Корни личностного знания — в периферическом осознании тела, являющимся фоном для фокусного сознания. Внешний объект осмысляется в силу того, что он становится нашим собственным продолжением — он превращается в «инструмент», попадая в операционное поле, созданное нашим целенаправленным действием, и выступает в этом поле как продолжение нашего тела. Знак или символ аналогичен инструменту и является таковым только для человека, который опирается на него, чтобы достичь чего-то или обозначить что-то, не имеющее реального коррелята. Эта опора есть акт самоотдачи, присутствующей в каждом интеллектуальном свершении и стягивающей множество вещей к единому фокусу. Поэтому всякое действие, связанное с ассимиляцией каких-то вещей, которые благодаря их присутствию в периферическом сознании становятся нашим инструментальным продолжением, является способом реализации собственной личности. Адаптация понятий к уже имеющемуся пониманию целого также происходит на периферическом уровне сознания, а условием такого понимания оказывается определенная координация и интеграция смыслов частей целого, преобразование их в непротиворечивое взаимосвязанное единство, где смысл частей определяется смыслом целого, целостным пониманием. Оставаясь вне фокуса сознания, Н.з. содержит в себе общий смысл формализмов, исследовательских приемов и методов познания, предполагающий определенное понимание отношений между частями и целым. По мнению Полани, искусство познания — это аспект акта продолжения нашей личности в периферическом осознании предметов, составляющих целое. Прогресс в научном открытии зависит от самоотдачи личности в научном поиске, при котором устанавливаются контакты с реальностью. Уверенность в себе определяет нашу готовность к отказу от рутинного образа действий. Наша самоотдача в поисках нового неизменно проникнута страстью: ориентиром на пути к реальности оказывается интеллектуальная красота.
В научном познании явное, артикулированное знание выступает как знание интерперсональное, оно представлено в научных гипотезах, теориях, теоретических моделях, экспериментальных законах и т.д. Однако, как считает Полани, артикуляция всегда остается неполной по отношению к знанию. Поэтому прогресс науки невозможен без неявного личностного знания, которое латентно содержится в индивидуальном опыте исследователей — в их искусстве экспериментирования, диагностики, мастерстве владения теоретическими методами и т.д. Это неартикулированное «молчаливое» знание не излагается в учебниках и пособиях, его нельзя обнаружить в научных монографиях и журнальных статьях, оно передается либо в ходе непосредственных личных контактов ученых, либо в процессе совместных экспериментальных исследований. Концепция Полани была выдвинута в качестве альтернативы «фундаменталистским» теориям познания (логический эмпиризм, марксизм и т.д.), полностью исключавшим наличие врожденных, неосознаваемых и нерефлектируемых форм знания. Она получила частичное подтверждение в ходе дальнейших когнитивных исследований.
Полани М. Личностное знание. М., 1985.
И.П. Меркулов
НИБУР (Niebuhr) Ричард (1894—1962) — представитель диалектической (неоортодоксальной) теологии, историк и философ культуры, брат Райнхольда Нибура. Учился в Элмхерском колледже, теологической семинарии в Идене, в Вашингтонском и Йельском ун-тах. В 1916 возведен в сан пастора евангелической церкви, в 1924 получил степень доктора философии. С 1931 до конца жизни — проф. теологии и этики в Йельской богословской школе. В центре его исследовательских интересов — проблемы соотношения Христа и культуры, а также специфика христианской моральной философии.
В полемике с либеральными протестантами типа Э. Трёльча Н. настаивал на необходимости отличать ответ Христа на вопросы человеческой истории от ответа его последователей. Ответов на эту «вечную проблему» (отношение Христа и культуры) может быть множество. Она возникла еще при жизни Христа, прослеживается в различные эпохи и проявляется в различных формах: как коллизия между разумом и Откровением, религией и наукой, природным и божественным Законом, гос-вом и церковью, непротивлением и насилием. Она осознается в специальных исследованиях, посвященных соотношению протестантизма и капитализма, пиетизма и национализма, пуританства и демократии, католицизма и папизма (либо англиканства), христианства и прогресса.
Сила и притягательность Иисуса, по мнению Н., проистекают как от человека, живущего в Боге, так и от Бога, пребывающего среди людей. Что же касается понятия культуры, то оно в светской и христианской традициях часто определяется нечетко и произвольно. Это происходит в том случае, когда религия исключается из культуры. Наиболее значимые признаки культуры, по Н., следующие: культура — это вторая природа; культура и социальное бытие идут рука об руку; культура является человеческим достижением, мир культуры оказывается миром ценностей; ценностью, на которую гл. обр. направлены человеческие достижения, является благо человека; культура во всех своих формах и видах занята временным и материальным воплощением высших божественных ценностей.
Н. детально сравнивает два подхода к этой «вечной проблеме». Ответы первого типа подчеркивают противоположность Христа и культуры. Для ответов второго типа, напротив, характерно признание коренной связи между Христом и культурой. Н. обосновывает еще один вариант понимания проблемы: Христос есть воплощение культурных устремлений и восстановитель основ подлинного общества, однако в нем имеется нечто, что не является ни продуктом культуры, ни прямым вкладом в нее. По сути Христос является Христом в культуре, но также и Христом превыше культуры.
Радикальный монотеизм и западная культура // Христос и культура. Избранные труды Ричарда Нибура и Райнхольда Нибура. М., 1996;
НИГИЛИЗМ (от лат. nihil — ничто) — в широком смысле отрицание общепринятых ценностей, идеалов, моральных норм, культуры и т.д. Впервые это понятие появилось у Ф.Г. Якоби, но всесторонний анализ Н. как общеевропейского явления дал Ф. Ницше. Н., сего т.зр., — это сознание, согласно которому мы не имеем ни малейшего права признать к.-л. потусторонность или существование вещей в себе, которое было бы божественным, было бы воплощенной моралью. Мораль придавала человеку абсолютную ценность, служила адвокатом Бога, полагала в человеке знание абсолютных ценностей, охраняла его от презрения к себе, от восстания с его стороны на жизнь. Н. означает крушение высшего мира ценностей, состояние, в котором человек остается один на один с бессмысленностью мира и должен научиться жить в этой бессмысленности, без иллюзий, без надежды. Н. — признак исчерпанности развития европейской культуры, поскольку религия, мораль, искусство, наука стали уже полыми идолами, формами самоотрицания и самоотчуждения человека. М. Хайдеггер, комментируя Ницше, считает, что его филос. Н. несет с собой завершение метафизики, потому что намеренно разоблачает все до сих пор действовавшие ответы на вопрос о смысле сущего как необоснованные, спекулирующие в пустоте и вызванные наивностью человеческих представлений о себе самом. Это не прекращение истории, а начало эпохи, когда, приняв смерть Бога и крушение прежних ценностей, человек сам сможет распоряжаться своим могуществом, достигнет понимания того, что он не только сущее среди других сущих, но и такое сущее, которому завещана тайна бытия.
В России термин «Н.», вошел в широкое употребление еще в 1860-х гг., т.е. задолго до того, как он стал популярен на Западе. В частности, М. Катков применил его для характеристики воззрений Писарева. После выхода романа И.С. Тургенева «Отцы и дети» (1862) его герой сразу превратился в обобщенный образ русского нигилиста, а автора записали в изобретателя самого термина «Н.» в России и на Западе.
Хайдеггер М. Европейский нигилизм // Хайдеггер М. Времяибытие. М., 1993; Ницше Ф. Воля к власти // Ницше Ф. Избр. произв.: В 3 т. М., 1994. Т. 2.
НИКОЛАЙ КУЗАНСКИЙ (Nicolaus Cusanus), настоящее имя — Николай Кребс (Krebs) (1401—1464) — нем. теолог, философ, математик, церковный деятель, дипломат. Окончил Падуанский ун-т, получив докторскую степень по каноническому праву (1424), вступил в орден августинцев, епископ в Бриксене (1448), кардинал (1450), генеральный викарий в Риме при папе Пие II. В мировоззрении Н.К., сложившемся на рубеже между средневековой схоластикой и философией эпохи гуманизма, ощутимо влияние мистики (особенно Мейстера Экхарта) и номинализма У. Оккама; вместе с тем оно предвосхищает многие черты философии и точных наук Нового времени. Н.К. стремился филос. определить сферу человеческого знания как область «знания о незнании» (docta ignorantia) и расширить возможности познания при помощи принципа «совпадения противоположностей» (coincidentia oppositorum), причем такое совпадение может быть достигнуто только в Боге. Эти проблемы рассматриваются в трактате «Об ученом незнании» (1440). В 1453 под впечатлением от взятия Константинополя турками издал соч. «О мире или согласии веры», призывающее к объединению религий в универсально понимаемом католичестве. В работе «Об исправлении календаря» (1436) предвосхитил принципы григорианского летоисчисления более чем за сто лет до его появления. Н.К. можно считать родоначальником математического учения о бесконечном: он первым стал рассматривать круг как многоугольник с бесконечным числом бесконечно малых сторон. Хотя Н.К. догадывался о существовании бесконечности в пространстве и времени, он считал сотворенный мир «Богом в ничто», в котором никакое учение о творении неспособно ч.-л. изменить. Связующим звеном между Богом и миром служит Христос как воплощение Логоса. Человек является микрокосмосом и отблеском универсума: оба они устроены по принципу постепенного перехода через ряд ступеней — от высшего к низшему и обратно. Т.о., осуществляется тождество бесконечно великого и бесконечно малого, т.е. абсолютная полнота и абсолютная простота бытия. Будучи абсолютным единством и полнотой, Бог творит всякое частное, ограниченное бытие, но так, что его ограниченность может упраздняться посредством соединения с противоположным, в чем и заключается причастность всякого бытия к Богу. Бог, т.о., есть «возможность-бытие» («О бытии возможности», 1460, «Не-иное», 1462), в Нем виртуально заключены возможности градации сущего.
Всеобъемлющая, поистине ренессансная широта взглядов и глубина концепций Н.К. не была должным образом оценена ни его современниками, ни фактическими продолжателями (Р. Декарт, Г.В. Лейбниц), однако важнейшие из его положений, сочетающие в себе математическую точность с вдохновенными прозрениями, так или иначе оказались объектами пристального интереса и усвоения философией Нового времени.
Избр. филос. соч. М., 1937; Соч.: В 2 т. М., 1979-1980.
Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978; Jaspers К. Nicolaus Cusanus. Mtlnchen, 1969.
НИРВАНА (санскр. nirvana, пали nibbana — затухание, угасание, иссякание, успокоение) — согласно всем школам буддизма, конечная цель человеческого существования, осуществление которой равнозначно окончательному уничтожению страдания, исчерпанности притоков аффектированного сознания, прекращению трансмиграции (сансара) и действия механизмов «закона кармы». В буддийских текстах различаются Н. и паринирвана — полная Н., осуществляемая лишь с последним развоплощением. Если в первоначальном и ортодоксальном буддизме Н. может быть достигнута лишь обретшим высшее совершенство монахом и адепт должен пройти весь долгий путь к ней самостоятельно, то в махаянском (где Н. приобретает статус Абсолюта) — любым человеком, черпающим силы для ее достижения благодаря аккумуляции заслуг и непосредственной помощи будд и бодхисаттв.
НИЦШЕ (Nietzsche) Фридрих (1844-1900) — нем. философ, представитель философии жизни, поэт. С детства обнаружил поэтические и музыкальные способности, с последнего курса филологического факультета Лейпцигского ун-та (1869) был приглашен на должность проф. классической филологии в Базельский ун-т. В том же году Лейпцигский ун-т на основании опубликованных статей присвоил ему степень доктора.
В своем первом большом соч. «Рождение трагедии из духа музыки» (1872) развивал идеи типологии культуры, продолжая традиции, намеченные Ф. Шиллером, Ф. Шеллингом и нем. романтиками, но давая свою, оригинальную трактовку греч. культуры, в которой, по его мнению, выразились в полной мере три важнейших начала, присущих затем любой европейской культуре: дионисийское, аполлоновское и сократическое. Если синтез Диониса и Аполлона, музыки и мифа, сновидения и опьянения заложил основы др.-греч. трагедии, то Сократ, по мнению Н., разрушил это единство, введя в трагедию рационализм, логику, положил начало всеохватывающему господству науки.
В последующих работах «Несвоевременные размышления» (1873), «Утренняя заря» (1881), «Веселая наука» (1882). «Так говорил Заратустра» (1883—1884), «По ту сторону добра и зла» (1886) Н. разрабатывал свою концепцию сверхчеловека. Человек массы — это супершимпанзе. Н. считал, что теория Дарвина не подтверждается никакими серьезными фактами. Естественный отбор действительно способствует выживанию, но отнюдь не самых лучших и самых значительных особей. В результате естественного отбора никакого прогресса не происходит. Все яркое, красивое, талантливое вызывает зависть или даже ненависть и погибает — это особенно характерно для общества, но и в природе творится то же самое. Потомство дают лишь серые, невзрачные индивиды. У гениальных людей вообще редко бывают дети. Яркие люди, сильные и смелые, всегда идут вперед, не боятся рисковать жизнью и потому чаще всего рано сходят со сцены истории. Единственными представителями истинной человечности являются, согласно Н., лишь философы, художники и святые. Только им удается вырваться из животного мира и жить целиком человеческими интересами. Расстояние между обычным человеком (супершимпанзе) и обезьяной гораздо меньше, чем между ним же и истинным человеком. Здесь уже качественные различия, тогда как в первом случае только количественные. Человек — это то, что должно быть преодолено. Сверхчеловек — это человек мощной жизненной силы, мощных инстинктов, в нем не угасло и не подавлено дионисийское начало. Каждый обыкновенный человек должен смотреть на себя как на неудавшееся произведение природы и стараться воспитать в себе философа, художника или святого. Люди, не стремящиеся к этому, не рискующие жизнью, обладают только одним качеством — злобной завистью ко всем тем, кто рискнул, кто состоялся, ко всему яркому, талантливому, красивому, мудрому. Мелкие, серые и невзрачные индивиды — продукт христианской морали и социалистической пропаганды. Вся современная мораль выросла из христианской религии сострадания, которая привела к тому, что современный человек страдает ослаблением жизненной силы. В человеке, согласно Н., есть два начала: тварь и творец. Все, что есть в человеке как твари, вся грязь, глина, бессмыслица, хаос, должно быть обожжено, закалено, сформовано. Человека надо любить не за то, что он человек, ибо просто человек — это животное, а за то, что он преодолевает в себе человека. Не прошедшие этого пути, несостоявшиеся неизбежно сбиваются в стадо, сущность которого составляют три инстинктивные силы: 1) инстинкт стада против сильных и независимых: 2) инстинкт страждущих и неудачников против счастливых; 3) инстинкт посредственности против исключений. Инстинкт стада видит высшее в середине и в среднем. Все должны быть равны, все должны быть одинаковы, поэтому всякое исключение, стоящее над стадом, воспринимается его членами как нечто враждебное и вредное. В стаде нет одиночества, оригинальности, самостоятельности, в стаде каждый должен быть прозрачен и познаваем для остальных. Стадо — это восстание безобразных, неудавшихся душ против красивых, гордых, бодрых; стадо всегда выступает против властолюбия, против привилегий, против сектантов, свободомыслящих, скептиков, против философии.
В работах «Сумерки кумиров», «Воля к власти» Н. разрабатывал главные темы: проблему удвоения мира и смерть Бога, проблему нигилизма, проблему вечного возвращения. Начиная с Платона в европейской философии и культуре возникают, по Н., два мира: истинный сверхчувственный мир и неистинный мир повседневного опыта. Устанавливается сущностное различие между созданными вещами и их создателем — Богом. Бог принимает образ высшего порядка, в нем сосредоточивается полнота благ, полнота добра. Бог осмысливается как определенная онтология и враждебная жизни мораль. Это удвоение мира было продолжено И. Кантом, который навсегда оторвал ноуменальный мир, мир сущностей от мира явлений. Человек, для которого полностью закрыты дионисийские, космические перспективы, может только сочинять бессмысленные сказки про какой-то др. мир, он полон недоверия к жизни. Отказ от идеи удвоения мира, убийство Бога радикально меняют ценностные ориентации человека. Смерть Бога означает обретение свободы и тем самым возможность рождения сверхчеловека. Это не имеет ничего общего с биологической эволюцией или мутацией в какой-то новый вид. Это игра, в которой устанавливаются новые ценности и снимается двоемирие. «Истинный мир» уже и сейчас потерял свою привлекательность, он не спасает, ни к чему не обязывает, ничего не добавляет к эмпирическому факту, к картине мира позитивистски ориентированной науки. Истинный мир и Бог стали бесполезными идеями, которые необходимо упразднить. Но отбрасывание истинного мира упраздняет и мир видимый, ибо реальность, в которой существует человек, превращена истинным миром в иллюзорную реальность, созданную по модели высших ценностей. Отмена всех ценностей способствует наступлению эпохи нигилизма, который означает исчерпанность развития европейской культуры, катастрофу духовности, поскольку обнаруживается, что все ее ценности — это полые идолы. Религия, мораль, искусство, наука стали формами самоотчуждения и самоотрицания человека. За духовной катастрофой могут последовать социальные катаклизмы, что, видимо, и произойдет, считал Н., в 20 в. Переоценка ценностей, разрушение потустороннего возвращают человеку богатство его жизненных сил, волю к власти, подлинное господство этой воли над земным. И это господство призван осуществить новый человек, который должен принять на себя чудовищную бессмысленность всего бытия и трагически восторжествовать над обломками всевозможных иллюзий. Бесконечная прямая становления — это тоже иллюзия. Воля к власти идет на то, чтобы бесконечное число раз, навсегда и в вечности повторилось состояние мира, которое она здесь и теперь берет на себя. Вечное возвращение — суперисторическая т.зр., не предполагающая спасение в историческом процессе или в результате такого процесса, мир заканчивается в каждый момент и каждый момент может возродиться вновь благодаря появлению гения. Гений — это прошлое, возвратившееся в настоящее время, это воплощенная в каждом поступке, впечатлении или мысли вечность. Вечное возвращение — утверждение момента, утверждение индивидуального, в противовес любой вере, которая надеется на бесконечный прогресс или эволюцию.
Идеи Н. оказали огромное влияние на современную философию. Ни одного автора не цитировали так часто, как Н. Многие страницы работ или целые книги С. Франка, Н. Бердяева, М. Хайдеггера, М. Фуко, Ж. Делёза и др. выдающихся философов посвящены анализу его наследия, полемике с его пророчествами, пронизаны неприятием его идей или восхищением ими.
Соч.: В 2 т. М., 1990. Werke. Kritische Gesamtausgabe. 30 Bd. Berlin; New York, 1967-1997.
Делёз Ж. Ницше. СПб., 1997; Heidegger M. Nietzsche. Bd 1—2. Stuttgart, 1961.
В.Д. Губин
НИЧТО — категория онтологии, означающая отсутствие бытия вообще. Н. противостоит многообразию нечто, сущему, бытию. Н. является важнейшим началом др.-инд. философии. В антич. философии нет строгого различения Н. и небытия, Н. в философии Платона и Аристотеля и есть небытие как иное бытие, применительное только к вещам чувственного мира, к материи. В Средние века проблема Н. — это прежде всего проблема творения мира Богом из ничего. Сам Бог в мистической средневековой традиции представляет собой Н., Н. сущее. Большую роль играет категория «Н.» в философии Г.В.Ф. Гегеля: Н. и чистое бытие есть пара противоположностей, с которых начинается (по Гегелю) развитие мира.
В философии 20 в. предпринимаются попытки онтологизировать Н. Таковы, напр., изыскания М. Хайдеггера, у которого Н. впервые появляется в результате охватывающей человека бездонной скуки или ужаса и приоткрывает бытие. Это выступление за пределы сущего, трансцендирование есть условие восприятия сущего в целом, условие постижения бытия. Не будь наше существо заранее выдвинуто в Н., мы бы не могли встать в отношение к сущему в целом и в отношение к самому себе. Без выдвинутости в Н. нет возможности вопрошать сверх сущего, за его пределы, нет возможности повернуться лицом к бытию. Ж. П. Сартр в кн. «Бытие и ничто» говорит о том, что сущностью сознания является Н. Сознание не является субстанциальным, оно есть чистое явление в том смысле, что существует только в той мере, в какой нам является. Но поскольку оно чистое явление, то и представляет собой пустоту, Н., ибо весь мир лежит вне его. Это не то Н., которое вне бытия, ограничивает последнее или парит над ним, это и не абстрактное логическое понятие, каким его мыслил Гегель. Н. находится в самом сердце бытия. Бытие лишь через Н., лишь через человека и его сознание приходит в мир. Имя этой возможности порождать из себя Н., согласно Сартру, первым дал Р. Декарт: это — свобода. Свобода в данном случае — не качество, которое наряду с другими принадлежит человеческому бытию, сама сущность человека содержится в свободе, свободу невозможно отличить от этой сущности. Только через свободу человек становится вестником бытия, условием любого — филос. научного, артистического, житейского — открытия мира. Н. — фундаментальная характеристика человека, который есть Н. по сравнению со всяким что-то, он не предназначен природой к к.-л. определенной деятельности, но может заниматься любой. Он — бесконечная, открытая потенциальность, важнейшей особенностью его существования является способность к творчеству, в котором он как бы воспроизводит Божественную способность, творя новые, никогда ранее не бывшие вещи и ценности, творя из Н.
Хайдеггер М. Что такое метафизика // Время и бытие. М., 1993; Sartre J.-P. L'etre et le neant. Paris, 1956.
В.Д. Губин
НОВАЛИС (Novalis), псевдоним; настоящее имя — Фридрих фон Харденберг (Hardenberg) (1772—1801) — философ, поэт, один из вождей йенского романтизма. Изучал право в Йене, Лейпциге, Виттенберге, в 1797 — горное дело во Фрейбурге. Некоторое время работал горным инженером на саксонских соляных копях.
Во фрагменте «Ученики в Саисе», поэтическом цикле «Гимны к ночи», незаконченном романе «Генрих фон Офтердинген», в сборнике фрагментов и афоризмов обрисовал контуры филос. мировоззрения, ставшего активным ферментом будущего романтизма. Свою философию Н. называл «магическим идеализмом», подразумевая под этим двуединую задачу одухотворения природы и воплощения в конкретную реальность идеальных потенций человека. Залогом осуществления этой цели Н. считал «магию» слова и способность поэтического воображения. «Магический идеализм» — программа целостного физического и духовного преображения человека, который должен отказаться от репрессивного отношения абстрактной рациональности к природе и осознать скрытые в индивидуально-чувственном обобщающие силы. Просвещенческий рационализм, по Н., ошибочно подменил задачу творческого культивирования чувства гипертрофией мысли: «Мысль — это только сны ощущения, умершее чувство...» (ср. с учением Гёте о пра-феномене). Чуждый Просвещению как мыслитель, реабилитировавший Средневековье, и поэт, воспевавший таинственное единство любви и смерти, Н. в то же время своеобразно продолжает просвещенческую трактовку творчества как трудового преображения природы.
Философия, по Н., это «искусство извлекать мыслью мировую систему из глубин нашего духа». Дух — это «жизнь жизни», возвращающая природе смысл. Природа же — это набросок того, чем должен стать наш дух в своем развитии. Для мыслительного стиля Н. особенно характерно выстраивание восходящих рядов разноприродных явлений и нахождение соответствий и «перекличек» между элементами внешне несходных рядов. Причем Н. использует не только аналогию, в рамках которой одно явление объясняется через др., но и метод связи «несходного с несходным», при котором явления приобретают смысл, вступая в отношения взаимошифрования. Это делает Н. родоначальником нового символизма. Свою мистическую натурфилософию (в которой ощущается влияние Я. Бё'ме) Н. тесно увязывает с мистической историософией, в центре которой учение о «золотом веке», ждущем спасенное поэзией и религией человечество. Сценарий спасения сжато изложен в романе «Генрих фон Офтердинген» (вставная «сказка Клингсора», ч. 1, гл. 9). Статья «Христианство, или Европа» (1799), посвященная толкованию роли католицизма и протестантизма в европейской судьбе (и решительно отвергнутая поначалу единомышленниками), стала первым манифестом христианского консерватизма и обозначила конец эпохи Просвещения.
Генрих фон Офтердинген // Избранная проза немецких романтиков: В 2 т. М., 1979. Т. 1; Фрагменты // Литературные манифесты западноевропейских романтиков. М., 1980; Вера и любовь, или Король и королева // Эстетика немецких романтиков. М., 1987; Гимны к ночи. М., 1996; Ученики в Саисе // Новалис. Гимны к ночи. М., 1996; Христианство и Европа // Там же; Werke, Tagebuecher und Briefe Fnedrich von Hardenbergs. Munchen; Wien, 1978. Bd 1—2.
Берковский Н.Я. Новалис // Романтизм в Германии. Л., 1973; Габитова P.M. Философия немецкого романтизма. М., 1978; Иванов В.И. О Новалисе // Мировое Древо. 1994. № 3; Микушевич В. Тайнопись Новалиса // Новалис. Гимны к ночи. М., 1996. Haering Nh. Novalis als Philosoph. Stuttgart, 1954; Kurzke H. Romantik und Konservatismus. Die «politischen» Werke Friedrich von Hardenbergs (Novalis) im Horizont seiner Wirkungsgeschichte. Munchen, 1983.
A.Л. Доброхотов
НОВГОРОДЦЕВ Павел Иванович (1866—1924) — правовед, философ, социолог. Окончил юридический факультет Московского ун-та, с 1890 по 1899 провел в заграничных командировках. Подготовил две диссертации: «Историческая школа юристов, ее происхождение и судьба», «Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве». С 1896 — приват-доцент, с 1903 — проф. Московского ун-та. Был членом ЦК партии кадетов. Участник программного сб. «Проблемы идеализма» (1902), ставшего первым манифестом нового идеалистического движения в рус. философии.
Н. был сторонником философии И. Канта, истолковывая ее в духе этического идеализма. После религиозного обращения этический идеализм Н. обрел религиозно-филос. измерение.
Н. был инициатором и основателем «идеалистической школы права». Его философско-правовые воззрения формировались в период нигилистического отношения к проблемам права и правовой регламентации общественной жизни. Сам он оставался, однако, сторонником и теоретиком правового гос-ва. Его интересы концентрировались на проблеме естественного права, которое позитивизм (историческое и социологическое направления) пытался упразднить, сводя правовую норму к историческим традициям или социальным связям. С позиций этического идеализма Н. отстаивал взаимную несводимость права и нравственности и устанавливал их связь на почве естественно-правовой идеи. Естественное право он истолковывал как вечное неотъемлемое право личности, имеющее нравственную природу и абсолютную ценность.
Опыт революции 1903—1907 побудил Н. обратиться к анализу духовных основ социалистического движения. В кн. «Об общественном идеале» (1917) он подчеркивает невозможность достижения совершенного общественного строя.
Важное направление социальной философии Н. — разработка представления о социальном гос-ве, призванном не только обеспечивать политические свободы личности, но и право человека на достойное существование. Этот идеал был сформулирован в русле традиционных для рус. мысли исканий правды и справедливости.
Кант и Гегель в их учении о праве и государстве. М., 1903; Об общественном идеале. М., 1991; Соч. М., 1995.
Медушевский А.Н. История русской социологии. М., 1993; Замалеев А.Ф., Осипов И.Д. Русская политология: обзор основных направлений. СПб., 1994.
«НОВЫЕ ОПЫТЫ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ РАЗУМЕ» — сочинение Г.В. Лейбница, в котором критически обсуждается филос. концепция Дж. Локка, изложенная в «Опыте о человеческом разуме». Сочинение было закончено к 1704, но в связи со смертью Локка автор отказался от его публикации, и оно впервые было издано в 1765.
Композиционно работа Лейбница написана в форме диалога между Филалетом (представляющим позицию Локка) и Теофилом и в точности — книга за книгой, глава за главой — повторяет структуру произведения Локка. В идейно-содержательном отношении в работе излагается во многом противоположная локковской филос. система; как справедливо заметил И. Кант, если в системе Локка процесс познания сенсифицировался, то в системе Лейбница он интеллектуализировался. В предисловии к сочинению Лейбниц останавливается на главных пунктах своего расхождения с Локком, отмечая близость своих взглядов с воззрениями Платона. Эти пункты касаются прежде всего локковского представления души как «чистой доски» (tabula rasa) и его понимания связи материи с мышлением. В первой книге Лейбниц критически разбирает локковское опровержение учения о врожденных идеях и принципах, указывая, что последние присущи людям в неосознанном, потенциальном виде в качестве естественных предрасположений и задатков. Во второй книге он с позиций рационализма критически рассматривает эмпирическое учение Локка об идеях. В третьей и четвертой книгах, где речь идет соответственно о языке и о познавательном процессе и проблеме истины, во взглядах Лейбница и Локка наряду с различиями уже обнаруживается много общего, и в этих случаях Лейбниц стремится уточнить или поправить Локка. По ходу обсуждения положений локковской концепции Лейбниц высказывает много глубоких и перспективных соображений, касающихся различных сфер знания: логики, психологии, языкознания, математики. Он также излагает и поясняет целый ряд основных идей и положений собственной филос. системы — принцип непрерывности, принцип тождества неразличимых, принцип всеобщей взаимозависимости, учение о монадах и о предустановленной гармонии. Это сочинение Лейбница, как и работа Локка, — крупнейшее и весьма знаменательное произведение века Просвещения, идеи которого в истории европейской филос. мысли были оттеснены на второй план только с появлением критической философии Канта.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 145 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |