3) коммуникативный аспект власти, связанный с тем, что власть так или иначе реализуется через общение, через определенный язык, понятный обеим сторонам общественного отношения власти.
Все три приведенные выше аспекта власти совершенно реальны, но все же не совсем равнозначны. Директивный аспект, т.е. власть как принуждение к исполнению воли приказывающего, как правило, считается основополагающим.
10. Впервые освободил политическую науку от религиозно-этической формы Никколо Макиавелли (1469—1527). Если до Макиавелли главным в политике были цели государства, а государственная власть рассматривалась как средство для их реализации, то для Макиавелли главным в политике стала сама власть, способы и методы её завоевания и удержания. При этом великого итальянца не интересуют наследственные монархии. Объектом его внимания становится так называемый «новый государь», т.е. человек, не имеющий права на власть по рождению и завоёвывающий её исключительно благодаря личным способностям. В этой связи Макиавелли даёт будущим государям практические советы, формулирует общие правила, с помощью которых можно добиться государственной власти и удержать ее. Другими словами, Макиавелли, в отличие от своих предшественников, многие из которых «измышляли республики и княжества прекрасные, хотя и никогда не виданные», стремится подчинить политическую науку решению практических задач, «ибо велико расстояние от того, как протекает жизнь в действительности, до того, как должно было бы жить, согласно теоретическим представлениям о жизни». Макиавелли рассматривает политику как самостоятельную сферу жизни, где не действуют нормы человеческой морали или христианской этики. Она имеет свои закономерности, которые должны быть изучены и осмыслены, а не выведены из святого писания или сконструированы умозрительно.
И, наконец, Макиавелли первым употребляет термин «государство» в близком к современному, собственно политическом значении. В отличие от широко использовавшихся в политической науке понятий республика, княжество, империя, монархия, демократия, аристократия, тирания и т.п., «stato» у Макиавелли означает общее понятие «государство» независимо от его конкретных форм. Оно призвано характеризовать политическое состояние общества, его политическую организацию.
Новое время
Томас Гоббс (1588—1679) создал понятие общественного договора. В его труде Левиафан осуществляется идея перехода к гражданскому обществу и обоснование легитимности власти.
Джон Локк (1632—1704) Естественное состояние по Локку — это равенство, где господствуют законы разума. По Локку государство — это желание сохранить свободу и естественность. Главное отличие естественного состояния от гражданского по Локку — наличие общего установленного закона. Заключение общественного договора ограничивает свободу государства.
Тюрго (1727—1781) создал идею социального прогресса, далее она разрабатывалась Кондорсе (1743—1794). Прогресс — основной закон жизни человечества. Все ведет к прогрессу. Разные народы по-разному развиваются, так как в них разное количество талантливых людей. Просвещение ведет к прогрессу. Скорость прогресса зависит от обстоятельств. философия Возрождения и Нового времени не только сформулировала и разработала идеал европейского гуманизма, но обосновала и развила классическую модель взаимоотношений человека и политики, с той или иной степенью совершенства воплотившуюся в культуре современного индустриализма. Модель эта может быть названа моделью “инструментальной индивидуальности”. Ее двойственная специфика проявляется, во-первых, в том, что человек здесь выступает как автономный индивид в поле политики, а во-вторых, диалектика субъектно-объектных отношений приводит то к тому, что государство и иные политические институты выступают как инструмент социального преобразования в руках человека, то к тому, что сам человек превращается в инструмент политической манипуляции.
Рассмотрим подробнее данную модель на примерах философии Н.Макиавелли и Т.Гоббса, которым не раз предъявлялись обвинения в антигуманизме, оправдании насилия и произвола.
В философии Н.Макиавелли человек и политика предстают в своей эмпирической конкретности, реальной данности. Из этого не следует, что Н.Макиавелли пренебрегает идеалами соотечественников-гуманистов или равнодушен к ним. Связь его политических взглядов с итальянским гуманизмом не раз являлась предметом специального исследования12. Флорентийский мыслитель исходит из трагической разорванности идеала, достойного человека, и повседневности: “... но так велико расстояние от того, как протекает жизнь в действительности, до того, как должно жить, что человек, забывающий, что делается ради того, что должно делать, скорее готовит свою гибель, чем спасенье”13. Осознание невозможности сразу преодолеть эту разорванность, равно как и желание сохранить человеческую жизнь в условиях, далеких от человеческих, побуждает философа ставить иные, более реальные цели, анализировать человека, каков он в реальной жизни.
Реальный же человек - это человек активный, деятельный. Именно с точки зрения естественных причин, исходя из человеческой деятельности и интересов, Н.Макиавелли изображает возникновение власти и государства, а вместе с ними и возникновение морали14. Не только власть и политика оказываются делом рук человеческих, но и понятия о пользе, добре, зле, справедливости. Содержание добродетели уже не предписывается космическим миропорядком или божественной волей, а является производным от интересов людей, то есть искусственным и вполне изменяемым творением.
Человеческая деятельность, движимая свободной волей, на равных вступает в схватку с фатальной силой объективных обстоятельств, поскольку “судьба распоряжается половиной наших поступков, но управлять другой половиной или около того она предоставляет нам самим”15. Таким образом, человек выступает у Н.Макиавелли активным носителем социального и политического действия, субъектом политики.
Результатом взаимодействия объективных и субъективных факторов, а также борьбы постоянно изменяющихся человеческих интересов является неустойчивость всех политических явлений, будь то соотношение сил или форм правления. В этих условиях благосклонность судьбы человека политического была бы обеспечена, “если бы вместе с временами и делами менялась и его природа...”16. Гармония человека и политики есть, следовательно, величина относительная, определяемая степенью соответствия не заданным стандартам добродетели, а складывающимся обстоятельствам.
Внешняя среда - место, время, соотношение сил - оказываеются важнейшим условием, от которого зависит политическая судьба человека. Если учесть, что сама эта внешняя среда является отчасти продуктом деятельности политического человека, то перед нами уже совершенно другая система координат. В ней допускается, хотя Н.Макиавелли об этом и не говорит в соответствующих терминах, возможность того, что внешние условия, политическая среда господствуют над индивидом. Поскольку же в руках судьбы половина человеческих поступков, то шанс человека оказаться инструментом и слепым орудием чуждых ему сил весьма велик. В политической философии Н.Макиавелли можно обнаружить лишь намеки на проблематику отчуждения, из хода его рассуждений ситуация политического отчуждения лишь логически выводима, но не рефлектируема автором.
Тем не менее в контексте обсуждаемой нами проблемы гуманизации политики Н.Макиавелли принадлежит вклад, значение которого, как представляется, подчеркивается недостаточно. Принято считать, что этот вклад является отрицательным: ярко описана антигуманная и аморальная природа “человека политического” и политической власти. Дидактически назидательно выглядит подчас анализ соотношения цели и средств, морали и политики в философии Н.Макиавелли. Между тем флорентийский философ доказал лишь то, что “грязь” политики, равно как и порочность людей, ею занимающихся, не есть их субстанциональная характеристика, а есть производная от конкретных условий и конкретной деятельности. Отсюда следует, что оценка политической действительности как гуманной или негуманной не может даваться произвольно, безотносительно к особенностям ситуации и интересов действующих субъектов. Разумеется, релятивизм политических оценок, доведенный до крайности, может выродиться в апологию произвола и вседозволенности, но при его полном игнорировании невозможно зафиксировать то специфическое, конкретное содержание, которым наполняется идеал гуманизма в ту или иную эпоху и которое только и может умерить интересы, обуздать своеволие, погасить пламя страсти не “метафизического индивида”, а людей, принадлежащих к определенной социокультурной и цивилизационной среде.
Проблема статуса человека в политической философии Т.Гоббса принадлежит к числу классических сюжетов в историко-философском и политическом анализе. Мы остановимся лишь на одной идее, получившей у Т.Гоббса, как нам кажется, глубокую и оригинальную разработку, - на идее автономной индивидуальности, которая в свете современных споров о гуманизме то превращается в объект восторженного поклонения, то подвергается уничтожительной критике.
В отличие от Н.Макиавелли Т.Гоббс подходит к человеку как к “метафизическому индивиду”, природа которого вечна и неизменна. В соответствии с двумя “бесспорными требованиями человеческой природы” люди стремятся к обладанию индивидуальной собственностью и, движимые естественным разумом, избегают смерти17. Таким образом, потребность в самосохранении (материальном и физическом) является, по Т.Гоббсу, базисной человеческой потребностью. Попадая в силовое поле абсолютной власти государства-Левиафана, эта потребность реализуется весьма своеобразно.
Гражданские законы, в понимании Т.Гоббса, представляют собой не просто систему дозволений и наказаний, но акты, которые законодатель должен обнародовать и содержание которых должно быть известно гражданам18. В этом случае “человек политический” полностью освобождается от страха непредвиденного наказания, приобретая к тому же возможность без страха пользоваться правами19. Устранение произвола и неконтролируемого насилия является гарантом самосохранения человека в политическом состоянии. Поскольку, согласно рационалисту Т.Гоббсу, страх - это “любое предвидение будущего зла”20, то жизнь “человека политического” предстает абсолютно рациональной, полностью предсказуемой, обретает уверенность и стабильность.
Непосредственно с самосохранением человека связаны и два других права, которые остаются за гражданином после заключения договора о передаче прав суверену: право на самостоятельно усмотренную выгоду и право на интеллектуальную независимость. Оригинальный анализ содержания этих прав и их значение для формирования идеологии классического либерализма дал Э.Ю. Соловьев21. Мы же обратим внимание лишь на те моменты, которые связаны с раскрытием в этих правах субстанциональных человеческих свойств.
Прежде всего подчеркнем, что Т.Гоббс отмечает принципиальную невозможность для государства регулировать все действия людей22 и указывает, что “законы придуманы не для прекращения человеческой деятельности, а для ее направления”23. Такое правопонимание с неизбежностью предполагает существование значительной сферы деятельности, где властвует свободный человеческий выбор. В этой сфере “люди имеют свободу делать то, что их собственный разум подсказывает как наиболее выгодное для них”24. Такие действия, коль скоро они включают в себя свободу торговли, договоров, извлечения прибыли, требуют напряжения ума, изобретательности, инициативы, гибкой и последовательной защиты собственных интересов. Речь идет, по сути дела, о том, чтобы дать шанс для специфической реализации творческого потенциала человека, его саморазвития. Однако сфера свободы человека предполагает еще и автономию частной жизни: ни государство, ни какие бы то ни было советчики не могут совать свой нос в дела домашнего хозяйства, семейные отношения, образ жизни и быт25. Трудно переоценить значение идеи автономии частной жизни для становления самостоятельного и ответственного человека в рамках гражданского общества, поддержания традиций культуры, снятия многочисленных социальных “перегрузок”.
Право на интеллектуальную независимость Т.Гоббс пытается обосновать, рассматривая отношение государства-суверена и человека к вопросам христианской религии. Апелляция к вере - скорее дань времени: философ постоянно показывает, что его рациональные политические построения в сочинениях “О гражданине”, “Левиафан” нисколько не противоречат Священному писанию, но, напротив, подтверждаются им. Понятно, что никакое частное лицо не в силах поколебать убеждения собственного человеческого разума. Но даже если суверен запретит верить в Христа, то “такое запрещение останется безрезультатным, ибо вера и безверие никогда не следуют человеческим приказаниям”26. Даже суверен не в силах заставить человека поверить в чудо непосредственного общения с Богом: повиновение власти требует, чтобы я никак не выражал свое неверие, “но не так, чтобы я думал иначе, чем мне внушает мой разум”27. Можно на словах заявить то, что требует власть, но из этого никоим образом не следует необходимость менять свои убеждения. Представляется, что здесь речь идет вовсе не о вопросах религиозной свободы или свободы совести, а о фундаментальном праве человека - праве на самостоятельное и творческое мышление, на критическую работу ума, запретить или ограничить которую не может никто.
Гражданские права и свободы “покупаются” у Т.Гоббса ценой передачи суверену абсолютного большинства политических прав подданных. Однако передача права суверену означает не только утрату возможности сопротивляться его действиям в данном отношении. Будучи принужден повиноваться суверену вопреки своему разуму и совести, подданный не несет ответственности за свои действия: ответственность возлагается на суверена и установленные им законы28. Разумеется, освобождая человека от ответственности за собственные деяния, власть лишь обнаруживает факт манипуляции людьми, обнажает свой антигуманный, отчужденный характер. Но если попытаться рассмотреть эту коллизию в свете договорной природы гражданского общества, то очевидно, что человек в нем может нести ответственность только за результаты своего разумного, а значит, и свободного выбора. Таким образом, в поле политики при жесткой власти суверена возможен, согласно Т. Гоббсу, баланс свободы и ответственности. Это не юридический баланс прав и обязанностей, поскольку английский философ не приемлет идеи правового ограничения действий государственной власти и имеет в виду лишь моральную ответственность перед судом своей совести и естественного закона. Но кто возьмется утверждать, что этот последний суд менее важен для духовной устойчивости, равновесия и самосохранения человека в обществе, нежели суд закона?
Парадигма инструментальной индивидуальности, основы которой, как мы показали, были сформулированы Н.Макиавелли и Т.Гоббсом, сохранилась в философском мышлении вплоть до середины ХХ века. Она базировалась на признании рациональности политического бытия (или, во всяком случае, на том, что иррациональное, коль скоро оно присутствует в человеке, не оказывает на политику существенного влияния); согласовывалась с прогрессистским взглядом на развитие общества, с ценностями свободы и гуманизма. Вместе с тем она точно схватывала существенные моменты реальной культуры индустриализма с его технократическим и эгоистически-завоевательным отношением к окружающей действительности.
11. Классические концепции политической социологии: общая характеристика
Наиболее распространенными концепциями являются телеологические, бихевиористские, психологические, системные и реляционистские.
Телеологические (с точки зрения цели) определения власти характеризуют ее как способность достижения определенных целей, получения намеченных результатов. Б. Рассел говорил: «Власть может быть определена как реализация намеченных целей». Телеологические интерпретации власти рассматривают ее довольно широко: как отношения между людьми, так и взаимоотношения между человеком и окружающим миром. Говорят, например, о власти человека над природой. Однако последнее, как было сказано, скорее метафора, ибо в строгом понимании политическая власть реализуется в отношениях между людьми, имеющими волю и сознание.
Бихевиористские трактовки власти рассматривают ее как особый тип поведения, при котором одни люди командуют, а другие подчиняются. Она выдвинута в 20—30~е годы группой ученых Чикагского университета с Ч. Мерриамом. Бихевиористская концепция имеет четко выраженный прикладной характер. В поле зрения бихевиористов попали скрытые, неформальные структуры власти в обществе: группы давления на правительство, пропагандистские центры и даже гантстерские группировки. Бихевиоризм уходит от политической «метафизики»; для него фундаментальной областью исследования становятся эмпирически достоверные факты политического поведения индивидов. Авторы концепции вычленяют явления политической жизни из естественно присущих человеку свойств, характеристик его жизненного поведения. Доминирующей чертой человека при этом объявлялось стремление к власти, что и определяло его политическую активность (поведение). В такой концепции власть — исходный пункт и конечная цель политического действия, а политический человек — это человек, стремящийся к власти.
Психологическая концепция власти базируется на работах 3. Фрейда, который, как известно, рассматривал психику человека как целостное образование, в котором прозрачные, проницаемые для сознания элементы (сознательные) сосуществуют с непрозрачными «силовыми», «энергетическими» элементами (безсознательные). Этот сложный характер психики и является своеобразной доминантой политической власти. Власть возникает как взаимодействие воли к власти одних и готовности к подчинению, «добровольному рабству» других. 3. Фрейд, например, считал, что в психике человека есть структуры, делающие его предрасположенным к рабству, к тому же, добавим вслед за Э. Фроммом, двоякою рода: когда человек предпочитает зависимость свободе, и когда он раб самого себя. «Рабство первого - рода» — зависимость вместо свободы, — связано с тем, что человек отдает предпочтение защищенности от других и покою перед личной свободой. «Рабство второго рода» — это рабство не в смысле утраты свободы, а в том, что человек является рабом самого себя — своих иллюзий, желания властвовать. Это своеобразный нарциссизм.
Системная (структуралистская) трактовка в отличие от бихевиористской, предполагающей идти к пониманию власти снизу вверх, от индивида к обществу, исходит из производности власти от социальной системы, а не индивидуальных отношений. Она видит во власти свойство системы, проявляющееся во взаимоотношениях частей и целого. Один из основателей системной теории общества Т. Парсонс определяет власть как «способность системы обеспечивать исполнение ее элементами принятых обязательств», направленных на реализацию коллективных целей. В системной, как и в бихевиористской концепции, можно выделить три подхода к пониманию власти. Первый трактует власть как свойство или атрибут макросистемы, то есть общества (макроуравень); второй — характеризует власть на уровне конкретных систем: группа, организация (мезоуровень).; третий отражает взаимодействие индивидов (микроуровень). В рамках первого подхода власть предстает «обобщенным посредником в политической системе. Т. Парсонс, которому принадлежит эта идея, сравнивал ее с деньгами, выступающими «обобщенным посредником экономического процесса». Он отмечал: «Мы можем определить власть как реальную способность единицы системы аккумулировать свои интересы». Согласно, трактовке Т. Парсонса власть может быть помещена в контекст любого вида отношений (экономических, политических, моральных и других). Второй уровень (мезо-уровень) в системной концепции рассматривает власть как феномен, соотнесенный с частными системами и подсистемами общества. Французский социолог М. Крозье, например, ограничивает власть рамками социальных институтов и организаций. Он подчеркивает связь отношений власти с организационными структурами. Это позволяет, по его мнению, рассматривать власть не только как отношение, ко и как «процесе, неразделимый с процессами организации». М. Крозье приходит к выводу о вечности отношений власти.
Третий уровень системной концепции политической власти (микроуровень), представленный М. Роджерсом и Т. Кларком, сосредотачивается на изучении акторов, действующих в специфической социальной системе. Подчеркивается большое значение ресурсов власти, каковыми, по мнению М. Роджерса, являются социальный статус, физическая привлекательность, харизма, собственность и т. д.
Реляционистская трактовка рассматривает власть как отношения между двумя партнерами, причем один из них оказывает определяющее влияние на другого. Это взаимодействие субъекта и объекта, причем субъект контролирует объект с помощью определенных средств. Здесь, как отмечалось выше, властные отношения выступают как асимметричные, где субъект и объект выполняют разные роли: субъект командует, объект исполняет. Некоторые авторы (например, К. Шмют в 30 — 50-х гг. XX в. и Ж. Фрёнд) рассматривают властные отношения по схеме «друг — враг», то есть как такую, что раскрывает конфликтный характер субъект-объектныих отношений. Отношение «друг — враг» служит для названных авторов конститутивным признанием политических отношений, смыслом существования политики как автономной социальной сущности.
Политологи выделяют три основных варианта реляционистской концепции власти. Это.модели: «сопротивления», «обмена ресурсами» и «раздела зон влияния». Теория «сопротивления» исследует властные отношения, в которых субъект подавляет сопротивление объекта. Суть теории «обмена ресурсами в том, что она исходит из неравномерного распределения ресурсов в обществе. Располагающие большими ресурсами могут трансформировать их во власть, уступая часть тем, кто лишен их, в обмен на желаемое поведение, то есть на подчинение. Теория «раздела зон влияния» фиксирует внимание не столько на отдельных взаимодействиях индивидов, сколько на совокупности социальных интеракций. При этом подчеркивается момент изменяемости ролей участников интеракций. Если в одной ситуации властью обладает один индивид по отношению к другому, то с трансформацией сферы влияния позиции участников меняются (субъект и объект меняются местами). Теория «раздела зон влияния» разработана Д. Ронгом, который был обеспокоен чрезмерным акцентированием внимания на асимметричности властных отношений, что, на его взгляд, приглушало реляционистский характер власти. Он высказал идею, что в каждом отдельном случае имеет место асимметрия (господство—подчинение), во всей же совокупности властных отношений и на протяжении определенного времени акторы меняются своими местами, так что субъект становится объектом, и наоборот.
12.
К.Маркс является одним из основателей современной социологии, который построил свою теорию под интеллектуальным влиянием немецкой философии, английской политэкономии и утопического социализма.
Методология марксизма позволяет раскрыть существо политики, объяснить политическую деятельность, и тем самым создает основу научной политики. Субъектами политической деятельности, носителями политических интересов и борцами за их реализацию выступают прежде всего классы и нации. По мере усложнения социальной жизни, осознания классами и другими общественными группами своих интересов формировалась политическая надстройка общества, возникли разного рода организации и учреждения, в рамках которых по преимуществу осуществляется политическая деятельность - прежде всего государство, позднее политические партии.
Характер взаимоотношений политики и экономики рельефно выражен в классических ленинских формулах; "Политика есть концентрированное выражение экономики" и "Политика не может иметь первенства над экономикой". Сложное и противоречивое многообразие экономических интересов в политических требованиях и решениях очищается от случайного и неустойчивого. Этот процесс может протекать стихийно, неосознанно, что во многих случаях деформирует политическое отражение экономических связей и интересов. Только научный подход к соотношению политики и экономики дает возможность найти адекватные политические формы отражения экономических потребностей, что становится возможным на определенном историческом этапе общественного развития. Вторая ленинская формула подчеркивает, что решение экономических проблем должно быть подчинено главной и основной задаче - сохранению и упрочению политической власти. "Без правильного политического подхода к делу данный класс не удержит своего господства, а следовательно, не сможет решить и своей производственной задачи". Правильный политический подход заключается в том, рассматривать производственные задачи во всем контексте социальных проблем, характерных для данного исторического этапа.
В трудах Маркса, Энгельса, Ленина разработаны основные принципы научной политики и политической деятельности. Анализ фактов служит как исходным материалом для принятия политических решений, так и основой их последующей корректировки, проверки правильности избранного пути. Изучение того, как решение осуществляется, какие изменения вызывает в обществе, как оно воспринимается массами, то есть использование механизма "обратной связи" - важнейшее условие научной политики.
Марксизм исходит из того, что принципиальная политика несовместима с лицемерием с демагогией, с сокрытием правды от масс. "Честность в политике - есть результаты силы, лицемерие - результат слабости".
Марксизм доказал переходящий характер государственно-правовых институтов. Политический аспект социальной жизни является свидетельством неразвитости общественных отношений и неизбежно уйдет в прошлое, когда связи между людьми очистятся от всех наслоений, вызванных господством неравенства и эксплуатации. По мере развития коммунистических общественных отношений политическая оболочка, внутри которой до сих пор осуществляется социальный прогресс, будет становиться все тоньше, пока совершенно не раствориться в общественном коммунистическом самоуправлении. Связь между людьми, руководство делами общества утратит политический характер. Установление социальной однородности человечества будет означать конец политики как специфической формы человеческой деятельности.
Политическая теория марксизма
Карл Маркс писал свои работы исходя из принципов материалистической диалектики. Он внес большой вклад в развитие политэкономии. Создал теорию утопического социализма. Сформировал практику революционного движения. Поднял представления об историческом разви-тии, о справедливом обществе и путях его достижения на качественно но-вый уровень.
Многие из его идей сохранили свою значимость и актуальность и сегодня. Наиболее важными на мой взгляд являются:
а) понимание политических отношений как разновидности соци-альных отношений, трактовка власти как социального явления;
б) объяснение сущности политики, культуры, духовной жизни, исхо-дя из их обусловленности социоэкономической средой; подход к полити-ке, культуре, духовной жизни как относительно самостоятельным сферам жизни общества;
в) противоречивость политической власти, государства в классовом обществе: с одной стороны, рассмотрение государства как организации, выражающей определенные интересы всех членов общества (развитие средств коммуникаций, связи, энерго-теплоснабжение, обеспечение пра-вопорядка и т.д.), с другой - государство господствующих классов, орудие сильных, составляющих меньшинство;
г) высокую оценку значения теоретических знаний, духовной зрело-сти общества. «Теория становится материальной силой, когда она овладе-вает массами». Матузов Н. И. Малько А. В. Политология для юристов, курс лекций М.: Юристъ 1999 стр. 169
Он создатель идеи закономерных связей и взаимообусловленностей общественных явлений. Выведенный им закон соответствия производственных отношений характеру производительных сил, разработанная теория прибавочной стоимости оказали огромное влияние на все последующее развитие общественно-политической мысли. В современных условиях они составляют основу концепции структурно-функционального анализа. Денисюк Н. П. Политология, учебник М.: Юрайт 2003 стр. 46
С точки зрения Маркса в основе возникновения и развития политических явлений лежит не сознание людей, а их общественное бытие. Общество, по его мнению, это социальный организм.
Марксистское учение о государстве и праве включает как философские, так и социологические представления. Он считал, что государство в конечном итоге должно отмирать. Этот процесс он считал абсолютно неизбежным.
Государство возникает в результате раскола общества на антагонистические классы. Классы это большие группы людей, с разными интересами, различающиеся по их отношению к средствам производства. Класс в полном смысле осознаёт себя как особую социальную группу со своими собственными интересами. Наиболее нужной формой выражения классового самосознания является политическая партия.
С возникновением государства в обществе идёт постоянная классовая борьба. Государство есть продукт и проявление непримиримости классовых противоречий. Государство возникает там тогда и постольку, где когда и поскольку классовые противоречия объективно не могут быть примирены. В свою очередь классовая борьба неизбежно ведёт к диктатуре пролетариата. И эта диктатура сама по себе лишь составляет переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов.
Экономический базис по его мнению всё таки доминирует над государством. А внутри государства противоборствуют два класса буржуазия и пролетариат. Буржуазия является господствующим классом. Причем, по его мнению, паразитическим классом. Класс, занимающий господствующие позиции в экономике стремится закрепить своё господство и в политике, завоевать государственную власть. Таким образом, государственная власть это организация, особый аппарат насилия господствующего класса. Буржуазия навязывает через идеологию свои собственные интересы, которые она представляет как всеобщие. Поэтому право это возведённая в закон воля господствующего класса. Мальцев В. А. Основы политологии, учебник для вузов М.: ИТРК РСПП 1998 стр. 84
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |