— А оно ей нужно, это мужество? — тоскливо спросил Драко.
— Оно нужно прежде всего тебе, дорогой мой. Мужество — это не член между ног, повторяю. Это характер, внутренняя сила, которая преодолевает страх. А я верю, что у тебя эта сила есть. И чем чаще ты перешагиваешь свой страх, тем сильнее становишься.
— Я никогда не перестану ЕГО бояться, — Гарри едва расслышал сказанные шепотом слова.
— Перестанешь. Когда-нибудь перестанешь, — так же тихо сказал Северус. — Когда научишься от него ни в чем не зависеть. Когда сам будешь строить свою жизнь, а не позволять отцу все решать за тебя. Или ты ждешь, что он опять вмешается, адвокатов со всей Европы сгонит, материальную компенсацию Гермионе твоей предложит? Это в лучшем случае… Не знаю, на что он еще способен.
— Северус, нет. Я понял. Я сам все решу.
— Хорошо. Тогда хорошо. Драко, и последнее… Ты… Что ты сам об этом думаешь?
— Я бы десять лет отдал, чтобы тот день назад вернуть, Северус, — вздохнул тот.
Гарри понял, что разговор подходит к концу. Он так заслушался, что забыл о всякой осторожности, и едва успел вовремя ретироваться в кухню.
«Для любви нет ни пола, ни ориентации», — повторял про себя он, ошеломленный услышанным. — «Для любви нет ни пола, ни…»
— Гарри? Вы тут?
Мистер Снейп заглянул в столовую. Гарри, с подозрительным румянцем на лице, быстро мазал тост арахисовым маслом.
— Это что за обед! — рассердился Северус. — Где вы взяли эту пакость?
— Это не пакость, это вкусно, — пробормотал Гарри. — Драко… ушел?
— Ушел, — профессор прилег на диван у камина, закинул руки за голову и закрыл глаза. — Нас с вами жестоко прервали, мистер Поттер, — пробормотал он.
— Северус, вы устали, вам поспать надо, — Гарри сунул масло в холодильник, вымыл руки и развернулся к дивану. — Северус?
Долгие уговоры не понадобились — Северус Снейп уже спал. Гарри осторожно сел рядом и погладил его руку. Тот не шевельнулся. Юноша расстроенно вздохнул, разглядывая бледное усталое лицо, глубокие тени под густыми ресницами, печальную морщинку между бровями.
Он принес из спальни подушку и одеяло — не было и малейшей надежды, что Северус проснется и поднимется в спальню. Кое-как просунув под его голову подушку, он задумался, как быть с одеждой. Снять ее он вряд ли смог бы, и ограничился тем, что робко расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке.
— Двадцать три градуса, — не открывая глаз, сказал Северус. — Фибрилляция. Начинаем.
— Господи, да что это такое, — простонал Гарри. — Даже во сне!
Он укрыл неугомонного хирурга одеялом и еще долго сидел рядом и гладил черные густые волосы, глядя, как успокаивается измученное лицо спящего. Потом наклонился, бесстрашно поцеловал его в губы и вышел.
_____________________________________________________________________________________________________
http://img831.imageshack.us/img831/1896/97418278.jpg
Фанарт jozy. Драко Малфой
______________________________________________________________________________________________________
* * *
«Дорогой (зачеркнуто) Дорогой Северус, не волнуйтесь, я пошел на домашнюю группу, ненадолго, телефон отключать не буду. Г.», — Гарри положил записку на столик возле дивана, поправил сползающее одеяло, и, поборов искушение поцеловать дважды дорогого Северуса, покинул ставший родным дом.
Он перешел на другую сторону улицы, под тень деревьев, и направился к автобусной остановке. Краем глаза он заметил, как поднимаются ворота гаража соседнего коттеджа. Дом этот Гарри помнил еще с тех времен, как они с сестрой Гермионой пытались спрятаться от проливного дождя на Ноттинг Хилл. Коттедж был такой роскошный, что Гарри побоялся туда стучаться. На каменном крыльце, оплетенном вьющимися розами, красовалась табличка с золотой антиквой: «Долорес Джейн Амбридж, постоянный помощник статс-секретаря Министерства Образования». «Какое счастье, что мы туда не сунулись», — подумал Гарри.
Из ворот коттеджа госпожи Амбридж неторопливо выехал белый пасторский Роллс-Ройс. Незадачливый христианин нервно оглянулся по сторонам — прятаться было негде. На его счастье, пастор не заметил тщедушную фигурку в тени деревьев, во всяком случае, не подал вида. Похоже, пастор Дамблдор прижился на Ноттинг Хилл так же крепко, как и он, Гарри. Юношу неприятно кольнула мысль, что теперь от Дамблдора его отделяет ярдов двадцать, пусть даже перегороженных стенами. Размышляя о том, как его угораздило оказаться между двумя пасторами сразу, и нет ли в этом какого-то особого божьего промысла, он запрыгнул на заднюю площадку подъехавшего даблдеккера, плюхнулся на сиденье и закрыл глаза: пятнадцать минут можно было спокойно помечтать о губах, глазах и римском носе дорогого друга.
* * *
То ли мечты были слишком хороши, то ли в глубине души Гарри не так рвался на служение домашней группы, но юный мечтатель умудрился проехать свою остановку и вынужден был возвращаться назад пешком, в результате чего вновь опоздал, пропустив существенную часть домашнего служения: раздачу дружеских благословений и самодельное прославление под фонограмму. О последнем он не сожалел: Господь обделил его голосом, но не слухом, и завывания сестер и братьев во Христе иногда доводили его до зубовного скрежета.
К его удивлению, гостиная сестры Минервы была полупуста: прихожан сегодня было на удивление мало. Места сестры Добби, Гермионы, братьев-близнецов Фреда и Джорджа пустовали, но кроме них, Гарри недосчитался еще дюжины знакомых лиц. Сестра Хуч, жертва остеопороза, как ни в чем не бывало, истово молилась, вознося к небу крепкие мускулистые руки. Брат Рон сидел на своем месте рядом с матерью. Вид у него был угрюмый, он косился в окно и, похоже, размышлял о чем-то своем. Миссис Уизли ободряюще улыбнулась Гарри и показала взглядом на стул рядом с собой.
В центре гостиной, как Моисей на горе Синайской, возвышался пастор Дамблдор. Возвышался он по той простой причине, что стоящий рядом с ним прихожанин был такого маленького роста, что вполне мог приходиться родным братом сестре Добби. Видимо, полным ходом шло обращение нового члена церкви евангельской: пастор возложил добрую руку на лысую голову маленького прихожанина и, закрыв глаза, читал над ним молитву.
— Брат Кричер, примите Христа своим Господом и Спасителем, чтобы Он вошел в ваше сердце, взял на Себя ваши немощи, грехи и болезни, — провозгласил пастор.
Гарри присмотрелся к новому члену церкви. В самом деле, кроме немощей, грехов и болезней, с брата Кричера взять было нечего: он был стар, дрябл, лыс и бледен нездоровой бледностью.
«Сердечная декомпенсация», — мелькнуло у Гарри.
— Аминь, — хмуро и серьезно сказал брат Кричер
— Аминь, — нестройно ответил поредевший хор прихожан.
Пастор Дамблдор выдвинул на середину гостиной массивное кресло из гарнитура сестры Минервы, тяжело и медленно сел в него и обвел паству мрачным взглядом из-под кустиков седых бровей. Гарри показалось, что пастор избегает смотреть ему в глаза.
— Господь посылает детям Своим тяжкие испытания, — со вздохом начал Дамблдор. — Как сказано в двадцатой главе Евангелия от Матфея, «Много званых, но мало избранных». Многих Отец призывал воссесть с Ним одесную, многих возлюбил, многим дал надежду войти в Царствие Небесное, в Иерусалим вечный и нетленный. Но не все войдут, и не все воссядут, ибо соблазнятся мирским, сатанинским, уступят искушениям, пойдут широкой дорогой. А куда пойдут, кто мне скажет? — спросил он и вдруг пронзил Гарри холодным и острым взглядом прокурора.
Юный христианин обмер. На его висках проступил холодный пот, но он продолжал смотреть прямо в голубые глаза обвинителя.
— В ад, ясное дело, что тут спрашивать, — разрушила зловещее молчание будничная реплика сестры Роланды.
Внезапно послышался вкрадчивый голос миссис Макгонагалл, сидящей по правую руку пастора.
— Дорогой Альбус, прошу прощения, если возможно, будьте так любезны, сократите немного вашу сегодняшнюю проповедь, поскольку есть нечто важное, что я хотела бы добавить от себя.
Гарри с удивлением бросил взгляд на сестру Минерву, но та сидела как ни в чем не бывало, словно проглотив палку, — ни дать ни взять особа королевской крови, дворянка династии Тюдоров. Сходство с королевой подчеркивало элегантное платье глубокого темно-зеленого цвета с высоким воротом и крупный изумруд, сверкающий на царственной руке.
В глазах пастора Дамблдора мелькнула тень беспокойства.
— Хорошо, — буркнул он. — Хотя что тут хорошего, когда дети божьи лишены всего: увы, нет у нас больше зала, в котором мы три года проводили служения. «Упивающиеся Духом» узурпировали наше помещение. Но есть и свет надежды, братья и сестры мои. Господь не оставил нас на погибель, благословил новым залом в Хакни-Уик. В понедельник с божьей помощью подпишу арендный договор и…
— Хакни-Уик? — подскочила на месте мадам Хуч. — Да это же у черта на рогах… Господи, прости, это ж край света! Восточная окраина Лондона!
— Промзона, грязь, пыль, стройка, восьмиполосная эстакада рядом, — проскрипел брат Кричер.
Гарри показалось, что по губам сестры Минервы пробежала тонкая злая усмешка.
— Пастор Альбус, ищите другое место, — не унималась Хуч. — Лично я туда ездить не буду. Окраина, одни сараи!
— Господь пошлет Дух Святой и на Хакни-Уик, — сердито сказал пастор. — Дух дышит, где хочет!
— Дух может и дышит, а мы не выдержим! А расходы на проезд, ну уж не-ет, это не благословенный вариант, — недовольно протянула сестра Роланда.
— Вот так Господь проверяет ваши сердца! — громыхнул пастор, багровея от гнева. — Все покинули «Источник Любви», все соблазнились! «Упивающиеся Духом» принесли из Америки религию денег! Религию силы! Религию самоуверенности! Это ересь! Вы хотите идти туда, где легко! Легко идти в ад, легко и приятно, да, брат Гарри? Да, сестра Роланда? Да! Туда вы и пойдете, неверные, погрязшие во грехе, предавшие Христа!
Протест мадам Хуч потонул в рыке пастора. Гарри сидел ни жив ни мертв, струйки пота потекли по вискам, зубы начали выбивать легкую дробь.
— Гарри, — на его колено легла теплая ладонь миссис Уизли. Он глянул на нее глазами измученного грешника и ничего не сказал.
— Пастор Альбус, — встала с места сестра Минерва, — не превращайте мою гостиную в зал судебного заседания! Вы меня простите, но это становится утомительным. Я вынуждена сказать то, что я хотела приберечь под конец, — холодно произнесла она, выходя на середину комнаты и оглядывая собравшихся внимательным взглядом из-под тяжелых век.
— Братья и сестры, — чеканя каждое слово, начала она. — Глубокоуважаемый пастор Дамблдор обвиняет в ереси своего же ученика, лидера церкви «Упивающихся Духом». Обвиняет напрасно и беспочвенно, поскольку пастор Риддл — помазанник божий. Смею заметить, что помазанников судить — грех великий, суд над помазанником в руках одного лишь Отца. Вера — это дела, и знаем все, что каждый из нас имеет по вере. Не случайно один богат, другой — нищ, один благополучен, другой — убог. Всё в наших руках, всё в нашей власти, если поверить и принять, что Иисус — в каждом из нас!
Перед мысленным взором Гарри пронеслось бледное лицо пастора Риддла среди орхидей.
— Лидер «Упивающихся Духом» привез нам свое особое благословение, проповеди о благополучии, процветании и успехе. Почему же мы должны отказаться от благословения божьего? От начала имеем выбор, Дух Святой указует нам Путь Истины. Господин Риддл принес людям позитивное мышление, настоящую, светлую веру и радость. В присутствии всего нашего собрания евангельского я приношу всем вам глубокие и искренние извинения, и сообщаю, что приняла решение выйти из церкви «Источник Любви». Я присоединяюсь к новой, прогрессивной, позитивной церкви помазанника божьего пастора Риддла. Да благословит Господь вас, да вложит в сердца ваши понимание и неосуждение. Благодарю всех, кто был со мной на нелегкой стезе служения Господу.
В наступившей тишине послышался странный звук, напоминающий икоту. С гримасой нечеловеческой муки на лице, пастор Дамблдор выгнулся в кресле, впиваясь побелевшими пальцами в левое плечо.
— Будьте… вы… прокляты! — прохрипел он, медленно сползая на инкрустированный паркет.
* * *
Глава опубликована: 30.10.2012
34. Беспокойная суббота продолжается
Старика не без труда уложили на диван. Прихожане обступили своего пастора и направили на него вытянутые руки, передавая ладонями исцеляющую силу Духа Святого.
— Молитесь!.. — хрипел, задыхаясь, Дамблдор. — Руки… руки возложите!
Паства взволнованно бормотала молитвы.
— Господи, просим Тебя, во имя Иисуса, помоги…
— Отец, ниспошли облегчение, коснись Духом Исцеления…
— Нитроглицерина дайте! — выкрикнула сестра Роланда. — Минерва, у вас есть нитроглицерин?
— Во имя Отца, и Сына, и Духа святого…
— Иисус, Ты взял на Себя немощи, понес болезни… Коснись рукою Своею сына Твоего Альбуса, призри на его страдания, сними боль, облегчи муку…
— «Скорую» вызовите кто-нибудь! — крик Хуч потонул в бормотанье паствы.
— Ранами Христа мы исцелены… На Тебя, Иисус, уповаем…
«Вот так и архиепископ Уиллис надеялся», — мелькнуло у Гарри.
— Я позвоню Северусу… нет, лучше Люпину!
Миссис Уизли перехватила его руку с телефоном.
— Я уже звоню, — она набрала три девятки со своего мобильного. — Срочно, соедините со службой неотложной помощи! Кливер сквер, двенадцать, сердечный приступ! Да, в сознании. Нет. Да. Боли в грудной клетке. Угу. Страховка? Не знаю, должна быть, — она прикрыла ухо рукой: молитвы становились все громче. — Едут, — коротко сказала она в ответ на тревожный взгляд Гарри.
— Исповедаться… — задыхался пастор. — Грех… взял на душу… Грех убивает…
— Господи, покрой пастора Альбуса кровью Иисуса, — бубнили братья и сестры во Христе. — Прости ему всякий грех и проступок, во имя Бога Живого…
— Если это инфаркт, каждая минута дорога, — нервно сказала миссис Уизли.
Гарри смотрел в окно — не едет ли «cкорая».
— Может, все-таки позвонить Северусу?
— А он тут при чем! — фыркнула экономка. — Если это приступ стенокардии или инфаркт, то его в реанимацию отправят. Тут резать нечего, даже я знаю.
К счастью, Господь был милостив к грешному служителю «Источника Любви». «Скорая» приехала быстро, вдобавок не простая: по запросу миссис Уизли на Кливер сквер прислали машину выездной кардиологической бригады. Стонущего пастора уложили на носилки и погрузили в Бедфорд. Прихожане обступили микроавтобус, многословно молясь и шумно благословляя.
— Разойдитесь, — сердито сказал шофер: толпящиеся евангелисты тянули руки к носилкам, не давая закрыть дверцы фургона.
— Куда вы его повезете? Я санитар детской кардиохирургии Лондон Бридж, — Гарри с трудом протолкался сквозь толпу молящихся. — Пожалуйста, разрешите мне его сопровождать!
Фельдшер окинул молодого человека высокомерным взглядом.
— Своих хватает. Вы родственник, нет? Мы не берем сопровождающих. В Лондон Бридж и повезем. Да разойдитесь вы к чертовой матери! — вконец рассердился он: молящиеся прихожане гроздьями висели на задних дверях. — Поехали!
«Чертова мать» подействовала безотказно: евангелисты отпрянули от машины. Дверцы фургона захлопнулись, и Бедфорд рванул с места. Гарри подивился оперативности бригады: «скорая» подъехала ровно через семь минут после звонка миссис Уизли. Если бы не путающиеся под ногами прихожане, времени на транспортировку грешного пастора ушло бы значительно меньше.
— Я поеду на автобусе! — сказал он. — Кто со мной?
К удивлению Гарри, ехать никто не хотел.
— Остается только молиться, — вздохнула сестра Помона.
— Гарри, сейчас нет смысла ехать, — сказала миссис Уизли. — И без нас разберутся.
— Да не в этом дело! Он думает, вы все его бросили! Все его предали! — с отчаянием воскликнул юноша. — Даже не по-христиански, а по-человечески! Неужели вы не понимаете? Все больные утешаются, когда знают, что кто-то их ждет и за них переживает, пусть даже в коридоре! Тем более, если вы будете молиться…
— Молиться можно и здесь. С ним будет Сам Господь, — сухо сказала сестра Минерва. — Этого более чем достаточно. Мы сделали все от нас зависящее: отдали проблему в руки Божьи. Он все усмотрит.
— Пастору будет легче, если вы… — он обвел взглядом группу сестер и братьев по вере и замолчал. Многие все еще молились, шевеля губами. Их глаза вдруг показались ему совершенно пустыми. Гарри безнадежно махнул рукой.
— Вы со мной едете? — спросил он миссис Уизли.
— Я навещу его завтра, — спокойно сказала та. — Нас не пустят в реанимацию. И не переживайте так, Гарри. Думаю, о нем позаботятся.
Из-за поворота показался красный даблдеккер. Не попрощавшись, Гарри бросился к автобусной остановке.
* * *
Глядя в окно автобуса на проплывающие мимо вереницы домов, юноша глубоко задумался. С удивлением он понял, что Альбус Дамблдор был для него много большим, чем просто пастором церкви. Старик принял его, как сына, и, несмотря на его тягу к суровым и порой страшным рассказам о грехах и грешниках, которыми пастор любил пичкать Гарри, возможно, Дамблдор искренне желал ему добра, думал юноша. Во всяком случае, старик не был равнодушен к юному христианину: Гарри замечал, что пастор выделяет его из толпы прихожан. В расположении Дамблдора юному евангелисту виделась тень любви Отца, той любви, которую юноша только представлял себе в мечтах. Гарри был единственным, кого пастор неоднократно приглашал к себе домой на чашку чая. Возможно, старику хотелось, чтобы когда-нибудь юноша стал его последователем: как-то он даже обмолвился о том, что Гарри не худо бы поступить учиться в Библейский институт. Так называлась харизматическая школа, из которой вышло много известных проповедников. К несчастью, все разговоры об этом сводились к покаянию и крещению: без них о Библейском институте и думать было нечего.
Однажды юный христианин едва не признался пастору в своих грешных наклонностях. Гарри сам завел разговор о грехах и желаниях плоти, надеясь собраться с духом и открыться пастору, как отцу. Дамблдор тут же повел беседу о слугах сатаны, и, вспомнив учение Иисуса о том, что «род сей изгоняется постом и молитвой», вовлек юношу в двухчасовое священнодействие, покуда тот потерял ощущение реальности: к концу второго часа молитвы Гарри уже видел в пасторе едва ли не Самого Отца, сошедшего на землю во плоти.
После молитвы Дамблдор показал ему злополучную книгу о бесах. Самую страшную книгу, когда-либо виденную юношей и поразившую его воображение до глубины души: художник мастерски изобразил грешников, мучимых в аду за похоть. Юный евангелист не подозревал, что его можно чем-то напугать: в гостиной пастора висела копия знаменитого триптиха Босха «Страшный Суд», от которой Гарри не мог отвести взгляд, хотя творящееся в преисподней выглядело отвратительно. Возле этого триптиха они обычно пили чай. Книга о бесах оказалась куда страшней картины Босха: каждому эротическому переживанию грешника соответствовал свой мерзопакостный бес. Он преследовал несчастного в течение жизни, и, наконец, когда ад распахивал нечестивцу свои гостеприимные пламенные объятия, слуга сатаны получал долгожданную жертву в вечное владение.
Пастор неторопливо листал книгу, от каждой страницы которой веяло жутью. Жертвы похоти корчились в муках: безобразные бесы всех сортов и размеров вгрызались в их плоть изнутри и снаружи, отрывали, откручивали, резали, изъязвляли и поджигали половые органы нечестивцев, с тем, чтобы вновь прирастить изувеченную часть тела на место и с хохотом начать по новому кругу, и так — вечность. Дамблдор с охотой пояснял суть каждого греха, тыкая узловатым пальцем в красочные иллюстрации адовых мук: «И так — бесконечно!»
Художник, вдохновленный то ли Богом, то ли дьяволом, был воистину талантлив. Особо удались ему бесы мужеложства, а может, юный христианин разглядывал их дольше и внимательней, чем всех прочих.
«Расплата за грех — смерть», — вновь прозвучал в ушах Гарри голос пастора Дамблдора. Юноша вздрогнул и очнулся, как раз вовремя: он едва не проехал остановку на Тули-стрит.
* * *
— Я знаю, кто вы такой, мистер Поттер, — заведующий отделением реанимации неодобрительно посмотрел на Гарри поверх очков. — Поверьте, вам нет никакой необходимости видеть мистера э-э… Дамблдора. Средних размеров инфаркт миокарда. Мы провели все необходимые мероприятия, включая тромболизис. К счастью, пациента доставили вовремя, так что мы успели восстановить кровоток и ограничить зону некроза. Скажите прямо, ваш визит связан с очередной программой благотворительного фонда? У пастора не оказалось медицинской страховки! Его не должны были сюда везти! С каких пор Бог мешает налоги платить? — сердито сказал завотделением. — Откуда такие берутся… Мы на него дорогущую тенектеплазу извели, а он и стрептокиназы не заслужил, как выяснилось! Вдобавок, «эхо» показало проблемы с клапаном. Ну это уж дудки, пускай из своего кармана на коррекцию отстегивает! И пусть профессор Снейп сам с ним разбирается, — пробурчал он. — Нечего санитаров посылать, мог бы и сам зайти.
— Профессор Снейп? — удивился Гарри. — Он меня не посылал, сэр. Он даже не знает, что случилось. Альбус Дамблдор — пастор моей церкви. А насчет страховки… я не разбираюсь, по правде говоря. Пожалуйста, сэр, пропустите меня к нему, буквально на минутку! Просто чтобы он знал, что его не бросили, — умоляющий голос юного санитара способен был растопить арктические льды.
Заведующий реанимацией вздохнул.
— Две минуты, Поттер, — буркнул он. — Пациент под кислородом.
Гарри поблагодарил заведующего и опрометью бросился в палату интенсивной терапии.
Кровать пастора была частично задернута ширмой. Молодой человек подошел ближе и вгляделся в посеревшее лицо больного. Пастора Дамблдора было не узнать — он был бледен и измучен, даже великолепная борода казалась всклокоченной и потускневшей. В нос несчастного была введена кислородная трубка, в вену безжизненной руки поступал глюкозно-инсулиновый раствор. Перед санитаром Поттером лежал больной ослабевший старик, ничем не напоминающий грозного Моисея. Сердце Гарри охватила щемящая жалость: сейчас он любил Дамблдора, как никогда раньше.
— Пастор Дамблдор, — тихо позвал он.
Морщинистые веки старика дрогнули. Он открыл глаза и посмотрел на Гарри потухшим взглядом обреченного на муки грешника. Без очков его лицо утратило жесткие черты и казалось непривычно беспомощным.
— Не разговаривайте, пожалуйста, — попросил юноша. — Меня только на минутку сюда пустили. Когда вам станет лучше, мы сможем к вам приходить. Никто вас не предал, сэр, никто не бросил! Все за вас молятся, Бог вас не оставит…
Губы пастора шевельнулись.
— Что-что? — Гарри наклонился к измученному серому лицу.
— Долорес, — прошептал старик.
— Долорес? — удивленно переспросил молодой человек. — Какая Доло… Госпожа Амбридж? — сообразил он. — Вы хотите, чтобы я ей сообщил, что вы тут?
Лицо пастора сморщилось, он с досадой мотнул головой, едва не вырвав трубку с кислородом.
— Грех, — сипло сказал он. — Умру за грех.
— Вы не умрете, — с горячностью сказал Гарри. — Все будет хорошо, вам вовремя провели тромболизис, и теперь будет все в порядке, вы скоро поправитесь и…
— Поттер? — услышал Гарри у себя за спиной и обернулся. Незнакомый доктор, сидевший в углу у монитора, поманил его пальцем. — Подойдите на минутку.
— Я — Чарли Уизли, кардиолог, — представился он. Гарри вытаращил глаза: из-под шапочки выбивались рыжие волосы, черты лица казались смутно знакомыми. Очевидно, представителей семейства Уизли можно было обнаружить в любой точке Лондона. — Альбус Дамблдор — ваш родственник?
— Нет, сэр, — покачал головой Гарри. — Но я его хорошо знаю. Он э-э… пастор моей церкви.
Кардиолог задумчиво почесал затылок. Из-под шапочки выпрыгнул еще один рыжий вихор.
— Вы общаетесь с профессором Снейпом, насколько мне известно, — сказал он. Гарри невольно покраснел от досады: даже в чужом отделении его знали как протеже знаменитого кардиохирурга. — Передайте ему, пусть подойдет, посмотрит этого Дамблдора. Без страховки старику ничего не светит.
— А при чем тут мистер Снейп? — удивился Гарри. — Мне сказали, нет никакой необходимости…
— Боюсь, что есть, — негромко сказал кардиолог, кивнув головой в сторону монитора: кроме зубцов ЭКГ и всевозможных цифр, на экране медленно вращалось трехмерное изображение пасторского сердца. — Сердце непомерно увеличено, и клапан… Ох и не нравится мне этот клапан, — пробормотал доктор Уизли. — «Эхо» показывает митральную регургитацию. Вдобавок характерный систолический шум, ну это понятно.
— Что все это значит? — санитар Поттер слегка смутился: диагноз «митральная регургитация» был ему не знаком.
— Нужна замена клапана. Но без страховки его не будут оперировать бесплатно.
— Как это не будут? — возмутился Гарри. — Если нужна операция по жизненным показаниям…
— Нуждающиеся в операции по жизненным показаниям и без страховки отправляются в государственную больницу и ждут в очередях. У нас замена клапана стоит пятнадцать тысяч фунтов, — сказал доктор Уизли. — Старик заявил, что таких денег у него нет.
— Не может быть, что нет, — поразился Гарри. Даже он знал, что пасторский автомобиль стоит не менее ста тысяч. — Я знаю мистера Дамблдора, он наверняка может…
— Может, но не хочет. Это не первый старый скупердяй в моей практике, — сердито фыркнул кардиолог. — Короче говоря, передайте профессору Снейпу, пусть зайдет и посмотрит: клапан — дрянь. Завотделением наверняка сбагрит вашего пастора в государственную клинику, ну а там путевку в рай быстро выпишут. У нас совершенно другой уровень, даже говорить не о чем. Профессор Снейп, как президент фонда «Сердце» — единственный, кто берет таких пациентов.
Гарри удивленно моргнул: про этот фонд он слышал неоднократно, но понятия не имел, кто его президент. Операции детям из приюта финансировались за счет благотворительного фонда.
— Хорошо, — неуверенно сказал он, вспомнив о глухой ненависти профессора Снейпа к пастору «Источника Любви». — Я ему передам.
Он вернулся к постели Дамблдора, но тот, очевидно, заснул. Гарри тяжело вздохнул, с минуту потоптался у одра несчастного грешника, погладил его сухую холодную руку и вышел.
Поразмыслив, он отправился в свое отделение, в надежде, что кто-нибудь из своих растолкует ему вопрос о страховке, вернее, о ее отсутствии. С точки зрения санитара Поттера, отказ менять клапан без страховки приравнивался к смертному греху.
Первой, на кого он наткнулся в коридоре, оказалась не кто иная, как Нимфадора Тонкс.
— Что ты тут делаешь? — нервно спросила она, не здороваясь. — Ты уже свое отдежурил!
— Я хотел поговорить с доктором Люпином, — растерянно моргнул Гарри, инстинктивно отступая назад: медсестра надвигалась на него грудью, не давая даже подойти к кабинету кардиохирурга.
— Так и знала! — воскликнула она, гневно сверкнув глазами. — Стучать пришел!
— Стучать? — удивленно переспросил Гарри. Внезапно он понял, что имеет в виду Тонкс. Краска бросилась ему в лицо. — Господи, Нимфадора, у меня и в мыслях не было… Я совсем по другому поводу!
— Ну конечно, по другому поводу, — ядовито сказала медсестра. — Какой у тебя еще повод выслужиться, как не открыть Ремусу глаза на происходящее?
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |