… э-э…
Профессор мужественно проглотил кусок.
— Гарри, — вдруг начал он. — Я хотел… перед вами извиниться. Вы с Блейзом не ошиблись. Ошибся Вебер.
Молодой человек вытаращил глаза.
— Вы же сказали, он профессионал!
— Да, за пять лет в бригаде… первый раз такое, — хмуро сказал профессор, пытаясь отпилить ножом кусочек мяса. — Конечно, в экстренных случаях не всегда легко быстро и точно определить кровопотерю, но таких погрешностей, как сегодня, у него еще не было.
— Северус…
— Вы с Блейзом свои пятьдесят семь процентов от массы салфеток и шариков как раз правильно посчитали, а Вебер…
— Северус, давайте поедим, а? — жалобно сказал Гарри. — Разве с Дамблдором что-то не в порядке?
— Да нет, состояние стабильное, — вздохнул профессор. — Но радоваться пока преждевременно. Далеко не все умирают на столе. Адаптация к хирургической агрессии…
— Невкусно, да?
— Очень вкусно, мистер Поттер. Простите, мой дорогой, я просто никак не могу выкинуть вашего пастора из головы.
— Все будет хорошо, не переживайте, пожалуйста, — умоляюще сказал Гарри.
Северус вздохнул.
— Будем надеяться. И да… Ужин замечательный. А говорили, только убирать умеете. У вас столько скрытых талантов, как я посмотрю…
Гарри покрылся легким румянцем. Блейз в разговоре упомянул, что Снейп очень редко кого-то хвалит. Впрочем, в их отделении тоже не принято было одаривать сотрудников комплиментами.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |