По каждому делу, которое по распределению передано в одну из секций, она образует для его рассмотрения палату, в которую входят: председатель секции, судья от государства, являющегося стороной в деле, и пять членов секции, которых назначает ее председатель в порядке очередности. Таким образом, в палату (которая в соответствии с российской терминологией скорее может быть названа составом) входят 7 судей.
Важные цели реформы 1998 г. состояли в том, чтобы ускорить процедуру рассмотрения дел в Суде и тем самым увеличить его "пропускную способность". Этого можно было достигнуть также и путем уменьшения численности палат до трех или пяти судей. Сторонники такого решения полагали, что это не скажется сколько-нибудь значительно на уровне рассмотрения дел с учетом опыта, накопленного Судом, и определенной стандартизацией некоторых категорий дел. Однако реформа не пошла по такому пути, и это решение, очевидно, было правильным.
Напомним, что палаты Страсбургского суда оценивают правовые ситуации, которые, как правило, были предметом рассмотрения всех судебных инстанций государства-ответчика. Очевидно, что для такой оценки палаты должны обладать высоким авторитетом, что обеспечивается, в частности, и их количественным составом. Только широкая коллегиальность позволяет всесторонне изучить в судебном заседании все аспекты и детали дела, что необходимо даже тогда, когда оно на первый взгляд кажется более или менее простым. Численность палат не взята с потолка: она основана на длительном судебном опыте рассмотрения различных категорий дел.
Переданные им жалобы палаты рассматривают в порядке очередности. Однако она определяется не датой передачи, а готовностью дела к рассмотрению. Палата может также принять решение о рассмотрении дела в приоритетном порядке, и это зависит исключительно от нее, так как Регламент не устанавливает каких-либо оснований для избрания такого порядка.
В компетенцию палаты входит также пересмотр ранее рассмотренного ею дела по вновь открывшимся обстоятельствам, которые, будучи значимыми по делу, на момент его рассмотрения не были известны ни Суду, ни стороне. Ей и предоставлено право в течение шести месяцев после того, как ей стали известны эти обстоятельства, обратиться в палату, рассматривавшую дело, с просьбой о пересмотре. Однако ни одного случая пересмотра в практике не было[165].
В практике Суда используется объединение нескольких жалоб в одно производство при условии, разумеется, что у них сходный предмет обращения и одно и то же государство-ответчик. На этот способ деятельности следует обратить внимание, поскольку из-за прогрессирующего количества жалоб он, очевидно, будет использоваться все более широко.
Так, например, в деле "Литгоу и другие против Соединенного Королевства" (1986 г.) Суд объединил в одно производство поступившие в период с 1977 по 1981 г. жалобы семи крупных промышленных компаний на нарушение их права, предусмотренного ст. 1 Протокола № 1 ("Защита собственности"), в результате применения лейбористского закона о частичной национализации их предприятий без достаточной компенсации[166]. Точно также в 1993 г. были объединены в одно производство жалобы пяти местных радио- и телевизионных компаний на отказ австрийских властей в выдаче им лицензий, поступившие в период с 1987 по 1990 г.[167] В деле "Гитонас и другие против Греции" (решение Суда от 1 июля 1997 г.) Суд одновременно рассмотрел поступившие в 1991 и 1995 гг. жалобы пяти депутатов парламента, избрание которых на всеобщих выборах 1990 и 1993 гг. решением греческих судебных инстанций было признано недействительным на основании ст. 56 п. 3 Конституции Греции (неизбираемость по причине нахождения на государственной службе в период, предшествовавший выборам)[168].
Специфический характер носят масштабные объединения однотипных дел. В один день, 27 февраля 1992 г., Суд вынес четыре решения, каждое из которых охватывало 8 и 9 дел, а всего 37 однотипных дел против Италии — нарушение разумного срока разбирательств по гражданским делам в судах страны[169].
Следует однако отметить, что соединение дел не всегда приводит к единому решению в отношении всех заявителей: в ходе судебного разбирательства могут выявиться такие обстоятельства, которые приведут Суд к несовпадающим окончательным выводам. По делу "А. и другие против Дании" (1996 г.) жалоба была принесена десятью заявителями. Суд признал нарушение ст. 6 п. 1| только в отношении восьми из них[171].
Большая Палата, которую можно назвать высшей судебной инстанцией в рамках Суда, состоит из семнадцати судей (и трех запасных судей). Председательствует на ее заседаниях Председатель Суда или один из его заместителей. В состав Палаты ex officio входят также председатели секций (но это не значит, что они участвуют во всех заседаниях). Для определения остальных участников заседания все судьи разбиты на две группы, состав которых должен быть "сбалансирован географически", и с учетом "различия правовых систем государств-участников". Для рассмотрения дела, поступившего в Большую Палату, из каждой группы в порядке определенной очередности "призывается" необходимое число судей. Таким образом, Большая Палата действует в не совпадающих составах. При этом в любом случае соблюдается правило обязательного участия судьи от "заинтересованного государства" — стороны в деле и соответственно правило назначения судьи ad hoc.
Большая Палата рассматривает наиболее значительные и сложные дела, какие именно, определяется в каждом конкретном случае. На ее рассмотрении могут также оказаться дела в результате "уступки юрисдикции" и "обращения стороны о передаче дела в Большую Палату".
В первом случае (ст. 30 Конвенции) палата, рассматривающая дело, столкнувшись с необходимостью толкования Конвенции или обнаружив, что ее возможное решение может войти в противоречие со сложившейся судебной практикой, принимает решение о передаче дела на рассмотрение Большой Палаты. Обоснование решения Палаты об уступке юрисдикции не требуется. Необходимо согласие сторон, однако в практике Суда несогласие практически не встречалось.
Во втором случае Большая Палата выступает в качестве своеобразного Суда второй инстанции. Это — новелла, введенная Конвенцией в ее новой редакции. До реформы Суда права на обжалование решения Палаты у сторон не было. Да и сейчас оно не столь легко осуществимо.
В соответствии со ст. 43 Конвенции "Передача дела в Большую Палату" любая из сторон в течение трех месяцев, считая с даты вынесения Палатой решения, может в исключительных случаях просить о передаче его на рассмотрение Большой Палаты. В статье не уточнено, что следует понимать под "исключительными случаями". Некоторое разъяснение дает Регламент, согласно ст. 73 которого обратившаяся с просьбой о передаче сторона должна указать на "такой существенный вопрос, который затрагивает толкование или применение Конвенции" (здесь возможна аналогия с жалобой по вопросам права в высшие национальные судебные инстанции — кассационные суды европейских стран) или "существенный общезначимый вопрос", заслуживающий внимания Большой Палаты.
Письменное обращение о передаче адресуется Грефье, а вопрос о том, будет оно удовлетворено или нет, решает специально создаваемый для этого комитет в составе пяти членов: Председателя Суда, председателей секций или их заместителей, кроме секции, на основе которой была сформирована Палата, рассматривавшая данное дело, дополнительно еще один судья, назначенный в порядке очередности из числа судей, не участвовавших в рассмотрении дела. В состав комитета может быть включен судья от государства, являющегося стороной в деле. Комитет решает вопрос исключительно по существующим материалам дела (здесь также сходство с высшей кассационной инстанцией).
Очевидно, что обращения о пересмотре будут подвергаться жесткому отбору. На перспективах нового института скажется и то, что основания подачи просьбы о пересмотре решения совпадают с теми, по которым обычно палаты отказываются от своей юрисдикции в пользу Большой Палаты.
Статья 5 п. 5 Протокола № 11 предусматривала, что все дела, поступившие в Суд прежнего состава и не рассмотренные на дату вступления Протокола в силу, т. е. до 1 ноября 1998 г., передавались на рассмотрение Большой Палаты нового Суда. Это — переходное правило, но оно существенно повлияло на первых порах на деятельность нового Суда. Прежний Суд оставил незавершенными значительное число дел, и соответственно многие решения, вынесенные новым Судом за первое время его деятельности, приняты Большой Палатой.
Комитеты. Об одном из них рассказано в предыдущем пункте. Но в Суде имеется еще один вид комитетов, значительно более важный. Это так называемые комитеты по фильтражу. Общее число их изменчиво: оно определяется Председателем Суда с участием председателей секций. Комитеты образуются на срок двенадцать месяцев, каждый в составе трех судей одной секции. Председательствует в комитете судья, отвечающий критерию старшинства среди членов секции.
Основная и единственная задача комитета — решение вопроса о том, является ли жалоба, переданная в секцию, при которой он создан, приемлемой к рассмотрению, или она должна быть отклонена. При этом комитет не рассматривает жалобу по существу, а лишь проверяет, соответствует ли она критериям приемлемости. Не случайно эти комитеты называют фильтражем. Заявитель должен быть счастлив, если ему удалось пройти его, тем более что решение комитета о неприемлемости жалобы, принятое единогласно, является окончательным.
Грефье и Секретариат Суда. Сложность и эффективность работы Суда в большой степени обусловлены наличием хорошо организованного и четко действующего аппарата и высоким профессиональным уровнем ведущего персонала.
Из числа разнообразных функций Секретариата укажем на ту, которую можно условно назвать "судебной". Ее основная особенность — значительная вовлеченность ведущих сотрудников аппарата в процесс рассмотрения дела и принятия решения. Именно в силу этой особенности мы называем руководителя аппарата не секретарем (термин "секретарь суда" вызывает у российского читателя совсем иные представления), а используем французское наименование — Грефье (Greffier, английский аналог — Registrar).
Грефье, или один из его заместителей, участвует в судебном заседании, а вместе с ним — ведущий сотрудник аппарата, готовивший данное дело; разумеется, они не имеют права голоса, но могут отвечать на вопросы судей, давать разъяснения относительно фактических обстоятельств дела или возможных разночтений английских и французских текстов. При подготовке дела к слушанию фиксируются вопросы, которые служба Грефье считает основными для решения данного дела, что, однако, не связывает Суд. Первоначальный проект решения по делу также может готовиться службой Грефье. Не случайно в ст. 25 Конвенции "Секретариат и правовые референты" говорится о том, что Суд пользуется помощью референтов. Решение Суда подписывает председательствующий в составе, рассматривавшем данное дело, и Грефье или его заместитель.
Значимость Грефье подчеркивает и то обстоятельство, что на него (а также его заместителя в случае и во время исполнения обязанностей Грефье) распространяются гарантии иммунитета, установленные для судей Протоколом к Генеральному соглашению о привилегиях и иммунитете Совета Европы.
Грефье избирается на пленарном заседании Суда тайным голосованием присутствующих судей сроком на пять лет с правом переизбрания. Кандидат на этот пост должен обладать высокими моральными качествами и необходимыми правовыми, административными и лингвистическими знаниями и опытом. Точно так же с учетом тех же требований избираются два заместителя Грефье. Как он сам, так и его заместители перед вступлением в должность приносят пленарному заседанию Суда или его Председателю присягу или торжественное заявление. Персонал секретариата, включая референтов, назначается Генеральным секретарем Совета Европы с согласия Председателя Суда или по его поручению — Грефье.
Среди качеств, которыми должны обладать Грефье и его заместители, — лингвистические знания. Казалось бы, знание официальных языков — само собой разумеющееся требование, однако в отношении Грефье и его заместителей это требование имеет особое значение. Хотя один из заместителей Грефье считается ответственным за ту часть работы Суда, которая ведется на французском языке, а второй — за английскую часть, на Секретариат в целом ложится задача адекватности всех официальных документов Суда, публикуемых в обязательном порядке на обоих языках, равно как и подготовительных материалов к судебным заседаниям. Поэтому "лингвистика" — важная часть деятельности Секретариата и его руководства. Эта работа более сложная, чем может показаться на первый взгляд в силу существенного различия французской и английской юридической техники и терминологии.
Регламент Суда (ст. 17) особо говорит о такой функции Грефье, как связь с прессой (при осуществлении которой он должен "соблюдать требуемую от его должности осмотрительность"), и функции посредника, через которого Суд направляет или получает сообщения и уведомления по делам, по которым предстоит разбирательство.
Всего за период от создания Суда до 1 ноября 1998 г., когда начал работу на постоянной основе реформированный Суд, в нем сменилось четыре Грефье, причем первый из них провел в этой должности всего около года. Рекорд пребывания в должности принадлежит французу Марк-Андрэ Эйсену, который проработал в Суде 30 лет, из них три года в качестве заместителя (1965—1968 гг.), а затем Грефье (1968—1995 гг.). Его сменил немец Герберт Петцольд, который20 лет был заместителем Эйсена (1975— 1995 гг.), а затем до 1998 г. — Грефье. Оба они сыграли значительную роль в организации деятельности Суда, особенно в тот период, когда быстро увеличивалось число государств — членов Европы, соответственно увеличивался состав Суда и одновременно почти в геометрической прогрессии возрастало число поступающих в Суд дел.
С образованием после реформы 1998 г. четырех секций в каждой из них введена должность секретаря (Грефье) секции.
Порядок прохождения межгосударственных и индивидуальных дел во многом сходен. Мы проследим этот порядок на примере индивидуальных дел, в деятельности Суда их подавляющее большинство. Затем кратко укажем на некоторые особенности прохождения межгосударственных дел.
Обращение в Суд и предварительное изучение дела. В изданной Советом Европы в 1998 г. трехстраничной брошюре "Обращение с жалобой в Европейский Суд по правам человека" тому кто намеревается обратиться в этот Суд, рекомендуется предварительно уяснить для себя следующие вопросы:
— была ли Конвенция о защите прав человека и основных свобод ратифицирована государством, против которого направляется жалоба, и признало ли оно юрисдикцию Страсбургского Суда;
— является ли предметом жалобы нарушение права, которое предусмотрено Конвенцией и Протоколами к ней;
— если такое право предусмотрено Протоколом, то ратифицирован ли этот Протокол государством, против которого направляется жалоба;
— исчерпаны ли все внутренние средства правовой защиты, т. е. пройдены ли все компетентные судебные или иные национальные инстанции;
— не пропущен ли шестимесячный срок обращения в Страсбургский суд, считая с последнего окончательного решения в стране.
Очевидно, что все это — необходимые вопросы; к ним с полным основанием и в тех же целях могут быть добавлены еще несколько. Вряд ли заявитель, не обладающий некоторым минимумом юридических знаний, сможет ответить на них без квалифицированной помощи. Из того, что сказано в предыдущих главах, видно, насколько бывает сложен вопрос об использовании всех средств правовой защиты и даже условия ratione materiae — второе из приведенных выше — не столь просты, как может показаться на первый взгляд.
Надо отдать должное Суду: жесткому формализму он предпочел процедуру, облегчающую, насколько это возможно, обращение в Суд с индивидуальной жалобой. Иначе и быть не могло. Суд, призванный охранять права человека, должен сделать все возможное, чтобы облегчить доступ к нему[172]. Еще в 1971 г. в решении по делу "Рингейзен против Австрии" Суд констатировал:
"Индивидуальные жалобы в девяти случаях из десяти пишут малосведущие люди и без помощи юриста, поэтому строгое следование формальным предписаниям... привело бы к несправедливым последствиям".
Если жалоба не содержит все необходимые атрибуты, отвечает не на все предварительные вопросы, составлена по произвольной форме, но при всем том свидетельствует о правовой ситуации, заслуживающей внимания Суда, то она не будет отклонена по формальному основанию. Заявителю направят официальный формуляр обращения в Суд, содержащий все обязательные вопросы, а также, если есть такая необходимость, приложат к нему дополнительные вопросы, помогающие уточнить обстоятельства дела и аргументацию заявителя. Тем самым заявителю предоставляется возможность дооформить или даже переоформить жалобу.
В результате этой процедуры создается так называемое предварительное (или временное) досье, и только тогда, когда оно содержит все необходимые исходные материалы, обращение регистрируется и получает порядковый номер. Чем полнее и юридически грамотнее первичное обращение, тем короче эта предварительная процедура, тем быстрее обращение будет зарегистрировано как жалоба.
Разумеется, не всякое обращение в Суд превращается в зарегистрированную жалобу. Оно может быть отклонено и ранее, если оно не подпадает под компетенцию Суда (например, просьба пересмотреть приговор, вынесенный в национальных судах) или явно не отвечает требованиям, предъявляемым к жалобе (например, анонимные обращения).
После регистрации жалоба поступает в одну из секций Суда и передается для изучения одному из судей этой секции. Поскольку о факте регистрации и передачи в секцию сообщается заявителям, то нередко у них и даже у адвокатов создается ошибочное представление, что дело принято к рассмотрению по существу. В действительности речь идет именно о предварительном изучении дела судьей и прежде всего в плане проверки соблюдения всех необходимых предварительных условий.
В феврале 1999 г. "Независимая газета" выступила с сенсационным заявлением: "Легитимность Лужкова в качестве мэра столицы России подвергнута сомнению на международном уровне". Основанием для этого послужила жалоба двух российских граждан в Европейский Суд, в которой оспаривалась законность выборов 1997 г. в Московскую городскую Думу. Газета опубликовала стандартный ответ Суда о регистрации 18 января 1999 г. жалобы "Воронин и Шименков против России" вместе с изложением жалобы, фотографиями заявителей и пространным комментарием, в котором не без удовольствия сообщалось, какие бедствия и "международный скандал" принесет Страсбургский суд мэру Москвы, а равно российским судебным инстанциям, ранее отклонявшим жалобы Воронина и Шименкова. Заявители изображались героями, которые "добились рассмотрения дел в Европейском Суде по правам человека". Пришедший вскоре из Страсбурга второй ответ о том, что уже на стадии предварительного рассмотрения жалоба признана неприемлемой, т. е. отклонена, газета не опубликовала. При элементарном ознакомлении с Европейской конвенцией и компетенцией Суда такой результат, прочитав жалобу, нетрудно было предсказать.
Если уже на этой первой стадии изучения жалобы судьей она не отклоняется, то в большинстве случаев она передается для решения вопроса о приемлемости в Комитет по фильтражу, о котором говорилось выше. Комитет может признать жалобу неприемлемой только путем консенсуса, т. е. единогласного голосования всех трех его членов. В этом случае его решение является окончательным, но правило единогласия является серьезной гарантией прав заявителя. Оно означает, что сомнение комитета толкуется в пользу заявителя, даже если большинство комитета высказалось за неприемлемость.
В этом случае вопрос о приемлемости будет рассмотрен Палатой в составе семи судей, создаваемой в секции, куда Председателем Суда передана жалоба. Кроме того, судья-докладчик вправе с учетом обстоятельств дела сразу же адресовать жалобу для решения вопроса о приемлемости на рассмотрение Палаты, минуя комитет по фильтражу. Палата может сразу объявить жалобу неприемлемой, а может по собственной инициативе или по просьбе сторон провести слушания, предложив государству-ответчику представить в письменной или устной форме свои возражения.
Приведем для наглядности полностью "Решение о приемлемости жалобы № 46500/90 Леонида Васильевича Кравченко против России", вынесенное комитетом по фильтражу 31 мая 1999 г.
"Суд изучил жалобу, поданную 21 июля 1998 г. и зарегистрированную 4 марта 1999 г., и установил, что содержащиеся в ней факты относятся к периоду до 5 мая 1998 г. — даты вступления в силу Конвенции для России. Однако под действие Конвенции в отношении Договаривающейся Стороны подпадают лишь факты, имевшие место после вступления в силу Конвенции для данной Стороны. Отказы Верховного Суда от 10 июля 1998 г. и Генеральной прокуратуры от 5 июля и 18 августа 1998 г. прибегнуть к особой процедуре пересмотра не имеют значения для определения компетенции Суда ratione temporis. Отсюда следует, что жалоба ratione temporis несовместима с предписаниями ст. 35 п. 3 и должна быть отклонена в соответствии со ст. 35 п. 4. Суд признает жалобу неприемлемой".
Примером решения о неприемлемости, вынесенного Палатой, может служить решение по жалобе "Виктор Черепков против России" от 25 января 2000 г., о котором уже говорилось выше. Здесь вставал более сложный предварительный вопрос: попадает ли жалоба в предметную компетенцию Суда (ratione materzae)?
Насколько можно судить по статистическим данным, публикуемым Судом, более двух третей зарегистрированных и переданных в секцию жалоб признаются неприемлемыми. В отношений остальных жалоб вопрос об их дальнейшей судьбе решается после так называемой коммуникации, т. е. направления материалов дела государству-ответчику, которому предлагается высказать свою позицию по жалобе. Если до этого момента в процедуре прохождения дела участвовали заявитель и Суд, то теперь в нее вступает в качестве стороны третий участник — государство-ответчик. Процедура вступает в новую стадию.
Обмен состязательными бумагами и мировое соглашение. После коммуникации судопроизводство приобретает состязательный характер. Направляя государству-ответчику поданную на него жалобу, Суд предлагает ему в письменном виде выразить свое отношение к жалобе, представить доказательства и документы, которые ответчик считает необходимыми, изложить свои аргументы.
Все это должно быть сделано в срок, установленный Судом. Письменные объяснения или иные документы, поданные с нарушением этого срока, могут быть не приняты Судом (ст. 38 Регламента). Документ, полученный от государства-ответчика, в материалах судебного дела ("судебном досье") именуется "меморандум» или "объяснительная записка".
Статья 42 Регламента Суда в английском варианте носит название "Собирание доказательств" ("Measures for taking evidence")! В ней содержится широкий перечень мер, которые могут быть предприняты в процессе предварительной подготовки дела как по просьбе стороны в деле, так и по собственной инициативе Суда. К ним относятся: запрашивание дополнительных доказательств и пояснений от сторон, возможность уже на этой стадии получив свидетельские показания и экспертные заключения и даже направить одного или нескольких судей в страну, где возник конфликт, с целью выяснения обстоятельств и проведения расследования на месте.
В связи с этим последним полномочием, "изучением на месте" (включая опрос свидетелей), напомним, что ранее все предварительное рассмотрение дела проводила Комиссия по правам человека, а Суд, как правило, ограничивался оценкой переданных ему материалов; по аналогии с национальным правом можно сказать, что "предварительное следствие" и "судебное следствие» проводились разными органами. С упразднением Комиссии ситуация изменилась, и, быть может, более адекватным оказалось наименование ст. 42 во французском варианте "Меры расследования" ("Mesures d,instruction").
Не подлежит сомнению право Суда получить "все доказательства, способные прояснить обстоятельства дела" (Регламент, ст. 42 п. 1). Но спорной может оказаться ситуация, когда в слушании дела по существу участвуют судьи, проводившие расследование на месте.
Следует особо отметить, что и на этой стадии не исключен вопрос о соблюдении заявителем предварительных условий и соответственно о признании жалобы приемлемой или неприемлемой. Он может быть поставлен государством-ответчиком в его меморандуме или проявиться при более детальном ознакомлении со всеми обстоятельствами дела.
На этой же стадии проходит так называемое дружественное, или мирное, урегулирование, имеющее целью заключение сторонами мирового соглашения. Это обязательная процедура при прохождении любого дела. В соответствии со ст. 38 п. 1 Конвенции Суд, объявив жалобу приемлемой, "представляет себя в распоряжение заинтересованных сторон с целью обеспечения дружественного урегулирования дела...". В качестве своеобразного посредника между сторонами может выступить Грефье, действуя на основе инструкции соответствующей палаты. Чаще сами стороны находят пути возможного компромисса, сообщая Суду лишь конечный результат. Как правило, первый шаг на пути дружественного урегулирования делает государство-ответчик, стремясь выяснить, на каких условиях заявитель готов отозвать свою жалобу.
В большинстве случаев содержание достигнутого мирового соглашения сводится к тому, что государство-ответчик соглашается уплатить заявителю ту (или несколько иную) сумму денег, которую он требует в своей жалобе в качестве возмещения причиненного ему материального или морального вреда. Однако нередко этого мало. Приведем одно из последних мировых соглашений, представленное Суду в феврале 1999 г. В деле "Абдурахим Инседурсун против Нидерландов" заявитель — курд, эмигрировавший из Турции, просил голландские власти предоставить ему статус беженца или выдать разрешение о проживании, утверждая, что в случае высылки он подвергнется в Турции жестоким преследованиям. Получив отказ от голландских административных органов и судебных инстанций, он обратился в Европейский Суд, однако дело кончилось мировым соглашением, по которому голландские власти выдали заявителю разрешение на проживание и выплатили денежную компенсацию. Получив текст соглашения, Суд в соответствии со ст. 39 Конвенции "Заключение мирового соглашения" вынес решение о прекращении дела производством.
Однако существует одно условие, без соблюдения которого Суд не признает мирового соглашения, а именно — соглашение не может содержать ничего такого, что несовместимо с соблюдением прав человека, гарантированных Конвенцией. Если бы в приведенном выше примере мировое соглашение предусматривало только денежную компенсацию, Суд мог не признать его, потому что оставалась возможность высылки заявителя в страну, где он мог подвергнуться обращению, не совместимому с нормами Конвенции.
Суд обычно следующим образом формулирует свою позицию: "Суд принимает мировое соглашение, к которому пришли стороны. Тем не менее в силу обязательств, вытекающих для него из ст. 37 п. 1 Конвенции, Суду следует продолжить изучение дела если он не уверен в том, что это соглашение основано на уважении прав человека, признаваемых Конвенцией и Протоколами к ней (ст. 62 п. 3 Регламента). В данном деле это не требуется"[176].
Процедура дружественного урегулирования не приостанавливает движение дела. Мировое соглашение как его результат может быть достигнуто и в канун судебных слушаний, когда подготовка к ним завершена, и в ходе самих слушаний.
Возможны и ситуации, подобные той, которая зафиксирована в решении Суда по делу "Мирогал Есколанто и другие против Испании" (от 21 мая 2000 г.). В этом случае Испанское правительство заключило одно общее мировое соглашение с десятью заявителями после того, как Суд, объединив их жалобы в одно производство, признал в своем основном решении от 25 января 2000 г.? что в результате формального толкования национальными судами одного из правил процедуры было нарушено право заявителей на доступ к правосудию и соответственно ст. 6 п. 1 Конвенции. Однако решение вопроса о компенсации (ст. 41) было тогда отложено за неподготовленностью вопроса. Сразу же после этого Правительство поспешило урегулировать этот вопрос мирным путем, о чем (с указанием суммы, полученной каждым заявителем) был уведомлен Суд; в свою очередь он констатировал справедливый характер мирового соглашения и его соответствие ст. 37 п. 1 Конвенции и ст. 62 п. 3 Регламента и прекратил дело производством.
Таким образом, лишь после того, как Суд убедится в том, что все предварительные условия соблюдены, состоялся необходимый обмен состязательными бумагами, собраны все необходимые материалы дела, пройдена с отрицательным результатом процедура мирного урегулирования, жалоба будет рассмотрена (как правило, в порядке очередности) по существу в процедуре судебного слушания.
Необходимо, однако, оговорить, что Суд вправе на любой стадии разбирательства прекратить дело производством, если на момент рассмотрения спора он уже урегулирован или заявитель явно не выражает намерения настаивать на рассмотрении своей жалобы, а также по любой другой причине, по которой Суд признает неоправданным дальнейшее рассмотрение жалобы (ст. 37 Конвенции "Прекращение производства по делу").
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |