Какие они все-таки сложные, эти люди...
Так или иначе, они были таковыми, и Даниилу приходилось с этим мириться.
Поэтому, он все думал и думал – но никак не мог придумать, как бы так к Ане подступиться. Сначала с поцелуем, а потом уже и с признанием...
Но сегодня ему было так весело, так хорошо, что он почти и забыл – и про этот разговор и про свой, сегодняшний день рождения...
Его безумно осчастливило то, что Аня осталась не с кем-то, а с ним самим, оставив не кого-то, а самого Лешу. Ведь обычно, по закону его неудачливости, все происходит совсем наоборот.
И вот теперь его переполняла такая радость, словно бы весна расцвела в нем самом.
Ему хотелось петь, танцевать, улыбаться и дарить Ане подарки. Любоваться ею и рассказывать о том, какая она замечательная.
Наверно, это и есть счастье? Быть рядом с любимым человеком.
Сегодня, с самого утра, они снова отправились в лес, на поляну у речки. Картину Даниилова счастья довершала ярко-салатовое покрывало из травы, чистое, лазурное небо и уютные, по-летнему шумящие деревья.
На душе было спокойно.
Все утро дети провели вместе, вместе возились, готовили кушать и много болтали. Потом, какое-то время молчали, но такое молчание не было в тягость обоим.
Ведь Даниил и Аня были, прежде всего, самыми хорошими друзьями.
Вдыхая ароматный воздух и ловя на себе прикосновения ласкового ветерка, перебирающего волосы, ребята решили поваляться на траве. Даниил предупредил Аню, что хочет с ней кое о чем поговорить, но это будет не сейчас, потому что пока он еще не знает, как.
Волчонок и Аня легли рядом друг с другом, вальтом, но так, что их лица находились на уровне друг друга.
Они непринужденно и тихо болтали, пока Даниил совсем не забылся в этих светлых ощущениях, которые за всю его жизнь ему давала только эта девушка.
Замолчав, Даниил посмотрел Ане в глаза, и в который раз убедился в том, какая она прекрасная, светлая и чистая. Какие чистые и прозрачные у нее глаза, чистые, как она сама.
Какая она родная ему и близкая, и как приятно вот так любоваться ею.
От чувств, у Даниила очень сильно забилось сердце и перехватило дыхание. Чтобы прийти в себя, он смущенно отвернулся от девушки и увидел напротив себя несколько белых цветочков, похожих на ромашки.
Не раздумывая, он сорвал их, и в руках у него очутился очень скромный букетик.
В другой раз он бы никогда не стал этого делать – цветы были живыми, как люди и животные, а потому – рвать их значило «убивать» их. Но Волчонок знал, что так делали люди. Для того, кого они любят, кто им очень нравится. Это было для Ани – вот, почему он это сделал.
Даниил крепко сжал хрупкие и реденькие стебельки и повернулся к Ане. Затем, протянул ей цветы, зажатые в левой руке, к слову сказать, довольно неуклюже, и сказал смущенно:
-Это тебе.
-Спасибо.. – Смущенно ответила Аня, улыбнувшись. Даниил тоже улыбался – светло и очень искренне. Впрочем, он все и всегда делал искренне.
-Ты такая красивая... – Так же тихо продолжил Даниил, влюблено разглядывая Аню.
-Смотри, не влюбись в меня – Радостно и легко пошутила девочка.
Улыбка быстро сползла с лица Даниила, и вид его стал скорее растерянным.
-А если я.. уже?.. – Робко поинтересовался Волчонок, считая, что никакая правда, даже самая неуместная, не должна скрываться от человека.
-То есть?? – Аня тоже внезапно прекратила улыбаться и стала серьезной.
-Ну... – Еще больше потерялся Даниил. – Что, если я уже.. влюбился в тебя?..
Анино лицо вдруг сделалось мрачнее тучи.
-О нееет, только не это. Только не снова.
Голос Ани становился все более резким и раздраженным, и Даниил от него еще больше терялся.
-Но.. – Растерянно продолжил он. – Аня.. Почему это так уж страшно? Разве я не могу просто влюбиться в тебя? Что тут такого...
-Что такого?! – Аня села. В довершение всего, она неприятно нахмурилась и обвиняюще уставилась на Даниила. – Господи, мы же сто раз уже это обсуждали!
-Н-неправда, совсем даже и не сто. И не обсуждали...
-Нет, обсуждали! – Девушка заметно нервничала. Она устало-напыщенно вздохнула и приложила ладонь ко лбу. – О Господи, дай мне сил...
-Н-но Аня...
-Так. – Девушка глубоко вдохнула и сделала вид, что старается сохранить хрупкое спокойствие. – Это именно то, о чем ты собирался со мной поговорить?!
В желудке у Волчонка стало совсем холодно.
Он тоже подскочил и немного попятился назад. Затем расстроено уставился в землю и побледнел.
-Э-э-э, вообще-то нет...
-Как, нет? А что же ты тогда хотел сказать?
Волчонок молчал.
Все рухнуло.
Весь план провалился к чертям собачьим.
-Даниил, отвечай!
Голос Ани стал резким и раздраженным, и совсем-совсем не успокаивающим.
-Н-ну, я... хотел...
-Что?!
-Х-хотел, чтобы ты поцеловала меня! – Неуклюже выпалил Даниил.
Ну вот. И готовиться ни к чему не пришлось.
-Божеееее – Утомленно- раздраженно протянула Анна, закатив глаза. – Отлично. Господи. Нет, это просто ни в какие рамки. – Она гневно взмахнула руками.
-Аня, я... я просто... – Даниилу стало так неловко и совестно, что он встал.
Другая личность Даниила пришла в ярость: кто эта девушка такая, чтобы ТАК с ним разговаривать?!
-Слушай, ты что, вообще ничего не понимаешь?? Или тебя ничего не интересует, кроме себя?! Ты прекрасно знаешь, что у меня есть Леша. Что я... – Девушка запнулась. – Не могу. Господи. Нет, это просто какое-то издевательство.
-Я же не говорил, что ты обязана... И не прошу любить меня в ответ, я просто сказал...
-О да, не просит он. Не могу, это чертово давление, оно меня достало. То твоя бешеная ревность, теперь это. А я – заметь, постоянно с тобой кручусь! И это несмотря на то, что Леша вообще-то мой парень. И тоже умеет ревновать. А я получается, что...
-Вообще-то, я тебя не заставляю. – Голос Даниила тоже стал мрачным. Его очень разозлило, что Аня теперь тыкает всеми своими действиями Даниилу в нос. – Могла бы и с ним остаться.
-Могла бы, ха! Это ты мне сейчас говоришь?! А я, получается, еще и виноватой осталась, раз тут рядом со мной мальчик страдает, да еще и хочет целоваться!
Даниилу сделалось совсем холодно.
-Я не это имел в виду! – Закричал Даниил, отойдя на шаг. Подсознательно ему еще и стало очень страшно. – Я тебя не обвинял!! Я просто хотел сказать, что люблю тебя!
Последнее было произнесено с особым отчаянием.
-Да откуда ты вообще знаешь, что такое любовь?! Ты же совсем ребенок! Просто я единственный человек, который проявил к тебе тепло, вот, в чем твоя ПРОБЛЕМА! А ты всего лишь привязался ко мне из-за этого. И думаешь, что это любовь?! Ты просто еще не вырос!
Все внутренности Даниила, казалось бы, пронзила острая боль.
Вспышка боли была настолько ослепительной, что он на какое-то время даже потерял дар речи.
Сердце сжималось так, будто чей-то грубый кулак сдавливал его и выжимал из жалкого комка все соки.
Волчонок растерянно смотрел на Аню, не в состоянии отвести от нее взгляд.
Ну вот, он опять и ошибся. Ну вот, он и доказал себе, что совсем не разбирается в людях.
А ведь поначалу ему казалось, что такого – вот именно такого – в Ане нет.
Но сейчас он видел совсем другую Аню. Эту Аню он, пожалуй, не знал.
От мыслей и молчания Волчонка оторвали пара капель, упавших ему на руку.
Вечерело. Ребята и не заметили, как к ним постепенно подкрадывалась темнота.
Но сейчас этот процесс внезапно ускорился – над их головами быстро собирались свинцовые тучи.
Через мгновение начался дождь.
-Отлично! – Первой отреагировала Аня. – Теперь еще и это. Ну, спасибо. – Она посмотрела на промокающую в дождевых каплях юбку. – Твоих рук дело?!
-Почему ты сразу меня обвиняешь!
-А кого еще?! – Аня раздраженно взглянула на мальчишку, не в состоянии уследить за языком. – Вообще-то, это тебе сейчас грустно и плохо! А виноват кто в этом? Ах, неужели я?!
-Я здесь не при чем!! – Еще громче повторил Даниил.
-А, так значит, погодой я нынче управляю??
Волчонок аж задохнулся от негодования.
Боль разрасталась в нем черным, убивающим цветком.
Отчаяние так сильно вцепилось в его сознание, что сдерживаться больше не было сил.
-Я НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ!!! – Что было сил, закричал Волчонок.
И это высказывание оказалось до невозможности отчаянным и искренним.
Настолько искренним потому – что всю свою жизнь, после того, как его столько раз предали люди, гниющая душа Даниила кричала ему именно это.
Даниил закричал это с такой силой, что после ему потребовалось еще несколько секунд, чтобы отдышаться.
Этих секунд Ане как раз хватило на то, чтобы принять в своей жизни самое радикальное в их отношениях решение.
-Ты просто невозможный человек. – Охладев, рациональным тоном и чужим голосом внезапно заявила она. – Я тебя ненавижу.
Земля ушла у Даниила из под ног.
Казалось, что мир внезапно стал безумно вращаться – и через секунду-другую его просто выбросит за борт.
Кулак, сжимающий сердце Даниила, раздавил жалкий орган в кровавое месиво.
Колесо Судьбы, с огромной скоростью катящееся к обрыву, подскочило на кочке, замедлило свой ход и остановилось.
Ноги у Волчонка подкосились. Если бы не его огромная сила воли и желание оставаться неприступным и сильным в любой ситуации, он бы тут же рухнул на колени. Но он очень постарался и этого не сделал.
В глазах у Даниила потемнело, и на землю обрушился ливень.
Где-то неподалеку загремел гром.
Если бы Волчонок был поэтом, и был знаком с поэтическими аллегориями, то он описал бы вам это все так: словно чьи-то огромные холодные руки опустились вглубь него и вырвали из него душу.
Да. В тот самый момент Даниил умер.
Знаете, существует много разных понятий и мнений.
Кто-то считает, что ненависть придает остроту отношениям, кто-то говорит о том, что ненависть куда лучше безразличия, а некоторые и вовсе считают, что в ненависти куда больше свободы, чем в, например, любви.
Так или иначе, Даниил не был человеком. Более того, в его душе теплилось нечто абсолютно «нечеловекоподобное». То, что он принес с собой из далекого-далекого прошлого, в котором, возможно, у него были крылья.
Именно эта частичка делала его «нечеловеком» в таком роде, что многое в нем очень сильно отличалось от черт и характеров обычных людей.
Поэтому, Даниил совсем не принимал ненависть. Ненависть, нелюбовь – все темные чувства отторгались в нем. И воспринимались очень, очень по-темному.
Его сердце было разбито. Весь его мир – хрустальный и хрупкий, склеенный по маленьким, острым осколкам, им самим и, как ни странно, Аней, в миг разлетелся вдребезги.
За секунду в его голове прокрутилось сотня мыслей, а в душе завертелся бешеный водоворот неконтролируемых чувств и эмоций.
Все то доверие, что он выстраивал после своего «падения» - оказалось глупой сказкой. Смешной и нелепой ошибкой, историей наивного неудачника.
Его историей.
Не было никакого полного доверия, защиты, тепла и любви. Не было искренности и дружбы, не было той «особенности» их отношений, в которой Даниил чувствовал, будто с ним всегда будет Аня.
Нет. Все это было неправдой.
Вот он, стоит посреди рушащегося мира, и земля исчезает у него под ногами, но где же Аня?
Она не с ним.
Она не рядом.
От чувства беззащитности, брошенности и одиночества, сердце выскакивало у Даниила из груди. В пальцах покалывал неприятный холодок, и все тело пронизывала судорожная, давящая слабость.
Ему казалось, будто только что его закололи кинжалом, в спину. В наше время ему бы, скорее, почудилось, что его расстреляли из дробовика.
Но тогда это был кинжал.
И тогда все сходилось: вот он стоит, все еще в шоке, все еще смотрит вперед. Смотрит и думает «ты?.. нет.. не может быть.. я же не могу сейчас взять – и умереть? Скажи, это ведь не ты сейчас сделала...».
И кажется, будто все и есть в порядке. Спереди ты чист и здоров.
Но ноги держат тебя с трудом. Ты дрожишь от дикой слабости, которой становится все больше с количеством крови, что льется у тебя из спины.
Кажется, что кровь сейчас потечет изо рта – ты вытрешь губы рукой и увидишь в темноте черную липкую дрянь, покрывающую толстым слоем всю твою дрожащую ладонь.
А затем, рухнешь на землю, словно тряпичная кукла.
Но Даниил стоял. Стоял и свыкался с новой, уничтожающей болью.
И когда он хотя бы немного смог свыкнуться с ней, разум потихоньку вернулся и тревожно постукивал – нужно что-то делать, Даниил.
Думаю, всем вам известно, какая это неприятная ситуация: когда на раздумья вам отводятся секунды или минуты.
Когда вы сначала чем-то шокируетесь, а потом вам внезапно и обязательно приходится что-нибудь решать.
Давящим холодом сжимаются ваши мозги, тугая лента обтягивает череп, по внутренностям ползут мурашки, и дыхание несколько раз перехватывает от происходящего ужаса.
«Что же делать, что же делать?!» - крутится у вас в голове.
И знаете, что может быть самым страшным в такой ситуации?
Самым страшным может быть только, если вы не знаете, ЧТО нужно делать.
И Даниил в это мгновение попал в такую вот страшную ситуацию.
Потому что он АБСОЛЮТНО не представлял, что ему сейчас делать.
А делать надо было. Стремительно и быстро. И сию же секунду.
Делать, делать... Но что?!
Мысли лихорадочно метались и толкались у него в голове, словно взволнованный пчелиный рой. Даниил путался в этих мыслях и никак не мог их разобрать.
Может быть, в другой ситуации, он бы что-то и сообразил. Может, если бы у него было время подумать – он бы и понял, что можно что-то сделать. Может, тогда бы у него появилось какое-нибудь решение.
Даниил вообще был из тех, кому нужно очень много времени, чтобы что-то решить. Не предпринять, вроде спасения людей от пожара и прочее, а именно решить. По крайней мере, для того, чтобы сделать это правильно и точно.
А сейчас, в экстремальной ситуации и за считанные секунды... Тут уж не до решений.
Но, как бы то ни было, решить что-то было необходимо.
И тогда, среди ливня и беспорядочных мыслей, бурлящих в голове, Даниил принял единственно возможное на тот момент, а потому и единственно верное, решение.
Он сделал то, что умел, пожалуй, лучше всего остального.
Убежал.
***
Не прячь пули, стреляй смело.
Пускай стрелы в мое тело.
Я не ангел, и ты тоже.
Я так делал, и ты сможешь.
Молчать... Гораздо больнее молчать.
Лучше голос сорвать. Кричать!
В самое сердце, на пораженье
Что же ты медлишь с этой мишенью?
Я все растратил, карты открыты.
Бей что есть силы, и будем квиты (с)
Ливень не прекращался. Когда Даниил зашел в дом, он был мокрый до нитки.
Чисто по инерции, он забрел в свою комнату и слабыми дрожащими руками стянул с себя одежду и надел сухую. Просто потому что краем мозга понимал – заболеть ко всему прочему сейчас будет точно некстати.
Если когда-то вас будет раздирать немыслимая боль – кричите.
Кричите, плачьте, швыряйте мебель. Делайте, что вашей душе угодно, а именно – выражайте как-нибудь свои негативные эмоции.
Так они выходят из вас, из вашего сердца, души. И тем самым, вам становится чуточку легче.
Даниил же, к своему горю, не обладал возможностью выливать чувства вовне – и почти не умел плакать.
Это действительно страшно, не на словах, а по правде – до такой степени, что Волчонок сам смог почувствовать этот страх.
Ему было страшно от того количества эмоций, которые в нем увеличивались из минуты в минуту.
Даниил точно не знал, чего именно, плюс ко всему, боялся – возможно, это походило на взрыв бомбы, запрятанной у него в теле, а может, он просто боялся перегрузки.
Чувства не выходили и этим сводили с ума.
Молчать – в сотни раз больнее, чем выражать то, что чувствуешь.
Только от этого факта, вне зависимости от того, что с тобой происходит, становится невыносимо больно.
Словно вы немой – и вас заставили проглотить целую тонну иголок.
Вам больно, вам страшно – вы умираете и чувствуете, как внутри, от каждого неловкого движения, клубки тонких острых булавок пронзают все ваши органы. Кишки распарываются в клочья, кровь постепенно заполняет внутренности, а вы стоите и мычите что-то нечленораздельное. Вас бросает в холодный пот от страха и ужаса, и при этом скручивает от немыслимой боли. Проходящие мимо люди не понимают, что вам нужна помощь, что вам больно – ведь снаружи-то пока ничего не заметно.
А потом?
А потом уже будет поздно.
Не думая ни о чем, в беспамятстве, Даниил сел на пол, прислонившись спиной к кровати.
Обхватив колени, он нервно трясся, смотря, не моргая, в одну точку.
«Как больно» - крутилось у него в голове – «Как же больно, Господи, как мне больно...»
Это все, что он на тот момент мог.
Волчонок не плакал и не говорил, он не кричал и не психовал, не бился в истерике и не хныкал.
Ему, возможно, хотелось плакать, но из себя он не мог выдавить и слезинки.
Поэтому, он просто сидел и подрагивал от жгучей боли, словно бы выпив серной кислоты на ночь.
Боль была настолько сильной, что сама ситуация с трудом доходила до его уставшего мозга.
Он еще целиком не осознал, что произошло. Зато одно знал наверняка: сегодня ночью Даниила не стало. Он умер.
Из него вытащили душу.
Потому что без Ани – нет жизни.
Уже в который раз Даниил испытал на своей шкуре это омерзительное, горькое чувство – когда тебе не верят.
Ты еще слишком маленький, ты не умеешь любить – вот, что она сказала на его искреннее признание.
Все это время она смеялась над ним? Считала, что он дурачится..
Не верила, что такой «мелкий» ребенок может серьезно полюбить кого-нибудь. Ее.
Но он правда любил. Он это ЗНАЛ.
Вот, что было ужасней всего.
Чем больше проходило времени, тем хуже Волчонку становилось.
От немыслимой боли мозги начали давать сбой. Вскоре, мальчишка вообще начал уплывать от реальности.
Его самоощущение постепенно пропадало или путалось, картина мира затуманилась, он переставал понимать, где находится и что происходит вокруг.
Постепенно, в смутное небытие стали вклиниваться какие-то обрывки разговоров и чужие, незнакомые ему голоса.
-Ты говорил, нас невозможно любить!!! – Вопил один из них, вероятно, принадлежавший ему самому. – Говорил, мы созданы не для этого!!! Как я могу теперь тебе верить?!!!!
Голос был преисполнен отчаяния. В нем было столько боли и столько обиды, что он резал Даниилу перепонки. Однако, несмотря на это, голос все равно оставался приятным и нежным. Как будто шел из самого сердца.
Нет, не шел, лился. Он был идеален.
-Я предупреждаю последний раз. Прекрати свое безумие. – Отвечал ему другой голос. Он был гораздо ниже и намного спокойнее предыдущего. Хладнокровнее.
-Я не собираюсь тебя больше слушать! Все твои слова были ЛОЖЬЮ. – Последнее слово было произнесено как плевок. – А он любит меня. Он полюбил меня!!!
-В тебе говорит безумие. Не будь ребенком, тебе уже не сойдет это с рук.
-Ты же знаешь, я не вернусь!
-Хочешь ты или нет, нам придется последовать плану.
-Ты не посмеешь. – Голос, несмотря на нежность, стал хищно-рычащим. – Я не дам тебе его тронуть. Трогать... Всё здесь.
Диалог оборвался.
За ним пришел следующий. В уши Даниила ворвались отчаянные рыдания.
-Прошу тебя, послушай... – Снова этот же мягкий тембр.
-Нет уж, это ты послушай. – Новый голос, немного необычный, приятный, но резкий. И очень уверенный в том, что он произносит. – То есть, по твоему, это нормально? И когда же я должен был все это узнать?!
-Я с-собирался сказать тебе, пойми, мне было нельзя – Сквозь громкие всхлипывания
-Что тебе было нельзя?? Говорить о том, что ты... Как его... Это... «Поломанный»?! и что в любую секунду ты можешь ночью встать и угрохать меня?!
-Все совсем не так! – Закричал рыдающий голос. – Я не хочу тебя убивать! - заявил он очень утвердительно, и вновь погрузился в рыдания.
От всех этих неясных диалогов чувства Даниила ослабли, и его медленно повлекло в сон.
Уже на грани сна и яви он снова услышал чьи-то тихие голоса.
-И что же ты делаешь?.. – все тот же необычный приятный голос, уставший, тихий и чуть печальный.
-Очевидно, спасаю тебе душу – Ответил другой. Все так же нежно, немного по-детски, совсем не грустно и очень, очень самоотверженно.
А потом Даниил заснул.
Это был последний день, когда они с Аней были вместе.
После этого дня они уже больше никогда не дружили.
Не верите?
Честно-честно!
Эпилог
Видел, что не было солнца,
Ты встал и пошёл босиком,
Мокрые ноги по лужам
Оставляли круги на воде.
Слышал, где звук самолета,
Ты искать побежал в облака,
Остановился и понял,
Что летишь свысока. (с)
В эту ночь Даниилу приснился сон.
Это был последний сон Его Первой Жизни и он был самым печальным и самым грустным из всех его снов.
В этом сне Даниил снова летел. Но не так, как это делают птицы и ангелы, а так, как это делают люди.
Головой вниз.
Он знал, что это конец.
Что он умирает.
Что через несколько секунд или минут он достигнет Земли и разобьется.
Его голова неприятно побаливала – словно бы ощущала скорое роковое столкновение.
Это действительно не очень-то приятно, что есть сил, головой удариться о землю.
Но ему уже было все равно.
Знаете, так странно порой наше время!
Иногда бывает, так спешишь, и ничего все равно не успеваешь.
Бывает, мыслей вроде и нет – а время проходит быстро, пролетает день за днем. Не успел еще толком все обдумать – вот уже время-то и пролетело.
А иногда, бывает наоборот – вроде бы пара секунд, а ты успеваешь столько мыслей прокрутить в голове, что даже самому не верится.
Именно так бывает перед смертью.
Так было и у Даниила.
Мыслей было много – а время словно замедлилось. Он падал с огромной высоты, с невероятной высоты, падал долго и боль обжигала всю его спину.
А может, там правда был огонь?..
Кроме боли в спине, неприятные ощущения были еще и в груди – словно бы ее пронзило что-то очень твердое и острое. Что-то, что мешало ему сглотнуть и дышать, хотя дышать ему уже было не нужно.
Даниил, к сожалению, так и не смог узнать, что это было – его глаза смотрели прямо, и он уже не мог наклониться, чтобы рассмотреть, что там, в груди.
Может быть, стрелы? Или мечи, вонзенные сзади насквозь?
Какая уже была разница...
Ведь через секунду все кончится – он умрет и навсегда покинет этот мир.
Даниил все летел и летел вниз... И его больше не интересовала ни боль, ни смерть, ни само падение.
Впервые за все свое существование его душа почувствовала Смирение.
Впервые он больше не боролся. Ни с чем не спорил и ни о чем не сожалел.
Все кончено. Он ничего не смог. А теперь – он больше не может расправить крылья и полететь. Значит, сейчас он умрет.
Все кончено.
Что же теперь с ним будет? Ведь он был Бессмертным. Тем, кто не умирает.
Тем, кто попросту не должен умереть!
Но он умрет. Он это знал, и все его тело чувствовало это.
Вместе с ним с неба падали капли дождя. Они так же, как и он в будущем, разбивались о Землю, но совсем этому не противились и не боялись.
Так же чувствовал и он. Наверно, потому что он сам был дождем?..
Холодные серые капли проносились мимо, составляя ему компанию. Дождь словно бы плакал вместе с ним. А может, оплакивал его?
Падая вниз, Даниил видел, как множество тонких нитей, почти материального, сотканного света, постепенно отслаиваются от него, выходят из него – и соединяются с дождем.
Остаются в грозовых тучах.
Наверно, это была часть его души?.. (или электромагнитные волны)
Теперь она навсегда останется в дожде...
Прикрыв немного глаза, Даниил безучастно смотрел вдаль, будто сломанная игрушка.
Никогда в жизни он еще не испытывал такого сильного чувства смирения – это противоречило всем его жизненным принципам, всей его сути.
Но сейчас это БЫЛО. И это было на самом деле ужасно.
Это очень плохо, что я умру – подумалось тогда ему.
Все, кто умирает – смертные существа. Они живут в круговороте жизни, рождаются и умирают, а затем снова возрождаются.
Он тоже должен будет возродиться...
Но это очень и очень плохо.
Ведь возрождаются только смертные. Таков закон.
Что же делать бессмертному существу в таком случае?
Что ему делать, раз он был совсем... другим?..
Последствия будут очень страшными.
Пожалуй, ему будет очень больно.
Но даже если так. Разве такое может быть?
Куда его денет судьба, если бессмертные никогда не умирали и не перерождались?
Разве найдется на Земле ТЕЛО для него? Смертное тело для бессмертного?
В этом таилось что-то очень плохое...
Но сделать уже ничего было нельзя.
Он сделал все, что мог – и проиграл.
Ах, он был таким самоуверенным!
Пожалуй даже слишком. Разве можно было надеяться, что у него одного все получится?
Разве стоило забывать, сколько было у него врагов?..
Но нет, он думал, что может все. Он думал, что раз летает лучше всех, раз силы внутри у него так много – он сможет все.
Как же он ошибался. И вот, чего стоила ему эта глупая ошибка...
Глупый, глупый ангел.
Совсем не такой безупречный, каким ему бы следовало быть...
Как грустно ему тогда было. Какую невероятную тоску он испытывал! Вы даже представить себе не можете, какая вселенская печаль была тогда у него внутри.
Почему ему было настолько печально?.. Да, он умирал, но он не грустил из-за смерти. Из-за чего же тогда он так сильно грустил?..
Зачем поднялся так высоко в небо?..
Знаете, как говорят? Если в прошлой жизни вы от чего-либо умерли, в нынешней жизни вы будете панически этого бояться. Скажем, если вы утонули – вы будете бояться воды. Если вас укусил ядовитый тарантул – будете бояться пауков и так далее... Наши беспричинные страхи действительно берутся неизвестно откуда – и корни этих страхов иногда можно найти в нашей последней гибели.
А еще, как говорил когда-то Даниилу загадочный гость из будущего, перед смертью мы можем подумать о чем-то – и в следующей жизни мы непременно это вспомним. Мысли, чувства – главное, концентрироваться на них перед самой-самой смертью. И тогда это точно никогда нами не забудется.
А иногда даже, будет преследовать нас всю нашу жизнь...
В тот момент, когда Волчонок умирал, он ощущал только одно-единственное чувство.
Это было чувство вины.
В тот момент, когда Волчонок падал, только лишь одно слово оставалось у него на губах.
Конечно же, это было слово «прости».
Перед кем он так сильно хотел извиниться?..
К сожалению, ему так и не довелось этого узнать.
Ровно через мгновение безвольное тело Даниила достигло Земли.
Он встретился с ней и...
Разбился.
На тысячу серебряных осколков...
Дополнительная глава №1
Я посмотрелся в зеркало и несколько раз покрутился, меняя положение.
Идеальная внешность, утонченные черты лица, мягкие волосы, спадающие на плечи.
Я уперся руками в бока и повернулся к отражению боком: тонкая, почти женская талия, плавные изгибы тела, нежная кожа – бледная, со здоровым румянцем на щеках.
Одним словом идеал.
Здоровый блеск в глазах, идеально подчеркнутые брови, длинные ресницы – словом, все как надо.
Одежда, сшитая точно под размер – облегающие шорты до колен, с золотой каемкой, и майка, заправленная в золотистый, почти металлический пояс. Иногда я надеваю другую – она коротенькая, похожая на топ, сшитый специально для этой формы одежды.
Каждый раз, этот топик чуть-чуть поднимается, обнажая ровный живот, белоснежную кожу и выставляя напоказ крепкие, ровные мышцы.
Я все делаю красиво: я красив, когда бегу, красив, когда иду, стою, смеюсь или жестикулирую. Каждый мой жест безупречен: он нежен, ловок и очарователен. Само обаяние, иначе не скажешь.
Светящаяся улыбка обнажает ровные, белоснежные зубы, снаружи украшенные нежной каемкой губ. Ровная, идеальная спина, украшающая тело в своем миловидном изгибе – не я достиг таких результатов. Таким меня сделали.
Так уж сложилось, что все мы были рождены идеальными. Идеальными по Его меркам – меркам Господа Бога. Такими мы должны были быть – только такими, какими он нас всех создал.
Я откинул мягкую прядь волос со своих плеч и двинулся к выходу.
Да, наша жизнь многим покажется такой же идеальной, как мы сами.
Но мне она никогда вообще-то не нравилась.
За исключением каких-либо незатейливых занятий в ней всегда присутствовало «Да, Михаил», «Как скажешь, Михаил», «Хорошо, Михаил».
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |