— Это первая примерка, — улыбнулась Лина. — Рада, что нравится! Тебе сделать что-нибудь?
— Спасибо за предложение, но у меня уже есть шмотки, лапонька. — И он рассмеялся своим приятным хрипловатым смехом. — Вы затмите невесту, сестры. Впрочем, её платье куда более броское, так что всё путем. — И опять каждой достался пристальный и долгий взгляд. Я в свою очередь рассматривала Кириана. Он ещё не переоделся для торжества, как всегда был в темных джинсах и рубашке, но этот простой облик не мог скрыть его сложную эмоциональную натуру. Кириана выдавали глаза, их особая синь, перламутровый рисунок радужки и неистовый поток жизни.
— Вот-вот, броское, — улыбнулась Лина. — У вас здесь можно таких весельчаков увидеть!
— У нас на Цевре два типа людей — эксцентричные любители экспериментировать с внешностью и стандартные простаки вроде меня.
— И они друг с другом ладят? — спросила Лина.
— Отлично. Я никогда не наезжаю на людей за их понимание красоты. Хотя сам предпочитаю естественность во всем, — и он ласково ухмыльнулся.
— Такую, как наша? — без тени гордости спросила Лина. — Мы ведь естественные, да?
— Угу. Именно такую, — и парень широко улыбнулся, заставив Лину покраснеть.
— Время до торжества полно. Что будем делать? — спросила я, тихо посмеиваясь.
— Пойдемте, прогуляемся. Я вас снаружи подожду.
Мы переоделись в прежние вещи и вышли к парню.
— Покажу вам парк, там много интересных мест, — сказал Кириан. — Есть даже лабиринт — забавное место.
— Не люблю лабиринты, — вдруг нахмурилась Лина.
— Почему? — заинтересовался Кириан.
— В одном из миров я заблудилась в каменном лабиринте-ловушке и бродила там несколько часов, натыкаясь на жутких существ. Это были самые страшные часы в моей жизни.
Кириан вздохнул и по-дружески обнял её за плечи.
— Тем более надо сходить. Ты перепишешь воспоминания. Поверь, после этой прогулки лабиринт у тебя не будет ассоциироваться с чем-то ужасным.
Лина подняла глаза и неуверенно улыбнулась.
— В конце концов, со страхами нужно что-то делать, так что пойдемте.
Кириан отпустил её и предложил взять себя под руку. Ворую руку он подал мне. Настоящий кавалер! Я с радостью оперлась о его локоть, и мы направились в сторону высоких цветущих кустов. На обеих были спортивные ботинки, шлось легко и удобно.
— Итак, первая остановка на пути — парк ёжиков. Не знаю, как в других мирах, у нас они крупные и веселые. Вон, глядите, один уже показался.
Это был колючий ярко-синий шар, размером с арбуз. Арбуз? Что я знала об арбузах? Снова съедобное слово, и снова оно возникло в памяти не четкой картинкой, а размытым образом.
— Есть ещё красные и белые, но они мельче. Они все ядовитые, зато отлично справляются с вредителями в саду, рыхлят землю и не трогают сам урожай, разве что морковкой хрустят.
Лина улыбнулась, и я тоже. Кириан умел говорить нечто милое весьма серьезным тоном.
— Там дальше по дорожке сады. Пойдемте, вам, двум прекрасным цветкам, будет приятно повстречаться с подругами. Вот ты, Фрэйа, мне напоминаешь белый тюльпан, а ты, Лина — розовую лилию. Знаете эти цветки?
— Припоминаю, — улыбнулась я.
— Я примерно представляю только лилию, про тюльпан понятия не имею, — сказала Лина. — Если мы цветки, то ты кто? Плющ, наверное?
— В точку, лапуля. Именно плющ. Обвиваюсь вокруг нежных стеблей, но, к счастью, жизненных соков из них не высасываю. Я безвреден в любое время, исключая полнолуния.
— Это почему же? — рассмеялась я.
— Лунный плющ, — пояснил парень. — Он особо зверствует, когда Луна полная. Может за ночь поглотить целый дом. Я, бывает, тоже зверствую. Но не будем об этом, — и он странно рассмеялся, проводя рукой по волосам. Смех был немного смущенным и при этом довольным. Я как всегда подозревала, почему он так смеется. Кириан умел вскружить голову, больше всего тем, что всегда говорил от чистого сердца. Если восхищался — то всем собой, если ненавидел или гневался — безрассудно и неудержимо. Хотя я ещё ни разу не видела его в гневе, но предполагала, что это будет то ещё зрелище… А уж стать предметом его ярости мне и вовсе не хотелось.
— Озера небольшие, но глубокие. Там старые рощи. Чуть дальше — загоны. Чуви держит одомашненных горных яков. Ага, вот и оранжерея.
Мы вошли в огромный стеклянный пузырь и ахнули одновременно. До самого потолка тянулись густые лианы каких-то белых цветов, и не видать было ни стеблей, ни листьев под их распахнутыми бутонами. Роз было меньше, но они цвели обильно и гордо, и залу заполнял дурманящий аромат. Кириан довольно ухмыльнулся.
— Это хобби Ларэты. Она обожает розы. Неплохое местечко для брачной ночи, а?
— Снова ты об этом! — вспыхнула Лина. — Вы на Цевре прямо озабоченные какие-то!
Парень ничуть не обиделся, и оранжерею заполнил его веселый смех.
— В удовольствиях нет ничего плохого, Лина. Главное, знать меру.
— Вы её как раз не знаете, — проворчала девушка. Она с восхищением разглядывала живые цветочные стены.
— Что же поделаешь, такова моя жизнь, — отозвался Кириан. — Красота и ненасытность во всем. Я вольный бродяга, могу себе это позволить. Тем более что не обделен умом и приятной внешностью.
— Ты скромен, как монах, Кириан, — сказала я. На сей раз мы рассмеялись все вместе.
— Поверьте, лучше бы я родился уродом. И, кстати, у нас и правда есть монахи, хотя религии как таковой не существует.
В глубине оранжереи бил фонтан и висели белые плетеные качели.
— Если бы это место на открытый воздух, вместо стеклянного потолка небо и звезды, а фонтан заменить на водопад… — сказала Лина. — И такое высокое изогнутое дерево над ним. Качаться в свете луны, вдыхать аромат роз, голышом плюхаться в теплую воду…
Кириан покачал головой и облизнул губы.
— Притягательные мечты. Ты красиво рисуешь, милая. А что ещё?
— Не надейся, что я притащу тебя в свой тайный уголок, чтобы заняться этим самым.
Кириан поглядел ей в глаза, и Лина вздрогнула.
— Это называется заниматься любовью, милая. Всё не так страшно.
— Вообще не страшно, если с любимым человеком, — отозвалась девушка, поднимая подбородок. Я невольно улыбалась, слушая их разговор, но постепенно сползла в странную молчаливую дрему. Рука сама собой гладила розовые лепестки. Где он, мой любимый? Кто он? Как дальше рассуждать о любви, если совсем её не помнишь? Так уходят сны — неотвратимо, печально, ускользая нежными ленточками из растущих кос. Разлетаются по ветру шелка, день сменяет ночь, а я по-прежнему одинока. Мои друзья — двое молодых людей — ещё слышат мой смех. Проблема в том, что я его не слышу, хотя и смеюсь у себя под носом…
— Фрэйа, идем, — позвала Лина.
Я покорно направилась следом, размышляя о том, как вернуться к началу пути и при этом не потерять его середины.
После дикого хохота Лины в лабиринте у меня до сих пор не сошла с лица улыбка. Наворотили там всякого смешного, да ещё и в немыслимых количествах. Вот уж точно — не знают меры…
Торжество должно было начаться через несколько минут. Мы оделись, причесались и обулись в лаковые туфли телесного цвета. Лина несколько секунд смотрелась в зеркало в коридоре, потом кивнула.
— Вроде нормально.
— Отлично, — сказал знакомый голос. — Ты себя недооцениваешь.
Кириан стоял в нескольких шагах от нас и выглядел как всегда идеально, несмотря на легкую небрежность в одежде и прическе. На нем была темная серая рубашка и синий костюм, идеально скроенный и сидящий точно по фигуре. Светлые волосы резко выделялись на фоне темных стен, в синих звездных глазах крылась страстная угроза, и было непонятно, кому она предназначена. Нет, он не пытался соблазнить Лину или меня. Он был собой, только и всего.
— Вы — со мной, — сказал он. — Будут лезть, так и говорите.
— Не отойдем от тебя ни на шаг, — улыбнулась Лина.
Мы снова взяли его под руки и направились к лестнице. Внизу, в вестибюле, шумела огромная толпа. Пока мы спускались, я ощущала на себе десятки взглядов, и это не вгоняло в краску как прежде. Я почти разучилась смущаться, за плотными занавесями укрылись глубокие чувства, присущие мне прежде.
— Кириан! — воскликнул какой-то парень. — Появился-таки! А мы тебя обыскались.
— Дагги, знакомься, это Фрэйа и Лина, мои подруги.
Темноволосый красавец широко улыбнулся. Пожалуй, цевранцев можно было отличить ещё и по улыбкам. Они умели улыбаться открыто, честно и радостно, без наигранности. Не носили масок, и за это Цевра очень мне нравилась. Было и в её культуре много хорошего.
— Рад познакомиться, очень-очень рад, — и он под строгим взглядом Кириана ограничился рукопожатием, хотя обычно в таких случаях девушке руку целовали или целовались в щеку. — Откуда вы такие замечательные взялись?
— Они с юга, — ответил за нас Кириан. — С дальних островов.
— Острова всегда славились особенными красавицами… — начал было Дагги, но Кириан одарил его таким убойным взглядом, что парень поспешил замолчать. Мне было смешно наблюдать эту сцену, и я благодарно сжала руку Кириана.
— Рады знакомству, Дагги.
Новый знакомый снова принялся меня разглядывать, и я не сдержала улыбки. То, как здешние мужчины умели преподносить свою любопытную жадность, не могло не умилять. Никакой грубости или резкости, но зато напор, страсть и решительная властность. Впрочем, как мы вскоре убедились, характеры на свадьбе собрались самые разные.
Кириан познакомил нас с двумя своими сводными братьями, потом отшил какого-то настырного друга, перекинулся парой фраз с упертыми близнецами-блондинами, которые хотели «взять у меня телефончик».
— Фрэйа — моя. И Лина тоже моя, — отрезал Кириан. — Петушитесь перед кем-нибудь другим.
— Обижаешь, дружище, — хмыкнул один.
— Мы с тобой ещё поболтаем, — весело пообещал второй.
— Ага, — отозвался Кириан. — Непременно, только разговор будет короткий.
— Вы о чем? — спросила Лина, когда парни отошли.
— Договорились рыла друг другу начистить.
— Рыла начистить? А, поняла. Опять драться будешь?
— Вы слишком притягательны, а потому иначе как дракой мне их всех не отшить, — пояснил Кириан. — Не переживай, пока они сообразят дату назначить, мы уже умотаем за Промежуток.
Я тихо рассмеялась.
— Может, зря мы пришли? Так до тебя все докопаются. Список, что ли, будешь составлять?
Кириан повел плечами и стал как будто выше.
— А ты не думала, что мне приятно писать подобные списки?
— Значит, для тебя это в радость — «рыла начищать»?
Расхохотались все трое, и Лина погладила парня по руке.
— Вот этими самыми кулаками.
Лицо Кириана приняло странное, задумчивое и серьезное выражение.
— Я верю в три вещи: в инстинкты, в честность и в силу. Они взаимосвязаны, и разорвать их — значит нанести вред своей судьбе. Если ты слушаешь зов духа — ты честен с собой. Если ты честен с собой — ты силен. Если ты силен — ты сможешь следовать инстинктам.
— Твои слова… — тихо произнесла Лина. — В них чувствуется сила.
— Ага.
— И ты действительно доверяешь инстинктам.
— Увы, не всегда, — улыбнулся как обычно парень, однако я чувствовала, что он поглощен какими-то важными мыслями. Вызвало ли их невинное прикосновение Лины?
К нам подошли две девушки, вероятно, бывшие подруги Кириана. Они глядели по-доброму, без ревности, однако я видела в их глазах неугасшее желание. Нет, всё же цевранцы были разными. Пока что только от Кириана исходила эта странная мощь, которую я ощутила ещё при нашей первой встрече.
Конечно, ступив за Промежуток, он обрел особую силу, что присуща каждому бродяге, но, слившись с его врожденным очарованием, она создала энергетически неповторимый оттенок, и Кириан стал неодолимо притягателен как для обычных людей, так, видимо, и для странниц вроде Лины.
С некоторых пор я называла это «второй душой». Промежуток открывал её в человеке, когда учил говорить, читать и писать на всех возможных языках, когда давал способность общаться с камнями и звездами, когда наделял даром. Душа как сосуд, заполняемый мирами, в которых человек бывал. Душа как дополнение к уже вложенной в него душе.
Кириана так дополнило, что теперь он был перенасыщен силой, и я не могла решить, хорошо это или плохо.
Мы поздоровались и некоторое время говорили о женихе и невесте. Девушки ласково называли Ларэту грушей, а Чуви — огурчиком.
— Замечательная пара. Думаю, они надолго вместе, — сказала русоволосая Маррея.
— Я тоже так думаю, — улыбнулась ей голубоглазая Димра. — Фрэйа, Лина, а вы с Кирианом не планируете торжество?
Мы с Кирианом переглянулись и расхохотались. Конечно, никто и не догадывался об истинном положении дел.
— Мы как-нибудь обойдемся, — продолжая улыбаться, хмыкнул Кириан. — Нам и без торжеств неплохо. Да, девчонки?
Мы радостно закивали. Всё это казалось мне ужасно смешным.
— Кириан, ты так изменился, — сказала Маррея. — Небритого я тебя впервые вижу. Неужели теперь будешь бороду носить?
— Ага, — кивнул парень. — Отращу её до пуза и стану бантиками украшать.
Мы рассмеялись все вместе, и Лина хотела что-то сказать, когда внезапно возбужденные возгласы заставили нас обернуться.
— Кир, а Кир? — послышалось задорное. Голос принадлежал одному из братьев-близнецов, довольно ухмыляющемуся и уже успевшему стянуть пиджак. Я сразу поняла, что он решил не откладывать мордобой в долгий ящик. — Вот тут говорят, что ты не откажешь старому другу, а я утверждаю, что сдрейфишь.
Кириан усмехнулся уголком рта.
— Тебя, я вижу, с прошлого лета никто хорошенько не отделал?
— Неа, — улыбнулся парень.
— Стоит ли смущать сие благоверное общество видом наших торчащих кверху задниц? — сказал Кириан. — Здесь всё-таки свадьба, а не потасовка.
— Значит, отказываешься?
— Ты прекрасно знаешь, что я не ведусь на мальчишеские поддразнивания, Ной, — спокойно сказал Кириан. — Вот если меня попросит, скажем, невеста или жених, или мои дорогие подруги, тогда да. А так неохота как-то тебе одежку мять.
Гости затаили дыхание, глядя на нас с Линой. Я чувствовала, что народ хочет зрелища, и поискала глазами Ларэту или Чуви. К несчастью, жених присутствовал, и он был не прочь поразвлечься.
Народ одобрительно хлопал в ладоши и свистел. Вот тебе и цевранская свадьба…
Кириан скинул пиджак, подал его мне и закатал рукава у рубашки. Склонился и тихо сказал, чтобы слышали только мы с Линой:
— Не сердитесь на них. Такие уж у парней привычки — что ни свадьба, докапываются друг до друга.
— Мы не сердимся, — негромко ответила Лина. — Просто будь осторожнее.
Тогда мы ещё не знали, что за Кириана не стоит переживать. Даже будучи не слишком внушительным по сравнению с тем же Чуви, который шириной превосходил шурина вдвое, Кир умел вести бой так, что противник толком не мог разобраться, что с ним делают.
Ни тот, ни другой не успели взмокнуть. Одним ловким приемом Кириан кинул не успевшего ничего сообразить Ноя через себя, и добавил для надежности странный, скользящий удар.
— Ты убит, — спокойно сказал он. — Думаю, если бы это было взаправду, бой не пришлось бы продолжать.
— Ещё-ё-ё! — завопил народ. Конечно, одного красивого приема оказалось недостаточно, люди жаждали увидеть долгое действие и пощекотать нервы.
Кириан обвел строгим взглядом толпу:
— Обойдетесь.
Он казался серьезным, но глядел насмешливо. Шагнул к нам, опуская рукава, и я подала ему пиджак. Ной поднялся, и, потирая спину, подошел пожать ему руку…
— Здорово ты меня. Как всегда.
— В более спокойной обстановке разомнемся, — сказал Кириан. — Сейчас у меня настроения нет скакать галопом.
— Эх, ты! — воскликнул Чуви. — Неужто разочаруешь своих возлюбленных? Мы вам такой удел предоставили…
Разговор начинал приобретать цевранский оборот, и я поспешила вмешаться:
— Мы предпочитаем полного сил мужчину, а не раздолбанного драками и усталого. Поэтому сражения откладываются на неопределенный срок. Мы жадные дамы и ни с кем Кирианом делиться не станем.
Народ одобрительно рассмеялся.
— Что же, это правильно, — улыбнулся Чуви, а Кириан едва ощутимо сжал мою ладонь. — Я вот тоже сегодня не дерусь, чтобы невесту не разочаровать. Всё лучшее — ей. Впрочем, у нас и помимо боев будут развлечения. Идемте! — громко сказал он. — Пока моя ягодка наливается соком, я, как опытный садовод, буду развлекать дорогих саженцев.
Я с некоторым опасением представляла, что нас ждет…
Развлечений было море и на любой вкус. Кириан старался выбирать самые безобидные, вроде швыряний в мишени цветных дротиков. Попадая в цель, они производили совершенно разные эффекты. Мишени то взрывалась сотней разноцветных конфетти, то орали дурным голосом, моля о пощаде, то кидались в ответ чем-нибудь безопасным вроде прилипчивых сладких загогулин… Это было очень смешно, особенно когда один из упругих кругов вдруг забулькал и плюнул в нас струей воды. Досталась, конечно, Кириану, ведь он стоял прямо напротив места коварного удара. Опасаясь получить чем-нибудь ещё, мы подошли к тиру, и я взялась за лук. Я неплохо стреляла, но никогда не была в этом деле мастером. Однако собравшимся этого оказалось достаточно.
— Ух ты! — воскликнула Маррея. — Какая ты умелая!
Я покачала головой, но спорить вслух не стала.
— Фрэйа ещё и с мечом умеет обращаться, — вдруг сказала Лина.
— Неужели? — улыбнулись всё те же стоящие поблизости братья. — Здесь есть несколько. Тяжеловаты для тебя будут, наверное…
Я взглянула на клинки: они были отнюдь не большими, но совсем не такими, к каким я привыкла.
— Покажи что-нибудь, Фрэйа! — вдохновенно попросила Лина. — А то они, наверное, не верят, что ты с мечом ловка.
Я поглядела на Кириана, и он спокойно кивнул. В другое время, в ином месте и при иных обстоятельствах я бы, наверное, отказалась, нашла причину не демонстрировать умения. Но сейчас я делала это для сестры и для Кириана, которые не видели ещё моих упражнений.
Я подобрала наиболее приятный для ладони меч, и без тени смущения сняла туфли, чтобы не мешали. Наладила дыхание, прошлась, приноравливаясь к платью и клинку, и занялась вполне обычным делом — разминкой. У меня их было всего три: простая, чтобы только-только кровь разогнать, средняя, оптимальная для ежедневных занятий (которые я давно уже забросила) и сложная, самая красивая, полная затейливых движений и требующая сосредоточенности и точности. Я смешала все три и поняла, что не растеряла былых навыков. Тело радостно отозвалось, руки стали гибкими, сердце отбивало четкий ритм. Ребята глядели молча, но тишина не напрягала меня.
— Фрэйа, — вдруг позвал Кириан. Я повернулась и по его позе, по взгляду поняла, что он хочет присоединиться. Я почти не удивилась тому, что парень умел обращаться с оружием, и с улыбкой кивнула, чувствуя, что это именно то, чего мне хотелось бы. Народ подался в стороны…
Не помня прошлого я, тем не менее, знала, что редко когда в тренировочном бою пользовалась настоящим мечом. Чаще деревянным, но сейчас был не просто тренировочный бой. Сражались два бродяги, и — осознанно или нет — мы пользовались поддержкой своей «второй души». Оба улыбались, встречая движения друг друга, а иногда и смеялись, учась новому в соприкосновении лезвий, в шагах и поворотах. Уже давно я не испытывала физического удовлетворения, когда тело занято важной работой. Но Кириан вернул мне эту память, помог снова начать. Хотя, если разобраться, они помогли мне вместе с Линой, попросившей показать чего-нибудь. И я была им благодарна.
Мы с Кирианом сражались каждый в своей манере. Если меня отличала размашистость и плавность движений, то Кир двигался резко и коротко. А вот искренность и самоотдача были одинаковы, мы сражались всерьез, хотя и по-дружески.
Конечно, ни о какой победе не шло и речи, мы остановились только когда прочитали в глазах друг друга слово «достаточно». Несколько секунд ребята вокруг молчали, а потом свистом меня едва не подняло с земли. Я поглядела и поняла, что за время нашего сражения вокруг собрались чуть ли не все гости, прежде увлеченно что-то делающие в отдалении. Кир подмигнул мне и пожал руку, затем, промедлив, коротко поцеловал пальцы. Это было дружеское прикосновение, но предназначенное для окружающих, ведь мы вели себя несколько странно и не походили на людей, у которых близкие, глубокие отношения, основанные на влюбленности. Мы сложили оружие на место и направились к Лине. Гости требовали добавки, напирали плотной толпой, надеясь хотя бы чмокнуть кого-то из нас в щеку, но Кириан крепко держал меня за пояс, не отпуская в сторону.
— Полегче, — ворчал он, — дайте нам больше места. Убери руки. Убери нос. Не суйтесь, а не то я рассвирепею! — наконец повысил голос парень, и народ с хохотом подался в стороны. Никто не захотел с ним связываться, даже самые упертые и приставучие отступились.
— Вы невероятные, вот что я скажу! — вытаращив глаза, сказала Лина. — Если когда-нибудь мы застрянем в мире, где я не смогу ничего создать, то сможем запросто заработать тем, что вы будете выступать с представлениями.
— А что будешь делать ты, лапуля? — ласково спросил Кириан, слегка обнимая девушку за талию.
— Я буду организатором, — невозмутимо отозвалась Лина. Ей приходилось задирать голову, чтобы глядеть на него. — А также стану следить, чтобы вы всегда были в форме.
— И каким образом? — рассмеялся парень.
— Разными способами, — отозвалась девушка с хитрым прищуром.
— Фото на память, — сказал какой-то парень. Я была рада сфотографироваться с друзьями, а потому счастливо улыбалась.
— А теперь остальные, — скомандовал фотограф, и нас окружили со всех сторон.
— Я плохо получаюсь, — хихикнула Лина.
— Предлагаю испортить фотографию, — прошептал Кириан, пока все устраивались.
Я тихонько рассмеялась.
— Договорились.
При слове «Три!» мы одновременно скорчили дурные рожи. Фотограф чуть не выронил фотоаппарат. Пока остальные соображали, почему он, хохоча, разглядывает получившееся фото, мы тихонько ускользнули в сторону.
Скоро должно было начаться основное торжество, и мы решили пока подкрепиться. Разговор за едой шел о владении мечом, и Кириан перебирал всех своих наставников. Оказывается, он пару лет посвятил тому, чтобы поездить по свету и поучиться разным стилям. Мне, к сожалению, рассказывать было нечего, но я с интересом слушала.
— Получается, тебя везде с распростертыми объятьями принимали? — спросила Лина.
— Нас, — поправил её Кириан. — Я путешествовал первый год с братом. Да, вроде того. Они не отказывают тем, кто действительно хочет научиться и готов быть пустым на уроках. Это, пожалуй, сложнее всего — впускать в себя новое.
— А зачем тебе это, Кириан? — спросила я. — Просто нравилось или чтобы чувствовать себя увереннее?
— Или чтобы девушек завоевывать? — предположила Лина.
Парень хмыкнул.
— Нравилось, конечно, и по молодости хотел крутым быть, разве что не для уверенности. У нас на Цевре робких вообще мало, жизнь действует жестко. Вы подростков видели? Детство — милая пора, но человек в восемнадцать лет уже взрослый и запросто сам может стать родителем. Прежде это не казалось мне неправильным, теперь же я усомнился в том, что есть взросление. Думаю об этом и не могу понять, как лучше расти… — Издалека донеслась музыка, и он не стал заканчивать мысль. — Идемте. Начинается.
Возле подножия большого холма были расставлены стулья для собравшихся. Мы сели рядком и я любопытно поглядела на большой круг розовой травы. Покрасили её, что ли?
Невеста с женихом появились верхом на большом длиннорогом звере. Туша была, прямо скажем, впечатляющей, но глядел зверь беззлобно и спокойно.
— Тот самый горный як, — прокомментировал Кириан. — Чудики они, что ещё скажешь…
Пока Ларэта произносила речь, стоя на спине мирного животного и опираясь на плечо жениха, я разглядывала гостей. Вот уж точно, наши наряды были не так броски… Взять хотя бы невесту. На ней было пышное, объемное платье ярко-желтого цвета, всё расшитое бисером ядовитых тонов. Чересчур странное, чересчур противоречивое. Но притягательное, интересное, как и само поместье. На голове у жениха красовался непонятный головой убор ярко-красного цвета, но Чуви нес его с таким достоинством, что не хотелось над его обликом подшучивать.
После речи последовали странные ритуалы вроде распития острых напитков, от которых бедные молодожены корчили жуткие гримасы, и «прощупывание» почвы под ногами невесты. Я смотрела с любопытством, краем уха слыша тихие объяснения Кириана.
Наконец невесту забрали подружки, и выяснилось, что она не сможет касаться супруга до самого вечера. Что ж, это показалось мне весьма интересным, особенно зная цевранцев.
— А что же танцы? — спросила Лина. — Как они станут танцевать?
— Никак, — усмехнулся Кириан. — Она будет танцевать со всеми, кроме него. У нас много вариантов свадеб, но этот традиционный и самый сложный. Они оба любят сложности.
— Ага, с осьминогами, — произнесла я тихо, и Кириан улыбнулся во весь рот.
— Вы о чем? — спросила Лина.
— О нашей спальне, — ответила я. — Не представляю, как мы будем спать на этой кровати.
— Ну да, — кивнула девушка. — Сооружение для опытных.
Мы с Кирианом переглянулись.
— Чего вы жмуритесь? Думаете, я не поняла, что это за комната?
У меня натурально отпала челюсть, а Кириан всё-таки рассмеялся, но тихо, чтобы не потревожить идущего своим ходом торжества.
— Мы не хотели тебя смущать, Лина.
— Ничего, мне уже проще. И, кстати, это полезно — сразу знаешь, чего не хочешь.
— Лучше бы ты знала, чего хочешь, — сказал он.
— А я знаю. Но не скажу.
Кириан покачал головой.
— Хитрое создание. Черт! — вдруг сказал он. — Пойдемте, скорее!
Привыкнув доверять ему, мы с Линой быстро встали и направились к дому. За спиной слышался размеренный счет: пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…
— Почему мы ускользнули? — спросила Лина.
— Ты бы хотела целовать сидящего рядом?
Девушка рассмеялась.
— То есть тебя? Не знаю…
— Ага, меня. А тебе, Фрэйа, пришлось бы целовать того парня в красной рубашке.
— Кир, я всё понимаю, но не думаю, что слово «пришлось» подходит, — покачала головой я. — Поверь, никакая традиция не заставила бы меня целовать нелюбимого человека, даже невинно в щечку. И мне всё равно, что бы подумали остальные.
— Я знаю, — проворчал он, улыбаясь, — но он бы полез к тебе, а я не хочу портить вам настроение. — Он задумчиво посмотрел на меня. — А меня поцелуешь как друга, Фрэйа? В щеку? И ты, Лина? Что скажете? Это не просьба цевранца, поверьте. Я умею сладить с желаниями. Мне лишь нужно прощупать грань и узнать ваши чувства. Вы понимаете?
Я прекрасно его понимала, и Лина, кажется, тоже. Не сговариваясь, мы потянулись к нему с двух сторон и коротко поцеловали в щеки — как старшего брата. Кириан удовлетворенно рассмеялся.
— Спасибо. Это как раз то, чего мне хотелось. На Цевре подобная дружба в принципе невозможна, но вы её мне подарили.
— Эй, эй! — донесся голос Ларэты. — Верни девчонок, негодяй!
Кириан рассмеялся.
— Хорошо, сестра. Но только если они сами этого хотят.
И снова мы с Линой почти одновременно взяли парня под руки. Смех Кириана перешел в радостный хохот. Мне было всё равно, что о нас подумают, ведь я знала истину.
— Ладно, — сказала невеста. — Так и быть, не стану разрывать столь крепкий союз. Пойдемте пировать, друзья.
Уже вечером Кириан отвел нас подальше от танцующей толпы.
— Думаю, дольше задерживаться здесь нет смысла. Дальше всё пойдет иначе.
— По-цеврански? — спокойно спросила Лина.
— Ага.
— А ты останешься? — улыбнулась я, когда мы с Линой наспех собрали вещи.
После обильной еды, безумных игр и всевозможных конкурсов, сопровождающихся подарками, мне хотелось отдохнуть в каком-нибудь мирном месте, и комната с осьминогом для этого не подходила совсем.
Кстати говоря, дарить молодоженам подарки начинали только на второй день, и Лина оставила коробку с красивейшей посудой в гостиной.
— Нет. Не останусь. Желания нет. Промежуток сильно изменил меня, и я доволен переменами. Так что мы может уйти прямо сейчас и…
— Ах, вот вы где! — это был Чуви. Он удивленно посмотрел на Кириана, держащего в руках наши сумки. — Неужели смотаетесь на ночь глядя? Я тебя не узнаю, Кириан!
— Наши наилучшие пожелания молодой семье, — невозмутимо сказал парень. — Успокой Ларэту и чмокни её за меня. Пока, Чуви.
Мы пожали пораженному таким поворотом событий жениху руки и двинулись к автомобилю Кириана.
— Не обидятся? — спросила Лина. — Они вроде счастливы, не хочется им настроение портить.
— Нет. Он уже через минуту о нас забудет, — махнул рукой Кириан. Он открыл дверь: — Садись.
Он всегда зрел происходящее с точностью. Обычно Лина ездила на переднем сиденье, но сейчас она была так измотана, что свернулась сзади клубочком и уснула. Кириан знал, что я сама предложу сесть рядом с водителем, чтобы девушка могла отдохнуть.
— Прости, — произнес он, когда мы уже выбрались на дорогу. — Думаю, нужно отыскать гостиницу, чтобы мы все поспали.
— Дом вверх дном, — пробормотала я.
Он усмехнулся.
— Именно так. Тебя это задевает?
— Нет. Это их жизнь, их выбор. Мой будет отличаться и тоже покажется кому-то странным. Всё в наших руках, Кириан. Ну, или почти всё.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |