Агрегат оказался на поверку слаб, и, постояв в траве минуту-другую, выразил свою полную солидарность бастующим садовым фонарям и печально погас. Досадуя, что света из окон явно недостаточно для того, чтобы не растоптать ненароком какое-нибудь нежное дитя Флоры, Гарри выключил воду и вернулся подобрать шланг. Вдохнув напоследок аромат ночных фиалок, он неожиданно уловил легкий запах сигаретного дыма. Юноша замер и тревожно огляделся по сторонам, но никого не увидел.
Внезапно до него донеслись приглушенные голоса с соседнего участка. Кашель пастора Риддла он узнал сразу, голос его собеседника показался смутно знакомым. Говоривших скрывал каркасный топиари, выполненный в форме огромной развернутой Библии. Северус как-то сказал, что покойный архиепископ резвился внутри конструкции с госпожой Амбридж, и Гарри тогда счел это очередной насмешкой мистера Снейпа над Словом Божьим. Молодой человек вознамерился деликатно уйти, но нечаянно услышанная фраза пригвоздила его к месту.
— Мой уважаемый сосед сделал заявление, что Долохов в безопасности, — негромко произнес пастор. — Это не совсем то, чего ты ждал, а?
— Может, брехня? — Гарри сообразил, что второй голос, елейно-жирный, принадлежит пасторскому помощнику Петтигрю. — Не верится даже.
— Новости посмотри, раз не верится! — огрызнулся мистер Риддл. — Надеюсь, трансплантологи у них так же хороши, как и кардиохирурги! Ладно, Господь воздаст Долохову за все его грехи, меня не это волнует.
Петтигрю пыхтел сигаретой.
— Не кади на меня своим дьявольским дымом! — рассердился пастор. — Кому ты перешел дорогу, Хвост? Полагаешь, информация верная?
Отброшенная щелчком сигарета описала в ночном небе полукруг и упала к ногам мраморного ангела, мастерски подсвеченного из травы.
— Обижаете, мистер Риддл! В моих интересах было докопаться до правды! Долохова послали по мою душу!
— Тогда объясни мне, чем Малфоя раздражает твое бренное существование, прежде чем Я задам ему этот вопрос?
От звука пасторского голоса Гарри пробрал озноб.
— Да просто потому, что он сноб и говнюк! — с неожиданной злостью сказал Петтигрю.
— Давай без поэзии, Хвост, — прошипел Риддл.
— Он считает, что я грубый невежа, — с обидой сказал помощник. — Небось думает, дело тонкое, а я для него недостаточно хорош и ловок! Аристократ хренов! Я для него — грязь под ногами!
— Питер, прибереги свою злость на десерт, — вкрадчиво сказал пастор.
Оба помолчали.
— Это не причина, — тихо сказал Риддл. — Ничего, я выясню, что происходит у меня за спиной. Еще никто безнаказанно не трогал моих людей. Малфой у меня получит свою избирательную кампанию! В аду!
Петтигрю сочно хохотнул.
До Гарри донеслось легкое шуршание гравия и затихающие голоса — собеседники неторопливо направились к пасторскому коттеджу.
Взволнованный и напуганный услышанным, Гарри поспешил к дому, сворачивая на ходу шланг и совершенно забыв о нежных цветочных головках у себя под ногами.
Спустившись в гараж вернуть на место разрядившийся фонарь, он услышал скрежет поднимающихся ворот. Прижав фонарь к груди и глупо улыбаясь, юноша стоял и смотрел, как Бентли плавно съезжает по спуску вниз. Едва Северус выбрался из машины, Гарри бросился к нему на шею, не выпуская из рук бесславно угасшее светило.
— Надеюсь, мой драгоценный мистер Поттер, вы не рассчитываете, что я буду его ремонтировать? — профессор с подозрением покосился на фонарь. — Или вы меня искали с огнем, как Диоген?
— Нет, я тебя просто… так ждал, — вздохнул Гарри и коснулся губами щеки Северуса.
— А я к тебе так спешил, кит, так спешил, — пробормотал тот, целуя его и подталкивая к лифту.
Удивившись виноватым ноткам в голосе друга, Гарри проследил за его мимолетным взглядом и обмер: на левом боку машины были уродливые продольные царапины. Фонарь выпал у него из рук и с грохотом разбился о бетонный пол.
— На счастье, — быстро сказал не верящий в приметы профессор и втолкнул Гарри в лифт.
* * *
Глава опубликована: 30.10.2012
44. Маленькие домашние радости
— Ни за что не угадаешь, кого я неудачно обогнал, — профессор уничтожил последний кусок жареной курицы и с видом сытого Шейха откинулся на спинку стула.
— Надеюсь, не министра Великобритании? — хмуро сказал Гарри, рисуя вилкой узоры в соусе. Дорожный инцидент Северуса отбил у него охоту есть.
— Хуже. Близнецов Уизли.
Гарри вытаращил глаза.
— Да ты что! Вот этот разваленный Форд цвета свежего коровьего наво…
— Красный Феррари, мистер Поттер.
— Это не близнецы! — фыркнул Гарри.
— Драгоценный мой, может, я не отличу Фреда от Джорджа или коровий навоз от конского, но навряд ли спутаю сыновей миссис Уизли с кем-то еще! Да и Ферарри Маранелло разительно отличается от Форда какого бы там ни было цвета.
— Ничего себе, — удивился Гарри. — Еще недавно у них был старый Форд.
— Деятельность в общине пастора Риддла приносит удивительные плоды, — заметил Северус. — Кит, а ты почему ничего не ешь?
Гарри покачал головой и отодвинул тарелку. Напоминание о пасторе вернуло его на грешную землю.
— Северус, ты знаешь… — он нахмурился и замолчал, не зная, с чего начать разговор.
— Я знаю, что ужин просто замечательный, — Северус встал из-за стола и поцеловал Гарри в макушку. — Мистер Поттер, ваше кулинарное мастерство растет буквально на глазах. Я на минутку в душ, а то попросту засну у ваших ног.
— Не засните в ванной, мистер Снейп, — вдогонку сказал Гарри, подавив желание спросить, какой душ Северус имеет в виду, уж не ТОТ ли САМЫЙ.
Он убрал со стола, сел на диван в терпеливом ожидании и от нечего делать принялся разбирать вечернюю почту. На сей раз писем не было, зато заголовок статьи в первой же газете заставил его едва ли не подскочить на месте.
«Профессор Снейп предпочитает снайперскую винтовку», — прочел он.
В мыслях Гарри пронеслось нехорошее слово в адрес корреспондента «Дэйли Экспресс». В подтверждение несомненно криминогенных наклонностей мистера Снейпа, под заголовком красовалась фотография с пресс-конференции, которая запечатлела римский профиль, черные, как вороново крыло, волосы и сурово сжатые губы типичного представителя сицилийской мафии.
Гарри углубился в чтение статьи.
«Продолжается расследование обстоятельств вооруженного нападения на сотрудника посольства России в Великобритании, заместителя начальника отдела по вопросам безопасности господина Долохова. Как известно, девятнадцатого июля в двадцать три часа сорок минут во время проведения закрытого частного мероприятия в Найтсбридже, в доме, принадлежащем одному из представителей российского посольства, Долохов был тяжело ранен выстрелом в грудь. Благодаря оперативности присутствующих на приеме сотрудников спецслужб и своевременному прибытию воздушной бригады парамедиков, тяжелораненый Долохов был доставлен вертолетом в Лондон Бридж Хоспитал, где группой кардиохирургов под руководством профессора С. Снейпа была проведена успешная операция на сердце.
В разговоре с представителями прессы профессор Снейп сообщил, что господин Долохов получил два огнестрельные слепые проникающие ранения грудной клетки с повреждением сердца. На вопрос корреспондентов, каким образом можно пояснить подтвержденный многочисленными свидетелями факт, что выстрел был только один, а из тела пострадавшего извлечены две пули, профессор высказал предположение, что произошел выстрел сдвоенной пулей, что представляет собой редкий случай, когда при дефектах снаряжения патрона пуля застревает в канале ствола, и пуля последующего выстрела придает поступательное движение застрявшей ранее, они летят как два снаряда и причиняют самостоятельные повреждения, располагающиеся на небольшом расстоянии друг от друга.
Профессор С. Снейп известен нашим корреспондентам своей способностью ловко уходить от заданных вопросов, и, искусно поменяв тему разговора, обвинить в итоге самих журналистов в неправильном ведении интервью. На этот раз от знаменитого кардиохирурга не удалось добиться вразумительного ответа на вопрос о послеоперационном состоянии своего пациента. Профессор Снейп отказался давать какие-либо гарантии относительно успешного выздоровления господина Долохова, искусно увел разговор в сторону баллистики, после чего, заявив во всеуслышание, что он не криминалист, не следователь и не судмедэксперт, удалился, сославшись на занятость, так и не ответив на основной вопрос, а именно, сообщал ли ему господин Долохов какие-либо подробности о покушении. Из достоверного источника, назвать который мы пока не можем из этических соображений (просьба предоставившего информацию лица о сохранении конфиденциальности), известно, что утром двадцать первого июля пострадавший находился в сознании и, предположительно, разговаривал с профессором Снейпом. Тем не менее, на настоящий момент нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть факт, что господин Долохов сообщил профессору Снейпу какую-либо значимую информацию.
«Долохов сможет сделать официальное заявление для прессы, когда перестанет быть моим пациентом», — категорично заявил кардиохирург. В конце пресс-конференции профессор Снейп произнес фразу, повергшую в шок присутствующих: «При покушении на российского посла я бы предпочел снайперскую винтовку».
Когда верстался номер, стало достоверно известно, что сам посол не принимал участия в мероприятии, поэтому версия о вооруженном покушении на главу посольства признана несостоятельной. Расследование обстоятельств нападения на господина Долохова продолжаются. Окончательные выводы можно будет сделать после получения результатов судмедэкспертизы и интервью с пострадавшим, на которое корреспонденты нашей газеты рассчитывают с помощью пресс-службы Лондон Бридж Хоспитал.
Интервью подготовлено спецкорреспондентом «Дэйли Экспресс» Р. Скитер».
Гарри положил газету на колени и потер пальцами внезапно занывшие виски.
— Мистер Поттер, не стоит читать всякую чушь, — услышал он.
— Северус, что происходит?.. — начал Гарри и осекся, разглядывая вернувшегося из душа друга. Как в памятный день неудавшегося обряда экзорцизма, Северус обернул бедра полотенцем. На сей раз полотенце было белым и длинным, почти до лодыжек. Если бы в прошлый раз Северус по случайности явился в подобном виде, бесы Гарри наверняка одержали бы победу.
Он уронил газету и уставился на бедра дорогого друга, обтянутые белой мягкой тканью. Несомненно, душ производил бодрящее действие, но масштабы бодрости впечатляли. Усилием воли преодолев искушение прикоснуться рукой к красноречивой выпуклости под проклятым полотенцем и проглотив полный рот слюны, Гарри продолжил допрос.
— Северус, что это за ужасы в газете? — он поднял с полу злополучную «Дэйли Экспресс» и протянул другу.
Тот поднес газету к глазам и уставился в статью, продолжая стоять перед Гарри со спокойствием египетского фараона. Юного следователя пробрала мелкая дрожь. Кровь отлила от головы и ринулась в место, совершенно неприспособленное для ведения допроса. Читающий газету «фараон» оказался вовсе не так спокоен. Его пальцы вдруг коснулись выпуклости, скрытой полотенцем, словно та причиняла ему какой-то дискомфорт. Возможно, так оно и было.
— Черт бы вас побрал, — злобно сказал «фараон», отшвырнул «Дэйли Экспресс» и плюхнулся на диван рядом с Гарри. — Не знаю, что страшнее, родственники пациентов или сволочные газетные писаки!
— Северус, ты можешь объяснить, что все это значит? — не устояв, Гарри придвинулся ближе и положил ладонь на обтянутое полотенцем бедро.
— О чем вы, мистер Поттер? — Северус положил руку поверх ладони начинающего следователя и принялся увлеченно поглаживать. Гарри понял, что такой образ действий мало чем поможет следствию. Он убрал руку.
— Мистер Снейп, — суровым тоном начал он. — С вами желает побеседовать следователь Поттер, Скотланд Ярд.
Гарри посмотрел на вытянувшееся лицо дорогого друга и едва не испортил смехом всю игру.
— Я к вашим услугам, мистер Поттер. Позвольте узнать причину вашего интереса к моей скромной особе?
Судя по всему, подследственный быстро взял себя в руки. Его эмоции слегка выдавала прикушенная губа.
— Вопросы здесь задаю я! Согласны ли вы со статьей некой Р. Скитер в сегодняшнем номере «Дэйли Экспрес»?
Не выдержав, юный следователь вернул руку на бедро допрашиваемого. Тот вздохнул.
— Нет, сэр. Категорически не согласен. Госпожа Скитер — известная гомофобка и вообще редкая су… э-э… женщина, которая не способна к объективности и лишена всякого писательского мастерства. О чем свидетельствует ее глупейшая книжонка «Северус Снейп: сволочь или святой?».
От удивления Гарри едва не забыл свою роль.
— Зачем вы беседовали с журналистами… на посторонние темы, мистер Снейп?
— Дурная привычка контролировать разговор. Бесед с вами это не касается, мистер Поттер.
Ладонь Гарри, лежащая на бедре Северуса, слегка сдвинулась выше.
— Госпожа Скитер считает, что вы намеренно перевели разговор на тему… э-э… — Гарри поднял упавшую газету и вновь заглянул в статью, — на тему баллистики, и не ответили на вопрос, как чувствует себя мистер Долохов.
Северус попытался сдвинуться на диване, в надежде, что рука юного следователя окажется там, где ему хочется. Несмотря на молодость, следователь не поддался на провокацию.
— Вы на допросе, сэр, — строго сказал он.
Подследственный печально вздохнул.
— Я вынужден был это сделать, поскольку состояние Долохова еще не стабилизировалось настолько, чтобы радоваться его благополучному возвращению в мир живых. Огнестрельное ранение — коварная вещь, мистер Поттер. Должна пройти хотя бы неделя, чтобы … — он опять шевельнулся, приноравливаясь к ладони Гарри на своем бедре, — чтобы… м-м… делать какие-либо прогнозы.
Следователь Скотланд Ярда, очевидно, волновался. На его лице выступил румянец, он несколько раз облизал губы, но все же продолжил:
— В вашего пациента стреляли один раз или два?
Северус нахмурился.
— У меня было несколько подобных случаев. Характер повреждений типичный для единичного сдвоенного выстрела, а не для двух выстрелов подряд. Вообще это редкий случай, самому интересно.
— Откуда ты… откуда вы столько всего знаете, мистер Снейп? — юный следователь не выдержал. Он лег головой на колени подследственного, продолжая поглаживать его через полотенце.
— Наверное, я… просто любопытный, — пробормотал Северус. — Как и вы, мистер Поттер.
Он запустил пальцы в волосы Гарри, нежно перебирая растрепанные вихры. Судя по всему, идея лечь головой на колени грозила завести следствие в тупик. Гарри уже знал, что означают это помутненное выражение в глазах Северуса и приоткрытый рот.
— Мистер Снейп, — следователь придвинулся ближе, сгорая от желания хотя бы прикоснуться щекой к заветной выпуклости, туго обтянутой полотенцем. — Если я правильно понял, кто-то видел, как вы разговаривали с вашим пациентом.
— Да, — прошептал допрашиваемый.
Гарри почувствовал, как тот пытается сдвинуться под ним, одновременно притягивая его голову ближе. Хуже того, рука Северуса непостижимо как ухитрилась расстегнуть молнию на джинсах стойкого следователя.
Если бы не фантастическое ощущение власти над своим другом, Гарри бы давно потерял нить разговора и навряд ли был в состоянии продолжать игру в Скотланд Ярд. На секунду его охватил стыд, который сменился странным удовольствием: это была самая интересная игра, в которую ему когда-либо доводилось играть.
— Что значит «да»? Вы разговаривали с Долоховым, сэр? — он потерся ухом о бедро замученного следствием профессора.
— Да… да.
— Кто видел, как вы с ним разговаривали?
— Вебер, — выдохнул Северус. — Гарри, я не могу больше…
— Мистер Снейп, вы неуважительно разговариваете с представителем закона, — поборов невесть откуда взявшееся желание прихватить губами выпуклость под полотенцем, следователь попросту обхватил ладонью вожделенную часть тела и слегка подвигал рукой. Это было началом провала операции.
— У вас под полотенцем оружие? — не то, что нужно, спросил Гарри.
Северус запрокинул голову на спинку дивана и расхохотался.
— Ваши методы ведения допроса… о-о… продолжайте, мистер Поттер, умоляю вас!
Упрашивать следователя не было необходимости. Он продолжал увлеченно гладить допрашиваемого. Рука Северуса легла поверх его собственной, неуловимо поправляя движение. Второй рукой хитрый подследственный пытался стащить с него джинсы вместе с трусами. В жалких попытках сохранить паритет следователь накинулся на полотенце и после минутной борьбы был вознагражден зрелищем взмывающего ввысь предмета своего вожделения. Заминка с полотенцем прибавила юному следователю сил.
— Долохов сказал, кто в него стрелял?
Пальцы следователя жадно обхватили ствол найденного под полотенцем крупнокалиберного оружия — горячего, влажного и опасно пульсирующего.
— Да-а, — простонал Северус. Его рука добралась, наконец, и до боеприпасов, припрятанных следователем.
Гарри открыл рот, силясь задать сакраментальный вопрос «Кто?», но в этот момент измученный допросом подследственный дернулся в его скользящем кулаке, и оружие несколько раз выстрелило, разрядившись на живот густыми белыми струйками.
Операция безбожно провалилась.
Северус издал вздох блаженного облегчения, от которого Гарри окончательно потерял голову.
Он вдруг почувствовал, что растворяется, у него нет ни рук, ни ног, ни головы, и все его существо — то, что заключено между ладонями Северуса. Цепляясь дрожащими руками за плечи друга и уже не в силах добраться до желанных губ, он уперся лбом в его грудь, пытаясь продлить мучительно сладкий миг на краю грехопадения, и вдруг, на мгновение обезумев, впился зубами в горячее, влажное от пота тело.
На секунду ему показалось, будто внутри него взорвалась звезда, и продолжала сладко разлетаться, затухая и оставляя после себя чувство невесомости и пустоты.
Совершенно обессиленный, он лежал на груди Северуса, ощущая его поглаживающие ладони на своих ягодицах и чувствуя, как внутри нарастает страх.
Он, Гарри Джеймс Поттер, начинает превращаться в животное. Скоро он потеряет человеческий облик и…
— Мой хороший, — вдруг услышал он. — Мой чудесный…
На его глаза навернулись слезы.
— Северус! Я тебя укусил! Я с ума сошел, да? — прошептал он, разглядывая два багровых полумесяца на груди друга.
— Я чуть не кончил во второй раз. Это было невероятно, — тихо сказал Северус.
Гарри изумленно распахнул глаза.
— Ты… шутишь, что ли? Я уже хуже дикаря!
Северус расплылся в улыбке.
— Был кит, теперь волчонок. Мой маленький зеленоглазый волчонок. Волчонок, по-моему, ты ко мне прилип.
— Угу… Больно? — Гарри осторожно полизал укушенное место.
— Наоборот, приятно… Следующая игра будет в Волчонка и Красную Шапочку. Только шапочку не откуси.
Гарри вдруг рассмеялся так, как не смеялся уже вечность.
— Вы ужасный человек, мистер Снейп!
Он таял, таял от теплого взгляда прищуренных черных глаз.
— Ужасный человек вас ужасно любит, мистер Поттер.
Где-то в глубине сердца Гарри взорвалась вторая звезда.
* * *
Этот вечер он потом вспоминал как один из самых счастливых и нежных домашних вечеров. Гарри вдруг осознал, что рядом с Северусом он чувствует себя настолько в безопасности, что все тревоги и неприятности кажутся далекими и перестают казаться чем-то серьезным.
Северус купал его в душе. В обыкновенном. И все же это было волшебством — нежность и восхищение, с которой оба касались друг друга, стоя под теплыми струями воды. Смотрели друг на друга и не могли насмотреться. Потом обнялись и замерли неподвижно, прислушиваясь к ощущениям. И вдруг опять накинулись друг на друга, целуя мокрые губы, глотая воду и фыркая. Мыло, выскальзывающее из пальцев, которое каждый пытался поймать первым на дне ванны. Совершенно неузнаваемый Северус, ведущий себя, как мальчишка, и он сам, пьяный от нежности и восторга, наверное, глупый, но совершенно счастливый.
* * *
— Прошу, скажи мне, что происходит, — Гарри разнеженно лежал в халате Северуса, на постели Северуса и даже на его руке и ноге.
— Я хотел спросить у тебя о том же. Твой допрос… Это ты своим умом дошел, или где-то прочитал?
— Ты о чем?
— Ты знал, что в таком состоянии я…э-э… отвечу на все твои вопросы.
Гарри удивленно моргнул.
— Не знал. Разве ты мне правду сказал?
Северус вдруг стал серьезным.
— А ты как думаешь?
— Не знаю… Мы ведь играли. Я хотел с тобой поговорить, давно хотел. Понимаешь, вокруг какие-то вещи происходят непонятные. Когда я без тебя, мне даже страшно, а потом… ты приходишь… И я уже ничего не боюсь. Будто ты меня охраняешь… не могу объяснить, — Гарри водил кончиками пальцев по груди друга, рисуя незамысловатые узоры.
— Я понимаю. Наверное, — Северус лежал, глядя на него с какой-то особенной нежностью и любовно поглаживая его спину. Гарри подумал, что его друг сейчас совершенно не такой, как всегда. Расслабившийся душой и мягкий, будто исчезла невидимая пружина — собранность и вечная концентрация, которую он привык в нем чувствовать, особенно в клинике.
Разрушать очарование момента не хотелось. И все же Гарри казалось, будто вокруг них клубятся тревожные облака.
— Я случайно услышал разговор… — начал он. — Очень странный разговор. Только не ругай меня, Северус. Я не нарочно. Ты просил меня не общаться с соседями, я и не общался, просто случайно услышал… Про Долохова и про Малфоя. Я не слишком хорошо понял, но…
Рука Северуса замерла у него на спине. Брови сердито сдвинулись. С огорчением Гарри почувствовал, что невидимая пружина вернулась на свое привычное место.
Путаясь в словах, волнуясь и сбиваясь, он пересказал разговор Риддла и Петтигрю.
Северус слушал, не перебивая. Потом вдруг вскочил и с минуту молча ходил по спальне из угла в угол.
Гарри сел на кровати, подтянув колени к подбородку, и взволнованно наблюдал, как на лице друга сменяются непонятные ему эмоции. Наконец, Северус тяжело опустился рядом на постель и уставился на него хмурым взглядом.
— Тебе нравится этот чертов дом? — неожиданно спросил он.
Гарри разинул рот. Он ожидал услышать что угодно, но не это.
— Да… Когда ты тут со мной.
— Ты согласен переехать со мной, скажем, в Ричмонд? Да неважно, куда, подальше от наших замечательных соседей? Ты знаешь, что пастор Дамблдор собрался жениться?
Гарри опешил.
— Ты шутишь!
— Я похож на шутника? — сердито сказал Северус. — Он женится на Долорес и поселится тут! Одного этого достаточно, чтобы переехать на другой конец Лондона! А второй пастор… — он вдруг взял Гарри пальцами за подбородок и заглянул ему в глаза, сверля взглядом гипнотизера. — Обещай. Мне. Никогда. Не ходить. Без меня. В сад. И не приближайся к дому Риддла! — вдруг рявкнул он.
— Северус, не кричи, я не буду ходить в сад, я никуда не буду ходить, просто объясни мне, что все это значит! К Малфою не подходить, к пастору Риддлу не приближаться, почему, ты не говоришь, а потом кричишь на меня!
Северус закрыл глаза и поморщился, будто у него болит голова.
— Гарри, выслушай меня. Если твоя интуиция говорит тебе, что происходит что-то нехорошее, то мне это подсказывает простой анализ известных мне фактов. А факты свидетельствуют о том, что у Люциуса какие-то неприятности. И услышанный тобой разговор это подтверждает. Надеюсь, это не то, что я думаю… — он сжал виски кончиками пальцев. — Люциус баллотируется в парламент в качестве кандидата от партии консерваторов. С тех пор, как он в это влез, стал совершенно невыносим. Насколько я понимаю, Риддл обещал ему поспособствовать с продвижением… То, что ты услышал, имеет ко всему этому какое-то отношение. Возможно, Риддл собрался финансировать его избирательную кампанию, или у него есть какие-то связи, понятия не имею. Есть категория людей, с которыми я предпочитаю не иметь ничего общего. До истории с Долоховым я был уверен, что проблемы Люциуса в деньгах и амбициях, но теперь… Раньше я точно мог сказать, что Люц не способен на всякую грязь, но в последние годы он сильно изменился и…
Гарри мягко коснулся его руки.
— Прости… Наверное, это не мое дело, но… Почему вы расстались?
— В двух словах не расскажешь, — Северус тяжело вздохнул. — Мы очень разные, настолько, что я сейчас удивляюсь, что нас связывало, кроме постели… Я тогда, давно… не смейся, милый мой… Хотел иметь семью, как идиот. Он, и Нарцисса, и Драко… Это было почти похоже на семью, пока Люциус не начал все портить своими э-э… фантазиями. Есть фантазии, которые не следует воплощать в жизнь, если они в итоге разрушают и тебя, и твоих близких… Но основные конфликты начались в клинике. Я до сих пор передаю ему пациентов, которым не помогает ни коррекция, ни протезирование, тех, кого может спасти только пересадка сердца, вроде твоего пастора Риддла. Люциус действительно выдающийся трансплантолог, ему в самом деле нет равных… Поначалу он брался за все случаи, а потом начал фильтровать пациентов и…
— В смысле, фильтровать? — Гарри придвинулся ближе и положил ладони Северусу на плечи, пытаясь вспомнить то малое, что знал о массаже.
— Как приятно, да-а… Люциус начал отбирать тех, кто готов был заплатить больше, а не тех, кто годами ожидал пересадку и чья жизнь исчислялась неделями, если не днями… Сейчас это превратилось у него в систему, — безрадостно сказал Северус. — Причем не всегда в деньгах дело, иногда он это делает из каких-то личных соображений. Он уговорил меня не оперировать одного из моих пациентов, человека состоятельного. Убедил того в необходимости пересадки. Я уехал в Штаты на неделю, когда вернулся, выяснилось, пациент умер. Донорское сердце Люц отдал другому человеку, который, видите ли, оказался директором школы, где Драко учился. Для меня это было последней каплей… Одной из последних… Он старался меня злить, все делал мне наперекор, лишь бы довести до бешенства… пока сорвусь. Пока стану зверем, злым зверем… О-о, как хорошо, — он выгнулся, как довольный кот. — Когда мы расстались, это было такое облегчение…
— Ему нравилось, когда ты злой? — Гарри усердно разминал его спину, перебравшись к пояснице и слушая рассказ про Люциуса самым внимательнейшим образом.
— Вы на редкость догадливы, мистер Поттер… Спасибо, мой хороший… Если честно, у меня после восьми часов, согнувшись над столом, спина буквально разваливается.
— Я это заметил, — сказал Гарри, растирая поясницу. — Ждал, когда ты признаешься, но ты такой гордый, ужас.
— Чтобы ты подумал: вот эта старая развалина, Северус Снейп, пень трухлявый, даже в отцы мне не годится, потому что кому нужен такой ста…
— Северус! И ты еще меня учишь не комплексовать? — Гарри обнял его за шею и положил подбородок на плечо. — Тебе только тридцать восемь, а ты бурчишь хуже, чем Дамблдор! Кстати, что за шутки про Амбридж?
— Это не шутки. Любовь к деньгам — самая сильная и крепкая любовь в мире. Хотя, не знаю, может, он и в самом деле к Долорес неравнодушен. Хитрый он старик, не пойму я его никогда, наверное, — вздохнул Северус.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |