Хорошая журналистика всегда ставит во главу угла не столько внешние атрибуты события, сколько «человеческое содержание проблемы, ее нравственный эквивалент», которые являются приоритетными для любого читателя, всегда ему интересны.
Любая история, которую автор хорошо начал, должна столь же интересно продолжаться и не менее интригующе быть завершена. Единство стиля и композиции – гарантия успеха вашего рассказа, стилевые броски, разрывы, несоответствия всегда приводят к неудаче. Интерес аудитории – это не такая вещь, которая возникнув однажды, будет сама по себе существовать до конца, он требует постоянной подпитки. Нельзя забывать, что любая история – это система композиционных элементов, непрерывная цепь размышлений, действий, характеров. Нельзя нарушать единство и непрерывность повествования в силу сколь угодно серьезных причин. Иногда журналисту кажется, что без того или иного факта повествование не будет полным или достаточно объективным, хотя эти факты и не вписываются в канву истории. Это заблуждение может иметь весьма печальные последствия, поскольку, если читатель прекратит чтение на середине, цель вашего текста достигнута не будет, независимо от полноты или достоверности.
СОБЫТИЙНОСТЬ
Любая история начинается с реального случая. Если вы решили написать историю о событиях в каком-нибудь определенном месте (на предприятии, в городе, области, регионе или стране и т.п.), спросите себя – а произошло ли там что-нибудь, что может стать основой истории. Не думайте, что если событий никаких не происходит, можно написать о том, почему это там такое спокойствие. Это распространенная иллюзия, которая практически всегда приводит к плохому результату.
Любой процесс, как бы он ни был завуалирован, скрыт, всегда проявляет себя в событиях. Почти незаметная инфляция проявляется в росте цен, который в свою очередь приводит к тому, что бедные становятся еще беднее. Санитарка Марина С. теперь перестала покупать свежие рогалики, которые так любит ее 5-летняя дочка, потому что у нее не хватает денег. Это событие, которое, несмотря на незначительный масштаб, зримо и персонифицировано воплощает понятие «инфляция».
Пенсионер В. обходит стороной Парк Дружбы народов, когда-то очень популярный уголок родины Ленина, потому что там стало опасно гулять даже днем. Парк обнищал, уникальные деревья и цветы, посаженные к столетию вождя мировой революции, одичали и выродились. Памятники, подаренные парку союзными республиками разбиты и проданы на металлолом… Это – признак упадка, равнодушия и т.д.
В Соловьевом овраге, что почти в центре Ульяновска, обрушился под влиянием оползня еще один дом. Никто не удивляется, не бьет тревогу, те, кто там поселился давно, просто ждут, чей дом будет следующим. По огромной свалке - она светится по ночам из-за специфики заводских отходов, которые туда свозят многие годы, - бродят соловьевские искатели полезных вещей. Иногда находят медные или даже серебряные контакты. Не то, чтобы деньги, но полезное приобретение. («Люди на свалке», сюжет телепрограммы «Окно», ГТРК «Волга», 1997 г.)
За незначительными событиями скрываются социальные проблемы. Умение видеть, чувствовать их напряжение, угадывать то, что скрыто в глубине – большое мастерство, необходимое автору журналистской истории. Хорошему журналисту необходимо видеть происходящее, воспринимать все многообразие событий именно с этой точки зрения, накапливать факты, замечания, детали и эмоции.
Журналист должен раскинуть мелкую сеть своего внимания, улавливать детали и обстоятельства, которые ему могут потребоваться впоследствии, фиксировать «периферическим зрением» то, что кажется незаметной и незначимой мелочью.
Один из наиболее авторитетных журналистов Ассошиэйтед Пресс Хью Маллиган (Hugh Mulligan) сделал по этому поводу очень точное замечание: «Я нахожу полезным собирать эмоции, наблюдения, важные мысли, которым я становлюсь свидетелем или о которых слышу главным образом потому, что не могу быть уверен, что снова узнаю о них, когда начну писать. Я все время запоминаю все, что слышу, вижу, обоняю, о чем думаю или о чем мечтаю…»
Хороший журналист всегда перегружен фактами, разнообразными сведениями, историями, любопытными деталями и т.д. Конечно, не все из его багажа станет хорошей историей или даже будет обязательно использовано в работе. Некоторые вещи выполнят свою роль в сочетании с другими, дадут необходимую ассоциацию или дополнят картину, иные окажутся бесполезными. Журналистское хранилище сведений часто бывает бессистемно переполненным и хаотичным. Но опытное мышление легко находит нужное, когда в нем возникает необходимость. Это, по сути дела, вопрос тренировки и опыта. Важно, чтобы эмоциональный и фактический багаж был достаточно объемным.
Проблема отбора тех или иных событий или деталей - проблема авторского подхода. Каждый журналист имеет в этом отношении свои предпочтения, которые во многом определяют его неповторимый авторский стиль. Почти невозможно ограничить или регламентировать те вещи, которые тот или иной журналист сделает материалом для своего рассказа. Главное, чтобы они были уместны, показательны и работали на положительный результат. В конце концов, современная стилистика гиперреализма в живописи ничем не лучше манеры импрессионистов, которые создавали свои полотна не столько на точности и деталях, сколько на впечатлении. То же самое можно сказать и о журналистике – метод отображения вторичен, первичен же результат, которого автор добивается. Стремитесь вести читателя тем путем, который вы выбрали, показывайте ему событие за событием, факт за фактом как ведет опытный проводник свою группу от ориентира к ориентиру и добивайтесь, чтобы конец пути был именно там, где он запланирован. Путешествие в неведомое – это не журналистика, это другой жанр.
ОТ ФАКТА К ОБРАЗУ
Конечно, текст, в котором образно осмыслены факты, текст с интригой, драматургией, читается гораздо легче и не требует особых усилий для восприятия. Но и построение такого текста – задача очень не простая. Точнее, заинтриговать аудиторию очень просто, для этого существует множество правил, которыми охотно пользуется желтая пресса и нереспектабельные скандальные издания. Труднее найти настоящую драму, рассказать действительно увлекательную историю. Такой стиль становится все более популярным и называется сторителлинг.
Хорошая новостная история сразу захватывает читателя, заставляя его искать ответ на вопрос – чем все это закончилось. Здесь не надо бояться, даже если он захочет сразу заглянуть в конец, потому что журналист это уже сделал, выразив в хэдлайне главную мысль. То есть понятен основной ход мысли и завершение сюжета, читателя привлекает то, как это происходило, то есть сам сюжет.
ВСЕ, ЧТО НУЖНО ДЛЯ ИСТОРИИ
Стандартная драматургическая схема, которая является основой литературного произведения хорошо известна и вполне оправдана в большинстве случаев, когда автор истории уверен в том, что у него есть все, что необходимо для ее рассказа.
Во-первых, это сюжет, то есть последовательность действий героев, которые, попав в конфликтную ситуацию (в ситуацию противоречия в общем смысле) в определенных обстоятельствах пытаются его разрешить или разрешают.
Во-вторых, это конфликт, то есть ситуация когда две стороны действительности вступают в явное противоречие, которое не может долго продолжаться.
В третьих – это сама ситуация, контекст, обстоятельства в которых существует конфликт и герои, бэкграунд, система обстоятельств, которая привела ситуацию в конфликтное состояние.
И, наконец, в-четвертых – это герой или герои.
Ответив на вопрос – есть ли у меня все, что необходимо для построения хорошей истории, – а история не будет таковой хотя бы без одного из перечисленных элементов, – журналисту можно приступать к построению драматургии.
ДРАМАТУРГИЯ ИСТОРИИ
Драматургическая структура произведения отличается от принципа перевернутой пирамиды в той же мере, в которой сам этот принцип отличается от обычного текста.
Рис.36. Драматургия истории
Как видно из схемы, композиционная структура драмы линейна, каждый элемент ее естественным образом следует один за другим в отличие от древовидной структуры перевернутой пирамиды. Конечно, такое построение намного проще по структуре и требует лишь одного – выдержать главную линию от начала и до конца, проследить за развитием конфликта, но все осложняется тем, что журналистика редко имеет дело с произведениями малоаспектными.
Сила перевернутой пирамиды заключается именно в том, что она позволяет детально исследовать проблему во всей совокупности составляющих ее элементов, драматургическая структура захватывает воображение и ведет за собой внимание.
Комбинированный стиль современной журналистики объединяет преимущества этих двух принципиально различных подходов. По существу, комбинированный стиль строит повествование поаспектно, выстраивая строгую смысловую пирамиду, но каждый аспект приобретает в нем черты истории, построенной по драматургическому признаку. Приведем небольшой фрагмент текста, который ярко покажет, как это делается на практике.
Русские идут
Раньше нам и так хватало проблем - с проектом бюджетной реформы Хартц IV и с пенсионной дырой... Теперь у нас русские еще и лежаки отбирают. На побережьях Турции и Египта началось новое противостояние культур: между Дирком и Дмитрием, Натальей и Николь.
Рози рассказывает следующую историю: 'В гостинице "Royal Resort" они вырезали напольное покрытие под кроватью и прихватили с собой. Чистая работа, горничная сначала ничего не заметила, - усмехается она. - Они знают, что делают. Ведь ковер под кроватью практически не используется'. Это не шутка. Рози - гид большой немецкой туристической фирмы, а 'они' - ее самые нелюбимые отдыхающие: русские. О русских на турецких побережьях ходят бесконечные истории.
На гостиничных балконах они коптят рыбу, около бассейна разводят костры. У огня прохладными вечерами они греются в обществе девушек легкого поведения, которых здесь называют наташами и на которых из одежды нет ничего, кроме выцветших от хлористой воды трусиков-стрингов. А еще они научились добывать водку из бутылок в мини-баре: просверливают незаметное отверстие, выливают содержимое и доливают водой. А отверстие заделывают так ловко, что не заметишь. Русскими Рози сыта по горло. Или у нее стрессовое состояние из-за них, или у нее стресс из-за немцев с их постоянными жалобами на русских. Рози не повезло, потому что она работает именно в Кемере. Когда-то это было место отдыха исключительно для немцев, а теперь здесь перед глазами мелькают русские и прочие туристы из восточных стран, и с каждым сезоном их число прибывает.
'Мы говорим по-русски' - такие таблички все чаще встречаются в ресторанах и магазинах. Причем, немецкий текст идет под русским. Едут туристические автобусы с длинноногими девушками - так называемые 'натали-туры', палатки на пляжах носят названия 'Минск', 'Киев', 'Рига', 'Курск'. В караоке-баре на морском берегу перед кемерским отелем 'Fame' отдыхающие женщины распевают тоскливые песни по-русски.
Немецкие дети, играющие в детских комнатах, на втором плане, ведь здесь есть дети русских с их капризами. Исконно немецкие кафешки, такие, как 'У Вилли', уступают место кабакам с такими названиями, как 'Пивнушка Чингиз-хана' в Гейикли. Владельцы и продавцы ювелирных магазинов владеют русским. Туалетный работник у парковки, правда, пока еще говорит по-немецки 'Спасибо!', когда на тарелку около него падает монета. Но это только пока.
Мы уютно устроились в романтическом кафе у пляжа Камюва под местечком Раки. Над головой ярко светит полумесяц, совсем как в турецких книжках с картинками. Русских здесь мало. Большинство из них зависает у стоек своих отелей, так же как и немцы. 'Это нашествие - ужасно', - говорит Рози. 'Теперь сюда приезжают все меньше немцев и голландцев, из-за засилья русских. Когда-нибудь русским Кемер надоест, но это не значит, что немцы автоматически снова сюда вернутся. Тогда весь курорт опустеет: все прекрасно знакомы с последствиями проблемы 'психологической несовместимости в смешанных целевых группах'.
"Stern", Германия Вольфганг Р?ль, 23 августа 2005
Приведенный фрагмент это маленькая история гида, который сталкивается с конфликтом, являющимся только одним аспектом общей проблемы, заявленной во вступлении. Завязка конфликта быстро вводит читателя в ситуацию и обозначает действующих лиц, между которыми и возникает противоречие. Специфика журналистики здесь скрупулезно соблюдена – история с первой фразы, как удар, сразу втягивает нас в самую суть, лишь в последствии добавляя детали. Прямая речь героини позволяет редуцировать множество рассуждений, эмоционально и кратко описывая сущность и развитие противоречия. Автор стремительно выкладывает информационную мозаику в ярких, образных деталях показывая нам усугубление, нарастание конфликта. И, наконец, когда наше сознание требует выхода, мы снова получаем его из уст героя.
Построенный в стилистике сторителлинга текст - это последовательность историй, связанных между собой авторскими связками. При этом одна история может плавно перетекать в другую, продолжая ее, или контрапунктно развиваясь в близкой параллели, истории пересекаются или расходятся между собой, обозначая границы аспектов. Но, каждый раз, стремясь показать эмоциональное наполнение и динамику реальной действительности, приблизить проблему к пониманию читателя, вызвать ответную реакцию, автор будет стремиться к тому, чтобы в его тексте что-то происходило.
Прежде чем перейти к советам по построению вашей истории, попробуем разобраться в том, какие схему автор может использовать для этих целей. Разумеется, подобная схематичность условна, она лишь иллюстрирует принцип, не являясь догматическим руководством. Журналистика сильна своей бесконечной вариативностью, которая достигается когда автор творчески подходит к своему делу.
Простейшим случаем нарративного текста, новостной истории является описание события, локального в пространстве и во времени.
Рис.37. Структура многоаспектной истории
Здесь автору не потребуется прилагать особых усилий для описания места, времени и обстоятельств, так как они заданы по условиям. Проблема будет заключаться в определении основного аспекта и выборе героя, на примере которого этот аспект будет раскрыт. Героем событийной истории чаще всего становится очевидец, участник, непосредственное действующее лицо. Именно его ощущение, его действия и поступки, его мнение и отношение к событию позволит нам рассказать не только, что произошло (точнее ответить на все шесть базовых событийных вопроса), но и создать соответствующую психологическую атмосферу.
Совершенно очевидно, что последовательность «цитата – связка», обозначенная нами на схеме в единственном числе может быть сколь угодно продолжительна, в зависимости от сложности и значимости раскрываемого аспекта, более того, собственно цитата может в силу различных причин заменяться ее пересказом, авторской речью и т.п. – это дело стиля, необходимости, целесообразности и вкуса. Однако, подобная последовательность достаточно универсальна и тексты построенные таким образом весьма удачно сочетают в себе достоинства логичности, информационной целостности и полноты перевернутой пирамиды с эмоциональностью и экспрессией драматической истории, даже в локальном масштабе.
СТРУКТУРА МНОГОАСПЕКТНОЙ ИСТОРИИ
Более сложная задача встает перед журналистом, которому необходимо раскрыть сложную проблему, у которой существует множество аспектов и возможных углов рассмотрения. Обычно на уровне структуры перевернутой пирамиды это сделать довольно просто, хотя приходится многократно пересматривать первоначальный план.
В случае же нарративной стилистики, прежде чем приступить к реализации цели, следует определиться в целом ряде обстоятельств.
Вступление
Прежде всего, следует четко определиться в том, какие именно аспекты, точки зрения, углы рассмотрения проблемы необходимо вывести во введении, поскольку именно это задаст будущую логическую структуру вашего текста. Обычно многоаспектные истории предваряются прямым лидом сборного типа (summary, umbrella), которые включают в себя весь спектр проблем подлежащих рассмотрению. Разумеется, такой Лид может быть достаточно длинным, но это не означает, что он должен быть в два или в три раза длиннее обычного. Принятые правила написания подобных лидов требуют использовать для них не менее 25-30 слов (и более), но не более 4-6 предложений.
При этом любое суждение, с которого вы начинаете вступление в историю, должно соответствовать представлениям аудитории о проблеме целиком, аудитория должна с ним согласится или быть склонна к его восприятию. Нельзя начинать с того, что совершенно читателю непонятно, неизвестно или с чем он категорически не согласен. В этом заключается определенного рода трудность многоаспектых историй, поскольку иногда сделать такое утверждение кажется невозможным. Такая ситуация должна стать маркером того, что вы не правильно выбрали угол рассмотрения или сформулировали проблему, и над этим следует поработать.
Определитесь в историях
Когда становится понятна структура будущего рассказа, необходимо определиться и в том, какие именно истории станут иллюстрацией аспектов, или, точнее, какие истории помогут эти аспекты раскрыть. Здесь снова придется подумать, какие герои, в каких обстоятельствах будут решать противоречия, разрешать конфликты, ставшие основой локальных историй.
Найдите конфликты
Противоречием в общем смысле может быть что угодно, что вызывает объяснимые затруднения, – от бытовых трудностей и конфликтов, до принципиального рассогласования абстрактных идей. При этом, чем сложнее проблема, которую вы затрагиваете, тем больше не событийных, а именно абстрактных аспектов она может содержать. Простейшим случаем является ситуация, когда каждая абстрактная идея может быть представлена в образе события, имеющем сюжет, героев и выраженная в их взаимодействии. Сложнее бывает, когда такой пример подобрать не удается.
Итак, определившись в сюжете, обстоятельствах, героях и конфликте каждой из историй, их необходимо собрать воедино, вмонтировать в ткань повествования, аргументации, фактов и суждений.
Свяжите истории
Задача представлялась бы довольно простой, если бы не необходимость связать эти истории в гармоничное драматургическое единство. Поскольку текст – это стройная система смысловых единиц, то вопрос о внутренней связи составляющих ее элементов – историй в нашем случае – вопрос крайне немаловажный. Мало уметь рассказать историю, важно сделать ее релевантной по отношению к теме и к другим его элементам. Обеспечить структурную связь между историями можно довольно просто, руководствуясь правилами, которые мы приводили в разделе о внутренней структуре Лида. Но обеспечение связи композиционной, драматургической – требует совершенно иных подходов.
Эта задача, которая в реальной практике решается журналистами исходя из ситуации на первых порах может вызвать массу затруднений. Разумеется, универсальных правил, пригодных в любой ситуации быть не может, однако рассмотрим несколько типовых схем композиционного взаимодействия историй, включенных в нарративный рассказ многоаспектного типа.
Параллельный рассказ
Этот метод основан на том, что истории, связанные с аспектами возникают параллельно, независимо друг от друга и никак не пересекаясь развиваются от начала до конца сами по себе. Объединение их происходит лишь на тематическом уровне – уровне отношения к главной мысли произведения. Если они адекватны заявленному в Лиде аспекту, то аудитория интуитивно связывает их между собой, не чувствуя дискомфорта и не задаваясь вопросом – а при чем тут эта история? Сильной стороной такого композиционного решения является его мозаичность, возможность за счет эллиптического принципа разом охватить широкий проблемный диапазон, заполняя смысловые пустоты авторскими рассуждениями, фактами, цитатами и подробностями, которые существуют вне истории, но в некоторой связи с ней.
Рис.38. Структура параллельного рассказа истории
Недостатки такого подхода тоже очевидны – мозаичность эллипсиса легко превращается во фрагментарность, раздробленность, стоит только лишь на немного ослабить семантические мостики, соединяющие фрагменты текста. Связь в такого рода композиционной структуре между отдельными историями не должна носить характер отдаленного намека или сложной многоходовой ассоциации – она должна быть тематически однозначна и неоспорима.
Лейтмотивный рассказ
Рис.39 Лейтмотивный рассказ истории
Такой рассказ строится на нескольких историях, которые рассказываются пересекаясь по любому принципу, однако, все вместе объединены единой сквозной историей, которая с ними пересекается в ключевых точках. Чаще всего лейтмотивом идет история самого автора, где он выступает в качестве действующего лица и сам преодолевает конфликт. Впрочем, возможные вариации лейтмотивной структуры композиционной связи многообразны и подробно говорить о них нет никакого смысла, если понятен принцип.
Сложность здесь заключается в том, чтобы лейтмотивная линия естественно пересекалась с основными и была доведена до конца. Даже не слишком придирчивый читатель легко определяет, когда центральная история придумана лишь с целью связать воедино рассыпающиеся фрагменты, а по большому счету никому не нужна. Сильной стороной такого подхода, очевидно, является наличие стержневой линии, которая возвращает к основной идее, как ни пространно было бы отступление от него. Такой рассказ подобен сложной конструкции, нанизанной на осевую линию, которая, будучи даже весьма громоздкой, тем не менее, оставляет ощущение цельности.
ПЕРЕКРЕСТНЫЙ РАССКАЗ
Третья схема, которую следует рассмотреть построена на историях, линии которых пересекаются либо в конце истории, либо по ее ходу. Здесь все довольно запутано, поскольку каждый автор выбирает в зависимости от преследуемых целей свою методику пересечения. Кто-то пересекает истории только в ключевых точках рассказа, кто-то просто объединяет их за счет взаимодействия героев, иные стремятся таким образом построить повествование, чтобы все концы были связаны к кульминации. Это совершенно не принципиально, если помнить о некоторых правилах перекрестной истории, к соблюдению которых следует стремиться в обычном случае, а нарушать можно лишь для достижения особых художественных эффектов или, во всяком случае, по-иному обосновано. Пересечение историй должно быть естественным и органичным, основанным на самой ее структуре – на уровне героев, которые могут естественным образом пересечься, на уровне места или времени действия.
Рис.40 Перекрестный рассказ истории
Всегда следует пояснить прямо или косвенно, почему пересечение было необходимо, как оно связано с историей в целом.
Ни одна история, будучи пересеченной с другими, не может на этом завершиться, она должна дойти до логичного собственного завершения (как вариант – завершиться вместе с другой историей в месте их пересечения).
На самом деле правил такого рода можно привести множество, но те, о которых мы сказали, в достаточной мере иллюстрирую принцип подхода к такой композиционной стилистике.
КОЛЬЦЕВАЯ ИСТОРИЯ
Одно из наиболее сильных композиционных решений, это использование истории, которая начавшись в самом первом абзаце, завершается в последнем, охватывая другую (или другие) истории своеобразным сюжетным кольцом. Такое решение придает необыкновенную силу и убедительность и подобно обручу стягивает любое число аспектов в единый и цельный блок. Иногда такую композицию называют блочной, что имеет свой смысл. Сила подобного приема заключается в том, что начавшись с первых же слов история приобретает в конце совершенно иное звучание, на ее сюжет, героев, их судьбу, на конфликт теперь влияет вся смысловая нагрузка текста. Усиление ключевой истории происходит не столько за счет изменения, сколько за счет углубления, расширения контекста, чего, как правило, нельзя в той же мере добиться иными методами.
Рис.41. Кольцевой рассказ истории
Конечно, кольцевая композиция не лишена недостатков и минусов, однако она столь привлекательна, что большинство этих недостатков микшируются принципиальной ее эффективностью.
Вот несколько правил, чего следует избегать и к чему следует стремиться при построении кольцевой композиционной связи.
Избегайте перегруженности основной истории в самом начале, поскольку на нее и без того ляжет дополнительная смысловая нагрузка.
Делайте ее интригующей, значимой, очевидно относящейся к теме, чтобы читатель захотел добраться до конца.
Не прерывайте ее на полуслове, на середине экспозиции или завязки. Лучше всего прервать ее в точке, близкой к кульминации или развязке.
Сделайте так, чтобы связанные с ней истории обязательно дополняли ее новыми обстоятельствами, нюансами, расширяли контекст.
Не бойтесь резкого поворота в конце, если изменившийся в силу новой информации контекст истории повернет ее на 180 градусов. Если это оправдано и органично, это придаст истории дополнительную силу. В противном случае, ничего кроме аттракциона вы не получите.
Разумеется, существуют и иные схемы, например линейная логическая или хронологическая последовательность и т.д., но поскольку их принцип достаточно понятен, их объяснение можно доверить здравому смыслу и фантазии авторов.
ПРОВЕРКА ИСТОРИИ
Если вам удалось написать историю, руководствуясь показанными нами принципами и основываясь на приведенных примерах, не спешите ее публиковать, поскольку она нуждается в тщательной проверке. Рассказчика подстерегает множество опасностей, которых можно избежать, если знать направление поисков возможных проблем и не торопиться.
Разумеется, как и при написании хэдлайна, к истории целиком нужно применить правило последнего взгляда. Перечитайте ее в поисках ошибок и несуразностей, нестыковок и просто стилистических ошибок. Иногда даже простое прочтение помогает найти множество мелких ошибок, которые на стадии написания были не заметны.
Скорректируйте, если это необходимо Лид и хэдлайн, чтобы они еще точнее соответствовали истории и действительно с первых же слов увлекали читателя. Помните, что ключевые слова хэдлайна и Лида, включенные в узловые точки истории делают ее сильнее, создают ощущение целостности, единства, повышают доверие к автору.
Узловые точки всегда совпадают с композиционным переходом от аспекта к аспекту, и, как правило, находятся в самом начале абзаца. Если ключевых слов вы там не обнаруживаете, подумайте, как это исправить. Обычно это не представляет большого труда, если над этим задуматься. Тем более, что как мы определились – число аспектов достаточно ограничено, и ключевые слова выявляются нами с самого начала.
Не увлекайтесь диалогами, но и не избегайте их. История в журналистике не может быть построена только на диалоге, подобно пьесе, но и не будет восприниматься без прямой речи. Если на телевидении действует правило, при котором прямая синхронная речь в кадре сюжета не может превышать 12-15 секунд для информационного сюжета и 20-25 для более объемных жанров (специальный репортаж, программа, фильм, расследование и т.п.), то в печатном тексте не следует делать цитату длиннее двух-трех предложений.
Старайтесь, когда это возможно, заменить суждение и описание действием или прямой речью, поскольку, когда человек говорит – он тоже действует. Описание поведения всегда лучше воспринимается, нежели описание состояния и чувств. В действии могут быть закодированы и состояния и чувства, так же как в речи – личность и эмоции. Чем более экспрессивен ваш текст, тем лучше, стремитесь к тому, чтобы в поступках и словах, в емких характеристиках создавать образ. Описание всегда проигрывает образу в информационной насыщенности.
WHAT-формула
Западные учебники приводят множество правил оценки истории. Вот одно из них, названное WHAT-формулой.
W What has happened? Что произошло? Кратко обобщите историю во введении, пусть читатель заранее поймет, что именно произошло, а не ищет ответ на этот вопрос в тексте.
H How did it happen? Как это произошло? Сразу же введите в курс дела, в каком контексте, на каком фоне произошла история, при каких обстоятельствах.
A Amplify the introduction. Усильте введение. Дополните деталями, подробностями главные положения Лида в порядке убывания их значимости.
Т Tie up loose ends. Свяжите свободные концы. Не оставляйте оборванных или висящих сюжетных линий, закончите, то что начали, дайте необходимые дополнительные подробности.
Опыт показывает, что все эти правила имеют практическую ценность только в том случае, когда автор действительно настроен на конструктивное изложение, стремится довести свою работу до необходимого совершенства и не боится трудностей. Впрочем, рассказ истории в стиле нарративной журналистики – дело не для любителей и требует весьма серьезной профессиональной подготовки.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ИСТОРИИ (CLOSURE)
Структура перевернутой пирамиды и связанный с ней комбинированный стиль выстраивают текст таким образом, что в каком-то особом завершении, казалось бы, необходимости нет. Это распространенное мнение может оказаться справедливым только в том случае, если забыть, что пирамида строится от главного ко второстепенному и, следовательно, без заключения, последней фразой имеет наименее значимую подробность, которая безболезненно отсекается редактором, в случае возникновения необходимости. Текст при таком сокращении становится усеченным, неполноценным, часто финальную фразу приходится придумывать редактору.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |